Отраженная в тебе

— Тебе хочется, чтобы я была беспомощна?

— Я хочу тебя связанной. И не для виду, а по-настоящему. Хочу овладеть тобой так.

Экая ты порой высоконравственная. Я это люблю.

— Мужчины не…

— Черт возьми! Никто из нас не типичен. И это прекрасно. Просто отключи тот звучащий в голове голос, который без конца тебя дрючит. Поверь мне, я знаю, что тебе нужно, даже когда ты думаешь, будто я не прав. А я поверю в твою решимость быть со мной, невзирая на мои закидоны. Годится?

— У меня от тебя встает.

— Это новость?

— Все встает.

Никакой я не тиран. Просто иногда проявляю озабоченность, а тебе в таких случаях не помешает благоразумие.

Дай-ка мне кофейку. Нужно взбодриться кофеином, прежде чем я дам тебе хорошего пинка под зад.

Для Гидеона дом был своего рода убежищем, чуть ли не святилищем, куда допускались лишь немногие избранные. Я была единственной женщиной, с которой он занимался там любовью, и только у меня, не считая обслуживающего персонала, имелся ключ от его апартаментов.

— Целуй меня, черт возьми, — прорычал он, беспрестанно массируя мою спину. — Целуй так, как ты меня любишь!

Проблема с кошмарами еще и в том, что к ним невозможно подготовиться. Они накатывают в тот момент, когда человек наиболее уязвим, опустошен, ослаблен и полностью беззащитен. И они вовсе не обязательно случаются во сне.

За миг до того, как я вышла из лифта на двадцатом этаже, где располагалось рекламное агентство "Уотерс, Филд и Лимэн", место моей работы. Гидеон, склонившись ко мне, шепнула на ухо:

- И смотри — чтобы весь день думала только обо мне.

Незаметно сжав ему руку в переполненном лифте, я шепнула в ответ:

- Всегда и везде.