Война ларгов: Проклятие Этриуса

Предисловие от автора

Собравшись с силами, переключив свой настрой с поэтического на прозаический, я решительно приступаю к написанию заключительной шестой книге цикла «Война ларгов», о чем собственно уже давно мечтаю, так как мне хорошо известно о героях моих книг все, даже то, что еще не упоминалось в них, и желание рассказать хотя бы самое важное о мире Этриуса порой переполняет, словно мучительная жажда.

Итак, для начала обрисую картину в общих чертах.

На крошечном Этриусе посреди бескрайнего океана находится материк, в центре которого расположено королевство Ларгиндия, и простирается оно от восточных лугов до западного побережья. Далеко к северу от него в вечных снегах имеется горный массив, где в незапамятные времена создали себе пещерный город и Ледяной дворец краглы. В восточной части материка посреди обширной пустыни стоит древний город Кругар, не обнесенный крепостными стенами, потому что орки самый бесстрашный народ Этриуса. К югу от их владений раскинулись девственные леса эльбов, где-то в глубине которых живет тихой и мирной жизнью Зеленый город, расположенный на берегу реки. Если двинутся дальше за запад, хотя мало кому захотелось бы покидать это чудесное благоухающее жизнью место, берут свое начало непролазные топи, которые с недавних пор стали тоже заселены. Здесь возник портовый город тритонов, благодаря кораблям которого были открыты острова, обширно растянувшиеся посреди океана. На самом большом из них можно найти самый молодой город на Этриусе, но его шумные улицы отчасти напоминают улицы Рединфорта, столицы Ларгиндии.

Жители крошечной планеты общаются на общем языке. Деньги у всех народов общие. После не так давно бушевавшей среди народов розни наступил долгожданный мир. В Ларгиндии забылась и Гильдия воров, и беспрестанные грабежи на дорогах, а жителям Кругара стали безынтересны бои на арене. Теперь любому желающему можно везде свободно пройти, поселиться и спокойно заниматься любимым ремеслом. Единственным на Этриусе, кто до сих пор не способен успокоиться и жить, не причиняя ни кому вреда, по-прежнему остается колдун Куззола. И как бы сильно не любил своего сына бог Сатир, создавший эту прекрасную планету, он должен найти способ, как заставить его прекратить строить козни против ее дружественных народов! Неужели это Проклятие Этриуса будет вечным? Нет. Конечно же, нет.

Пришло время окончательно и бесповоротно покончить со злом на прекрасной планете Сатира, уж во всяком случае, у ее обитателей появится надежда на мирную жизнь, если у них и их бога получится избавиться от Проклятия Этриуса – зловещего колдуна Куззолы. Если вспомнить все злодеяния, совершенные сыном Сатира, то невозможно представить большей угрозы для крошечной планеты, чем он. Даже некромант Нотингхорф не годится в ровни Куззоле по кровожадности и предприимчивости! Собственно, горемыку – лорда и занесло на Этриус по вине сына Сатира, который погиб в первой книге от руки Александра Рида, погиб внезапно, не успев применить свою магию, иначе Анубису и не понадобился бы Нотингхорф, ведь бог смерти Анубис просто хотел убить двух зайцев при помощи него – оживить Куззолу и причинить как можно больше вреда обитателям Этриуса. Впрочем, горемыка – лорд со своими задачами справился на славу. Он распугал всех орков, заставив сбежать их из Пустошей, и без особого труда разрушил бы Рединфорт, если бы на свою беду не оживил Куззолу, который быстро убил его при помощи своей магии. У Нотингхорфа просто не было шансов превзойти Куззолу в могуществе, так же как у других злодеев, таких, как король Константин или глава гильдии воров Маэстро, не было шансов превзойти Нотингхорфа! Бесспорно сын Сатира, как никто другой, является Проклятием Этриуса, и не будь его, все расы вполне мирно уживались бы между собой. Даже орки с эльбами.

Однако назвать Куззолу злодеем я тоже не могу. Да, он совершал много ужасных поступков, но в глубине души уродливый горбун оставался измученным мечтателем, с которым судьба обошлась жестоко, во всяком случае, себя таковым всегда считал Куззола. Достаточно просто внимательно приглядеться к этому персонажу, как читателю он откроется с другой стороны, таким, каким я его и задумал. Изначально сын Сатира является избалованным мальчишкой, которому прощались все шалости, но уже тогда он страдал от своих собственных душевных терзаний. Любви и заботы Куззоле хватало с избытком, а вот найти нужных слов в разговоре с ним никому не удавалось. Он не желал слушать ни отца, ни мать, ни жителей Зеленого города, а вот к словам незнакомца Никто прислушался! Почему? Потому что, как считал Куззола, в его родном Зеленом городе все стали свидетелями его рождения, и пусть они не виноваты, что он родился уродливым, но доверие к ним было утеряно. Появление Никто, не обращавшего внимания на внешние изъяны мальчика, сыграли свое дело – Куззола жаждал встречи с кем-то, кто даст ему совет, и коварный бог смерти Анубис подарил ему эту встречу. Затем, когда сын Сатира начал понимать, что его обманул Никто, он перестал доверять вообще всем. После того, как войны на Этриусе поутихли, Куззола начал жить на болотах, создал свой народ и даже не помышлял о том, чтобы кому-либо вредить, но краглам понадобилось отправиться к нему с претензиями. В итоге, сына Сатира вывели из зоны комфорта, и он снова начал всем досаждать. А когда ларгам понадобился Амулет бессмертия, который обеспечивал жизнедеятельность организма Куззолы, он без сожаления отдал его им и умер. Так что странности его в поведении и чрезмерная жестокость вполне объяснимы – сын Сатира до всего доходил сам, хотя, несмотря на это, он очень даже отзывчив и добр.

Так есть ли шансы победить Куззолу, если он в каждой последующей книге становился все сильнее и совершенней, благодаря богам и жителям Этриуса? По результатам встречи с Александром Ридом в первой книге колдун усвоил важное правило – не недооценивать врага и всегда быть готовым неожиданному повороту событий. Во второй книге при встрече с лордом Нотингхорфом Куззола доказал, что усвоил для себя еще одно правило – умение быстро действовать, когда речь идет о жизни и смерти, и умение затаиться, чтобы набраться сил для нового удара. Но ведь в третьей книге Куззола не искал ни с кем ссоры, он мирно хозяйствовал на болотах со своими тритонами? Да, но он так же оставался главным злодеем, доказав это, когда жестоко расправился с армией краглов, которые пришли в его владения, чтобы отомстить ему за давнее злодейство – подлое убийство их лидера Крумша. Таким образом, Куззола усвоил еще одно правило – необходимо поступать по справедливости, чтобы в последствии можно было доказать свою правоту перед богами и избежать наказания. Но ведь от богов не скрыть правду и они не простят злодея! Это так, но Куззола придерживался всегда еще одного правила, он всегда отстаивал свою правду и не важно, что она может быть ложной, главное, твердо стоять на своем. Колдун хорошо успел подумать об этом, пребывая в царстве мертвых, пока герои Этриуса в четвертой книге путешествовали на Землю. Будучи освобожденным Анубисом для того, чтобы загладить свою вину перед Сатиром хотя бы частично, а именно переубедить своего внука Варлока, пошедшего по стопам деда, Куззола выполнил поручение и вразумил мальчика, но был крайне разгневан его смертью, произошедшей у него на глазах. Колдун был не в силах смириться с такой невыносимой утратой и решил наказать короля Ларгиндии Брагуса, убийцу своего внука. Он не вернулся в царство мертвых, как следовало ему поступить, а продолжил вершить злодеяния, как прежде. Теперь душа Куззолы не имела тела и свободно перемешалась по Этриусу, вселяясь в ларгов. Остановить его не представлялось возможным, ведь он действовал стремительно, расчетливо и справедливо, как ему это виделось. Сатира снова охватило чувство вины перед ним и перед ларгами, но богу Этриуса следовало взять себя в руки и во что бы то ни стало остановить своего сына, иначе он доведет до безумия всех обитателей крошечной планеты и его самого вместе с ними. Шансы изловить разгневанную душу колдуна не велики и это Сатир понимал.

Ко всему прочему читателю предстоит переживать за Крока и Роланда, двух влюбленных ларгов, которые в это нелегкое время старались завоевать сердца своих возлюбленных. Первый из них, опытный охотник из города на болотах, сбитый с верного пути орком – проходимцем Жабаркасом, встал на темную дорожку и занялся разбоем. К чему его приведет такое нехорошее ремесло, которым он занялся благодаря не желающему работать в порту на островах Жабаркасу и жаждущей жить в роскоши Шанталь, оставалось только догадываться. Второму же влюбленному повезло не меньше. Юноша Роланд, подмастерье ученого, отправился на острова на воздушном шаре к своей Пиранье, но в самый последний момент к нему в корзину запрыгнула девушка из Рединфорта Анабель, в свою очередь не видевшая дальнейшей жизни без него. Интересно, каковы шансы этих двух влюбленных, Крока и Роланда, уберечь любовь в своих сердцах и не допустить разлада с Шанталь и Пираньей? Будем надеяться, что на их пути не повстречается разгневанная душа колдуна, ненавидящая ларгов, что им наконец-то повезет и все сложится хорошо.

Хочется заверить дорогого читателя, что все будет хорошо, но колдун Куззола заставит поволноваться весь Этриус, Сатира и даже Анубиса. Учитывая то, что эта книга является завершительной в цикле «Война ларгов», я решил сократить до минимума кровопролития и жестокость, внести немного больше юмора и сумасбродности, так как злодей Куззола уже вовсе не злодей. Возможно, поначалу ему и хотелось причинять кому-либо вред, хотелось достичь гораздо большего, чем его отец, но Сатир достиг многого – трудно было удивить или превзойти его. С каждой новой книгой Куззола становился мудрее и понимал, что верша злодеяния не заслужить славу и почести. Конечно, он прославился на весь Этриус, но такой славе никто не позавидует, а это шло вразрез с его мечтами. Теперь исправить такое стечение обстоятельств было невозможно, да и Куззоле не важны чужие мнения, ведь на самом-то деле волей – неволей он стал подстать божеству! Злому божеству. Особенно для тритонов – он же их создал. Да, и для ларгов – он их ненавидит! Сын Сатира стал Проклятием Этриуса, карающим всех без разбора, всех, кто попадется ему на пути. Самое важное, конечно, что Куззола вынужден будет вести себя достаточно гуманно, как бы ему не хотелось, потому что это тоже пойдет вразрез с его моральными ценностями – сын Сатира тоже, как и его отец является творцом целой расы, от которой появилась другая. Тритоны и гоблины – заслуга Куззолы. Я уверен, что ему очень бы не хотелось уничтожить жизнь на Этриусе. Он просто по-своему намеревается навести на планете порядок. Быть может, через хаос, но порядок.

В целом, картина ясна. Что же я хотел добавить еще? Хочу «напоследок» заявить, что эта книга является последней в цикле «Война ларгов», но не последней об Этриусе. Позже я намерен рассказать дорогому читателю о других менее известных героях этого мира, таких как Александр, Луна, Лиэль, Орф Жоруг и других, но таких же отважных и добрых. Цикл имеет рабочее название «Легенды Этриуса» и я уже подумываю о его написании.

Еще хочу добавить, пожалуй, самое важное для меня, что мне удалось осуществить свою детскую мечту – я создал сказочный мир и рассказал о нем! А ведь совсем недавно, когда я только начал писать первую книгу «Война ларгов: Клинок и магия Луны» сомнений было много: хороши ли персонажи, адекватны ли их поступки, не слишком ли по-детски написано и так далее. Сейчас все сомнения осыпались, словно осенняя листва, и мне самому мои книги нравятся. Помнится, как в книге у Михаила Афанасьевича Булгакова: «Хороши ваши стихи, скажите сами?» Отвечу Мастеру и я: «Книги хорошие. Прочитать их стоит», – чего собственно я не осмелился бы написать в предисловии от автора к предыдущим книгам. Сейчас, когда я закончил работу над циклом «Война ларгов», когда мир Этриуса вместе со мной прошел этапы взросления и окреп, чтобы перейти на новую ступень – «Легенды Этриуса», я могу спокойно откинуться в кресле и мечтательно закрыть глаза, так как мне с нетерпением хочется написать о новых персонажах, ведь историю о Кроке и Роланде я прокручивал в голове уже, когда писал «Девиз ларгов: Все ради любви». Так сильно мне хотелось обойтись без кровавых баталий, таких полномасштабных как в первых трех книгах, и внести в книгу больше юмора, чего зачастую не хватает читателю! Конечно, злодей Куззола мог бы снова превратить Этриус в кровавую арену, но это будет скучновато и предсказуемо. Он попробует прийти к этому несколько другим способом, более сложным. Если он начнет создавать виверн и убивать всех направо и налево, то вынудит Сатира тоже прибегнуть к более жестоким мерам, а если колдун будет играть смертными, как марионетками, – «вроде как это их рук дело», то с него и спросу будет меньше. Да и «пенсионеру» Куззоле пора отдохнуть.

Пора менять злодея! Шучу. Собственно говоря, злодея как такового в этой книге не будет, ибо его уже и быть не должно на Этриусе, так как все жители крошечной планеты стремятся к самосовершенствованию. Все, за исключением таких заблудших личностей, как орк Жабаркас и гоблин Урчис, которыми обуревают низменные чувства. Что же касается колдуна Куззолы, то он будет стараться не использовать свои магические способности во вред смертным, совсем наоборот, он проявит себя как истинный фигляр и талантливый кукловод. Раз уж заставить ларгов влюбить в себя подобно Сатиру у Куззолы определенно не получится, то уважать себя он их заставит обязательно!

Итак, приступаю к повествованию, но прежде последняя прихоть автора: увяжем первую и шестую книги между собой. Как же там было?.. Ах, да!.. Все же последнее слово всегда остается за читателем, и чтобы не обманывать вашего доверия и, боясь показаться навязчивым, оставлю Вас наедине с «Войной ларгов: Проклятие Этриуса». Как когда-то говорил Николай Коперник, чтобы Твоему Святейшеству не показалось, что относительно пользы этого труда я обещаю больше, чем могу дать, я скромно перехожу к изложению. Приятного чтения, дорогие друзья!

Введение. Все как прежде

По речной глади скользили волны взъерошенные ветром. Старый дуб, под которым расположился Сатир, дарил прохладу и уныние. Птицы пели вдалеке, но не подлетали ближе, стараясь не рассердить бога. Он здесь часто любил посидеть в тишине, и не следовало бы тревожить песнями его покой.

Густая шевелюра рыжеватых кудрей, обрамляя острые рога на голове, покрывала часть лба, скрывая от чужих глаз глубокие морщины. Даже боги не властны над временем. Они могут его остановить, вернуться в прошлое, но что от этого проку. Всячески влиять на различные ситуации, для того чтобы изменить ход событий себе в угоду, не для Сатира.

Все, что он создавал долгие годы, начало рушиться с рождением Куззолы. Бог не спешил и надеялся, что время будет к нему благосклонно, что ситуация изменится к лучшему. Но нет. Сатир потерял все, что так воспаряло его и заставляло творить.

Немного нахмурившись, он устремил взгляд печальных глаз куда-то вдаль. Вокруг зрачков просматривалась краснота, и молниями расходились в стороны набухшие от крови капилляры. По заросшим щекам, возможно, скользили слезы, но основная непогода бушевала в груди у опечаленного непоправимыми бедами бога.

– Прости, мой друг. Они не вечны, – послышался хрипловатый голос Анубиса.

Сатир оглянулся. Позади него у дерева стоял некто в темных одеждах. Из-под капюшона вырисовывалась его собачья морда с ярко горящими красными глазами. Глядя в них, всегда чувствовался холод и ненависть бога смерти ко всему живому, лишь скромный оскал острых клыков мог свидетельствовать о невраждебных намерениях Анубиса. Он по-дружески поднял когтистую руку в знак приветствия.

– А, это ты! – тихо проговорил Сатир и жестом пригласил бога смерти расположиться с ним рядом на могучих корнях дуба, – У них есть все шансы стать лучше, развиваться духовно и победить смерть.

– Ты о том, что у смертных есть шансы стать такими же, как мы? – засмеялся Анубис, – Они это понимают, но не верят, что это действительно возможно. Они такие же мечтатели, как мы. Этого у них не отнять.

– Но почему они тогда тратят свои жизни на всякую бессмыслицу?

– О, это долгий путь проб и ошибок, мой друг! Сколько раз я беседовал с душами, и каждый раз восхищался их мышлением. У всех своя правда, своя боль, свои радости, – вздохнул Анубис, – Если бы ты остановился на эльбах, то не знал бы горя? Знал бы…

– Перестань, здесь же похоронена Габриэль, – хмуро посмотрел на бога смерти Сатир и снова отвел взгляд.

– Прости, я не нарочно напомнил тебе об этом, но, к счастью, здесь лежит лишь ее старое тело, а сама твоя любимая в Зеленом городе в полном здравии и ждет твоего возвращения, а ты тут нагоняешь тоску на себя, – пояснил Анубис.

– Мне это известно и я не нагоняю тоску, я размышляю о жизни.

– Ты мог бы поразмышлять об этом вместе с ней. Я буду не в обиде.

– Она тоже, как и я, не хочет говорить на некоторые темы…

– Ах, ты о Куззоле! Да что у вас с Габриэль за проблемы детские? Найди его и всыпь ему ремня.

Сатир промолчал, делая вид, что не услышал его.

– Да найди ты его и поговори с ним! Объявления расклей. Пропал мальчик…, – шутливо подсмеивался над богом Этриуса Анубис.

– Не будет со мной он говорить, не будет. Он разгневан на меня. Ты посмотри, что он делает? Он перемещается по телам смертных, как ему вздумается, доводит их до отчаяния, многие не могут оправиться после перенесенных встрясок, которые он им устраивает. Так скоро все с ума сойдут на Этриусе, – поделился с ним своими переживаниями Сатир, хотя сделал это через силу, неохотно.

– И что, никак нельзя напасть на след твоего сынка? – уточнил бог смерти.

– Если он сам ошибется, а он не ошибется. Если я начну расследование в этом хорошо запутанном клубке, то все равно запутаюсь. К Лидии то и дело идут Ларги и жалуются: пропал муж, напал муж, ушла жена, укусила жена, муж обнял подругу, и жена ударила их обоих! Голова пойдет кругом…

– Зачем он делает это, если уже отомстил за смерть Варлока?

– Кто его знает. Меня наказывает, наверное.

– Обратись за помощью к высшим богам или доверь это дело богам смерти. Мы пришлем Цербера, к примеру, он твоего Куззолу разыщет за ночь и к утру безумства и сумасбродства прекратятся.

– Нет, я должен решить проблему самостоятельно, иначе надо мной будут смеяться не только высшие боги, но и сам Куззола.

– Ну, он точно уже не посмеется. Мы его душу очистим и переродим. Нам тоже надоело с ним возиться, – заверил Анубис.

– Да, но прежде, чем вы это сделаете, я обязательно с ним должен буду поговорить, иначе себе не прощу бездействия, а когда я перед ним предстану, он будет смеяться, и разговор точно не получится, – ответил Сатир, – Довольно пустого трепа, Анубис. Подскажи, если у тебя есть какие-нибудь идеи, как изловить Куззолу, а нет, так оставь меня в раздумьях.

– Хорошо, я посоветуюсь с другими богами смерти, и мы обязательно придумаем, как тебе помочь. Не переживай. Возвращайся к Габриэль, все будет хорошо, – сказал Анубис, похлопал Сатира по плечу, нехотя поднялся и ушел.

Сатир посидел в одиночестве некоторое время и исчез. Он мгновенно переместился в Зеленый город к своей возлюбленной, которая все это время ждала его на лавочке возле дома. Солнце медленно уходило за горизонт, и они вместе решили полюбоваться на красивый закат, понимая друг друга по взгляду. Бог молча сел рядом с женой и обнял ее.

Неподалеку от Сатира и Габриэль у дороги играли дети. Мимо влюбленной пары проходили эльбы, все шли по своим делам – кто нес лукошко с грибами, кто с ягодами, кто-то вел козу, а кто-то рулоны ткани и так далее. Все приветствовали только Сатира, так как с Габриэль в этот день уже все виделись, ведь она подолгу, практически целыми днями, занимается плетением корзин, чтобы коротать время. В Зеленом городе никогда не бывает скучно, но и шумно тоже не бывает. Эльбы все всегда делают тихо и неторопливо особенно на закате дня.

Через минуту Габриэль опустила мужу на плечо голову и закрыла глаза. Сейчас от Сатира исходило гораздо больше тепла, чем от солнца, и она сконцентрировала все свое внимание на нем. Хоть мысли бога прочитать даже для эльбийки не представлялось возможным, но она интуитивно догадывалась обо всех переживаниях мужа и разделяла их вместе с ним. Если он захочет, то сам все расскажет.