«Кровью, сердцем и умом…». Сергей Есенин: поэт и женщины

Сейчас я не знаю, куда преклонить голову: Панфилов, светоч жизни, умирает от чахотки. Жду ответа, хотя бы отрицательного…

Москва, Пятницкая ул. Типолитография Сытина. Корректорская. С. А. Есенин.

Жду до 16».

Автограф хранится в Рязанском областном краеведческом музее. Письмо вложено в конверт с почтовым штемпелем: «Москва. 54-е гор. почт. отдел., 8. 6. 13». Письмо датируется 10 декабря 1913 года по следующим соображениям: а) в письме отмечается тяжёлое состояние Панфилова (умер 25 февраля 1914 года). В переписке Есенина с Панфиловым вопрос об обострении болезни последнего возникает в письме поэта, написанном в январе 1914 года. В переписке Есенина с Бальзамовой сохранился конверт с ближайшим к этому периоду штемпелем: «Москва. 54-е гор. почт. отдел., 10. 12. 13»; б) адрес для переписки, указанный в письме, подтверждает, что оно относится к концу 1913 года, когда за поэтом было установлено полицейское наблюдение, и он в целях обеспечения неприкосновенности переписки просил друзей писать ему по месту работы; в) в 1913 году письма из Москвы до Рязани доходили, судя по почтовым штемпелям на конвертах, в 1—2 дня. Есенин просит ответить ему до 16 (декабря 1913 года), что хорошо согласовывается с установившимися сроками доставки писем и временем отправления, принятым для данного письма.

3. (Москва. Февраль 1914 г.)

«Маня! Я не понимаю тебя. Или ты хочешь порвать между нами всё, что до сих пор было свято сохраняемо в груди моей? Я писал тебе и добрые, и, наконец, злые письма, но ответа всё нет как нет. Но неужели ты мне так и не скажешь? Или, может быть, тебе неинтересно продолжать что-либо со мной, тогда я перестану писать тебе что-либо.

Так как я тебя сейчас смутно представляю, то я прошу у тебя твою фотографию. Я тебе её пришлю обратно, если она нужна. Если ты не считаешь нужным присылать мне, то перешли мне мои письма и карточки по почте наложенным платежом. Я здесь заплачу за пересылку. В ожидании того или другого ответа С. Есенин.

С Анютой (Сардановской – А.Л.) я больше не знаком. Я послал ей ругательное и едкое письмо, в котором поставил крест всему.

Если мы больше с тобой не сойдёмся, то я тебе открою: я печатаюсь под псевдонимом «Метеор», хотя в журнале «Мирок» стоит «Есенин».

Автограф хранится в Рязанском областном краеведческом музее. Письмо вложено в конверт с почтовым штемпелем: «Москва. 54-е гор. почт. отдел., 14. 10. 12».

Письмо датируется: февраль 1914 года – по содержанию. Поэт пишет Бальзамовой: «В журнале «Мирок» стоит «Есенин». Такая фраза в письме могла появиться не ранее февраля 1914 года, когда в журнале «Мирок» (№2) были напечатаны первые за подписью поэта (без псевдонима) два стихотворения: «Воробышки» и «Пороша».

Из этого следует, что письмо вложено в конверт другого письма».

В одном из своих писем Мане Бальзамовой (весной 1913 года, из Москвы) Есенин писал:

«Маня, милая Маня, слишком мы мало видели друг друга. Почему ты не открылась мне тогда, когда плакала? Ведь я был такой чистый тогда, что не подозревал в тебе этого чувства любви. Я думал, так ты ко мне относилась из жалости, потому что хорошо поняла меня. И опять, опять: между нами не было даже символа любви, – поцелуя, не говоря уже о далёких, глубоких и близких отношениях, которые нарушают заветы целомудрия, и от чего любовь обоих сердец чувствуется больнее и сильнее».

В октябре 1913 года, после посещений поэтом публичных домов в Москве, «просветившийся» Есенин пишет Бальзамовой: «…Ничего в жизни нет святого, один сплошной и сгущённый хаос разврата. Все люди живут ради чувственных наслаждений. Люди нашли идеалом красоту – и нагло стоят перед оголённой женщиной, и щупают её жирное тело и разражаются похотью. И эта-то, – игра чувств, чувств постыдных, мерзких и гадких, – названо у них любовью. Вот что ждут люди с трепетным замиранием сердца. «Наслаждения, наслаждения!» – кричит их бесстыдный, заражённый одуряющим запахом тела, в бессмысленном и слепом заблуждении, дух. Люди все – эгоисты. Все и каждый только любит себя и желает, чтобы всё перед ним преклонялось и доставляло ему то животное чувство, – наслаждение.

Я не могу так жить, рассудок мой туманится, мозг мой горит, и мысли путаются, разбиваясь об острые скалы жизни, как чистые, хрустальные волны моря.

Я не могу придумать, что со мной, но если так продолжится ещё, – я убью себя…».

Как гимн «прежней святой любви» к тем, с кем разлучился, звучат стихи Есенина:

 
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.
С алым соком ягоды на коже,
Нежная, красивая была
На закат ты розовый похожа
И, как снег, лучиста и светла.
Зерна глаз твоих осыпались, завяли,
Имя тонкое растаяло, как звук,
Но остался в складках смятой шали
Запах мёда от невинных рук…
Пусть порой мне шепчет синий вечер,
Что была ты песня и мечта,
Всё ж кто выдумал твой гибкий стан и плечи-
К светлой тайне приложил уста…
 

Осенью 1914 года между Есениным и Марией Бальзамовой что-то произошло. Он пишет:

«Милостивая государыня, Мария Пармёновна!

Когда-то, на заре моих глупых дней, были написаны мною к Вам письма маленького пажа или влюблённого мальчика.

Теперь иронически скажу, что я уже не мальчик, и условия, – любовные и будничные, – у меня другие. В силу этого я прошу Вас или даже требую (так как я логически прав) прислать мне мои письма обратно».

Возможно, в письмах Есенина к Марии Бальзамовой был налёт игры, которая Сергею надоела. Возможно, сыграла роль другая причина – увлечение другой девушкой.

Обнаружено письмо Сергея Есенина к Лидии Мацкевич, знакомство с которой приписывается исследователями к периоду между 1912 – 1916 годами.

Письмо написано предположительно в ноябре 1916 года на московский адрес Лидии:

«Лида!

Давно уже было, когда мы виделись. Мне хотелось бы хоть раз еще повидаться. Если вы хотите, пусть это свиданье будет последним и первым после того. Сообщите, где можем встретиться. Я сейчас совершенно одинок, и мне хотелось бы поговорить с вами. Так, о прошлом хоть вздохнуть. Если вам некогда, то тоже сообщите. Я могу тогда куда-либо поехать. Одолела хандра. Вероятно, вследствие болезненности. Если не можете, то отказом не стесняйтесь. Ведь вы от этого ничего не потеряете.

Адрес для ответа: Б. Строченовский пер., д. 24.

С. А. Е.». (Есенин С. А. Письмо Мацкевич Л. Л. Москва // Есенин С. А. Полное собрание сочинений: В 7 т. – М.: Наука; Голос. – 1995—2002. – Т. 6. – Письма. – 1999. – С. 88).

Письмо адресатом было передано в Музей Есенина, из которого Лидия Мацкевич получила слова благодарности: «Музей приносит Вам свою большую благодарность за чрезвычайно ценные Ваши пожертвования. Хранитель Музея».

Некоторые особенности почерка письма Есенина близки характеристикам почерка рукописей поэта второй половины 1916 года. Если Есенин писал свое письмо именно в этот промежуток времени, то месяцем, когда оно было написано, мог быть только ноябрь, поскольку в Москву во второй половине 1916 года Есенин выезжал из Царского Села лишь однажды, 3 ноября, а назад вернулся до 20 ноября.

Письма, автографы, инскрипты – отсвет живой души поэта. Горение – остуда, надежда – разочарование, тёплый привет – холодная отповедь… Сколько оттенков чувств хранит бисер есенинского почерка! Мы пишем отдельно каждое слово, он отделял одну от другой каждую букву, будто бы придавал особый вес написанному. Время назначило высокую цену каждой есенинской букве. В этом смысле «Роман в письмах» с Бальзамовой, с отдельными страницами которого мы познакомились, бесценен.

Есть сочинения Есенина, не вошедшие в сборники стихотворений, среди них – и стихотворение, посвящённое Марии Бальзамовой. В одном из писем 1913 года Есенин пишет девушке (ГМЗЕ, ОНФ, инв. №54/12): «Стихотворение тебе я уже давно написал, но как-то написать в письме было неохота. Я, признаться сказать, не люблю писать письма, читать их люблю… Ну да ладно. Вот тебе стихотворение:

 
…Умчалась ты в далёкие края,
И все мечты увянули без цвета,
И вновь опять один остался я
Страдать душой без ласки и привета.
И часто я вечернею порой
Хожу к местам заветного свиданья,
И вижу я в мечтах мне милый образ твой
И слышу в тишине тоскливые рыданья…
(С. Есенин. «Ты плакала в вечерней тишине…». 1913).
 

Это стихотворение не вошло в «Собрание стихотворений» Есенина, но включено в 4-й том полного собрания сочинений поэта: Есенин С. А. ПСС: В 7 т. – М.: Наука. – 1995 – 2002.

Текст стихотворения был опубликован Коновалов Д. Новое о Сергее Есенине. Найдены неопубликованные письма поэта // Газ. «Приокская правда». – Рязань. – 1967. – 18 августа. – №194.

Вспомним письмо Есенина к Бальзамовой, написанное весной 1913 года:

«Маня, милая Маня, слишком мы мало видели друг друга. Почему ты не открылась мне тогда, когда плакала? Ведь я был такой чистый тогда, что не подозревал в тебе этого чувства любви. Я думал, так ты ко мне относилась из жалости, потому что хорошо поняла меня…».

Нет сомнения, что выделенные слова приведённого письма «приютились» в стихотворении Сергея Есенина «Ты плакала в вечерней тишине…».

В этом же письме есть слова: «…я был такой чистый…». Можно добавить: в годы знакомства с Бальзамовой Есенин был ещё не только «чистым», но и не искушённым в поэзии.

Несмотря на то, что «слёзы… на землю упадáли», а влюблённые «друг друга не поня́ли» (в первой строфе), а лирический герой «вновь опять один остался» (вторая строфа), Марию Бальзамову мы можем назвать адресатом лирики Сергея Есенина. Лирики ранней, ещё беспомощной, но искренней…

В №4 журнала «Современное есениноведение» (2006) помещена статья Николая Обыдёнкина «По тающим следам С. Есенина. Род Бальзамовых». Ссылаясь на её содержание, приведу некоторые сведения, связанные с именем той, чей «милый образ» видел поэт в своих мечтах: «Родилась Мария Пармёновна Бальзамова в селе Дединове Рязанской губернии (ныне Луховицкого р-на Московской обл.) и была в многодетной семье Бальзамовых первым оставшимся в живых ребенком и единственной девочкой. До её рождения в семье были еще три младенца, но все они вскоре скончались. После неё в семье родились еще семь братьев.

Отец, Пармен Степанович (1870 – 1924), был дьяконом Дединовской, а затем (1910) Троицкой и Недостоевской церквей Рязанской губернии. Похоронен в Рязани. Мать, Лидия Терентьевна (1875 – 1941), – домохозяйка. В годы Великой Отечественной войны во время эвакуации она пропала без вести. Дочь, Мария Парменовна (1896 – 1950), – учительница, похоронена в Москве. Братья Марии: Григорий Парменович (1898 – 1947) – военнослужащий, Анатолий Парменович (1900 – 1941), кандидат географических наук, погиб в боях под Москвой, будучи в народном ополчении; Дмитрий Парменович (1902-?), экономист, похоронен в Москве; Михаил Парменович (1904 – 1928), железнодорожный машинист; Сергей Парменович (1907 – 1994), художник (на сайте «Картинная галерея города Красноармейска» указаны годы жизни Сергея Пармёновича Бальзамова: 1906 – 1983 – А.Л.); Леонид Парменович (1909 – 2003), экономист; Валентин Парменович (1913 – 1989), военнослужащий».

Автопортрет. Художник Сергей Бальзамов, брат Марии Пармёновны Бальзамовой

Дети Бальзамовых не были обделены талантами и славой. Прославила свою фамилию дочь Мария, которой Сергей Есенин написал около ста писем. Внёс свой вклад в русскую культуру брат Марии Сергей. Бальзамов Сергей Пармёнович учился в Рязанской художественной школе (1923 – 1924), а также на курсах Ассоциации художников России у И. Машкова и Ф. Невенсина (1927 – 1930). В картинной галерее г. Красноармейска хранится более 40 живописных и графических произведений Бальзамова.

В 1910 году семья Бальзамовых переехала в Рязань. Отец стал служить священником, дьяконом в Троицкой церкви, а позднее – в церкви села Недостоево. С 1906 по 1912 год Мария Парменовна вместе с Анной Алексеевной Сардановской училась в Рязанском женском епархиальном училище.

Маша была светловолосой, красивой, веселой, жизнерадостной девушкой…

Летом 1912 – 1913 гг. Мария вместе с Анной неоднократно бывали в поселке Солотча, где старшая сестра Анны Серафима работала учительницей. Неоднократно к ним в гости приезжали брат сестер Сардановских Николай, Сергей Есенин и Сергей Брежнев. Иногда они привозили с собой гармошку, и тогда в поселке долго звучали их песни и частушки.

«Вспоминала Александра Андреевна (Иванкова, учительница, землячка Есенина – А.Л.) … об одном разговоре с Татьяной Федоровной (матерью Есенина – А.Л.). Та как-то ехала на пароходике в Рязань. На скамейке напротив сидела дединовская учительница с сынишкой. Белобрысенький, он был очень похож на маленького Сергея в таком же возрасте. Вернувшись домой, Татьяна Федоровна спросила сына, а не его ли этот ребенок. «Мать, – ответил Сергей, – если моих детей привести тебе в дом, у тебя лавок не хватит усадить их»… «Вот это, по-видимому, и был Бровкин, – подытожила Александра Андреевна и продолжала: Мать его, Мария Парменовна Бальзамова, хорошо знакомая мне еще по Рязанскому епархиальному училищу, была замужем, рано умерла и все «сугубо личное» оставила сыну. Только недавно журналисты вышли на него. Серафима Сардановская их направила. А к ней в Солотчу направляла их я (Шура Иванкова в бытность воспитанницей Рязанского епархиального училища дружила с Анютой Сардановской, сестрой Серафимы – А.Л.). Оказалось, что Серафима, парализованная, вывезена из Солотчи и лежит в больнице в Рязани, где журналисты и виделись с ней…». На этом заканчиваются воспоминания Александры Андреевны Иванковой (после неудачного замужества в 20-х годах – Лимоновой) о Сергее Есенине, его родных и близких». (Мостинский И. О Сергее Есенине, его родных и близких // Слово. – М. – 2002. – №1. – Январь-февраль. – С. 150 – 165).

Большую работу по изучению связей Сергея Есенина с Марией Бальзамовой проделал известный рязанский краевед Дмитрий Акимович Коновалов (1918 – 1993). Ему удалось отыскать и опубликовать 17 писем Есенина к Бальзамовой (а всего их, как известно, было около ста). Найденные письма и открытки написаны в 1912 – 1915 гг.

В 1916 году Есениным было написано стихотворение «Не бродить, не мять в кустах багряных…». Многие есениноведы считают, что оно было посвящено Марии Бальзамовой…

Племянник Марии Пармёновны Валентин Леонидович Бальзамов также считает, что стихотворение «Не бродить, не мять в кустах багряных…» Есенин посвятил подруге своей юности Марии Бальзамовой. По этому поводу им написано стихотворение «Десять верст», включенное в его сборник 1997 года (сборник называется «И пусть всегда – рассвет» – А.Л.).

Моей любимой тётушке Марии Бальзамовой Он – в 1916, я – в 1996 году посвящаю:

 
Константиново сегодня не забыло,
Вспоминает окская волна,
Я – свидетель, это с ними было,
Это рассказала мне она.
Все Бальзамову Марией называли,
Об истории о той напомню вновь:
Десять верст меж селами лежали,
Десять верст и светлая любовь.
Даже сельская припоминает школа,
Где тогда вела Мария класс,
Как влетал вихрастый и веселый
И стихи раздаривал не раз.
А однажды в поле у разлива,
Там, где происходят чудеса,
Встретились его густая грива
И её овсяная коса.
Тихий час, заря и синий вечер,
Родинка брусничкой на щеке,
И мечта, и свет зари, и плечи
Со снопом волос в его руке.
На пригорке поле колосилось,
От зари скрывая тайны взгляд.
Почему «навеки отоснилась»,
Знает только розовый закат.
Их совсем недавним отголоском
Сблизила московская среда.
Он – в Ваганьковке, она – на Богородском.
Десять верст меж ними навсегда.
(В. Бальзамов. Десять вёрст)
 

«В 1921 году Мария вышла замуж за жителя Рязани Сергея Николаевича Бровкина (1900 – 1952), инженера по специальности, и затем переехала с ним в Москву. Сначала работала в библиотеке, а потом на дезинфекционной станции. Здесь в 1925 году у них родился сын Пармён

(В. Бальзамов. Десять вёрст)

«В 1921 году Мария вышла замуж за жителя Рязани Сергея Николаевича Бровкина (1900 – 1952), инженера по специальности, и затем переехала с ним в Москву. Сначала работала в библиотеке, а потом на дезинфекционной станции. Здесь в 1925 году у них родился сын Пармён Сергеевич, впоследствии – медицинский работник. Он также работал на дезинфекционной станции. Во время Великой Отечественной войны был танкистом, несколько раз горел в танке, но дошел до Берлина. Можно отметить такую интересную деталь: сын другой подруги юности Сергея Есенина, Анны Сардановской, Борис, также был танкистом, тоже не раз горел в танке, погиб во время Великой Отечественной войны.

После войны Пармён Сергеевич работал в Боткинской больнице. Так что далеко не прав был Есенин, когда в одном из писем Марии Бальзамовой в 1914 году писал: «Пойдут дети, вырастите какого-нибудь подлеца и будете радоваться, какие он получает деньги, которые стоят жизни бедняков…». Скончался Пармён Сергеевич в апреле 1991 года, похоронен в Москве, на Богородском кладбище, рядом с могилой своей матери. Несколько позже скончалась и его супруга, Лидия Григорьевна. Детей у них не было.

В послевоенные годы рязанский краевед Дмитрий Акимович Коновалов встретился в Москве с сыном М. П. Бальзамовой П. С. Бровкиным. Это он передал краеведу хранившиеся у его матери адресованные ей 15 писем и открыток С. Есенина, написанных в 1912 – 1915 гг., а также широко известную ныне фотографию, где она сфотографирована в юности вместе со своей подругой А. А. Сардановской. Из писем М. П. Бальзамовой узнаем, что свой трудовой путь после окончания женского епархиального училища она начала в сельской школе села Калитинка (ныне Рязанского района Рязанской области). Здесь она проработала учительницей два учебных года: с 1912 – 1913, 1913 – 1914.

В Рязани Коновалов нашел двух бывших учеников Бальзамовой. Один из них, Н. В. Колядов, рассказывал: «В трехклассном церковно-приходском училище я учился последний год у Марии Пармёновны. Молодая, красивая, веселая и бодрая – покорила нас совершенно. Любила она детей. Соберет, бывало, нас в перемену, возьмет в руки балалайку и скажет: „Пляшите, ребята!“ Играла она замечательно, и мы наперебой включались в пляску: зимой в лаптишках, летом – босиком. „А теперь распевайте частушки“, – и подыгрывает нам. Потом предупреждала: „Батюшке об этом не говорите“. Молчали мы, конечно».

«Очень заботилась Мария Парменовна о своих лучших учениках, среди которых был и я, – дополнил рассказ своего друга М. П. Косягин. – После занятий в школе она часто приглашала нас в свою комнату, которая находилась при школе, о многом рассказывала, давала нам читать книги. Когда я окончил школу и получил похвальный лист, она обняла, расцеловала меня и назвала героем дня».

Стараясь побольше узнать о М. П. Бальзамовой, Дмитрий Акимович Коновалов ездил в село Мощены Рыбновского района, где когда-то в местной школе работала Мария Парменовна. Сергей Есенин в Мощенах был не раз и участвовал в проведении школьных вечеров. Об этом рассказал Д. А. Коновалову брат Марии Пармёновны Л. П. Бальзамов… Отцу, Пармёну Бальзамову, доводилось отвозить его (Есенина – А.Л.) на станцию Дивово на лошади…

Отдельные материалы о М. П. Бальзамовой и А. А. Сардановской представлены в Дединовском краеведческом музее и опубликованы в Луховицкой районной энциклопедии. В них подчеркивается роль этих замечательных женщин в развитии просвещения и культуры благодатного подмосковного края…». (Обыдёнкин Н. Род Бальзамовых // Современное есениноведение. – 2006. – №5).

Род Бальзамовых… Талантливые люди! Племянница Марии Пармёновны Бальзамовой, дочь брата Анатолия Валентина Попова окончила Московский институт иностранных языков. По профессии она переводчик с немецкого языка, а ещё Валентина Анатольевна Попова пишет стихи. Она является членом Союза писателей Москвы, автором поэтических книг «Первое письмо» (1993), «Колыбельная луне» (1998), «Мосток» (2000), «Свеча в рукаве» (2002)…

Сергей Есенин, оставивший яркий след в биографии Марии Бальзамовой, обнаруживает своё влияние и на стихи Валентины Поповой, московской поэтессы, представительницы рода Бальзамовых:

 
…Меня уют не держит дома,
На новизну нацелен глаз,
Но всё мне кажется знакомым,
Хоть вижу это в первый раз.
Теперь я повторять готова,
Заверив клятвою своей,
Что под луной ничто не ново,
Да и под солнцем не новей…
(Попова В. А. «И счастье знала я, и горе…»
 

/ Попова Валентина. «Между звездой и зарёй» // Ж. «Истина и жизнь». – М. – 2006. – №11).

«Была ты песня и мечта», – так писал Есенин о Марии Бальзамовой. Слова Поэта «женщина-мечта» дорогого стоят. Мария Пармёновна Бальзамова была достойна этих слов.