В поисках натурального человека

7. Авария

Данат вернулся с многочасового совещания – в последнее время они стали его утомлять. Все шло по плану, до выборов ещё далеко, но он не сомневался в своей победе. Скоро карнавал, а там глядишь и праздник урожая. Народ будет счастлив, он воздаст хвалу своему существованию и снова погрузится в мир блаженства.

Данат с детства любил эти праздники, их придумал его дед. Каждый новый человек-терпилоид обладал способностью улавливать частоты, которые были неподвластны простому человеку. Это открытие было сделано случайно. В зависимости от частоты в мозгу активировались зоны наслаждения, счастья и блаженства. Но получать вечно счастье нельзя, иначе человек станет наркоманом счастья и сойдет с ума. Именно поэтому и были придуманы праздники, чтобы в этот момент сотни тысяч передающих станций, одновременно испуская частоты, делали новых людей счастливыми.

– Каков результат от ищеек? – спросил у своего секретаря.

– Пока нет результатов, след натурального человека потерялся, как только он вышел за карантинную зону.

– Думаешь, они там?

– Не уверен, последние снимки с орбиты показывают, что дальше только пустоши.

– А если выжили под землей как те черви-полихеты, что обслуживают нас?

– Возможно, чуть дальше расположены соляные шахты, но там проблема с водой.

– Да тут куда ни погляди – кругом проблемы с водой.

Вода – это источник жизни. Чтобы вечный город продолжал жить, инженеры перегородили реку. Теперь она не текла дальше, оставив после себя высохшее русло.

– Человек, – медленно произнес Данат. – Юстиция опять вмешалась?

– Да, но у них свои полномочия, не смогли помешать расследованию, а гончий ушёл в пустыню, прихватив с собой искателя.

– Проклятье!

– Может, стоит прекратить поиски?

– Нет, не надо совать нос к полиции, они должны работать, еще пригодятся.

– А если сыщик найдёт человека, то что?

– Один человек не страшен. Но они плодятся, как крысы, и тогда нашему благополучию может прийти конец.

Десятки поколений потратили свои жизни, чтобы вечный город процветал. Здесь математическая гармония, все счастливы. Разве не этого хотел добиться человек? Чтобы не болеть и быть сытым, ради этого готов был пойти на всё, даже на убийство. И вот идеал создан.

– Никто не должен узнать о натуральном. Ты это понимаешь? Никто!

– Информационный фильтр включен, – сказал Хьюс.

– Этого мало.

– Тело и документы уничтожены, лишь полиция и юстиция в курсе.

– Они будут молчать, а вот за ищейкой надо приглядеть, да еще этот старатель. Ты меня понял?

Секретарь кивнул и сделал несколько пометок в своём терминале.

* * *

Машина летела ровно. Складывалось впечатление, что она висит на месте и только фон мелькает за её окнами. Кир видел, как огромная бурая туча, что растянулась от горизонта до горизонта, медленно приближалась к ним. Вместо того, чтобы убегать от неё, он мчался к ней. До строения оставалось еще километра два, как он услышал рёв, словно мимо пролетел реактивный самолет.

– Что это? – стараясь перекричать шум, спросил он у испуганной девушки.

– Прижимайся-прижимайся, – закричала она.

– Что?

Милена ткнула пальцем на монитор. Кир увидел, что перед огромной, в высоту несколько сот метров тучей, земля словно вздыбилась.

– Глуши моторы, не успеем, – закричала она и стала пристёгиваться ремнями безопасности.

– Успеем, – прорычал и, взяв управление машины в свои руки, нажал на педаль газа.

Машина дёрнулась, его тут же прижало к креслу, взвыла гравитационная подушка и машина, как пуля, устремилась вперёд. Оставалось совсем немного, и они должны были скрыться за выступом здания, но тут что-то громыхнуло, потом ещё раз, и ещё. Кир уже ничего не понимал. Машина наклонилась, зацепила днищем землю и, потеряв равновесие, стала кувыркаться, словно брошенный мяч.

Милена потеряла сознание, а Кир в ужасе смотрел, как перед глазами всё мелькает, а после и вовсе померкло.

– Ты живой? А ну, давай, открывай глаза, ну же!

Его трясли, шлёпали по щекам, старались привести в чувства. Сознание медленно, словно из болта, выкарабкивалось наружу. Шея болела, голова раскалывалась, а в глазах все ещё прыгали чёрные пятна.

– Ты меня напугал. Я подумала, что ты умер.

– Что это было? – с трудом спросил я у девушки.

– Авария, вот что это было. Козёл! Я же тебе говорила, сворачивай быстрей! А ты словно на пикник ехал, – девушка сидела рядом и тёрла его лицо.

– Отстань… – отмахнулся он от её рук.

– Болит?

– Что произошло? – Кир пытался вспомнить последние минуты перед тем, как их закрутило. Они ехали, вдруг машина резко наклонилась, автоматика не сработала.

– Авария, вот что произошло.

– А почему темно?

Единственный источник света был за окном, но он то появлялся, то опять пропадал.

– Всё отключилось, даже аварийный маяк не сработал.

– Как так?

– Не знаю, – уже спокойнее сказала девушка и полезла куда-то за сиденье. – Ты вообще цел? Пошевели руками и ногами, так учил мой отец.

– Отец?

– Да, представляешь, у меня был отец, и он многому меня научил. Вляпались мы, вот что произошло.

– Вляпались?

Милена не ответила, нашла среди вороха разбросанных вещей бутылку воды, сделала несколько глотков и протянула её Киру.

– Держи, попей немного, – но вместо того чтобы сделать несколько глотков, он стал жадно пить воду. Увидев это, девушка выхватила бутылку. – Ты что делаешь?

– Пью.

– Ты вообще в своём уме? Или думаешь, что мы на лужайке в инкубаторе?

– Инкубаторе? – Кир почувствовал себя лучше, отстегнулся и упал. То ли на пол, то ли на потолок. – Всё это глупо: и поездка, и ты сама.

– А я-то тут при чём?

Он вытянул ноги: потрогал сперва одну, потом вторую.

– Цел?

– Вроде да. Какой ещё инкубатор?

– Так говорил мой отец про вечный город: возвращаемся в наш инкубатор.

– Глупо, он вечный.

– Ничего вечного не бывает. Ты видел дома, что мы проезжали. Их жители тоже верили в вечность, и что? Теперь там работают собиратели. Мы живём в маленьком оазисе: его люди построили среди пустоши. У меня дома есть террариум. Там обитает паук. Я нашла его в пустыне. Наверно, он единственный, кто сможет выжить в этом мире.

– И так, что делать?

– Не знаю. Однажды у нас вышел двигатель, мы два дня просидели, пока не приехала спасательная платформа. Но у нас работал буй. А у тебя?

– Сейчас разберёмся. Включи свет.

– Не могу, уже пробовала, всё сдохло.

– Что?

– Проще говоря, ничего не работает. У нас нет электричества. Ты вообще разбираешься в этой машине?

– Могу водить.

– Ясно. Значит нет, вот и я тоже. Тогда вместе со спасательной платформой прибыло несколько роботов инженеров. Один из них минуту поковырялся в машине, и она завелась. Вот ведь было обидно, там, может, проводок отпал, а мы чуть было дубу не дали.

– Чего не дали? – не понимая, что сказала девушка, переспросил Кир.

– Не умерли.

– Ясно, а почему так и не сказать?

– Не знаю, это мои эмоции, вот сейчас ты злишься?

– Нет, а это поможет?

– Нет, – согласилась девушка, но тут же стала пинать ногой кресло.

– Ты чего?

– Ты понимаешь, что произошло. Понимаешь?

– Буря, авария, что тут такого страшного?

– Страшного? Мы в трех километрах от трассы, примерно в четырехстах километрах от инкубатора, у нас не работает спасательный буй. Кто знает, что мы тут? Кто!

Милена опять начала пинать спинку кресла.

– Прекрати, это казённая машина, мне её надо ещё сдать.

– Как мы выберемся, как? – девушка, обхватив руками колени, опустила голову.

– Выберемся, ты ведь сама говорила, что была в подобной ситуации, значит, есть опыт.

Милена не ответила, а только шмыгнула носом.

Кир рассуждал, что делать, ещё раз понажимал на все кнопки на пульте, но результат был прежним. «Может, и правда проводок отпал», – он подумал и постарался вспомнить хоть что-то про устройство машин.

Над головой всё выло, грохотало. Песок, что летал кругом, засыпал окно, в машине стало темно, что даже Кир испугался. Потом ветер сдунул песок, и он снова увидел бурый свет. Слушая завывания ветра, Кир незаметно для себя уснул.

Трудно сказать сколько прошло времени. Только теперь в окно светило яркое солнце. Девушка пыхтела и пыталась открыть дверь.

– Ну, помоги же, что сидишь!

Он встал, упёрся руками и стал давить на дверь. Наконец послышалось шипение, снаружи стал просачиваться воздух. Еще немного, и им удалось откинуть дверь в сторону. В салон посыпался песок.

– Ну вот, склеп открыт, – довольная собой, сказала Милена и стала вылезать наружу.

8. Боевой дрон

Яркое солнце ослепило глаза Кира. Он зажмурился и, шаря рукой, постарался ухватиться за ручку, чтобы вылезти из машины.

– И что будем делать? – спросила его девушка, скатившись с песчаного холма.

Мужчина присмотрелся, куда ни посмотри, везде был песок и камни. До стены, куда они так стремились доехать и укрыться от бури, оставалось чуть меньше сотни метров.

– Не повезло, – сказал и тоже спустился вниз.

– Что будем делать? – опять спросила Милена.

– Попробуем откапать машину и опустить, – но тут же понял, что это идея не из лучших, поскольку машина была большой.

– Она же не работает, – сказала девушка и пошла обходить машину.

– Да, это уж точно, а может, там проводки отошли?

– Иди сюда. Что это?

Кир обошёл машину и посмотрел на палец, который девушка засунула в дырку. Обшивка в нескольких местах имела идеальные отверстия.

– Тебе не кажется, что это…

– Нет, – это камни или ещё что-то, – но и у него появились сомнения по поводу своей догадки, уж слишком идеальными были отверстия.

Он выпрямился и стал озираться по сторонам. Вдалеке он заметил небольшой холм с торчащими из него лапами. Подойдя к холму, уже догадывался что это, но не был уверен. Еще в академии он видел боевых дронов, что раньше использовались за охотой на стервятников, которые хотели проникнуть в город. Стервятниками называли людей, чьи тела оставались немодифицированными. После развала страны и армии каждый был сам за себя.

Кир подошёл к большому холму и стал быстро рыть руками, стараясь добраться до панели, чтобы увидеть маркировку.

– Ого, – к нему подошла Милена и пнула железяку. – Что это?

– Боевой защитный дрон. Я думал, что их давно не существует.

– Он тут недавно.

– А может давно?

– Нет, у него даже краска не облезла и не выцвела. Он тут недавно.

– Да, похоже, – согласился Кир.

– Мне это не нравится. Ты что расследуешь?

– Это секретно.

– Секретно? Тогда почему ты с оружием?

Он посмотрел на свою кобуру, из которой торчала ручка пистолета.

– Не задавай лишних вопросов. Лучше скажи, что делать?

– Что делать? – удивилась девушка. – Ты взял полевой блок для выживания?

– Это что ещё такое?

– Ты не получил его? – она тут же забегала вокруг и закричала. – Тупица, тупица!

– Прекрати!

– Ты вообще понимал, куда едешь?

– Да я тут первый раз.

– Ты же говорил, что был!

– Да, был, но в детстве, мы дальше километра не ходили, боялись.

– Чёрт, чёрт, мы пропали. Пропали. Что делать? – она опять забегала кругами.

– Не мельтеши, а лучше скажи, что делать?

– Я почём знаю, я ездила с корпусом, но не одна. У нас было машин шесть, с десяток роботов и система выживания. А здесь мы одни, машина сдохла, нет связи, и ты еще не взял обязательный блок для выживания.

– Я не знал, – признался Кир и пошёл обратно к машине.

Три дырки в обшивке, словно по невидимой линии, оставили след. Кир нашел маленькую палку, подошёл к машине и просунул её в отверстие. Все три дырки были одинакового размера.

– И что? – спросила Милена, не понимая его манипуляций.

Не ответив ей, он забрался в машину, через несколько минут выбрался обратно и опять завертел головой.

– И что? – снова спросила его девушка.

– Пойдём в город.

– Я не ослышалась, пойдём в город?

– Да, собирайся, пойдем обратно в город.

Кир обследовал изнутри машину, и его догадка оказалась верной. На полу было также три отверстия. «Дрон тут неспроста. Нас обстреляли в тот самый момент, когда приближалась буря, поэтому мы не услышали звуков выстрела. Сам дрон не успел улететь и разбился. Но…» – Кир посмотрел на полупустую канистру, она от удара лопнула, и почти вся вода вытекла.

– Я никуда не пойду.

– Нет, пойдёшь!

– Нет! – громко крикнула девушка. – Туда идти примерно четыреста километров, днём температура поднимется под тридцать. Тени, чтобы спрятаться, нет. В лучшем случае, нам идти дней двадцать. Мы и дня не протянем.

– Но и сидеть мы тоже не можем.

– Мы пойдём туда, – девушка показала рукой в противоположную сторону.

– Нет.

– Да! Там работают дроны-старатели. У них есть маяк и старая система связи. Мы сможем вызвать спасательную платформу.

В её словах была логика, но Кир разозлился, что ему указывает какая-то девчонка.

– Нет! – ещё раз сказал он.

– Да!

Он посмотрел на плоский горизонт, где даже глазу не за что было зацепиться. Понимал, что идти в город – это не выход, и уходить как можно дальше от города он тоже не хотел.

– Но где мы их найдём?

– Надо дождаться каравана – они часто ходят, – и пойдем по следу.

– А если остановить машину?

– Нет, это старая модификация, автономны и настроены ехать от точки «А» в точку «Б».

– Я попробую отремонтировать. А если нет, мы пойдём в город.

– Нет!

– Да прекрати твердить «нет», я тут старший.

– А кто тебя назначил им быть?

– Я полицейский. И если надо, то я, – он достал пистолет.

– То что, пристрелишь?

– Нет, но ты пойдёшь!

Милена залезла в машину и закричала.

– Что случилось? – он чуть было не упал внутрь.

– Вода, – она смотрела на дырявую канистру.

– Я знаю, видел уже. Наверно, лопнула, когда нас крутило.

Солнце припекало. Он залез внутрь машины и, расстегнув рубашку, уже было потянулся за бутылкой с водой, но остановился.

– У нас осталось две бутылки и примерно столько же воды в канистре. На сколько этого хватит?

– На день-два, – обреченно выдохнула девушка.

– Всё будет хорошо, – Кир поставил бутылку на место.

– Надо идти ночью, холодно, конечно, но ночью.

– Холодно?

– Да, один раз я проснулась, а на машине был иней.

– Мы же в пустыне.

– Это, как на Луне: днём жара, а ночью холод.

– Хорошо, – согласился Кир.

– Значит, пойдём туда.

– Да, другого выхода, похоже, нет. Мы дойдём до дороги и по ней в сторону каньона. А если там нет старателей?

– Должны быть, там три городка, им есть чем заняться.

– И всё же?

– Тогда я не знаю. Может, ты и прав, стоит идти к городу, ведь тебя будут искать.

– Нет, не будут.

– Почему ты так решил? Ты же в командировке, полицейский, если не вернёшься, то за тобой отправят спасательный модуль.

– Нет.

– Нет?

– Моя командировка секретная, и кое-кому это не понравилось, вот они и прислали по нашу душу дрона.

– Ты про того, которого мы видели?

– Да. Те дырки, что в обшивке, это пулевые. Нам просто повезло, что буря была рядом, и дрон разбился.

– Значит, это всё не случайно?

– Похоже, что нет.

Девушка замолчала, на её глазах появились слёзы.

– Ты чего? – увидев, что она плачет, спросил Кир.

– У меня там паук остался, его ведь никто не покормит.

– Тьфу ты, а я-то уже думал, парень.

Милена не ответила, она закрыла глаза и, тихо всхлипывая, еще какое-то время плакала.

– А ты женат? – спросила его.

– Да.

– Дети есть?

– Нет, только планировали, уже карту составили.

– Зачем?

– Что значит зачем?

– Зачем карту ребёнка? Разве не проще, чтобы получился сюрприз.

– Глупости, ты ведь когда въезжаешь в квартиру, всё планируешь, вплоть до цвета штор.

– Это не то. Ребёнок – это чудо, волшебство. А где ты познакомился со своей женой? Как её зовут?

– Нонна, мы встретились на маскараде.

– Дай угадаю, тебе это посоветовала программа «счастья», верно?

Кир как-то раньше этому не придавал значения, но так оно и было. Программа «счастья» или, как её еще называли, «личный секретарь» всегда подсказывала, что надо сделать и куда сходить. Программа никогда не приказывала, только советовала. Но именно она посоветовала Киру пойти на праздник в Д28-47-16 сектор и встать у ивы, что росла у маленького пруда. И именно там он встретил Нонну.

9. Спасение

– Программа «счастья» всё знает, так она устроена. Мне вот подсказала полететь на планере, а когда я отказалась, предложила пойти на прыжки в воду, но я и тут отказалась. На третий раз я согласилась и встретила Ирвина. А когда мы с ним лучше друг друга узнали, он рассказал, что ходил на планер, а после на прыжки. Тут я поняла, что всё это подстроено. Буквально всё.

– Тебе он не понравился?

– Понравился, даже какое-то время мы жили вместе. Но это не то. Не я приняла решение встретиться с ним, а программа.

– Может, это случайность?

– В нашем инкубаторе нет ничего случайного.

– Наверно, ты права, – впервые согласился с ней Кир.

Солнце стало припекать, и машина раскалилась. Пришлось перебраться под полуразвалившуюся стену. Лишь ближе к закату стало прохладнее.

– Пора, – сказал Кир и пошёл к машине, чтобы забрать вещи.

– Я когда-то проходила инструктаж по выживанию.

– Инструктаж?

– Нам читали его, мало кто слушал, но я запомнила, что воду надо пить по глотку в час. Если бы у тебя был кейс, но его нет, там есть таблетки, они очень хорошо помогают справиться с жарой и головокружением.

– Ладно, вот, держи, – он протянул ей рюкзак. – Я возьму канистру и еще сумку с едой. Вроде все.

– А у тебя нет ракетницы, спичек, или ещё чего-нибудь? Вдруг понадобится подать сигнал.

– Нет, эта машина городская, тут вообще ничего нет.

– Жаль, ладно, пошли, нам надо до рассвета найти укрытие.

Как только солнце коснулось горизонта, стало прохладно, а уже через час совсем похолодало. Милена передёрнула плечами, но и у неё ничего не было, кроме футболки и тонкой ветровки, которую она в последний момент прихватила с собой.

Идти по мелким камням было тяжело, поэтому мы выбирали площадки с песком. Это тоже не дорога, но всё же лучше предыдущей. Кир несколько раз останавливался, крутил головой в надежде увидеть огонёк, но кругом была только чернота и яркие звёзды.

– Смотри, что это такое? – показал он рукой в небо. – Видишь, плывёт.

– Это спутник, если лечь и посмотреть в небо, то за час насчитаешь не одну сотню.

– Спутник, – не думал, что увижу его.

– Их много, иногда они сгорают в атмосфере, я один раз днём видела. Он развалился на части. Так красиво, если не задумываться, что это такое.

– Почему всё это произошло?

– Почему война и болезни? Ты это имел в виду?

– Да, ведь всё было: реки и моря. А сейчас…

– Моря может и остались, а вот рек я не видела: русла да, а рек – нет. Знаешь, можно много о чём думать, но это ничего не изменит, есть инкубатор…

– Вечный город, – поправил её Ким.

– Пусть так. Ты счастлив: есть еда, дома, леса. Люди получают свою благодать и процент счастья. Что ты ещё хочешь?

– Не знаю.

– Вот и я не знаю, наверно, поэтому и ездила в экспедиции. Нам надо побыстрей идти.

– А куда спешить?

– Спешить некуда, но завтра к вечеру у нас останется по бутылке с водой, а это на один день. Если не найдем искателей, то…

– Умрём?

– Не говори ерунды, может, ты хочешь умереть, а я нет, поэтому шевели ногами.

Дальше они шли молча, несколько раз останавливались, чтобы передохнуть, а когда появился первый луч света, девушка затормозила шаг и развела руки в стороны.

– Пойдём.

– Постой, я греюсь, замёрзла, а ты?

Киру казалось, что он впервые в жизни понял, что такое дискомфорт. Мозоли, жажда, боль и этот холод, который сковывал руки.

– Идём, ещё успеешь погреться.

Они шли к выступу. Как им казалось, в прошлом это был дом, но когда подошли, то оказалось, что это всего лишь большой холм. Но повезло: среди бетонных плит было углубление. Милена забилась как можно дальше и тут же уснула, а Кир еще какое-то время сидел и думал, что же делать дальше. Но в какой-то момент он тоже крепко заснул.

Следующая ночь была такой же тяжёлой. Воды осталось совсем мало. Он как мог экономил, Милена слушалась его. Кир видел, как она тает на глазах. Несколько раз падала, а один раз даже потеряла сознание.

«Неужели это всё, – думал Кир, всматриваясь в проплывающие над головой спутники. – Ведь как-то раньше люди жили, а сейчас мы и правда в инкубаторе. Наверно, надо было идти назад, зря я послушался, зря». Он сделал в уме расчеты, сколько времени шли, сколько шагов в час, сколько сидели и сколько отдыхали. Получалась нерадужная цифра. Всего километров двадцать, и то если они не ходили кругами. Пустую канистру выбросили ещё вчера, оставались галеты и печенье, но вода была на исходе.

Солнце палило. Он видел, как над горизонтом образовывалась стеклянная пелена, похожая на воду. Но знал, что это обман. В пустоши есть вода, но ее надо научиться добывать, а он не умел, да и нечем было. Несколько раз Кир замечал следы на песке. Милена сказала, что это змеи, которые днём зарываются в песок. Еще он увидел какое-то животное, но оно было очень далеко: заметив его, сразу убежало.

– Вставай-вставай, – он с трудом вырвался из своих тягучих сновидений. – Открой глаза.

Девушка продолжала его трясти, а он всё никак не мог понять, что происходит.

– Я думала, ты умер, – сказала она, когда Кир посмотрел на неё.

– Который день? – ему казалось, что они уже месяц идут по этой мёртвой пустыне.

– Третий день.

– Ооо… – тяжело выдохнул.

– Думаешь, мы не выживем?

– Не знаю. Искателей нет, ничего нет.

– Я не хочу умирать, у меня ещё планы.

– Какие ещё планы, – каждое слово давалось ему с трудом. Складывалось впечатление, что вместо воды выпил песка.

– Ну, я еще ни разу не была в секторе «Ж», там озеро, а еще хочу покататься на лыжах, вот в секторе «И» есть закрытый горный курорт. И вообще, я молодая, хочу родить ребёнка.

– Да…

– Хочу, ясно тебе, хочу и всё.

– Да понял я, что же не завела?

– Не завела, – фыркнула девушка. – Не могла, моя карта рождения оказалась неточной, болела, сделала восемь обновлений тела, но еще не готова.

– Всё откладывала на потом?

– Думала, что успею, куда спешить. А ты что лезешь не в свои дела, сам ведь без детей.

– Тоже откладывал, – тихо сказал он и почувствовал, как в боку заболело.

Кир ещё вчера съел последнюю таблетку восстановителя, не знал, как долго протянет его организм, может неделю, а может месяц, но это время надо еще прожить. Весь день они пролежали, как крысы в какой-то щели, а с заходом солнца тронулись дальше. Но и эта ночь ничего не дала. Так и не увидели огней сборщиков. К утру Милена расплакалась, ее лицо покраснело, и кожа стала трескаться.

«Наверно, это всё», – подумал Кир, смотря, как ветер крутит в воздухе сухую траву. Его расследование ни к чему не привело: он так и не узнал, откуда прибыл натуральный человек. Не заметил, как закрылись глаза, а потом наступила тишина. Говорят, что после смерти ты видишь коридор света, но Кир ничего не видел, просто отключился. И вдруг ощутил боль в груди, словно в неё попал камень. Губы скривились, пальцы задрожали, и рука согнулась, чтобы прикрыть грудь.

– Не шевелись, лежи спокойно, – услышал он чей-то голос.

– Что?.. – его губы засохли и склеились.

– Молчи, – что-то прохладное прикоснулось к губам.

– Пить…

– Не спеши, – сказал голос, и Кир почувствовал, как вода стала проникать ему в рот.

Вместе с водой вернулось сознание. Он открыл глаза. Мужчина, нагнувшись над его лицом, мокрой тканью протирал ему губы.

– Милена, как она?

– Все хорошо, лежи, тебе надо восстановиться.

Думать было тяжело, мысли останавливались. Кир не понимал, кто он и где находится. Внезапно услышал знакомый голос.

– Живой, – Милена толкнула его в бок.

– Это ты? Нас нашли…

– Да, еще поживём, вставай, хватит валяться.

Он перевернулся на бок и, уперевшись руками, стал аккуратно подниматься. В голове всё гудело. Кир несколько раз останавливался, тошнота подступала к горлу. – Пойдёмте, – сказал мужчина. – Нам не нужно тут оставаться.

– Да, я сейчас.

Кир уже чувствовал себя лучше. Он смотрел то на мужчину, то на машину. И не поверил своим глазам: это была старая, еще колёсная машина. Но в этот момент ему было всё равно.

«Мы спасены», – мысленно повторял Кир, пытаясь залезть на заднее сиденье. Ему кто-то помог, так как в его глазах все ещё были тёмные пятна.

– Устроились?

– Да, – ответила Милена.

– Трогаемся, – сказал мужчина. Машина загудела и дёрнулась.

– Всё хорошо? – спросила его девушка, но Кир не ответил, а только кивнул. – На, вот вода, только пей понемногу.

Девушка протянула ему бутылку. Он уже представил, как залпом её осушил, но смог сделать только несколько глотков. Вместе с водой стала возвращаться жизнь. Он постарался улыбнуться девушке, Милена протянула ему кусочек сахара.

– Положи в рот, он сам растает.

Кир так и сделал. Ему было неудобно, что за ним ухаживала эта хрупкая, буквально, как тростник, девушка.

– Спасибо. Как нас нашли? – спросил он у неё, но в ответ она только пожала плечами. – Вы из спасательного корпуса?

– Не совсем. Вот, возьмите, это энергетические батончики, они сейчас вам нужны, и постарайтесь отдохнуть, нам еще далеко ехать.

Девушка взяла два батончика, один открыла и протянула Киру.

Он откусил. Вкуса никакого не ощутил. , Может, тому виновата жара, или сам батончик был таким, но уже через полчаса к Киру стали возвращаться силы.