Долина голодных камней

Глава 1. Вероломное нападение

Король Яков любил повторять, что заботится о своем народе. Проиграв в очередном пограничном конфликте с Еренией, он вызвал главного волшебника Станислава и сказал:

– Мы превосходили врага числом, но их волшебники оказались сильнее. Людей мы не изменим. Вы можете создать талисманы посильнее?

– Мы уже делаем, что можем, – развел тот руками. – Два десятка лучших мастеров работают над этим. Соседи тоже не сидят сложа руки. Похоже, они справляются лучше.

– Если пошлем людей переманить тамошних мастеров или хотя бы выкрасть их секреты, снова начнется война, – сердито заявил Яков. – Нужно что-то придумать, пока соседи нас вообще не раздавили.

– Один способ получить заграничные редкости есть, – неуверенно начал Станислав. – Он потребует денег, но ваши руки останутся чистыми.

– Что еще за способ? Не тяните, – нетерпеливо приказал король.

– Сейчас мы покупаем у купцов редкие талисманы за золото. Вместо этого мы можем устроить состязание волшебных гильдий. Скажем, одна гильдия может продемонстрировать действие всего одного талисмана. Лучший они передадут в казну, а за это получат не только приз в десять золотых, но и на год звание самой сильной гильдии.

– В бою талисман могут повредить. Не лучше ли просто купить? – сморщил нос король.

– О, прошу простить, что так непонятно объяснил, – поклонился волшебник. – Они не будут сражаться. Они где-нибудь за городом лишь покажут нам действие своих талисманов.

– Приз не так уж велик. Намекаете, что теперь уже гильдии будут стараться сделать, купить или добыть за границей что-нибудь стоящее?

– Именно, ваше величество. Наверняка найдутся и те, кто не побрезгует связываться с темными личностями. Зато к вам талисманы попадут вполне законным путем.

– Это так, но всего один в год? Не слишком ли мало мы получим?

– Осмелюсь напомнить, что у нас в армии большинство волшебников пользуются собственными талисманами. Каждая гильдия станет не только изготавливать их. Они постараются покупать лучшее, чтобы не проиграть в следующем году.

– И, как только разразится война, они вступят в армию вместе со всем арсеналом, за который мы не заплатили ни монеты! – подхватил его идею король. – Тогда мы не просто победим в одной битве. Мы сможем захватить Ерению и наконец зажить спокойно.

– А вот об этом я попрошу вас не говорить даже приближенным, – с поклоном заявил волшебник. – Пусть все соседи думают, что мы неспособны купить больше одного талисмана в год.

– Вы снова правы. Советник догадается, но он достаточно умен, чтобы держать язык за зубами. Даже наоборот. Мы постараемся поддерживать мир как можно дольше. Зная соседа, он все равно нападет первым.

С хрустальными шарами гонцы не нужны. На следующий день по всей Атвизии объявили свежий королевский указ о правилах состязания талисманов. Волшебные гильдии совсем не обязаны участвовать. Во время войны оно вообще не проводится. Чтобы сила самого волшебника не влияла на результат, действие талисманов демонстрировали не их хозяева, а пятеро офицеров-волшебников.

Тут скрывалась еще одна хитрость – даже слабый волшебник или простой ремесленник с сильным талисманом могли надеяться на победу своей гильдии. А вот участвовать в одиночку, без гильдии, нельзя.

Времени до состязания осталось предостаточно и для обсуждения правил, и для поисков талисманов посильнее. Членам богатых гильдий не понравилось, что победивший талисман продается казне всего за десять золотых. Но звание сильнейшей гильдии – это и приток новых членов, и дорогие задания, и просто повод для гордости.

С каждым годом все больше гильдий старались победить. Как и планировал Станислав, всего один талисман от гильдии многие выбирали подобным состязанием среди своих членов. Это означало, что хотя бы несколько останется у своих хозяев.

Соседи опасности не заметили. Шпионы докладывали, что офицеры тренируются с новыми талисманами, но это – обычное дело. Всего-то десяток за десять лет, да и те не слишком опасные.

И вот в конце зимы возник новый пограничный конфликт. Только два человека знали, что он станет началом большой войны. Глашатаи объявили призыв короля Якова: «Мы больше не проиграем Ерении. Армия ждет добровольцев».

Все члены волшебных гильдий вступили в армию по закону. Многие простые крестьяне, ремесленники и свободные волшебники пошли добровольцами. Они думали, что идут защищать свою страну.

Король не стал жадничать, раздал офицерам большую часть казенных талисманов. Теперь враг оказался намного слабее. За две недели армия легко прошла половину Ерении. Ее столица Толук продержалась всего три дня и сдалась на милость победителей.

Конечно, Яков приказывал генералам спешить, пока снег лежит и можно двигаться на лыжах и санях, но такой прыти и сам не ожидал. Возможно, все дело в условиях сдачи. Король Ерении не потерял трон, а его подданные, сложившие оружие – свои земли. Он лишь признал власть Якова, а свои войска передал под его командование.

Главные силы уже двух королевств двинулась дальше на юг, хотя там снег начал таять. В захваченных городах специально обученные солдаты принялись искать волшебные талисманы. Их интересовали не все, а только те, которые сделают армию еще сильнее. Мало того, найдя полезный талисман, солдаты не отбирали его, а предлагали хозяину вступить в армию. Настойчиво, с мечами в руках предлагали. Тем, кто отказался, платили за товар несколько медяков, еще и приговаривали, что все же не ограбили.

Яков с нетерпением ожидал сообщений об интересных находках. Главный волшебник Станислав явился и с поклоном сообщил:

– Ваше величество, я только что получил доклад. Большинство талисманов, найденных у гражданских, не стоит и места в обозе. Лишь боевые трофеи оказались полезными. Зато почти полсотни гражданских волшебников согласились принять вашу милость и воевать в нашей армии.

– Как мы и ожидали, – гордо кивнул король. – Пополнение слишком ничтожно по сравнению с потерями. Можешь идти.

– Позвольте сообщить о странном происшествии. За несколько дней до штурма из Толука ушел корабль с тремя сильными волшебниками Ерении. Нам удалось выяснить, что они отправились за сильными талисманами. Судя по запасам провизии, их цель очень далеко.

– И ты говоришь об этом только сейчас? – сдвинул брови король.

– К сожалению, человек, сообщивший им место, погиб в бою. Корабль успел уйти далеко в море. Его и через хрустальный шар не видно. Зато Герману удалось найти нужное направление.

– Приятная новость. Пусть берет с собой всех наших волшебников, которые поблизости, десяток солдат и отправляется в погоню, – решительно приказал король.

– Осмелюсь напомнить, что тогда мы не сможем связаться с гарнизоном Толука.

– Разве это так важно? Лишь бы отвоевали талисманы до того, как они приплывут сюда. Для связи пошлите кого-нибудь из своих людей. Идите.

– Как прикажете, ваше величество, – поклонился волшебник и поспешил передать приказ через свой хрустальный шар.

Герман служил лейтенантом уже пятый год. Третий сын барона мог надеяться получить собственный титул, лишь прославившись в битве. К сожалению, природа почти обделила его талантом к волшебству. Он овладел стихией ветра, но слишком слабо для боя.

Герман не сдался. К своим тридцати годам он изучил о волшебных талисманах чуть ли не больше, чем сам главный волшебник. Затем, купив у подозрительного торговца хрустальный шар и сильный талисман поиска, Герман научился искать другие талисманы.

Именно эти знания и умения позволили ему занять пост командира поискового отряда. И вот наконец ему выпал такой шанс прославиться! Кто знает, что ищут враги? Уж точно не мелочь, если король Ерении отправил в экспедицию тех, кто мог бы защищать его столицу. Сам же король, хоть и сдался, сделал вид, что впервые слышит о той экспедиции.

Коменданту захваченной столицы не пришлось ничего объяснять. Он стоял рядом с Германом и слышал приказ. Весь следующий день лучший из оставшихся в порту кораблей готовили к дальнему плаванию. Комендант очень неохотно передал под командование Германа пятерых своих волшебников. Все, как и сам Герман, не слишком годятся для боя, но все равно заменить некем.

Следующим утром корабль ушел в море, несмотря на небольшой шторм. Чтобы избежать неприятных сюрпризов, в его команду включили только моряков Атвизии. Кроме них, навстречу неизведанному отправился весь отряд Германа – два десятка простых солдат и пять волшебников пополнения.

Командир и еще два волшебника воздуха прихватили с собой талисманы ветра. Они изо всех скромных сил подгоняли свой корабль. Все понимали, что нужно спешить, а нагнать нужно целых восемь дней. Через неделю, когда волнение на море почти улеглось, Герман собрал всех на палубе и заявил:

– Вы все знаете нашу цель. Наши шансы против трех сильных волшебников невелики, зато у них нет солдат. Если переговоры провалятся, не сдерживайтесь, когда дело дойдет до боя. Хотя они и нужны нам живыми, барьер пробьет лишь сильный удар. Вопросы есть?

– Тактику мы еще в порту обсудили. Что прикажете делать, если мы не сможем взять их на абордаж? – спросил капитан.

– Догонять, что же еще. Вернувшись, они наверняка поднимут бунт. Мы должны остановить их в любом случае, даже ценой потери их талисманов или собственной жизни.

Тем временем главные силы Атвизии достигли южной границы Ерении и вторглась в Курпению. Первые две и раньше часто воевали, да и не только между собой. А вот решение Якова послать войска дальше на юг не только удивило, но и переполошило других соседей.

О том, что их опасения не напрасны, кроме Якова знал только его главный волшебник Станислав. Оба прекрасно понимали, что даже слух о планах создания империи Атвизия заставит соседей объединиться. А планировали они для начала захватить два прибрежных королевства. Если при этом удастся избежать больших потерь, двинуть объединенную армию трех королевств на восток, чтобы захватить и объединить все страны между северным и южным горными хребтами.

Приказ короля Якова принять в свои ряды бывших врагов и идти на Курпению озадачил многих по обе стороны границы. Генералы объяснили солдатам, что у Ерении с южным соседом тоже много пограничных споров, которые нужно решить раз и навсегда. Это казалось странным, но приказ есть приказ. Да и установить мир навсегда казалось таким заманчивым. Тем более, вершины южного горного хребта в ясную погоду уже видно.

Король Курпении срочно мобилизовал войска, набрал добровольцев, раздал лучшим волшебникам все боевые талисманы, которые хранились в сокровищнице. Он понимал, что этого мало, и спешно попытался договориться о военном союзе с восточными соседями. Вот только они тоже иногда воевали за приграничные земли, так что до дружбы далеко.

И Жазалгания, и Шамкерия отказались помогать. Возможно, знай они о планах короля Якова, то передумали бы, но он оказался хитрее. Яков прикинул, что потери и погода вынуждают пока поумерить аппетиты. Одновременно с приказом армии двигаться на юг, оба восточных королевства получили его заверения: «Моя армия, дойдя до южных гор, повернет назад. Если вы считаете своими приграничные земли Курпении, я готов обсудить линию границы и оставить захват тамошних крепостей вам».

Хотя и не прямым текстом, это означало предложение союза с Атвизией. Восточные соседи долго думали и сомневались, стоит ли помогать и кому именно. Захватчики перешли границу, не дожидаясь ответа.

Тут армия Атвизии встретила серьезное сопротивление от ополчения, которому помогали местные волшебники. Замки с хорошей обороной, засады, ночные контратаки – Курпения показала все, на что способна. Плюс весенняя распутица. Продвижение сильно замедлилось, а у столицы тем временем спешно собирались главные силы.

Рыбацкая деревенька, укрывшаяся в бухте среди острых скал, тоже готовилась сражаться. В чистом поле они вряд ли повлияли бы на результат, но не тут. Возле их деревни речка за долгие века промыла глубокий каньон. Один подвесной мост в узком месте у деревни, другой – в двух днях пути от нее.

Как ни крути, сожженный мост восстановят быстро, если не мешать. Все, даже три волшебника, присланные из армии, понимали, что они лишь задержат врага. Если повезет – хотя бы на полдня. Командир приказал местным:

– Сложите у моста стену, чтобы мы могли укрыться за ней от стрел. Потом забирайте семьи и уходите подальше на юг.

– Я готов сражаться, – ответил уже седой, но еще крепкий рыбак.

– Здесь и сотня ничем не поможет. Возле столицы добровольцев собирают. Идите туда.

– Что же нам там делать без лодок? Позвольте по воде уйти, – попросил староста деревни.

– Как хотите, только сначала сложите стену побольше.

Все бы хорошо, но деревня к северу от каньона, а стену нужно строить к югу. Камни по мосту носить не пришлось, их и на месте достаточно. А вот самим людям, чтобы на свои лодки сесть, нужно домой по мосту возвращаться. Все очень спешили. К полудню они заметили вдали на берегу блеск доспехов, а над морем – признаки приближения бури.

Получилась не стена, а широкий вал, за которым и сидя не везде укроешься. Тем временем дети принесли к опорам по обе стороны каньона по куче сухой травы и немного палок, выброшенных морем. Командир велел рыбакам возвращаться, а за собой поджечь опоры на той стороне. Как только перешли, он сам поджог со своей стороны.

Десятилетние Мирон и Луиза уходили от моста одними из последних. У него уже давно из всей семьи только отец остался, а у нее – дед.

Они бросили последний взгляд на пылающий мост и спустились вниз, к лодкам. Односельчане торопились, как могли. Одни только начали грузиться в лодки. Другие успели отчалить и боролись с волнами, дошедшими сюда от далекого шторма. Отставшие поспешили последовать их примеру.

Тут с неба полетели водяные шары размером с кулак, пущенные волшебниками Атвизии. Не такие уж большие, да и попасть трудно с такого расстояния, зато много.

– Потушат, если попадут. Дед, присмотри за Мироном. Я быстро, – крикнул один рыбак, схватил топор и побежал наверх.

– Командир ведь не велел рубить, – крикнул дед вдогонку, но бесполезно. Он повернулся к мальчику и сказал: – Сбегай, проверь, всю ли еду и воду забрали. Я пока ваши сети погружу. Точно пригодятся.

И сети, и нехитрые пожитки успели погрузить. Уже и стук топора, едва слышный между ударами прибоя, стих, снова появился и снова стих, а отец не возвращался. Тут над обрывом появился волшебник и крикнул:

– Мост разрушен. Уходите.

– Там мой отец, – крикнул мальчик в ответ.

– Он погиб, как герой. Уходите.

– Нет, – крикнул Мирон и чуть не рванул наверх, но старик его поймал в охапку и потащил в свою лодку, приговаривая: – Поплывешь с нами. Один ты со штормом не совладаешь. Отец, авось вернется, нас догонит.

– Дедушка, смотри, – показала его внучка Луиза на устье реки. Там быстрая вода несла в море что-то, очень похожее на человека.

– Быстро в лодку. Сейчас выловим, – скомандовал старик.

Даром что вода кругом. На дне – острые скалы. Пришлось сделать крюк, чтобы безопасно подобраться к тому, кого все дальше уносило в море.

– Отец, – сразу заплакал Мирон. – Как же так?

– Попрощайся и оставь его тело в море, а память – в сердце. Никогда не забывай, что он у тебя геройски погиб за свободу нашей Родины, – старик сердито глянул в сторону берега и добавил: – Да, вон река и остатки моста вынесла. Море все примет, всему место найдет.

Волны еще не стали опасными. Порывистый северный ветер – другое дело. Старик велел детям стать у руля вдвоем, чтобы удержать направление на юго-запад, а сам взялся за весла. Мирон и Луиза с тревогой оглядывались по сторонам. Многие лодки спешили отойти подальше от берега. Другие, наоборот, повернули на юго-восток и искали убежища у берега, который буря вот-вот сделает главной опасностью.

Вдруг дети заметили всадников на мысе к северу от деревни. Один из них ударил огненным шаром в брошенную у берега лодку Мирона. Лодка мгновенно превратилась в яркий костер. Ответного удара не последовало, но захватчикам показалось этого мало. С утеса на деревню покатилась огненная волна. Не такая уж большая, но одной хватило.

Беженцы молча смотрели, как горит их деревня. С другой стороны каньона врагов по-прежнему никто не атаковал. Защитники Курпении берегли силы, чтобы мешать постройке моста. Дымом от деревни заволокло все вокруг. Прячась за ним, захватчики начали подвозить бревна и доски.

Волны становились все выше, ветер крепчал. Пришлось сосредоточиться на борьбе со штормом. Старик велел детям привязаться к мачте, а сам стал у руля. А ведь ему перед этим пришлось камни носить и грести. Он тоже привязал себя к лодке.

Повезло, что обошлось без огромных волн, способных залить лодку за один раз. Это их и спасло. Дети вполне успевали вычерпывать воду, которая захлестывала через борта. К утру в лодке от усталости начали засыпать все трое, хотя холодные брызги будили снова и снова.

Шторм то почти стихал, то принимался бросать лодку с новой силой. Иногда шел мелкий холодный дождь. Ветер и волны гнали лодку все дальше, а вот куда – загадка. Даже бывалый рыбак, видя на небе лишь темные тучи, не мог назвать направление.

Прошло около недели. Скудные запасы еды закончились, а рыба в шторм, как известно, уходит на глубину. Старик все же забрасывал сеть, когда волны поменьше, но она всегда возвращалась пустой, а вытаскивать ее с каждым разом становилось все труднее.

Простуженные, голодные и уставшие, беглецы рады бы любому берегу, хоть в королевстве захватчиков, но их окружала только вода. Во время очередной попытки порыбачить старик от голода и усталости свалился в воду вместе с сетью. Дети, насколько хватило сил, поспешили достать сеть. Они надеялись, что он зацепился за нее, но сеть снова вернулась пустой.

Луиза заплакала. Мирон сжал зубы и молча раз за разом забрасывал сеть, уже ни на что не надеясь. Подруга, не прекращая плакать, ему помогала. Не выловили ничего, лишь устали так, что и пустую сеть едва вытянули.

– Извини, море его забрало, – сбивающимся от усталости голосом сказал Мирон.

– Пора воду вычерпывать, а то и нас заберет, – ответила девочка.

Вымокшим детям осталось лишь снова привязаться к мачте, прижаться друг к другу, по очереди вычерпывать воду и ждать.

И они все же дождались. Через три дня небо посветлело, шторм стих, а в очень осторожно заброшенную сеть наконец-то попалась рыбка. Всего одна селедка, чуть больше ладошки, но голодные дети сразу повеселели, как только с ней расправились.

Конечно, сырая рыба – не самое изысканное блюдо, но хоть что-то. В рыбацких деревнях сызмальства обучали тому, какая рыба съедобная, у какой есть опасные шипы, а какую надо и вовсе выбрасывать назад за борт. Немножко передохнув, дети снова забросили сеть и снова удачно. На этот раз они поймали целых восемь вполне крупных селедок. Немного утолив голод, Мирон пошатал маленький бочонок и сказал:

– Питьевой воды очень мало осталось. Надо бы землю найти.

– Наше королевство где-то на востоке, а ветер северо-восточный, – ответила девочка, мельком взглянув на небо.

– Вот и я думаю, что почти против ветра мы не уплывем далеко. Нам и так повезло, что шторм лодку не перевернул.

– Хорошо, давай плыть за ветром. Авось к земле вынесет, – кивнула Луиза.

– Мы слишком ослабли, чтобы рулем с боковым ветром бороться, а все же чуть к востоку возьмем, – ответил Мирон и начал развязывать парус.

Надежда, хоть и крохотная, заставила их подняться на ноги и, все еще шатаясь от истощения, поднять парус.

Глава 2. Остров смерти

Крепкий ветер много дней гнал лодку с двумя детьми то на юг, то на юго-запад. Скудного улова хватало, чтобы они постепенно набрались сил. Днем Солнце светило куда ярче, чем дома. Им удалось высушить одежду. Жаль, что этого недостаточно, чтобы избавиться от простуды.

Тем временем Герман продолжал погоню. Благодаря своему мастерству поиска, он всегда знал, в каком направлении двигаться, но не знал, далеко ли. Три недели не видеть земли – не самое приятное для тех, кто привык плавать лишь вдоль берега.

Наконец, когда развеялся предрассветный туман, раздалось долгожданное: «Земля!» Вся команда высыпала на палубу. Впереди лежал огромный гористый остров, окруженным островками поменьше и скалами, торчащими из воды.

Вскоре впередсмотрящий крикнул, что заметил впереди корабль Ерении. Сейчас он спокойно покачивался в широкой бухте, защищенной от штормов грядой небольших скал, уходящей с берега под воду.

Подплыв поближе, моряки увидели широкую прямую черную полосу, прожженную волшебством среди буйной южной зелени. Она поднималась от берега в сторону ближайшего перевала.

– Господин лейтенант, я вижу флаг Ерении, но ни одного солдата на палубе. Это странно, – сказал капитан, пристально вглядываясь вперед.

– Дыма нигде не видно, – крикнул сверху впередсмотрящий.

– Может, они затаились, когда нас заметили? – спросил один из матросов.

– Нет, дым лесного пожара, да еще на горе, мы заметили бы за пару дней пути отсюда. Все потухло уже давно, – ответил другой.

– Судя по всему, они добрались до места не меньше недели назад. Наверняка тоже корабль волшебством подгоняли, – заметил капитан.

– Готовьтесь к бою, только тихо. Если добровольно не сдадутся, захватим их корабль. Командовать абордажной командой буду я, – приказал Герман.

Они подплыли впритык, забросили абордажные крючья и высадились на чужую палубу. Несмотря на громкие крики, требующие сдаваться, враги не ответили и даже на палубу не поднялись. На берегу тоже никакого движения. Солдаты быстро доложили, что все двери и люки задраены изнутри, как будто во время шторма. Герман выбрал одну и приказал взломать только ее.

За дверью солдат встретили не враги, а тяжелый затхлый запах и темнота. Они осторожно обследовали весь корабль, открыли изнутри остальные люки и двери. Запертой осталась только одна капитанская каюта. Герман постучал и властно потребовал:

– Открывай. Если сдашься, я обещаю сохранить тебе жизнь.

– Кем бы ты ни был, не давай обещаний, которые неспособен выполнить, – послышался из-за двери слабый голос.

– Я лейтенант Герман из армии Атвизии. Война уже закончена. Ерения сдалась. Мне нет нужды убивать вас.

– Вот как? Я Тимофей, капитан этого корабля. Я открою, сдам оружие, а взамен прошу лишь об одном. Заберите меня и моих людей подальше от этого ужасного места.

Дверь открылась. Лампа осветила грязного и заросшего, но вполне упитанного капитана. Взгляд Германа скользнул вниз вдоль корявой рогульки, игравшей роль костыля. Капитан оказался одноногим. За его спиной темнела куча бочонков. Очевидно, с водой и провизией. Пленного повели на залитую солнечным светом палубу. Он что-то ворчал по поводу опасности, но не сопротивлялся.

Наверху он рассказал всю историю своего последнего путешествия.

* * *

Тимофей и его команда служили в торговом флоте его величества. Они готовились защищать Толук, а получили приказ отправиться в дальнее плавание. С каждым днем погода становилась все жарче. Казалось, что из зимы они попали в лето, а командир требовал плыть еще дальше на юг.

Три волшебника не рассказывали, как определяют направление. О цели путешествия они тоже молчали. Они просто подгоняли корабль волшебством. Только здесь, когда на берег высадились все, кроме вахтенного матроса, секрет раскрылся. Они взяли обычное ведро с водой, опустили туда кусок доски, а на нее положили обычный с виду небольшой нож. Доска с ножом медленно повернулась, указывая в сторону гор.

Двое разведчиков срубили кусты на опушке и сунулись в лес искать тропинку. Не успели они отойти вглубь леса, как послышался крик. Все матросы бросились туда с обнаженными саблями. Сабли не понадобились. Они вернулись, неся одного из разведчиков. Он умер от укуса змеи.

Второй разведчик успел ее убить, но яд подействовал слишком быстро. Все столпились вокруг, рассматривая пеструю змею. Никто из них раньше таких не видал. Тут еще один матрос зашатался и упал. У него на шее красное пятно от укуса какого-то насекомого становилось все больше. Волшебники попытались исцелить его, но не смогли.

Теперь люди смотрели на лес со страхом. Командир приказал проложить дорогу огнем. Один волшебник стрелял огненными шарами, другой – узкой огненной волной. Мокрые после ночного дождя джунгли гореть не хотели, но люди не сдавались. Повезло, что ветер сдувал едкий дым в сторону. Постепенно полоса огня уходила все дальше вглубь острова.

Пока лес горел, люди попрощались с погибшими. Во время войны на это много времени не тратят. То, что поля сражений далеко отсюда, не мешало друзьям считать погибших жертвами именно войны, а не глупого несчастного случая.

К полудню у берега все тонкие ветки выгорели. Огонь почти погас, оставив почерневшие от копоти стволы и дымящиеся толстые ветки. Третий волшебник обстрелял среднюю часть пожарища водяными шарами.

Капитану с двумя матросами, включая вахтенного, приказали дожидаться возвращения экспедиции на корабле. Остальные двинулись по прожженному пути.

Наполнив несколько бочонков водой из родника, который открыл пожар, капитан и матрос вернулись на корабль. Желания охотиться в таком неприветливом месте совсем не возникало, хотя рыба уже порядком надоела.

В сумерках они хорошо видели с палубы новый лесной пожар. Довольно далеко, посреди склона. К вечеру следующего дня пожар дошел до самого перевала. Еще два дня дым появлялся все дальше и дальше, уже без лесных пожаров. Потом перестал. «Далеко ушли», – успокаивал капитан и себя, и матросов.

По ночам часто шли дожди, а днем погода не мешала отправить лодку на рыбалку. Хоть какое-то занятие вместо томительного ожидания.

Через пару дней во время рыбалки вместе с рыбой в лодку попала змея. Маленькая, но уж больно юркая. Пока моряки пытались выбросить ее за борт, одного успела укусить. Приятель постарался высосать яд из раны. До своего корабля доплыли быстро, а нога уже сильно распухла. Волшебников, способных исцелить, нет. Осталось надеяться на отвар целебных трав, но он не помог. Пострадавший и до заката не дотянул.

На следующий день во время вахты какое-то насекомое, похожее на осу, укусило капитана за ногу. Красное пятно постепенно стало синим, потом почернело. Он когда-то видел подобное. Собравшись с духом, капитан велел матросу взять саблю и удалить пораженную конечность, пока кровь не отравлена.

Время шло, дым на берегу так и не появлялся, а тут матроса свалила лихорадка. Отвары целебных трав и ему не помогли. Вот позавчера капитан отдал его тело морю, а сам заперся в каюте с запасом провизии, пока еще что не укусило.

* * *

Герман слушал молча, вглядываясь в берег. Когда рассказ закончился, он велел исцелить капитана. Хотя и его волшебники, и их талисманы слабые, это лучше, чем ничего. Тимофей благодарил каждого, кто его лечил.

Сам же Герман лечить и не пытался. Он решал непростую задачу: «Если кто из экспедиции до сих пор еще жив, вряд ли протянет долго. Он все равно не вернется в Ерению, если корабль забрать. Бунта избежим, но Яков за такое не похвалит. Разве что рискнуть и собрать хотя бы талисманы погибших?»

Его раздумья перебил голос одноногого капитана:

– Благодарю, господин командир. Теперь нога намного меньше болит.

– Вы воду из местного родника пили? – спросил его Герман.

– Да, вон там он, – показал капитан и добавил: – Сейчас я не рискнул бы пробовать, а тогда мы все с радостью напились.

– Ты готов служить королю Атвизии Якову?

– Раз уж война проиграна, то послужу, – грустно кивнул капитан, глянул на недовольное лицо лейтенанта, выпрямился и отчеканил: – Я признаю власть короля Якова на этом корабле и готов служить ему.

– Слушать всем, – громко объявил Герман. – Сегодня мы заполним водой все пустые бочки на обоих кораблях. Капитан Тимофей остается капитаном своего корабля и может снова спрятаться в каюте. Завтра утром мы тоже все люки задраим и пойдем по следам его команды.

– Благодарю, господин, – поклонился капитан, насколько позволял костыль.

– Не спеши благодарить. Если и с перевала мы не заметим дыма или следов, то вернемся без твоих людей, – ответил лейтенант с самым серьезным видом. – Потерять еще и своих я не хочу.

– Если позволите, я еще раз напомню. Здесь любое насекомое может убить. Будьте осторожны, – сказал Тимофей.

Несмотря на жару, Герман приказал всем обмотать головы и шеи шарфами или хотя бы рваной одеждой. Вид экспедиции заставил многих посмеяться друг над другом, несмотря на ситуацию.

К вечеру загрузили воду и запас дров, еще и по крепкой палке каждому вырубили. Все обливались потом, зато за целый день ни одного человека не потеряли. Правда, у двоих ноги распухли – пока они толкали лодку с берега в воду, местные медузы даже сквозь штаны умудрились обжечь. Целительное волшебство немного помогло. Они остались на ногах.

Утром Тимофей проводил вторую экспедицию грустным взглядом и снова заперся в своей каюте, надеясь на лучшее. Солдаты, матросы и волшебники Германа осторожно шли вглубь острова через лес обгоревших деревьев. К их страху и удивлению, там кипела жизнь.

Сквозь почерневшую от копоти кору понизу, где огонь не слишком навредил, уже пробивались свежие зеленые ростки. Со всех сторон слышались крики птиц и жужжание насекомых. Под ногами то и дело что-то шевелилось в мокрой лесной подстилке.

Множество змей всевозможных расцветок грелось на солнышке. Сначала казалось чудом, как они выжили в том пожаре. Разгадка нашлась легко. Палка разведчика то и дело куда-то проваливалась. На одном из привалов Герман велел найти и раскопать такое место.

Оказалось, что гора, которую покрывал этот лес, похожа на сыр со множеством больших и маленьких пещер, гротов и трещин. Вот где прятались от пожара змеи, да и не только они. Вот откуда они выползали ночью, когда люди ложились спать на пожарище. Вот почему на пути встретилось уже пять могил Еренийцев.

Несмотря на приказ идти след в след, к вечеру потеряли двоих. Обоих что-то укусило, а слабые целители не справились. Герман пока еще не знал, много это или мало. Вечером он просто на всякий случай приказал насобирать целую гору обгоревших веток и развести сразу десять маленьких костров вокруг лагеря.

Часовым, хотя и понимали опасность, пришлось бороться и с усталостью, и со сном. Утром не проснулось еще трое. У каждого на теле – следы укусов. Один матрос после похорон не выдержал и сказал:

– Господин лейтенант, мы так все погибнем. Разве есть надежда, что они выжили? Зачем мы их ищем?

– О, я как раз очень надеюсь, что они погибли. В отличие от Тимофея, они знают, зачем пришли. Нам нужно найти и их собственные талисманы, и те, за которыми они сюда приплыли.