«Вдова»: Метроном смерти

Глава 5
Тень «Вдовы».

Харьков.

Осень, сентябрь, 1941 год.

Никто и не думал, что всего за два месяца после начала, война докатится до Харькова. Но к концу августа 1941 года это случилось. В городе резко увеличилось количество беженцев. Поначалу их было не так много и большой тревоги в городе не было. Тон советских газет всегда уверенный, и пропаганда кричала, что немцев сюда никто не пустит. А переезд в Харьков из Киева Центрального комитета КП(б)У – первое тому доказательство!

Но всего за один месяц население города выросло с миллиона до полутора миллионов человек. Как следствие резкого наплыва людской массы начались перебои с хлебом. Руководство города использовало имеющиеся резервы и к выпечке хлеба привлекли все кондитерские предприятия Харькова. Открывались эвакопункты, где раздавали пайки, дабы не допустить паники в стратегическом центре.

Марта быстро разобралась в обстановке, что царила в прифронтовом Харькове. В город с одной стороны все прибывали и прибывали беженцы, а с другой полным ходом шла эвакуация. Многие граждане суетились и хотели достать специальный пропуск для выезда. Особенно это касалось тех, кто имел основания бояться немцев. Семьи партийных работников высшего эшелона и сотрудников НКГБ и НКВД вывозили в первую очередь.

Марта умела черпать необходимую информацию прямо на улицах и делала выводы. Она узнала, что на улице Карла Маркса в школе № 13 создали очередной эвакопункт. В сутки здесь раздавали тысячи пайков и обедов беженцам и откуда было совсем недалеко до Южного вокзала, куда прибывали поезда для отправки людей.

Граждане боялись авиналётов после того что произошло 31 августа, когда десяток тяжелых бомбардировщиков сбросил бомбы на город и появились многочисленные жертвы. Налеты авиации были и ранее, но теперь немцы стали бомбить не только заводы и стратегические объекты, но и прилегающие жилые районы. ПВО совершенно не справлялось с задачей полноценной обороны города с воздуха…

***

Марта посетила собрание сотрудников местных представителей культуры и образования. Оно проходило как раз в школе №13. В эвакопункте собралось много людей, не знающих друг друга, и среди них легко было затеряться.

Граждане были встревожены слухами о падении Полтавы. Говорили, что теперь немцы идут прямо на Харьков. А после того как пал город Красноград Харьковской области слухов стало еще больше.

Заговорили о скорой эвакуации из города ЦК КП(б)У и правительства УССР, которые находились в Харькове с июля 1941 года.

Перед гражданами выступал облвоенком товарищ Маслов:

– Мы заготовили на вас, товарищи, и на членов ваших семей эваколисты. Вы можете после собрания получить их вот у этого стола.

Кто-то спросил:

– Но как покинуть город? На вокзалах билетов не достать и поезда вывозят только представителей стратегических предприятий.

– После получения эваколиста у вас будет такая возможность, товарищ, – заверил его чиновник.

– Но у меня больная мать, жена и трое детей. Нам нельзя оставаться в городе, а фронт приближается. Что будет с моей семьей?

– Штаб обороны города, товарищ, принимает добровольцев, – Маслов указал на другой стол, где сидел военный, готовый записывать добровольцев. – В Харькове, по распоряжению военного коменданта, создаются отряды ополчения, которые станут вместе с войсками защищать город.

– Но я спросил о своей семье. Женщин и детей когда будут эвакуировать?

– Все в порядке очереди, товарищи. Центральный комитет КП(б)У и Городской комитет КП(б)У думают обо всех гражданах города. Никто не будет забыт.

В последнее утверждение чиновника поверили не все. Город был забит беженцами и многие сомневались, что о людях станет кто-то заботиться.

Марта спросила соседку, женщину средних лет:

– Вы не знаете, можно ли выбраться из города по обходной дороге? На вокзале всюду кордоны.

– На обходных также, все перекрыто подразделениями НКВД, – ответила женщина. – Мой муж мастер на фабрике, но их никто пока не эвакуирует. Я работаю в школе, и нас только сейчас снабдят эваколистами. Но не думаю, что это нам поможет скоро выехать из города.

– Но многих вывозят.

– Только работников крупных заводов. И то далеко не всех. У мужа много знакомых на заводе Коминтерна. И мало кто может похвастать тем, что вывез семью. Говорят, в Киеве было также. Многие выехать не смогли.

– Я тоже слышала.

– А евреям совсем плохо, – прошептала женщина, склонившись к самому уху Марты.

– Их ведь должны вывозить.

– Может и должны, но не станут. Не до того им теперь. Да и нам никуда не деться.

– Как это? – спросила Марта.

– А вот так. Этот толстый дядя по фамилии Маслов красиво говорит. Но на деле все не так радужно, как он старается нас убедить. Он облвоенком. Его-то вывезут.

Затем Марта смогла поговорить ещё с тремя женщинами.

Одна сказала «по секрету»:

– Город минируют.

– Что? Как это? – спросила Марта.

– А так. У них приказ ничего немцам не отдавать целым. Вот так.

– Но разве можно минировать город, в котором так много людей?

– Я сама возле дома офицеров живу. Неподалеку. Так сама видела, как люди в форме таскали ящики в здание штаба Харьковского военного округа.

– Ящики?

– Из грузовика несколько десятков выгрузили и в подвал отнесли.

Мужчина по соседству сказал:

– И у нефтебазы тоже самое.

– Да что нефтебаза ваша, – вмешала еще одна женщина. – В доме по Дзержинского в центре также военные ящики в подвал таскали.

– На Дзержинского? Но там только дома и нет военных объектов и заводов. Чего вы плетете, гражданка?

– Люди говорят.

– Какие люди? – спросил мужчина. – Провокаторы!

– Я с моей знакомой говорила, и она это видела лично! Какой же она провокатор?

– Да хватит вам! Вы лучше скажите, кого вывозят-то? До кого очередь дошла?

–Сейчас все отдают заводу имени Коминтерна. Затем на очереди авиазавод и Комбинат НКВД. Потом очередь завода «Серп и молот».

–А школы?

–Какие школы. Им ныне не до школ!

–Но нам что делать? – спросила женщина средних лет.

Маслов продолжал громко вещать с трибуны:

– Спокойствие, товарищи! Не слушайте провокаторов и шпионов врага! Они хотят посеять панику и обмануть вас! Государственный комитет обороны СССР и его председатель товарищ Сталин в постановлении за номером 685 «Об эвакуации женщин и детей из Харькова» все определили! Скоро всех вывезут в районы безопасные от войны. Все получат жилье и работу!

***

Марта дома развернула карту Харькова и окрестностей. Она нашла объекты, про которые говорили люди. Особенно её заинтересовал дом на улице Дзержинского.

«Что же здесь может быть? – спросила она сама себя. – Женщина номер дома не назвала. А военных объектов здесь нет. И стратегических также. Но здесь есть шикарные по местным меркам апартаменты. Вот этот особняк, например. Его нужно осмотреть. И мне нужны помощники. Но агенты Лайдеюсера не подойдут. Тем более что мне запрещено с ними контактировать».

Она решила действовать так же как недавно в Киеве.

Вскоре Марта была у здания главного комитета по эвакуации, где можно было найти того кто ей нужен. В таком месте контрразведка красных не подставит ей своего агента.

Она присоединилась к очереди.

– Я вчера цельный день простоял, – сказал средних лет мужчина в пиджаке.

– И что? – спросила какая-то женщина.

– Дак эвакуируют тракторный и авиационный заводы. Покуда всё и всех, кто надобен, не вывезут, нам хода не будет.

– Но поездов много, – сказала женщина. – Выделили несколько больших составов.

– Людей отправляют по заявкам предприятий.

– Но нам положена эвакуация, – сказал кто-то в очереди. – Нам должны дать эваколисты и пропуск. У моего мужа бронь от завода.

– Да с только тракторного вчера двести человек получили пропуска.

– Но и мой муж с тракторного! – сказала женщина.

Марта увидела в стороне молодую девушку с чемоданом.

Она стояла, опустив голову, и вид у неё был обреченный.

– У вас что-то случилось, девушка? – спросила Марта.

Та подняла голову.

– Я вас не знаю, – ответила она грубо.

– Зачем же сразу грубить, девушка? Вижу, что вам нужна помощь. Негде жить?

–Я эвакуированная и уже шестой день здесь. Но в Харькове еще хуже, чем было там.

–Вы кто такая?

–Мария Горбань.

–А мое имя Вера. Будем знакомы, Маша. Я и сама была в вашем положении и готова вам помочь.

–Вы?

–Люди должны помогать друг другу в тяжелой ситуации. Вы ведь сегодня ничего не ели?

– И вчера, только вода и сухари. Больше у меня нет ничего.

– Тогда пойдемте со мной.

– Но у меня нет денег.

– И что? Я не рассчитывала зарабатывать на вас, Маша. Я просто хочу помочь. Вы ведь комсомолка?

– Да. Но как я пойду? Я потеряю очередь.

– Вы кто по профессии?

– Учительница немецкого языка. Год назад окончила институт.

Марта подумала, что это редкое везение.

– Тогда вам не стоит беспокоиться про очередь, Маша. Вам никто не даст пропуск.

– Но как же? Ведь я молодой специалист!

– Вы не военный инженер и не мастер с тракторного завода. Вывозят только важных для промышленности специалистов, больших ученых и работников партаппарата. До учителей сейчас никому дела нет. Можете мне поверить. Я не первый день здесь стою.

Мария Горбань больше спорить не стала и покорно взяла свой чемодан.

Марта повела её к себе.

– Вы хотите уехать? – спросила Горбань новую знакомую.

– А кто не хочет? Скоро в Харькове будут немцы.

– Откуда вы знаете?

– А чего тут знать, Маша? Вы не видите, что происходит? Массовая эвакуация заводов и специалистов. Так было в Киеве, – ответила Марта.

– Вы из Киева?

– Да. И видела все то, что происходит теперь в Харькове.

– А кто вы по профессии, Вера? – спросила Мария Горбань.

– Учительница, как и вы. Русский язык и литература.

– О! – воскликнула Мария.

– Работала в Киеве. Там служил мой муж. Он погиб при обороне города. Теперь я вдова.

– Простите, Вера, я не знала.

– Ничего. Я с трудом смогла покинуть город уже в последнюю неделю. Думала, что мои мытарства закончились, когда прибыла в Харьков. Но здесь то же самое. И отсюда я уже не выеду.

– Как? Но мне сказали, что учителей и работников образования…

– Маша, не стоит верить всему, что говорят. Из Киева я выехала как вдова офицера. Учителей оттуда никто не вывозил. Впрочем, как и евреев. И здесь я вижу повторение киевской истории.

В доме у Марты был запас продуктов, чай и даже настоящий кофе.

– Откуда такое богатство? – удивилась Мария.

– Мой муж был офицером НКВД. Я захватила все сбережения и вот этот кофе прихватила с собой.

– А тушенка и овощи?

– Купила на Благовещенском рынке. Там все можно купить. Так что не стоит вам стесняться, Маша. Кушайте. Я понимаю, что такое голод…

***

После обеда Мария Горбань уснула на кровати, на которую уложила её Марта. Девушка была измучена и страшно устала. Заснула сразу, как только коснулась головой подушки.

Марта проверила её вещи. Документы на имя Горбань Марии Станиславовны, 1920 года рождения. Диплом Житомирского педагогического института.

В вещах нет ничего подозрительного. Два платья, две кофты, туфли, ботинки, три книги. В кошельке 10 рублей 12 копеек. Марта убрала всё как было…

***

Марта сделала первую «закладку». Она сообщила капитану Лайдеюсеру что прибыла в город и обосновалась по адресу.

«Сообщение новым шифром. Думаю, что группа радиста работает под колпаком у красных. Им понадобится время для расшифровки.

Устроилась в Харькове по адресу ХХХХХХ.

Навела справки. Город минируют. Штаб Харьковского ВО. Нефтебаза. Особняк на улице Дзержинского №17.

Завожу контакты. Помощь не помешает».

***

Абвер 2, группа 2А.

Отдел СОН.

Капитан Лайдеюсер и обер-лейтенант Нойрмаер.

Гауптман Лайдеюсер прочитал расшифрованное донесение от «Вдовы» которое принес ему обер-лейтенант Нойрмаер.

– «Вдова» без осложнений устроилась в Харькове.

– И она уже начала работать, – сказал Нойрмаер. – Все сведения от наших агентов подтверждаются, герр гауптман. В Харькове идет минирование объектов. Здание штаба Харьковского военного округа, нефтебаза, дом на улице Дзержинского. И это всего за второй день её пребывания в городе.

– Но сведения о минировании еще нужно проверить. А «Вдове» нужно время дабы подобраться к группе полковника Старинова. А времени у нас меньше чем мы рассчитывали, обер-лейтенант.

– Как это?

– Положение на фронте меняется быстрее, чем мы ожидали. Ей нужна помощь уже сейчас, Нойрмаер.

– Вы думаете, что она права по группе радиста?

– Да. Они не просто так задержали первый плановый сеанс связи, Нойрмаер. Группа провалилась, и их сразу взяли.

–Но это группа «Инженера». Получается что и «Инженер» провалился бы, если бы не погиб?

–Кто знает, обер-лейтенант. Но что говорить об этом, раз «Инженера» все равно нет.

–Но «Вдова» передает сведения через радиста.

–И что? Она перешла на новый шифр и красным понадобится время для расшифровки. «Вдову» радист не знает. Пусть себе красные думают, что у них все под контролем. Это даже хорошо в нашем случае.

–«Вдова» передала, что ей не помешает помощник.

–Я намерен отправить в Харьков агента для помощи «Вдове», – сказал Лайдеюсер.

–У вас есть, кто на примете? – спросил Нойрмаер, хотя прекрасно понял, о ком говорит капитан.

–Есть. Этот агент вы, обер-лейтенант. Кто сможет сделать все лучше вас. Вы поможете «Вдове» и подготовите отчет о гибели «Инженера». Например, при штурме города нашими войсками. В случае успеха миссии «Вдовы» нас строго за него не спросят.

Нойрмаер был рад заданию, ибо в тылу ему было скучно. Лайдеюсер заметил его радость.

–Как мне перейти линию фронта?

–С этой стороны все стало проще, после того как наша 6-я армия отрезала соединение Харькова с армиями их Юго-Западного фронта. Я уже приготовил лучшую команду разведчиков. Доставят вас в целости сохранности.

– Моя легенда? Беженец?

– Нет. Офицер Красной Армии.

– Но офицеров тщательно проверяют.

– Не думаю что обстановка позволит им провести такую проверку. Вы будете офицером связи. А сейчас нам стоит продумать операцию по гибели «Инженера»…

***

Харьков.

Осень, сентябрь, 1941 год.

Марта.

Марта решила поговорить с Марией только спустя два дня. Та сама начала разговор:

– Мне очень неудобно вас обременять, Вера. Я ведь живу на вашем полном иждивении.

– Может, придет время, и вы сможете мне отплатить, Маша.

– Я бы пошла работать.

– Сейчас в Харькове работы для вас нет. Впрочем, как и для меня.

– Но вы ведь, как вдова офицера НКВД, можете эвакуироваться, Вера.

– Нет.

– Почему же?

– Я вдова из Киева. И местные власти ничего делать для меня не станут. Не потому, что они такие плохие люди. Нет. Но они думают о своих семьях, и до меня им дела нет.

– Но это ужасно!

– Это война, Маша. И не мы с вами её начали. Но нам придется в ней жить.

– Но если немцы узнают кто вы.

–Потому я не спешу с регистрацией. Мне не нужно чтобы немцы это узнали.

– Так вы окончательно смирились жить в оккупации? Хотя это совсем ненадолго.

– Ненадолго? Почему? – спросила она Марию.

– Красная Армия вернется сюда через месяц.

Марта усмехнулась.

– Вы не верите? – удивилась Горбань.

–Два месяца назад в Киеве мне говорили, что через две недели, максимум через три, немцев погонят обратно, а через полгода наша армия будет в Берлине. Но после Киева пришла очередь Харькова. А что потом? Смоленск? Москва?

– Москву немцам не взять! – сказала Горбань.

– Может и так, но эта война пришла в нашу жизнь надолго, Маша. И нам стоит помогать друг другу. Нужно выжить даже в таких условиях.

– Нужно бороться! – восторженно заявила Мария Горбань.

– Бороться? Вы хотите бороться?

– Да! Я комсомолка!

– И как вы думаете это делать? – спросила Марта. – Бороться как? Что вы можете сделать немцам? И что могу я, учитель русского языка?

– Но что же делать? Просто сидеть на месте есть и спать?

– Можно оказать помощь органам НКВД. У меня есть в этом кое-какой опыт благодаря мужу.

– Помогать?

– Но вы же не хотите сидеть сложа руки? Так?

– Но чем мы можем помочь? – на этот раз спросила Мария Горбань.

– Можно вести наблюдение. Наблюдение за объектами.

– Какими?

– Важными в стратегическом плане.

– Но ведь в городе наша армия.

– И что? Диверсантов здесь тоже полно. Я это хорошо знаю по Киеву. Они во множестве забрасываются немцами в наш тыл. Особенно в прифронтовые города. И если мы с вами, Маша, выследим кого-то подозрительного, то поможем нашей армии и нашей стране.

– Вы делали это раньше, Вера?

– Помогала мужу.

– И если мы что-то обнаружим, то как нам сообщить?

– Это я возьму на себя. И начать мы с вами можем с черного рынка.

– Продукты?

– Именно продукты питания, которые похищаются врагами с военных складов. Итак, вы твёрдо решились?

– Да.

– Но это может быть опасно, Маша!

– Я готова.

– Хорошо! Тогда начнем уже завтра с черного рынка.

– Но как нам его отыскать?

– Я знаю. Покупала продовольствие и кое-что поняла…

***

Благодаря солидному количеству советских денег, которыми Марту снабдили в Абвере, она быстро, при помощи Марии Горбань, нашла канал нелегального сбыта продовольствия с военного склада.

Занимался им гражданин Зиновьев, который умело посредничал между поставщиком и покупателями. Марта обращалась к нему несколько раз и присматривалась.

Зиновьев был прирожденный спекулянт и мог выжить при любой власти и иметь свою выгоду. Такой оборотистый человек мог пригодиться. Но сразу на контакт она никогда не шла. Наблюдала и выявляла связи. Но сейчас времени для этого не было. Обстановка на фронте осложнялась с каждой неделей и русские спешили.

Пришлось рисковать.

– Вы снова за мукой и тушенкой? – спросил Зиновьев. – Ума не приложу, зачем вам так много? Затариваетесь в пятый раз.

– А вас не устраивает цена, что я плачу? Вы все время её поднимаете.

– А вы все время платите. Денежки у вас имеются.

– А у вас имеются продукты, которые так трудно стало доставать. Я не задаю вам вопросов, Зиновьев.

– Вы и фамилию мою узнали?

– А разве это тайна?

– Нет. Но не помню, чтобы я вам её называл, девушка. Вот ваше имечко мне не известно.

– А вам нужно мое имя? Или мои деньги.

– Что такое эти вот бумажки, девушка? Сегодня это деньги, а завтра пшик.

– Вы про что?

– Бумага цену все время теряет. А жрать люди все время будут хотеть. Скоро эта банка тушенки, что вы у меня купите, втрое или вчетверо дороже станет. Купюры-то есть не станете.

– Вы снова хотите больше? А если я стану платить не бумажками?

– А чем? – оживился Зиновьев. Жадность взяла верх над осторожностью.

– Золотом.

– Пустой разговор. Трёпу много, а золота не видать.

Марта достала платок и подала Зиновьеву. Тот взял его и осторожно развернул. Два золотых перстня-печатки и серьги с рубинами.

– Ух, ты! – вскричал он, знавший толк в драгоценностях. – Дак это рубинчики настоящие. И золото хорошее еще дореволюционное. Откуда такое?

– Зиновьев! Вам золото нужно или сведения откуда оно у меня?

– Чего хотите взамен?

– Мне нужна крупная партия продовольствия. Платить стану вот такими предметами.

– Я такие вопросы быстро не решу, девушка. За мной люди стоят и за вами, как я вижу также. Нужно назначить встречу.

– Согласна…

***

Марта сообщает:

«Завербовала агента. Девушка, Учитель. Из эвакуированных.

Использую «вслепую». Отлично выполнила первое задание. Наблюдение за человеком, который идеально подходит для вербовки. Торговец продуктами. Возможно, подойдет для «Крота». Передайте.

Жду помощи».

***

Абвер 2, группа 2А.

Отдел СОН.

Сентябрь, 1941 год.

Гауптман Лайдеюсер прочитал сообщение.

«Крот» это гауптштурмфюрер Вильке и, похоже, что Марта нашла ему первого агента. Но самого Лайдеюсера интересовала девушка-учитель.

– «Вдова» работает быстро и эффективно.

– Пока это еще ничего, герр гауптман. Что за учитель? Что за торговец? Возможно пустышки.

– «Вдова» сообщает, что использует её вслепую, – сказал Лайдеюсер Нойрмаеру.

– Это тактика «Вдовы». Использовать красных против самих красных. Но меня сейчас интересует, как скоро я сам окажусь в Харькове?

– Документы готовы. На имя старшего лейтенанта Семёна Царева. Связиста приехавшего в Харьков из госпиталя.

– А группа заброски?

– Группа для заброски готова. И вслед за вами, обер-лейтенант, в Харьков отправятся еще три человека.

– Задание «Крота»?

–Нет, это не люди Вильке, это наша группа из школы Абвера.

–Но мне не нужна группа, герр капитан.

–Мне нужна, герр обер-лейтенант. Если радист работает под колпаком, то мне нужен дублирующий источник.

–Но в Харькове есть рация «Крота».

–Мне не нужна рация СД. Мне нужна моя рация, герр Нойрмаер. Что еще?

–Имя!

–Имя? – не понял Лайдеюсер.

–«Семён».

–Это ваш позывной.

–Верно! Это имя будет в шифровке, герр капитан. Не лучше было подобрать для документов иное имя? Вдруг красные «расколют» шифры?

–Нойрмаер. Я вас знаю, а то подумал бы, что вы боитесь.

–Нет, но я не хотел бы проколоться на такой мелочи.

–С этим все будет в порядке. Документы отличные и легенда подходящая. А что до имени, то это наоборот вызовет меньше подозрений, даже если у красных будет «ключ» к шифру.

–И где служит старший лейтенант Семен Царев?

–Он связист. Прибыл в Харьков из госпиталя после ранения за новым назначением. Пока не причислен к какому либо подразделению. С неделю можно спокойно перемещаться по городу.

–Но любой патруль при проверке документов спросит, отчего я не зарегистрировался?

–Можно сказать что угодно. Опоздал на день и приехал в город поздно. Сейчас в городе такая неразбериха, что можно сказать все. Сами знаете какие порядки у красных…