– Очищение. Да, очищение от всего старого, забытого, вовремя не замеченного, в итоге разросшегося до ужасных размеров. Лишнего. Я – это я. Я чувствую себя. Я не картинка. Я полноценная, в том смысле, что у моего тела есть доступ ко всему теперь. Оно функционирует. Все так просто… Доверие. – Агата сконфуженно трет шею и смотрит на небо.

Другая нимфа отпивает чай, любуясь их последним закатом. Это солнце заходит и больше никогда не взойдет снова. Именно это солнце они решаются отпустить.

– Знаешь, – сообщает Нина в вакуум вокруг них, – а я чувствую необратимость. Там, в сосновом лесу, мне померещилось. На какое-то ничтожное мгновение я приняла кривую сосну за человека, за ребенка, вернее. Я увидела себя как мираж. Та маленькая девочка смотрела на меня с грустью, какой-то безвозвратностью, унынием… Этого ребенка, невинного, безвредного, простого и искреннего, больше нет.

Нина вытирает слезы, которых уже невозможно стыдиться, и с трудом и полной отдачей продолжает:

– Мне стало жутко страшно, что от меня что-то уходит, и это никогда не вернуть. Меня как громом пробило! Моя маленькая кошечка останется в прошлом, я потеряю связь с ней, я изменилась навсегда. Он изменил меня навсегда… Она ушла. Ее больше нет.

Подруги молчат, томно и одержимо. Молчат… Молчат…

– Но ведь это нормально, – боязливо встревает Агата, ослепленная золотым солнцем, – разве нет?

– Да, – уверенно отвечает Нина, – конечно. Я просто все прекрасно понимаю и не вру себе.

– Хорошо… Я тоже постараюсь не врать себе.

Девчонки пьют чай на веранде, так неторопливо и даже лениво, но потом атмосферу разрывает обоюдное решение:

– Крым нам больше не нужен. Пора возвращаться.

Возвращение

Они миновали полуостров. Они прошли через туман Краснодара. Они приняли на себя ответственность и отказались от иллюзии благополучия. Они другие люди, но все еще нимфы.

Снова город. Оживленная центральная улица. Выходной день. И несмотря на серые бетонные стены домов, люди не блекнут, сочась между ними в своем личном потоке жизни. Здесь пятна всех цветов: лимонный, коралловый, небесно-голубой… И так до бесконечности. У каждого своя аура, настроение… Люди все те же, но… Что-то да и в них изменилось: они кажутся уставшими, потерянными, но такими добрыми и беззлобными.

Город тот же, а мир уж тем более не меняется. Но изменились две маленькие стрекозки – они милосердны.

Нина и Агата стоят под зонтом у фонарного столба, переминаясь от неспокойствия и юной, только зарождающейся в них энергии. Ранний сентябрь. На футбольном поле играют молодые люди, совсем живые, на удивление.

Нина толкает подругу локтем:

– На нас смотрят. Те двое.

Агата больше не противится факту, отмахиваясь «совпадениями», а отвечает тихой улыбкой.

«Я знаю».

Взгляд – взгляд.

На момент ощущение дежавю?.. Нет, они совсем не похожи. Хотя, все может…

Еще взгляд – стрела. Но не на лобке. Через все тело.

Они подходят… Ближе.