Думают ли о чем-нибудь? Сообщить они могут нам лишь о своем Блаженстве. Оно так физически ощутимо, что не требует перевода, излучается волнами, проникающими и в самую мрачную душу… Не спят, нет, и звериной сторожкости не теряют: в любой миг – готовность к самым решительным действиям. Но пока все спокойно – верят Покою, предаются ему. Звери знают Покой назубок, как богомольцы – Библию.

…Ну а о чем можем сообщить им мы, задержавшись на минутку-другую в неприбранной комнатенке – прихожей своего ежедневного сна?

О том, что тут темновато и не шибко уютно, хотя и можно иной раз по нечаянности всхрапнуть; о том, что нет здесь ничего удивительного, никакой такой особой поэзии. Хотя и вспоминается иногда, что во времена оны сюда залетывали Мечты… заплывали Грезы… но стоит ли… и когда это было…

И невдомек, что находимся возле двери, ведущей в Страну Чудес, золотой ключик уже в руках.

Приглашение № 5

СНЯТЬ ГАЛСТУК, НЕ РАЗВЯЗЫВАЯ
Освобождающие положения
Зачем нужны. Для свободы во всем: от общения до мышления. Для хорошей работоспособности. Для успокоения, отдыха и подготовки ко сну…

Сядем в кресло или на стул, руки на колени. За столом или без стола. Можно и на диван. Можно и на пол, прислонившись к стене, – или по-турецки, или по-йоговски в лотос, если умеем. Можно ноги на столик или как-то пристроить с подушками. Как нам угодно. Как нам удобно.

(См. «Вольно», с. 16.)

Принятие освобождающего положения – первый шаг путешествия во Внутреннюю Свободу, которое называется медитацией. Это уже и есть медитация – если происходящее и есть то, к чему мы стремимся, во что входим и углубляемся всем существом…

Классическое положение аутотренинга – «кучер дрожек»: сидя на стуле, на диване или на табурете, колени расставлены под углом приблизительно 45 градусов, предплечья на бедрах. Корпус, опирающийся на руки, слегка наклонен вперед. Голова свободно опущена. Эта поза довольно устойчива. Можно дремать, но не засыпать глубоко.

Другое положение – откинувшись в кресле, руки на подлокотник. Еще: сидеть за столом, подперев руками голову или опустив на руки.

Сидим – но оцепенелой неподвижности нам не надо! – и в самом глубоком сне человек сохраняет право ворочаться с боку на бок…

Освобождающих положений-поз столько, сколько мы с вами можем вообразить, изо-бразить и принять.

Основное свойство освобождающей позы: она самоуравновешена. Не всегда проста и внешне красива, зато всегда устойчива и комфортна, приемлема и приятна.

Ни одна мышца не напрягается понапрасну; а те, что работают, гармонично поддерживаются другими – так соединены краски и линии на холсте художника; так, неся общую капитель, подкрепляют друг друга колонны дворца; так звучат инструменты в хорошем ансамбле.

Инстинктивно и звери, и люди в любых обстоятельствах стремятся именно к таким положениям; но даже кошки, гениальнейшие мастера комфортабельных поз, временно утрачивают это мастерство в состояниях стресса: запуганный, замордованный кот становится роботно-деревянным в движениях, подолгу стоит или полусидит в напряженно-нескладных, каких-то уже человеческих позитурах…

Не забыли ли, приготавливаясь к самоосвобождению, снять с себя лишнее – все, что давит и стягивает: пояс, галстук, тесную обувь? Расстегнуть воротник?

Впрочем, не так уж это и важно; главное – освободиться ото всех сдавливаний внутри себя. Подружившись со своим тонусом, освоившись с тонопластикой, вы обнаружите, что стали гораздо легче переносить все сжатия и стеснения, и физические, и психические.

Не стоит впадать в зависимость от своей позы…

Не лежите как на экзамене

Вот, кстати, кое-что про кота в роли преподавателя релаксации из книги Станиславского «Работа актера над собой», глава «Освобождение мышц»:

«…Лежим с котом на диване. Я наблюдаю за тем, как он спит, пытаюсь ему подражать… Однако не легкое это дело – лежать так, чтобы ни один мускул не напрягался. Не скажу, чтобы было трудно определять тот или иной напрягающийся мускул. Освободить его от излишнего сокращения тоже не мудрость. Но худо то, что не успеешь избавиться от одного напряжения, как тотчас же появляется другое, третье и так далее…»

…Пробуем теперь мы. Приняли освобождающее положение – сели, как кучер… или откинулись в кресле… или легли в обычной своей манере…

…Ну что? Как самочувствие?

– Как будто бы все в порядке…

– Разрешите проверить. И вы сами пройдитесь по своему телу обзорным лучом внимания… Не спеша… Ага, вот и они, голубчики…

– Кто, кто они?

– Мышечные зажимы, зажимчики и зажимищи!.. Их у вас целый вагон и немаленькая тележка…

– Откуда они взялись? Вроде бы все спокойно…

– Доктор Шульц, папа европейского аутотренинга, называл их «остаточными напряжениями».

– Что значит «остаточные»?

– То и значит, что это остатки, ошметки прошлого: следствия минувших причин, порождения уже несуществующих поводов. Рабочий аврал, обида, испуг, гнев, огорчение, тревога по реальной или мнимой причине уже позади, жизнь идет дальше, бежит, течет-изменяется… А напряжения все еще остаются в нас, удерживаются, даже растут… Создают внутренний неуют, стеснение, скованность, неясное беспокойство, скверное самочувствие.

– Да, точно, все это есть. А почему?

– По инерции и по глупости. По нашей животной глупости – когдатошней мудрости. Природа избыточно-перестраховочна: событие, оцененное как сверхзначимое, закладывается в подсознание как прогноз на будущее. В этом суть наших не-управляемых зависимостей и рабских страхов, наших неврозов…

Рискометр подсознания

«Невроз как психофизиологическое состояние, – писал Шульц, – являет собой комплекс беспорядочных мускульных напряжений, которыми человек вольно или невольно отвечает на раздражения внешней среды». Воистину так – хотя, если разобраться, напряжения не беспорядочны, а имеют свою логику и символику. Не в мышцах источник импульсов, поддерживающих напряженность, а в недрах древней бессознательной психики, продолжающей жить в каждом из нас…

– Человек подмаргивает глазами, потряхивает головой, подергивает плечом – частый тик, наблюдающийся мною у нашего брата-журналиста. Что это такое, зачем?…

– Символический остаток древнего оборонительного рефлекса: защитить голову и глаза, самое драгоценное. Автоматизм глубинного страха.

Зажимы, спазмы и тики упреждают неприятности, принимаемые подсознанием за высоковероятные.

Я многих вылечивал от аэрофобии – страха перед полетами на самолетах. Аэрофобики – люди в большинстве трезвомыслящие; они знают, что вероятность погибнуть, садясь в автомобиль, в сотни раз выше вероятности авиакатастрофы – и тем не менее в машины садятся спокойно, а в самолет – ни за что; они никогда не падали с высоты – и тем не менее…

Видели бы вы, как поначалу, приходя ко мне, они зажимаются, как судорожно скручиваются в узлы при одной мысли о предстоящем полете!.. Как держатся за свои напряжения мертвой хваткой!..

– Но почему? Ведь угроз нет никаких!

– Разлад сознания и подсознания: наши риски и шансы, вероятия бытия они оценивают по-разному.

Сознание способно исходить из опытных данных, более или менее объективных, из доводов разума.

А подсознание иррационально. Действует по инстинктивным природным программам…

– Программистом была эволюция?

– Да, и притом каждому при рождении достается своя версия общевидовой программы – их много – плюс разные прижизненные искажения и накладки.

Как правило, наш мозговой компьютер-рискометр, подсчитывающий вероятность опасности, привирает либо слегка, либо существенно, либо вовсе зашкаливает. То и дело принимает пренебрежимо малые вероятности за огромные или наоборот.

– «У страха глаза велики»… Или слепы?

– И то и другое. Подсознательный рискометр мощно влияет на наши психотелесные состояния и поведение. От того, как этот приборчик настроен, зависит и характер, и здоровье, и бзики.

– Наверное, внешность тоже?

– Естественно. И судьба, и удача.

3онная идеология

Всюду это видно: на улице и на работе, дома и в магазине, на телеэкране и на приеме. Пришел по поводу невезухи в любви накачанный молодой человек приятной наружности. Плечи деревянно приподняты, шея слегка вдавлена, будто боится удара сзади, позвоночник – застылой дугой…

С детства трусоват (видно и по векам), пытается это скрыть от окружающих и от себя. Неуверенность сжимает, стремится пригнуть, он этому сопротивляется, но свободно разжаться боится. Вижу: пока только тоническая сутулость; когда оплотнеет, окостенеет – начнется остеохондроз с кучей сопутствий.

– Помочь удалось?

– Общими усилиями разжались и выпрямились и физически, и душевно. Стал увереннее, свободнее, спокойнее – улыбнулась и любовная фортуна…

– Мне порой кажется, что мои непойманные напряжения превратились в цепи и панцири…

– Можно их поймать – понять суть – и убрать.

Очень многие носят в своих телах зоны зажатости, похожие на концлагеря за колючей проволокой. Зоны эти живут как бы отдельной жизнью и исповедуют идеологию зажимизма, которую стараются навязать своему носителю, человеку-зажимоносцу.

Вот нестарая женщина с напряженным ртом, губы вперекос с горькой складкой, с опущенными углами… Пульсирующий зажим в челюстях и висках, застрявшая судорога посередке лба, там уже неразглаживаемая морщинка. Окаменелая тазово-поясничная область. Женщина одинока, у нее головные боли и гинекологические неполадки; обижена на мужчин, на правительство, на соседку, у которой любовник.

– Неужели и в таких случаях можно помочь?

– Не всегда, но можно. Этой женщине я сказал: «Снять зажимы я вам помогу на 51 %, а на остальные вы поможете себе поменьше завидовать и обижаться, побольше гулять и смеяться. Если наши усилия соединятся – станете здоровее, женственнее и привлекательнее, жизнь изменится к лучшему».

Так и вышло: повеселела и уже замужем…

Характеристики еще некоторых зажимоносцев

• Надбровье и лоб, переносье и веки постоянно напряжены у людей, склонных к тревожности, мнительности, подозрительности, тяжелым думам, навязчивым мыслям. (Разжим: с. 16 и далее.)

• Руки в локтях, пальцы, готовые сомкнуться в кулаки, челюсти – в желваки, брови – в судорогу сосредоточенности, с резкой продольной морщиной или двумя – зажимы, свойственные людям раздражительно-беспокойным, конфликтным, избыточно деятельным, холерикам; мне у себя эту типажность пришлось много лет разминать, разжимать, разглаживать, но то и дело вылезает. (Разжим: с. 16 и далее.)

• Зажимы грудных и шейно-ключичных мышц, гортанно-глоточного кольца, диафрагмы и ног – пособники низкой само-оценки, неуверенности и депрессии, исполнители заиканий и страхов. (Разжим: с. 16 и далее.)

Основа зонно-зажимной идеологии на всех уровнях: недоверие к жизни. Каждый зажим есть осколок зла – застрявшая в нас частица вселенской тьмы…

Два способа освобождения

– Пап, а подушками когда будем кидаться?

Вечером перед сном мы с дочкой Машей либо весело гуляем на воздухе, либо бесимся и дурачимся до упаду дома: устраиваем драку подушками, корчим уморительные рожи, играем разные звериные рольки, танцуем, хохочем…

После такой натуральной детской тонопластики Маша замечательно легко успокаивается и засыпает.

Ребенок не умом знает, но телом, чувством, всем существом ведает – зажимы сбросить можно вот так: подрыгаться-порастягиваться-поразминаться!

Попрыгать-потанцевать-подвигаться хорошенько!

Или наоборот: посидеть-полежать-подышать свободно… Расслабиться… Приблизиться к дреме…

Освобождает и движение (динамика), и покой (статика), последовательно помогая друг дружке. Если эмоциональная энергия не израсходована, если накоплен зажимный застой, то, конечно, сперва нужно его растрясти, разогнать, вытряхнуть из себя!

А потом уж тело и мозг сами попросят – покоя.

Приглашение № 6

ПЯТЬ СТУПЕНЕЙ К СЕБЕ
Самоосвобождение покоем
Зачем. Для отдыха. Для здоровья. Для хорошего сна и хорошего бодрствования.

Вот что всего прежде делаем. ПРИНИМАЕМ ОСВОБОЖДАЮЩЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ

Легли или сели… Устроились, расположились… Поуютнее, поудобнее. Уже может стать легче, лучше. Теперь ДАЕМ СЕБЕ ВРЕМЯ

Стоп, стоп. Подождем пока вылавливать свои зажимы, как блох, подождем. Они есть, конечно, ну и пускай себе поиграют в прятки… Выждали пару минут… И начинаем ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ДЕЙСТВИЯ

Дышим свободно. Можно попредставлять себе разные картинки, например, облака. Стадо слонов. Послушать тиканье часов или приятную музыку (включив предварительно). А за это время уютно согреться… Потихоньку СНИМАЕМ ЗАЖИМЫ

Общаемся со своим телом… Сначала лучом внимания делаем размашистые движения (ноги… руки… шея… спина… грудь… живот… поясница и таз… лицо… ноги…) – затем где-то задерживаемся (правый локоть… надбровье).

Время от времени обзор повторяем – опять остановка… Замечаем области, где зажато (большой палец левой ноги… переносье…). Достаточно бывает иной раз заметить зажим, скользнуть по нему вниманием, чтобы он пропал…

А если этого недостаточно, ДЕЛАЕМ ОСВОБОЖДАЮЩИЕ ДВИЖЕНИЯ

Видели, как засыпает ребенок? Можно заметить их, эти легчайшие пошевеливания, в те мгновения, когда глаза малыша либо уже закрылись, либо еще затуманиваются…

Малые движения, дуновения – мышцы как бы слегка расправляются или чуть оседают…

И мы можем слегка пошевеливаться или покачиваться, как в колыбельке. Какие-то мышцы встряхнуть или распустить, расправить. Легко и медленно поразмять, погладить. Главное – предоставить мозгу и мышцам доверчивую свободу – позволить освободить себя.

Вот начинает заполнять тело тихое, легкое, медленное, ласковое тепло… Мышцы словно оттаивают… Суставы свободны, им так легко сохранять покой… Позвоночник потихоньку освобождается… Каждым своим позвонком расправляется, разжимается…

Все тело разжимается… Освобождается…

Вот как описывает эти мгновения Станиславский:

«…Я лениво пошевеливался, как бы что-то разглаживая внутри себя… Представлял и изображал легким движением, будто меня покачивает волна или ход поезда. Наконец удалось ослабить самые сильные зажимы и сузить круг внимания до границы собственного носа. При этом в голове затуманилось, как при начале головокружения, и я уснул так, как спит мой Кот Котович… Оказывается, мышечное расслабление при одновременном суживании круга внимания является хорошим средством от бессонницы…»