Москворечник, или Роман с олигархом

Глава 3. Случайный союзник

– А я тебя предупреждала! – победоносно заключила Инна, выслушав мой рассказ.

Она нашла меня распластанной на диване. К моменту ее возвращения с работы я уже час как заливалась горючими слезами. Первая рабочая неделя миновала, и меня охватило уныние. Начальник каждый день интересовался, как мои дела. Я улыбалась, делая вид, что увлечена статистикой. Но правда была в том, что я окончательно запуталась в цифрах, а помогать никто не спешил. Стоило к кому-нибудь обратиться, как меня тут же отфутболивали подальше, причем совсем не дружелюбно. Да еще и Бляхер продолжала себя вести… как настоящая Бляхер.

– Я ей ничего плохого не сделала-а-а, – подвывала я.

– Неважно. Со сплетницами нужно дружить. А ты повела себя как высокомерная заноза! – Инна удрученно покачала головой. – Теперь расхлебывай. Кстати, где моя туфля?

Так и не получив внятного ответа, подруга кинула в мою сторону строгий взгляд и, вильнув самой очаровательной частью тела, скрылась за дверью.

На этом огорчения не закончились. Оставалось одно весьма и весьма непростое дело. Вдоволь наревевшись, я забралась с ногами на диван и некоторое время гипнотизировала телефон. К сожалению, он не исчез и не взорвался, и мне пришлось набрать знакомый номер. После нескольких коротких гудков в трубке раздался мамин голос.

– Мам, привет! – нарочито веселым голосом приветствовала я. – Звоню сказать, что устроилась на работу.

– Да? Надеюсь в достойную компанию?

– В «Мираж». Ты наверняка знаешь их продукцию. Это косметическая компания, одна из крупнейших на рынке. – Но на все мои восторженные слова трубка отвечала скептическим молчанием. Пришлось прибегнуть к последнему аргументу: – Мне предложили хорошую должность и зарплату.

Инна говорит, что для начала это очень хорошо.

Но мама так не думала. Услышав сумму, она многозначительно закатила глаза. Конечно, я этого не видела, но готова была поклясться, именно так родительница и отреагировала на новости.

– И ради этого нужно было ехать в Москву? Я бы тебе и сама могла доплачивать эти деньги.

– Да, мама, потому что ты их умеешь зарабатывать. И я тоже хочу этому научиться.

– Ладно, оставим эту тему. Ты уже сняла квартиру? – и, не дожидаясь ответа: – Уверена, что нет. Ты же не можешь вечно жить с подругой.

– Мы прекрасно ладим.

– Не тяни с этим, деточка.

– Да, конечно. – Я постаралась выдавить из себя улыбку, но у меня не вышло. – Ладно, мне пора. Рада была услышать твой голос.

– Не забывай звонить. Да, и еще… если тебе понадобятся деньги, не стесняйся.

Даже когда трубка была повешена, в ушах продолжали звенеть ее последние слова. Я искренне надеялась, что расстояние, разделяющее нас с матерью, поможет разобраться в наших непростых взаимоотношениях, и, помимо родственно-кровных и финансово-денежных связей, между нами появится что-то еще, что-то намного более глубокое, как, например, понимание и дружба.

Вздохнув, я села за ноутбук. Разумеется, я не собиралась развлекаться. Мною двигало огромное желание побольше узнать о косметическом рынке. К этому моменту я обладала весьма скудной информацией, ограничивающейся только названиями западных брендов. А потому час за часом с упорством ослицы я шерстила сайты конкурентов, новости, отчеты, словом все, что касалось моей темы. Сайт «Миража» был также детально изучен. Так мне удалось выяснить, что компания успешно конкурировала с западными гигантами, поскольку основную ставку делала на «натуральность» продукции. Именно последний факт ежегодно приносил «Миражу» множество наград. Пролистывая страницу за страницей, я испытывала все больше уважения и гордости. Бьюти-индустрия вообще и «Мираж» в частности не ограничивались духами и помадой, это был целый рынок, со своими тенденциями, законами и основными игроками. Чтобы это понять, мне понадобились все выходные. В воскресенье вечером, отлипнув, наконец, от монитора, я была немного не в себе, но отчетливо поняла одну простую истину – если я чего-то хочу достичь в Москве, мне придется очень сильно напрячься.

Понедельник охладил разгоряченную за выходные столичную публику дождем. Шла вторая неделя сентября, и погода, похоже, окончательно испортилась. После плодотворных выходных в офис я зашла гордая и уверенная. Однако действительность резко охладила мой пыл.

Офисные сражения развивались стремительно. Опомниться мне не дали. Едва я добрела до рабочего места, как офис содрогнулся от возмущенного вопля:

– Это чья крутка? Кто запихал свою мокрую крутку рядом с моим плащом?

Почему-то я сразу поняла, что речь идет именно о моей одежке. Медленно, с обреченностью смертника, я встала из-за стола и направилась к шкафу. Как и предполагалось, Бляхер раздраженно трясла моей красной курткой, напоминая разъяренного быка, который по глупости нацепил красную тряпку себе на рога и теперь никак не мог избавиться от нее, изнывая от злобы и ненависти.

– Ты что, не видишь – это Лагерфельд! – проорала Лида мне в лицо, указывая на пришитую к подкладке ее плаща бирку.

Как же в Москве кичились громкими брендами!

– И что дальше? – Пытаясь осмыслить происходящий идиотизм, я смотрела в выпученные глаза Бляхер. – Это просто дождевая вода, она высохнет за пять минут.

– Смотреть надо куда вешаешь! – прорычала Бляхер и практически кинула мне в лицо куртку: – Забери свое шмотье!

Это было уже слишком. Мной завладело одно огромное желание – отомстить. Жажда крови и праведной расправы гнали меня в кабинет директора. Не теряя ни секунды, я направилась к Савве и от души нажаловалась на Бляхер и ей подобных. Наша беседа продолжалась полтора часа. За это время я высказала все, что думаю о коллективе и, в частности, о некоторых его сотрудниках. Савва внимательно слушал, качал головой, и даже пару раз не на шутку возмутился, но по окончании моего душераздирающего рассказа снисходительно заметил:

– Знаешь, а ведь в других компания еще хуже.

Моя челюсть так и отвисла. Между тем он продолжил:

– Поменьше обращай внимание на людей, пусть говорят и делают что хотят. А ты будь умнее, занимайся своей работой. – А если они мешают моей работе?

– Да брось, – усмехнулся Савва, – безобидные склоки не могут помешать работе.

Как мило. Испытал бы он хоть раз «безобидную» склочность Лиды, совсем бы иначе сейчас пел.

– Ладно, – смягчился начальник, глядя в мое мрачное лицо, – я поговорю с Бляхер.

Отличное предложение, после этого она меня точно сожрет. И о чем только он думает?

– Не стоит. – Перед глазами рисовались картины ужасной расправы, которую вне всяких сомнений учинят надо мной Бляхер и иже с ней. – Не стоит, я постараюсь решить проблему сама.

К несчастью, визит к Савве имел самые тяжелые последствия. Вопреки моим протестам, начальник все же поговорил с Лидой и вскоре об этом узнали все. Не трудно догадаться, в каких красках Лида разрисовала беседу, и какую роль в этой истории отвела мне. С этого дня на меня началась настоящая охота. Коллеги решили во что бы то ни стало вытравить меня из компании. Иногда мне даже казалось, что я слышу их злобное рычание. Презрительные взгляды, перешептывания за спиной и непрекращающиеся нападки Бляхер стали неотъемлемой частью трудовых будней.

Но нет худа без добра. Происходящий кошмар очень быстро расставил все по своим местам. У меня словно лампочка в голове включилось, я вдруг так четко и ясно осознала происходящее! А правда заключалась в том, что в компании орудовала настоящая группировка во главе с Бляхер – дамой сомнительной наружности и с еще более сомнительным нутром. Под ее неформальным руководством находилось, по меньшей мере, человек десять активных участников группировки. Помимо них было еще множество пассивных членов, вступивших в банду под гнетом инстинкта самосохранения. Последние не представляли особой угрозы, поэтому не интересовали меня, истинная опасность исходила от костяка группировки. Сплетни, козни и хамство были их излюбленными способами общения с неугодными сотрудницами. Каждое утро я отправлялась на работу, как на голгофу, втайне молясь о скорейшей кончине. Пусть офисные горгоны более не сдерживают себя и сожрут меня целиком. А еще я мечтала, чтобы при этом они подавились.

Под неустанным прессингом коллег мне оставалось только одно – с головой погрузиться в работу. И уже скоро это принесло свои плоды. Сидя безвылазно в своей офисной коробочке, мне удалось одолеть статистику по продажам и выявить топовые продукты. Как ни странно, это оказались весьма классические средства: крем для рук, тушь, увлажняющий крем для лица… Интерес вызвал разве что антицеллюлитный гель с «похудательным» эффектом. Его продажи зашкаливали. Зацепившись за этот факт, я решила изучить вопрос подробнее. День за днем, штурмуя глянец и сайты конкурентов – крупнейших представителей косметической отрасли, – я в конечном итоге пришла к выводу, что ничего более занимательного в этой жизни мне еще изучать не приходилось.

Оказывается, индустрия красоты держалась на трех китах: страхе, обещаниях и лжи. Сначала человека запугивали, рассказывая о страшной проблеме, которая вот-вот его настигнет. Покупателям показывали секущиеся волосы с отслоившимися чешуйками, потрескавшуюся кожу, огромные прыщи, целлюлит, морщины, жировые складки. С ума можно сойти от всех этих ужасов. При этом излюбленным приемом в рекламе была увеличенная съемка, кадры, полученные при помощи микроскопа. Лучшего способа напугать зрителя до смерти пока не придумали. Увидев морщины, больше похожие на Великий каньон, кожу головы, усеянную гигантскими глыбами перхоти, или руины ногтя, выложишь любые деньги, лишь бы не допустить подобного безобразия на собственном теле.

Дабы усилить эффект производители любили повторять, что ежедневно мы травмируем, подвергаем разрушению, истощению, обезвоживанию наши кожные и волосяные покровы. После того как покупатель напуган, красочно и жизнерадостно, словно фонтан, скрещенный с радугой, на сцене появлялась панацея от всех бед – чудодейственное средство «6 в 1» – последняя разработка, самая лучшая и действенная в своем роде. Если верить рекламным обещаниям, стоило нанести на голову шампунь, как волосы тут же станут объемными и шелковистыми; от одного мазка крема исчезнут морщины, а отвислая кожа вопреки законам гравитации воспарит вверх; после геля для похудения фигура обретет грациозность и стройность лани, даже если в вас 120 лишних килограммов. После сказочных обещаний наступает пора правильных ассоциаций, и на сцену выходит сногсшибательная красотка, испробовавшая косметику на себе. Она непременно идет под руку с роскошным мужчиной или сидит за рулем сверкающего спорткара, а на заднем плане раскинулись шикарные виды Лазурного Берега. Отлично, общая картина ясна, суть схвачена. Пользуйся нашей косметикой, и красивая жизнь обеспечена. Аплодисменты, занавес опускается, а зрительницы сломя голову несутся в магазин. Гениально!

Еще одним важным открытием стал ассортимент косметических компаний. Он постоянно менялся! Особо талантливые игроки избрали политику непрекращающегося выпуска новинок и не прогадали. Гонка за всем сверхновым, популярным, а значит, востребованным, приносила прекрасные плоды. Прилавки ежедневно пополнялись тоннами нового хлама, прибыль косметических компаний неуклонно росла, а покупательницы даже не успевали разобраться, сработало ли купленное средство или нет, как на его месте красовался уже новый продукт. Сначала я подозревала косметические компании в проведении широкомасштабных маркетинговых исследований с целью выявления мнений покупателей. Но довольно скоро стало ясно, что производители не утруждали себя подобной чепухой. Они просто придумывали очередную проблему (сухость, сосудистую сеточку, кисетные морщины) и предлагали чудодейственные средства для ее решения.

Зачастую создание нового продукта было до смешного просто. Старый товар «закатывают» в новую упаковку, указывают на этикетке что-то наподобие «улучшенная формула», «насыщенный состав», «новый ингредиент», и при этом никто до сей поры не удосужился проверить действительно ли новый состав отличается от старого.

Словом, главным фактором успеха является пометка «новинка» на упаковке. Новый флакон, кисточка, новая формула или запах – это новый продукт. Товар с этой пометкой держится на пике продаж от трех до двенадцати месяцев, затем этот показатель резко снижается, и продукт снимают с производства. Но уже на смену ему спешат десятки новых баночек и флаконов. Подобное жонглирование ассортиментом помогало удерживать постоянный интерес капризного покупателя, а значит, и поток прибылей. Теперь понятно, почему Савва так настаивал на новинках!

Постигая все новые хитрости косметического рынка, я поймала себя на мысли, что работа начинает вызывать во мне почти азартные чувства. Это было в сотни раз круче, чем строительные смеси, которые я продавала на предыдущем месте работы. Каждый раз, исследуя очередную косметическую компанию, я сталкивалась со все новыми тактиками и технологиями обдуривания покупателей и постепенно начала ощущать себя детективом, идущим по следу хитроумных мошенников. Впечатляли и масштабы обмана и количество участников. С одной стороны, сотни косметических концернов, с другой – многомиллионная армия покупателей; и поле боя – колоссальный по своим размерам рынок. День ото дня мне становилось все интересней. Если бы не постоянные атаки Бляхер, сотрясающие меня, точно взрывы, думаю, работа в «Мираже» действительно мне бы понравилась.

Как-то утром мой рабочий телефон разразился громким звонком: Савва вызывал к себе. Оказавшись в приемной, я, к своему ужасу, обнаружила там весь увядающий цветник «Миража». Активные члены группировки во главе с предводителем расселись по диванчикам, стоявшим тут же. И как же я могла забыть? Каждое утро они собирались на девичник у секретаря попить кофе в приемной, обсуждая последние сплетни и при этом нещадно эксплуатируя директорскую кофеварку. По мере приближения к дверям директорского кабинета мой боевой настрой стремительно улетучивался. Одно огромное желание – повернуть назад и бежать-бежать-бежать, пока не окажусь в своей крохотной безопасной коробочке – завладело всем моим сознанием. Но отступать было поздно, головы всех присутствующих повернулись в мою сторону.

– Доброе утро, Савелий Константинович на месте?

– А что вы хотели? – Явно недовольная, что им помешали, секретарь смерила меня раздраженным взглядом. Сегодня она была в платье цвета спелой вишни, помада на губах идеально гармонировала с нарядом.

– Он меня вызвал.

И зачем я только это сказала? Бляхер чуть не захлебнулась от «восторга».

– Вызвал?! Девочки, вы это слышали?

– А нас не вызывает! – Вторя предводительнице, девочки глупо захихикали.

Все же мне удалось проскользнуть к директорской двери. Постучавшись, я быстро вошла, стараясь не оглядываться, хотя на секунду совсем рядом мне почудилось злобное дыхание Бляхер. Савва, как обычно, восседал за своим внушительным столом. Медленным кивком он приветствовал меня, затем пригласил сесть и сразу приступил к делу.

– Как продвигается работа?

Выслушав отчет по статистике и заметки по новинкам, он довольно кивнул:

– Отлично, продолжай изучать и вникать. А сегодня я попрошу тебя заняться промо-акциями. Нужно расшевелить продажи. К вечеру жду первые наброски. Я попросил Юлю тебе помочь.

В дверь вновь постучали. И тут произошло чудо. На пороге показалась симпатичная девушка с удивительно обаятельной улыбкой. Она была моего возраста, но вела себя довольно бойко и уверенно.

– Юля, познакомься с Марией. Это наш новый маркетолог, – произнес Савва.

Девушка посмотрела на меня внимательным изучающим взглядом, после чего согласно кивнула.

– Подготовьте к вечеру план рекламной кампании на осенние месяцы. Ты же знаешь, осенью у нас всегда спад.

Юля понимающе улыбнулась и посмотрела на меня. Я тоже во все глаза рассматривала новую коллегу. Дело в том, что помимо природного обаяния, которое невозможно было не заметить, Юля обладала весьма незаурядной внешностью: густые рыжеватые волосы в мелкую кудряшку, великолепная, без единого изъяна алебастровая кожа, но главное, ее глаза были разного цвета: правый голубой, левый зеленый. Я никак не могла привыкнуть к этой особенности и беззастенчиво таращилась на новую знакомую. Видимо, привыкшая к подобной реакции, коллега стоически переносила мое любопытство. Покинули кабинет мы вместе.

Юля занимала должность PR-менеджера и была на три года старше меня. Как удалось выяснить позже, она закончила филологический, увлекалась Шекспиром, Бальзаком и без проблем цитировала Монтеня, но волею судьбы писала рекламные тексты и, надо признать, делала это мастерски. Каждый раз, пролистывая каталог «Миража», я ловила себя на мысли, что хочу заполучить решительно все. В описании так слаженно и бойко говорилось об ожидаемом эффекте – гладкой коже, изумительном цвете лица, шикарных ягодицах и стройной талии, – что невольно в это верилось.

Кроме того, Юле невероятным образом удалось сохранить нейтралитет в отношениях со всеми работниками компании и при этом не впасть в немилость к Бляхер. Наверно, сыграли свою роль врожденная тактичность и легкость, с какими она общалась со всеми без исключения. Коль скоро так, дипломатическую миссию PR-менеджер взяла на себя. Наблюдая за тем, как она изящно и непринужденно раздала работникам задания и стрясла с них всю необходимую информацию, мне хотелось аплодировать. Благодаря ее стараниям уже к вечеру у нас было все готово для запуска первой акции, и мы благополучно утвердили ее у начальника.

Как же приятно было наконец-то найти союзника! Я была необычайно рада нашему знакомству, но еще больше преисполнена благодарности к Савве. Поручить нам совместное задание – весьма умный ход с его стороны, без Юли мои планы так бы и остались на бумаге.

– Завтра отдадим листовки в печать, а затем с вертолета раскидаем их по всей Москве. Только подумай, как взлетят продажи! – радостно сказала Юля.

Я улыбнулась, не в силах оторвать взгляд от коллеги, и при этом ужасно себя ругая. До метро мы дошли вместе, не прекращая болтать. Конечно, в первую очередь мы обсудили косметический рынок. Как и я, Юля довольно быстро разобралась, как действительно обстоят дела в этой отрасли. Так же быстро она поняла, что не в силах повлиять на ситуацию, а потому просто смирилась. Раскручивать и продавать иллюзии у нее выходило весьма неплохо. А кусать руку, которая тебя кормит, не входило в рамки ее благоразумия. Поразмыслив, я с ней согласилась.

Глава 4. Отдай туфлю!

Дома меня ждала хмурая подруга. Она стояла перед зеркалом и скептически рассматривала свою фигуру в поисках невидимых складок жира.

– Я по-прежнему очень зла на тебя, – с ходу заявила она, – и если бы не обстоятельства, ни за что на свете не обратилась. – Подкрепив слова очередным гневным взглядом, подруга тем не менее продолжила: – Как считаешь, мне стоит сделать липосакцию?

– Чего? С ума сошла? У тебя идеальное тело!

– Вот посмотри на это, – хныча, изрекла собеседница и смешно выпятила вперед абсолютно плоский живот. – Видишь?

Что я там должна была увидеть, непонятно. Безупречные формы подруги нежно обнимало кружевное белье, созданное с одной лишь целью – чтобы его поскорее сняли.

– Прекрати говорить глупости, – я встала рядом, – ты стройняшка, и если убрать пару килограммов, то это уже будет дистрофия. И потом, ты же знаешь, что в первую очередь худеет грудь.

– Да, знаю. – Инна капризно надула губы и покосилась на мой бюст. – Вот тебе это точно не грозит! Потому я и задумалась о липосакции, только представь: здесь, здесь и здесь, – она указала на самые филейные части своего тела, – жир отсосут, а грудь останется в полном порядке! Ой, а может мне ее увеличить?

Глаза собеседницы загорелись недобрым огнем. Сжав грудь, так, что она стала похожа на два шарика, Инна вновь начала вертеться перед зеркалом.

– Ты бредишь. – Это было очевидно. – Лучше сделай увеличение мозга!

Удрученно покачав головой, я скрылась в ванной. Пока струи душа смывали с меня очередной нелегкий день, подруга успела облачиться в умопомрачительно короткое платье алого цвета.

– О, ничего себе! – присвистнула я, отжимая волосы полотенцем. В ответ лицо подруги расплылось в довольной улыбке. – Не слишком ли откровенно? Вдруг он испугается?

– Ты ошибаешься! – с непрошибаемой уверенностью изрекла Инна.

Я ошибалась. Ночевать домой Инна не пришла.

До конца недели я была предоставлена самой себе, так как Инна предоставила себя Барону. Она заезжала домой лишь переодеться и снова мчалась в объятия к своему бойфренду. Столь приятная занятость подруги была мне только на руку. Все вечера я проводила за работой, постигая все новые хитрости бьюти-индустрии. Как правило, это заканчивалось не раньше часа ночи. И в постель я отправлялась почти на автопилоте, а утром вновь погружалась в работу.

Правда, одним вечером привычный график был вероломно нарушен. Все началось накануне. Подруга, собираясь на очередную суперсветскую лакшери-лакшери тусовку, и вдруг вспомнила о туфлях. Задумчиво поглядывая на ровные ряды брендовой обуви, она вдруг изрекла:

– Кстати, завтра в «Балконе» пре-пати Евровидения. – На мой недоуменный взгляд Инна снисходительно пояснила: – Разумеется, я не зову тебя с собой. После той выходки на светской жизни можешь поставить жирный крест. Но ты должна там появиться, найти господина Орлова и умолять вернуть мою туфлю.

Ах, вот оно что.

– Хорошо. – Лишь долг перед подругой заставил меня согласиться. – Ты уверена, что он там будет?

– Да, он спонсирует Соловьева.

Только сейчас до меня дошло, что вечеринка устраивается в честь Андрея Соловьева – участника Евровидения от России.

И может быть, я даже его увижу.

– Ладно, не скучай. – Она по-светски прикоснулась к моему лицу щекой, явно репетировала перед вечером. – Кстати, почему тебя до сих пор нет в Фейсбуке и Инстаграме? Это недопустимо! Ты же в столице.

Почему это недопустимо и каким образом это определяет принадлежность к первопрестольной, оставалось лишь предполагать. Но на всякий случай я кликнула на новую вкладку и открыла сайт Фейсбука. Регистрация много времени не заняла, хотя, убей Бог, я не понимала, зачем мне это нужно. Детальное изучение вопроса лишь подтвердило мои опасения. Оказалось, что соцсеть представляла себе набор глупых постов от людей, явно изнывающих от скуки, а также рекламных публикаций и забавных картинок, которые забывались уже через секунду. Инстаграм оказался не лучше. Наряду с объявлениями о продаже фейковых сумок и одежды московские бесприданницы выставляли напоказ свои прелести в самых разнообразных ракурсах. Кто-то надувал в камеру и без того пухлые губы, другие явно питали слабость к фото в туалетных комнатах, третьи на зависть конкуренткам выкладывали фото своих ягодиц, груди, затянутых в новые шмотки. Да… Инстаграм напомнил мне витрину турецкого рынка, где можно было купить все, включая девушек.

Захлопнув крышку ноутбука, я устало прикрыла руками лицо. Прошло немало времени, прежде чем я нашла в себе силы встать и поужинать. Проигнорировав гору грязной посуды и чудовищный беспорядок в шкафу, оставшийся после подруги, я подошла к окну. Город высокомерно мерцал огнями, подчеркивая пропасть, нас разделяющую. Я вглядывалась в Москву, а она в меня. И не было в наших взглядах ни взаимности, ни понимания, и уж тем более любви.

В голове, словно вороны, кружили невеселые мысли. Скоро наступит третья неделя моего пребывания в «Мираже», а я до сих пор не понимала, чем еще можно удивить этот рынок. Казалось, здесь есть все. Шампуни, гели, кремы, помады самых разных цветов, ароматов и форм. Взбодрить и удивить покупательниц могло только нечто поистине революционное, необычайное и шокирующее. Господи, ну и вляпалась же я! Помимо явного ступора во всем, что касалось работы, из головы никак не выходил Орлов. Наглый, самоуверенный тип, державший в заложниках туфлю. И как, спрашивается, мне ее вернуть? Вновь выслушивать рассуждения о провинциальных девушках страшно не хотелось. Но, похоже, выбора не было. Подавив тяжелый вздох, я решила отложить все вопросы на утро. В любой непонятной ситуации ложись спать, любил говорить мой отец, а он знал, о чем говорит.

Весь следующий день прошел в мучительных раздумьях над новинками. Но стоящие идеи по-прежнему отсутствовали. Сидя в своей офисной кабинке, я тихо бесилась. Шум, доносящийся со всех сторон, ужасно отвлекал, прерывая и без того вялую деятельность моего мозга. Я слышала все разговоры сотрудников, которые не утруждались вставать с места, а просто перекрикивались через перегородки. Так, за пятнадцать минут моя память пополнилась необычайно ценными сведениями: новая тушь известного бренда – полный отстой; незнакомый женский голос известил, что муж козел и денег не дает; две дамы быстро обсудили подарок на юбилей бабушке, сойдясь на отпаривателе (что именно несчастная старушенция будет отпаривать при помощи чудо-техники, оставалось только догадываться); кто-то вещал о пользе солярия; совсем близко проходил мастер-класс по упражнениям для пресса, сопровождаемый, судя по звукам, наглядной демонстрацией. Вдобавок ко всему без конца звонили телефоны, слышался смех и стук каблуков. Из-за ламината, которым был устлан весь офис, последний звук приобретал чудовищную громкость. Промаявшись до вечера, я уныло покинула офис и направилась было к метро, но звонок подруги стремительно поменял мои планы.

– Ты где? – грозно послышалось в трубке. – Сегодня мы идем в Лотте Плазу за туфлей! – О, нет, я совсем об этом забыла! – Через 20 минут чтобы была у отеля!

– Хорошо, – обреченно вздохнула я, – встретимся там.

– Надеюсь, ты не собираешься идти в этом? – первое, что сказала Инна, увидев меня у парадных дверей.

Джинсы, мокасины, белая кофта и короткий тренч. Пожалуй, единственным украшением были волосы, свободно струящиеся по плечам.

– Да, именно так я и пойду.

Инна закатила глаза к небу, но ничего не сказала.

Лифт мигом поднял нас на седьмой этаж, где и находился ресторан. Один-единственный звонок обеспечил беспрепятственный проход через секьюрити. У входа нас встречала девушка, при одном взгляде на которую моя челюсть так и отвисла. Губы, грудь и попа были одинакового объема. Надо же, какая занимательная симметрия! Девушки расцеловались в обе щеки (хотя поцелуем это вряд ли можно было назвать, явно брезгуя, они едва коснулись друг друга).

– Это моя подруга Мария, а это Луиза, моя давняя приятельница, – голос подруги утратил торопливость и стал вдруг медлительно-скучающим.

Луиза смерила меня оценивающим взглядом, но, судя по тому, как быстро она отвернулась, девушка не увидела ничего стоящего.

Пока мы пробирались через толпу в гущу событий, подруга успела мне поведать, что Луиза на самом деле Тася из Иваново и на ее счету уже пять пластических операций. Выходит, девушка всерьез готовилась покорить Эверест «Форбса».

Внутри ресторана, заканчивающегося огромной террасой под открытым небом, было полно народа. Интерьер полностью соответствовал названию – «Веранда». Пол покрывали обычные с виду доски, за огромными окнами виднелся вечерний город, его отблески рассеивались и тонули в густой листве растений, украшавших ресторан. На террасе между столов и плетеных кресел виднелись обогреватели. С виду они напоминали высокие фонари с жаровнями, наполненными красными углями. В прохладном осеннем воздухе их тепло было особенно приятным. И если бы не пестрая, шумная толпа, это место можно было назвать уютным.

Взгляд остановился на небольшой сцене, которая пока пустовала. Стараясь не слишком глазеть на знаменитостей, я растерянно стояла посреди зала. Рядом без умолку трещала Инна. Кто-кто, а она чувствовала себя здесь, как рыба в воде. Казалось, подруга знает всех присутствующих: она то и дело кому-то махала, с кем-то здоровалась, кивала, перебрасывалась словами с рядом стоящими людьми. Шло время, и с каждой минутой мне становилось все больше не по себе. Наконец я увидела Орлова. Мужчина мирно сидел за одним из столиков на веранде, потягивая из стакана напиток цвета расплавленного янтаря. Страшно захотелось выпить чего-нибудь столь же горячительного, но я тут же отвергла эту идею. Не хватало еще одного концерта. Пришлось идти к Орлову как есть, перепуганной, в офисном тряпье, зато с каким чувством собственного достоинства! От унылого рабочего дня не осталось и следа. На моих губах играла легкая улыбка, взгляд только вперед, грудь тоже, походка от бедра! Но едва я сделала шаг, как внезапно дорогу преградила Инна.

– Только попробуй что-нибудь выкинуть и, клянусь, я придушу тебя. – И она не шутила.

Хоть мой разум и не в силах был осознать весь ужас подобной угрозы, тем не менее я согласно кивнула.

Продефилировав до стола, за которым сидела компания, я остановилась напротив Орлова. Забавно, улыбка мгновенно исчезла с его лица, а глаза мстительно сузились, став почти черными.

– Вот так сюрприз, – недовольно заметил он.

Присутствующие с интересом уставились на меня. По еле скрываемым улыбкам стало ясно, меня узнали.

– Друзья мои, будьте осторожны, эта девушка очень опасна.

От волнения сердце стучало так сильно, что его удары почти заглушали все остальные звуки. Вопреки полуобморочному состоянию я все же смело взглянула ему в глаза:

– Добрый вечер. Максим, можно… я бы хотела переговорить с вами, – и, чувствуя все возрастающее любопытство его спутников, кусая губы, добавила: – Наедине.

Удивительно, но он не стал делать из происходящего шоу, которое, несомненно, порадовало бы его друзей, а просто встал и, сделав знак следовать за ним, направился в самый дальний угол террасы. Столиков здесь не было, а высокие растения в горшках скрывали от посторонних глаз.

Мужчина облокотился на перила веранды и, заметив, что подойти близко я так и не решилась, ответил насмешливым взглядом.

– Я бы хотела вернуть свою туфлю, – с ходу выпалила я.

На красивом лице возникло недоумение, которое впрочем, быстро исчезло. После недолгого молчания он иронично заметил:

– И это все? Никаких извинений?

– Мне жаль, что так получилось, но вы это заслужили… – Господи, ну что я несу?! Видимо, страх окончательно лишил меня разума. Еще пара фраз в том же духе и можно навсегда забыть о туфле.

– Ушам своим не верю! – Чистая правда, вид у него был именно такой. – Ты хоть представляешь, каково это – словить каблук на глазах у всех?

Надеюсь, он не заметил злорадного блеска в моих глазах.

– А наутро получить тысячу SMS и звонков от журналистов, друзей и бывших подружек, жаждущих услышать подробности?!