Тени Деймона: Шаг в неизвестность. Том 2

Глава 25 «Подарок одноглазого»

Парень, шедший к броневику пошатнулся, упал на колени, а затем и вовсе рухнул на землю. Из его, пробитого насквозь шлема, тонкой струйкой стекала кровь, собираясь в небольшую черную лужицу на сером полотне тротуара.

– Стукач, – выдал Брем, смерив тело парня презрительным взглядом, а затем повернулся к нам и добавил, – Ненавижу, блять, стукачей. Так вот, как я уже и сказал, парни, вы, сами по себе – ребята неплохие, но задали неправильные вопросы, в неправильном месте и в неправильное время. Потому мне и было приказано ликвидировать вас. Но… – он посмотрел на меня, а затем переключился на личный канал связи, – Зря стараешься. В общей сети отряда приоритет моих команд поставлен над твоими, так что экзокостюмы без моего согласия ни мне, ни моим парням отключить не получится. У тебя появится полный контроль, как только мы уйдем.

Зараза.

– Но я не собираюсь этого делать. Не в моих принципах убивать тех, кто стал жертвой обстоятельств и тем более мне не хочется убивать тех, кто как минимум один раз спас мою жопу. Так что сейчас мы просто сядем в транспортники и уедем, – он немного помолчал, а затем более мягким тоном добавил, – Простите, парни, но у нас действительно нет сейчас права на ошибку. От тех данных, которые мы тут достали, зависят судьбы сотен, а может и сотен тысяч людей, и было бы очень глупо, после всех тех усилий, что мы, и в частности – наш капитан, приложили, дать вам сорвать своими глупыми разборками всю проделанную работу. Я не очень одобряю методы Бермута, потому и нарушаю сейчас его приказ, – Брем на мгновение замялся, – Но его цели мне кажутся достаточно благородными. В общем, мы оставляем вам костюмы, винтовки и немного снаряги, – он махнул рукой в сторону одного из своих бойцов, вытаскивавшего из броневика короб с боеприпасами, – На первое время вам хватит, чтобы отбиться от тварей и освоиться тут. Возможно, со временем, вы даже найдете способ удрать с этой планеты. Но мы тогда будем уже далеко, и надеюсь, с вами больше уже не пересечёмся. В общем, прощайте парни.

Он развернулся и быстрым шагом направился в сторону машин, однако потом остановился, как будто что-то вспомнив, и, подключившись по личному каналу к моему коммуникатору сказал: "Да, и еще… Тут Бермут просил тебе кое-что передать."

К моим ногам, тихо звякнув о тротуарную плитку, упал пистолет. Тот самый, с помощью которого я на Деймоне отбивался от сил безопасности. А Брем тут же заскочил в салон одного из броневиков, и транспорты, напоследок шаркнув колесами по бетонной крошке, скрылись в сгустившейся мгле серых сумерек. Мы остались одни посреди молчаливых, мертвых развалин города-призрака, следившего за нами своими черными провалами окон-глазниц.

Я наклонился и поднял пистолет. Он тут же подключился к моему нейроинтерфейсу и передал на него какое-то видеосообщение.

– Ну, что там, – нарушил молчание Селлас.

Я ничего не ответил. Просто включил трансляцию на все визоры оставшегося у меня отряда. Перед глазами возникло лицо Бермута.

– Здравствуй, Алекс, – начал он уставшим, бесцветным голосом, – Раз уж ты смотришь это сообщение, то, полагаю, все заговорщики уже были расстреляны. Жаль. Не хотелось идти на подобные меры, но вы со своими расследованиями, разнюхиваниями и подбиванием экипажа к бунту, попросту не оставили мне другого выбора. Сейчас слишком многое поставлено на карту, и поверь мне, то дело, которое мы тут делаем, стоит гораздо дороже нескольких оборванных жизней и поломанных судеб. Ты нам, кстати, очень помог, проведя моих парней к банку данных. Спасибо за это. Увы, в качестве благодарности я могу лишь предложить тебе самому решить свою судьбу. В этом пистолете ровно одна пуля. Думаю, ты разберешься, что с ней делать. Конец записи.

В воздухе повисло тяжелое, гнетущее молчание, нарушаемое лишь тихим потрескиванием пламени, пляшущем на остове одного из развороченных грузовиков, да тоскливым завыванием холодного ночного ветра, который словно бесплотный призрак бесцельно шатался по пустым серым проспектам мертвого города.

– Сука, – тихо пробормотал Берт, – Ублюдская, одноглазая драная сука.

– Пиздец, – выругался Эдрих, садясь на краешек поребрика и кладя винтовку рядом с собой, – Вот теперь мы точно в полной и беспросветной жопе.

С этим трудно было поспорить. Ситуация и вправду казалась абсолютно безвыходной. Злости на, что меня… нас Бермут так легко и филигранно обставил по всем фронтам, не было. Остался лишь тяжелый, копившийся все последние дни, изматывающий груз усталости, да четкое осознание того, что все. Это конец. Финал, разыгрывавшегося все последние дни искусного спектакля. Финал, который известен был заранее, да и сейчас произойдет с вероятностью в сто процентов. Так может одноглазый прав, и не стоит его растягивать? А какой смысл, если закончится все в любом случае, одним и тем же? Пустить себе пулю в лоб и избавиться ото все проблем одним махом. И отдохнуть, наконец.

Я поднял взгляд и окинул им оставшихся парней. Рам, Дейм, Берт и Селлас молча смотрели на меня, Эдрих, рядом с которым уже уселся его брат, уставился в землю, техник рассеянно оглядывался по сторонам, до сих пор не понимая, что происходит. Вышибить себе мозги и бросить их тут, на растерзание тварей? Порекомендовать им тоже прикончить себя, чтобы не достаться на обед уродам? Сомневаюсь, что у многих тут поднимется рука это сделать. Но что тогда? Водить их по этим развалинам несколько дней, внушая, что не все потеряно, что надежда есть, пока, наконец однажды мы не угодим в засаду местных обитателей, которые попросту разорвут нас на куски? Зараза.

Я мысленно отвесил себе пощечину. Да что со мной не так. Совсем расклеился и распустил нюни, как маленькая девочка, которую обманули и не дали ей сладкого. Соберись, тряпка. У тебя все еще есть в руках оружие, ты все еще можешь сражаться, да и остальные бойцы на тебя рассчитывают. Ты – самый опытный тут, да и во всяком дерьме бывал неоднократно. Кто еще, кроме тебя способен их направить сейчас хоть куда-то. Вот именно, никто. Так что, пустив себе пулю в лоб, ты точно приговоришь к смерти еще и всех остальных. Да, скорее всего нам предстоит сдохнуть. Но неужели не стоит хотя-бы попытаться выкрутится из всего этого пиздеца? Всяко лучше умереть, пытаясь, чем сесть, вон, как Эдрих, опустить руки и покорно ждать своей участи.

– Подъем, – выдохнул я в микрофон, вешая пистолет на набедренный магнитный захват, – Поднимайтесь, нечего тут рассиживаться.

– А смысл какой? – спросил Эдрих, – Ну, сожрут нас не сегодня, а завтра, что от этого поменяется?

Я подошел к нему, схватил за наплечники, рывком дернул вверх и встряхнул, как боксерскую грушу, благо экзоспелет, встроенный в костюм позволял это сделать. С удовольствием бы залепил еще и разок по морде, для ободрения, но шлем на голове парня, зараза такая, не позволял этого сделать.

– Возьми себя в руки. Если решил подыхать, то пиздуй в другое место и не подрывай боевой дух остальным. А если нет – то не выпендривайся и помоги нам выбраться из этой жопы.

Я поставил бойца на землю и переключился на общий канал.

– Так, парни, я понимаю, что ситуация вам может показаться безвыходной. Да эта одноглазая сука обыграла нас по всем фронтам, использовала и списала в расход. А говоря простым языком – поимела. Но она не сумела сделать самого главного – вырвать нам зубы. У нас все еще есть оружие и боеприпасы, а значит и шанс пережить ближайшую ночь. Тень будет висеть на орбите планеты еще несколько дней, а за это время у нас будет шанс попробовать с нее выбраться, связаться с экипажем, раскрыв остальным глаза на его методы, а затем натянуть этому уроду на жопу его поганую ухмылочку!

– А что, мысль хорошая, – одобрительно кивнул Селлас, – Мне нравится.

– Мне тоже, – присоединился к нему Берт, – представляю выражение лица Бермута, когда мы выйдем на связь со всем экипажем и заявим, что он нас просто бросил подыхать. Недолго после этого ему быть капитаном.

– Всяко лучше попробовать, чем сдохнуть не попытавшись, – добавил Дейм, – Я с вами парни.

– И я, – подключился Рам, – перспектива стать дерьмом местной живности все-таки куда менее заманчивая.

– Вот только где нам достать корабль, – задумчиво протянул техник, – То, что мы видели в порту для полетов уже явно непригодно.

– Будем решать проблемы по мере их поступления, – ответил я, – Сейчас нам надо убраться отсюда и найти укрытие на ночь. Эдрих, вы с братом с нами?

– Ладно, попробуем, – вздохнул он, – но, если не получится, то на том свете с тебя бутылка… – он глянул на своего братца, который лишь молча кивнул в ответ, и добавил, – две бутылки.

– Договорились, – ухмыльнулся я, – Тогда, парни, экипируемся и выдвигаемся. Постарайтесь загрузиться по максимуму, хрен его знает, когда нам в следующий раз выдастся возможность пополнить боезапас.

– Да уж, будет обидно остаться в самый ответственный момент без игл, – ответил Эдрих, направляясь к оставленному нам ящику, – Придется при помощи ручной артиллерии закидывать врагов.

– Чем закидывать? – недоуменно спросил техник.

– Вот, как закончатся, так узнаешь чем, – гоготнул Селлас, – А если вдруг нет – не переживай, поделимся с тобой.

Ну что ж, парни немного взбодрились и это радует. По крайней мере теперь можно спокойно заняться спасением наших собственных задниц, не отвлекаясь на наматывание соплей на кулак. Я направился вслед за ними, но рядом с трупом белобрысого остановился, поддел его носком ботинка и перевернул на спину. Бронестекло его шлема оказалось пробито в четырех местах , а когда-то весьма смазливое, хоть и немного "детское" лицо превратилось в кровавую кашу, из которой то тут, то там торчали осколки костей. Так тебе, скотине, и надо. Повел себя, как трусливая крыса, прогнувшись под одноглазого и выкупив свою шкуру ценой наших, и подох соответствующе.

Я присел на корточки, отстегнул от его костюма два запасных магазина, вытряхнул гранаты из разрядника и принялся шариться по набедренным карманам. Увы, кроме небольшой газовой горелки, да нескольких белковых батончиков, разжиться почти ничем не удалось. Ну, по крайней мере, будет чем Шельку кормить в ближайшие два-три дня. У нас-то остался еще запас еды и воды в скафандрах, но с ней поделиться этим вряд-ли получится. Пришлось бы снимать шлем, а это – риск подцепить какую-нибудь местную дрянь. Ну, нафиг. Еще заберется в меня какой-нибудь паразит, и как в том старом фильме, вырастет в животе да прогрызет путь наружу. Бррр, каждый раз передергивало от этого зрелища.

Немного помедлив, я ссыпал мелочевку в свободный карман, туда-же положил гранаты, прицепил магазины на пояс, и еще раз окинув взглядом распластавшееся на дороге тело, направился к парням.

Те уже успели набрать коробов с иглами и зарядить гранатометы встроенные в костюм и ждали меня. Коробов в ящике оставалось еще много, но их решили не брать. И так выходило по две с половиной тысячи игл на бойца, а ящик нас очень сильно замедлит, и сделает легкой мишенью для атак тварей.

– Ну что, шеф, куда двинем? – спросил Селлас, меняя короб на винтовке.

Я огляделся по сторонам. Вокруг лежали серые, подернутые сумеречной дымкой, руины города призрака, разрезанные на несколько частей широкими полосками старых проспектов. Куда лучше всего идти было решительно непонятно. Судя по карте, которую я предусмотрительно загрузил в свой нейроинтерфейс перед началом операции, подобные однообразные руины, без каких-либо намеков на что-то действительно стоящее нашего внимания обступали комплекс управления с севера, запада и юга. На востоке, километрах в пяти, начиналась лесополоса, но соваться туда было еще более глупой идеей, чем бесцельно всю ночь шляться по городским развалинам. Можно, конечно, было двинуть к космопорту, но без энергоячеек запустить хотя-бы ту же межпланетную яхту все равно не получится. Зараза, и почему мы не взяли языка, чтобы вытрясти из него, про каких оружейников он говорил, и где те находятся. Ладно, стоять на месте все равно не вариант. На какое-то время «Марки» отпугнули тварей от комплекса, но где гарантии того, что они сюда не вернуться, чтобы подкрепиться своими мертвыми сородичами.

– Туда, – махнул я рукой, в сторону проспекта, уходящего на запад.

Площадь, раскинувшаяся вокруг «центра синтеза» осталась позади. Нас обступили мрачные серые силуэты покинутых небоскребов, царапающие своими верхушками плывущие по небу тучи. Парни шли молча. Все были на взводе, до боли в ушах вслушиваясь в окружающее пространство. Как только кто-то улавливал хотя-бы малейший шорох или рык, он сообщал об этом по внутренней связи, и весь отряд сбивался в круг, словно какие-нибудь стайные звери, выставляя наружу только клыки, в виде стволов электромагнитных винтовок.

Пару раз между небоскребами мелькали какие-то тени, силуэты который отдаленно напоминали то ли каких-то огромных птиц, то ли вовсе летучих мышей с внушительными задними лапами и шипастым хвостом. К нам они не проявляли никакого интереса, и мы тоже не стреляли в ответ. Никто не хотел лишний раз тратить иглы, запасы которых были отнюдь не бесконечны.

Сумерки медленно, но верно уступали место ночи. Из небольших проулков, окон и подвалов на проспект начали выползать первые язычки черного, непроглядного мрака. Пока еще неохотно, но с каждой минутой все смелее они выползали на широкое полотно проспекта, погружая город в холодную ночную тьму.

Густой полог душной тишины, окутывавший город днем, начинал понемногу рваться под натиском просыпавшейся ночной жизни. К тоскливому завыванию ветра добавились едва различимые шорохи, скрежет когтей по металлу, утробные рыки, то и дело доносившиеся из окон ближайших домов. Звуки постепенно подбирались все ближе, обступая нас со всех сторон. Во тьме узких проулков, ведущих в небольшие многоэтажные дворики, то и дело мелькали какие-то странные темные силуэты. Визоры шлемов на них, как на живые и потенциально опасные объекты, не реагировали, но вот глаза… Они не врали.

Вскоре мы вышли на перекресток. Посреди него стояло несколько грузовых транспортов. Судя по сгнившим колесам, помутневшим, покрытым сеткой мелких трещинок окон и проржавевшим кузовам, они стояли тут еще со времен всеобщей эвакуации. На кузове одного кто-то выскреб какой-то странный символ, отдаленно напоминавший огонь. Выглядел он достаточно свежим, но вот кто его нацарапал и зачем? Сектанты? Или те самые оружейники?

– Шеф, надо двигаться дальше, – нарушил молчание Селлас, – Мы тут, как на ладони. Вдруг у тех шизиков с трубами найдется что-то посерьезнее железок и ручных зверушек?

– Он прав, – присоединился Рам, – не нравится мне это место. Такое чувство, что за нами кто-то следит.

– Город следит, – бесцветным голосом ответил ему Дейм, – Мы тут чужие и он это чувствует. Но не нападает. Ждет. Оставил первый ход нам.

– Ты можешь попридержать пока свои бредни, – одернул парня Эдрих, – У некоторых и так уже полные штаны ежиков, еще ты тут страху наводишь. Серьёзно, еще раз не по делу пизданешь, дам в рыло и не посмотрю, что оно прикрыто бронестеклом. Задрал, блин, уже.

– Я говорю лишь что чувствую, – безразлично пожал плечами Дейм, – в конце-концов уже парочку раз мне удалось попасть в точку. Как тогда, с тварями на платформе.

– Ага, вот только делал ты это будучи в каком-то припадке и говорил так невнятно, что тебя просто никто не понял, предсказатель хренов, – огрызнулся Эдрих, поудобнее перехватывая винтовку, – Шеф, так по какому поводу встали, что там?

– А сам погляди, – ткнул пальцем в символ я, – У кого какие мысли есть, что это значит?

– Обозначение схрона, – предположил техник, – Наверняка в кузовах у этих грузовиков что-то да припрятано.

– Звучит убедительно, – присоединился Селлас, – А если учесть, что лагерей выживших было несколько, то наверняка между ними было какое-то сообщение и не исключено, что схроны располагали на путях движения караванов или вооруженных групп. Рискну даже предположить, что у них имелись и свои перевалочные базы, где можно было передохнуть и спрятаться от тварей наводняющих город по ночам.

– Нам бы не помешало сейчас что-то подобное, – сказал Рам, с опаской косясь на дома, – Тут и днем то не слишком приятно разгуливать, а ночью… Вот только как не проглядеть подобный знак?

– Достаточно просто, – сказал Техник, заглядывая в кузов одной из машин, – Сделай снимок и поставь галку, чтоб визор распознавал похожие объекты. Программа почти не дает сбоев, так что… – он на секунду замолчал, оборвав свою мысль на полуслове, но затем снова продолжил, – Сэл, ты был прав. Народ, гляньте, что тут припрятано, – инженер на секунду замялся, просунув руку в широкую щель между намертво заклинившими створками кузова, а потом вытащил продолговатую металлическую трубу, с приделанной к ней импровизированной ручкой и спусковым крючком.

– Такие же видели там, в ангаре, – сказал Селлас разглядывая это причудливое оружие, – Это определенно схрон кого-то из выживших и, судя по тому, что отметина на кузове достаточно свежая, этот самый «кто-то» был тут сравнительно недавно.

– Это все замечательно, – встрял в наш разговор Эдрих, – но мы до утра тут решили простоять? Или, может, заберемся в кузов и пересидим там? Давайте куда-то двигаться, а то тут действительно как-то не по себе.

– Согласен, – ответил Селлас, – ну так что, Шеф, куда дальше?

Я еще раз окинул взглядом окрестности и тут, внезапно, на нейроинтерфейсе выскочило предупреждение, что обнаружен объект, напоминающий тот, который Рам добавил в программу распознаватель. Метка располагалась на севере, на одном из домов метрах в пятистах от нас.

– Кажись, я уже знаю ответ, – встрял Эдрих. Видимо визор его шлема уловил то же самое, – Вон туда. Там еще одна похожая закорючка, – парень махнул рукой как раз в ту сторону, куда я и собирался двинуться дальше.

– Шеф? – еще раз переспросил Селлас.

– Да, идем туда, – коротко бросил я, отметив всем конечную цель маршрута, – Держитесь кучнее, парни. Вряд-ли мы успеем вырвать вас из лап внезапно нагрянувших тварей, если отойдете в сторону.

Мы медленно двинулись вперед, провожаемые лишь тоскливым воем ветра. Вот только уйти далеко нам не дали. На дорогу выползло существо. Крупное, раза в два выше среднестатистического человека, оно состояло из небольшого клубка, розоватые червеобразные отростки которого оплетали четыре здоровенных металлических обломка, служившие уродцу ногами. Выползло, немного потопталось на месте, громко лязгая своими конечностями по каменной плитке проспекта, повернулось и уставилось на нас черными шариками своих глаз.

Глава 26 «В западне»

Существо покачнулось на своих импровизированных ходулях и замерло, вперив в нас свой черный, ничего не выражающий взгляд. Мы тоже встали как вкопанные, готовые, однако, в любую секунду нафаршировать уродца свинцом. И окружавший нас мир замер. Одно мгновение. Другое. Третье. Они складывались в медленный тягучий поток, который неспешно полз вперед, все сильнее и сильнее пропитывая холодный ночной воздух незримым, но гуляющим холодными мурашками по коже, напряжением.

А затем создание неуверенно подняло одну из своих ходуль, немного покачалось, как бы думая, а стоит ли лезть к этим странным, закованным в сталь существам, и сделало шаг вперед, цокнув по плитке проспекта железным обломком.

– Шеф, что делать? – встревоженно спросил Рам, – Стрелять?

Уродец поднял вторую ногу, и на этот раз уже куда более уверенно опустил ее, не сводя с нас своего бессмысленного, пустого и в то же время пугающего взгляда.

– Нет, – бесцветным, тусклым и смертельно уставшим голосом ответил Дейм, не дав мне даже рта раскрыть, – Не надо. Назад. Отойдите назад! – в этих словах сквозила такая уверенность, что ни один из нас даже не допустил мысли, что парень просто не знает, что творит. Все немедленно подчинились приказу.

Монстр, тем временем, уже уверенно семенил в нашу сторону, бодро звякая своими ходулями по проспекту и издавая глухие утробные ворчания. Парень оставался неподвижен. Ствол его винтовки смотрел вниз и он даже не думал его поднимать. Расстояние между ним и уродцем с каждой секундой сокращалось все стремительней, а вместе с ним таяла и моя уверенность в том, что боец ведает, что творит. И вот уже, в тот момент, когда я хотел было дать команду парням открыть огонь, существо замерло как вкопанное, зачарованно вылупившись на фигуру Дейма.

Мы тоже уставились на нее, решительно не понимая, что происходит. И вновь, одно за другим, потекли тягучие мгновения, медленно растворяясь в сгустившемся мареве напряженной тишины. Постепенно мне начало казаться, что вокруг фигуры парня начинает проявляться какое-то странное, едва заметное черное марево. С каждой секундой оно становилось все четче и все больше напоминало клубок каких-то полупрозрачных, черных змей выходивших из рук и обвивавшихся вокруг фигуры бойца. Существо же зачарованно глядело на их странный, причудливый танец, то и дело, покачиваясь в такт ему. И тут «головы» змей повернулись в сторону уродца. Тот замер на мгновение, вперив в них испуганный взгляд своих черных шариков, переступил с «ноги на ногу», а затем медленно, неуверенно попятился назад.Черные отростки поплыли следом. Зверь ускорился. Змеи тоже. Нервы монстра сдали и он, резво развернувшись на своих ногах-ходулях и издав протяжный, наполненный животным ужасом вой, засеменил прочь от нас.

Видение тут же растворилось в густом, неподвижном ночном сумраке. Несколько мгновений парень просто стоял, молча смотря уродцу вслед. Затем его колени подогнулись, и он с глухим грохотом завалился на каменную плитку проспекта.

В эту секунду город, обступавший нас стеной молчаливых громад со всех сторон, как будто прорвало. Будто рухнул невидимый барьер, скрывавший от его взора наш небольшой отряд, и сквозь него, словно сквозь давшую течь плотину, хлынул бурный поток звуков, моментально захлестнувших нас с головой. Рычание, скрежет когтей по камням, по стали, какой-то протяжный, озлобленный вой, противное чавканье и топот. Топот десятков лап.

– Ходу, ходу, ходу! – заорал я, стряхивая с себя остатки оцепенения и срываясь на бег. Парней тоже долго уговаривать не пришлось.

Спустя несколько мгновений мы уже были у распростертого на земле тела парня. Рам и Эдрих подхватили его под руки, рванули вверх, но поставить парня на ноги у них не получилось. Он был в отключке.

Впереди, на проспект, из какого-то темного проулка выбежала одна из хвостатых тварей. Вытаращившись в нашу сторону, она издала призывный протяжный вой, тут же растворившийся в густой мешанине звуков и, не медля больше ни мгновения, рванула к нам, даже не посмотрев в сторону убегающего прочь урода.

Я вскинул винтовку. Послышался тихий гул, едва слышные хлопки вылетающих из ствола игл. Тварь дернулась, остановилась, пытаясь понять, что произошло, а затем рухнула, как подкошенная. Из ран в её груди толчками выплескивалась горячая темная кровь, дымящаяся на холодном ночном воздухе.

В эту секунду винтовка уже загудела позади меня. Я не стал оборачиваться, а что было мочи рванул к странному знаку, рядом с которым располагалась небольшая железная дверь, ведущая в подвал одного из домов.

До него оставались считанные метры, когда впереди на дорогу выбежало еще несколько тварей. Я вновь остановился, вскинул винтовку и дал короткую очередь. Один из монстров завыл, поджав под себя обрубок передней лапы, и попытался отползти обратно, однако трое других рванули в нашу сторону.

– Окна. Они в окнах, – заорал было Эдрих, подтаскивая бесчувственного Дейма к двери, но тут сзади меня послышался тяжелый топот лап. Толчок. Я лечу лицом в каменную плитку проспекта. Удар. Перекат на спину. Пальцы сами собой вдавливают крючок и тварь с развороченной мордой падает рядом. Над головой раздается тихий хлопок гравигранаты, вылетевшей из нарукавного гранатомета, а затем,слышится тихое, но постепенно нарастающее шипение, смешивающееся с визгом зверей.

– Быстрее, внутрь! -хриплый крик сам собой вырывается из глотки. Я вскакиваю и даю длинную очередь по наседающим со стороны перекрестка тварям. Справа раздается глухой грохот. Парни по одному начинают пролезать в темный зев подвала. Из окна дома напротив высовывается морда еще одного зверя, но тут же исчезает под натиском свинцового шквала. Счетчик патронов начинает мигать красным. Сука.

– Шеф, – орет Селлас, – Все, уходим!

Оборачиваюсь. Мы с ним на улице остались одни. Твари уже карабкаются по фасаду нашего дома. Рывок вперед. Шаг. Другой. Третий. Со всех сторон обступает густой, непроглядный мрак. Следом за мной, спустя секунду влетает Селлас. Скрип проржавевших петель, лязг стали, удар и узкий прямоугольник, через который в подвал лился тусклый ночной свет, гаснет, растворяясь во тьме.

– Рам, держи! – крикнул Эдрих, бросая захлопнувшему дверь бойцу длинный металлический брусок. Тот ловко поймал его и не мешкая ни секунды с со всего маху вогнал в петли, приваренные кем-то очень предусмотрительным. А спустя миг раздался глухой удар. Дверь мелко затряслась лязнгув засовом о выемку в стене. Рам тут же отскочил в сторону и схватил винтовку. За первым ударом последовал второй. Такой-же безрезультатный. Третий. Четвертый.

– Проверьте, есть ли тут другие выходы, – скомандовал я, разворачивая панель отряда. Иконка Дейма, как ни странно, светилась зеленым. Значит, никаких серьезных травм у него нет. Уже хорошо? Но почему тогда он без сознания?

– Есть выход наверх, – оторвал меня от размышлений Селлас, – но он, тоже закрыт на засов, так что какое-то время твари до нас добраться не смогут.

– Ладно, – бросил я устало опираясь на ближайшую стену и сворачивая окно нейроинтерфейса. И то, что я увидел за ним, мне очень не понравилось.

У стен довольно просторного прямоугольного помещения лежали иссохшие трупы людей, завернутые в какое-то полусгнившее тряпье. Дюжина, если не больше. Были тут и мужчины и женщины, и даже, в дальнем углу, там где из истлевших вещей было навалено некое подобие кучи, виднелся почерневший, скрюченный трупик ребенка. Пол в комнате укрывал внушительный слой пыли, тронутый разве что нашими ботинками. Судя по всему, бедолаги погибли довольно давно, и с тех пор нога человека больше сюда не ступала.

– О, а вот и могилка нам нашлась, – мрачно ухмыльнулся Эдрих, – Старых постояльцев правда придется потеснить, но раз они, – он указал на один из трупов рукой, – не жалуются на качество сервиса, значит и нам сгодится.

– Не смешно, – буркнул Рам, – Шеф, что там с Деймом? Его усадить, наверное, надо?

– Да, – кивнул я, – только место ему разгребите. Не на трупы же парня сажать.

Парни нехотя принялись стаскивать старое тряпье и иссохшие скелеты в дальний угол, потихоньку расчищая от них комнату. Я же схватил Дейма под руки, оттащил к ближайшей стене, кое-как усадил и постарался разглядеть лицо. Кровь. Она тонкими, уже запёкшимися струйками, выходила из ноздрей и уголков глаз, растеклась по серой, изрезанной морщинами коже, теряясь в черной густой щетине, скрывавшей бледную линию губ и подбородок парня.Перестарался. Не рассчитал силы, что бы он там ни делал.

Я еще раз глянул на все жизненные показатели бойца. Они были в норме. Видимо, просто отключился. Ну, ничего, времени до утра еще много, так что пусть отдохнет. Колоть ему сейчас стимуляторы, после того, как он без малого, двое суток на них просидел – рискованно. Сердце может не выдержать.

Оставив парня в покое, я вернулся к остальным. Те, уже успели свалить тела в кучу, в дальнем углу помещения и теперь столпились вокруг тряпки, на которой был разложен нехитрый скарб местных обитателей.

По поводу трупов – никаких сомнений и предрассудков ни у кого не возникло. Последние из них умерли, когда человек создал существо, как две капли воды похожее на себя, но способное восстанавливать теломеры. Душа, загробная жизнь, трепетное отношение к усопшим – все это исчезло вместе с последними представителями старого вида. Для хомо имморталис, ситуация развернулась совершенно другим образом.Смерть стала крайне редким явлением, но при этом её, даже, когда в результате несчастного случая погиб всего один человек, можно было назвать настоящей трагедией. Все понимали, что это конец, за которым уже ничего не стоит, потому и цеплялись за жизнь всеми доступными им способами. Были, конечно, чудаковатые, вроде Дейма, которые верили, что там, во тьме, их кто-то да ждет. Но подобные отклонения появлялись в основном у тех, кто со смертью виделся чуть ли не каждый день – военных. И то, в армии такие закидоны очень не любили и пытались всячески от них избавляться, нередко, буквально забивая солдатам ум в пустую голову. А что касается тел – их просто расщепляли, делая заправки для молекулярных принтеров.

Я подошел поближе и окинул взглядом вещи, разложенные на тряпке. Несколько тронутых ржавчиной металлических труб, к которым неуклюже, топорно были прилажены приклады, спусковые крючки и что-то отдаленно напоминавшее магазины. Помимо ружей парням удалось найти россыпь самодельных патронов, какую-то стеклянную лампадку, дюжину жестяных банок, зачем-то с одного конца раскуроченных, несколько небольших ножей, колба с темной, вязкой жидкостью внутри и целая россыпь отполированных до блеска костяшек с вырезанными на них странными символами.

– Мдааа, – задумчиво протянул Эдрих, – с развлечениями у них тут было явно негусто.

– С оружием тоже, – отметил Селлас, беря в руки одну из винтовок, – странно, как вообще с таким можно воевать.

– Воевать можно даже камнями и палками, – вклинился в разговор Берт, – по крайней мере, наши далекие предки именно так и поступали.

– Ага. Вот только не против уродов, вроде тех, что рвуться сейчас сюда, – бывший командир Альфы махнул рукой в сторону тихо постанывавшей под тяжелыми, глухими ударами, двери.

– Так или иначе, – подытожил Рам, садясь у стены рядом с Деймом- нам весь этот хлам ничем сейчас не поможет, – ни в отстреле тварей, ни в поисках челнока, на котором с этой планеты можно удрать.

– Все еще надеешься? – мрачно ухмыльнулся Эдрих, садясь напротив, – Да ты, парень, оптимист, я смотрю. Ну вырвемся мы с планеты, а дальше куда? У Директората мы наверняка в розыске. Беломордые тоже к стенке поставят без лишних вопросов. Разве что податься куда-нибудь во внешние колонии, но там жизнь не намного лучше чем тут. Разве что тварей нет, если не считать таковыми всякое бандитское отребье.

В комнате повисла тишина. Бойцы разбрелись в разные стороны и расселись у стен. Кто-то последовал примеру Дейма и отключился сразу, кто-то размышлял над событиями последних дней. У тряпки остался только Берт, заинтересованно разглядывавший лампу.