На строительстве крепостей

4

Аэропорт был практически безлюден. Мы с Валей сидели молча, уткнувшись каждый в свой телефон. Игорёк взял за руку Катюшку и пошёл с ней по залу, показывая на вывески, объясняя, что они значат. Простая детская игра в старшего брата. Два маленьких человечка на фоне огромного пустого зала выглядели как-то особенно беззащитно. Еле сдерживал себя от примитивного вопроса «когда вернёшься?». Думаю, Валентина тоже сдерживалась от какой-нибудь банальщины, типа «вы тут не скучайте без нас». Минутная стрелка предательски замерла. Когда объявили окончание регистрации, невольно выдохнул с облегчением. Встали и неторопясь направились к залу вылета, по пути прихватив Игорька. Прощание мало чем отличалось от традиционного утреннего, перед отъездом на работу. Разве что разыгравшаяся Катюшка что-то оживлённо рассказывала нам всем на своём языке.

На обратном пути поймал себя на мысли, что домой не хочу. Всё моё естество противилось немедленному возвращению в дом, в котором хозяйничают двое хвостатых непосед, да бабушка иногда напоминает о своем существовании, гремя на кухне посудой. На автопилоте подъехал к торговому центру. Утро нерабочего дня ещё не набрало своих оборотов, людей было мало. Отправились с дочкой на третий этаж, где располагался небольшой детский городок, соседствующий с фуд-кортом. Через какое-то время компанию Катюшке составил мальчик лет четырёх, а его отец присел за мой столик.

– Воскресный папа? – Прозвучало то ли вопросом, то ли утверждением вместо приветствия, чтобы как-то начать разговор.

– Что? – Не ожидал. Но тут же смысл фразы дошёл до моего сознания. – А-а-а, нет! – Просто по пути заскочили.

– А я вот, привёз сдать сына. – Глядя в пустоту перед собой. – Три дня пожил у меня, а завтра в садик. – Скомкано объяснил мой случайный сосед. – Просил хотя бы до вечера. Так нет же. Вечером она не может. – С ноткой раздражения.

Первым желанием было пересесть. Но, глядя на то, как четырёхлетний мальчишка демонстрирует моей малышке свои умения строителя башен из пластмассовых кубиков, сдержался. Попытался улыбнуться в ответ, мол, понимаю твой проблемы. Вышло фальшиво.

– Я прошу прощения, – извиняющимся тоном, – мне кажется, я Вас знаю, но не могу только вспомнить, где я Вас видел. – Как оправдание за начатую беседу.

– Может быть, здесь и виделись, – предложил я вариант решения, – мы сюда частенько наведываемся. Примелькался.

– Ну, да, может быть. – Прозвучало эхом. – У нас тут пункт передачи сына. Так сказать, нейтральная территория. – С ноткой злорадства. – Ничего! Скоро, совсем скоро, в начале весны, будет набор в хоккейную секцию. Если возьмут, я его буду водить, поскольку ей некогда. – Теперь во фразе прозвучала нотка превосходства перед невидимым соперником. – А если будут выпадать поздние тренировки или наоборот – ранние, то буду брать его к себе ночевать…

– Не рано ли? – Тут же уточнил – В хоккей, не рановато парнишке?

– Пять лет! Нормально!

Так. Пареньку пять. А он такой маленький. Разве что рядом с моей крохой чувствует себя нормально.

– А твоей дочке сколько?

– Двух ещё нет… – И тут же в желании реабилитироваться, мол, я папаша со стажем, добавил. – Но старшему скоро десять будет!

На лице моего собеседника появилась одобрительное выражение. Чтобы избежать дальнейших расспросов, сыграл на опережение:

– Жена со старшим сегодня улетели навестить её отца. Приболел чего-то. Отвез их, а на обратном пути заскочили сюда.

Но моему случайному собеседнику это было не интересно. Ему хотелось изложить свой план.

– Представляешь, – заговорчески, – я узнавал: лет с семи у них разные турниры начинаются. Туда можно с родителями ездить. Конечно, она не поедет. А я поеду! – С гордостью. – Мне ещё советовали пару кружков, типа рисования или пения, где занятия поздно вечером. Чтобы я его после домой мог забрать, а на следующее утро прямо из дома в садик. Но пока не получается. Там с шести лет набор. – С легкой ноткой огорчения. – Так бы я его на выходные ей отдавал!

Посидев ещё с полчасика, мы стали собираться. Одевая Катюшку в тёплый комбинезон, пожелал мужчине успехов в задуманном. Уже на выходе из ТРЦ в голову пришла шальная идея: если «Химзавод» вовлечь в различные переговорные процессы, желательно с иностранцами, для большего резонанса, с привлечением чиновников из разных министерств и ведомств, то по-тихому предприятие прибрать к рукам не получится. Важно добиться перманентности подобного процесса. Время – наш союзник!

Выйдя на воздух, первым желанием было позвонить Кармазину. Но решил, что идея должна немного отлежаться, конкретизироваться, обрасти деталями. Пару дежурных звонков своим бойцам из аналитического отдела с напоминанием о завтрашнем рабочем дне, первом в наступившем году и, соответственно, корректировке планов. Вскользь напомнил о «просьбе» прошерстить околобизнесовую периодику на предмет перспективных разработок в химической индустрии, конкретно что-то близкое к продукции «Химзавода». Но, домой по-прежнему не тянуло. Спасением послужил звонок от Бойко. Губернатор пригласил на полусемейный, полурабочий обед, чтобы в неофициальной обстановке обсудить парочку вопросов. Время недомолвок прошло.

Зачем ждать обеда? Прямо от торгового центра отправился к губернатору. Чтобы не ехать с пустыми руками, прикупил бутылку дорогого вина – явно дороже, чем она того стоила – но иначе нельзя. Уже высаживая Катюшку из машины, понял, что поспешил с визитом. Мой стиль одежды – словно, в соседний магазин за хлебушком выскочил – сильно контрастировал с губернаторским домом. Не приведи господи, Ольга решит на обед принарядиться, тогда вообще от стыда сгорю. Но отступать было поздно. Охранник на воротах, очевидно, получив указания от старшего, поприветствовал нас и пригласил пройти в оранжерею.

Зайдя с мороза в тропический рай, остановился в метре от входа, не зная, что дальше делать. Катюшка, высвободив ручонку, подбежала к столику, возле которого в плетёном кресле сидел Виктор Петрович, что-то сказала ему на своём катюшинском и взяла из вазы апельсин. Вернувшись ко мне, протянула трофей, чтобы я его очистил. Хозяин дома молча наблюдал за передвижениями моей дочери, потом медленно встал, закрывая книгу и подошёл ко мне.

– Этому дому не хватает топота детских ножек. – Вместо приветствия. – А сына почему не прихватил? И жену где оставил? – Хотел было обнять, но передумал, ограничившись приветственным рукопожатием.

– Сынок с женой сейчас где-то на подлёте к Уральским горам. – Почему-то пустился в географические рассуждения при ответе на вопрос, который подразумевал короткий ответ. Чтобы не пускаться в дальнейшие объяснения и как-то сменить тему, проявил интерес к книге в руках Бойко. – Что читаете?

– Да вот, – повертел в руках, словно, сам только что обнаружил, – на поэзию потянуло. Окружение, – круговым жестом показал, что имеется ввиду, – располагает.

Открыл книгу и процитировал:

Мы всю жизнь на строительстве крепостей.

Наши спины согнулись, устали сердца.

Мы привыкли к потоку недобрых вестей.

И живем, ожидая конца. …

Не улавливая, к чему он клонит, продолжал стоять с каменным лицом. Катюшка, не обращая на нас никакого внимания, откусывая апельсин, забралась на газон, чтобы рассмотреть узоры на листьях. Перед ней была зелёная стена, состоящая из цветов. В решётку в метр шириной и метра два высотой под наклоном были вставлены горшки. По большей части в них были посажены маранты, которые переплетясь, составили фон. Но в некоторые высадили разные виды калатей. Получилось удивительно красиво. Яркие пятна на фоне переливов зеленого цвета создавали неповторимый живой рисунок, притягивающий взгляд. То, что малышка топталась по живому ковру, состоящему из традесканций и зембрин, заметил не сразу. Хотел окликнуть, но не решился. Хозяин, перехватив мой взгляд, расплылся в довольной улыбке:

– Представляешь? – Почти заговорчески. – Утром зайдёшь сюда, а там все листочки торчком! – Сопроводил жестом свои пояснения. – Потом, когда света становится больше, они опускаются. – Дал мне несколько секунд, чтобы я представил. – Вот такая живая картина. Она в течение всего дня меняется. – Ещё несколько секунд для работы моей фантазии. – Это Оленька придумала.

Ни разу не слышал от неё даже намёка на её увлечение флористикой. Хотя нет! У неё же в саду возле прежнего дома розовые кусты были, которыми она гордилась…

В оранжерею вошла хозяйка дома, шурша своими домашними лодочками по дорожке из крупной морской гальки. Её жёлтый брючный костюм из хлопка вполне соответствовал бы вечернему променаду по курортной набережной. Не хватало только широкополой шляпы. Практически игнорируя меня: «Привет, Крюков!», – махнула рукой, не сбавляя шага.

– Кто это у нас такой маленький? – Подошла к Катюшке и опустилась перед ней на корточки. – Давай знакомиться, красавица! – Взяла её за ручки. – Как тебя зовут, солнышко?

Покосился на Виктора Петровича. Он улыбался во всю ширину лица, наблюдая за женой. Если бы я в это мгновение исчез, едва ли кто-нибудь заметил.

Часа через полтора пожаловал персонаж, ради неформальной беседы с которым меня пригласил губернатор. Бурков Сергей Александрович – областной министр энергетики и ЖКХ. Эдакий серый кардинал и команды нынешнего губернатора, и предыдущего, и, возможно, более ранних. Пришёл в наш Белый дом ещё молодым политиком в те самые бурные девяностые. Через пару лет получил свой первый министерский портфель. Сменил несколько постов, пока не закрепился на текущем. Много раз ему прочили стать следующий областным главой, но Сергей Александрович не проявлял подобных амбиций. Вполне комфортно обосновавшись и обзаведясь нужными связями как внутри области, так и за её пределами, вёл размеренную жизнь состоятельного человека, женатого третьим браком на избраннице на четверть века моложе. Именно с ней он пожаловал в гости.

Почему состоявшиеся мужчины чуть за пятьдесят берут в жёны таких пустышек? Кроме молодости в ней не было ничего, даже красоты. Самая заурядная девица, облаченная в дорогую одежду, дополненную ювелирными украшениями, скажем так, слабосочетающимися со стилем. Нет, не так. Стиль: смотрите как дорого! И всё это великолепие венчало выражение лица, являющее миру полнейшую скуку жизни и милость, оказанную нам, смертным, её присутствием. Любопытно, какие мысли посещают эту не перегруженную знаниями головку?

Ольга, встретив дорогих гостей, отлучилась на пару минут, чтобы вернуться практически без ювелирки. Оставив лишь жемчужную нитку и, конечно же, часы, она сейчас больше походила на хозяйку дома, к которой внезапно нагрянули не очень-то званные гости. Но, из соображения приличия, решила не выставлять их обратно за дверь. Более того, охотно взялась помогать домработнице, подававшей на стол.

Катюшке выделили собственный маленький столик в углу столовой, что слегка понизило уровень этого званного обеда, но добавило улыбок на лица хозяев. Я тоже со временем перестал испытывать дискомфорт от неподобающего к случаю одеяния.

Начали, как говорится, с места в карьер. Длинные новогодние праздники порядком смешали представления о том, когда и что нужно говорить за столом. Поэтому после первого бокала вина, Виктор Петрович без преамбулы выдал тему разговора: как будем запускать ветроэнергетику. И, через пару малозначимых фраз о том, с кем он эту тему оговаривал и в каких высоких кабинетах, просто передал слово мне. Мол, доложи нам о поделанной работе. Тот самый случай, когда «на всякого мудреца довольно простоты». Я включил режим «не при делах». Компания, владельцем которой являюсь, по своим планам чего-то там на местности разведала, составила план-график, предварительные договорённости с поставщиками обсуждаются … Увы, в предновогодней запарке совершенно упустил из виду, что сроки ответа областного министерства, курирующего земельные и водные ресурсы, прошли. И что мне теперь с ними делать? Ну, не в суд же на областных чиновников подавать. Вот умора: советник губернатора судится с правительством области!

– Говорили мне, что ты мастак тень на плетень наводить. – Решил вступить в разговор Бурков. – Не за этим мы тут сидим, – взял на себя смелость говорить от лица всех? С чего бы это, – чтобы подобное выслушивать.

Доводилось мне видеть присутствующего министра энергетики на совещаниях у губернатора, но ни разу не слышал его выступления. Сидел с видом погруженного в свои размышления, словно, тема обсуждения его не касается. Сейчас, очевидно, всё иначе.

– А мне про тебя не говорили ничего. Вообще. – С миной сожаления на лице. – Сам кой-какую информацию нарыл. Так, ничего интересного …

Мой визави не ожидал подобного ответа, поэтому не справился с первой реакцией. Глаза расширились и ноздри тоже. Можно было бы сказать, что на скулах заиграли желваки, но толстые щёки это скрывали. Машинально оттянул ворот рубашки, облегчая дыхание.

– Так! Крюков! – Хлопнула по столу ладошкой Ольга. – Если ты тут решил устроить показательную порку, то я тебе запрещаю! И как финансовый директор предприятия, и как хозяйка дома, в котором ты в гостях.

«Показательную порку»? Одним словосочетанием она буквально растоптала Буркова.

– Слушаю и повинуюсь, госпожа! – С лёгким поклоном головы.

Выражение гнева на лице министра сменилось непониманием, перетекшим в досаду.

– Володь, – следующим арбитром должен стать старший по званию, – мы прекрасно знаем твои таланты. Сейчас хотелось бы поговорить о другом.

На слово «таланты» отреагировало отсутствующее внимание жены Буркова. «Что я пропустила?», – кричал её взгляд, обращённый по очереди ко всем сидящим за столом.

Моё молчание Виктор Петрович истолковал за приглашение продолжить:

– Я знаю о твоей заявке на выделение участков под установку мачт для ветрогенераторов. – Перевел дыхание. – Там все сделано по закону. Нужно выделять. – Замолчал, не зная, как продолжить.

– Так выделяйте!

– Ну, ты же понимаешь … – Замялся.

Да, я понимал. И все сидящие за столом понимали. Почти все.

– В прошедшие, слава богу, девяностые, – начал я издалека, – было два типа бандитов. Одни приходили в компанию и говорили: «Делиться надо!» А другие приходили с предложением оберегать от первых и от прочих чиновничьих наездов. Постепенно первых ликвидировали, как класс. Так, отдельные реликты кое-где остались …

– Это ты на меня намекаешь? – Пришёл в себя Бурков.

– Это я открытым текстом говорю, – не дав ему развить тему, – что в будущей компании контрольный пакет будет у «ВетроОГК». Тут ещё полной ясности нет, какого именно размера, но контрольный. Остаток будет мой. Делиться им за «красивые глаза», то есть за доступ к властным телам, за нужную подпись, за ещё какие-то «мелкие услуги» я не стану. На сегодняшний день основные проблемы или решены, или находятся в стадии решения. В инвестировании в капитал не нуждаюсь. – Видя лёгкое недопонимание на лицах (почти на всех), решил пояснить. – «ВетроОГК» возьмет на себя все финансовые затраты по самим установкам и, соответственно, контроль за монтажом. Тут уж точно никого дополнительно привлекать незачем. Моя же компания провела подготовительные работы, – запнулся, – сколько денег уже поглотили, не скажу – коммерческая тайна. Но, поверьте, сейчас никого звать не буду, если у него нет каких-то уникальных компетенций, позволяющих сэкономить миллионы в будущем.

Моя речь по-разному откликнулась в головах слушателей. Соответственно и на лицах были разные выражения. Больше всего интереса было в глазах госпожи Бурковой. На слове «миллионы» у неё сработал какой-то триггер, включающий свет в черепной коробке, который потом идёт из глаз.

– Поверьте, – уже дружелюбней, – уровень областного министра и даже людей из аппарата полпреда президента больше не является препятствием на нашем пути. – Впервые сказал «нашем», обозначая, что за мной тоже кое-кто стоит.

После этого обед продолжился в слегка натянутой обстановке, но без видимого неприятия участников друг друга. Анжела – жена Буркова – несколько раз пыталась влезть в разговор, каждый раз несуразно. Лишь такт хозяйки дома не позволил сделать её посмешищем. Отойдя от дел, посиделки превратились в застольный трёп случайно оказавшихся рядом людей. Так обычно случается в домах отдыха или на турбазах, когда тянет к живому человеческому общению, при отсутствии общих тем.

Провожая чету Бурковых, удостоился дежурных слов от министра о надежде на совместную работу в будущем и от его супруги о приятном знакомстве. Когда губернатор и его жена вышли проводить меня с Катюшкой, именно дочери досталось больше внимания и прощальных улыбок.

– Крюков! – Вновь примерила роль начальницы Ольга Николаевна. – Завтра часам к одиннадцати жду тебя на заводе. Надо бы обсудить результаты работы западной площадки. Всё же твой протеже сейчас там руководит. – Пауза, чтобы напустить ещё больше серьёзности. – Готовься!

– Приезжай к нам почаще. И сына бери с собой. – В задумчивости произнес Виктор Петрович. – Этому дому не хватает детского смеха.

Видимо, за сегодня это был самый важный вывод, к которому пришел губернатор. В памяти всплыло:

А ты понял, о чем звездный шепот.

За минуту

до наступленья рассвета?

Детских маленьких ножек топот,

В валеночки на прогулку обутых,

Возвращал в твоё сердце лето?

5

На выходе из зоны прилёта Валю с Игорем ждала Алина Краснова. Филиального водителя Валентин Петрович отпустил до самого конца новогодних каникул, и тот уехал на свою малую родину. Поэтому, когда накануне вечером управляющий позвонил своему главбуху с просьбой найти хоть кого-то из менеджеров, чтобы на следующий день встретить хозяйку банка, Алина не стала никого искать. «Сама встречу». Так уж получилось, что ранее девушки не были знакомы. Ещё до отъезда в столицу Алина не жаловала своим вниманием отделение банка, где трудилась юная операционистка Климова. Теперь главбух филиала встречает основного акционера банка, чтобы, по меньшей мере на день, стать просто водителем для неё и её сына.

После довольно прохладного приветствия, Алина сказала давно припасённую фразу: «Я в полном вашем распоряжении!» На что, неожиданно для себя, услышала смущенный ответ: «Спасибо, но мы вполне комфортно доберёмся на такси». Вот так! Хозяйка банка не принимает за должное услуги от подчинённых?

– Никакого такси! – Краснова решительно взяла у Валентины её походный чемоданчик на колёсиках. – Я так многим обязана Володе, что просто не прощу себе, если не помогу его жене и сыну. Машина на стоянке. – Не дожидаясь ответа, зашагала к выходу.

«Обязана Володе»… Слегка резануло слух. Валя слышала все эти сплетни и досужие размышления о том, что Крюкова и Краснову связывали не только рабочие отношения. Но всё это было ещё до их знакомства. Сели в машину. Ехать, по меньшей мере, часа три. Игорёк, сидя рядом, на самом деле был где-то в другом измерении или другом мире, кто его разберёт? Общих тем для разговора нет. Ну, не о банке же говорить!

– Как там Андрюшка поживает? – Неожиданно весёлым голосом прервала Алина размышления своей пассажирки.

Валентина не сразу сообразила о ком речь.

– Петрович мучается в неведении, но позвонить не решается. Вроде бы сын, но упустил он его …

– Вчера дала им пообщаться по телефону …

– Здорово! – Перебила – А я-то думаю, чего такой радостный голос у него был.

– Андрею у нас понравилось. – Спокойно продолжила, не обращая внимания на настроение собеседницы. – Точнее в монастыре. – Поправилась. – Даже на новый год не захотел к нам в гости приехать. Деятельность кипучую развил. Володя машину свою отдал, чтобы парень в город по делам мотался …

– Да, – подхватила Алина, – Володя молодец!

Последняя фраза обрезала начавшийся разговор.

Машина неслась по полупустой трассе. Хмурое низкое небо делало пейзаж за окном неприглядным. Краснова включила радио, откуда полилась попсовая музыка. В голове Валентины опять во всей своей неприглядной красе встал вопрос: «Что я тут делаю?». Да ещё сына за собой потащила …

Но не поехать она не могла.

К больнице подъехали ближе к обеду. В холле встретили Валентина Петровича, спокойно сидевшего в углу, уткнувшись в планшет. Не сразу сообразив, что перед ним Валентина Крюкова, которая в данный момент сильно отличалась от фотографии в годовом отчете банка, управляющий филиалом несколько преувеличенно обрадовался её приезду. Через некоторое время, отойдя от неловкости первых минут, спокойно, по-деловому доложил о проделанной работе и о том, сколько и кому заплатил.

– Да, да, – насколько рассеяно слушала его Валя, – отправьте калькуляцию мне в финкомпанию. Всё возмещу. – Спохватившись. – И свои командировочные, сверхурочные, и что там ещё …

Не торопилась идти в палату, словно, боялась увидеть то, к чему была не готова. Оттягивала этот момент, как могла. Повернулась к Алине Красновой, чтобы поблагодарить, но Валентин Петрович её опередил.

– Спасибо, Алечка! Езжай домой, дальше я позабочусь о нашей гостье. – Уверенно взял под локоть Валю. Напоследок, глядя через плечо, – будь, пожалуйста, аккуратна на обратном пути, – усмехнулся, – чтобы завтра было кому в банке руководить.

– Валентин и Валентина. – Вслух задумчиво произнесла Алина. – Как название для фильма. – Развернулась и сделала первый шаг к выходу.

Валя непроизвольно выкрикнула: «Подожди!» Подбежала маленькими шажочками, взяла Алину за руки.

– Не получилось у нас знакомство. – Почти извиняясь. – И время не подходящее, и повод нехороший. – Чуть притянула руки к груди. – Но мы всё исправим. Правда? – Посмотрела в глаза. – Спасибо тебе большое. – Отпустила руки и такими же мелкими быстрыми шагами поспешила в сторону коридора больницы.

Андрей Сергеевич занимал отдельную палату на третьем этаже. Сломанная нога была на вытяжке, поэтому кровать слегка развернули, чтобы удобнее было смотреть телевизор. Валентина, к своему удивлению, не испытала никаких чувств при встрече с отцом. Ни жалости, ни нежности. За два с лишним года, с последней встречи он мало изменился. Разве что мешки под глазами стали отчетливей выделяться на фоне желтоватого лица, да волос на голове поубавилось.

– Здравствуй, папа. – Тоном с оттенком безразличия. – Как тебя угораздило? – Без вопросительной интонации, не ожидая ответа.

– Да, вот, дочка! – Почему-то с некоторым хвастовством в голосе. – Опять в аварию попал. На этот раз, как пешеход. – Довольно улыбнулся.

Он, явно, был горд собой. Лежит в отдельной палате, прелести которой особенно хорошо ощутимы, после того как первый день провел на кушетке в коридоре, где подхватил простуду. Питание привозят из кафе, а не дают бурду из больничной столовки. Больничный персонал обращается строго по имени-отчеству. Ради такого не жалко и под машину попасть.

Валентина присела у кровати, но речь отца не слушала. Потом в разговор вмешался Валентин Петрович. Он подправил медицинские диагнозы, озвученные ранее и сказал, что основное заключение будет вынесено завтра, когда на работу выйдет завотделением.

– А ты что скажешь? – Словно за спасительную соломинку ухватилась, обращаясь к скромно стоящему сбоку от входной двери сыну.

– Ничего страшного, мама. – Спокойным голосом, словно речь о чём-то малозначительном. – Нога срастётся, но будет слегка хромать, потому что сухожилие перебито. И рёбра срастутся. Без последствий. Нужно только отлежаться неделю. А лучше дней десять. Не это плохо. – Сделал паузу, чтобы сказать что-то не очень приятное. – Печень плохо светится. Больная она. И там разрыв …

– О! Медицинский светила! – Решил пошутить Андрей Сергеевич.

Лучше бы он этого не делал. Игорь потерял всякий интерес. А Валя испытала чувство обиды. Посидев минут пять, выдала стандартный набор фраз, типа больному нужен покой, поправляйся, а мы тебя оставим.

Вышла в коридор. Стало легче. Следом вышел Валентин Петрович.

– А Вы… – не зная, как продолжить.

– А я здесь до завтра. – Уверенным голосом. – У меня встреча с завотделением в одиннадцать, на которой всё станет ясно. – С ноткой превосходства в голосе. Тут же спохватился. – Не желаете ли в гостиницу с дороги отдохнуть. Я Вам полулюкс забронировал. Люксов, тут, к сожалению, нет.

– Мне бы ещё к нему домой съездить …

Неуверенность в голосе выдавала нежелание ехать домой к отцу. Поймала себя на мысли, что сказала «к нему», словно речь шла о постороннем.

– … с сестрой познакомиться. – Тихо для самой себя произнесла, словно нашла повод для поездки.

Увы, поездка в гости к семье отца положительных эмоций не добавила. Старый пятиэтажный дом почти на окраине города. Грязный подъезд. Двухкомнатная квартира, давно не знавшая ремонта. Не сильно грязная, но какая-то неухоженная. На мгновение вспомнилась их старая квартира, которую отец продал после смерти мамы, чтобы уехать с новой женой. Значит, вот ради этой продал. Волна жалости к себе двенадцатилетней накатила в душе. Как ни странно, после этого стало легче. Вместе с отброшенными воспоминаниями в сторону отлетели нерешительность, ощущение отстранённости и прочая чепуха, крутившаяся в голове. Перед самым визитом заглянули в расположенный неподалёку сетевой магазин. Взяли различных нарезок для быстроты накрытия стола, но от спиртного, предложенного Валентином Петровичем, отказалась категорически.

Жена отца встретила гостей неприветливо. Располневшая женщина, смотрящая из-под лобья на собеседника не зависимо от его роста, чуть за сорок, переставшая за собой следить, поэтому возраст поддавался определению с погрешностью в десять лет. Гостей не ждала, поэтому растерянность привычно прикрыла агрессивностью. Дочь тоже оказалась дома и вышла посмотреть на пришедших. Сестра. Вера. Но никаких родственных чувств Валентина не испытала. Представив ей Игоря, услышала надменное «племяш». Сам же Игорь с нескрываемым интересом разглядывал окружение и обстановку квартиры, чем лишь усилил подозрения её обитателей. Может быть, популярные истории, как неизвестно откуда взявшиеся родственники осложняли жизнь хозяевам, радушно принявших своих будущих узурпаторов, прочно засели в их сознании. Может быть, свалившееся на их семью испытание обозлило их на всё и вся. Может быть … Кто знает, что ещё может быть. Только представить Валентину, чья одежда, обувь и несколько украшений суммарно немного уступали по стоимости этой квартире в желании включиться в схватку за эту недвижимость? Ну, да ладно. Каждый волен думать так, ему заблагорассудится. Ещё одна нестыковка никак не укладывалось в сознание хозяйки. Этот импозантный мужчина, приехавший вчера и быстро решивший все вопросы в больнице, ехидно ухмыльнувшийся на оговорку, что они ему не смогут возместить понесённые затраты. Сейчас он, явно принадлежащий к классу начальников, смиренно стоит позади «Валентины Андреевны» и ждёт её указаний. Как так?

Сев за стол на крохотной кухне – детей отправили в комнату дочери – попыталась предложить по стопочке за знакомство, но встретила решительный отказ. Когда это гости от водки отказывались? Подозрительно. Но деликатесы были переданы сразу, не обращая внимания на то, что часть их перекочевала в холодильник. Ещё раз дежурно поблагодарила за участие в судьбе Андрея. Никакой реакции, никаких намёков. Осмелев, хозяйка начала жаловаться на так не вовремя случившуюся аварию. Это ж теперь глава семейства и основной кормилец минимум на месяц стал нетрудоспособен. По больничному, сами знаете, платят крохи… А девочка растёт, ей всё больше нужно … И цены с нового года опять подскочили …

– Девочка растёт… – Эхом повторила Валя. – Валентин Петрович, – повернувшись к своему сопровождающему в этом визите, – в филиале есть вклад под совершеннолетие? А проценты по нему можно снимать ежемесячно? – Получив утвердительные ответы кивком головы, обратилась к жене отца (слово мачеха напрочь отсутствовало в Валином лексиконе). – Сколько вам нужно в месяц на содержание Веры?

– Ну … – задумчиво протянула хозяйка, – на школу, на питание в школе, на одежду – она быстро из всего вырастает, а детская одежда сейчас такая дорогая – ещё…

– Сколько?

– Тыщ пять-шесть! – Выпалила, боясь спугнуть наклевывающуюся халяву, под конец фразы перейдя на шепот.

– Валентин Петрович! – Пауза. – Оформите вклад на Веру, чтобы ежемесячные проценты составляли десять тысяч. Проценты моему папе на карту.

– Лучше мне, – нерешительно, – он иногда … – Замялась, не зная, можно ли отзываться нехорошо об отце человека, предлагающего такие деньги. – И ещё! – Боясь упустить благоприятный момент. – Верочке нужен компьютер. Сейчас без компьютера никак …

– Валентин Петрович, у Вас есть наличные …

На следующий день, после посещения больницы, отправились в обратный путь. Валентина выехала из города со стойким убеждением, что больше сюда ни за что не приедет, исключая лишь самый крайний случай. Игорёк был весел, но о причинах хорошего настроения не говорил. Валентин Петрович всем своим видом демонстрировал, что долг исполнен, и он, как верноподданный по первому зову готов отправиться на любое задание вновь.