Наш с тобой секрет

Увы. Теория осталась теорией. Робот с условным женским голосом невозмутимо сообщил ему о недоступности абонента. Лебедев присел на ближайшую скамейку, чувствуя как сердце разочарованно сбавляет столь стремительно набранные от волнения и нечаянной надежды обороты.

Он посмотрел по сторонам и разглядел неподалеку увлеченно играющих детей. Их родители были здесь же, на дворовой площадке, с улыбками наблюдая за своими чадами со скамеек. Память перенесла Лебедева во времена, когда он так же сидел в тени деревьев и любовался на маленькую Полину. Среди других детей ее легко можно было узнать по косичке, которая то и дело взлетала вслед за непоседливой фигуркой. А она не замечала, весело смеясь, и все куда-то бежала – то наперегонки, то убегая, то догоняя.

Эти давние воспоминания были полны беспечного счастья, но к ним примешивалось столько грусти из их совместного будущего и столько тревоги из сгустившихся сумерек настоящего, что Лебедев заставил себя отвести взгляд.

Он еще раз вытащил письмо. Денис Михайлович Веселов – так звали человека, которого ему предстояло навестить следующим. По крайней мере, это был мужчина. Умением общаться с женщинами и понимать их Лебедев похвастаться не мог, и встреча с Комовой лишь подтвердила это. Он горько усмехнулся и покачал головой. Теперь, на безопасном расстоянии от ее владений, внезапная вспышка гнева директрисы казалась ему какой-то жалкой, бессильной, почти забавной. И все же что именно ее вызвало? В какой момент ее благодушие сменилось сначала настороженностью, а затем и агрессией? Связана ли эта метаморфоза в ее поведении с Полиной? Или он каким-то неловким словом разбудил дремавшего зверя, и тот, не разбирая дороги, понесся прямо на него? Вопросы в этот день лишь накапливались в голове Лебедева, даже когда все происходило на его глазах. В то время как возможностей найти ответы оставалось не так много.

Лебедев набрал номер Полины. Безрезультатно. Вернувшись в журнал звонков, он сразу увидел номер Юлии. Она не перезванивала, значит ничего нового о дочери сообщить не могла. Ему тоже было нечем с ней поделиться. И все же именно в этот момент ему захотелось услышать ее. Наверное, это было инстинктивное желание в такой странный день прикоснуться к чему-то привычному.

Она прервала взволнованным голосом первый же гудок.

– Алло?

– Привет. Какие новости? – произнес он даже спокойнее обычного.

– Ничего особенного. Такое впечатление, что последние месяцы она вообще ни с кем не общалась. Никто не знает об ее планах, знакомствах. Одна девочка работает с ней, сказала только, что Полину за прогул ждут санкции. Будто это сейчас имеет значение.

– Санкции ждут нас всех, пора привыкать, – скупо пошутил Лебедев, стараясь разрядить обстановку. Получилось не очень.

– Что у тебя нового, что-то узнал? – проговорила она нетерпеливо.

– Нет, пока тоже ничего. Но еще не вечер.

– Понятно, – в ее голосе послышалось разочарование. – Пора обзванивать больницы, хватит ждать.

– Мы же договаривались. Пока никуда не звоним.

– Послушай, ну перестань! – внезапно взорвалась Юлия. – Хватит делать вид, что ничего не происходит! Мы теряем время! Твоя дочь пропала, ты это понимаешь? Вернись в реальность, пора разморозиться и начать что-то делать!

– Ты считаешь, я ничего не делаю? – сухо поинтересовался Лебедев.

– Не знаю я, чем ты там занят! – зазвенел ее дрожащий голос. – Думаю, ничем толковым! Все то же самое! Думаешь, все само собой разрешится? Закрылся в своей раковине опять? И Полина стала такой же! Твое влияние! Не удивлюсь, если и причиной ее пропажи тоже ты!

– Юля, – неожиданно для самого себя сказал Лебедев. Он даже не помнил, когда в последний раз обращался к ней по имени. – Послушай, что ты говоришь. И в какой момент.

Ответом ему было молчание и приглушенное всхлипывание. Он ждал.

– Извини, – наконец донесся ее поблекший усталый голос. – Я несу какую-то чушь. Ты хотя бы что-то делаешь, а я только сижу в четырех стенах и бешусь. Не знаю, чем помочь, растерялась как-то. Сама от себя не ожидала. Боюсь шаг из комнаты сделать, вдруг она позвонит по городскому. Или про нее позвонят. Господи… Видишь, какие мысли. Крейзи мамка совсем, то причитаю, то истерю.

– Не накручивай себя. Держись. Все будет хорошо, – попытался сказать он бодро.

Но она, казалось, не слышала и думала о другом.

– Знаешь… – заговорила Юлия после долгой паузы. – Сейчас не время и не место, но… Я подумала… Каких глупостей мы с тобой наделали. Я наделала. Эти придирки, оскорбления, выяснения… Мне хотелось тебя расшевелить, сделать кем-то другим. Сделать себя какой-то другой. Зачем? Ради чего? Какие все это пустяки по сравнению с… Я хочу сказать… Я только сегодня это поняла. Насколько все мелко, каким кажется пустым, когда приходит беда. Когда приходит прозрение. Ты смотришь назад и не узнаешь себя. Не можешь поверить в то, что когда-то казалось важным. Я не могу поверить. И не могу толком объяснить. Ты прости меня. За все, что я натворила и наговорила. За все эти годы рядом со мной. Я часто была несправедлива, нетерпелива, груба. Меня часто захлестывали эмоции. Сама знала, что неправа, но сожаления, угрызения так и оставались при мне. Чтобы моя гордость не пострадала. Теперь уже ничего не изменить и слишком поздно для этих слов, но… Мне захотелось, чтобы ты все же их услышал. Пока я в состоянии высказаться.

Она помолчала. Он напряженно слушал, прикрыв глаза рукой.

– Найди ее, Володя, – выдохнула она с мольбой. – Найди нашу дочь и верни, если сможешь.

Лебедев выпрямился на скамейке.

– Я найду ее, – сказал он твердо. – Ты слышишь? Веришь мне?

– Да, – после короткой паузы отозвалась она с робкой надеждой. – Береги себя.

– И ты.

Лебедев положил телефон в карман и резко поднялся на ноги. Впервые за долгое время он почувствовал себя сильным.

Дверь под вывеской «Юридическая помощь» оказалась заперта, но, когда Лебедев нажал на звонок, она почти сразу издала приветственный писк и поддалась. Поднявшись по короткой лестнице, он увидел единственную дверь с табличкой и, толкнув ее, снова очутился в приемной.

На этот раз она не пустовала. Ее хозяйкой оказалась привлекательная брюнетка с телефоном в руках. Коротко взглянув на Лебедева, девушка какое-то время продолжала сосредоточенно набирать текст. Наконец, отложив аппарат, она вновь посмотрела на посетителя.

– Извините, добрый день, – улыбнулась она смущенно, но с каким-то озорством. – Вы к Денису Михайловичу?

Лебедев кивнул.

– Очень приятно, – с торжественностью в голосе произнесла девушка. – Меня зовут Эльвира, как могу обращаться к вам?

Он представился. Девушка заглянула в монитор.

– Вы, кажется, не записаны? – спросила она.

– Нет, а разве Денис Михайлович не у себя?

– У себя, но… – замялась Эльвира, пожав плечами. – Сейчас я узнаю, одну минуту.

Она вышла из-за стола и направилась к двери напротив, не без гордости, как показалось Лебедеву, демонстрируя едва прикрытые короткой юбкой стройные ноги. Постучавшись, девушка зашла в кабинет и через несколько секунд вернулась.

– Проходите, вас примут, – с любезной улыбкой сказала она, пропуская его и закрывая дверь.

Входя в кабинет Веселова, он ожидал увидеть солидного пожилого человека в костюме, с мудрым проницательным взглядом из-под очков. Но стереотипные представления Лебедева о внешности опытного юриста не оправдались.

Развалившись в кресле, за столом сидел молодой парень, на вид не старше тридцати, в дорогой рубашке с расстегнутым воротом. Его скучающий взгляд был устремлен под потолок, на большой плазменный экран. Заметив вошедшего, он с ленцой протянул руку, нащупал на столе телевизионный пульт и убрал звук.

– Приветствую, присаживайтесь, – бросил молодой человек и небрежно кивнул то ли Лебедеву, то ли креслу за соседним столом. У него был странный, будто надтреснутый голос, больше подходивший подростку.

Лебедев молча сел.

– Чем могу служить, – без вопросительной интонации проронил Денис, разглядывая лежавшие перед ним в беспорядке бумаги.

– Моя фамилия Лебедев. Я разыскиваю свою дочь.

– Я не брал, – буркнул юрист.

– Что?

– Такой нелепый юмор у меня, не обращайте внимания, – принявшись перебирать документы, невозмутимо объяснил он.

– Вас не затруднит оторваться от бумаг и уделить внимание мне? – отважился на замечание Лебедев.

Молодой человек приподнял брови, не отрываясь от документов, без спешки собрал их и убрал в стол.

– Я весь внимание. Вам нужна консультация? – поинтересовался он не без иронии и взглянул на посетителя.

Глаза Веселова смотрели в упор, самоуверенно и даже нагловато, без намека на хотя бы официальное радушие. Впрочем, в памяти Лебедева была еще свежа безупречно доброжелательная улыбка Комовой, как и то, что за ней таилось.

– Я разыскиваю дочь. Вы можете мне помочь?

Денис повернулся к компьютеру.

– Прошу вас назвать ее имя и точный возраст.

Лебедев назвал и стал напряженно следить за тем, как пальцы юриста быстро скользят по клавиатуре.

– К сожалению, ничего. Вы уверены, что она к нам обращалась?

– Нет. Даже скорее всего не обращалась, – Лебедев провел рукой по лицу, подбирая слова. – Вы не совсем поняли. Я пришел лично к вам.

Молодой человек посмотрел на него изучающе, как будто что-то в словах Лебедева пробудило в нем искренний интерес.

– У вас есть ее фотография?

Лебедев протянул ему телефон со снимком Полины. Тот взглянул, затем насмешливо повертел аппарат в руках.

– Даже не думал, что такие еще у кого-то есть, – пробормотал он и, отдав телефон, пожал плечами. – Фотография плохого качества, но по-моему я не знаю эту девушку. Ушла из дома и не вернулась?

– Что-то вроде этого, – огорченно опуская голову, пробормотал Лебедев.

– Как я понимаю, не замужем, раз поисками занимаетесь вы.

– Да.

– Сколько времени с момента пропажи?

– Часов шесть.

– Сколько-сколько? – усмехнулся Денис. – Вам не кажется, что рановато бить тревогу?

– С ней раньше такого не было. У них на работе строгое посещение, она никогда не опаздывала.

– Ну и что? – удивился молодой человек. – А сегодня не пришла, и что с того? Ну, встретила подружку и укатила за город. Психанула, короче. Мало ли вариантов. Зачем сразу думать о плохом? Вы бы ее парню позвонили, наверняка знает.

– Позвонили бы, но мы с ним незнакомы, – неохотно сказал Лебедев. – Если он вообще есть.

– Странно. А подруги?

– Ничего не знают. Если это настоящие подруги.

– В смысле? Вы хотите сказать, что не знаете ни ее парня, ни близких подруг?

– Видите ли, – выговорил Лебедев, начиная чувствовать дискомфорт от затянувшегося потока вопросов об их личной жизни. – Она живет с матерью, и мы не имеем возможности общаться часто и подолгу.

Складки на лбу Дениса разгладились. Лицо стало серьезным, он откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.

– А у матери, конечно, своих дел хватает. Знакомая история, – произнес молодой человек, размышляя вслух. – Тогда мне все понятно.

– Что вам понятно?

– То, что девушка лишилась полноценной семьи и поддержки, но продолжает жить под личиной любимой дочки. Несмотря на возраст, – просто и беспощадно отчеканил он, не сводя глаз с посетителя.

Лебедев нахмурился.

– Неправда. Мы с Полиной постоянно на связи.

– Настолько тесной, что ни вы, ни ее мать не в курсе, с кем она проводит свободное время? – бесстрастно парировал Денис. – А вы знаете, что именно таких людей как ваша дочь первыми тянет на приключения?

– Прошу вас не обобщать, – подавив раздражение, заявил Лебедев. – Моя дочь не такая.

Молодой человек кивнул и скептически усмехнулся.

– Да-да, широко известная в наших узких кругах фраза. "Кто угодно, только не мы", да? – он вновь пододвинулся к столу, впившись взглядом в лицо Лебедева. – Мне интересно, вы вообще имеете представление, на что способны ровесницы вашей дочери? Даже не так. Вы знаете, что сейчас вытворяют школьницы лет четырнадцати-пятнадцати? Рассказать пару свежих историй?

– Прекратите! – вспыхнул Лебедев. – Я же попросил вас не обобщать! Понятно, что вас и ваших коллег окружает специфический контингент, но вы не смеете…

Веселов простер руку в успокаивающем жесте. Убедившись, что посетитель замолчал, он приблизился к телефону и нажал кнопку громкой связи.