Иной-2

А потом произошло неожиданное.

Намереваясь поставить в этом неравном бою скорейшую точку, Уолтер достал нож и двинул на меня.

Но не прошел и шага, замер. Глаза его округлились, стали удивленными.

– Что еще за… – прохрипел он.

Ну наконец-то! А то я уже сомневался в том, что сказал мне Крусхе, когда вручал артефакт. От старика можно ожидать чего угодно.

– Почему… – Уолтер захрипел. Из груди его вырвалось воронье карканье.

– Не стоило тебе брать артефакт в руки, – произнес я, подходя ближе к противнику.

Уолтер глянул на камень. Тот светился дымчатым красным светом. Свет этот расползался по руке, проникал в кожу и поднимался все выше и выше, к самому сердцу.

– Это… что…

Собачника начало трясти. Изо рта потекла тонкая струйка кожи. Уолтер попытался что-то произнести, но из горла вырвался лающий кашель.

«Камень не каждому суждено взять в руки, ибо для смертных он опасен. Кто прикоснется к нему – тут же умирает. Таково его проклятие»

– так говорил Крусхе, отдавая мне артефакт и надеясь, что я умру. Не вышло. Я не умер. А вот Уолтер напротив, отходил в мир иной. Он, в отличие от меня, был простым человеком, без всяких примесей в крови.

Противник пал на колени. Все его тело светилось изнутри красным и казалось, что он сейчас просто вспыхнет ярким пламенем.

– Харпер… – вылетел последний вздох из раскрытого рта и Уолтер упал на спину.

Тело затряслось, потом затихло.

Я наклонился к противнику, разжал его каменную руку и забрал артефакт.

Поминая слова умершего, я некоторое время размышлял о том, чтобы добить гада. Но не стал. Не хотелось мне уподобляться этому отребью.

Я потряс тело, пытаясь определить – мертв ли Уолтер? – потом, подобрав улитку, поспешил догонять Лексу и Даррелла.

Спутники припустили в полной темноте и было непонятно как они умудрились убежать так далеко?

– Лекса! – позвал я.

Ответом мне было только гулкое эхо.

– Лекса! Даррелл! Куда вы запропастились!

И вновь не поступило ответа.

– Все в порядке, Уолтер мертв!

Эхо подхватило последнее слово и зловеще начало шептать всеми тембрами: «мертв, мертв, мертв».

Если это и шутка, то плохая. Играть в прятки я сейчас не намерен.

Меня начала охватывать злость.

– Лекса! – крикнул я и прибавил шагу.

– Я тут! – внезапно донеслось из глубины туннеля.

– Какого черта вы там попрятались?! Выйдите сюда!

– Лучше ты иди к нам, – ответила Лекса. Ее голос звучал распевно, сладко. – Иди к нам.

Я замедлил шаг. Мне вдруг стало не по себе. Голос Лексы мне не понравился. Девушка, которая ни в какую не желала лезть в туннель, а потом словно трусливый щенок, поджав хвост, вся тряслась, вышагивая тут, вдруг преобразилась, стала нараспев повторять:

– Иди к нам. Мы тут.

– Тут – это где? – настороженно спросил я, пытаясь подсветить пространство впереди.

Не получилось. Тьма была такая густая, что слабый свет от улитки не мог ее рассеять.

– Даррелл? А ты где?

– Я тоже здесь, – бодро ответил здоровяк. – Иди к нам. Скорее! Тут хорошо!

– Хорошо? – удивился я.

Это был в высшей степени странно. Они что, с ума по сходили?

Сжав нож в руках, я стал крадучись пробираться вперед. А голос Лексы, медовый, приторный, все звал:

– Ну, чего же ты медлишь, Харпер? Иди скорее к нам. Скорее же!

– Лекса, а это точно ты? – начал сомневаться я.

– Ну а кто же еще? – ответила девушка, и звонкий задорный смех раскатился по сводам туннеля.

– Что-то меня гложут сомнения. Ты уже не боишься темноты?

– Темноты? А чего ее бояться? Она совсем не страшная.

Я остановился. Идти вперед мне уже не хотелось.

– Ну что же ты, Харпер, – начал вторить Лексе Даррелл. – Пошли же к нам! Скорее!

– Не хочу, – честно признался я.

И словно в подтверждение моих сомнений откуда-то со стороны раздался надрывный полный боли истошный крик Даррелла:

– Харпер! Беги! Беги прочь! Они здесь! Беги прочь! Прочь отсюда!

Глава 5

– Не смешная шутка! – пробурчал я, вновь следуя вперед.

Крик повторился. Но теперь Даррелл не пытался донести до меня какую-то мысль – он просто истошно кричал.

Теперь на шутку, – даже на плохую, – это не походило.

Следом за Дарреллом закричала и Лекса. И теперь я был просто уверен, что это никакой не розыгрыш.

Я выхватил из-за пояса нож и рванул на звук.

Слабый свет от улитки едва освещал проход и создаваемые мной тени напоминали жуткий монстров, поэтому приходилось постоянно замедляться, чтобы понять, что там впереди: настоящее чудовище или собственная тень?

Лекса вновь крикнула, но ее крик резко прервался. А потом абсолютно спокойный, полный сладости, её же голос произнёс:

– Харпер, не обращай внимания. Просто иди к нам.

– К нам – это к кому? – крикнул я в ответ.

– К твоим друзьям, – был мне ответ.

– Лекса! Даррелл! – позвал я настоящих своих друзей.

– Мы здесь! – ответил елейный голос.

– Лекса! Даррелл!

– Харпер! Мы тут! – донесся откуда-то сверху усталый голос Даррелла. Это был настоящий здоровяк. Так мне, по крайней мере, казалось.

– Что случилось? – спросил я, рванув вперед.

– Будь осторожен! – только и успел предупредить Даррелл.

А потом в тусклом свете моего ручного «фонаря» промелькнула тень. Это был не человек. Какое-то жуткое создание с множеством длинных суставчатых лап.

Я остановился. Меня начало трясти от страха. Эта тварь – кто бы она не была, – имела размеры с теленка.

Подумать только – совсем недавно бился с чудовищем с бычьей головой, а все равно страшно. Наверное, к этому сложно привыкнуть.

Стены туннеля отразили противное стрекотание.

– Даррелл, что это? – выдохнул я.

Здоровяк не ответил.

Вместо него голос подала Лекса.

– Харпер! Я…

И оборвалось.

Черт!

Я бросился на звук в надежде найти там Лексу, но обнаружил кое-что другое. Огромное создание, похожее на паука, зависло на потолке и взирало на меня четырьмя парами черных глаз. Аспидная кожа переливалась в слабом свете. Огромное брюхо, украшенное неровными красными полосами, размерено пульсировало.

Я замер. Мне хотелось кричать от ужаса, но делать сейчас это было бы сверхнеразумно.

Я осторожно выставил руку с ножом чуть вперед, ожидая в любой момент атаки, и сделал шаг назад.

Паук дернулся. Кривые жвалы на морде начали неприятно лязгать друг об друга. Передние лапы напряглись.

Я вовремя успел понять, что произойдет дальше. Это и спасло меня.

Паук прыгнул в мою сторону. Но в том месте, где я еще мгновение стоял, было уже пусто. Я, вжавшись в стену, стоял в противоположной стороне.

Паук отреагировал быстро. Развернулся, и вновь прыгнул.

Его движения, не смотря на пропорции, были стремительными. Этот гад был быстрее молнии!

Но я и был не пальцем деланный.

Я юркнул между лап монстра, зашел за спину. Лучшего момента для атаки было не найти. И поэтому я атаковал.

Замахнулся и ударил.

Лезвие лязгнуло о хитиновые сочленения, высекая из них стружку.

Надо отдать должное защите паука – она оказалась крепкой. Нож скользнул вдоль, не причинив вреда твари.

Паук обернулся.

А потом, издав жуткий стрекочущий звук, задрал две первые пары лап вверх. Брюхо твари выпятилось вперед и из пупырчатого отверстия вдруг вырвался белесый фонтан вонючей слизи.

Я успел лишь закрыть лицо руками.

Меня обдало этой гадостью с головы до ног. Я принялся тут же счищать с себя это, но почувствовал, как субстанция начинает быстро застывать, сковывая мои движения. Паутина!

Будь у меня хотя бы пять лишних секунд, я бы непременно справился с этой проблемой. Но у меня их не было.

Паук ринулся в очередную атаку, а я… Я уже был обездвижен и стоял как истукан. Дьявольщина! Гриан, может, еще раз явишься ко мне уведомить, что осталось совсем мало времени и попутно спасешь меня? Где же ты, когда тебя так не хватает?

Надеяться было не на кого. Я обречен.

Паук ударом лапы повалил меня на землю и принялся опутывать паутиной на второй слой, превращая в кокон. Обвязывал он так крепко, что мне едва хватало сил дышать. Хитиновые лапы, покрытые щеткой щеткой волос, неприятно щекотали лицо. Пахло от этой твари так… меня едва не вывернуло.

В руках моих по-прежнему покоился нож, и я не оставлял попыток перерезать путы – лезвие прекрасно справлялось с паутиной, – но скованность движений не давало сделать замах. Поэтому пришлось подключать все свободные мышцы.

У меня еще могло двигаться плечо – немного вверх и немного вниз, – и я начал использовать и его.

Паук шипел, противно клацал жвалами перед самым лицом. Там, под жвалами, иногда появлялись два полупрозрачных клыка, внутри которых просматривались каналы с ядом. Я не сомневался, что вскоре этот яд окажется во мне. Мало мне вампирской заразы! Значит, времени у меня ровно столько, пока паук путает меня паутиной.

Вновь раздался истошный крик Лексы. Судя по звукам, девушка была где-то под потолком. Я поднял взгляд и ужаснулся. Улитка, выбитая из рук при атаке, по своему обыкновению полезла по стене, освещая пространство вокруг. И там, на самом потолке, я смог разглядеть Лексу. Она была оплетена белой паутиной как саваном, а вокруг нее… Боги! Вокруг нее копошилось множество мелких, размером с ладонь, пауков – младенцев этой твари. Были они желтоватого цвета, хитиновая оболочка еще не сформировалась на плоти и походили на кляксы.

Там же, по левую руку от девушки, висел и Даррелл. Сейчас он был без сознания, лицо белое, как так же паутина.

Это придало мне стимула двигать плечом быстрее. Режься же! Режься, проклятая паутина! Я не хочу умирать тут, под потолком и быть съеденным этими восьминогими тварями!

Движения руки стали свободнее. Значит, первый слой прорезан. Теперь второй. Ну же! Скорее! Скорее!

Паук вдруг замер, его круглые абсолютно черные глаза уставились на меня. Я тоже замер. Кажется, эта гадина начинает о чем-то догадываться!

Арахнид угрожающе зашипел, жвалы поднялись вверх. Из бахромы розовой плоти, свисающей с ротовой полости, высунулись клыки – во всю длину. Боги, какие длинные ! Как раз на всю толщину кокона, чтобы вонзиться в жертву.

С клыков скатилась капелька яда и упала на паутину. Та начала шипеть и оплавляться. Представляю, что будет, если этот яд попадет в кровь. Человек в минуту превратиться в кисель. Верно, такую еду удобнее высасывать с помощью хоботков, что свешиваются у паука по бокам.

Меня обдало кислятиной вони. Жвалы начинали похлопывать паутину, словно проверяя – крепко ли держит?

Крепко, тут претензий нет. Даже моим ножом приходится работать в поте лица.

Паук накинул мне на ноги петлю и потащил к стене. Потом, ловко вскарабкавшись вверх, начал поднимать и меня. Делал он это, не заботясь о моем комфорте. Меня кидало в разные стороны, и я чуть не ударился головой о стену. Наконец, привязь была осуществлена – как раз напротив Лексы. С другой стороны висел еще один кокон. Я присмотрелся и с ужасом отвернулся в сторону. Это была мумия. Высосанный до костей человек, от которого только и осталась, что тонкая кожа, обтянувшая скелет.

Кажется, паук совсем недавно поужинал – судя по состоянию бедолаги, он был еще совсем недавно жив. Тот самый кисель, в который превратились его внутренние органы, еще не успел высохнуть и сочился из пробитой в груди раны.

И ведь специально же эта восьминогая гадина вверх ногами повесила нас – чтобы вся кровь в нижнюю часть тела собиралась. Так удобнее пить человека.

Появилась надежда. Если паук поел, значит, нас сразу не будет убивать. Оставит про запас.

– Лекса! – шепнул я.

Девушка не ответила.

– Эй, Лекса! Очнись! Лекса!

– Девушка открыла глаза. Ее бледный вид навевал не самые приятные мысли. Удивительно, если учитывать, что мы весим головами вниз.

– Ты как?

– Я… – ее слабый голос едва слышался. – Я – нормально.

– Он укусил тебя? Яд впрыснул?

– Нет, – покачала она головой. – Но лучше бы впрыснул.

– Что?! – я не смог сдержать удивления. – Это как понимать? Совсем с ума сошла?

– Там… – девушка не смогла договорить – была слишком слаба.

– Ты молчи – силы побереги. У меня нож в руках. Режу путы. Потерпеть надо. Не удобно, но скоро справлюсь. И тебя освобожу.

Девушка внезапно расплакалась.

– Ты чего? Возьми себя в руки! Все будет в порядке. Обещаю!

Паук тем временем спустился вниз, начал издавать противный звук – словно кто-то постукивал двумя бамбуковыми палочками друг об друга. Мелкие паучки, заслышав зов, начали спускаться к матери.

– Даррелл! Даррелл! Эй!

Здоровяк мычал. Казалось, что он пребывает в каком-то трансе.

– Слышишь меня?

Даррелл не ответил.

Я не стал тратить понапрасну сил и продолжил резать паутину. Казалось, ей не будет конца. Не упуская из виду тварь, я работал плечом – шевелить запястьем уже не было никакой мочи. Рука ныла, а мышцы стягивало судорогой, но я терпел.

Наконец, из внешнего слоя кокона показалось острие ножа. Я рванул сильнее и прорезал саван шире. Смог освободить руки. Тело и ноги, впрочем, не освобождая – чтобы не плюхнуться раньше времени вниз.

Теперь нужно было освободить друзей. А уж после и самому выбраться.

– Даррелл! – шикнул я. Если сейчас срезать его, он плюхнется головой прямо на каменный пол, убьется. Ей-богу, словно мешок с картошкой, который на высушку в сарай подвесили. – Даррелл! Да очнись же ты!

Здоровяк вновь замычал, дернул головой.

– Так-то лучше! Посмотри на меня! Да смотри же!

Даррелл с трудом сфокусировал взгляд. А я вновь дрогнул – глаза у здоровяка были такие… я даже и не смог выразить, сколько в них было боли и страха. Что же надо увидеть, чтобы так глядеть? В какой-то момент мне даже стало страшно – не лишился ли рассудка напарник?

– Прости! – прошамкал Даррелл. – Я не хотел тебя предавать! Прости!

Здоровяк начал плакать.

– Ты чего?! А ну успокойся! Успокойся, говорю!

– Прости меня! Я не хотел. У меня не было другого выбора.

– Да все нормально, перестань, – отмахнулся я. – Уже все позади. Давай об этом чуть позже поговорим, хорошо? Не самое лучше время, как ты успел заметить, сейчас по душам говорить.

– Прости! Харпер, прости! Убей меня. Прошу тебя. Убей!

– Чего?! – я вновь удивился. – А ну отставить эти идиотские просьбы!

Кажется, мои подозрения насчет безумия начинали подтверждаться.

– Пора выбираться! – сквозь зубы процедил я и потянулся к здоровяку. – Даррелл, я сейчас тебя высвобожу. Попытаться приземлиться на землю аккуратно, не свернув шею. Получится?

Даррелл, кажется, даже не понял моего вопроса.

– Вниз! – показал я. – Спущу тебя вниз.

Здоровяк кивнул.

Я махнул наотмашь и толстый канат, соединяющий кокон с потолком лопнул.

Надо отдать Дарреллу должное – не смотря на свое плачевное состояние, его тело многолетних тренировок в королевских казармах не забыло. Мышечная память не подвела. Здоровяк кувырнулся в воздухе и ловко приземлился на ноги, не издав при этом ни едино шума.

– Лекса! Эй, Лекса!

Девушка безучастно посмотрела на меня.

– Я тебя освобожу! Держись!

Я потянулся к девушка, но та вздрогнула и открыла рот явно чтобы закричать.

– Ты чего?! Это же я! Харпер! Забыла что ли?!

Да что же тут произошло и что так напугало этих бедолаг? Паук? Вряд ли. Тогда что?

– Я тебя сейчас освобожу!

– Харпер, это ты? – удивленным тоном спросила Лекса. – Действительно ты?

– Я, а кто же еще? Сможешь голову прижать ближе к телу чтобы не ударить когда я паутину перережу?

Лекса посмотрела вниз, потом на себя.

– Почему я здесь?

– Да что с тобой случилось? Ты что, ничего не помнишь?! – не вытерпел я.

– Я.. помню… там был… там…

Девушка вновь начал терять связь с реальностью, погружаясь в трансовое состояние.

– Эй, черт с ним, что там было! Главное – это что сейчас и здесь! Смотри на меня. Только на меня. Не отвлекайся. Сейчас главное – это я и то, что я тебе скажу. Поняла? Вот и хорошо! Сможешь подтянуть голову на себя, когда я перережу паутину?

Лекса кивнула.

– Вот и хорошо. Будь готова.

Я высвободил сам, уцепился одной рукой за паутину, второй отрезал держащие Лексу. И тут же спрыгнул вниз, чтобы поймать девушку, если та неудачно упадет вниз. Впрочем, предосторожность была напрасной – Лекса прекрасно справилась, удивительным образом приземлившись на ноги. Лишь только немного потеряв равновесие, но я быстро помог ей распутаться окончательно. Потом освободил руки Даррелла. Кажется, он начал приходить в себя. Потрясывая головой, словно пытаясь вставить на место рассыпавшиеся по всей башке мысли, он в полголоса ругался.

Я подскочил к нему, оттянул паутину на себя чтобы не поранить и прорезал ножом. Следом освободил Лексу.

Паук, все это время стоявший в углу и отвлекшийся на свое потомство, которое копошилось в его ногах, услышал шорох. И резко обернулся.

Черные глаза твари масляно блеснули. Жвалы в ярости задрожали. Тварь явно не ожидала от нас такой прыти.

– Даррелл! Прикрывай! – крикнул я и двинулся в атаку.

Потому тот, кто бьет первым, практически всегда побеждает.

Паук рванул на меня.

Схватив валяющийся на полу меч, к нам присоединился и Даррелл.

Первый удар приял на себя я. Паук сбил меня с ног и плюнул прямо в лицо кислотой. Если бы не моя кошачья изворотливость, звали бы у меня уже не Харпер Тень, а Харпер Плавленое Лицо. Но я успел увернуться. Кислота брызнула на пол и начал шипеть, словно змея.

Противник быстро сообразил, что мне удалось уйти и повернул корпус. Я в это время уже успел зайти твари за брюхо и нанести пару ударов. Один – в лапу, второй – в брюхо. Плоть разошлась, оголяя черное нутро. Паук издал жуткий лязг и дернулся. Меня захлестнуло бы его крепкими как камень лапами, если бы не Даррелл.

Он подскочил к нам и наотмашь ударил мечом. Сталь врезалась в хитиновое покрытие и ожидаемо победило. Конечность отлетела в сторону. Но была одна проблемка – это твари оставалось еще семь ног. И гадкие жвалы.

Я перекувырнулся, ушел подальше от мечущегося в жуткой боли паука. Выждал, рванул в атаку.

Даррелл зашел с другой стороны.

Лекса, немного придя в себя, тоже вступила в бой. Девушка принялась остервенело давить ногами мелких пауков, которые ринулись на нее.

– Бей по конечностям! – крикнул я здоровяку, хотя он это понял уже и без моей подсказки.

Взмах, тяжелый удар. Еще одна конечность полетела в сторону.

Паук заверещал, бросился на Даррелла. Одним движением сбил здоровяка в сторону и рванул, чтобы добить. Пасть твари распахнулась, оголяя клыки.

Я бросился на помощь. С разбегу запрыгнул на брюхо арахнида и принялся полосовать. Я бил остервенело, не щадя ни себя, ни оружия. Лезвие глубоко закапывалось в зловонную плоть гада, и я вскоре исполосовал в лохмотья брюхо монстра.

Паук прыгал и извивался, пытаясь меня сбросить. Не получалось. Ухватившись одной рукой за торчащие сухожилия, я продолжал бить, целясь теперь уже в башку противника.

Даррелл начал орудовать снизу. Бил он остервенело, вкладывая в удар всю свою накопившуюся ярость и злость.

Вдвоем мы изрубили тварь на куски. Паук дергался и шипел, но ничего уже поделать с нами не мог – конечности были отделены от тела, а само тело нарублено ломтями. Исход битвы был решен.

Нанеся последний удар в башку твари, Даррелл ликующе выкрикнул:

– Так тебе!

Крик его взметнулся к потолку, забился эхом. Я хотел похвалить здоровяка за помощь, но не успел – с потолка что-то сорвалось и рухнул прямо под ноги.

Кокон со скелетом внутри.

Бедолага висел здесь видимо очень давно, упругие нити паутины ссохлись, а после крика здоровяка и вовсе порвались. Мы – я, Лекса и Даррелл, – окружили скелет и замолчали, не смея произнести ни звука. Каждый понимал, что мог оказаться сейчас на месте этого скелета.

В стороне мелькнула тень. Я напрягся, готовый ожидать кого угодно – паука, монстра с бычьей головой, гиганта из иных миров. Чем меня теперь можно было удивить? Я думал, что ничем.

Но тот, кто предстал передо мной в следующую минуту, я явно не ожидал тут увидеть. Сказать, что удивился – ничего не сказать.

Я не мог поверить собственным глазам. Это была она. Без всякого сомнения. Хлоя. Это была Хлоя, моя сестра! Та, которую поймал Норвен и держал в заложниках. И все ради артефакта.

А теперь сестра стояла передо мной! Живая, невредимая! Лицо только немного испуганное.

– Хлоя… – удивленно выдохнул я. – Ты…

– Харпер, – перебила меня она. Голос ее дрожал, был весь пронизан страхом. Но это был ее голос! Без сомнения ее! Именно ее, ни чей другой! – Харпер, – произнесла Хлоя, – ты должен мне помочь. Скорее! Иначе мы все умрем!

– Что случилось? – выдохнул я и подскочил к сестренке.

Мне хотелось ее обнять, задать тысячу вопросов: все ли с ней в порядке? не трогал ли ее Норвен? как ей удалось бежать? как она здесь оказалась?

Но задать их мне было не суждено.

С яростным криком к Хлое подскочил Даррелл и одни ударом меча обезглавил мою сестру.