Ноосферные явления

© Владимир Положенцев, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть I. Игрушка

«Творение выше Творца и мир совершеннее Бога…»

Федор Сологуб.

Заканчивался семнадцатый лунный день месяца июля. Он ломился через лес на ощупь. Зажмурившись, чтобы ветви деревьев и кустов не выкололи глаза. Впрочем, что от них сейчас толку? Ночная темень – ядреней сажи. Вымазался, не отмыть. Нога ушла во что-то вязкое. Вероятно, ручей, тогда уже близко.

Вытащить сапог из жижи не удалось. И черт с ним. Оттолкнулся левой ногой, прыгнул. Лодыжка подвернулась. Упал не упруго, больно, головой о корявый ствол. По запаху береза. Древесная свежесть с примесью молока. Обоняние обострилось, стало собачьим. Дышал тяжело, со свистом. Мысли смотались в путаный клубок. Не может быть! Это просто невероятно! Был бы пьяный, ладно. Кажется, разодрал руку. Лизнул. Кровь. Протер о волосы, пополз на четвереньках.

Впереди чуть просветлело. Появились контуры сосновых макушек. В них путались нервные облака. Резко блеснула Луна. Лес обрисовался более четко, прямо по курсу – крыша дома. «Наконец-то». Поднялся. Ногу в мокром носке укололо. Только бы не змея. Хотя, что гадюки после такой встречи!

У калитки, выходившей в лес, провалился в обводную канаву, повис на штакетнике, который не выдержал, сломался. Раненой, дрожащей рукой, нащупал железную щеколду, не поддалась. Навалился плечом. Что-то треснуло, отлетело. Калитка распахнулась вовнутрь, хотя всегда отворялась только в сторону леса.

Сорвал с ближайшего дерева крупное яблоко, надкусил, бросил. Снял другое, еще одно и еще. На рабочем столе под толстыми соснами и березами лежали удочки. Смахнул на землю, опустился на лавку. Обхватил голову руками. Ну, не может этого быть! Потому что не может быть никогда!

Закурил. Включил свет на сарае, распахнул дверь. В дальнем углу отыскал недопитую бутылку виски. Брызнул на руку, защипало. Запрокинул голову, влил в себя столько, сколько влезло. Лег на землю, растянувшись вдоль лавки. Расскажешь, не поверят. Психиатрическая клиника. Бредбери отдыхает. Инопланетяне, здравствуйте! Хотя Аджуба говорил, что инопланетянами их называть неправильно, они пришельцы. Пришельцы, ферфлюхт нох айнс. Одно другого не лучше. Эх, Аджуба, Валерий Георгиевич, вас бы сюда.

Записывать интервью с президентом Академии современной уфологии, а неофициально – главным уфологом страны он не планировал. Просто сюжетов для научно-популярной телепередачи больше в портфеле не осталось. Да и откуда они возьмутся? Кризис. Московский канал платил телекомпании за производство программ копейки, пришлось отправить в отпуска почти всех сотрудников. Из журналистов остались только он да Макс Пастушенко. Максим делал сюжеты об автомобилях, Феликс о науке и технике, в том числе космической. Остальное шло в повторах. Надоело до смерти, но передачу бросать было жалко, заново не раскрутишь. Вот и жили надеждой на лучшие времена.

Договорился о съемке с одним «почтовым ящиком», где делают крылатые ракеты, но оборонщики в последний момент отказались. В старой записной книжке на глаза попалась фамилия президента Академии современной уфологии. «Аджуба! Давненько не виделись, лет десять, а то и больше». Феликс брал интервью у профессора, когда работал еще в Новостях «Первого канала».

Номер телефона оказался, конечно, старым. Нашел Академию в Интернете и только под вечер дозвонился. Секретарь Валерия Георгиевича наотрез отказывался давать мобильный своего шефа. «Звоните в понедельник». «Тоже мне. В понедельник вечером уже передачу на канал сдавать». Перезвонил снова, уже другим голосом. Представился одним из помощников мэра. «Сергею Семеновичу срочно нужно выяснить один вопрос». Сработало. Как всегда. Дали и сотовый номер и домашний. Прекрасно. Ответила жена, вежливо попросила подождать. Через минуту – громкий, уверенный, но постоянно меняющий тембр и громкость, словно бегущий по волнам, голос президента.

«Вы позвонили вовремя, – сказал профессор, – я как раз собирался обнародовать новое уфологическое открытие». «Это же замечательно, – обрадовался Феликс, – когда можно приехать?» «Обождите, – капризно перебил Аджуба. – Хочу, чтобы вы поняли. Это не просто открытие, а философское открытие в уфологии».

Чепуха какая-то, «философское открытие в уфологии. Чего там философствовать? Ясно, что все эти НЛО – атмосферные или ионосферные явления. Скорее всего. А, может, и нет».

Как и все нормальные журналисты, Феликс Бабочкин никогда ни в чем не был уверен. К тому же, когда он служил в ПВО, над его полком под Шараповой охотой несколько месяцев висело «нечто». Утром – маленькое серебристое веретено. Ночью – большая, как Луна лепешка, оранжевого, порой кровавого цвета. Офицеры рассматривали объект в бинокли, сопели, непечатно выражались, но ничего не могли понять. На радарах «нечто» то появлялось, то исчезало. Максимальная высота – восемнадцать километров. Когда генералам Московского военного округа надоели эти чудеса, подняли в воздух истребительную авиацию, объявили готовность номер один по ракетным дивизионам. Объект поднялся в верхнюю стратосферу и исчез. Навсегда. Что это было? Кто его знает. Не исключено, что американцы испытывали управляемые через спутники зонды-разведчики. Философское открытие в уфологии. Да бог с ним, пусть будет открытие. Показывать-то ведь все равно нечего.

На улицу Александра Солженицына Феликса вместе с оператором привез Макс на своем стареньком Форде. За отсутствием в компании водителей, Пастушенко иногда подбрасывал группу на съемки, а то и сам брал в руки видеокамеру. Получалось, кстати, неплохо. Но сегодня снимать должен был Юра Чернов, он же режиссер. На розовом доме 19 века вывеска – «Институт международной коммерции». В одном из помещений института базировался Аджуба.

Охранник на входе документы у телевизионщиков проверять не стал, записал фамилии в амбарную книгу со слов. «Валерий Георгиевич вас уже ждет». «Надо же, – удивился Феликс, – еще полчаса до назначенного времени. Везде бы так встречали».

Секьюрити проводил до кабинета №7, который оказался заперт. Потоптались возле двери минут десять. «Нет, все же нигде не найдешь полной гармонии». Наконец, знакомый голос в коридоре и вот он сам, Аджуба. «За десять лет ничуть не изменился, а ведь и тогда ему было уже не мало. Наоборот, стал еще более подтянутым, гладким, цветущим. Молодец».

Валерий Георгиевич Феликса в лицо не узнал. Мало ли журналистов мелькает перед его глазами? Бабочкин еще раз напомнил уфологу про Новости «Первого канала» и научную программу «М-трест», для которых он давным-давно снимал Аджубу. Президент расплылся в улыбке, ласково похлопал Феликса по плечу, мол, помню, все помню, ничего не забываю.

Вместе с Аджубой и съемочной группой в кабинет вошел грузный, неопрятный мужчина. За ним суетливая девица. Она сразу начала рыться в бумагах на столе. Помещение было пустое, ничуть не напоминающее резиденцию известного ученого – уфолога. Даже на стенах ни одной картинки НЛО. Чернов недовольно скривил рот, наморщил лоб. Феликс понял оператора без слов. «Главное записать синхрон, а видео НЛО у нас полно. Сам знаешь». Юрка кивнул.

– Я все принес с собой, – уловив недовольство оператора, сказал Аджуба. – Вот.

Он открыл большой красный пакет, извлек на столы какие-то фотографии, гравюры, рисунки. Один из плакатов протянул Феликсу.

– Куликовская битва. Видите НЛО в левом верхнем углу гравюры? А это Нюрнберг, 14 апреля 1561 года, работа Ганса Гласера. НЛО заполнили небо. Здесь неопознанные, вернее, в свете моего открытия, надо говорить опознанные объекты, при танковом сражении под Прохоровкой.

Феликс не любил, когда ему начинали морочить голову до включения камеры. Сразу все выплеснут из себя, потом ничего связанного не добьешься. Записывать нужно сразу.

– Готовь камеру, – велел он Чернову, хотя тот этим и занимался, уже включил радиопетли и теперь ставил штатив.

Аджуба не прекращал говорить:

– Мое философское открытие, подчеркиваю – философское, состоит в том, что я даю окончательный ответ на вопрос – что такое НЛО и кто такие пришельцы.

– Давайте об инопланетянах поговорим, когда начнем запись, – попытался взять ситуацию под контроль Феликс. – Всего две минуты.

Президент взглянул на Бабочкина исподлобья, чуть отстранился, махнул рукой.

– Называть киборгов инопланетянами абсолютно неверно. В том-то и дело, что они не инопланетяне, они живут среди нас и являются отрядом специального назначения Высшего или можно сказать – Иного разума. Правильно говорить – пришельцы.

Так, – сглотнул Феликс, – кажется, приплыли. Он надеялся записать легкое интервью о последних фактах появления НЛО, их активности в той или иной части света, снять какие-нибудь фото. Может быть даже получить видео. Хорошо, чтобы Аджуба прокомментировал опубликованные документы английских спецслужб, которые более 40 лет вели статистику по неопознанным летающим объектам, да так и не получили ни одного достоверного свидетельства об их существовании. А тут Высший разум. Феликс относился к этой теме осторожно. Сам всю жизнь путался в своих рассуждениях между Богом, Вселенским и Высшим разумом. Часто думал над словами Вольтера – «… верить в Бога невозможно, не верить в него абсурдно», да так ни к какому выводу и не пришел. Тема сложная, скользкая, неоднозначная. В любом случае не для научно – познавательной программы, где он сам установил табу – все кроме политики, религии и порнографии. Ну и еще, конечно, кроме мракобесия. В стране воцарилось средневековое представление о мироздании.

От стола у окна отделился неопрятный мужчина. Жилы на его шее напряглись, лицо залила багровая краска.

– Вы, Валерий Георгиевич, уже замучили своими интервью. Прикажете опять нам с Оксаной покидать наш собственный кабинет?

– Почему же «собственный»? – отложил в сторону картинки Аджуба. – Директор института мне лично выделил это место. Я его занимаю на законных основаниях.

– Но и мы здесь работаем! – повысил голос неопрятный.

Перепалка продолжалась несколько минут, после чего и дядя и его Оксана, хлопнув дверью, удалились. Уфолог выбежал следом.

Значит, президент здесь не хозяин, – подумал Феликс. – Хотя и является профессором кафедры философии этого Института международной коммерции. Ладно, главное интервью записать, снимать что – либо другое уже поздно. Будет дыра в эфире. Ну не совсем дыра, вставим еще один старый сюжет, но сидеть без дела хуже, чем камни ломать. К тому же нужно оправдывать копейки, которые платят. Странные соседи у уфолога. Впрочем, люди не любят чужой славы. Когда же профессор вернется?

Он вернулся. Вскипевший, как чайник.

– Представляете, бывший подполковник и такое себе позволяет! Нет, я его поставлю на место. Будет извиняться. Директор института лично выделил мне это помещение. У Академии есть еще один офис на юго-западе, но там ремонт.

Не стал козырять тем, что он сам бывший моряк-подводник, – отметил Феликс, – если точнее, инженер – акустик. Что в 50-е разработал на базе лодки 613-го проекта уникальную подводную лабораторию «Полюс-Северянка», которая продвинула далеко вперед военную науку. Ага. Что еще про Аджубу вычитал? Вспоминай. В 76-ом по заказу Генштаба ВМФ возглавил уфологические исследования, под названием: «Гидросферный аспект проблемы НЛО». Нет, любопытный товарищ. Говорит, «философское открытие». Что ж, послушаем.

– Давайте начнем работать, – предложил президент.

– Конечно, – с готовностью согласился Феликс, взглянул на оператора. – Готов? Включай.

Чернов махнул рукой – пишем.

– Так что вы говорили про НЛО на старинных гравюрах, Валерий Георгиевич? – Бабочкин взял в руки одну из репродукций.

– Я бы лучше вначале зачитал название моего открытия. Оно сложное и в нем важно каждое слово.

Нет ничего хуже, когда интервьюируемый читает текст. Даже краем глаза. Впрочем, здесь был особый случай. «Главное перехватить инициативу. Аджуба привык, судя по всему, быть лидером. Будет говорить о том, что считает нужным. Ладно, пусть разговорится, там посмотрим».

Поставили стул между столами. На него уложили картинки, чтобы уфолог мог их брать и комментировать.

– Начинайте.

– Ага, – послюнявил пальцы президент, взял папку с бумагами, вынул пару листов. Надев очки, многозначительно взглянул поверх них, начал медленно и членораздельно читать: «Установлена неизвестная ранее закономерность подконтрольного сосуществования человечества с надгуманоидной формой Иного разума».

Феликс напряг извилины, но все же не совсем уловил смысл сказанного. Мудрено. Попытался задать Аджубе наводящий вопрос, но уфолог пустился в автономное плавание, его было не остановить. Впрочем, от бывшего подводника не ускользнула напряженность журналиста. Он вскоре добавил:

– Сейчас поясню свою мысль.

– Да, нужно проще, – облегченно вздохнул Бабочкин. – Телезрители любят ясность. Правда, постоянно идти у них на поводу…

Не договорив фразы, Феликс замолчал, ожидая разъяснений. Аджуба довольно потер нос.

– Проще говоря, есть Высший разум, который контролирует, управляет сознанием личности и общества. И даже вмешивается в результаты научных работ. Но с которым мы взаимовыгодно сосуществуем. Высший, или как я говорю, Иной разум активно использует природные ресурсы Земли, занимается селекцией человека. А именно выведением нужного генератора творческой информации.

– Творческой информации? – вскинул брови корреспондент.

– Именно, – подтвердил президент. – Не какой-то абстрактной, а творческой, то есть интеллектуально-созидательной. Продолжаем.

Похожие мысли давно и не раз беспокоили Феликса. Но он их не систематизировал, не собирал воедино. «Пока не видно никакого сногсшибательного открытия. С другой стороны, если в эфире о пришельцах и Ином разуме расскажет известный уфолог, будет неплохо. По крайней мере, некоторых граждан это заставит задуматься. Послушаем дальше».

– Вызвано это, – читал Валерий Георгиевич, – зависимостью Иного разума от продуцируемой людьми биогенной информации, которая субстанционально составляет его единый информационный сетевой комплекс. Иной разум контролирует устойчивость этого симбиоза.

Стоп, стоп, без парацетамола не разберешься. «Биогенная информация», «субстанционально составляет».

Профессор, озвучив то, что хотел победоносно выпрямился, широко расправил плечи – мол, ясно? Это вам не килограмм пряников умять. Пока президент не перешел к очередным терминам, Бабочкин решил прояснить ситуацию:

– Давайте сразу уточним, профессор, кто же такой – Иной разум?

– А-а, интересно, то-то. Нейроны головного мозга 6 миллиардов людей планеты генерируют мощное информационное поле в виде единой энергии. Плюс к этому биоэнергия животных, растений и астральных тел. Астральное тело – это сгусток информации о человеке, которое в простонародье получило название – душа. И после смерти человека астральное тело продолжает существовать. Все это вместе составляет гигантскую живительную сеть, мыслящую единым разумом, которая и является – Иным вышестоящим разумом. Он из этого мыслящего поля состоит.

Повисла пауза.

Информационное поле человека, понятно. Хотя мысль спорная. Официальная наука не признает никаких информационных полей. А вот биоэнергия животных, растений и тем более покойников, явный перебор. С другой стороны, должно же быть объяснение для чего живут на планете остальные существа, кроме человека. Побочный продукт эволюции биологического разума? Возможно. Но и отметать информационную составляющую живых организмов в единой системе, тоже рано. В этом что-то есть. По крайней мере, прослеживается смысл земной эволюции, диалектика. В противном случае, природа должна была бы уничтожить все виды животных, не входящих в пищевую цепочку человека. И вообще, если оставить в стороне религиозную составляющую, зачем планете Земля нужен мыслящий человек?

Главный уфолог видимо догадался, о чем размышляет журналист.

– Именно потому, что излучаемая нами биоэнергетическая информационная сеть является частью планетарной, Иной разум не заинтересован в гибели человечества. Иначе он погибнет сам. Контролируются не только войны, но и передвижения войск, военной техники. Разведка Тихоокеанского флота неоднократно видела над водой сигарообразный модуль 800 метров в длину. Из одного конца, которого, как пчелы из ульев вылетали летающие тарелки, ныряли в воду, затем загружались обратно в модуль, и армада уходила за горизонт. Об НЛО есть упоминания во многих летописях. Они появлялись во время Ледового побоища в 1242 году, битвы Ермака с Кучумом.

– Почему же английская разведка за 40 лет наблюдений так и не нашла ни одного явного подтверждения существования НЛО? Во всяком случае, так сказано в отчете, – успел вставить Феликс.

– Мало ли, что где написано. Вам ли, журналистам, об этом не знать. Англичане не хотят раскрывать настоящие факты. Потому что руководители государств в этом не заинтересованы. Иначе они потеряют управление над своими народами. Подумайте, если никаких доказательств найдено не было, для чего тогда рассекречивать документы? Нет НЛО и нет.

– Предположим, они существуют, – заерзал на стуле Бабочкин, – где же тогда НЛО базируются, на Луне?

– В том-то и дело, что НЛО живут на Земле, а не прилетают с Марса или из других галактик. Это, как раз, элемент, часть моего философского уфологического открытия, которое я сделал совсем недавно.

– Открытие зарегистрировано?

Аджуба поморщился, потер подбородок.

– Я выдвинул его на рассмотрение Академии авторских прав и теперь должен представить доказательства по каждому пункту.

– Значит, пока это только гипотеза.

– Можно сказать и так. Но давайте не будем отвлекаться. На чем мы остановились? Да, на базах. Так вот, замечено порядка 50 подводных баз НЛО и около 100 наземных. Главные из них находятся в Гималаях, Пиренеях, Крыму.

– Где конкретно?

– Например, подводные базы – это пуэрториканская впадина, район Бермудского треугольника. У нас – Онежское и Ладожское озера. Там везде мощные защитные силовые пространства.

Профессор замолчал, видимо собирался с мыслями. Бабочкину же разговор начинал нравиться, появилась какая-то конкретика.

– Итак, НЛО или как вы говорите, опознанные летающие объекты живут на Земле. Для чего же они нужны Иному разуму и кто ими управляет?

– Вот и подошли к самому интересному, – потер руки президент. – НЛО требуются Ему для мониторинга человечества, планеты и сбора энергетических ресурсов, в первую очередь воды.

«Здесь присутствует некая логика, – подумал Феликс. Буквально на днях ученым в Европейском центре ядерных исследований удалось удержать в ловушке 38 атомов антиводорода. А антивещество – неиссякаемый источник энергии. Вода, как известно, состоит из водорода и кислорода».

– Получают антиводород?

– Возможно, – охотно согласился Аджуба, – из антивещества делается топливо для ноосферных, то есть направляемых Высшим разумом, легкоподвижных объектов. Заметили, НЛО я теперь называю по-другому – ноосферные легкоподвижные объекты.

– Это беспилотники?

– Нет. Я уже говорил, управляют ими киборги или пришельцы. Повторяю, – покосился уфолог на непонятливого журналиста, словно учитель на двоечника, – называть их инопланетянами неверно. Источником энергии для этих существ является корабль. Чем дальше киборги от него, тем они слабее, за 100 метров их можно брать голыми руками. Внутренних органов у представителей кибернетического спецназа нет, тело покрыто твердым защитным слоем, которое режется только лазером. Глаза огромные, без зрачков, без радужной оболочки, кажущиеся неподвижными. Их телепатическая информация воспринимается нами как звуковая речь, на нашем родном языке. Никакой нервной системы, головной мозг ничтожный по размерам. Есть киборги, напоминающие насекомых или рептилий. Передние конечности четырехпалые, у некоторых есть пальцы, у других конические острия. Именно киборги забирают людей для детального изучения. Но не абы кого.

– Каковы же критерии отбора?

– Я, например, не знаю, какую информацию можно получить от человека, интересы которого абы выпить, абы закусить. Это не человек, животное. У него нет никаких интересов, а человек должен быть творцом творческой информации.

– Но вы говорите, что и животные входят в единую информационную сеть.

– Правильно, животные и растения формируют, так называемый, общий информационный фон. А главную скрипку играют творческие люди. То есть люди с высокоразвитым абстрактным мышлением. Вот наша творческая информация, видимо, и является предметом интереса Иного разума. Он должен непрерывно получать свежие сведения.

«Все же много „но“, – мысленно отметил Феликс. – Если люди и без того входят в единую информационную систему, зачем их забирать для изучения? Неужели Высший разум не знает, что варится в его котле или не способен сканировать информацию на расстоянии? Вопросов больше чем ответов. Есть ли, например, подобный Высший разум в других Солнечных системах и если нет, тогда для чего существует остальная Вселенная, для декорации? Или почему Иной разум не откроется людям и не расскажет все начистоту? Было бы явно легче сотрудничать с пользой для обеих сторон. А так получается чисто потребительское отношение к людям».

Последнюю мысль журналист произнес вслух.

– Наконец-то вы ответили на вопрос, в чем смысл жизни, – обрадовался президент. – Быть нормальным генератором творческой информационной энергии. Мы дойные коровы! Но мы должны иметь высокую нравственность, при этом жить своей жизнью, заниматься искусством, иначе мы не будем полноценной дойной коровой. И вообще, будущее человечества в киборгизации, – подвел черту главный уфолог, – иначе рано или поздно, созданные нами же компьютеры нас покорят. Да я и сам наполовину киборг, – рассмеялся вдруг профессор, – искусственный сустав, кардиостимулятор, слуховой аппарат.

Феликс не заметил у президента слухового аппарата, но, разумеется, ничего не сказал.

Интервью писали часа полтора, во всяком случае, Чернов успел вставить в камеру третью сорокаминутную кассету. Плюс перебивки, картинки, общие планы, крупные, Аджуба говорит по телефону с очередным наблюдателем НЛО.

Расставались с профессором тепло, долго пожимая руки, открыто глядя в глаза. В общем и целом Феликс был доволен. Особенно ему понравилась идея про дойных коров. Концовка текста созрела уже на обратном пути в Останкино – «в принципе, неплохо быть и дойной коровой для Великого разума. Все же какой-то смысл в нашем однообразном существовании. Однако нет никакой гарантии, что тебя в любой момент не пустят на колбасу. А это уже плохо. Все же человек – звучит гордо. И мы к этому привыкли».

Сюжет планировался на следующее воскресенье. Договорились монтировать с Юркой в четверг, через три дня. Феликс решил поехать на дачу и там, на свежем сосново-березовом воздухе, приправленном ароматами скошенных трав, написать текст. Так и сделал.

Сценарий родился быстро, всего за пару часов. Сладко потянувшись после проделанной работы, Феликс хотел было вздремнуть, но передумал. В лесу полно белых грибов, нужно идти пока не сошли, жара стоит неимоверная. Корзинку брать не стал, сунул в карман полиэтиленовый пакет. Охотничий нож, подаренный директором Ижевского оружейного завода, куда-то подевался, пришлось взять кухонный.

Лес за забором тяжело шумел, гнулся под горячим ветром. Стоял семнадцатый лунный день месяца июля.

В дождливые годы грибы росли недалеко от участка, на просеке. Но этим летом на вырубке не было даже поганок. Белые и подосиновики, в неимоверных количествах повылезали у Черного камня, в полутора километрах от дома….

Камень тот был не обычный, с волнообразными серебристыми вкраплениями. То ли черный гранит, то ли базальт, не поймешь. По всей поверхности-оплывы, будто камень держали в доменной печи. Очень смахивает на метеорит. Феликс сразу придумал ему название – Небесный странник. Но метеорит таких размеров вряд ли бы лежал на поверхности, ушел бы глубоко в землю, по крайней мере, прослеживалась бы воронка. Так что, скорее всего, камень притащило сюда в Ледниковый период откуда-нибудь из Карелии. Во всяком случае, в округе таких валунов больше не встречалось.

Феликсу, конечно, больше нравилась метеоритная теория. К космосу он был неравнодушен с тех пор, как однажды на Байконуре увидел запуск настоящей ракеты. Когда королевская «семерка» оторвалась от стола, и загрохотали земля с небом, душу сдавило, словно стальным обручем и так уже не отпускало больше 10 лет. В ясные ночи Бабочкин мог часами смотреть на Млечный путь, другие галактики. Невообразимо! Глаза видят и не верят в то, что там – 14 миллиардов лет светового пространства. Чтобы достичь края Вселенной, нужно лететь 14 миллиардов лет со скоростью света, а это триста тысяч километров в секунду. И кто сказал, что там край? Есть черные дыры, они же, возможно, кротовое норы, соединяющие между собой другие вселенные. Прав Аджуба, такое пространство не может быть неразумным. Потому что мы, люди – явно не вершина эволюции этого бескрайнего мира. Мы даже памятью-то не умеем нормально пользоваться. Обычный диктофон фору даст. Квазары, пульсары черные дыры, гамма – всплески, экзопланеты. Что сложнее для природы – создать биологический организм, наподобие нашего или сформировать, выстроить и контролировать гигантскую пространственную систему? Ответ очевиден.

«Нужно вставить в текст эти мысли», – решил Бабочкин, опустив руку на Черный камень. Он делал это всегда, когда ходил в дальний лес за грибами или гулял здесь с собакой. Ладонь обычно слегка покалывало, в тело вливалась энергия. Хотя, может, это только казалось. Мы всегда ощущаем то, чего хотим.

Покалываний Феликс не почувствовал, но ощутил пальцами гул внутри камня, будто его подключили к генератору. Приложил к валуну ухо. «Да, что-то гудит. Не землетрясение ли надвигается? Профессор Института физики Земли говорил, что Москва стоит на тектонических разломах и, в принципе, небольшие землетрясения в столичном регионе быть могут. Бог его знает, вдруг и здесь разломы?»

Ощупал камень со всех сторон, сверху почувствовал даже не гул, вибрацию. Кухонным ножом разрыхлил под камнем землю, начал по-собачьи отбрасывать ее в сторону. Когда образовалась довольно приличная яма, опустил в нее руку, дотронулся до валуна снизу. Странно, там ничего не ощущалось. И вдруг сообразил, что камень-то не холодный, теплый, как вода в реке этим летом.

Снова приложил ухо к Небесному страннику.

– Здравствуйте, Феликс Николаевич, – раздалось изнутри, совсем рядом.

Отпрянул, огляделся, никого нет. Сглотнул, померещилось?

– Нет, со слухом у вас все в порядке, – продолжал тот же голос только уже откуда-то сбоку, – а камень теплый, потому что подвергся воздействию гравитационных полей. Помните, о них вам рассказывали в Институте общей физики, когда вы брали интервью о бозоне Хиггса, частицы Бога? Его пытаются поймать в ЦЕРНе, с помощью адронного коллайдера. Сразу скажу – никакого бозона Хиггса не существует и вообще представления ваших ученых о зарождении и эволюции Вселенной, по меньшей мере, наивны. Большого взрыва не было. Не было Начала и никогда не будет Конца, потому что время нелинейно. Пространство состоит из множества измерений. Изучайте микромир и черные дыры. Они есть в центре каждой галактики. Но это, так сказать, для первого знакомства. А теперь перейдем к конкретному делу.

– Кто вы?! – попятился Феликс, царапаясь о сухие ветки елей.

– Так и пораниться можно. Давайте сразу договоримся, никаких бурных эмоций. Вы человек разумный, с широким кругозором, призываете быть такими же людей. Так что соберитесь и приготовьтесь к не совсем обычным явлениям. Кстати, мы используем вашу лексику, поэтому не удивляйтесь знакомым оборотам речи.

Феликс сел на мухомор, потер лоб. Вроде бы давно не пил, горячка исключена. Головой не ударялся. Гарь, лесная гарь от торфяных пожаров! Надышался, отравился. С другой стороны, на даче задымление не сильное, река неплохо поглощает дым.

– Пожары здесь совершенно ни при чем, – послышалось уже спереди. Феликс понял, что разговаривают с ним невидимки, не только используя его лексику, но и его голос.

– Я спокоен, – выдавил из себя Бабочкин.

– Замечательно!

Воздух перед Феликсом начал уплотняться, переливаться, искриться. Вскоре материализовались четыре странных, совершенно голых существа. Тела непропорциональные, обтянутые светло-зеленой гладкой кожей. Головы, по сравнению с туловищами, непомерно большие, лысые, с высокими выпирающими лбами. По вискам – темные широкие, чуть выпуклые полосы. Глаза огромные, миндалевидные, раскосые, без зрачков. Носы вдавленные, маленькие. Рты капризные, с опущенными уголками. Уши отсутствуют. Вместо них маленькие бугорки. Руки длинные, раздутые ниже локтевых сгибов. Четырехпалые конечности свисают ниже колен. Животики округлые, пивные. В общем, лягушки на задних лапах.

Выгреб из-под себя кусок мухомора, пожевал. Вот о таких Аджуба и рассказывал. Факт. Неужели пришельцы?

– Не кушайте мухоморов, Феликс Николаевич, – сказал один из четырех, но кто именно определить было невозможно, рты их не раскрывались. – В этих эукариотических организмах содержатся ядовитые компоненты: мускарин, мускаридин, скополамин, гиосциамин.

– Им бы сейчас разведенного этилового спирта принять, – добавил, видимо, другой субъект.

– Не надо, у них от этанола голову сносит. Напьются, совсем себя не помнят, а утром расстройством психики страдают. А если опохмелятся, то уже на неделю. Бросайте, Феликс Николаевич, бросайте, вам нельзя употреблять. Да, мы пришельцы, впрочем, можно сказать и инопланетяне. Здесь Аджуба промахнулся.

– И не только в этом, – сказали из-за березы.

– Верно, соратник. Наговорил вам Аджуба с три короба. Слышит звон да не знает где он. Ну, например, наша основная база находится не на Земле, а на спутнике Юпитера Европе. В океане, на большой глубине.

Оцепенение сменилось нервным возбуждением. Неожиданно для себя нагловато спросил:

– Для чего же тогда с Земли воду воруете?

– Помилуйте, зачем нам ваша вода? У нас на Европе ее вполне достаточно. Кроме того прекрасные океаны есть на Ганимеде, Каллисто и Энцеладе, спутнике Сатурна. Даже на Луне имеется вода, в замерзшем виде. Ее занесла на Луну комета С47-Gk7890H, полтора миллиарда лет назад. Это была «гулящая» комета, из другой галактики.

– Им уфолог сообщил, что мы воду в земных морях берем.

– Знаю. Водород, антивещество. Нам это уже неинтересно. Темная энергия и материя, о которых недавно узнали ваши ученые – вот неиссякаемые источники энергии. А воду в океанах мы берем для химических и биологических проб. Некоторые штаммы микроорганизмов при больших давлениях на глубинах могут менять свою генную структуру и превращаться в бактерий-убийц, против которых у землян нет иммунитета. Так же следим за тем, чтобы из-под карстовых льдов Антарктиды не выбрались вирусы и бактерии, повсеместно населявшие Землю сотни миллионов лет назад. Мы не хотим, чтобы погибла ваша цивилизация, поэтому контролируем ситуацию. Но давайте не будем вдаваться в подробности.