Миссис Дэллоуэй

Сумбурные хитросплетения мыслей, чувств и воспоминаний образуют повествование романа. А сами действия – лишь один июньский день, где, в сущности, мало что происходит. Герои охвачены сиюминутными впечатлениями и сожалениями об утраченном.

Чтение книги подойдет для неспешного дня и окутает дымкой меланхолии.

Прекрасная книга! И конечно, нужно понимать, что речь идет о модернистском романе в вульфовском импрессионистическом изводе: отсюда вся эта причудливая вязь повествования и отражение жизни в ее мгновениях! Но главное, за всей этой художественной сложностью столько пронзительных раздумий о человеке в мире, его судьбе, горе, смерти, любви, прошлом, войне, травме, одиночестве, женском возрасте… А еще обязательно посмотрите фильм «Часы» с Мерил Стрип!!! Роман – один из лучших в мировой литературе. Мои студенты его любят.

Если вы мечтали хоть ненадолго «залезть» в голову другого человека, чтобы узнать, о чем он там себе думает, когда общается с вами, когда встречается с приятным или, наоборот, с неприятным для него человеком, какие мысли «бродят» у самоубийцы за мгновение «до»... – то вам определенно понравится эта книга! Автор ловко подметил все противоречия, которые перехлестываются порой во внутреннем бесконечном диалоге с собой. Было очень любопытно наблюдать за переключениями в восприятии друг друга разных людей, близких или не очень, дающих кому-то надежду или разочарование, мужчин в представлении женщин и наоборот.

Слушала аудиовариант в исполнении Татьяны Шпагиной. Вот это был «спектакль»! Спец.приз за умение подобрать особую интонацию к каждой фразе. Необыкновенный калейдоскоп, фейерверк всех оттенков эмоций на протяжении всей книги! Но самое удивительное, что меня это ни на минуточку не утомило!

Главная мысль романа: мир пронизан мириадами тончайших нитей, соединяющих все со всем и эти порой дано ощутить таким особо чувствительным людям, как его героиня, Кларисс Дэллоуэй. Мгновенная вспышка озарения может стать ярчайшим переживанием, однако человек не приспособлен к режиму постоянного включения, оно сжигает предохранители и ввергает в персональный ад. Вирджиния Вулф, в отличие от своего героя Септимуса, не жила в таком аду постоянно, в ее случае изнанка мироздания приоткрывалась спорадично, в периоды обострений. На шкале интенсивности автор как-бы между ним и Клариссой. Зная, чем все закончилось в ее случае, нельзя избежать параллели, хотя роман позволил на полтора десятилетия отсрочить финал - таково терапевтическое действие литературы.