50 историй российских девушек, изменивших мир

Надежда Ладыгина-Котс
1889–1963
Изучала зоопсихологию и основала Дарвиновский музей

В 1913 году в одном из московских домов поселился странный жилец. Будто обычный человеческий детеныш, он свободно бегал по дому, гулял в саду, ел за столом, спал в постели. У него были игрушки и «мама». Она каждый день занималась и играла с ним, при этом постоянно что-то записывая в специальную тетрадку.

Необычным жильцом был маленький шимпанзе Иони, а его «мамой» – молодая и подающая надежды ученая Надежда Николаевна Ладыгина-Котс.

Два с половиной года маленький шимпанзе жил в семье Надежды и ее мужа, зоолога Александра Котса. И если сегодня нередки истории про домашнее воспитание диких животных, то опыт с Иони был первым в мире.

Надежда ежедневно изучала эмоции и поведение обезьяны. Никто и предположить не мог, что «маленькому сорванцу будет дано раскрыть душевный мир своих далеких африканских родичей», – как впоследствии писал Александр Котс. Да кто тогда вообще думал, а тем более говорил о душевном мире животных?! Разве что кавалеристы, знавшие, каким другом и товарищем может оказаться лошадь. Или поэты…

Надежда разработала собственную методику, которая называлась «Выбор на образец». И доказала: животные могут мыслить, исследовать и даже способны на открытия.

Надя Ладыгина с детства мечтала заниматься наукой. Еще в восьмом классе пензенской гимназии, которую окончила с золотой медалью, она решила, что хочет изучать психиатрию. Поступив в 1908 году на физико-математическое отделение Высших женских курсов в Москве, она довольно быстро поменяла профориентацию: ее заинтересовали поведение и анатомия животных.

На лекциях преподавателя Александра Котса перед Надеждой раскрылась теория Дарвина. Она увидела коллекцию чучел редких животных, созданную педагогом, – своего рода домашний частный музей. А еще была книга профессора Владимира Бехтерева «Психика и жизнь». Так Надежда окончательно определилась со сферой научных изысканий.

Зоопсихология оказалась интереснее человеческой… а за преподавателя анатомии она в 1911 году вышла замуж. В 1913-м супруги отправились в свадебное путешествие, которое посвятили налаживанию связей с европейскими зоологами и директорами музеев.

Все в жизни было подчинено интересам науки. В 1916 году Надежда окончила Московские высшие женские курсы, а в 1917-м Московский университет – экстерном. Коллекция чучел, так поразившая воображение бывшей пензенской гимназистки, позже легла в основу уже не домашнего и частного, а большого общедоступного музея, о котором супруги начали мечтать еще в 1913 году. В 1917-м он и стал таковым, обрел статус самостоятельного государственного учреждения, получил охранную грамоту и имя Чарльза Дарвина.

В 1925-м родился сын. Надежда стала наблюдать и за ним, а результаты записывать, как водится, в специальную тетрадку.

Ей удалось экспериментально доказать, что детеныш шимпанзе и трехлетний ребенок находятся примерно на одинаковом интеллектуальном и эмоциональном уровне. Только вот обезьяна на нем и остается, а маленький человек развивается дальше.

В итоге она написала работу «Дитя шимпанзе и дитя человека в их инстинктах, эмоциях, играх, привычках и выразительных движениях». Эта книга сделала Надежду Ладыгину-Котс авторитетным экспертом в вопросах поведения животных.

Постоянное чтение статей и монографий других исследователей обогащали ее профессионально. Продолжались и опыты, даже скорее занятия, с другими животными. Надежда доказала, что птицы различают цвета. Труды ее опередили свое время: открытия, сделанные Ладыгиной-Котс, легли в основу научных дисциплин, сформировавшихся десятилетия спустя и связанных с изучением процесса познания, например в основу сравнительной психологии и этологии человека. Недаром Александр Котс заметил еще о шимпанзенке Иони, что тот обладает «веселым нравом, вечной склонностью к игре, смышленостью, привязанностью к людям» и «близостью устройства своей психики к таковой ребенка – дефективного, отсталого, но от того не менее нуждающегося в ласке и любви».

Неудивительно, что методика Ладыгиной-Котс «Выбор на образец» сейчас широко применяется в работе с детьми с расстройствами аутистического спектра, а изыскания в области инсайтов (внезапных открытий) – в гештальтпсихологии.

Все эксперименты ученой были гуманными: она никогда не применяла физическую силу, не наказывала своих подопечных.

Конечно, Надежда Николаевна активно сотрудничала с Владимиром Леонидовичем Дуровым – зоопсихологом-практиком, еще в 1912 году открывшим в Москве Театр зверей. Некоторое время спустя в лаборатории для зоопсихологических исследований при Театре проводила исследования Мария Герд, одна из учениц Ладыгиной-Котс, также автор множества работ по дрессировке животных. Она прославилась тем, что готовила к космическому полету собак Белку и Стрелку.

До поры до времени Надежде Ладыгиной-Котс везло: в течение долгих лет она занималась любимым делом, провела более 30 000 экспериментов только с волками и собаками, написала фундаментальные научные труды, воспитала целую плеяду настоящих ученых. Но важнее всего, наверное, был для нее музей. Супруги даже жили в том же здании на Девичьем поле. Все сбережения тратились на приобретение новых экспонатов. Большой мечтой было новое здание для Дарвиновского музея, где могли бы разместиться богатые коллекции животных. Ах, если бы на экспозиции могли приходить большие группы посетителей! Но своей активностью пожилые ученые рассердили советских чиновников. Они просто уволили Котсов из их же собственного музея. Надежда пыталась вернуть дело своей жизни, но через год после начала борьбы у нее случился инсульт. Александр пережил ее всего на год.

Мария Распутина
1898–1977
Прошла путь от подружки царевны до дрессировщицы львов

Мало кому приходит в голову, что у Григория Ефимовича Распутина, близкого друга семьи последнего российского монарха Николая II, была и своя семья… в далеком селе Тобольской губернии. Жена и дети, среди них Матрена – простая деревенская девчонка. Детей в основном воспитывала мать. Про отца говорили разное, шептались. Но Матрене было не до этого. В 10 лет она играла, веселилась, помогала по дому и не обращала внимания на сплетни.

Однажды папа ненадолго приехал домой. В тот день Матрена пошла в гости к подружке, там решила и заночевать. Отец подружки как-то странно смотрел на нее, а потом, ночью, напал на девочку. Матрена громко кричала и отбивалась. Григорий Распутин оказался неподалеку. Он прибежал на помощь. Завязалась драка. Распутин избил обидчика до полусмерти, но и сам получил сильный удар. Потом всю жизнь, вспоминая шрам на голове отца, дочь чувствовала себя виноватой.

Распутин решил забрать ее с собой в Санкт-Петербург. «Споря с мамой, отец доказывал, что в столице передо мной откроется много возможностей: хорошие учителя, образованные люди», – вспоминала позже Матрена. «Долгое путешествие по железной дороге из далекой сибирской губернии в самый знаменитый город России – Санкт-Петербург – произвело оглушительное впечатление. Я ехала в город, который отцу стал пусть и временным, но все же домом. Для меня же он обещал стать целым миром. И даже паровоз – исторгающее дым чудище – я воспринимала как доброе существо, несущее меня на себе в новую, безусловно, волшебную жизнь», – писала она.

С отъездом из села изменилась не только жизнь Матрены, но и ее имя: своим высокопоставленным столичным друзьям Распутин представлял дочь как Марию.

Мария оказалась под покровительством императрицы Александры Федоровны и училась в частной гимназии Стеблин-Каменской. Суровый и красивый город, новая большая квартира и отдельная комната, модная одежда и вкусная еда – все это, конечно, нравилось вчерашней босоногой крестьянке.

Сильнейшее впечатление на девушку произвело знакомство с детьми императора: «Царским детям хотелось знать обо мне все: в какой гимназии я учусь, кто меня причесывает и одевает, есть ли у меня механические игрушки, видела ли я их яхту, как зовут нашу корову в Покровском и в таком духе без конца».

Через пару лет сказка подошла к концу. Россия вступила в Первую мировую войну. Тучи сгущались над страной, царской семьей… и отцом. Прямо перед Новым 1917 годом Григорий Распутин внезапно пропал. Мария поняла, что случилось страшное. Через несколько дней тело мужчины, похожего на Григория Распутина, вытащили из реки. В тот миг детство Марии и ее прежняя жизнь закончились. Девушке было 16 лет.

Убийство отца тяжело отозвалось в душе Марии. Но вскоре стало еще тяжелее: произошла большевистская революция 1917 года. Дочери ближайшего царского приспешника грозила неминуемая смерть. Стремительное замужество большого счастья не принесло: молодым супругам пришлось спешно бежать в Бухарест. Русским эмигрантам, не сумевшим заранее перевести накопленные средства в европейские банки, приходилось в Европе несладко. Гимназическое образование позволяло преподавать, и некоторое время Мария служила гувернанткой. Муж ее умер от туберкулеза в 1926 году, на руках у молодой вдовы остались две дочери, денег катастрофически не хватало. Вот Мария и устроилась танцовщицей в кабаре.

В натуре у Марии была способность находить нестандартные решения. Унаследованный от отца темперамент требовал движения, активности. Она устроилась работать артисткой в цирк братьев Ринглинг.

Однажды к ней подошел управляющий цирком: «Не побоишься войти в клетку со львом – станешь дрессировщицей!»

Судя по тому, что в 1930-е годы Мария много гастролировала по Европе и Америке, панического ужаса лев у нее не вызвал. Она организовала свое шоу, умело использовав родство с Mad Monk («сумасшедшим монахом», как Григория Распутина называли в газетах). Он стал популярным героем книг, фильмов и даже комиксов и дал дочери широчайшие возможности для рекламы: родственная связь с Распутиным – отличная приманка для зрителей. Однажды ее лицо появилось на коробке кукурузных хлопьев.

В 1937 году Мария переехала в Америку и продолжила работать с животными. Как-то раз на гастролях дрессированный медведь напал на нее и сильно покалечил. Выйдя из больницы, Мария попрощалась с цирком.

Но человеку с бурным прошлым и сильной волей к жизни нетрудно было найти себе новое занятие. И, как всегда, необычное… Во время Второй мировой бывшая дрессировщица работала клепальщицей на оборонной верфи.

«Вы говорите, что надо делать, – я делаю», – говорила она руководителям производства. И действительно делала!

До старости дочь Григория Распутина и подружка русских царевен работала на военных предприятиях. Но и потом не сидела на шее у дочерей: подрабатывала в больницах, служила гувернанткой, писала мемуары, а однажды выпустила кулинарную книгу, основой которой стали любимые блюда Распутина. Последние годы жизни Мария провела в Лос-Анджелесе, в небольшом бунгало рядом с Голливудским шоссе.

Алла Назимова
1879–1945
Стала дивой немого кино

В начале XX века существовал обычай: культурные и образованные семьи собирались по праздникам и дети давали концерты, ставили спектакли или читали стихи – словом, блистали талантами. Однажды выступать с игрой на скрипке довелось и маленькой Аделаиде Левентон. Ею все остались довольны. Возможно, именно те первые выступления и аплодисменты посеяли убежденность в том, что сцена – ее призвание!

Родители Аделаиды развелись, дочь осталась с отцом в Ялте, мать уехала в Одессу. До 15 лет она так и училась в Ялтинской женской прогимназии. Потом переехала к матери в Одессу. Правда, учеба проходила в католическом пансионе, а параллельно шли занятия по классу скрипки в Одесском отделении Императорского Русского музыкального общества… но что за дело? Ведь всегда можно насладиться настоящей жизнью!

Одесса – ярчайший и интереснейший город Российской империи. Здесь процветало искусство, театр. Лучшие театральные труппы съезжались к морю на летний сезон. По набережным портового города гуляли иностранцы со всего света. Все разительно отличалось от степенной Ялты.

Однажды подруга пригласила Аделаиду на свой спектакль в любительском театре. Так в жизни девушки появилась первая и последняя настоящая любовь – актерство. Какой уж тут пансион?!

Привет, 1896 год, Москва, уроки у Немировича-Данченко и Станиславского! Прощай, Аделаида Левентон. Здравствуй, Алла Назимова!

В Москве Алла получила телеграмму: скончался отец. Девушка осталась без тех скромных средств, которыми он ее снабжал, проще говоря, без гроша в кармане. Она бралась за все подряд, чтобы выжить: то нанималась горничной, то подворовывала еду у соседей. Великий Константин Станиславский актерского будущего за ней не видел, в обожаемый Художественный театр ее не взяли. Приходилось перебиваться редкими эпизодическими ролями, а потом началась провинциальная антреприза. Город Бобруйск – такое захолустье… Переезд в Кисловодск несколько улучшил настроение.

Именно там она встретила успешного актера и друга известнейшего драматурга Антона Чехова – Павла Орленева. Наконец-то удача ей улыбнулась (или упорство Аллы сыграло роль). Девушка сблизилась с ним, стала ведущей актрисой труппы. Начались гастроли, не только по России, но и по Европе. А в 1905 году поехали в США.

В Америке спустя какое-то время труппа Орленева обзавелась собственным зданием. К постановкам и ведущей актрисе проявляли внимание критики. К Алле начала приходить желанная слава. Жизнь с Орленевым не очень складывалась: тот изрядно выпивал. И когда он решил вернуться в Россию без Аллы, она не стала возражать. Так в 1906 году началась новая независимая жизнь, о которой она мечтала с детства.

На пути к мечте Алла не видела никаких препятствий.

Нужно быстро заговорить на английском? За два месяца она выучила язык. Необходимо заполучить лучшие роли? Она подписала долгосрочный контракт с лучшим продюсером Ли Шубертом.

Алла серьезно относилась к работе. Назимова стала первой актрисой в Америке, которая сначала записывала свой голос на фонограф, а потом слушала себя, проверяя, достоверно ли игрет.

Блестящая карьера на Бродвее привела Аллу в кинематограф. В 1916 году 37-летнюю Назимову заметил легендарный кинопродюсер Льюис Селзник. Он предложил ей роль в кино и крупный контракт со студией Metro Pictures (будущей Metro-Goldwyn-Mayer). Так Алла стала одной из самых высокооплачиваемых актрис Голливуда. Она переехала в «город грез», снялась еще в 11 фильмах: легендарных немых кино «Чудесное явление», «Игрушки судьбы», «Око за око», «Из тумана», «Красный фонарь»…

В фильме без актерского голоса, шедшем под музыкальное сопровождение пианиста-тапера, нужно было показать любое психологическое состояние только мимикой и движением. Назимова получала больше знаменитой Мэри Пикфорд, критики звали Аллу «королевой трагедии». В 1919 году она смогла купить на Сансет-бульваре в Южном Голливуде дом, которому дала название The Garden of Alla (позже к имени Alla добавится буква «H», которая предаст ему восточного колорита).

После неудачи в прокате одного из фильмов киностудия не продлила с Аллой контракт. Но и тут она не опустила руки: «Если меня не хотят снимать в кино, я сама стану режиссером!» К несчастью, собственные проекты чуть не разорили актрису и подпортили ей репутацию в Голливуде.

В 1928 году дом пришлось продать. Но на помощь снова пришел театр. К Назимовой вернулся былой интерес публики. Вплоть до смерти в 1945 году Алла Назимова играла в театре и в эпизодических ролях в кино. Свои последние дни некогда популярная актриса провела в номере отеля The Garden of Allah, который когда-то был ее домом.