Нежный бар. История взросления, преодоления и любви

– Счастливого пути, Джуниор! – сказал я, поднимая вверх пиво. – Увидимся, Джуниор! – поддержала меня Биби, стукнув своей бутылкой по моей. – Сайонара, козел! – заорал бармен.

Мы рассказывали ему, как прошел наш день, а он в ответ кричал: «Это свободная страна!» Просили передать фасоль, и он говорил: «Лучший вкус настоящей сигареты». Предупреждали, что у собаки завелись блохи, и он откликался: «Никому не говори – это у тебя внутри».

Нет, он не был в лучшем своем настроении – просто стал другим человеком. Из «Пинто» он вылез элегантно, словно из лимузина на вручении премии «Оскар», и прошел в школу походкой королевской особы.

– Огромное тебе спасибо! – Никому не говори – это у тебя внутри.

В «Пинто» я откинулся на спинку сиденья и сказал: – Дед, ты был восхитителен!

Сидя в электричке по пути в «Таймс», терзаемый невыносимым похмельем, я разговаривал сам с собой, задавал себе вопросы, поджаривался на медленном огне. И в конце этих односторонних интервью неизбежно спрашивал себя: Я что,

от истории США до этимологии и рынка ценных бумаг, – после чего последовал сенсационный рассказ о том, как он своими глазами наблюдал за Тай Коббом на знаменитом матче, когда тот выбил пять из пяти. Отцы сидели с широко распахнутыми глазами, словно мальчишки, которые за костром в палаточном лагере делятся историями про привидений, пока дед расписывал, как Кобб пролетел до второй базы, «крича как банши», и едва не пропорол голени противникам заостренными шипами на своем панцире.

позвонил маме сообщить, что собираюсь сделать. Она не слишком удивилась – имя деда и у нее вызывало не самые приятные ассоциации, – и одобрила меня. Смена имени будет стоить семьдесят пять долларов, сказал я ей, а у меня их нет. Ухаживания за Сидни пробили в моем бюджете большую брешь. Мама сказала, что сейчас же переведет деньги.

Вечер за вечером я сидел за столом над рестораном «У Луи», описывая голоса, раздающиеся в баре, и заразительный смех мужчин и женщин, собравшихся вместе там, где они чувствовали себя в безопасности. Я пытался писать о лицах, тонущих в облаке дыма, которые напоминают призраков из туманного небытия, и разговоры, перепрыгивающие со скачек на политику, с моды на астрологию, с бейсбола на громкие романы – все за одним стаканом пива.