Сборник 333. Три повести и тридцать три рассказа

Глава 6. Точка восприятия

Праздник продолжался. Недавние опасения и страхи ушли. И всё, как и обещал Николай Кузьмич, «в свете новых предпочтений, стало выглядеть немного другим».

Андрей почти забыл, о неприятном эпизоде, произошедшем с ним недавно. Он сидел и размышлял о новой предстоящей работе с Дмитрием.

Николай Кузьмич с сыном вернулись в прошлое – к банкету, что отмечали месяц назад. – Они пытались вспомнить, что за закуски были на столе тогда, пробовали те, что стояли на столе сегодня и пытались понять, чем одни отличаются от других.

И только Машу воспоминание о происшествии с Андреем всё ещё беспокоило.

– Андрей ты как себя чувствуешь? – спросила она, выводя его из задумчивости, стараясь говорить тихо.

– Странный вопрос Маша. – Чувствую себя нормально. Не хуже и не лучше, чем всегда.

– Я о том, что случилось с тобой недавно – здесь за столом, когда тебе вдруг стало нехорошо, и ты повёл себя странно….

– Забудь об этом – маленький сбой в программе…, – пытался отшучиваться Андрей.

– Я серьёзно тебя спрашиваю, постарайся и ты серьёзно к этому отнестись! – не унималась она.

– Не думай ты об этом! Если что-то и было, то уже прошло. И уже толком и не вспомнить, что это было. Может, съел что-то несвежее….

– А если я не могу забыть?

– Боишься, что связалась с больным что ли?

– Я просто забочусь о тебе! – обиженно ответила она, готовая заплакать.

Это становится невыносимо, подумал Андрей. – Она не только внешне очень похожа на мою бывшую жену. – Она ещё и рассуждает так же. – Давит и давит, а когда доведёт и нарвётся на резкую фразу – сразу в слёзы.

На помощь пришёл Дмитрий.

– Эврика! – закричал он, невольно привлекая к себе внимание. – Нашёл! – Это грибы.

– Что за грибы, товарищ Архимед? – спросил Николай Кузьмич, улыбаясь.

– Не ешьте маринованные грибы – с ними точно что-то не так. – Отец, это не те грибы, что мы ели тогда на банкете. – Галлюциногены какие-то подсунули сволочи! Завтра же отправлю на экспертизу! А результаты экспертизы – в суд!

– Может быть, я ими и отравился, – сказал Андрей. – Я их вроде бы пробовал.

– Нужно срочно выпить, – сказал Дмитрий.

– И если грибы отравлены – исключительно водки! – Причём, на всякий случай, двойную дозу! – сказал Николай Кузьмич. – Другим способом эту отраву не нейтрализовать! – Давай сын …. Всем, кто грибы пробовал, оформи по фужеру беленькой.

Дмитрий налил по фужеру водки всем.

– Ты пробовала грибы? – спросил у Маши Андрей.

– Я не помню, может и пробовала, но чувствую себя нормально и не хочу водку фужерами пить.

– Я, Маша, тебя и не заставляю – я просто забочусь о тебе, – добавил Андрей, иронично копируя её. – Грибы на всех действуют по-разному – может, пока просто не проявилось. А яд лучше нейтрализовать пока он не начал действовать.

– Ладно, – сказала она. – Но берегись! – встала, взяла фужер с водкой, крикнула: «За любовь!», выпила его до дна и закусила маринованными грибами.

– Молодец Маша! – крикнул Николай Кузьмич и выпил тоже.

– Зачем грибами-то было закусывать? – спросил Андрей.

– Будет повод выпить ещё! – с вызовом сказала она.

– Чего изволите сударыня? – тут же отозвался Дмитрий.

– Известно чего…. – повторить! Сам знаешь, что смешивать напитки не следует!

– А вот это по-нашему! Гулять, так гулять! – согласился Дима, и наполнил водкой фужеры ещё один раз.

– Скажи что-нибудь хорошее, – просительно сказала Маша Андрею.

– Маша притормози немного…, хватит…, я понял, что был неправ.

– Андрюша…, я просила тебя тост хороший сказать, чтобы стало светло на душе! А ты? – Притормози, хватит, неправ…. Естественно ты неправ, но дело же не в этом…. – мы праздник празднуем, а ты со своими ограничениями лезешь.

– Ты меня пугаешь Маша.

– А чего это ты такой пугливый стал? – Боишься, что с пьяницей связался? – А чего ты не боялся этого, когда в квартире №3…

– Замолчи!!! – не сдержавшись, крикнул он, пытаясь её остановить.

Маша мгновенно затихла. Посмотрела на Андрея зло, врезала ему звонкую пощёчину, выпила налитый бокал водки и вышла из-за стола.

– Всё интересней и интересней, – сказал Дмитрий и тоже выпил свой бокал.

– Милые бранятся – только тешатся, – сказал Николай Кузьмич и выпил тоже.

– Спасибо за понимание, – сказал Андрей, выпил свою водку и пошёл искать Машу.

Он нашёл её на кухне. Она стояла и курила у открытого окна.

– Не знал, что ты куришь, – сказал он, пытаясь завязать разговор.

– Ты вообще обо мне ничего не знаешь.

– А что-то нужно знать?

– Сложный вопрос. Встречается тебе человек, ты смотришь на него, и тебе кажется, что вот он – тот единственный, которого ты искала всю свою жизнь. Что нужно знать ещё? – Ты просто бросаешься к нему в объятья, теряя остатки разума, не думая о последствиях, просто по велению души и…. Ещё и потому, что видишь, что он делает то же самое. И этим двоим, кроме друг друга в одной единственной точке пространства-времени не нужен больше никто. И там в этот момент им не нужны никакие знания ни о чём! – Всё что им хотелось узнать друг о друге ещё – они уже узнали, скинув свою одежду.

– Я об этом и говорю! В любви не нужно ничего знать – нужно чувствовать!

– Не скажи друг мой…. Не всё так просто…! – сказал Дмитрий, появившийся у них за спиной. – Вот, к примеру, ты всё почувствовал, скинув одежду, как предлагает Маша – сидишь, балдеешь в своей точке пространства-времени, переживая незабываемые моменты и знать-не знаешь ничего, а она собралась и ушла – торопится и второй раз не хочет. – Ну, ушла и ушла, думаешь ты. – Жалко конечно. Но, на самом деле, жалеть нужно себя, ведь ты понятия не имеешь, что у неё был триппер.

Или того хуже – другой случай – вы всё прекрасно почувствовали, насладились друг другом и разбежались. Вернее, ты остался, а она выскочила в иное измерение из твоей точки пространства-времени, а потом вдруг выясняется, что с твоим временем приключилась беда – искривилось время, съёжилось. И в тот момент, когда она была с тобой, ей было меньше 18 лет.

– Печальные случаи из твоей биографии? – мрачно спросила Маша.

– Нет. Просто представилась в воображении пара возможностей, но вообще-то я сюда не за этим пришёл, и в мыслях не было вам мешать. – Выпить не с кем. – Кузьмич сидит, спит и храпит, а вы тут спрятались.

– Держи, пей! – сказал Андрей и протянул ему бутылку, которая словно дожидаясь этого момента, стояла на подоконнике и в которой, было ещё грамм сто пятьдесят коньяка.

– Прямо из горла?

– Да. Рюмок тут всего две – за третьей некогда бегать. Только не выпивай всё – оставь и нам.

– Как скажешь, – ответил Дима. – Сделал из бутылки несколько глотков и передал её Маше. Маша тоже отхлебнула немного и передала её дальше – Андрею. Он покрутил перед глазами друзей бутылку, показывая, что там коньяка на самом дне, и допил то, что оставалось.

– Может, за стол пойдём? – спросил Дима.

– Сейчас пойдём, только докурю, – сказала Маша.

– Заодно и договорим, – сказал Андрей.

– И о чём ты хочешь поговорить? – спросила она.

– Я так понял, что у тебя есть какая-то тайна, которую мне знать необязательно?

– Есть! И не одна! Но некоторые не такие уж и тайны. А учитывая обстоятельства, их вполне можно и открыть!

– Я не помешаю? – спросил Дима.

– Нет. Если хочешь, послушай, тебе тоже будет интересно.

Она сделала ещё пару затяжек и начала:

– Много лет назад я познакомилась со своим мужем. Не знаю, была ли у нас любовь – трудно сказать. Мы вообще об этом не задумывались. – В тот момент мы считали, что это только то, что происходит в постели, а в постели нам было хорошо. Мы просто жили вместе. Уходили на работу, возвращались, трахались без конца, а в промежутках между этим пили по-чёрному. – Тоже своего рода родство душ. А потом я залетела. И для меня изменилось всё – как отрезало, словно пелена упала с глаз. – Отказалась от алкоголя… и вообще от всего, что могло повредить моему ребёнку. Короче, решила стать образцовой матерью. Мой муж, тогда ещё будущий муж, не был негодяем и даже поначалу поддерживал меня. – Мы поженились. Я прописалась в его квартире, а когда родилась дочь, прописала и её. Муж дочку любил, в постели с ним нам по-прежнему было неплохо, и хотя зарабатывал он не очень много, но нам хватало, а трудности, которые перед нами возникли в связи с рождением дочери, даже немного сблизили нас. Почти идиллия. Папа мама и я – счастливая семья. Но это поначалу. Прошло время и стало хуже. Проблема была в том, что пить он не бросил. – И постепенно пил всё больше и больше. А поскольку я в этом не участвовала, он постоянно где-то пропадал – сначала вечерами, потом сутками, а потом и целыми неделями. Но я зависела от него – какие-никакие, но он приносил деньги и мы все втроём жили на них. А потом Кристинка подросла. Я определила её в садик. Сама устроилась на работу и постепенно шаг за шагом научилась не зависеть от него. Одновременно с этим он спивался дальше – лечиться от алкоголя не желал – стал устраивать скандалы – пытался пару раз ударить меня. – Правда, из этого у него ничего не вышло – неделю потом с синяками ходил. – А с какого-то момента он совершенно перестал приносить деньги. Я терпела долго, но пришло время, и я не выдержала – что-то сломалось во мне – исчезли последние чувства, что я испытывала к нему. И я стала его ненавидеть. Денег всегда было в обрез, я еле-еле сводила концы с концами, и мне казалось, что во всех моих бедах виноват только он. Короче говоря, я решила его уничтожить. – Уничтожить физически. – Оставить Питерскую квартиру себе – сдавать её в аренду, чем немного улучшить своё финансовое положение и переехать к матери сюда. – Такой был план. И, что самое страшное – он осуществился! Но, слава Богу, не полностью – мой муж, теперь уже бывший муж, остался жив. – И помог в этом появившийся у меня любовник. Он был значительно старше меня, сомнительной репутации, с серьёзным криминальным прошлым, но именно он отговорил меня это делать. Оказывается, таких преступлений, что задумала я, очень много. И большинство из них раскрываются. – Этот человек – оказался единственным на планете, кто вошёл в моё положение и кто испытывал ко мне хоть какие-то чувства, хотя сама я уже ни к кому, кроме дочери, не могла чувствовать ничего. И он мне помог и сделал всё так, как хотела я, и мне действительно стало легче.

А мой бывший муж, которого я бросила, которого заставила выписаться из собственной квартиры, оформив перед этим на Кристинку дарственную на его долю жилплощади – до сих пор жив, здоров, вроде бы пить стал поменьше, позванивает время от времени, мечтает вернуть меня назад, скучает по дочери и даже присылает иногда деньги.

А я, как сломалась тогда, так и всё – прежней уже мне не стать – теперь я циничная бесчувственная и безжалостная сука! И я не собираюсь его прощать! Я искренне считаю, что он легко отделался! И не могу успокоиться никак!

Вот Дима недавно напомнил мне про алименты, и я решила, что нужно обязательно заставить его, их платить! – И не просто платить, а пусть рассчитается за всё – за каждый миг, за каждую минуту моих страданий и унижений! – Давай Дима помогай! – Вытряси из него всё! Ты говорил, что можешь это сделать!

А ты Андрюша думай теперь – нужно ли тебе что-то ещё знать обо мне или достаточно просто чувствовать в своих руках привлекательное женское тело с симпатичным лицом и аппетитной задницей и кувыркаться с этим телом на смятых простынях в квартире №3.

Андрей ничего не ответил. Он снова запутался. – Он смотрел на женщину, которая внешне никак не отличалась от той Маши, которую он успел полюбить и никак не мог понять, каким образом она почти мгновенно стала другой. – Чёрствой, циничной – начала вести себя, как законченная стерва.

Так не бывает, думал он. – Он всё ещё прекрасно помнил, как совсем недавно, несколько часов назад, когда они делали ревизию в его квартире, он совершенно спокойно мог с ней общаться. – Они находили общий язык, искренне смеялись и она, без всякого сомнения, могла глубоко и сильно чувствовать. А он при этом нисколько не сомневался в искренности её чувств.

Измениться так за несколько жалких часов нельзя! – пытался мысленно убедить он себя. – Нет, никогда не поверю! – Непонятно только зачем она на себя наговаривает? Неужели из вредности? – Глупость какая-то…

Пусть немного успокоится, решил он, и я с ней потом поговорю.

Что говорить и как с ней общаться сейчас – он не знал.

Дмитрий же напротив, сразу отреагировал на её просьбу об алиментах.

– Хорошо Маша, сделаем тебе алименты! – ответил он. – Только давай не сейчас! – До Питера далековато, а я уже выпил сегодня, да и с вами хотелось ещё немного посидеть!

– Ты издеваешься что ли? – Я с тобой серьёзно говорю!

– А я и говорю серьёзно! – Обещал – сделаю! – Сама-то что сейчас творишь? – Зачем ты ему вкручиваешь всякую хрень? – он кивнул на Андрея – Я твою историю хорошо знаю.

– Не слушай её Андрюха! – добавил Дима. – Половина из того, что она рассказала, выглядит не так.

Андрей и на это ничего не ответил. Он почти не слышал этих двоих. Он следил за тем, как какая-то неведомая сила пытается (но пока безрезультатно) выдернуть его из этой искажённой реальности, спасая от неизбежного безумия.

– А дело было так! – продолжал Дима. – Когда Маша вернулась из Петербурга в наш городок, к Кузьмичу обратилась её мать с просьбой разобраться в Машкиной ситуации. И он разобрался… с моей помощью. Действительно бывший муженёк довёл её почти до предела. Любовник в той истории тоже присутствовал – не криминальный авторитет, но страшный человек – я его хорошо знаю – жуткая отмороженная тварь. И он действительно помог Маше оформить на себя с дочкой Питерскую квартиру, но имея при этом определённый корыстный интерес…, он и сейчас ей об этом напоминает время от времени, но только руки коротки – пока она здесь в нашем городке, ему ничего не обломится, если Машка сама не захочет. А вот что касается остального…, она и сама понятия не имеет, что происходило вокруг этой её истории и вокруг неё. Об этом даже Кузьмич знает не всё – я не стал ему рассказывать подробности, незачем огорчать старика. – Ужасные вещи происходили, а могли бы произойти на порядок страшней, если бы я не вмешался тогда. Но раз пошла такая пьянка, могу и рассказать!

– Не надо! – опустив глаза, устало сказала Маша.

– А мне кажется, что именно сейчас и надо! – Взять и расставить все точки над «и»! – снова включился Андрей.

– Прошу Андрюша, не мучай меня! И прости. Ты во многом прав, но во многом и ошибаешься! – Все мы ошибаемся во многом. Мы смотрим на факты, но видим только то, что способны увидеть – не можем охватить полной картины, и реальность искажается, «преломляется в свете новых предпочтений», как совсем недавно сказал Николай Кузьмич. Только чувства могут подсказать нам, где истина, а где её нет!

Дима не выдержал и засмеялся в голос.

– А ты, Дима, напрасно смеёшься. Лично мне уже не до смеха! Я уже вряд ли смогу найти истину, поскольку у меня уже не осталось чувств.

Дмитрий захохотал сильней.

– Я как путник, потерявшийся в зимней пурге – добавила она, не обращая на его смех никакого внимания. – Как тот человек за окном.

Андрей выглянул в окно. Там и правда, шёл человек, почти сгибаясь пополам, спотыкаясь на каждом шагу. Он с трудом добрался до фонарного столба и ухватился за него, делая своё положение более устойчивым.

К окну подтянулся и Дмитрий.

– Похоже, «несгибаемый» человек! Особенно если учесть, что не такая уж там и пурга! – сказал он.

Человек тем временем попытался развернуться, и это ему удалось, но с огромным трудом. Он прислонился к столбу спиной и, упираясь ногами в рыхлый снег, смог освободить свои руки. Теперь ничто, кроме любопытных глаз, не могло помешать ему, сделать то, что он задумал.

Человек посмотрел вверх и увидел Машу, Дмитрия и Андрея, глядящих на него из окна.

– Чего пялитесь? Пошли на хер! – крикнул он, но тут же о них забыл. Достал из кармана бутылку вина, допил её содержимое, швырнул пустую бутылку не глядя за спину и случайно попал в припаркованный неподалёку джип.

– Хорошо, что я свою машину дальше поставил, – сказал Дмитрий.

События за окном, тем не менее, не закончились. Оказывается, джип, стоящий с тёмными стёклами, не был пустым. Внутри него находились люди – два человека внушительных габаритов в чёрных армейских комбинезонах.

Они вышли из машины, подошли к столбу, слегка попинали человека, подхватили его под руки, доволокли до своей машины и забросили его в багажник своего джипа.

– Может, поможешь человеку? – спросила Маша у Дмитрия.

– Даже и не знаю, чем тут можно ему помочь. Тем более что у каждого своя судьба. А судьба этого человека никак с нашими судьбами не пересекается. Единственное, что его с нами связывает так это только то, что он чем-то на тебя похож, но и это кроме тебя никому не заметно.

– На меня похож не он, а его бутылка – тоже выпита, тоже до дна и тоже выброшена.

– А кто будет получать тумаки?

– Пока не знаю, но претендентов хватает.

– Не понимаю, как вы можете так спокойно говорить о всякой ерунде, когда на ваших глазах похитили человека!? – не выдержал Андрей. – Вы сами-то люди вообще?

– Хорошо…! И что ты предлагаешь? – спросил Дмитрий.

– Ничего не предлагаю! Предлагаю выпить водки и подумать, что тут можно сделать!

– Между прочим, лично я считаю, что никто этого человека не похищал, – сказала Маша. – Джип, как стоял, так и стоит, и уезжать пока не собирается. В его багажнике значительно теплей, чем на улице. Человек у столба еле на ногах стоял, а когда допил своё вино, мог вообще упасть в снег и замёрзнуть. – Мне кажется, что эти головорезы из джипа, того человека спасли. Единственное, что немного пугает, так это то, что мы совершенно не знаем, зачем они это сделали.

– Согласен выпить водки! – сказал Дмитрий.

– А моя теория как? – спросила Маша.

– Согласен, подумать над ней, но только после водки, – почти в один голос ответили Дима и Андрей и дружно рассмеялись.

– Придурки…! – улыбаясь беззлобно сказала она.

И они, закрыв на кухне окно, отправились к столу.

Глава 7. Нежданные гости

Они расселись по своим местам, стараясь не шуметь – Николай Кузьмич по-прежнему спал.

– Кто-нибудь знает, сколько сейчас времени? – спросил Дмитрий.

– Я нет, – сказал Андрей

– И я не знаю, – сказала Маша.

– Сразу видно счастливых людей – часов не наблюдают. Я, правда, их тоже не наблюдаю, но…

– Я знаю! – ответил, неожиданно проснувшийся, Кузьмич. – А зачем тебе сын?

– Горячее в 19—00 подвезут, а мы ещё холодное не съели!

– Сейчас 17- 50, – торжественно сказал Николай Кузьмич, взглянув на часы. – Предлагаю наполнить бокалы. У меня родился тост.

– Бокалы или фужеры? – переспросил Дмитрий.

– Стопки! – уточнил Кузьмич.

Дима выполнил его просьбу, и он встал из-за стола.

– Сегодня знаменательный день! – начал Николай Кузьмич.

Дима с Машей улыбнулись. Андрей с недоумением посмотрел на них.

– Не обращай внимания, – шепнула ему Маша. – У дяди Коли все тосты начинаются одинаково.

А комендант «потерянного» городка, Николай Кузьмич, подполковник авиации в отставке, владелец серьёзного предприятия по производству велосипедов, влиятельный, богатый, уважаемый и просто очень хороший человек, между тем продолжал:

– И в этот знаменательный день, ровно в 18—00 произойдёт то, что многие из нас ждали очень давно! – Начнёт сбываться пророчество! И нам будет дан знак!

И комендант застыл с каменным лицом с вытянутой рукой и с зажатой в руке стопкой.

– А выпить можно? – спросил Дмитрий.

– Нет, сын! Нужно дождаться 18—00 и уловить знак, который будет нам дан. – Кузьмич скосил глаза и взглянул на часы – ещё около 4 минут ждать.

– А с чего ты взял, что пророчество начнёт сбываться именно сейчас?

– Не сомневайся – дождись нужного времени и сам всё поймёшь! Но лично меня её отец предупредил! – Кузьмич кивком указал на Машу – Пришёл ко мне мой боевой товарищ – Анатолий Петрович во сне, пока вы на кухне коньяк пили, и говорит: «Готовься Коля, начнётся прямо сегодня в 18—00 – ждите знак! – Дочери передай, что люблю её и скучаю. Димке привет! А Андрюхе просто пожелай удачи! Трудно ему придётся – за всех отдуваться будет! Позже приду и лично всё ему объясню и проконсультирую».

Все, включая Андрея, слушали Николая Кузьмича затаив дыхание.

– Я тоже скучаю и люблю тебя папка, – шептала Маша.

– И тебе привет, дядя, Толя, – чуть слышно сказал Дима.

А Андрей задумался. Слова Николая Кузьмича его не очень удивили – он уже свыкся с мыслью, что призрак «полковника» реален, слышал он и о его пророчестве, но после слов коменданта «потерянного» городка у него появилась куча вопросов: Почему никто ему не сказал, что Маша дочь Петровича? Почему отдуваться придётся именно ему? Как обычно приходит «полковник» и как нужно настраиваться на встречу с призраками – может быть, нужно ещё водки выпить? Какой знак ждём?

Но главным ему показалось всё-таки не это. До него, наконец, дошло, что он в отличие от многих других, может узнать, что ему уготовила судьба, ведь пророчество, о котором они все говорят, есть не что иное, как карта будущих событий его жизни. И вполне логично, понял он, потребовать хоть какую-то информацию.

А то совсем охренели, подумал он, используют втёмную.

– А что это за пророчество такое? – спросил Андрей. – Я уже пару раз слышал о нём, но никакой конкретики мне так никто и не предоставил.

– Это серьёзное упущение, – сказал Николай Кузьмич, – моя вина. Попробую её исправить. Жаль времени мало! Слушай! – Ровно тысячу лет назад пришёл в наши края…

Но ему помешали! Вдруг ни с того ни с сего звякнул мобильный телефон Маши, сообщая о доставке сообщения и почти без всякого перерыва, зазвонил ещё чей-то телефон, оставленный в прихожей. И буквально через несколько секунд раздался звонок во входную дверь.

– А вот вам и знак! – крикнул Кузьмич, посмотрев на часы. – 18—00! – Началось!

– Началось! – прочитала Маша в сообщении на мобильнике. – Глобальные распродажи средств по уходу за кожей лица.

– Где мой телефон? – спросил Дима.

– Началось и что? – спросил Андрей.

– А то! – ответил Николай Кузьмич – Налито! – Надо было в фужеры наливать – торжественный случай. – Выпьем друзья!

Это было самым разумным предложением за последние несколько минут и его поддержали все. – Выпили, поставили стопки на стол, закусили и услышали ещё один звонок в дверь.

– Опять что-то началось? – с недоумением спросил Кузьмич.

– Это тоже знак! – сказала Маша. – Нужно повторить!

– Поддерживаю! – согласился Дмитрий и мгновенно наполнил стопки.

– По-моему в дверь звонили, – сказал Андрей.

– Это не может помешать! – сказал дядя Коля. – За прекрасное начало!

И они выпили опять.

В дверь позвонили снова.

– Все дома! Мы никого не ждём! – крикнул Дмитрий.

Андрей поставил пустую стопку на стол и пошёл посмотреть, кто пришёл.

Заглянув в глазок – он испугался. – За дверью стояли те самые два парня из джипа. Они по-прежнему были в чёрных комбинезонах, но теперь, у каждого из них, поперёк груди висел с автомат. А за их спиной, прямо на кафельном полу лестничной площадки лежал связанный человек – тот самый, которого эти двое прямо на глазах у Андрея и его друзей, недавно взяли в заложники.

Человек не шевелился, но был в полном сознании – глаза его были открыты и он несколько раз моргнул. Поймав его осоловевший взгляд, Андрею показалось, что этот человек видит его сквозь закрытую дверь.

И зачем они этого пьяницу сюда притащили? – мелькнула у Андрея ненужная мысль:

– Кто там? – стараясь говорить непринуждённо, произнёс он, пытаясь привлечь жестами и мимикой лица, сидящих за столом.

– Нам нужен Андрей Михайлович! – пробасили из-за двери.

– Кто там? – изображая эхо, крикнул Дмитрий из-за стола, обращаясь к Андрею.

За дверью на мгновение притихли, а потом повторили свой ответ громче:

– Нам нужен Андрей Михайлович! Он здесь проживает?

– Он нам самим нужен! И он неплохо отжигает! – крикнул Дмитрий, глядя на Андрея, продолжающего смешно жестикулировать, и рассмеялся.

– Нет здесь таких! – ответил Андрей сурово и осуждающе глядя на Дмитрия.

– Пойди, посмотри что там! – сказал сыну Николай Кузьмич.

За дверью снова затихли. Андрей посмотрел в глазок и увидел, что мужчины с автоматами что-то друг с другом обсуждают, но слов было не разобрать.

Подошёл Дима.

– Что там? – снова спросил он.

– Сам посмотри, – ответил Андрей и, оторвавшись от глазка, отошёл от двери.

– Ни хрена себе! Выходит и правда, началось! – вполголоса сказал Дима Андрею.

– Эй, за дверью! Какого чёрта вам надо! – крикнул он, доставая из кобуры пистолет.

– Нам ничего не надо! Нам нужно убедиться, что с Андреем Михайловичем всё в порядке!

– С ним всё в порядке! Его здесь нет! Проваливайте! – крикнул Дима.

– Мы знаем, что он там! Немедленно откройте! Иначе нам придётся выломать дверь!

– Давай выламывай и нарвёшься на пулю!

Раздался громкий стук в дверь. Похоже, её ударили ногой.

Дмитрий почти волоком вытащил Андрея из прихожей в комнату. Метнулся назад. Выпрыгнул обратно в прихожую и, перекатившись по полу в сторону кухни, крикнул:

– Привет Харитонову!

И выстрелил в дверь.

– Суки! – Раздалось из-за двери. – Они мне в руку попали.

И сразу со стороны лестницы выстрелили из автомата длинной очередью.

Пули легко прошили входную дверь, пролетели в нескольких сантиметрах от головы Дмитрия, оказавшегося на линии огня, и помчались дальше. Часть из них попали в холодильник, часть увязли в дальней кухонной стене, а две пули пробили стеклопакет кухонного окна, сделав в нём аккуратные круглые дырочки с паутинкой трещин вокруг них.

После того, как выстрелы затихли – тишина показалась зловещей.

Дмитрий, сидящий на кухонном полу в дверном проёме, мгновенно протрезвел и переместился за необстреливаемый угол, поближе к мойке.

В комнате всё впали в кратковременный ступор – застыли, с ужасом ожидая, что последует дальше, но первые несколько мгновений не происходило ничего, а потом все услышали:

– Ты что мудак? Какого хрена из автомата палишь!? – кричали с лестничной площадки.

– А ничего, что они мне руку поцарапали?

– Таким придуркам, как ты вообще нужно руки оторвать! А если там клиент на линии огня? А если ты его уже застрелил? – Представляешь, что будет?

– Не представляю!

– Вот и я не очень представляю! Думаю, что в этом случае твоя дырявая рука тебе больше не понадобится!

Андрей слушал этот странный диалог и до него постепенно дошёл весь смысл и комизм происшедшего. Он выглянул в прихожую.

– Эй, там за дверью! – позвал он.

– Чего тебе?

– Я Андрей Михайлович!

– Вас не ранило?

– Нет, всё обошлось!

– Хорошая новость.

– А вы кто?

– Мы из охраны – приставлены круглосуточно вас охранять.

– А что сразу не представились?

– Сомневались, что номер квартиры правильный.

– Хорошо. Сейчас открою!

Андрей подошёл и открыл дверь. За порогом, всё ещё немного взволнованные стояли два бойца с автоматами и целились в дверной проём.

– Стволы опустите! – сказал подоспевший Дмитрий, тоже взявших бойцов на прицел. – Он Андрей Михайлович, а я Дмитрий Николаевич и это я вас нанял, позвоните командиру, – добавил он.

Один из бойцов опустил автомат и набрал номер. Обрисовав кому-то на том конце провода ситуацию и выслушав всё, что о нём думают, не глядя на Дмитрия, передал телефон ему.

После короткого общения по телефону, Дима добавил в трубку:

– Парней не наказывай – ситуация неоднозначная – не поняли друг друга, я сам спровоцировал конфликт. Серьёзно никто не пострадал. Дырку твоему бойцу заштопаем. Моральный ущерб компенсируем. Лучше на сегодня поставь в охрану кого-то ещё. – Этим парням выпить надо!

Выслушав ответ, выключил трубку, отдал телефон и сказал:

– С вашим начальством всё улажено, проблем не будет, на сегодня отбой. Если есть желание, заходите – выпьем по рюмашке, рану обработаем – компенсируем моральный ущерб.

Второй боец опустил автомат, поставил его на предохранитель, чуть скривившись от боли в руке. Дмитрий убрал пистолет в кобуру и посторонился. Парни вошли в квартиру.

– Сильно зацепило? – спросил Дмитрий.

– Нет, царапина, крови почти нет.

– Вот и хорошо. Тогда начнём с морального ущерба.

Дима достал из кармана неизменную пачку пятитысячных. Выдернул четыре банкноты и отдал их раненому бойцу. Выдернул ещё две и отдал второму.

– Спасибо огромное! – сказал пострадавший.

– Может, и в меня пальнёшь, – ухмыляясь, сказал второй.

– Ещё не вечер, может, и придётся пострелять, – нахмурившись, ответил Дмитрий.

– А с этим что? – спросил первый боец, кивнув на связанного человека на лестничной площадке.

Дмитрий с Андреем внимательно посмотрели на него. – Тёмное полупальто с плюшевым воротником, серая кроличья шапка ушанка, коричневые короткие брюки в каких-то разводах, потрёпанные осенние кроссовки, одетые похоже без носок. Его шапка с завязанными ушами, как-то очень естественно дополняла грязно-серую густую бороду, обрамляющую улыбающееся морщинистое лицо. На лице выделялись мутные, но не лишённые иронии глаза. Одежда этого человека требовала стирки, но, как ни странно, не воняла. И, если не брать в расчёт неприятный запах дешёвого портвейна, исходящий от него, он не выглядел бомжом. Скорее всего, просто обычный пенсионер, подумал Андрей. – Не рассчитал и перебрал маленько.

– Вы тут, наверное, кино снимаете? – спросил человек.

– Пока только пробы! – ответил Дмитрий.

– Заносите его в квартиру, нечего ему на лестнице лежать – соседей пугать, – добавил он, обращаясь к бойцам. – И посадите его под вешалку.

– Развязать?

– Не надо пока. Не хочу, чтобы он нам праздник испортил.

– Может, я домой пойду? – спросил человек.

– Рано ещё. Посиди в тепле, отдохни. На улице холодно, можешь не дойти. А развязать тебя не могу, тебе необходимо прийти в себя. – Не забыл, наверное, как у столба пируэты выписывал и бутылками кидался. Я чуть позже вернусь и гонорар за съёмки заплачу.

Человек ничего не сказал, но в его взгляде появилась надежда. Он снова улыбнулся в густую бороду и кивнул головой.

– Вот и молодец – добавил Дмитрий, отвернулся от него и прошёл в комнату.

Андрей уже сидел за столом и о чём-то шептался с Машей. Два бойца стояли, переминаясь с ноги на ногу у стола, и выслушивали нравоучения Николая Кузьмича.

– Так вот молодые люди, – говорил он. – Прислушайтесь к старому солдату и мотайте на ус. Я не одну горячую точку прошёл, много видел, много знаю, а вы перед первой же закрытой дверью обосрались. Будет вам наука на будущее, а дырка в руке не позволит забыть.

– Да мы не в обиде…, – начал, было, раненый боец.

– Не перебивать старших по званию! – крикнул Кузьмич. – Лучше слушайте – такого вам больше никто не скажет! И вот вам мой совет! – Если подошли к квартире, в которую вам надо войти, но видите, что дверь в неё закрыта – сразу ломайте дверь. – Не надо этих вопросов – ответов. – Вошли, положили всех мордой в пол – проверили документы и сами определили, кто свой, кто чужой. – Меньше пострадавших будет. – Не придётся ни в кого стрелять и в вас выстрелить никто не успеет.