Такие, чаятельно, прихотливые требования довели обладателей римских до того, что в вечной славе почивающий император римский Марк Аврелий сказал своей армии, которая просила у него за победы и понесенные военные труды награждения, которое, может быть, ей и справедливо следовало, такие слова: «Разве вы хотите, чтоб я для удовольствия вашего потребовал новых податей от отцов ваших и матерей»; и сей праводушный, добродетельный и великий монарх приказывал иногда для удовольствия своих солдат продавать дворцовые дорогие вещи. Вот до чего довели неправосудные милости и неумеренные подаяния его предков, которые потомкам своим не оставили, чем награждать достойных людей их времени за их службы. При таком случае вотще правосудие вопиет награждение заслужившему, казнь заслужившему, а не потомкам его. Когда в какой области монаршее попечение простирается на подданных его так далеко, что дети их обоего пола воспитываются на его иждивении, когда они имеют впредь по своим заслугам верно и правосудно награждаемы быть, когда законы гласят, чтоб всякий человек пользовался таким жребием, который бы ни превосходен, ни недостаточен был против его достоинства, то в такой области к чему наследие, к чему приданое. Господня есть земля и исполнение ее. Государь есть отец своих подданных и не оставит их в сиротстве. В том я не сумневаюсь, чтоб такие мои рассуждения не тронули кого из моих читателей, хотя они и на всевозможной справедливости основаны; но ежели они посмотрят на них беспристрастными глазами, то, без сумнения, увидят их правоту и пользу, и в таком случае несравненно большая часть людей или, как прямее сказать, все они были бы гораздо благополучнее обыкновенного. Но сей опыт для иных людей похож на итальянскую музыку. Сладости ее не разумеет деревенский мужик, а только те люди, которые учились ей основательно или которые довольно навыкли ее слуху. Когда ж, несмотря и на сие, останутся они в неудовольствии, то по крайней мере пускай не позабудут тех словес Божиих: ему же дано будет много, много и взыщется от него. Я признаюсь чистосердечно, что неприязнь моя к неумеренному самолюбию и недоброхотство мое к другим рождающимся от него порокам, а не другие какие причины заставили меня предложить свету сии рассуждения. Всякий век и каждое время имеют в себе достойных и отличных людей; итак, ежели дозволить им такую привилегию, которая бы утверждала данные им награждения в вечность их родов, то наконец и самая пребогатая натура истощиться должна; и в таких-то случаях один, имея сверх достоинства, а другой, не получая по достоинству, оба мало заботятся о пользе своего отечества, и поручаемые достойным людям чины вместо уважения приходят в некоторое пренебрежение; а сей важный залог вышней власти надлежало бы для благополучия человеческого рода и для благопоспешествования пользы обладателей почитать лучше. Одно правосудие обладателей, святое правосудие, орудие величества Божия, важная клейнода и необходимое качество монархов может отвратить такие тяжкие несправедливости на свете.