– Это уже двенадцатый за сегодня восход, – задумчиво произнес Ролан, глядя в иллюминатор своими ясными серо-зелеными глазами. На его лице застыла настолько мечтательная улыбка, что напарник не удержался от усмешки.

– Не надоело считать еще?

– Мне кажется, время здесь бежит в шестнадцать раз быстрее.

Хьюберт махнул рукой, перелетел в дальнюю часть отсека и влез в спортивный жилет, пристегнутый ремнями к беговой дорожке. Еще час подвигаться, и можно отдыхать. Он по инерции переставлял ноги, имитируя обычный земной бег, и наблюдал за Роланом. Тот летал по отсеку в позе эмбриона, расслабляя мышцы после тренировки. Было в его движениях что-то легкомысленное и беззаботное. Хьюберт не мог объяснить, почему, но он не доверял этому излишне улыбчивому парню.

– Хватит филонить! – громко крикнул он, стараясь перекричать фоновый шум вентиляторов и двигателей. – Лембурсены впахивают по восемь часов в сутки!

Ролан снова улыбнулся, подлетел к велотренажеру и принялся самозабвенно крутить педали руками, активно разрабатывая плечи.

После тренировки, когда они вместе обтирались горячими мокрыми полотенцами, Ролан неожиданно спросил:

– Как думаешь, какие они?

– Откуда мне знать, – огрызнулся Хьюберт. – Я как и ты их не видел. Говорят, похожи на нас. И хорошие альпинисты. У них на планете полно двенадцатитысячников! Не думаю, что у нас есть шансы.

Такой настрой возмутил Ролана до глубины души – он даже улыбаться перестал, что было для него крайне необычным состоянием.

– Ну конечно, есть! – пылко воскликнул он. – Не зря же нас так готовили! Ты обошел все восьмитысячники Земли. Я победил в скоростной гонке на Эвересте. С большим отрывом, между прочим!

– Восьмитысячник – детский сад по сравнению с Марсом. Нас отправили на эту Олимпиаду только потому, что корпорация хочет поставлять на Лембурсию свои космические тренажеры. Мы с тобой скорее межгалактические торгаши, чем спортсмены.

– Не бурчи, как старик! Только подумай, какое приключение нас ждет! А какая слава и всеобщее внимание после. Это тебе не банальные семь вершин!

За несколько дней до начала соревнований они прошли финальный инструктаж у Антонио, низкорослого итальянца с цепким взглядом и сильным акцентом южанина. Он занимал должность главного космического техника, однако своими повадками больше походил на навязчивого рекламного агента. Его интересовали только тренажеры, и он каждый земной день рассказывал альпинистам об их технологическом совершенстве.

– Не забывать, зачем вы здесь есть и какая важная миссия на вас возложить! – наставлял их Антонио, эмоционально размахивая руками. – Вы обязательно упоминать перед лембурсен преимущества наших тренажер!

– Приятель, мы слышали это уже сто раз! – раздраженно прервал его Хьюберт. – Расскажи лучше, что делать, если при восхождении часть оборудования выйдет из строя.

– Как так выйдет? Зачем выйдет? Куда выйдет? – округлил глаза главный техник и принялся пылко заверять его в том, что это невозможно. – Все оборудование проверять и сертифицировать в соответствии с последним космическим ГОСТом! Скафандры, баллоны, вездеход – все проверять!