Труп

© Василий Новгородцев, 2018

ISBN 978-5-4493-5467-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Труп

Саша молчала в пути, молчала и сейчас, пока Олег неумело разбивал палатку. Наблюдая за его потугами, девушка не думала помогать: в конце концов, это он уговорил ее на лес и речку. Пусть сам мучается. Саша пряталась от палящего послеобеденного солнца в тени березы. В кустах неподалеку жужжали насекомые, над головой чирикали птицы, где-то, скрытая за множеством толстых стволов елей, берез и тополей, журчала речка.

– Может, пока начнешь готовить? Жрать хочется, – выкрикнул Олег, вытирая со лба струйки пота. Он оглядел наполовину поднятую палатку, буркнул что-то матерное и продолжил забивать колышки.

Саша нехотя поплелась к машине, достала пару пакетов с едой: картошка, сосиски, овощи, бутылка вина. Проходя мимо Олега, бросила:

– Говорила же, надо было на трассе остановиться пообедать.

– В этой жральне хачовской? Нет уж, – Олег накинул тент на дуги, довольно посмотрел на кривенькую палатку. – Сейчас картошечку пожарим, отлично будет.

Спустя сорок минут палатка стояла ровно, горел костер, а нарезанные золотистые клубни ждали своей очереди.

– Ну хорошо же, что выбрались? – сидя у костра, Олег смазывал волосатые голени комариным репеллентом. Саша, закинув ногу на ногу, смотрела в телефон.

– Тут связи вообще нет, – прокомментировала она, раз за разом пытаясь обновить ленту в Инстаграм.

– Тайга. Зато воздух свежий. Потом на реку сходим.

– Хорошо, – с недовольным вздохом Саша убрала телефон, уставилась на неровно горящий, потрескивающий костер. Оба молчали, но девушка чувствовала на себе взгляд Олега – долгий, изучающий. Таким он, сидя за офисным компьютером, смотрел на строчки кода в поисках ошибок.

– Саш, все нормально?

– Да.

– Точно?

– Да, – она заставила себя посмотреть на стройное, обрамленное подстриженной бородой лицо, выбритые по бокам русые волосы, выдавила улыбку. Олег продолжил натираться «Раптором».

Запеченная на углях картошка с сосисками оказалась сытной, и, разленившись, на реку они не пошли. Саша расстелила плед на поляне, сменила майку на купальник и, прикрыв глаза солнцезащитными очками, легла загорать. Олег уселся в тени палатки с планшетом, периодически подкидывал дрова в огонь.

– Вина? – спросил он, когда, пару часов спустя, Саша подошла к палатке переодеться.

– Давай.

Солнце спряталось за пышные кроны деревьев, красным светом разрезая узкое пространство между листьями. Открытая бутылка стояла в траве, прислонившись к бревну, на котором сидела пара. Сделав глоток красной жидкости, Саша чуть поморщилась.

– Полусладкое?

– Да.

– Я же не люблю полусладкое.

– Ну, бля, прости. Надо было со мной в магазин идти.

Саша собиралась еще что-то сказать, но передумала. Отпила вина.

– Хорошо, что выбрались, – сказал Олег, двигаясь ближе к девушке. Саша, не моргая, смотрела на мерцающее пламя костра. Медленно кивнула.

– Может, хочешь поговорить? – парень закинул руку ей на плечи. Саша прижалась к его груди, это всегда успокаивало. Откуда-то из лесного полумрака доносился писк сверчка, отчетливей слышался шум воды, трещали дрова в костре, было слышно, как дышит Олег.

– Нет, не очень.

– Саш, блин, ну пожалуйста. Я ж не могу один все это тянуть.

– Да о чем говорить, Олег? – Она отодвинулась, опустилась животом на бедра, – Я вообще не понимаю, нафига мы сюда приехали? Что в городе не сиделось?

– Чтобы побыть вдвоем. Ты же говорила, что хорошая идея, пойдет нам на пользу.

Саша сделала два больших глотка, чтобы не сказать лишнего. Она и не ожидала, что Олег вспомнит, как вся эта поездка затевалась. «Давай съездим в лес, только вдвоем. Мне кажется, нам пойдет на пользу, отдохнем там». – сказал Олег. «Хорошо». – ответила Саша.

Алкоголь опьянял, на костре грелись зефирки, и вечер уже не казался Саше скучным. Олег говорил о работе, пересказывал офисные сплетни, девушка время от времени хихикала, и после очередного совместного взрыва смеха он взял ее ладонь, провел подушечкой большого пальца по острым костяшкам. Саша посмотрела в карие глаза, он приблизился и поцеловал ее, щекоча бородой кожу.

– Вот видишь, все отлично, – прошептал Олег, поглаживая ладонь девушки. Саша положила голову на широкое мужское плечо, прикрыла глаза и постаралась ни о чем не думать.

Когда солнце окончательно село и, во всем лесу осталось одно светлое пятно – их костер – Саша сказала, что хочет спать. Они затушили огонь, включив фонарики, забрались в палатку. Девушка сняла пропахшую костром майку, собралась натянуть специально приготовленную чистую футболку, но Олег остановил ее поцелуем в плечо, и Саша замерла. Его дыхание становилось громче, приближаясь к уху, губы потянули мочку, поиграли с серьгой. Олег знал, как сделать ей приятно. Большая волосатая рука легла на живот, и Саша открыла сомкнувшиеся в неге глаза, высвободилась из медленно сжимающихся объятий.

– Ты чего? – Олег с непониманием посмотрел на девушку.

– Ничего. Сейчас, пописать схожу, – ответила Саша, надела футболку и, прихватив влажные салфетки и фонарь, поспешила выползти из палатки.

Она пошла в сторону леса, покинула темную поляну, обошла заросли дикой малины, двинулась в чащу. Саша продиралась через кусты, желая отойти как можно дальше от лагеря, но, когда какофония ночных звуков зазвучала громче ее тяжелого дыхания, а на лицо налипла паутина, страх заблудиться все-таки взял свое.

Саша спустила штаны, присела. Свет фонаря освещал высокую траву и торчащие из земли корни сосны, неизвестные ей черные ягоды. Над головой сквозь кроны проглядывали необычайно яркие звезды и серый полукруг луны. Саша перевела фонарик в другую сторону и увидела в паре метров от себя торчащие носками вверх кроссовки. От кроссовок вглубь пышного кустарника уходили ноги в джинсах.

Фонарик в ее руках задрожал, она с трудом сдержала чуть было не вырвавшийся крик. Несколько секунд, не отводя расширившихся от ужаса глаз, глядела на кроссовки в трясущемся свете. Помочившись, Саша быстро поднялась, натянула штаны, не выпуская из виду ноги. За все это время они ни разу не шелохнулись. Первым порывом было броситься бежать, но девушка подавила его – вдруг человеку нужна была помощь? С колотящимся сердцем она сделала несколько шагов по хрустящей лесной подстилке. Слегка толкнула кроссовок ногой в сандалии, но тело осталось неподвижно. Борясь со сковывающим страхом, Саша раздвинула густую листву, продралась сквозь колючие ветки, нерешительно направила луч фонарика туда, куда тянулись торчащие из куста ноги.

Короткий громкий вдох, сдавленный визг, прижатая к губам ладонь. Саша побежала к палатке. Высокая трава, кусты, хлещущие лицо ветки – она словно не замечала всего этого. Перед глазами застыл вздувшийся живот, темное желтушное лицо без всякого выражения. Деталей она не запомнила, весь вид мертвого тела слился в черный жуткий образ, гонящий прочь.

Олег, лежа на животе, играл на планшете, когда Саша влетела в палатку. Растрепанная и напуганная, она не замечала, что свет фонарика бьет ему прямо в глаза.

– Ты чего? – спросил Олег, подполз к девушке, обнял ее напряженное тело. – Что случилось?

Саша тяжело дышала, изо рта вырвались только нечленораздельные звуки. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы произнести: «Там труп». Поглаживая девушку по вспотевшей спине, Олег спросил:

– Что за труп? Заяц?

– Блядь, нет! Я говорю труп, человек! Мужик! – выкрикнула Саша, и

Олег отстранился.

– Какой мужик?

– Откуда я знаю, какой?! Мертвый, блядь!

– В лесу?

– Да!

– Рядом с палаткой?

– Да! Ну, нет, дальше там, – она махнула рукой в неопределенном направлении. Олег недоумевал. Он собирался сказать, чтобы она не выдумывала глупостей и ложилась спать, но уж чересчур напуганной и возбужденной выглядела девушка.

– Тебе не показалось? В темноте, мало ли.

– Нет, – уверенно ответила Саша. Слишком хорошо она помнила куст, безжизненные ноги.

Олег замолчал, задумался, почесал бороду. Саша окликнула его, спросила, что они будут делать, и Олег решил, что самым разумным будет сначала убедиться в ее словах.

– Я туда не пойду, – Саша отползла глубже в палатку.

– Ну я же сам его не найду, – натягивая штаны, отозвался Олег.

– Зачем вообще идти?

– Надо убедиться.

– В чем? Я ж говорю, там труп мужика! Давай просто поедем домой.

– Саша, мы никуда не поедем. Кто, ты машину в такую темень поведешь? Тем более мы пили, забыла?

Девушка не нашлась, что ответить. Олег выполз из палатки, позвал Сашу, и с фонариками в руках они направились в сторону леса. Олег поежился от ночной прохлады, втянул воздух и выдохнул короткое недовольное «Ох, блядь». Саша ничего не сказала.

Они прошли по примятой траве, мимо сломанных убегающей девушкой веток, и вскоре остановились у куста черных ягод. Кроссовки все также торчали из густой листвы.

– Еб твою мать, – произнес Олег, подходя чуть ближе. Он раздвинул ветки, заглянул под куст. – Пиздец.

Желтое, покрытое пятнами лицо, лет сорока-пятидесяти, короткие серые волосы. Вздутый живот, руки вытянуты вдоль тела. На трупе были спортивные брюки, рубашка и куртка из кожзама.

– Я говорила! – произнесла стоящая поодаль Саша, обнимая себя одной рукой, второй направляя луч фонарика на Олега. Тот толкнул тело ногой в живот, и из горла мертвеца вырвался хриплый стон. Саша закричала, Олег отпрыгнул от неожиданности.

– Ты что орешь?

– Что это? – спросила девушка громче, чем намеревалась.

– Воздух наверное. Черт.

– Что делать, Олег?

– Не знаю.

Они стояли чуть в стороне, глядя на куст, на ноги неизвестного.

– Ладно, пошли отсюда, – произнес, наконец, парень и направился обратно к палатке. Саша бросилась за ним.

– И что, мы его так оставим?

– Есть какие-то еще предложения?

– Надо полицию вызвать.

– Связи нет, забыла?

– Ну, может, документы у него хоть проверить? – после короткого раздумья предложила девушка.

– Ну вперед! – раздраженно бросил через плечо Олег. – Я лично не собираюсь по карманам у него шарить. Да и зачем, что тебе его имя?

– Чего ты кричишь?

– Да потому что. У тебя идеи – пиздец просто. Хоть бы раз что-нибудь умное предложила.

Они добрались до палатки, Олег забрался внутрь. Саша еще постояла снаружи, но очень быстро ей стало страшно, в темноте мерещились фигуры, в журчании реки неподалеку слышался хрип мертвого тела. Она пролезла внутрь.

Олег лежал на боку, отвернувшись к стенке палатки, в полной темноте. Саша села рядом, обхватила колени руками.

– Что нам делать? – тихо спросила она.

– Свет выключи и спать ложись, – отозвался парень.

– А с ним что? Завтра, как домой поедем, полицию вызовем?

– Посмотрим.

– В смысле, «посмотрим»? – Саша не ожидала такого ответа, ей собственное предложение казалось очевидным.

– Ну ты вот хочешь всем этим заниматься? Ездить туда-сюда, в ментовке сидеть, показания давать? – Олег развернулся на спину, Саша направила на него луч света. Резкие тени на лице и подтянутом теле. – А мне вообще-то на работу в понедельник. У нас дедлайн. И вообще, чего тебе этот мужик? Алкаш какой-нибудь. Собутыльники порезали и труп тут кинули. Ему уже не поможешь, ты о себе подумай. И обо мне.

– Я поняла, хорошо, – Саша погасила фонарик, палатка погрузилась в полную темноту. Девушка легла, закрыла повлажневшие глаза. Ей вспомнилась больничная палата, врачи, как она просыпается после наркоза. Ей говорят, что операция прошла успешно, никаких осложнений, и она гладит живот. Под вечер ей лучше, приезжает Олег с цветами, поздравляет ее, а она плачет и не может смотреть на него.

Саша не сдержала всхлип.

– Ты чего плачешь? – полусонным голосом спросил Олег, неуклюже повернувшись к ней, – Из-за трупа?

Громкий, протяжный, истерический стон. Слезы стекали по щекам на футболку, волосы липли к губам, Саша ревела в полный голос. Олег обнял ее, стал гладить по спине, она не смогла бы освободиться, даже если б хотела. Его нежные прикосновения медленно успокаивали. Он приговаривал: «Все-все-все», и Саша перестала трястись, задышала ровнее.

– Олег.

– Ну что? Что ты разревелась из-за какого-то мертвяка?

– Олег. Зачем ты заставил меня сделать аборт?

Парень отстранился, лег и отвернулся. В темноте Саша едва могла разглядеть, как вздымается его тело при ровном дыхании. Чувствуя себя беззащитной, она нервно ковыряла слезающий маникюр. Решилась спросить еще раз:

– Олег. Скажи мне, зачем? Я хотела ребенка. Зачем ты заставил меня его убить?

– Мы это уже обсуждали, – пробурчал Олег, не поворачиваясь. Саша знала, что это правда, и знала, что он мог ответить. Он одно и то же отвечал каждый раз на протяжении последних полутора месяцев.

«Хочешь жить у родителей? Или с ребенком в съемной однушке? Это ж пиздец, ты понимаешь?»

«А ты подумала, что на свадьбу еще потратиться придется?»

«Да это еще не человек даже, там ребенка-то как такового нет».

«Ты сама-то не хочешь еще для себя пожить? Я вот хочу. А ты у меня это отнимаешь, хочешь, чтобы я пеленки засранные менял».

«Так всем будет лучше. А лет через пять-семь заведем ребенка, как на ноги нормально встанем. Я так и планировал».

Саша знала наизусть все эти фразы, столько раз она их слышала. Ими он уговорил ее пойти на аборт. И все же, она снова задавала свой вопрос, этих причин было недостаточно, и каждый раз она надеялась, что сейчас он скажет что-то новое, что докажет: убить ее ребенка было правильным решением.

Но Олег ничего не ответил, только ровно дышал под теплым покрывалом. Саша смотрела на него, шмыгая носом, вытирала сопли и слезы предплечьем, размазывала ладонью.

– Знаешь, – донесся из темноты тихий голос Олега, – Надо было рожать, раз ты так ребенка хотела. Разбежались бы, и дело с концом. Можем и сейчас разбежаться. Мне уже надоело тебя подбадривать. Я будто за эти отношения один борюсь. Нахрена мы в этот лес поехали, если тебе ничего этого не надо?

Саша сдержала очередную волну рыданий. Она легла, подползла ближе к Олегу, обняла его. Парень тут же развернулся, поцеловал соленые щеки и дрожащие губы. Саша провела рукой по бороде, прижалась к сильной груди. Олег взял ее ладонь в свою и провел подушечкой по костяшкам пальцев. Ей всегда казалось, что он знает, как правильно. К тому же, сейчас оставаться одной в темноте она не могла. Парень быстро уснул, а Саша долго лежала, думая о мучительно близком мертвом теле.

Утром ночное происшествие казалось дурным сном. Они оба не вспоминали о трупе вслух, словно ничего не произошло. Олег собрал палатку и вещи, Саша уложила мусор в пакеты. Автомобиль продрался через свисающие над заросшей дорогой ветки, покачиваясь на кочках, выехал на трассу. Из приемника заиграла музыка, Саша достала телефон, обновила ленту Инстаграм.

– На речку не сходили, блин, – произнес Олег, настраивая кондиционер.

– Да, жаль. Надо в магаз заехать.

– Что там?

– Яиц дома нет. И молока.

Тот день в мае

– Маш! – окликнул Володя девушку, не спеша спускающуюся по широким ступенькам.

Маша остановилась, посмотрела наверх. Белокурый парень с рюкзаком на спине, держась за перила, ловко маневрируя между поднимающимися студентами, бежал вниз по лестнице. Поравнявшись с девушкой, он вопросительно на нее посмотрел.

– Мы ж погулять собирались?

– А, да, – отозвалась Мария несколько растерянно, посмотрела на часы. – Ну, если недолго.

Стали спускаться вместе, прошли через двойные двери, вышли во двор университета.

Утром было прохладно, но за целый день занятий солнце прогрело майский воздух и светило ярко, радостно. Большая клумба у входа пестрела разноцветными свежевысаженными цветами, на лавочках сидели студенты, подставив молодые, вдохновленные лица солнцу. В тени тополей слева курила и смеялась компания первокурсников.

Маша и Володя прошли мимо клумбы, направились вверх по улице.

– А че недолго? Спешишь? – спросил Володя, морщась от густого дыма, оставленного протарахтевшей газелью.

– Да, в больницу надо.

– Зачем?

– Антона навестить, – они шли мимо перекопанного для замены труб асфальта. Маша пнула балеткой камешек, тот звонко ударился о горячий металл внизу.

– А что с ним? – Володя старался звучать буднично, но был уверен, что в его голосе проскальзывают ноты чрезмерного любопытства и злорадства.

– Да там… Не важно. Куда пойдем?

– На набережную?

Маша кивнула, и они прибавили шаг. Зашли в супермаркет с выцветшей желтой вывеской, купили воды, свернули во двор, где на спинках лавочек передавали по кругу темную пластиковую бутылку старшеклассники из школы неподалеку. Перебежали дорогу, подошли к длинной лестнице из бетонных плит, что вела к ухоженной, частично отреставрированной набережной. Маша вскочила на бордюр, протянула руку. Володя взял ее ладонь и, поддерживая пошатывающуюся девушку, стал помогать ей спускаться по крутому склону бордюра. Она то и дело взвизгивала, едва не падая, будто внизу ее ждала смертельная опасность, и в такие моменты крепче сжимала Володину кисть, а он каждый раз улыбался.

Они оказались у воды, тут жара немного спала: незамерзающая из-за плотины выше по течению река несла вечнохолодные потоки на север. Болтая о заданиях на завтра и о предстоящем семинаре по экономике, они медленно шагали вдоль гранитного забора, за которым плескалась вода.

– Чет я устал. Присядем может?

– Лавочек нет, – осмотрелась Маша. Они сами не заметили, как прошли в часть набережной, которую еще не успели отремонтировать; кроме заросшего газона, на котором в ряд росли отливающие синим пихты, здесь ничего не было.

– Ну, давай на траву.

– Запачкаюсь, – Маша показала на свою белую футболку и голубые джинсы.

– Да забей ты, постираешь, – Володя взял ее запястье и потянул за собой на газон.

Они присели на сухую, теплую траву, тень от высокой пихты касалась носка Володиного кеда. Ветер принес с реки прохладу и запах тины, сбил прядь Машиных русых волос, и она убрала ее за ухо.

– Так что там с Антоном?

– Да ничего страшного, ожог. Неудачно вчера с друзьями на дачу съездил.

– Ох. Ну как же это, осторожным надо быть, так и сдохнуть можно, – наигранно цокнул языком Володя.

– Иди ты, – Маша улыбнулась. – Он мой парень, так-то.

– Да знаю. Знаю, – Володя вздохнул, сжал в кулаке и вырвал из земли несколько травинок.

Маша легла, положив руки под голову, не заботясь о белой футболке. Закрыла глаза, глубоко и расслабленно вздохнула.

Володя посмотрел на нее. Спокойная, светящаяся, тень улыбки на тонких обкусанных губах. Потом, прищурившись, взглянул на небо. Висели неподвижно перьевые облака, покачивались верхушки пихт. Вокруг колыхались изумрудные стебли.

– Маш.

– М?

– Будь моей девушкой.

– Ага.

– Я тебя люблю вообще-то.

– Отлично.

Володя лег на бок, подпер руку ладонью. Сорвал травинку с длинным стеблем и провел им по краю волос Маши, по ее высокому лбу, по носу с горбинкой. Она улыбнулась: «Щекотно». Травинка прошлась по гладкой бледной коже щек, по подбородку, вдоль шрамика от пореза стеклом, ниже, к длинной шее. Володя подался ближе. Ее лицо, розоватые губы, были так близко. Ему показалось, что на краткий миг она чуть разомкнула веки. Сердце сжалось, забилось быстрее, он положил ладонь на ее нагретые солнцем волосы, погладил сбившиеся пряди.

Они не двигались, застыв в сантиметрах друг от друга. Застыло и солнце, и река, и облака. Володя быстро облизнул губы, проглотил ком в горле. Рука на голове девушки дрожала, не верилось, что все это: май, жара, небо, река, пихты, блестящая бутылка воды, белая футболка, русые волосы, шершавые тонкие губы, молодость, близость, жизнь – что все это реально. Он закрыл глаза. Капали в невозвратность секунды.

– Идти пора, – прошептала Маша.

– Да, – Володя поднялся, взял рюкзак с травы, потрогал свою нагревшуюся блондинистую голову. – Жарко.

– Кепку надо носить. – Они пошли в сторону широкой лестницы.

– Ты ж не носишь.

– А мне и не жарко.

Они поднялись, вернулись на пыльные, задыхающиеся улицы, направились к автобусной остановке.

– Знаешь, – Володя засунул руки в карманы, сгорбился, – я очень хотел тебя поцеловать там.

Маша помолчала, откусила лоскуток кожи от нижней губы.

– А что не поцеловал?

Володя бросил на нее быстрый, удивленный взгляд. Девушка шла, опустив голову, крепко сжимая ремешок сумочки.

– Не знаю. Испугался. Думал, ты не хочешь.

– Понятно.

Они дошли до остановки, Володя отдал Маше так и не открытую бутылку воды. Забравшись в душный красный автобус, девушка села у окна. Володя помахал ей, она улыбнулась и помахала в ответ.

Он пошел домой, а она поехала в больницу.

Он пришел на занятия, и она пришла на занятия.

Он получил тройку, а она получила четверку.

Он нашел девушку, а она бросила парня.

Он съехал от родителей, а она вспомнила тот день в мае.

Он закончил университет, и она закончила университет.

Он бросил девушку, а она нашла парня.

Он вспомнил тот день в мае, а она съехала от родителей.

Он уехал в Питер, а она осталась.

Он нашел работу, и она нашла работу.

Он получил повышение, а она уволилась.

Он женился, а она бросила парня.

Он купил смартфон, и она купила смартфон.

Он уволился, а она нашла работу.

Он купил машину, а она нашла парня.

Он нашел работу, а она купила смартфон.

Он поехал в командировку, а она поехала в отпуск.

Он купил квартиру, а она вышла замуж.

Он вспомнил тот день в мае, а она купила машину.

Он развелся, а она завела ребенка.

Он получил повышение, и она получила повышение.

Он купил смартфон, а она купила квартиру.

Он поехал в отпуск, а она вспомнила тот день в мае.

Он женился, а она купила машину.

Он завел ребенка, а она поехала в командировку.

Он купил машину, а она завела ребенка.

Он перенес операцию, и она перенесла операцию.

Он стал дедушкой, а она стала бабушкой.

Он играл с внуком, а она поехала в отпуск.

Он заболел, а она играла с внуком.

Он лег в больницу, а она купила дочери машину.

Он вспомнил тот день в мае, а она похоронила мужа.

Он умер, а она играла с внуком.

Он умер, а она заболела.

Он умер, а она перенесла операцию.

Он умер, а она лежала.

Он умер, а она вспомнила тот день в мае.

Он умер, и она умерла.