Хоспис: любить, просто любить

 
«Мой муж, усталый мальчик, измученный ребенок,
Прошепчет, умирая: «Люблю тебя, люблю…»
И занавес порвется, миры объединяя,
Падет от сердца камень, и вострубит зарю
Мой Бог, усталый мальчик, измученный ребенок».
 

Марина Удалова

По благословению

Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского

ВЛАДИМИРА

Рекомендовано к публикации

Издательским Советом

Русской Православной Церкви

Предисловие

«Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ии. 13,34–35). В радостях, в испытаниях, в искушениях, в страданиях – до самой последней минуты человеческой жизни Бог ставит перед человеком единственную задачу – научиться любить. Осознание этого единственного смысла бытия приходит к человеку с верой, обретение которой никогда не поздно. Но наиболее драматично оно на смертном одре. Промыслом Божиим и в этом человеку даются помощники – православные сестры милосердия, несущие свое служение в больницах и хосписах, – верные спутники всякой уходящей в вечность души. «… Для верующего (я бы сказал: и для неверующего, только верующий это знает, а неверующий не знает), смерть – это открывающаяся дверь, и через нее совершается встреча лицом к лицу с Живым Богом, то есть любовью, все побеждающей». – Писал Антоний Сурожский.

Больница, хоспис… Достойная жизнь до конца предполагает не только качественный уход за пациентом, хорошие бытовые условия и современную медицинскую технику, но и возможность исцеления израненной болезнью и страхом смерти человеческой души. Православный врач или сестра милосердия – совершенно особые пути, воедино связывающие человеческие судьбы и промысел Божий. Эти профессии близки к священническому служению: исцеляя болезни телесные, врачуют недуги душевные, на пороге перехода в вечность помогают уходящему обрести собственную бессмертную душу. Именно поэтому христианский подход к больному и умирающему не просто допустим, но должен стать единственно возможным подходом к человеку во всех медицинских учреждениях. Сострадание и любовь, эти сильнейшие и дефицитнейшие лекарства, вкупе с высоким профессионализмом православных сестер и братьев милосердия сегодня составляют надежду отечественной медицины на возвращение страдающего человека от безликой единицы в чиновничьей отчетности к уникальной богоподобной личности. В наш век, когда мир устал от слов, проповедь христианства делами любви наиболее эффективна.

Истоки

«Я обручаюсь Христу и Его делу, я все, что могу, отдаю Ему и ближним, я глубже ухожу в нашу Православную Церковь и становлюсь как бы миссионером христианской веры в дела милосердия».

(Из письма Елизаветы Федоровны к Николаю II от 26 марта 1910 года).

Предшественником российских общин сестер милосердия стал Институт сердобольных вдов, идея организации которого принадлежала вдове императора Павла 1 императрице Марии Федоровне, деятельность которой составила целую эпоху в истории российского просвещения, медицины и благотворительности. Желая дать вдовам, по мере их сил, «занятие полезное и благотворительное, и к человеколюбивой цели сего заведения, – писала она. – …Я решилась сделать опыт употребления некоторого числа вдов для присмотра за больными в больнице для бедных, дабы приучая их тем к хождению за ними и к оказыванию страждущим всякой помощи… составить таким образом особливый разряд вдов, которые не только в одной больнице… употреблены быть могли с великой для больных пользою, но и отпускались бы в частные дома, для хождения за больными… по добровольному их согласию».^[1]

В 1804 году мечта императрицы была воплощена в Москве, а в 1813 году – в Санкт-Петербурге. Из числа желающих была выбрана 21 вдова, с 1 января 1814 года они приступили к своим обязанностям: дежурили в Мариинской больнице группами по 8 человек – следили за порядком и чистотой в палатах, раздавали больным пищу и лекарства. Доктора давали вдовам наставления, обучая их необходимым медицинским приемам. «Должность не многосложна, – гласила инструкция для вдов, – но важна для страждущих и требует хорошего рассудка и много терпения и человеколюбия и кроткого обхождения с больными».

Нововведение прижилось, и через год императрица сделала его постоянным учреждением – Санкт-Петербургским вдовьим домом во главе с выборной настоятельницей.

С 1815 года после годового испытательного срока в церкви вдовьего дома женщин приводили к присяге, вместе со свидетельством вручая им знаки отличия – золотой крест на зеленой ленте с надписью на одной стороне: «Всех скорбящих радость», а на другой – «Сердоболие». Клятва включала такие слова: «Желая… подражать сердоболию… Иисуса Христа, из любви к страждущему человечеству, исцелявшему всякий недуг и всякую болезнь… клянусь… что доколе сил моих достанет, употреблять буду все мои попечения и труды на богоугодное служение болящим… что буду тщательно соблюдать все, что по настоянию врачей признано будет полезным и нужным для восстановления здравия вверенных моему попечению болящих… что по долгу христианского милосердия не только буду заботиться о телесном, но и о душевном здоровье болящих… буду, по возможности, стараться моим примером и советом располагать и самих болящих к молитве веры, спасающей больных…».

Начиная с 1829 года, в течение 32 лет благотворительную организацию, созданную императрицей Марией Федоровной и включающую в себя воспитательные дома, женские приюты и госпитали, возглавляла императрица Александра Федоровна. По ее инициативе 15 августа 1842 года был утвержден устав Санкт-Петербургского вдовьего дома, рекомендованный для всех аналогичных учреждений Российской империи.

Институт сердобольных вдов существовал в России до 1892 года. Именно вдовьи дома наряду с лютеранскими общинами диаконисе и католическим Обществом дочерей (сестер) милосердия Венсана де Поля стали прототипами российских общин сестер милосердия.

Из послания апостола Павла (Тим., IV.) известно, что диаконисса – была особая церковная женская должность. Диакониссой, в соответствии с 19-м правилом VI Вселенского собора, могла быть либо безбрачная женщина, либо вдова безупречного noведения не моложе 40 лет, получившая особое посвящение от епископа и введенная в состав клира. Диакониссы обычно находились при кафедральных соборах или крупных храмах, являясь особым связующим звеном между священнослужителями и женщинами – членами христианских общин. Во избежание нареканий со стороны язычников они присутствовали при частных беседах священников с женщинами и сами наставляли последних, посещали больных и бедных, а также христиан, заключенных в тюрьмы. Согласно 16-му правилу, им полагалось быть образцом человеколюбия и попечения о нуждающихся. В ряды диаконисе нередко вступали представительницы знатнейших фамилий и даже особы царского рода. Должность диаконисе существовала в Европе до XII века.

Первая российская община сестер милосердия (с 1873 года – Свято-Троицкая, названная в честь существующей при общине церкви святой Троицы) была основана в Санкт-Петербурге в 1844 году по инициативе и на средства Великой княгини Александры Николаевны и принцессы Терезии Ольденбургской. К этому времени в мире насчитывалось 56 общин сестер милосердия. Согласно уставу общины, который был утвержден в 1848 году, ее целью было «попечение о бедных больных, утешение скорбящих, приведение на путь истинный лиц, предававшихся порокам, воспитание бесприютных детей и исправление детей с дурными наклонностями». Община включала: отделение сестер милосердия; женскую больницу; богадельню для неизлечимых больных; исправительную школу; пансион; приют для приходящих детей; отделение «кающихся Магдалин».