Номер из списка

5. МОРГАН

Из восьми лет, проведённых на службе в армии, пять лет Морган Фриз воевал в Ираке. Он бы ещё повоевал, если бы не утратил обе ноги почти до самых колен. Во время серии взрывов, которые возникли в результате обстрела из гранатомётов, жилое здание стало обваливаться. С каждым попадающим снарядом от здания оставалось всё меньше нетронутых участков. Штукатурка с потолка осыпалась на головы. Под раздачу обваливающегося потолка попал и Морган. Он редко одевал каску. Тот день не был исключением. Штукатурка прилетела на незащищённую голову и Морган потерял сознание. Прошло меньше минуты и сразу два снаряда попали в стену. Фрагменты стены наклонились внутрь здания. Кусок армированного бетона ребром врезался в Моргана и раздавил ноги по середине.

Теперь в свои сорок два Морган проводил всё время дома. Он жил на пенсию. За всю жизнь он ни разу не был женат и не имел особого стремления. Единственная любовь, которую он знал – это платная любовь. Покидая Ирак хоть на какое-то время, Морган с сослуживцами часто вырывались из военной базы в поисках зоны оказания интимных услуг. Бывало пару раз, когда Морган переспал с представительницами прекрасной половины армии. Ими были девушки из военно-морского флота. Они несли службу на кораблях, которые транспортировали боеприпасы и снаряжения для сухопутных войск.

После ухода с военной службы повседневная жизнь Моргана умещалась в пределах его дома. Если он и выкатывался на своём инвалидном кресле подышать свежим воздухом, то предельной границей была веранда. Изначально, когда Моргана привезли домой уже в неполной комплектации, соседи дружно помогли и соорудили небольшой пандус из сосновых досок на лестнице. Однако более чем за десять лет можно пересчитать по пальцам те случаи, когда Морган воспользовался этим пандусом. Раз в несколько дней к нему приезжал кузен и привозил продукты. Они могли распить по чашечке чего-нибудь, посидеть полчасика и обсудить последние новости. Но долго такие беседы не продолжались. Мало кому удавалось общаться с Морганом больше десяти минут. После того, как ему отрубило ноги, его характер стал ещё менее сносным. Он стал чаще материться, выливал злость по любому поводу и выражал негодование из-за всякой мелочи. Если Морган выезжал на веранду и в это время начинался дождь, для него было нормой прокричать «Какого хера!?», что доносилось до соседских окон. А если кто-то из живущих в квартале, проходя по тротуару мимо его дома, здоровался с ним и говорил «Доброе утро», то в ответ звучало «Потеряйся. Тогда оно станет добрым», или в ответ на «Как дела?» он выкрикивал «Вот просрусь, и будет оху***льно». И его ничуть не заботило то, что соседские детишки играли на лужайке. Единственным, что наполняло жизнь Моргана смыслом, был телевизор. Телевизор значил для него настолько много, что разговаривать вслух с ящиком для него стало чем-то естественным. Он отлучался только во время рекламы, да и то лишь по двум причинам – либо он вспоминал про толчок, либо его тянуло к холодильнику, из которого Морган чаще всего доставал пиво, а иногда бургеры из фастфуда. Пустые алюминиевые банки из-под хмельного напитка валялись по всей гостиной до тех пор, пока не начинали затруднять движение колёс инвалидного кресла. Тогда Моргану приходилось сползать с кресла и собирать весь этот хлам. Он мог круглыми сутками пялиться в ящик, смотреть любимые сериалы про насилие и выживание в суровых условиях; ток-шоу с элементами бытовухи; спортивные матчи, во время которых по гостиной летали тарелки, чашки, журналы и прочие предметы, которые находились под рукой в моменты вопиющего недовольства тем, что происходило на поле. Вместе с этим Морган часто выкрикивал слова негодования, когда хотел выразить ненависть к кому-либо из героев фильма или шоу. Просматривая очередную серию «Остаться в живых», Морган встал на сторону одного героя и испытывал небывалое презрение к другому, который не разделял намерения того, кому симпатизировал Морган. Из его рта громко вырвалось:

– Говнюк!

В следующей серии на лагерь главных героев нападают злодеи и Морган в очередной раз вслух прокомментировал то, насколько он ненавидит злодеев:

– Сукины дети! Чтоб вас черти дрючили!

Поздними вечерами Морган смотрел повторы выпусков «Шоу Джерри Спрингера». В одной из программ темнокожий житель Лос-Анджелеса рассказал о том, как он избил жену, когда застукал её в постели с соседкой. Мужчина всячески отрицал обвинения в том, что он, якобы, силой удерживал жену в доме и насиловал её двое суток. А Морган в очередной раз высказал своё мнение. Вслух:

– Каким же надо быть, сука, бревном, чтоб твоя жена начала трахаться с тёлками.

Как правило, если программа становилась всё интереснее с каждой минутой, Морган тянулся за банкой пива и в перерывах между глотками высказывал всё, что было на уме.

– Сраные полупидоры! Таких тряпок на войну надо! Быстро мужиками станут, мудозвоны!

С недавних пор Морган подключил через интернет несколько ночных кабельных каналов, после чего случаи мастурбации заметно участились.

Но в тот вечер он как прикованный смотрел одни только новости на протяжении четырёх часов. Время уже было за полночь. По новостям рассказывали о странных событиях, происходящих в городе:

«Только что пришли новые подробности о случаях телефонных розыгрышей, которые произошли этой ночью. Судмедэксперты определили причину гибели последней жертвы розыгрыша, которой стала двадцатидевятилетняя Анабель Росс. Как выяснилось, женщина погибла в результате наступления преждевременных схваток, которые были спровоцированы резко наступившим состоянием стресса во время розыгрыша телефонного хулигана, личность которого пока что остаётся неизвестной. То, что преждевременные схватки могли послужить причиной гибели, подтвердил лечащий врач Анабель Росс. Как оказалось, врачи ожидали подходящего срока до полного созревания плода, чтобы провести кесарево сечение. Напомним, что сегодня ночью были зафиксированы три случая подобных пранков. Неизвестный совершал звонки и устраивал жестокие розыгрыши. В двух случаях из трёх ответившие на звонок граждане скончались. Незадолго до случая с Анабель Росс от действий пранкера пострадал тридцативосьмилетний Бернард Монсон. Подробные комментарии на этот счёт дал детектив Роберт Бриггс…»

– Сукины дети! – глядя на экран, с презрением произнёс Морган. – Набрались бы душка и позвонили мне. Я вам, сука, устроил бы!

6. ВНЕЗАПНАЯ СЛАВА

Чтобы дорога до следующей остановки не была скучной, Курт начал искать подходящую музыку на радио. После трёх неудачных попыток он переключил на следующую станцию, где рассказывали о последних новостях. Голос радиоведущего посвящал слушателей в детали событий о загадочном телефонном убийце.

Вдруг Терри протиснулся между передними сидениями, ткнул указательным пальцем на радиоприёмник и остолбенело проронил:

– Это про нас?

– Да не-е-е – спокойно растянул Генри.

– Как бы они узнали про нас. И потом, мало ли кто звонит, чтобы поприкалываться – добавил Курт.

После некоторых подробностей из радиостанции Терри обратился к Курту:

– Тормози.

– Что? – растерянно спросил Курт, оглянувшись назад, чтобы посмотреть на Терри, который полусидя завис между передними сидениями, не отрывая своего напряжённого взгляда от приёмника.

– Я сказал тормози – чуть громче повторил Терри.

Курт остановил отцовский «шевроле» посреди пустой дороги в жилом квартале. Терри вышел из салона и бросился ходить то влево, то вправо, скрестив ладони на затылке.

Следом из машины вылезли остальные.

– Ты чего? – озабоченно спросил Макс.

– Это мы – утвердительно сказал Терри, направив палец в салон машины, где всё ещё работало радио.

– Там же сказали про беременную тёлку. А мы к этому не имеем отношения – уверенно отрицал Генри.

– Ты так уверен в этом? Та девчонка. Мы видели её только со спины. Может это как раз она.

– Вот именно, что «может».

– Да пошли вы в жопу! Я пас! – крикнул Терри и пошёл пешком в обратную сторону.

Генри поспешил остановить его.

– Ну нет. Мы начали это вместе, вместе и закончим.

– Да – поддержал Курт. – Не паникуй. Остался последний пранк. Он висит на мне. Тебе нечего переживать. Можешь в салоне посидеть.

Терри стоял на месте, молча и поочерёдно всматриваясь в глаза Генри и Курта.

– На этот раз будем делать всё в границах допустимого.

Терри нарушил своё молчание скептическим голосом:

– Да? По-моему, предыдущие три попытки мы вообще границ не чувствовали. Заканчивайте без меня – довершил свою тираду Терри, собираясь поворачиваться и уходить. Но тут Генри схватил его за локоть и чуть громче произнёс:

– Хоре соскакивать. Мы всё делали вместе. Вместе наказывали всех, кто прессовал нас, вместе получали синяки, вместе теряли девственность. А теперь из-за какого-то розыгрыша ты хочешь всех нас послать?

– Из-за какого-то? – возмущённым тоном произнёс Терри, слегка задрав брови. Он продолжил, ткнув пальцем в грудь Генри: – Для тебя это всего лишь розыгрыш! – Через секунду Терри стукнул пальцем уже по своей груди и добавил: – А мне на душе хреново! Потому что это мы убили ту беременную девчонку! Мне теперь надо всю жизнь на коленях по церквям ползать, чтобы смыть это дерьмо!

– Забей – твёрдо проронил Курт, обратившись к Генри. – Сами закончим.

– Нет. Подожди. Так дела не делаются. Либо мы едем дальше по последнему адресу все вчетвером, либо я иду с повинной.

Терри всматривался в глаза Генри с абсолютным холодом на лице, а после ответил:

– Знаешь, если ты отвечаешь за свои слова, я тоже во всём сознаюсь. Срок скостят, а заодно и на душе хоть немного полегчает.

Услышав такое, Генри яростно закричал:

– Хорош ломаться как тёлка! Мы доделаем всё, как планировали!

– А то что!?

Откуда-то со стороны лужайки частного дома послышался взрослый мужской голос:

– Чего разорались? Какие-то проблемы?

От страха Курт схватил Терри за футболку и поторопил к машине. В спешке они уселись в «шевроле» и укатили прочь. У Терри не осталось выбора.

Фрэнк проснулся от прикосновения Глории. Стоя перед кроватью, она дёргала его за плечо.

– Фрэнк. Фрэнк, вставай.

Фрэнк посмотрел на электронные часы под абажуром включённого светильника. Они показывали половину второго. Сонным голосом Фрэнк спросил:

– Что?

– Приехали полицейские.

Немного очухавшись от такой новости, Фрэнк спросил:

– Полицейские? Что они хотят?

– Не знаю. Я пока не открывала дверь – озабоченно произнесла Глория.

Они вдвоём спустились в холл. Фрэнк повернул язычок в замке, опустил ручку и открыл входную дверь. Перед лужайкой дома стояло два автомобиля, один из которых был гражданский, а другой – патрульный. На их фоне перед порогом стояли двое в форме и двое в штатском.

– Здравствуйте. Прошу простить за столь поздний визит. Я детектив Бриггс, это детектив Кейдж. Скажите, в этом доме проживает Генри Синклер? – произнёс коренастый детектив в тёмно-сером костюме, читая с листка.