Селфи с монстром

Повышение

Я никогда не думал, что повышение по карьерной лестнице, настолько разочарует. Майорские погоны и должность начальника детективного отдела почти в сорокалетнем возрасте, по сути, должны только радовать, ведь я стремился к этому полжизни, но вот назначение в Екатеринбург портило всю картину. Я ни капли, равно как и моя семья, не хотели покидать столицу. Конечно, о смене профессии оперативника по серийным убийствам не могло быть и речи, и в семье этот вопрос даже не поднимался. Я любил свою работу, хотя и сомнительны эти чувства ко всему множеству маньяков и насильников, и в прямом смысле слова грязи, в которой приходилось копаться каждый день. Причём копаться в прямом смысле слова, особенно в первые годы службы, я почти безвылазно посещал всевозможные места преступлений – коллекторы, подвалы, свалки. Благо физическая подготовка соответствовала росту в метр восемьдесят и находилась также на высоте, всё благодаря тренировкам в полицейском спортзале. Вообще мне нравилось думать, как преступники, просчитывать ходы наперёд, наверное, я пересмотрел голливудских фильмов, но поверьте, в России тоже хватало примеров.

Друзья, с переездом оставшиеся в Москве, далёкие от так называемой полицейской "кухни", часто смеялись, утверждая, что некого у нас на Руси искать, мол посадили уже Чикатило и битцевского маньяков, за кем ты там гоняешься. Кстати, в охоте за ними я также принимал непосредственное участие. Но всё дело в том, что такое ощущение создаётся у простого обывателя на основе информации в СМИ, которую предоставляет государство или по которой происходит случайная утечка, в остальном мы старались скрыть большинство из преступлений, особенно серийных, да бы не скомпрометировать власть и не сеять панику среди людей. По крайней мере, сверху поступали именно такие установки. Но на самом деле, количество маньяков, и совершаемых ими убийств, всегда было велико, с незначительными колебаниями от года к году. И поверьте, Чикатило с битцевским, являлись дилетантами, по сравнению с настоящими потрошителями.

Факт переезда оставался фактом, поэтому в начале весны, кстати, времени наибольшей активизации маньяков, наш самолёт сел в столице Урала. Как говорил профессор Кантария, обучающий мой курс криминалистике в московском ВУЗе МВД, это самое важное время выявления основной доли серийников, поскольку некоторые, совершив убийство весной, могли залечь до зимы. И тогда повторное убийство уже относили бы не к ним, а к одиночным, часто бытовым происшествиям. Не буду приводить всю классификацию маньяков несмотря на то, что это очень интересно, по крайней мере для меня, но одновременно очень, очень долго. Просто поймите, это важно, типов и подтипов, видов и подвидов серийников настолько много, что я даже не знаю, как можно спокойно жить. В силу профессии и понимании всей картины, порой, я даже страдал приступами паранойи. А как тут не бояться, когда большая доля будущих маньяков по одной из классификаций, находятся в так называемом инкубационном периоде. Это значит, что любой ваш совершенно здоровый друг или родственник, да что говорить, даже вы сами, при каком-либо стечении обстоятельств, можете свихнуться, а иначе говоря, активировать те самые нервные клетки в мозге, имеющиеся сродни клеткам рака в любом человеке, и пойти убивать. Тем самым войдя по учебнику Кантарии в стадию инициации.

Итак, уральская столица встречала сугробами и холодным, пронизывающим ветром вперемешку с хлопьями снега. Зима тут и не собиралась отступать. Полицейская машина, ожидающая прямо на взлётной полосе, еле угадывалась сквозь метель. Несмотря на дневное время, из-за ненастья разглядеть город не получилось, да и эти пробки. Уезжая из Москвы, я представлял некую деревню, со свободными от машин дорогами и широкими проспектами. Но довольно быстро был разочарован, стоило въехать в город. Водитель отвёз меня с семьей в казённую квартиру полицейского общежития, а потом почти сразу я отправился на новое рабочее место. Стоит уточнить, что с продажей квартиры в Москве, доставшейся от родителей, мы не спешили. Было решено пообвыкнуть на новом месте и пока пожить в общаге, а может со временем и снять или приобрести собственное жильё. Кроме того, я имел полное право встать на очередь за квартирой в Екатеринбурге.

В местное центральное отделение я прибыл ближе к окончанию рабочего дня, но все из моих подчинённых, я имею в виду замов, находились на своих местах. Ещё бы, московские хозяева, это серьёзно. Их провинциальные глазки блестели в попытках угодить.

– Артём Евгеньевич, проходите… вот ваш кабинет, тут убрались! – сменяли один другого.

Был тут и сам министр МВД по Екатеринбургу, ох ну и толстенная рожа. С лёгкостью можно было сказать, вот он тут барин, и живёт, наверное, получше многих московских высоких постов, находящихся под постоянным надзором внутреннего отдела. Само убранство, оказалось просто отвратительным, словно я вернулся в девяностые годы. После вылизанных до блеска полов и коридоров московского здания, после белёсых плиток и чистого, не прокуренного туалета, я попал в преисподнюю. Хотя, наверное, в аналогичных условиях и должен работать такой специалист, как я, исправно доставляющий в ад тюремного заключения разношёрстный сброд маньяков и убийц.

Уезжая из общежития, я сразу предупредил семью о том, что вернусь не скоро. Благо за долгие годы работы в органах, Жанна, супруга, уже привыкла. Да что тут говорить, привыкла даже восемнадцатилетняя дочь, Машка. Тут не надо быть экстрасенсом, чтобы предвидеть накрытый стол и жаждущие до угощений взгляды, ожидающих моего приезда коллег. Пир не заставил себя ждать, после непродолжительного осмотра новых владений, все уселись за стол и начали праздновать. Интересно, в других профессиях, повышение по карьерной лестнице отмечают также и с размахом? Или эта особенность свойственна только органам.

Снова, как я и ожидал, сперва заискивающие и вежливые рожи оперативников, с приёмом внутрь алкоголя, превратились в настоящих борцов правосудия. Я вынужденно был свидетелем поливания грязью кого только можно, начиная с прошлого руководителя, на чьё место пришёл, и заканчивая губернатором и его командой. Особо не выделялись лишь двое – Миша и Слава, как оказалось позднее, прямые подчинённые. То ли наша профессия научила лишнего не болтать и сперва приглядываться, то ли сами по себе они выросли таковыми. Не в тот вечер, но позднее, я ознакомился с их личными делами. Мише пятьдесят пять лет, и органам он отдал всю сознательную жизнь. Вернувшись из армии, по следам отца направился прямиком сюда. Стоит уточнить, до службы в отделе по работе с маньяками и серийными убийцами, его побросало по структурам МВД, начиная вовсе с патрульных. В свою очередь Слава был моложе, он пришёл на службу в возрасте тридцати лет и на момент моего назначения, трудился пять лет, при этом до своей тридцатки более десяти лет отдал маркетинговой сфере. Не знаю точно, что побудило к такой кардинальной смене профессии, но впоследствии я нашёл в его лице ценнейшего сотрудника, мыслящего нестандартно и не по шаблонам, очень удачный симбиоз профессиональных навыков. По собственным заверениям Славика, так его называли в ментовской среде за лёгкость и что ли молодёжность, он руководствовался довольно благородными мотивами, помочь очистить общество от раковых опухолей в лице серийных убийц, тем самым обезопасив жизнь детям.

Уже в процессе застолья, несмотря на однозначно не располагающую к этому обстановку, я начал потихоньку вникать в курс дел. По опыту, самые резонансные и сложные из них, должны были быть на слуху. И я оказался прав. Мне рассказали и о насильнике, который терроризировал город орудуя в его черте и насилуя жертв – молодых девушек, прикрываясь работой в такси и не оставляя сколько бы значимых улик и само собой живых. И о педофиле, похищающем малолетних детей. И о банде, прикрывающейся ритуальными убийствами, но явно в целях наживы. Но знаете, всё это, столь резонансное и страшное для обычного гражданина, было вполне обыденным в нашей работе. По статистике, исходя из собственного опыта, и из теоретической части профессора Кантарии, в каждом крупном городе существовали несколько таких серийников или групп людей, и их отсутствие уже могло бы говорить о ненормальности общественного строя. Не будь их на поверхности, стоило задуматься либо о некомпетентности отдела, либо о профессионализме самих серийников, тщательно скрывающих преступления. Не удивляйтесь, в нашей среде при характеристике маньяков имелись все те же, столь обычные для обывателей понятия, и профессионализм, и навыки, и трудовые качества, и особенности. Словно убийцы и насильники, занимались своими страшными делами, как обычной работой.

Можно сказать так, что чутьё сыщика, ни на йоту не поколебалось, как я уже говорил, совершенно обычные дела. За исключением одного происшествия, поведанного министром МВД в качестве шутки и не охарактеризованного ни моими подчиненными, ни тем более остальными присутствующими, как серийное. История эта, была поведана высокопоставленным полицейским в следующей форме. Прямо в новогодние праздники, когда весь люд находился в хмельном угаре, в отдел поступило заявление о пропаже девушки. Ничего необычного, мало ли загуляла, и именно так бы все отнеслись к делу, если не состоятельность семьи пропавшей. Её отец по фамилии Римский являлся крупным бизнесменом Екатеринбурга, другом губернатора. Супруг одним из ведущих топ менеджеров в его структуре. Сама девушка, известная бьюти-блогер, благо в Москве я навидался таких леди, ведущая в социальных сетях аккаунты, пестрящие снимками роскошной жизни на широкую ногу, бесконечными шубами в вперемешку с золотыми пляжами. К слову, последний из постов в Инстаграме как раз с новой шубой и философскими рассуждениями, в поддержку использования шкур животных в моде.

Именно в силу состоятельности пропавшей и её родственников, участок подняли на уши, выдернув из новогодних каникул многих полицейских. Патрули досматривали выезжающих и въезжающих в город, проводились обыски. Опять же в силу положения родственников, врагов у тех хватало, как и хватало в городе организованных преступных групп, заинтересованных в похищении.

Стоит уточнить и то, что, несмотря на прошедшие девяностые, оставшиеся далеко в прошлом, в Екатеринбурге, как и в Москве, как и в любом другом городе России, организованная преступность процветала, несколько сменив профиль и прикрываясь властью, и ей же тщательно прикрываясь.

Сразу начали дёргать и их, бесконечные допросы и прочие оперативные мероприятия, не увенчались успехом. Отец пропавшей, подозревал своего главного конкурента по бизнесу и влиянию в городе – Сомова, не менее авторитетного тут человека, но, как и с остальными, ничего найти не удалось. Всё разрешилось довольно скоро, в Инстаграме девушки, прямо за крайним постом с шубой, появился новый со следующим текстом, а именно: "Девочки, смотрите, у меня новая шкура". И как вы думаете, что оказалось на фотографии и что, так повеселило министра МВД и всех, кто присутствовал при застолье, да даже и меня самого. Снимок запечатлел мужчину, одетого в зимний камуфляж на фоне ночного заснеженного елового леса, с маской лошади, покрывающей голову и абсолютно голым телом пропавшей, перекинутым за шеей и лежащим на плечах у незнакомца. Шикарные, белые волосы девушки спускались словно воротник шубы на его куртку, а маска убийцы, ласково облокотилась на мёртвое тело. Простите нас за иронию, но это выглядело и звучало смешно, хоть я и не видел снимка. Само собой, почти сразу данный аккаунт был заблокирован. Если подходить со стороны моих знаний о серийниках, это дело, казалось, абсолютно чисто. Хотя бы потому, что убийца, явно действовал не один, его кто-то снимал. Более того, для снимка и подсветки лесного массива, выставили прожектор за снимающим. Наверняка происки конкурентов из криминального мира, сопровождающие крупное поглощение структурами её отца местного завода по переработке шкур животных и последующей оптовой перепродажи выделанного сырья по всему миру. Довольно скоро, в марте, тело обнаружил лесничий в девственном лесу уральских гор, а по подозрениям и паре сопутствующих уголовных дел, посадили двух членов местной ОПГ Рыбаки. При этом так называемая кровная месть родственников была удовлетворена убийством руководителя и основателя ОПГ – Сомова, его место занял младший брат. Назревала криминальная война, но при содействии губернатора Рыбаков приструнили, и Сомов младший отказался от вендетты, по крайней мере до поры. Само собой, все следы оказались замяты, а репутация отца убиенной не запятнана. На этом всё закончилось. Но несмотря на чистоту дела относительно моей профессии, внутреннее чутьё что-то подсказывало. Тем не менее, в этот вечер ничего, кроме компанейского смеха не последовало и в хмельном угаре я довольно скоро забыл эту историю.

Команда

Утро выдалось тяжелым. Я проснулся с чугунной головой, но слава Богу оставалось отработать всего один день до столь желанных выходных. Кажется, зеркало в общей умывальной, готово было расколоться от опухшей морды с небольшой щетиной и копной растрёпанных, чёрных волос. Несмотря на позднее возвращение и тяжёлое утро с блестящими с похмелья голубыми глазами, я быстро собрался и приехал на работу к восьми утра. На удивление, ни Миши, ни Славы, прямых подчиненных и соседей по кабинету, ещё не было. Молоденькая заместительница Юля – девчушка с отличным дипломом, удивлённо хлопала глазами на мои возмущения. Она, почти извиняясь, заявила, что те и в обычные дни раньше десяти не появляются. Так сказать, нюансы провинциальной службы, с которыми я решил бороться тут же. Дозвонившись до обоих, что получилось не сразу и через их жён, я в жесточайшей форме с угрозой лишения премий обязал появиться в отделе. При этом не обращая внимания на отговорки и просьбы Славика об отгуле, обоснованные якобы школьными делами детей.

– Так! Чтобы больше опозданий я не видел! – собрав наспех прибывших я отчитал их в грубой форме. Наверное, весь участок слышал крики, разбавленные отборным матом и угрозами лишения жизненно необходимой премии, хотя это и не в моих правилах. Опять же нюансы провинциальной работы. Благо старания не прошли даром и в последствии, те не рисковали нарушать вновь установленных правил.

Покопавшись в рабочем компьютере бывшего начальника, я сколько бы структурированной информации по серийникам найти не смог. Конечно, определенная иерархия присутствовала, но лишь в изрядном количестве порнографии, которую я безжалостно удалил. Поэтому, следующим из приказов, было предоставление всей наработанной информации Славиком и Мишей. Но, к сожалению, на поверку, она отсутствовала и у них. Пришлось заниматься рутинной, порой теоретической работой по систематизации маньяков. К тому же, почти сразу, столь улыбчивый и дружелюбный при застолье министр МВД, стал требовать отчёты.

Следующую неделю мы актуализировали и собирали данные, отправляли массу запросов в смежные структуры. К слову, ребята и сами оказались рады нововведениям, ибо до этого данное упущение мешало работать. Что меня особенно порадовало, так тот факт, что удалось возбудить живой интерес в их головах, которые спустя короткое время и при моей лояльности, стали выдавать интересные идеи и предложения, зачастую автоматизирующие многие процессы. Наша четвёрка, в том числе и молодая заместительница отдела по серийным убийствам – Юля, уже за эти дни стала превращаться в слаженную команду специалистов. Слава Богу компетентность сотрудников, в которой я поначалу сомневался, оказалась достойного уровня и при правильных поощрениях и организации с моей стороны, всё возрастала. По сути, в первые дни я не делал ничего нового, лишь, так сказать, подготавливал фундамент будущего отдела, приводя его в соответствии с московской, отлаженной структурой. И на мою радость, и радость всей команды, уже к концу весны удалось раскрыть одно подвисшее дело по серийнику таксисту.

Почти одновременно, произошло очередное преступление, обнажившее ранее резонансное событие и закрытое дело – убийство той самой блогерши в ходе криминальных разборок. Преступление напомнило мне о нём, не зря чуйка почувствовала неладное и заставила взглянуть на него с профессиональной стороны, несмотря на поверхностную несвязность.

Весть о происшествии пришла совершенно с неожиданной стороны. Моя заместительница, как я уже говорил молодая девушка, в силу своих лет и интересов являлась активным пользователем Инстаграма, она и поведала суровым мужам отдела о нём. В начале лета, в первые дни знойной жары, когда рабочий люд после душных офисов стремился на всевозможные водоёмы, социальную сеть, а вместе с ней весь город и страну всполошило резонансное событие. Шумиха явилась следствием жестокости преступления и частично, большой дружбой и сплочённостью соратников по этому хобби. Произошло же следующее. Один из местных горожан, довольно известный не только среди уральцев, но и благодаря блогам в социальных сетях по всей стране, выложил ужасный пост. Точнее будет сказать не он выложил, а ему помогли. Несмотря на профессиональную подкованность в плане отношения к мокрухе и всему, что с этим связано, мне не хочется по несколько раз повторять описание той картины, что показала Юля в обеденный перерыв одним из летних дней. Это было ужасно. Достаточно рассказа далее.

– Нихера себе, идите-ка сюда быстрее! – именно такая реакция последовала от меня, когда Юля со слезами на глазах и трясущимися руками, даже не спросив занят ли я, подошла и показала этот пост. Юля была мягкотелой, переживая за каждое происшествие и ужасаясь им, но в этой ситуации её чувства оправдывались.

Славик и Миша, побросав ложки, прильнули к экрану розового айфона, который я уже держал в руках.

– Апхх, – ещё пережевывающий гречку Миша едва не поперхнулся от увиденного, несколько зёрен упали на стол.

– Извиняюсь, – одной рукой прикрыв рот, а другой стряхивая со стола, пробормотал он.

– Это каким же надо быть уродом! – лицо Славика сморщилось. Но несмотря на относительно юный возраст, те кто с ним проработал эти годы знали, что у того единственного можно сказать врожденный порог к тошнотворности созерцания результатов самых, изощрённых из убийств. – Однозначно наш случай! – добавил он.

– Да погоди, – притормозил я, – не спеши с выводами.

– Так это же этот, как его, – Миша напрягся, усердно выискивая в голове ячейку с нужной информацией, но получалось плоховато. – Ну этот, охотник-то, – он взглянул на Славика, ища помощи.

– Охотник? – задумчиво повторил Слава и несколько секунд подумав, радостно выдал, – да, да, знаю, это Игорь… ммм… Медвед кажется.

– Точно, молодец! – Миша тоже вспомнил. – Короче известный охотник у нас, да и вообще по России, у него этот есть, ютубер! – я едва не засмеялся от его "ютубера", просто он произнёс это с таким серьёзным выражением лица.

– Ахахах… ютубер, – в отличие от меня Славик не сдержался.

– Ладно, хватит ржать… посмотрите лучше ещё раз, это точно он? – я выдвинул телефон ближе и в этот момент взглянул на Юлю, рассчитывая увидеть улыбающееся после шутки лицо, но и доли веселья там не оказалось. Заплаканная до истерики, она силилась подойти и как подобает настоящему оперативнику, коим мечтала стать, взглянуть ещё раз в экран. Но стоило сделать шаг, а точнее даже простую попытку к этому, тело словно встряхивало и новый поток слёз выливался наружу. Мне стало её очень жалко, словно собственного ребёнка.

– Юль, иди умойся! – я постарался как можно нежнее избавить её от необходимости созерцать эту жесть, но вышло, как обычно грубо. Девушка словно ждала и быстро вышла из кабинета.

– Да, он, сто за сто! – заговорил Славик, когда дверь захлопнулась.

– Ага, – согласно закивал Миша.

– А вы вообще что-нибудь слышали про это ранее?

– Да если бы знали, уже рассказали тебе! – пробормотал Миша.

– Куда ему, он там и не зарегистрирован, – Славик усмехнулся.

– Ага, а сам то, баб голых только и смотришь, извращенец малолетний! – Миша слегка ткнул того локтем в плечо.

– Успокойтесь уже оба, – я повысил голос, ей Богу, как дети. – Славик, пулей к дежурному!

– Понял, бегу! – он сорвался с места.

– Куда ты бежишь!? – не сдержался я. Парень обладал неуёмной энергией.

– К дежурному, – удивлённо ответил он, остановившись.

– Логично, – подумал я про себя, и тут же спросил: "И что ты ему скажешь?"

Славик замер, поняв, что не знает ответа.

– Нуу…

– Да что ну то? Узнай, есть ли по этому какие новости, звонки! – напутствовал я.

– Всё, понял, я мигом! – проговорил Славик и стремглав направился к двери.

Я хотел сказать ещё пару слов, но понял, что смысла никакого. Разблокировав телефон, я ещё раз взглянул на этот образец падения человеческого общества. Моё внимание привлёк один факт, а именно надпись в верхней части поста, похоже местоположение.

– Миш, смотри, – я поднёс телефон поближе к нему, – ты знаешь это место?

На удачу, я не ошибся в предположении, у поста в Инстаграме имелась геолокационная отметка.

– «Дом лесника», – вдумчиво прочёл Миша. – Ну да, – от его слов во мне загорелась надежда, а сам он заулыбался, – лет эдак пять назад мы отмечали там день рождения Саньки....ну друга моего, отличный парень я тебе скажу! А место то, красотааа… река там меж леска и под горку, под горку…, – я надеялся, что по выражению моего лица он всё сам поймёт, но сладкие воспоминания увлекли куда-то вдаль, так что пришлось вытаскивать из мечтаний самостоятельно.

– Миш! – я резко осёк его, – ты сможешь показать, где это?

Он несколько затормозил, пока иллюзия из головы растворялась в обыденности.

– Да, да, конечно, сейчас покажу, – Миша подошёл к стене по правую руку от входа, на которой висела большая карта района. Я поспешил за ним.

– Вот, от города, – он ткнул пальцем в Екатеринбург и повёл на Север забирая левее, ближе к уральскому хребту, – вот, вот здесь эта база и находится!

– Ну смотри-ка, не так и далеко ведь, – предположил я.

– Да часа два.

– Так, а во сколько был этот пост, – я задал этот вопрос сам себе, и почти сразу же полез в карман за телефоном.

– Всего час назад, Миша! Срочно машину и наряд! Я думаю, на самой базе ещё ничего не знают! – пробежало то сладкое чувство, когда ты вот-вот ухватил преступника за хвост и есть большая вероятность его поймать.

Стоит уточнить, что это, одна из распространенных ошибок молодых специалистов по фолианту Кантарии, когда оперативник, чувствуя близость маньяка и его поимки, загорается ощущением успеха. Чувство дурманит мозг, заставляя не замечать важные, но мелкие нюансы, что ни к чему хорошему не приводит. Но в отличие от юных оперативников, я знал о пагубном влиянии и ещё в Москве научен горьким опытом, так что сейчас это было не более, чем просто получение удовольствия от рабочего процесса. Можно даже сказать так, что опытные полицейские из столичных коллег, сознательно допускали возможность появления этого ощущения успеха, чтобы насладиться в угрюмой работе.

Миша хотел выйти из кабинета, но дверь быстро открылась. Влетел Славик, едва не сбив коллегу.

– Тише, тише, – забормотал Миша, но Слава не обратил внимания и сразу заговорил: "Никто ещё ни сном, ни духом, надо туда гнать быстрее!"

Я хотел ему перепоручить задание Миши, но он не дал сказать и слова.

– Я уже наряд оформил, пошли, машина во дворе! – на одном дыхании выпалил он. Было видно, что он запыхался, на лбу под чёрными волосами выступил пот. В мыслях я снова поймал себя на мысли, что юноша торопится.

– Откуда ты знаешь, куда ехать?

– Так в смысле, там же написано было, этот, Дом лесника!

– Молодец Славян! – я отвесил по плечу одобряющий хлопок, отчего тот довольно заулыбался. – По машинам, едем.

– Молодец Славян! – я отвесил по плечу одобряющий хлопок, отчего тот довольно заулыбался. – По машинам, едем.

Выйдя последним из кабинета, я хотел закрыть дверь, но боковым зрением заметил приближающийся по коридору силуэт. Видеть кто это, я не мог, но был почти уверен, что Юля. К тому же каждый шаг сопровождался стуком каблуков. Я повернулся. Девушка успела смыть подтёки туши и слёз, а вместе с ними и всю косметику на лице. Я всегда выступал за отказ от всяких косметических средств и постоянно твердил и жене, и Машке – дочери подростку, чтобы те их не использовали, и на мой взгляд им всегда было без них лучше. Так оказалось и сейчас. Причём без краски на лице, Юля показалась очень похожей на дочку. Схожести добавляла и одежда, такая же белая блузка, что Машка одевала в местный институт журналистики, куда перевелась на второй семестр первого курса, и та же классическая чёрная юбка, идущая в комплекте с каблуками.

– А вы уезжаете, да? – словно в чём-то провинилась, спросила она, потупив зелёные глазки и прихлопывая длинными ресницами.

– Да, убийца представляешь, спалил своё местоположение, где делал фото, сейчас мы его по горячим следам и возьмём! – я даже прихлопнул в ладоши. – А ты как? Поедешь с нами?

На несколько секунд она замолчала, я вполне понимал, одно дело видеть этот ужас через экран смартфона, и совсем другое в живую.

– Не переживай, тебе вовсе не обязательно, – я попытался облегчить выбор, но ответ, последовавший далее, меня вовсе обескуражил.

– Он не ошибся, – тихо проговорила она. Не понимая о чём речь, я вопросительно уставился, ожидая разъяснений.

– Я хотела сказать, что геолокацию убийца выставил сам, по умолчанию Инстаграм её не ставит.

Меня это просто шокировало, и я на всякий случай решил уточнить, правильно ли понял.

– Ты хочешь сказать, что он сам поставил эту отметку?

– Ну да, странно конечно, зачем.

Это в корне меняло дело, по крайней мере для меня. Значит преступник или может быть преступники, если проводить параллель с новогодним убийством инстаграмщицы, сознательно показали место преступления и могли ждать полицейских. Конечно, нападения на сотрудников органов из девяностых прошли, но кто знает эту провинцию и их нравы, работая в Москве частенько доводилось слышать выражение: "За Уралом закона нет". Я не зря упомянул про мысли о возобновлении деятельности той самой ОПГ, можно даже сказать так, что изначальные подозрения на серийного маньяка сейчас быстро развеялись, сменившись уверенностью в том, что дело далеко от интересов нашего отдела.

Заметив паузу, Юля заговорила: "Артём Евгеньевич, раз вы не против, можно тогда я всё-таки останусь? Да и пятница, а так сколько проедем ведь".

В мыслях, я не обратил внимания на слова, хотя и воспринял их. И только когда она ещё раз повторила имя, я вышел из прострации.

– Да, конечно, я про то и говорю, незачем тебе ехать… давай тогда сама тут, закроешь всё в конце дня… пока, – я по-приятельски похлопал по плечу и развернувшись, отправился по длинному коридору к лестнице, ведшей на первый этаж к выходу во внутренний двор. Но стоило сделать пару шагов, Юля окликнула.

– Артём Евгеньевич, – проговорила она еле слышно. Я обернулся, – а телефон вам мой нужен будет, да?

– Что же ты, Артём Евгеньевич, теряешь сноровку! – подумал я про себя и обернувшись, улыбнулся.

– Нет, конечно нет. Перешли мне скриншот поста пожалуйста по блютуз.

– По блютуз? – переспросила она.

– Так да, как же ещё то! – удивлённо ответил я. Не подумайте, что я не знал о всяких мессенджерах по типу Вайбера или Ватсапа, просто они зависели от мобильного интернета, которого у меня не было. В Москве я привык к повсеместному вайфаю и даже не задумывался о подключении 4G.

– Например, ВКонтакте, – предложила девушка.

– Ну ты пришли там дополнительно, а так по блютуз… Реутов Артём я записан.

– Я знаю, – улыбнувшись ответила она и опустила взгляд в пол. – Вы меня уже несколько месяцев в друзья не добавляете.

– В друзья? – мелькнуло у меня голове, – я не то что несколько месяцев не делал этого, а почитай уже несколько лет никого не добавлял. Надо будет обязательно исправиться.

Несмотря на то, что жизнь в Москве накладывает определенные штампы, вроде того, что я должен знать и пользоваться всеми современными социальными сетями или гаджетами, и отчасти из-за того, что все вокруг это знают, я был относительно далёк от новшеств, предпочитая довольствоваться смартфоном только для звонков и вай-фая.

– Прости, я туда и не захожу… Юль, ладно, некогда, давай включай блютуз!

Уже через несколько минут я вышел во двор. Миша, Слава и ещё двое сотрудников ждали меня возле полицейской десятки. Судя по всему, Славик в красках описывал пост в Инстаграме.

– Ну что, по коням! – увидев меня Славик хлопнул в ладоши и уже открыл переднюю пассажирскую дверь.

– Подождите! – я их остановил, – обстоятельства изменились, кратко говоря убийцы самостоятельно выставили геолокацию, похоже нас ждут!

Наступило молчание.

– Короче, – я обратился к одному из ППСников. – Ты бегом к дежурному, ещё две машины с нами, срочно!

Поскольку по занимаемой должности, я был одним из старших в участке, приказы выполнялись беспрекословно. Даже при том условии, что на не подтверждённое место преступления столько сотрудников не отправляли. Иначе бы штат полицейских должен был быть просто колоссальным. Довольно быстро к нашей головной десятке присоединилась полицейская буханка и мы тронулись в путь. Медлить было нельзя, на счет шла каждая секунда.

Ещё не выехав из города, раздался звонок. Звонил начальник участка – подполковник Воевода, один из тех, кто старше по званию. Именно его толстая морда спала в салате под завершение застолья в честь моего назначения.

– Артём Евгеньевич, привет! – раздалось на том конце трубки.

– Здравствуй, здравствуй Павел Анатольевич, какими судьбами? – ответил я, стараясь не нарушать заданный им тон, хотя и знал, что это не более, чем шутка.

– Судьбами, – голос в трубке усмехнулся, – ты мне скажи, что это за происшествие такое, из-за которого ты сдернул половину моих сотрудников? – насчёт половины конечно он утрировал.

– Ну уж до половины далеко, у тебя знатная богадельня, – воспользовавшись моментом я потешил его самолюбие.

В трубке раздался смех.

– А что до происшествия, ты помнишь дело с похищением дочери Римского и последующей ликвидацией Сомова?

– Артём Евгеньевич, ну что уж вы вот так, ликвидация, какие высокопарные фразы… не понимаю, о чём вы, – его голос резко погрубел. Я и сам только сейчас понял, что о таком не говорят по телефону.

В нашей профессии совершенно обычным дело, что рабочие, да и личные телефоны сотрудников, могут прослушиваться различными службами, коих хватало. Начиная с внутренней безопасности, и заканчивая ФСБ. Подполковник являлся матёрым волком и прекрасно об этом знал, поэтому лишний раз не давал поводов очернить репутацию.