Шпаргалка для гувернантки. Книга вторая

Иллюстратор Людмила Александровна Ломака

© Ирен Беннани, 2018

© Людмила Александровна Ломака, иллюстрации, 2018

ISBN 978-5-4490-5448-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Новелла «Истории гувернантки»

Игры детей

Фотография Ирен Беннани

2. Занятия для детей
3. Рекомендуемые стихи для детей

«ИСТОРИИ ГУВЕРНАНТКИ»

Знакомство с родителями

Второй месяц на сайтах «висело» объявление от бывших

работодателей – не могут найти гувернантку. «И это

несмотря на семь тысяч просмотров и безработицу?» —

закрывая страницу, подумала женщина и посмотрела на

телефон – звонил детский психолог, она ему не ответила.

«Разговора не получится, да и смысл», – подумала она.

Перед глазами предстала картина того, что, пробежав

чёрной кошкой, осталось в её отношениях с детским

психологом и с самой мамой. Вечером она увидела

объявление «Требуется гувернантка», позвонила и

договорилась о встрече. Когда состоялось знакомство с

мамой ребёнка, и тот факт, что сразу дали ключи от квартиры

– без дополнительных, пробных дней – показался ей странным,

даже если наниматели обратили внимание на её

компетентность в работе с детьми. Первая встреча длилась

не более тридцати минут, хозяйка была женщиной лет

сорока с четырёхлетней дочкой. По словам матери, дочка

всего лишь немного отставала в развитии, особенно

речевом. Девочка занималась лепкой, пока её мать

знакомила гувернантку с порядком вещей и режимом

ребёнка, питанием и приёмом таблеток. Режим – это сильное

преувеличение, когда у ребёнка не было ни распорядка дня,

и тем более тихого часа. С первых минут в разговоре с

мамой гувернантка выяснила об её отношении к гаджетам,

планшетам – ограничений в случаях приёма еды и сборов

на улицу не было, и, кроме того, имелись поощрения в виде

конфет.

В первый день гувернантка заметила, что ребёнок ведёт

себя так, словно не замечает её присутствия. «Здесь не

просто отстающая в речевом развитии, а нервная девочка,

с истериками и частой сменой настроения. С проблемами не

только в период приёма еды, но и во время прогулок», —

подумала гувернантка.

По словам мамы, поведение девочки, её не желание

одеваться на улицу и стягивание с себя одежды связано тем,

что долгое время родители были поглощены собственным

бизнесом, девочка находилась одна, и в основном была сама

себе предоставлена, игры проходили в закрытом

пространстве двора.

Постепенно девочка привыкла и к детскому распорядку,

пообедав, они отдыхали в спальне, гувернантка выбирала

ребёнку что-нибудь из сборника детских стихов в

картинках и читала, а затем следовал полдник и небольшая

прогулка. День за днём в процессе игры они занимались,

вернее девочка получала первые навыки рисования,

обучалась правильному захвату кисти, карандашей,

приёмами работы с краской – гуашью. А кроме того и

конструированию, с «лего» -деталями, с кубиками —

выстраивая башенки. Игры со временем усложнялись,

переходя к теме занятий, включающих счёт. Знакомство с

окружающим миром от муляжей животных переходило к

изучению алфавита и узнаванию предметов по изображению

на картинках. Беседуя о том, что видим мы вокруг нас, какие

у предметов предназначения, формируя понятия,

гувернантка подводила сознание девочки к осмыслению

всего того, что происходит с ней и вокруг, сообщая ребёнку,

что они вместе с ней делают. Выходя на прогулку, читала

стихи и чистоговорки, водила девочку по низенькому

бордюру вдоль тротуара, тренируя детскую координацию.

Гувернантка в процессе собирания ягод с кустов в переулке

продолжала развитие детской мелкой моторики.

Но когда во дворе они встречали других детей с их

родителями, то девочка могла в определенном нервном

состоянии не замечать окружающих или, напротив, пытаясь

поиграть со сверстниками, она не воспринимала желаний

других детей, раздражая их своим смехом в ситуации, когда

другой ребёнок упал.

Напоминая сюжет из картины «Укрощение строптивого».

Было бы смешно, если бы не так горько,

говоря об отсутствии правильного восприятия действительности.

Могла забрать без разбора и чужие игрушки.

Наблюдалась полная неспособность вступать в

игровые контакты с другими детьми, не понимая поведения

личности в социуме.

Постепенно прогулки стали спокойнее, без стягивания

штанишек, переходящих в истерику. Поэтому они стали

захватывать первую половину дня, до обеда.

Иногда с утра родители водили ребенка к детскому

логопеду.

Мама ребёнка все чаще задерживалась на работе, и вместо

шести часов вечера у нее появилась привычка приходить

не раньше семи.

По возвращению родители приносили ребёнку, что-нибудь

сладкое, особенно баловал папа, которого девочка обожала.

Связь его с дочкой была очень заметной: вечерами,

возвращаясь с работы, и по утрам Иван Сергеевич уделял

ей всё свободное время.

В конце дня, перед уходом, гувернантка в основном с мамой

обсуждала успехи ребенка. Но иногда Нино Автондиловна —

мама воспитанницы – была настолько раздражительной

после работы, Людмиле казалось: «Ей не до успехов

ребёнка, если имеется желание придираться к «няньке» по

мелочам. Непонятно, почему Нино Автондиловна

потребовалась не нянька, с её слов, а воспитатель для

проведения развивающих занятий ребёнку». Поэтому по

пути домой Людмила отправила фотоотчёт занятий с

ребёнком родителям.

«Ну что здесь такого, если девочка не спала в нужное

время, а заснула к приходу родителей? Ведь нужно

учитывать, что даже у здорового ребенка может быть по

ряду причин смена настроения, тем более, что этот ребенок

более подвержен таким перепадам», – прокручивая события

дня, думала гувернантка. Как бывало нередко, во время

тихого часа они на кровати с Аурикой рассматривали

картинки, ребёнок повторял стихотворные фразы.

Ну а если в плохую погоду, играя после тихого сна,

девочке захотелось поспать, возможно, она проснулась раньше

обычного.

Но для мамы ребёнка подобный отдых малышки казался

трагедией. И чтобы не вызывать Нино Автондиловну на

конфликт, приходилось прогуливаться с девочкой под

дождём или сидеть под навесом дома, чтобы не дать ей

заснуть до маминого прихода. Смотря на стрелки часов

вечером, ближе к семи, Людмила спешила разложить все

игрушки по их местам, прибрать в комнате за собой.

Дотошность мамы в отношении места каждого предмета в

различных ящиках или коробочках, как в комнатах, так и на

нескольких лоджиях просторной квартиры доходила до

абсурда. «Интересно, чем же мне заниматься: раскладывать

вещи по коробочкам или с активным ребёнком?» Стараясь не

вступать в полемику, Людмила, чтобы не раздуть конфликт,

очередной раз промолчала.

Иван Сергеевич попытался урезонить супругу:

– Нино, смотри, а гувернантка нашла подход к Аурике, она знает,

как привлекать внимание нашей дочки к занятиям, как

замечательно они играют.

Впоследствии Нино Автондиловна пыталась и сама сгладить ситуацию, замечала:

– Да, Иван мне не раз говорил, что на работе я

срываюсь на девочек, на сотрудников: «Вечно ты всех

ругаешь, что за тотальный контроль, чего же ты

добиваешься, чтобы все разбежались?»

Действительно, постепенно контакт гувернантки с ребёнком

налаживался. Девочка не только брала её за руку, но и чётко

произносила:

– Пойдём руки мыть.

Она также повторяла начало слов, беря за руку Людмилу:

– Лю.

Иногда не только одно слово, а короткую фразу – давая понять, чем она хочет заняться.

Как правило, папа возил Аурику к психологу по утрам или же

логопеду, а затем, пока гувернантка отвлекала внимание

девочки, родители уходили. Но в один день, когда

гувернантка услышала, что мама познакомилась с новым

детским психологом, практикующим на дому, всё

изменилось.