– Да где ж это видано, отдавать замуж еще не вошедшую в пору девицу! – горячился батюшка, расхаживая по кабинету туда-сюда. – Да еще и за чернокнижника этого! Погубит же…

– А так всех положит. Сам понимаешь, войной идти против него: только люди зазря погибнут, так и не оборонив родину.

– А волхвы? Почему наши боги нас не защищают, а? Неужто черное ведовство посильнее будет?

– А у богов, князь, свои резоны. Говорил я уже с верховным волхвом. Отдавай дочь замуж смело, переживет она мужа, а через него и княжество его унаследует.

Шаги батюшкины затихли. Советник и вовсе все это время с места не сходил, слышно было бы, поскольку весу в нем преизряднейше. Я закусила губу. Не хотела подслушивать, да само как-то вышло. Только к двери подошла, а там государь наш гневаться изволил, не решилась войти, и вон как все обернулось. Дурные вести, нехорошие. Даже я, в свои неполные двенадцать весен, была наслышана, как силой колдун объединил малые соседние княжества в одно, а правителей прежних поубивал всех. Оттого батюшка сейчас в таких сомнениях великих. Не спасет меня теперь и сговор на свадьбу с царевичем Царихом. Как пить дать, осерчает. Жених мой несостоявшийся уже к престолу княжескому примерялся, через меня на правление сел бы. Да только если не отдадут меня добром за чернокнижника, тот родное Полесье порушит-проклянет. И так ушла я в свои думы тяжкие, что и вовсе забыла, зачем к батюшке приходила. С тем и вернулась в свои покои.

И недели не прошло, как стояла я в свадебном наряде в храме венчальном. Гостей вопреки обычаям, почитай, и не было никого. Неподалеку нянюшка убивалась от того, как рано дитятку на чужую сторону отдают. Подружек никого вовсе не пустили. Лишь сестренку допустили младшую, единственную, хоть ей и всего семь весен минуло, но быть ей теперь наследной княжной вместо меня. Пара бояр еще присутствовала, из ближних советников. Батюшка весь в парадном одеянии рядом стоял, нахмурившись – Ззть будущий запаздывал. А как вошел, так все и ахнули. Пришел он в одежде простой, походной, не удосужился после долгого пути переодеться.

«К несчастью, – подумала я, – такое неуважение богам выказывать. А ну как не благословят они брак…» А у самой от этой мысли аж живот скрутило. Не понять, то ли от радости, то ли горя. Ведь от этого мир на родной земле зависел. Тем временем жених мой рядом со мной встал, наконец, живьем его увидела. Ростом повыше батюшки был. Волосом черен, глаза жуткие, тоже черные, сложением не худ, не толст, средний, а кожа светлая, словно солнышка почти и не видит. Истинно чернокнижник.

Тем временем волхв обряд начал, песню затянул, где наставления молодым идут. Только я от волнения ничего не запомнила. Да и на жениха надежды никакой, тот разве что не зевал откровенно, скуку свою всем демонстрировал, словно не он меня замуж сторговывал, а батюшка ему меня навязал. У всего есть свой конец, пришел он и обряду венчальному. Затаив дыхание, смотрела неотрывно на лампадку. Если благословят боги брак, зажжётся сам собой огонек в ней. И хоть никогда не отказывали боги, даже если брак был супротив воли невесты, а в этот раз все быть могло. Разгорелся несмело огонек. Рядом батюшка довольно вздохнул.

– Если все формальности соблюдены, – муж мой новоявленный всех внимательно оглядел, – то я забираю свою жену, и мы отбываем домой.

– А как же свадебный пир? – запротестовал батюшка.

– Некогда. Чем раньше я вернусь к себе, тем раньше отойдут от ваших границ мои войска. Так что это и в ваших интересах.

Батюшка только зубами заскрипел от досады, однако же кивнул. Не стал ждать чернокнижник, пока мне повозку подготовят, на своего коня впереди себя усадил, так и поехали. И часу не прошло, как показался холм, над которым зарницы так и плясали, издали видать, что колдовские. Конь хоть и начал дрожать, но ступал верно, донес нас до самой вершины, а там нас всех ветер подхватил и понес. Я, испугавшись поначалу, в мужа вцепилась, а потом уже разобралась, что хоть и свистел-ревел ветер вокруг нас, а дыхание не перебивал, жаль было только, что земель, над которыми пролетали, не видно. Так и добрались мы до замка, что стал отныне моим домом.

***

Замок словно врастал в небольшую гору, из камней которой и был сложен. На заморский манер, с пятью башнями и узкими окнами. Смотрелось дивно, но полюбоваться вдосталь я не успела. Шла я следом за супругом, едва поспевая, так что недосуг мне было по сторонам особо глядеть. Трапезная, до которой мы столь стремительно добрались, мрачной была: ни цветов тебе живых, ни скатерок вышитых. Стены голые да стол темного дерева какого-то, полированный. К нему стулья такие же. Только на один положили подушечку малую, черную, для меня, видимо. За столом уже сидел мужчина. Сложением могуч, плечи широкие, сразу видать, богатырь не из последних. Волосы белокурые в хвост забраны, глаза голубые смотрели на меня весело, с интересом. Я отчего-то заробела и с шага сбилась.

Едва расселись все, сразу слуги набежали, кушанья да питье принесли. Оглядела я как можно незаметней все, да только неумеха я в этом деле.

– Обычная еда. Ешь, не бойся. Никакой человечины или про что там еще слухи распускают. – Супруг мой, в подтверждение своих слов, перетащил к себе на тарелку мяса, в травах жаренного.

Богатырь от него не отставал, себя потчевать не забывал. И с таким аппетитом они кушали, что и я отбросила все сомнения.

– Приказ об отводе войск уже отдал? – спросил муж мой, обращаясь к нашему сотрапезнику.

– Обижаешь. Сразу как вы границу пересекли. Надо сказать, прехорошенькая тебе жена досталась, разве что мелковата пока. – И хитро на меня глянул.

Знала я, что видел воевода сейчас. Внешностью я в матушку покойную была. Росту низкого да станом тонка, оттого всегда младше казалась. Волосы мои коричневые, словно кора дубовая, сейчас были забраны в свадебную прическу из множества косиц, сложно уложенных вокруг головы. Глаза голубые, небесные, как говаривал мой батюшка, когда в настроении был. Платье красное венчальное до шеи укрывало надежно.

Князь тоже на меня посмотрел, словно увидел впервые. Промелькнуло что-то в глазах темных, да что именно не понять, словно омуты, хранили они свои тайны.

– Марианна! – неожиданно рявкнул он.

Тотчас вбежала в зал женщина. Красивая, черноволосая, в богато вышитом длинном зеленом платье. Склонила голову едва, распоряжений ожидая.

– Это Светозара. – Князь на меня указал. – С этого дня она моя супруга и твоя княгиня. Покажешь ей замок и ее покои. И подбери горничную посмышленей в личные служанки.

Я же из-за стола вышла да и пошла прочь, не оглядываясь. Не пожелал сам меня домочадцам представить, спихнул на прислугу. Знала я, что мужу нелюба, и радоваться надобно такому небрежению, да только горько было отчего-то. Так перед глазами и вставала судьба птицы певчей, в клетку посаженной. Марианна, назвавшаяся ключницей, хоть и смотрела на меня неприязненно, обязанности выполняла исправно, показывая все закоулки. Долго ли, коротко ли, добрались и до покоев моих. Отвели мне сразу несколько комнат: спальню, купальню да еще одну под наряды. Некоторые уже даже развешены были. По всему видать, багаж мой заранее отправили. Еще одна дверь вела в покои князя.

Пока все осмотрели, солнышко к закату готовиться начало. Устала я, потому попросила Данику, что ко мне определили, принести чего-нибудь в спальню. Девушка кивнула понятливо да умчалась. Принесла разного, да столько, что на двоих хватит, еще и останется. Не по чину мне со служанкой кушать за одним столом, да только если хочу я обжиться в новом доме, союзниками обзаводиться надо. Девушка, конечно, отнекивалась долго, да я настояла. Тек разговор легко, о пустяках да о нарядах, погоде да о том, какое презабавнейшее представление давала заезжая группа скоморохов. К концу трапезы, смотрю, подобрела. Да я не тороплюсь, важные вопросы не задавала, успеется еще.

Только Даника мне волосы разобрала, чтобы ко сну готовится, вошел князь без стука. Служанка сразу понятливо удалилась. Я же в кресло вжалась, что стояло перед столиком с притираниями да прочими штучками для красоты. Краем глаза в зеркале себя увидала. Глаза испуганные, съежилась, чисто котенок маленький перед псом матерым. Пыталась нянюшка объяснить, что должно происходить в первую брачную ночь, да только все одно переходила к причитаниям, что мала я еще для такого, рано мне еще знать. А как рано, если муж пришел, стоит и смотрит на меня задумчиво.

– Не бойся, – говорит. – Не трону я тебя. Ни сегодня, ни завтра. Насчет ваших брачных обрядов я узнавал. Ты будешь считаться моей женой независимо от того, будет физическая близость или нет.

С тем и ушел. А я осталась вздыхать, все более ощущая себя птицей певчею. Вернулась Даника, принесла чаю травяного, успокаивающего. Да только сон ко мне все одно только под утро пришел.

***

Проснулась, когда солнышко в зените уже было. Даже совестно стало, как разоспалась. Только встала, вошла Даника, невесть как про то проведавшая, помогла одеться. Поведала, что завтрак давно был, зато к обеду скоро собирать будут, спросила, не желаю ли присоединиться к супругу в трапезной или лучше в покои подать каких нужно кушаний. Колдуна видеть опосля вчерашнего не хотелось, да только прав он: союз наш богами скреплен, всю жизнь теперь друг за другом маяться. А раз так, нет смысла оттягивать встречу.

К трапезной меня Даника провожала, я постаралась дорогу заучить, чтобы впредь самой добираться. Вчера все обстоятельно запомнить не получилось. Меня уже дожидались. Супруг мой во главе стола сидел, воевода по левую руку от него, по правую место для меня оставили, это по подушечке мягкой да высокой видать было.

– Как спалось, княгиня? – спросил воевода, едва я устроилась. – Как личная служанка? Угадали или заменить?

– Благодарствую, – ответила я, придвигая ближе к себе блюдо с блинами и плошку с медом, все одно больше на них никто не зарился. – Спала хорошо. Данику только хвалить могу, до того ловкая да умелая.

– Отлично, – степенно кивнул мой сотрапезник. – Какие планы у тебя на сегодня?

Я растерянно посмотрела на него. Потом перевела взгляд на колдуна. Мысленно одернула себя. Негоже супруге, пусть и в мыслях, так мужа своего величать. Князь в ответ заинтересованно посмотрел на меня.

– Чем ты дома занималась? – наконец, пришел он на помощь.

– Наукам обучалась, тетушке помогала, иногда кружева плела, вышивала, – послушно перечислила я.

– Можешь продолжать заниматься тем же, – едва заметно улыбнулся муж мой. – Библиотека в твоем распоряжении. Найдешь там Велимира, он поможет. Нитки и прочее, что там тебе может понадобиться, принесет твоя служанка. Если для этого нужно какое-то специальное помещение, скажешь Марианне, пусть подберет подходящее.

На этом князь вернулся к супу, сочтя разговор законченным. Я с досадой укусила блин. Снова перед глазами как настоящая золотая клетка встала. Однако ж, доев, признала, что сколько-то мне воли все же дали. Так что, как обживусь, можно и поболее попробовать отпросить-отвоевать. Сама не заметила, как за такими думами накушалась едва не до осоловения. Поэтому решила, что самое время откланяться.

Библиотека в замке была богатой. В батюшкином тереме и десятой части не было. У входа девушка сидела за столом, читала что-то, меня сразу не приметила. Потом признав, подскочила испуганно, поклонилась низко.

– Чем могу помочь, княгиня? Я София, библиотекарь.

– Я Велимира ищу. Знаешь где он? – Стараясь сильно не глазеть, рассматривала собеседницу.

Чудно она выглядела. Волосы золотые едва до плеч достают, на лице худом глазища сверкают изумрудные со зрачком вертикальным. А как из-за стола вышла, я и вовсе обомлела. Потому как носила девушка штаны мужские, мало что не в обтяжку. Стыдоба-то какая. А она куда-то между шкафов книжных пошла. Рассудив, что это мне дорогу показывают, отправилась следом. Вышли мы к углу залы. Там, посреди больших раскидистых растений, стояло несколько удобных даже на вид кресел и столов перед ними. За одним из них что-то писал худощавый брюнет.

– Велимир, к тебе княгиня пришла, – тихонько окликнула библиотекарь писавшего.

Тот поднял на меня взгляд бездумный, по всему видать, мыслями далеко. А потом, встряхнувшись, поднялся.

– Спасибо, София, дальше мы сами.

Девушка, поклонившись, удалилась. А мы остались смотреть друг на друга.

– Простите, княгиня. Где мои манеры… Меня зовут Велимир. А тебя, если я правильно запомнил, Светозара, верно?

Я кивнула настороженно. И хоть этот человек статью сильно уступал не только воеводе, но даже колдуну, однако чуяло мое сердце, непростой это был человек. Несмотря на лицо приветливое, взгляд, холодный да расчетливый, выдавал настоящее нутро. Был при батюшке такой же купец один. На людях всегда добр и благообразен, но как почует наживу чисто волк оголодавший вцепится, покуда все по его не будет.

– Что-то не так, княгиня? – Лицо из приветливого стало участливым, словно маска сменилась.

Не хотелось бы сводить знакомство с таким человеком, да по всему выходило, что это один из домочадцев, а потому избегать его не получится.

– Князь сказал библиотекой пользоваться вольно да с тобой познакомиться, – вздохнула я.

– Ясно. – Велимир побарабанил пальцем по столу. – Что бы ты хотела почитать?

– Я дома науки начала постигать, думала и здесь продолжить, – вздернула я невольно подбородок.

– Даже так. Это, в принципе, неплохо, у нас неплохой фонд учебной литературы, однако, чтобы что-то рекомендовать, мне хотелось бы сначала уточнить, что ты уже изучила. Присаживайся.

И на кресло мне указал. Боязно мне было, но решила страх не показывать. А вскоре и не до того стало. Велимир вопросами сыпал и сыпал, словно горохом из дырявого мешка. Что-то писать просил, что-то вслух отвечать. Утомилась я к концу, уже никаких книг не хотелось.

– Учитывая традиции вашей родины, ты получила довольно неплохое образование, хотя и несколько фрагментарное.

– Тетушкиными стараниями, – не стала таиться я.

– Умная женщина. Я составлю программу для тебя. За ужином обсудим. А пока как насчет чего-нибудь более развлекательного? – Он извлек откуда-то ярко раскрашенный фолиант. – Это роман. Однако возможно интересен он будет тем, что все события происходят в далекой стране. Быт и нравы описаны довольно точно.

Я мало что поняла, однако книгу приняла. После чего, коротко попрощавшись, поспешила в свои покои. До заката еще далеко, а силы мои на исходе были от всех этих разговоров. Боязно было ошибиться.

***

Спускалась к ужину я одна. До трапезной словно по ниточке добралась, ни разу не заплутав, однако ж, почти дойдя до цели, увидала впереди князя и Марианну. Они стояли ко мне спиной, отчего лиц видно не было, зато слышно прекрасно.

– Князь, ждать ли мне и сегодня у себя? Или прийти в твои покои?

– Не сегодня, – отрезал мой супруг.

Тут ключница оглянулась и увидела меня.

– Княгиня, – и отвесила почтительный поклон, нарочито скромно опустив глаза.

После чего ушла, бросив на меня, когда думала, что князь уже не видит, презрительно-пренебрежительный взгляд. А вот колдун уходить и не думал, смотрел на меня задумчиво. Да только мне это не впервой. Как матушка умерла, к батюшке тоже в покои разные бегали, а потом носы задирали. Потому просто дальше пошла, почувствовав, как сильно проголодалась. Князь, так и не проронив ни слова, ступал за мной, я спиной чувствовала, почти бесшумно, отчего делалось жутко.

Воевода уже за столом сидел. И Велимир пришел, как обещал. Только нас дожидались.

– Анвар, у тебя есть какие-нибудь планы на княгиню, которые мне нужно было учитывать? – Велимир едва дождался, пока мы сядем.

– Учитывать в чем? – с отсутствующим видом переспросил колдун.

– В учебном расписании. Разве ты не за этим прислал ее ко мне? – Бровь недоуменно выгнулась.

– Прислал? Я предложил воспользоваться библиотекой. Если у нее есть желание продолжить образование, а у тебя есть время быть ее ментором, у меня нет возражений.

– Что-то случилось? – нахмурившись, спросил воевода у князя.

– Нет, – коротко ответил тот и начал есть, показывая, что разговор закончен.

Велимир еще некоторое время смотрел на чернокнижника, потом, видимо, сдавшись, положил рядом со мной пергамент.

– Это предварительное расписание. В процессе скорректируем, чтобы тебе удобнее было. Так что, если возникнут какие-то возражения, сразу говорите. Как роман, кстати?

– Говор уж больно диковинный, – пожаловалась я. – Вроде и складно все, да только слова встречаются часто непонятные.

– Не учел, – озадачился мой ментор. – Поищу словарь. В крайнем случае, можешь у Софии спрашивать, она у нас полиглот.

Даже переспрашивать не стала, что за слово последнее мудреное. Тоже завтра узнаю. После уже молча все трапезничали.

– Могу я тебя проводить? – неожиданно спросил Велимир, когда я собиралась уже уходить.

– Думаешь, заблужусь? – слабо улыбнулась я.

– Нет. Просто хотелось бы сказать еще пару слов.

Я пожала плечами. Некоторое время шли молча. А потом Велимир все же молвил.

– Княгиня, в этом замке ты, безусловно, можешь доверять только трем людям. Анвару, Данару и мне. Еще двум людям с оговорками, это София и Ваша служанка. Полагаю, к этому времени с нее уже взяли клятву верности на крови. Анвар всегда бережет свое. Да и Данар не дал бы ему забыть. Все же он у нас отвечает безопасность.

– А Данар – это кто? – поинтересовалась я.

– То есть рассказали тебе чуть меньше, чем ничего, – кивнул каким-то своим мыслям мой собеседник. – Данар – это тот самый перекачанный тип, который с нами ужинал. Занимает должность, похожую на должность воеводы. Он заведует не только войсками, но и безопасностью замка. До сих пор не может никого толкового на это место найти. А еще на нем внутренняя и внешняя разведка. Впрочем, Анвар не жадничает на амулеты, так что с такой поддержкой у Данара проблем куда меньше.

– А ты чем занимаешься? – решила сразу уточнить я.

– Решаю текущие вопросы по управлению княжеством. Все ключевые решения принимает Анвар. Но рутину он терпеть не может, предпочитая проводить время в лабораториях и на полигонах.

Подивилась я такому. Батюшка тоже не шибко охоч до бумажных дел, да только и передавать их не торопился, потому как власть это немалая. Так потихоньку, потихоньку можно многие дела провернуть. Это ж какое доверие иметь надо, чтобы так все в чужие руки передать.

– Мы с детства дружим, – улыбнулся Велимир. – И последнее. Если тебя что-то будет беспокоить, не стесняйся обращаться к нам. По любому вопросу.

Тут оказалось, что мы пришли. Мой собеседник, попрощавшись, ушел. В покоях меня уже ждала Даника, зябко кутаясь в шаль, несмотря на жарко растопленный камин. Видать, и правда что-то с ней колдун сделал. Расспрашивать не стала. Вместо этого спать засобиралась. День был долгий, да и вечер не подвел. Утра вечера мудренее.

***

– Знаешь, моя княгиня, я не могу не удивляться твоей адаптивности.

Я оторвалась от расчетов, которые Велимир мне задал, и удивленно посмотрела на него. Последние несколько дней похожи были словно горошины в стручке. Завтракала я в своих покоях, после чего шла в библиотеку заниматься до обеда. В обед муж мой, удивляя меня безмерно, всегда интересовался, что нового я узнала и что из этого мне интереснее. После обстоятельного рассказа кивал и замолкал, никак беседу более не поддерживая. Странным человеком был колдун, так и не смогла понять, отчего в жены меня взял. Вниманием хоть и не грел, да одну, по всему видно, тоже не бросал. Непонятно мне было его поведение. После обеда я читала, вышивала, чтобы украсить хотя бы свои покои, узнавала о жизни и порядках в замке. Челядь хоть и кланялась низко, да отвечала неохотно, глаза отводила. Знала я, что это оттого, что Марианна, ключница, меня невзлюбила; слуги боялись ее прогневать, меня за ребенка бессильного почитая. Своя сермяжная правда в том была. Хоть и звалась я княгиней и была всем им госпожой, да только настоящей власти в руках ключницы поболе было.

– Княгиня?

Я вздрогнула, растеклась мыслью по древу, совсем про наставника своего запамятовала.

– Что такое адаптивность? – для начала уточнила я.

– Прости, – улыбнулся Велимир. – Иногда само срывается. Адаптивность – это приспособляемость к условиям, принятие новой жизни, правил и норм. А с учетом, что про Анвара довольно много зловещих слухов ходит и ты не могла их не слышать, мы, если честно, даже не ожидали, что ты так спокойно все воспримешь.

– Кривду ты говоришь, Велимир, нелепицу, – тихо сказала я. – Где ж тут спокойствие? Страх меня глодает да тревога. Девиц всегда в мужний дом отдают, оно так всегда было, да только я была наследной княжной, и муж мой должен был войти в нашу семью. Тетушка меня готовила, как теремом управлять сподручно, семью хранить, да чтобы за детьми пригляд был. За неполную седмицу колдун порушил все, забрали меня из отчего дома, чего хотят – непонятно, ни за чем я словно и не нужна, так, приглядывают, то ли как за дитем неразумным, то ли как за зверушкой диковинной. И нет веры никому в замке. Хоть и говоришь ты, что с любой бедой к тебе идти, да только чует мое сердце: хоть и улыбаешься ласково, страшный ты человек. Вот только к колдуну идти все одно страшнее, пусть и муж он мне. Одна мне отрада: в книгах да учении.

Я вздохнула и разгладила подол платья на коленях. Взгляд на наставника поднять было боязно после всего, что я наговорила. Велимир отодвинул стол в сторону и опустился передо мной на одно колено.

– Светозара, – тихо позвал он. – Ты ведь не собирались рассказывать этого. Почему признались?

– Не знаю, – так же тихо ответила я. – Может, я просто слабая? Всего несколько дней, а уже душу измотало.

– Ты собирались рассказать хоть кому-нибудь?

Я отрицательно помотала головой.

– Засмеяли бы. Все же боятся перемен: как в новом доме примут, как с мужем сложится… Думала обождать, пообвыкнуть, а пока, чтобы думами черными душу тревожить меньше, учиться больше по делам хлопотать, где возможно.

– София! – громко и четко позвал наставник. – Приготовь нам чай с мятой и чего-нибудь сладкого, – взял мои ладони в свои и уже тихо продолжил: – А пока вода закипает, позволь и мне сказать. Я понимаю, что мы ничем пока не заслужили твоего доверия, но все же прошу довериться. Потому что теперь мы твоя семья. Те, кто не предадут и всегда поддержат. То, что сейчас ты сейчас рассказала о своих страхах, это первый шаг. Поскольку сейчас нет конкретных проблем, с решением которых мы могли бы помочь, я готов пойти навстречу по-другому. Можешь спрашивать меня почти обо всем.

– Почти? – уточнила я.

– Увы, – развел руками Велимир. – Есть ряд тайн, которые я пока, – последнее слово он выделил голосом, – не могу тебе выдать.

Из-за стеллажа вышла София, осторожно неся загруженный поднос. Наставник поднялся и поставил стол как было, заодно освободив на нем место, перенеся все учебные принадлежности на соседний. Библиотекарь быстро все переставила.

– Даника ушла на кухню за блинчиками с медом. Скоро вернется.

– Она была тут? – подивился Велимир, придвигая второе кресло и разливая чай по чашкам.

– Боится, что княгиня станет слишком ученой и она перестанет ее хорошо понимать. Так что тоже учится. У всех свои фобии. Прости, княгиня, у всех свои страхи.

– Ясно. – Наставник с наслаждением отпил глоточек чая.

София, коротко поклонившись, ушла. Вскоре Даника лакомство принесла и, убедившись, что более ничего не надобно, тоже удалилась.

Так молча и трапезничали. Велимир глядел на меня, чего-то ожидая, а я ежилась под этим взглядом. Наконец, разделавшись с угощением, коротко попрощалась и попыталась побыстрее уйти в свои покои. Наставник печально вздохнул и посоветовал подумать, может, у меня все же есть вопросы, он с удовольствием ответит на них попозже.

***

Обед, к которому я все же спустилась, был тягостным. Велимир все посматривал на меня, да и воевода все норовил кусок посочнее да повкуснее подложить. Один только князь равнодушно смотрел на все происходящее, глубоко уйдя в свои думы. Отговорившись внеурочной трапезой, из-за общего стола сбежала пораньше. Только затворилась в покоях, думая закончить украшать вышивкой подушечку, как Даника, постучавшись, вошла.

– Княгиня, я, пока на кухне была, видела там прехорошеньких котят. Любо ли тебе посмотреть на них? А быть может, кого себе отобрать, мы его приучим ночью приходить и мурчать успокоительно.

Улыбнулась я такому. Дома у меня тоже была любимая черно-белая кошка. Пропадом пропадала где-то день-деньской, да только к ночи всегда возвращалась. Я ей творога давала или мяса шматок, а она меня за то убаюкивала. Когда матушка умерла, эта кошка от меня три дня кряду не отходила, терпела все слезы и слишком тесные объятия. Где она сейчас, кто ей вечером вкусненького даст? Я сестре наказ оставила, да только пойдет ли кошка к новой хозяйке, кабы еще знать. Чтобы отогнать грусть, я согласилась посмотреть котят.

Шум на кухне утих сразу, как только мы вошли. Даника, не обращая внимания на прочую челядь, вела меня в угол. Там, в куче тряпья, пестрая кошка вылизывала котят, которые так и норовили разбежаться. Уже большенькие, глаза и ушки открыты. Три пестренькие в маму, один белый с черными лапками и хвостиком, и один весь черный, словно ночь безлунная. Котята тут же собрались возле меня, пока одного, недовольно урча, не утащила опять в гнездо мама-кошка, видать, недомытый был. Играли маленькие, резвились, в догонялки играли, путаясь под ногами, на них беззлобно ругались, переступали, а и то попросту отодвигали ногой в сторону. Не сразу я внимание обратила, что черныша братья-сестры в игру не берут, ходил он один-одинешенек. И так мне его жалко стало, что решила себе взять. Будем мы, два одиночества, вместе век коротать.

Даника уверила меня, что котенка можно забирать хоть сегодня. Так он крепче привяжется. Хорошенько подкормить кашей на молоке, и вырастет крупный котяра. Одна из кухарок недовольно посмотрела на Данику, но ни словом не возразила.

Так в покоях появился новый жилец. Служанка, расставляя мисочки и наливая в одну из них молока, предложила дать ему имя и повязать на шею ленточку, чтобы и остальные в замке знали, что это княжеский кот. Я долго перебирала имена. Хотелось, чтобы имя вышло звучное, не как у прочих. Наконец, я вспомнила, как листала одну книгу в библиотеке и увидела там нарисованного красивого черного зверя с длинными клыками и когтями, и звали его лахаар. София сказала, что зверь этот вымышленный, но есть похожее настоящее животное, пантера.

– Будешь зваться Лахаар! – сказала я и погладила черную спинку. – Я тебе на ленточке имя завтра вышью. А пока здесь посиди.

Котенок негромко вякнул и отправился дальше исследовать новые территории, я за ним. Уж больно потешно он осторожничал и то и дело пугался обычных вещей. Тогда я гладила его, покуда не успокоится. Не обошлось и без неприятностей. Маленький и не привычный терпеть котенок напрудил посреди комнаты. Даника быстро убралась и даже протерла водой, настоянной на хвое, чтобы убрать запах. Решили, покуда не подрастет, поставить ящик с песком в купальню. За всеми этими приятными хлопотами время пролетело незаметно. Даже повечерять запамятовала. Служанка споро принесла легких закусок, чтобы заморить голод. Лахаар крутился поблизости и тонко надрывно мяукал, словно и не его лучину назад кормили.

Так нас и застал князь, стремительно вошедший ко мне. Даника сидела у камина и перебирала коробку, которую прислали с моим приданым, ища среди лоскутов и кусочков кружев подходящие по длине ленты, чтобы я позднее могла выбрать. Сама же я трапезничала у окна, любуясь закатом. Лахаар, испугавшись князя, попытался спрятаться в моих юбках, но только запутался. А потому спрятал только мордочку и замер.

– Что это? – спросил князь, пристально разглядывая животное.

– Котенок, – ответила я, голос предательски дрогнул.

– Вижу, что котенок. Почему он здесь?

– Это мой. Он мне мурлыкать будет. Разве нельзя? – тихо спросила я.

Левая бровь князя приподнялась. Но выражения его лица я не поняла. Тут он быстро подошел и поднял Лахаара за шкирку и покрутил, рассматривая со всех сторон. Я застыла. А ну как сейчас запретит, отберет котенка, и останусь я сызнова одна. Однако князь поступил по-колдунски. Начал что-то бормотать непонятное и свободной рукой что-то изображать в воздухе. Лахаар надрывно завыл, вызывая у меня слезы. Неужто уморить решил мне в назидание?

Когда котенка опустили на пол, его немедленно стошнило, а потом, едва он отполз, сделал лужу. Князь смотрел на это с довольным видом. Мне же горло перемкнуло, даже писка издать не могла.

– Его будет попеременно тошнить и поносить в ближайшие сутки, так что давайте больше питья, а то сдохнет. – Тут он обратил внимание на меня. – Почему ревешь? Болит что-то? – Я отрицательно помотала головой. – И на ужин не пришла. Чтобы приемы пищи не пропускала. Ты еще растешь, тебе надо питаться полноценно. И еще, если решишь завести еще питомцев, сразу говори, чтобы обработать от паразитов и привить иммунитет от болезней.

Князь сыпал незнакомыми словами, но главное я уловила: он не против оставить Лахаара и даже взять еще какого-нибудь еще любимца. Отчего я радостно улыбнулась. Колдун замолчал, пристально разглядывая уже меня. Знать бы, что за мысли скрываются за этими черными глазами.

– Отдыхай! Пусть твоя служанка присмотрит за животным, – отрывисто приказал он и быстро вышел.

– Ох, – выдохнула Даника, прижимая руку к сердцу. – Мне забрать Лахаара на сегодня к себе или здесь присмотреть?

– Пусть здесь останется. Худо ему, куда уж таскать, – ответила я дрожащим голосом.

Словно в подтверждение моих слов, котенка снова стошнило. Даника подскочила все это безобразие убрать. В комнате для нарядов была длинная лавка с кучей пушистых подушечек, часть из которых я уже успела расшить, там и решила остаться служанка, чтобы и мне не мешать спать, и за Лахааром присмотр был.

Ночью спалось плохо; котенок жалобно пищал, как его ни успокаивала верная служанка. Так что утро все встретили с облегчением. В этот раз приводила меня в порядок Даника долго. Внимательно посмотрев на мое бледное лицо, сказала, что князь будет недоволен, и давай меня мазать разными притираниями. Под конец посмотрела я в зеркало и не поверила, словно только с прогулки морозной: щеки румяные, глаза сияют. Теперь без страха можно и на завтрак отправляться.

Едва я только села на свое место, князь спросил:

– Как животина?

– Худо ему, – тихо вздохнула я.

– Хм, ладно, зайду позднее, гляну, – побарабанил он пальцами по столу.