Восемь добротных цыганских кибиток остановились на берегу Ижоры, где уже вовсю ставили небольшие шатры вокруг разгарающегося костра представители того же табора, не имеющие родины и чуть ранее приехавшие на раздолбанных копейках. Шум и гвалд от ребятни, снующей туда-сюда, далеко раздавались по берегу разбуженной реки. Как только кибитка Штефана Золотарева остановилась возле нового пристанища, молодые цыгане, словно по команде, бросили все дела, осторожно вытащили носилки со своим цыганским бароном и внесли в шатер, предназначенный для его семьи. Штефан вот уже несколько дней не вставал на ноги, отказываясь от еды, ожидая смерти. Страшная болезнь за месяц сожрала здорового, крепкого цыгана.

– Отец, как ты? – Тагар бросил на отца полный сочувствия и любви взгляд. По его лицу он понимал, какие боли мучают исхудавшего мужчину, но поделать не мог ничего. Цыганка Дика, единственная из табора, обладавшая ясновидением, после долгового разговора со Штефаном, запретила Тагару обращаться в больницу, чтобы не продлевать мучения барона.

– Хорошо, сынок, – Штефан медленно открыл провалившиеся, некогда красивые карие глаза. – Собери наших братьев и сестер возле костра. У меня к ним есть последний разговор.

– Отец….

– Делай, как сказал, Тагар. Потом придешь за мной и поможешь выйти к людям. Хочу перед смертью до земли родной дотронуться.

Тагар, смахнув слезу и вышел из шатра, чуть не сбив с ног свою любимую Лауру.

– Как он, Тагар? – восемнадцатилетняя цыганка подняла на своего супруга грустные темные глаза, напомиающие штормовое море.

– Вижу, как больно ему. И от этого мне больнее в два раза. Он попросил собрать народ. Думаю, будет прощаться, – красивый и высокий Тагар направился к костру.

– Ромалэ! – громко сказал он. – Отец мой просил вас собраться всем вместе. Силы покидают его, и есть к вам, братья, последние слова! Тобар, принеси плетеное кресло к костру.

– Как скажешь, Тагар, – лучший друг сына барона и отец четверых детей, передал младшего крикуна жене Любе и уже через минуту устанавливал кресло по просьбе сородича.

Тагар, поддерживая отца, вывел его из палатки и удобнее усадил в кресло.

– Ромалэ! – громко говорить Штефану уже не позволяло здоровье, поэтому цыгане, относившиеся к своему вожаку с уважением, вмиг замолчали, чтобы услышать каждое предсмертное слово барона. – Сестры и братья! Я не смогу найти таких слов благодарности, каких вы достойны. Я благодарен вам за каждый миг проживания в нашем таборе. Многие семьи оседали, оставляя табор, а вы всегда следовали за мной, – по всему было видно, что еще совсем не старому цыгану было так тяжело говорить, что сердце каждого сородича сжималось от каждого произнесенного им слова. – Я чувствую, что ухожу из этой жизни. И хочу на тот свет уйти спокойным за табор. По законам нашим цыганским перед всеми вами передаю титул свой баронский сыну своему Тагару. Что скажете, старейшины табора?

– Принимаем сына твоего бароном, Штефан, – встал с земли старый Эмилиан. – Сын твой хороший цыган! Будет хорошим бароном. Да братья?

Цыгане расшевелились и поголдев, одобрили кандидатуру нового барона.

– Тогда, вот, Тагар. Передаю тебе крест наш фамильный, что прошел всю войну и все эти годы был рядом со мной, как память наших предков! – Штефан дрожащими бессильными руками сам снял огромный золотой крест на мощной золотой цепи и вложил в руки сыну. – А теперь, помоги мне вернуться в шатер. Хочу дать тебе последние наставления.

Тагар помог подняться отцу и тот ушел с гордо поднятой головой, опираясь на руку сына и превознемогая боль. Молодой цыган бережно уложил отца на мягкий матрас.

– Спасибо тебе за доверие, отец, – гладил высохшие длинные пальцы мужчины Тагар.

– По-другому никак. Этот титул несет наш род уже многие лета. Отец мой погиб в Гатчинском лесу во время войны, когда фашисты заживо похоронили там несколько таборов. Но меня спасла его сестра и так же передала этот крест, представив меня бароном перед остатками спасшихся людей. И все годы оберегала меня, пока я не стал мужчиной и не возглавил табор.

– Ты так мало рассказывал мне об том, отец.

– Это тяжелые воспоминания. У меня к тебе просьба. Схороните меня в Гатчинском лесу. Хочу быть ближе к своему отцу, – эти слова Штефан произнес почти шопотом. – И, еще если Лаура больше не сможет родить ребенка, то усынови и вырасти из него настоящего цыгана. Это мой тебе последний совет.

– Отец….

– Оставь меня, сын. Я не хочу, чтобы ты видел мои предстмертные муки, – боль скручивала и без того высохшего мужчину, который чуть слышно произнес последние слова и закрыл глаза.

Тагар, вскочил на ноги и, не обращая внимания на приглашение сородичей к столу, ушел в темноту на берег Ижоры, чтобы соплеменники не видели его слез.

– Тагар, – верная Лаура чуть слышно подошла к мужу и присела рядом. – Не плач. Отец наш был бы не доволен, если бы видел твои слезы.

– Знаю, Лаура, а поделать ничего не могу. Слезы душат меня изнутри. Выварачивают всю душу наизнанку! – горячо сказал Тагар, рванув на груди рубашку, словно это она опутывала все его тело. – Отец умирает. Ребенка не сберег своего. Господь меня не чевствует, не дает детей. А мне горько! Ой, как горько, Лаура!

– У меня тоже душа болит, Тагар. Год прошел почти, а раны кровоточат по-прежнему. Только я не верю, что сына моего нет. Не верю. Да, и Дика сказала, что сын наш жив.

– Почему так, Лаура? Чем же мы так провинились перед господом?

– Может, пришло время, остановится, Тагар? – молодая женщина многозначительно посмотрела в глаза мужу.

– Лаура, мы цыгане! Мы рождены, чтобы кочевать! Мы свободные люди! Отец был всегда против того, чтобы осесть и начать оседлую жизнь, – метал искры Тагар.

– А, может, он хотел этого тоже, но не мог сделать в силу соперничества между нашими обычаями и современными взглядами на жизнь! – повысила голос Лаура. – А, еще отец, говорил мне, что надо усыновить ребенка и тогда уж господь точно ниспошлет нам своих детей! А, кто мне даст этого ребенка! Ни прописки, ни жилья!

– А, может, ты и права, Лура, – вдруг смягчился Тагар. – Может, и права. Похороним отца, а там на совете старейшин решим, остаться на на земле предков, или идти дальше.

– Люблю тебя, Тагар. Больше жизни люблю. И, думаю, что надо еще раз попробовать поговорить с доктором, что принимал у меня роды год назад.

– Хорошо, Лаура, – махнул головой Тагар, устремив на спокойные воды Ижоры свой взгляд. – Теперь, оставь меня. Я хочу побыть один.

**********************************************

Снежана и Стас, проводив гостей, стояли в детской возле кроватки и любовались спящим годовалым Ванюшей.

– Чем больше растет Ванюшка, тем все больше и больше становится похожим на меня, – гордо сказал Стас, с любовью глядя на супругу.

– Мама говорит, что такова природа. Усыновленные дети со временем становятся похожи на своих приемных родителей. Да, Ванечка действительно сейчас очень похож на тебя. Мне не верится, что прошел уже год. Все говорили, что маленькие дети – это так сложно, а у нас все, как-то легко получается! – улыбалась Снежка, попровляя одеяльце.

– Ну, может, потому, что лучше тещи и бабушки не сыскать в этом мире! – подмигнул Стас.

– Может быть! Если бы не мама! – вздохнула Снежка. – А, так, я уже окончила четвертый курс. Еще годик, и выйду на работу! Все-таки хорошо иметь рядом бабушек!

– Еще годик, и ты родишь мне маленькую светленькую пухленькую девочку! Или ты забыла, что обещала! – Стас нежно притянул за талию свою очаровательную жену и нежно поцеловал в губы. – А, я бы тебе помог в этом прямо сейчас.

– Стас, я все помню. А когда я работать-то буду? – взбунтовалась Снежана.

– Никогда, – усмехнулся Стас. – Ты будешь заниматься воспитанием наших детей в нашем огромном доме. До конца года я определюсь с землей в Осиновой роще, и начнем строить дом. Поэтому у тебя хватит забот, моя дорогая. И это не обсуждается!

– Ладно, не будем загадывать, Стас.

– Снеж, я тут хотел с тобой поговорить, – немного замялся Стас.

– О чем? Выкладывай, мой детектив.

– Как ты смотришь на то, если мы Ваньку покрестим?

– Стас, – это предложение немного смутило Снежану. – Ты не пойми меня превратно, но я так переживаю за Ваню, что пока не думала о крещении.

– Поэтому надо и покрестить, чтобы господь оберегал нашего сына.

– Стас, ты не замечал в его кровати этот амулет? – Снежка вытащила из-под подушки золотое украшение.

– Видел, – несколько нахмурил брови Стас.

– Не злись. Это амулет семьи Джамала. Он на протяжении многих веков оберегал всех членов его семьи. И это единственное, что осталось мальчику от биологического отца. Пусть этот амулет защищает Ваню. А когда он вырастет, то сам примет решение по поводу крещения. Надеюсь на твое понимание, – Снежана закусила губу и внимательно посмотрела на мужа.

– Хорошо, как скажешь, Снеж. Но я думаю, что нам надо было бы навсегда избавиться от того, что связано с прошлым. С прошлым нашего сына, – уточнил Стас.

– Стас, не злись, – прошептала Снежка.

– Я не злюсь. Просто жду тебя в спальне, – он чмокнул жену и по-хулигански ущипнул за мягкое место.

– Я сейчас, – улыбнулась Снежка, приготовив малышу попить, если тому вздумается проснуться.

*************************************************

– Алима! – Джамал с двумя охранниками, несущими сзади него кучу пакетов, вошел в аппартаменты жены.

– Мы здесь, Джамал! – вышла навтречу мужу Алима на руках с маленьким Наилем.

– Как сегодня чувствует себя мой наследник? – Джамал широко улыбнулся и, протянув руки к сыну, осторожно взял на руки.

– Как себя может чувствовать годовалый малыш? – Алима с любовью наблюдала за понемногу оттаявшим супругом после смерти Керима.

После бегства Джуман состояние первого сына Джамала резко ухудшилось и в один прекрасный день его тело обнаружили на земле в саду. Ночью ребенок проснулся, незаметно покинул свою комнату и, забравшись на высокую башню особняка, спрыгнул вниз и разбился. Джамал тогда не мог найти себе места. Его не радовал ни маленький наследник, ни дочери, ни верная жена. Но время затянуло раны, и Джамал продолжил жить настоящей жизнью, радуясь первому зубу и первому шагу своего маленького Наиля.

– Алима, принимай подарки в честь дня рождения моего наследника! Еще пару лет он проведет под твоей опекой, а потом я беру все воспитание сына на себя. Да, маленький проказник? – Джамал не мог насмотреться на упитанного розовощекого малыша, опустившись вместе с ним на ворсистый ковер и пытаясь увлеч яркими игрушками.

– Спасибо, Джамал за подарки! Ты самый внимательный и заботливый муж.

– Я вижу, с какой любовью ты воспитываешь мальчика, Алима. Мне иногда кажется, что ты так не нянчилась с нашими девочками!

– Наиль, это мое счастье, которое воссоедило нашу семью и наши с тобой отношения! Я без тебя и детей ничего не значу. А без Наильчика жизнь моя не имела бы смысла!

– Брось, Алима! Жизнь всегда имеет смысл! У нас замечательные дочери!

– Которые, вот-вот покинут наш дом! И моя отрада будет только в моем Наиле и тебе, Джамал! Хвала Аллаху за столь щедрый подарок судьбы!

– Да, сегодня звонили из Шарджи. Напомнили, что время идет, и пора бы обсудить предстоящую свадьбу Хабибы.

– Да, Джамал, девочки созрели для брака. Пусть приезжают, будем договариваться о браке, – улыбнулась Амалия, глядя, как Джамал возиться с малышом.

*************************************

Часть II

Прошло шесть лет.

– Лаура, ну что? Как ты? – заботливый Тагар в последние дни беременности супруги почти от нее не отходил.

– Пока ничего. Спокойно. Только немного тяжелее, чем с первым нашим ребенком. Мне, кажется, что это мальчик! Упрямый такой! Каждые полчаса ногами мне дробь выдает по животу, драчун!

– Лежи, не вставай. Как начнется, так сразу в больницу и поедем. Может, принести чего?

– Совсем ты меня избаловал, Тагар, – улыбнулась счастливая Лаура. – Я сама сейчас встану и приготовю нам свежий чай!

Лаура осторожно поднялась с постели и, почувствовав, как по ногам хлынула вода, сделала испуганное лицо.

– Тагар, началось!

Через минут тридцать барон уже заводил жену в Пушкинский роддом.

– Так, папаша, оставьет вы ее? У нас отличные врачи. Сделают все, как надо. Тем более жена ваша наблюдалась в нашей поликлиннике.

– Лаура, держись! Я рядом! Я с тобой!– кричал взъерошенный Тагар вслед уходящей жене. – Доктор, помогите ей родить сына!

– Мужчина, ждите! И успокойтесь! Вы таким поведением только роженицу нервируете! Сына ему подавай! Это уж кого сделал, того и поможем родить, – ворчала медсесетра в приемном покое.

Тагар несколько часов не выходил из приемного покоя, боясь за ребенка и жену.

– Папаша, – медсестра подошла и тихонько толкнула не реагирующего Тагара на ее оклики. – Папаша, у вас дочь.

– Почему дочь, как дочь? – стеклянными глазами цыган смотрел на медработника.

– Не знаю почему. Это вы у всевышнего спросите. Два девятьсот вес, рост 156 сантиметров. Ваша жена молодец. Быстро отстрелялась, – улыбнулась сестра.

– Доктор, мне можно их увидеть? – вскочил Тагар.

– Завтра уже приходите. Мать и дитя нуждаются в отдыхе.

– Сестра, скажите у них точно все хорошо? – переживал Тагар, вспоминая страшную драму семилетней давности.

– Да, точно! Идите домой, готовься к встрече. У нас долго не задерживаются.

– Спасибо, доктор! – цыган прыгнул в черную аудюху и полетел на Садовую в свой ресторан.

Тагар на радостях вбежал в здание и, не обращая внимания на посетителей, громко крикнул:

– Руслан у себя?

– Нет, Тагар Штефанович. Его уже пару часов нет в ресторане, – ответила официантка Наталья.

– Хорошо, то есть плохо! – Тагар быстро прошел на кухню. – Друзья мои! Минутку внимания! – с каждой минутой барона распирало от счастья. – Сегодня вечером я буду отмечать день рождение моей дочери, поэтому начинайте накрывать столы!

– Хорошо, Тагар Штефанович. На сколько человек?

– Смешной ты человек, Илья Сергеевич! – рассмеялся цыган в лицо повару. – У меня дочь родилась! Вся улица придет гулять! Весь табор! После семи ресторан закрыть для посторонних! Ни на что не скупитесь!

– Понял, – махнул головой опытный шеф-повар, которому уже доводилось накрывать в срочном порядке столы на весь цыганский табор.

– Тогда за дело!

– А как дочку-то назвали, Тагар Штефанович?

– Как? – улыбнулся Тагар, хитро прищурив глаза. – Дея! Красавица Дея у меня родилась!

******************************************

– Снежана, дочка! – Раиса Андреевна суетилась возле коляски со спящей Есенией. – Что за срочность так резко переезжать в дом! Как на пожар ей богу!

– Мамуль, в этом вопросе мне со Стасом спорить бесполезно! – собирала детские вещи Снежана. – Он уже бы нас и в недостроенный дом привез!

– Не знаю, как Ваню в школу будите возить, из школы забирать? Зачем такие трудности себе создавать! Здесь такой хороший район. И садик, и школа под носом!

– Мам, Стас сказал, что вопрос по поводу того, чтобы я работала закрыт. Чере месяц сдам на права. Буду Ваню сама отвозить и привозить. Стас сейчас занимается переводом его в другую школу. Есении повезло больше. О садике нет даже разговора.

– Господи! Куда мир катится! Ты даже толком после института и не поработала! Было ли это у нас такое!

– Мам, не ругайся! Жизнь меняется. На месте не стоит. Неужели ты не рада, что Стас хорошо зарабатывает и может позволить не работать своей жене? – пыталась спокоить мать Снежана.

– Снеж, конечно, рада. Только в голове все это не укладывается!

– Мамуль, ты только при Стасе не начинай! У него на этот счет свое мнение. Договорились? Там и для тебя комната есть. Кстати очень просторная и светлая!

– Я уж как-нибудь в Кузнечном доживу свой век. Где твой муж?

– Мам, давайте спускаться на улицу. Там и дождемся его! Ванюша, давай вниз!

Наконец, семейство спустилось вниз и расположилось на лавочке в ожидании главы семьи.

Стас не заставил себя долго ждать и скоро подъехал на своей черной бэхе.

– Семья, ну, что готовы?

– Готовы! – недовольно сказала Раиса Андреевна.

– Раиса Андреевна, думаю, что скоро вы совсем перестаните злиться, когда увидите сюрприз, который я так старательно готовил для своей семьи последние шесть лет!

– Пока это больше похоже на какой-то переполох, чем на сюрприз! А Ванечкины одноклассники? Друзья?

– Девочки, давайте, рассаживайтесь! Вань, давай, давай! Сейчас увидишь, наконец, свою комнату! А друзей буду лично привозить и отвозить! Веришь?

– Конечно, пап!

– Стас, новоселье, наверное, надо было отложить. Как мы сейчас все успеем до вечера? – переживала Снежана.

– Дорогая, пусть это останется сюрпризом до конца. Я обо всем позаботился. Твоя задача – это быть самой красивой и любимой женой! – Стас чмокнул Снежку в щеку и сев за руль, двинул в Осиновую рощу.

**************************************************

– Наиль, сынок! – Джамал с распростертыми объятиями шел навтречу сыну. – Я тебя обыскался!

– Отец, я ждал тебя в саду! – мальчик с задатками будущего властелина кинулся навтречу к отцу.

– Идем, скорее! Я приготовил для тебя подарок! Джамал взял за руку симпатичного живого мальчишку и повел в сторону соколиного дома. – Смотри, вон видишь! – указал он на небольшого сокола. – Это твой! Красивая птица! – Джамал восхищенно смотрел на птенца сокола. – Если сумеешь приручить его, то он будет тебе настоящим другом.

– Конечно, смогу! – глаза Наиля заблестели при первом взгляде на птицу и он уже хотел войти и начать знакомство.

– Не так быстро! Ты должен понимать, что тебе понадобится терпение для общения с этой птицой. Потому что, когда ты возмешь его на руку, то дух воина и сила богатыря уже навсегда останутся в твоем теле и разуме.

– Спасибо, отец, – гордый и невозмутимый взгляд Наиля уже давно говорил о его задатках наследника и владельца огромным состоянием.

– И, еще, вот, – Джамал одел на шею сына золотой амулет. – Этот амулет будет защищать тебя по жизни, пока ты его носишь. Это наш семейный амулет. Наши предки называли его амулетом счастья. Будь счастлив, мой дорогой сын!

– Красивый, – осторожно потрогал Наиль украшение-оберег. – Спасибо, отец. Я уже счастлив от того, что у меня есть ты и мама!

– Это ты мое счастье, Наиль! Хвала аллаху за то, что подарил мне такого сына, как ты!

********************************************

Часть III

Прошло еще двадцать лет.

– Дея! – Лаура выскочила в след дочерью из своего добротного кирпичного дома. – Патришка! – позвала она свою приемную дочь.

– Да, мам, – десятилетняя девочка в яркой длинной юбке и коротенькой блузке с широкими рукавами тут же окликнулась на зов матери.

– Ты не видела эту негодницу Дею?

– Она с девушками поехала в Пушкин.

– Ой, Дея, Дея. Скорей бы Тагар уже приструнил эту девчонку, – проворчала цыганка.

– Лаура, ты чего кричишь в такую рань на всю улицу? – улыбаясь, Тагар вышел на крыльцо дома, подставив солнцу свою седую бороду.

– Дочь твоя с утра пораньше уже в город поехала с подружками! А ты велел ей дома быть после обеда. Опять я буду виновата!

– Лаура, не нервничай так. Если ты сказала быть после обеда дома, так, значит, появится. Куда денется? Правда, Патришка! Идем-ка дочь, прогуляемся с тобой на собрание, – Тагар протянул худенькой темноволосой девочке руку и повел на утреннюю сходку.

– Ой, Тагар, Тагар, разбаловал ты свою Дею! Чует сердце мое беду, – вздохнула женщина. – Надо бы сходить к старой Дике поговорить на счет этой своенравной девчонки.

**************************************************

В Пулково Наиля встретила секретарша Диана на служебной машине клиники. Девушка несколько дней готовилась к встрече своего арабского шефа, не вылезая из салонов красоты Пушкина.

Наиль Джамал бин Акмаль аль Мансур год назад выкупил на окраине этого замечательного городка небольшой скверик и постороил клинику по пластиковой хирургии.

– Как долетели Наиль Джамалович? – ярко накрашенные глаза секретарши блестели, словно ночные арабские звезды.

– Отлично, Диана, – усмехнулся Наиль. – До сих пор не могу привыкнуть к тому, как вы меня обозвали! Наиль Джамалович! Знал бы отец! Мама так та долго смеялась!

– Вы же сейчас в нашей стране! Поэтому зовем вас так, как полагается у нас. Возможно, в Эмиратах вы шейх там или господин! – Диана не совсем была довольна насмешками со стороны шефа, так как планы у нее на неженатого красавца Наиля появились еще пол года назад, когда он приезжал осматривать клинику в процессе ее возведения. – Вы сейчас в клинику или есть желание заехать посмотреть вашу квартиру?

– Да, нет, Диана. Я уверен, что вы подобрали именно то, что я просил. Едем в клинику. Потом у меня запланирована встреча в Питере с профессором Курбатовым. Мы с ним почти год практиковались в одной из самых престижных клиник Германии. А к вечеру, если он меня отпустит, то поеду домой. Машину мне купили?

– Как просили двухсотый Land Cruiser к вашим услугам.

– Отлично. Единственное, перед Питером я бы перекусил немного. Есть поблизости с клиникой хороший ресторан?

– «Ан де Форо», вполне приличное место. Кормят даже очень ничего, хотя владелец цыганский барон.

– Почему с таким пренебрежением, Дианочка?

– Мне, кажется, что цыгане такой грязный народ. На рынок просто невозможно зайти. Начинают сразу свои тряпки в руки пихать. А там глядишь, и кошелька не найдешь! С самого утра цыганки с цыганятами к прохожим пристают со своим гадением! Неприятные люди, что и говорить! – Диана брезгливо поморщила носик.

– Ой, Дианочка, и среди русских, да и арабов тоже хватает людей неприятных. Вот и приехали! Красота какая! – Наиль вышел из машины и, глубоко вдохнув полной грудью, прошел по заасфальтированной дорожке к клинике.

Молодой доктор сразу прошел в кабинет директора клиники, радуясь совершенно новому нестандартному ремонту своего детища. Эта была вторая клиника, которую Наиль готовился открыть в свои 27 лет.

– Альберт Петрович! – молодой хирург прошел в кабинет руководителя. – С добрым утром. – Как настроение? Все ли готово к открытию?

– Да, Наиль Джамалович, – протянул руку шефу врач. – С приездом вас. Как долетели?

– Все хорошо. Во время перелетов мне только и удается отдохнуть, – улыбнулся уголком губ Наиль и подошел к окну, уже не довольно оглядывая заднюю часть парка клиники для прогулок и отдыха пациентов. – Альбер Петрович, а как вы объясните это? – Наиль устремил свой взгляд за окно.

– Наиль Джамалович, наш юрист уже выставил претензию фирме, что занималась ландшафтом на территоррии клиники. – Буквально неделю назад мы нашли новое агентство на Лиговском. Так вот человек уже от них презжал, а вчера они звонили, и сказали что прект и смета готовы. Так, может вы уже сами и гляните. Если все вас устроит, то и договор сразу подпишите. Они обещали, что за две недели они сделают на территории клиники сад мечты!

– Н-да, одни уже сделали! Хорошо, давайте мне контакты этой вашей мечты, я заеду к ним.

– Пожалуйста, вот, их визитка. Проектом занималась Корнеева Есения Станиславовна. Очень шустрая девушка, я скажу! Такая, и впрямь построит сад мечты за две недели.

– Так, хорошо, я заеду к ним, посмотрю проект. С вашей стороны, это, конечно, большое упущение. Думаю, завтра подобных эксцессов не произойдет!

– Нет. На завтра все продумано до мелочей. Банкет, цветы, представители местной администрации и все нужные люди этого города будут. Даже начнется запись на консультации. В регистратуре уже оборвали все провода, – пытался сгладить углы руководитель клиники, зная крутой нрав молодого доктора.

– Но, учтите, что вопрос по предыдущей фирме я держу на контроле. Можете так и передать нашему юристу. Я желаю вернуть сумму предоплаты по договору и моральный ущерб. Я не привык сорить деньгами.

– Он уже вовсю работает над этим вопросом.

– Альберт Петрович, теперь пойдемте, прогуляемся по клинике. Хочу сам удостовериться в том, что в палатах и операционных все соответствует современным европейским нормам. А потом я махну в Питер. Навигатор в машине установили?

– Конечно! Все как вы просили, – сказал сороколетний мужчина, которого профессор Курбатов и порекомендовал на эту ответственную должность.

– Тогда идемте. А то у меня еще уйма дел на сегодня! – поторопил Наиль.

*****************************************

Есения еще раз крично осмотрела себя в зеркало. Темно-русое каре и огромные зеленые глаза с коричневым отливом, напоминали озорную Наталью Варлей из «Кавказской пленницы». Есения была очень серьезной девушкой. Школу окончила с золотой медалью и нашла себя в качестве ладшафтного дизайнера, обучаясь в Санкт-Петербургском Государственном Архитектурно-Строительном Университете и, подрабатывая в компании «Контур».

– Сень, давай завтракать! А то опять голодная уедешь! – крикнула с кухни Снежана.

– Сейчас, мамуль! – девушка в завершении своего строго образа одела часы, подарок отца из Швейцарии и поспешила на зов матери. – Мам, ты не обижайся, но я выпью только чашечку кофе.

– Сеня, я на тебя обижусь! Для кого я только стараюсь! Отец черти, как питается! Ванька целыми сутками на работе торчит и ты туда же! – Снежана явно огорчилась отказом дочери от завтрака.

– Мам, ну не обижайся, – обняла Есения мать. – Я Маринку сто лет не видела! Обещала сегодня с ней в кафе позавтракать! Она уже просто вешается от родителей своего мужа и ждет не дождется, когда родит, а Пашку из Африки переведут в какую-нибудь европейскую страну. И Павел, и его родители категорически против, чтобы их внучка росла среди африканских обезьян! – рассмеялась девушка. – Мам, надо Маришку поддержать! Единственная подруга, как-никак!

– Хорошо, тогда вечером постарайся не задерживаться! Папа шашлыки задумал на ужин делать. И Ваня сегодня обещал вечером быть дома.

– Мам, крестная просила вечером посидеть с Алешей, – Сеня замерла в ожидании очередной порции расстройства со стороны матери.

– Сень, ну, папа так точно расстроится!

– Мамуль, ну, теть Настя с дядь Петей в кои-то веков выбрались в театр. Я обещала. Ты ведь знаешь, как она относится к няням! – Есения стоя отпила ароматный кофе со сливками.

– Да, и их понять можно. Только с двойняшками она так не носилась, как с Алешей! – Снежана присела на стул и откусила хрустящий кусочек круассана.

– Поздний ребенок! Мам, что ты хочешь! Вот ты бы последовала примеру своей подруги, так, может, и нам бы от тебя так не доставалось!

– Это ты о чем? – нахмурила красивые брови мать семейства.

– Мамуль, ты не злись! Мне просто иногда кажется, что ты иногда забываешь, что мы уже выросли, а ты продолжаешь нас опекать, как маленьких детей! А ты бы родила нам братика и занималась бы им!

– Сеня, вот вы бы с Ваней устроили свою личную жизнь, и я бы так, может, не нервничала!

– Мам, такси, кажись, подъехало! Я побежала! А, личную жизнь я устрою, только если встречу мужчину, хоть немного похожего на отца, или на брата! Достойного пока не встречались! – Есения схватила свою сумочку от Hermes и была такова.

– Ладно, задам тебе вечером! Устали они от моей заботы и внимания видите ли! Братика им надо было! Всем нагоняй устрою! – Снежана подошла к плите, наблюдая в окно, как дочь садиться в такси.

*****************************************

Озорница Дея в сопровождении девушек и мальчишек из табора под игру гитар шла по Садовой в сторону ресторана отца и пела песню Рады из фильма «Табор уходит в небо». У девушки была задача вжиться в главную роль в предстоящем спектакле труппы молодых студентов на базе Российского государственного института сценических искусств. Заводная цыганская музыка и вид красивых свободных цыганок на фоне теплого солнечного дня привлекали внимание прохожих, что казалось, еще больше подзадоривало молодую исполнительницу песни. Красивая цыганка пела душой, одаривая людей своей чарующей улыбкой, кокетливо игра ямочками на щечках.

Наиль с помощью навигатора подъехал к ресторану «Ан де Форо» на своем новеньком Land Cruiserе и, прочитав вывеску на противоположной стороне, вышел из машины. Красивый мужчина восточной внешности водрузил очки от Chopard и уверенной походкой переходил дорогу.

Дея сразу выделила молодого человека из проходящих людей и, подняв руку вверх, остановила музыку.

– Ромалэ, а ну-ка все в ресторан отца! Дея вас сегодня угощает! – не выпуская из поля зрения мужчину, переходящего дорогу, сказала девушка сопровождающей ее гвардии.

– Но Дея, в прошлый раз…. – было заикнулся один из мальчишек.

– Я сказала, Дея угощает! – отмахнулась от ребенка девушка и, дав понять, чтобы тот не мешался у нее под ногами, быстро засеменила навтречу Наилю, сделав вид, что спешит и не смотрит по сторонам.

Молодой человек пересек дорогу, прямиком направляясь в ресторан, перед входом в который Дея нарочно споткнулась а, Наиль едва успел подхватить яркую, симпатичную цыганку.

– Спасибо, добрый человек, – выпрямилась Дея, пытаясь рассмотреть глаза араба под солнцезащитными очками.

– Да, не за что, – улыбнулся Наиль, – приятной добродушной улыбкой. – Будьте осторожнее.

– А, давай я тебе погадаю, – Дея хитро прищурила глаза и, не дождавшись ответа, взяла ладонь Наиля и развернула к солнцу. – Ой, хорошая рука какая, добрая, надежная.

– Девушка, а давайте с гаданием как-нибудь в другой раз. Я сегодня очень спешу, – Наиль культурно попытался освободиться от красивой, но очень назойливой цыганки.

– Свадьба скоро у тебя будет! – Дея всматривалась в правильные черты лица мужчины и вовсе не собиралась отпускать его руку.

Наиль немного опешил, а потом от души расхохотался, поставив цыганку в полное смятение.

– Вот рассмешила, – молодой человек достал из бумажника тысячную купюру и протянул девушке. – Держи. Спасибо тебе за гадание. Считай, что ты выполнила свою работу.

– А чего же ты тогда смеешься? – Дея спрятала деньги в лиф яркой короткой кофточки.

– Свадьба говоришь? – Наиль перестал смеяться и внимательно посмотрел на девушку. – Только вот проблема, невесты у меня нет и в ближайшие два-три года, она в мои планы не входит. Вот такие дела! А тебе бы я дал совет. Поосторожней, с такими гаданиями! Люди разные могут встретиться.

– Невеста твоя рядом почти. Только ты пока этого не знаешь! – дерзко сверкнула жгучим взглядом своих бездонных карих глаз Дея и резко отвернулась от молодого человека.

– Дея! – из ресторана фурией вылетел взъерошенный цыган. – Дея, ты зачем опять в ресторан свой балаган запустила? А, ну-ка прикажи им убираться отсюда! – кричал вслед уходящей девушке управляющий ресторана, на что девушка, не оборачиваясь, подняла красивую руку и издевательски помахала Руслану. – Дея! Терпение лопнуло! Я звоню отцу! – продолжал ругаться Руслан. – О, господи, скорей бы это наказание Тагар выдал замуж! Мужчина, а вы что стоите? – Руслан обратил внимание на улыбающегося Наиля.