Глеб Иванович Успенский

Потом, благодаря Хрипушину, растеряевцам было известно, что те же англичане предложили двести миллионов тому, кто год пролежит на одном месте; наши опять взялись - и пролежали втрое более назначенного англичанами срока...

В самом деле, всякий раз, когда я чувствовал неодолимую потребность «выпрямить» мою душу и идти в Лувр взглянуть, «все ли там благополучно», я никогда так ясно не понимал, как худо, плохо и горько жить человеку на белом свете сию минуту.

Вот уже почти год, как я живу в деревне и нахожусь в ежедневном общении с хорошей крестьянской семьей, ведущей основательное, подлинно крестьянское, то есть исключительно земледельческое, хозяйство, и как в первый день знакомства, так и сию минуту ни я, ни эта семья не смогли проникнуться интересами друг друга. Я не понимаю, зачем существует на свете семья и из-за чего она бьется, а семья тоже совершенно

Да что я вам скажу-то, господа почтенные! Вот богом побожиться, не вру, а истинную говорю правду. Эта самая дочь, девица, сейчас оделась, надела шляпку – марш! А я тут у ворот на извозчика сажусь! «Куда, мол?» А мне к Синему мосту

- Паспорта нет?

- И-и! как-кие паспорты!.. Чево там... на что мне!.. У меня паспорт господний... не надо мне этого!

сне, по песчинке, по кровинке, медленно, неслышно перестраивается на новый лад запуганная, забитая и забывшая себя русская душа, – а главное – перестраивается во имя самой строгой правды.

Словом, город прекрасный, город счастливый. Мать городов русских.

Но это были времена легендарные, те времена, когда в садах самого

прекрасного города нашей Родины жило беспечальное, юное поколение. Тогда-то

в сердцах у этого поколения родилась уверенность, что вся жизнь пройдет в

белом цвете, тихо, спокойно, зори, закаты, Днепр, Крещатик, солнечные улицы

летом, а зимой не холодный, не жесткий, крупный ласковый снег...

...И вышло совершенно наоборот.

Легендарные времена оборвались, и внезапно, и грозно наступила история.

рублей серебром – то как отец припадаю об удовлетворении меня в означенной сумме. Будучи преклонных

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889. Данный рассказ представляет собою вторую часть очерка «Общие свойства «скучающей публики», опубликованного впервые в «Русской мысли», 1884, № 10. В качестве самостоятельного рассказа, с сокращением текста, стилистическими исправлениями и новым заглавием «Верзило» включен Успенским в восьмой том Сочинений (СПБ., 1886). Почти без исправлений входил в последующие Сочинения писателя. Рукописные отрывки, сохранившиеся в архиве писателя, свидетельствуют о тщательной работе над сценкой карточной игры на пароходе.