На Запад

© Никита Никисс, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На Запад

I

Сидя в подвале дома где-то в глубине Стейтен-Айленда, я смотрел на пожелтевший лист бумаги и думал: «Сбылась мечта идиота – пролететь тысячи километров ради того, чтобы, оставшись без денег, без работы, закусить куском бумаги и лечь спать». А перекусить чем-то надо было, голодный желудок не давал заснуть, но других вариантов не было. Моя глупая скромность, граничащая с тупой гордостью, не позволяла попросить еды и немного денег у соседей по комнате или у хозяйки дома. Лист бумаги, высовываясь между книг, забытых и грудой сваленных здесь, соблазнял своей несъедобностью. Я пытался выстроить в своей голове цепочку событий, хитросплетений судьбы, которые привели меня сюда, в этот темный подвал с маленькими окнами на уровне земли и низким потолком. Я верю, случайности не случайны и можно сказать, что жизнь в любой момент времени является результатом прошлого целиком, но на любом пути есть свои точки отсчета и я чувствовал, что очередная такая точка случилась со мной совсем недавно, несколько лет назад, ее-то я и пытался отыскать…

II

Где-то очень далеко от этого подвала и этих чуждых мест, когда-то, впрочем не так давно, на южных склонах Уральских гор я вдохновенно танцевал, повинуясь ритмам современной музыки. График моей жизни в то время был весьма насыщен: с утра в академию – постигать науку актерского мастерства, вечером в театр – играть вымышленных героев вымышленным собой, а ночью в клуб, но не отдыхать, а работать. Go-Go – так называют танцоров, которые должны разжечь танцпол своими заводными танцами, но в то время, в том месте, а было это в столице Южного Урала, нас называли аниматорами. Между собой мы называли друг друга «анимашки», но я думал, что более подходящее название для нас РеАниматоры!

В этом бурном потоке жизни, вперемешку со всеми остальными, летела и моя жизнь. О том, куда она летела, я пока особо не задумывался, просто радовался жизни, получал удовольствие, хотя было непросто. Всю студенческую пору я больше всего хотел только две вещи: спать и есть. Спать хотелось сильнее: из-за моего графика на сон оставалось часа четыре и при любой возможности, в любом месте, там, где моя голова находила опору, я тут же засыпал.

За окном споткнулся и упал 2005 год. Запал отличной учебы, именная повышенная стипендия, фотография на стене отличников и новые роли в театре – все это постепенно сошло на нет. Мне хотелось чего-то нового, неизведанного, но я не мог понять чего, где и как это достать. В какой-то момент я обнаружил себя сидящим в деканате академии с намерением забрать документы. Отношения с моим художественным руководителем не ладились, я не хотел оставаться работать в театре, за что на меня все тихо смотрели волком. Мои первые серьезные взаимоотношения закончились весьма прозаично. Она меня разлюбила, оставив наедине с непонятной вялотекущей депрессией, в общем, стандартный набор молодого несмышленого человека был при мне.

И вот, танцуя по ночам, я реанимировал не только посетителей клуба, но и себя в большей степени. Приблизился мой двадцатый год жизни на планете Земля. Как и множество последних лет, этот день я проводил на сцене. Была прекрасная летняя погода, мы танцевали на крыше, прямо над рекой, тихо несущей свои мутные воды. Сегодня был особенный день не только потому, что в этот день я родился, а потому, что сегодня я встретил человека, который в ближайшие несколько лет моей жизни перевернул ее с ног на голову и обратно!

Именно в этот день прекрасная молодая студентка факультета журналистики в поисках новой свежевыжатой истории для местной газеты отправилась в центр ночной жизни города, ночной клуб «Т». Она пришла узнать, прочувствовать на себе все тяготы работы, как тогда считалось «модной профессии» аниматора, и заодно украсть мое сердце. Второе, вероятно, не было в ее планах, но обе задачи она выполнила блестяще.

Увидев ее тогда впервые, я даже думать побоялся о том, что мы можем быть вместе, хотя именно о такой девушке я всегда и мечтал. Она была Ангелом и все это знали, но не решались сказать, поэтому звали ее просто по имени, Алёна! Высокая, стройная, как говорят, «модельной внешности», отличница в учебе, благовоспитанная, умная, с прекрасным чувством юмора. Я, может быть, тоже был не промах, но, как мне казалось, слишком прост для нее. Что ей делать рядом с бедным студентом, думал я, который в детстве лазил по заборам в драных джинсах, а сейчас в таких же драных джинсах, просто большего размера, танцует в угоду публике. Но мы всегда предполагаем, а Бог располагает!

Увлеченная созданием новой статьи, Алёна с головой окунулась в закулисный мир клубной жизни. Она задавала вопросы, танцевала с нами на сцене, что-то рассказывала, а я тем временем смотрел на ее темные, слегка вьющиеся волосы, украдкой заглядывал в ее волшебные глаза и чувствовал, как весь окружающий мир с его шумом и гамом, медленно отдаляясь, исчезал в ночной дымке. В эти мгновения я не думал о прошлом или будущем, было только «здесь и сейчас» и было хорошо. Счастье разливалось по всем клеточкам моего тела, и я неминуемо погружался в непредсказуемые воды реки, которую мы называем любовь.

Как бы нам того ни хотелось, но мгновение не остановить. Ночь плавно перетекла в утро, и мы нехотя разбрелись по своим жизням, но чувство счастья меня не покидало и я знал, что в этом новом дне появилась какая-то новая часть меня, которую я очень хотел бы узнать поближе.

На следующий день я получил смску от Алёны, чему был очень рад и удивлен, ведь номерами мы не обменивались. Она закончила статью и собиралась прийти в клуб, чтобы показать ее. Чувство счастья переполняло меня от мысли, что я вновь смогу увидеть это прекрасное создание. В моем телефоне появился новый номер под именем «Ангелочек».

Алёна зашла в гримерку, держа в руках несколько газет, все вокруг нее радостно зашумели, кто-то спросил:

– Ты пришла написать еще одну статью про танцоров?

На что я, как бы в шутку, добавил:

– Она пришла ко мне, – но моя внутренняя улыбка предательски просочилась наружу, выдав истинный смысл моих слов. Алёна все поняла и улыбнулась.

Спустя несколько дней я решился пригласить ее в итальянский ресторан «Синьор Помидор». Посчитав свои незначительные сбережения, я понимал, что после этого свидания мне придется еще месяц жить на хлебе и воде, но меня это не пугало, мне очень хотелось сделать ей приятное и ради этого я готов был терпеть любые лишения.

В назначенное время я ждал встречи, принимая вид невозмутимости и спокойствия, хотя внутри все трепетало, и вот показалась она в легком летнем платьице, с крыльями за спиной. Поднимаясь из перехода, каблук ее туфельки застрял в железных зубах решетки. Я кинулся ей на помощь и, победив злодея, вернул туфельку обратно на ножку. Да, подумалось, Принц нашел свою Золушку. Пообедав, мы еще долгое время гуляли, разговаривали обо всем на свете, но подошло время прощаться. Алёне нужно было идти по своим делам, а мне по своим, и вот настал момент истины, первый поцелуй. Неловкий, осторожный, волнительный, нежный, что тут еще скажешь…

III

Так проходило то сказочное лето 2005 года, но с приближением осени на сердце появилась тревога. Перед глазами снова возникли недружелюбные лица однокурсников, тяжелая мина художественного руководителя, моя прошлая несчастная любовь и я не понимал, как мне ужиться в этих двух противоположных реальностях. К своему удивлению, я почему-то решил, что нам с Алёной не быть вместе, что тот противоположный мир погубит и меня, и ее и лучше сейчас со всем покончить, пока ростки взаимоотношений еще слабы, чем потом, мучаясь и страдая, пытаться сохранить то, чему не быть. Просто шекспировская трагедия. Выслушав меня, она обронила всего три слова:

– Я все поняла…

Провожая Алёну до дома, мы молча шли рядом. Я думал: «Какая я скотина, как я мог обидеть ее… Что же я делаю…» и хотелось остановиться и сказать «прости», и повернуть время вспять, и не говорить то, что я сказал… Я причинил ей боль, за которую меня ждала расплата.

Так и не уснув этой ночью, утро я встретил, с ужасом осознавая свою ошибку. Мне хотелось все исправить. После долгих уговоров Алёна согласилась уделить мне несколько минут. Она была слишком добра ко мне. Мы встретились. Я причинил ей сильную боль, в чем каялся и просил прощения, но она была непреклонна и не хотела меня видеть. Да, я заслужил этого. Пройдет еще множество долгих месяцев, прежде чем мы снова будем вместе, но чтобы научиться любить, понадобится гораздо больше времени.

IV

Подходила к концу моя студенческая пора, но я по-прежнему не знал, что делать и как жить дальше. Я был уверен только в одном: мне нужны перемены! Наши взаимоотношения с Алёной отражали весеннее настроение окружающей природы, они возрождались с новой силой и красотой. Она перебралась ко мне, я получил одобрение от ее родителей, что было крепким испытанием, хотя они были добры, но я все равно жутко переживал. Словом, все вокруг и внутри меня менялось и мне это нравилось.

Однажды, придя из универа, Алёна сказала, что хотела бы съездить в Америку, тем более есть отличная студенческая программа «Work and Travel» (Работа и Путешествие). И в этот момент я понял: вот они, мои долгожданные перемены. Мы вместе стали готовиться к поездке. Теперь меня ничто не в силах было удержать на месте. Всеми мыслями я уже отправился в это путешествие. Казалось, что мы, дети Запада, которые никогда не видели своих родителей, но воспитанные его верным слугой, одноглазым ящиком с антенной, после стольких лет разлуки должны были наконец встретиться.

Я брал уроки английского языка, искал деньги на поездку, собирал документы, Алёна нашла «Job Offer» (Приглашение на работу) от бывалых путешественников, без которого, как нам казалось, нас никто не ждал там, на другом конце планеты. Конечно, о том, что это была всего лишь бесполезная бумажка, и что мы там никому не нужны, и что розетки там другой формы и многое другое, обо всем этом мы узнали позже, но это будет потом, а сейчас…

Судорожно повторяя в голове все выученные слова и предложения, я ждал встречи с консулом. Алёна уже прошла через это испытание, консул ей не вернул загран, а это означало, что она его получит уже с американской визой. Я сидел в посольстве и разглядывал таблички с надписями. В них говорилось о всевозможных наказаниях, которые влекут за собой подделка документов, справок и вообще, что нужно говорить только правду и ничего кроме правды. Дело в том, что студентов первого и последнего курсов не пускали в страну свободы, а я был как раз на последнем. Закон о сокращении срока обучения актеров приняли несколько месяцев назад и мой пятилетний срок внезапно сократился на целый год, чему я был очень рад, но устрашающие надписи на стенах посольства делали эту радость горько-сладкой, оставалось надеяться, что консул был не в курсе столь незначительных реформ в нашем образовании. Вдруг я услышал что-то отдаленно похожее на мое имя и фамилию. Коверкая и ставя ударения не в том месте, консул звал меня на встречу. Я оказался перед ним. Не успев произнести ни слова, он попросил положить палец на специальный сканер, чтобы сделать электронный снимок моего отпечатка. Вот так мой отпечаток попал в Штаты быстрее, чем все остальное мое тело. В данном случае поговорка «встречают по одежке, провожают по уму» трансформировалась во «встречают по отпечатку, провожают…», а как провожают, я еще не знал. В моем приглашении на работу значился небольшой курортный городок на побережье Атлантического океана, Оушен Сити, штат Мэриленд. Набрав в легкие побольше воздуха, я с упоением начал свой рассказ о любви к океану, земноводным и всему миру в целом. Консул что-то спросил меня про актерскую карьеру, показал программку театра и ткнул пальцем в незнакомое мне лицо, я положительно замотал головой, точно не понимая, что он от меня хотел и откуда у него программка из театра, но несколько мгновений спустя увидел, как мой загранпаспорт уносят в закоулки посольства. Я с облегчением вздохнул и подумал, что самое сложное позади, но что я знал тогда…

V

Тоннами поглощая воздух, турбины самолета несли нас сквозь бескрайние просторы Атлантики, и километры постепенно превращались в мили. Мы летели на Запад. Время как будто бы остановилось, часовая разница сыграла свою шутку, и вчерашний день наступил снова, но уже в других декорациях. В этой параллельной реальности жили другие мы, с другими именами, другими мыслями и желаниями и только время могло нас соединить вместе и дать возможность выбрать лучший вариант себя.

Сквозь здание аэропорта змеевидная очередь медленно ползла к заветным кабинкам, где строгий инспектор, неодобрительно посмотрев на тебя с головы до ног, открывал доступ к пленительно манящему духу свободы.

Оказавшись на улице, глотаю воздух полной грудью, пытаясь почувствовать разницу. Солнце ослепляет, отражаясь от гладкой бетонной дороги. Наш приятель Сашка, немного неуклюжий, добрый кудрявый парень, прилетев на несколько часов раньше, уже нашел транспорт, который доставит нас в Оушен Сити. Это был серый Ford Club Wagon. На таком авто почти во всех американских боевиках плохие ребята грабили банки и убегали от полиции. Втиснувшись в набитый до отказа студентами со всего света салон автомобиля, мы продолжили наше путешествие. Я с удивлением услышал из уст водителя знакомую речь. Его слова выдавали в нем выходца из Одессы. Проезжая через Нью-Йорк, он хвалился своими достижениями в бизнесе и говорил о том, что это город сильных людей. Мы остановились на автовокзале «Порт Ауторити», недалеко от Тайм Сквер, чтобы подобрать еще несколько человек.

Я вышел на улицу и бешеный порыв ветра, сквозящий между небоскребов, чуть не сбил меня с ног. Все люди куда-то неслись, большие желтые такси, подрезая друг друга, уносили в своих телах желанную добычу. Небоскребы гудели, как электрические столбы, и над всей этой неразберихой где-то очень высоко висело чистое небо. Я вспомнил, как в детстве в деревне у бабушки я бегал босиком по теплой земле, и это же небо мне казалось таким близким, казалось, что до него можно дотронуться, надо просто повыше подпрыгнуть. Я твердо решил вернуться в этот город, может быть, стоя на небоскребе, мне удастся дотянуться до небес.