Она ела виноград (сборник стихов)

«Зачем быть тебе чёрным, не белым?».

Эх, женщина… Не того Вы ранга,

Чтоб убедить, что в офис мне ползти…

Вы не знаете про душу панка,

Что у него творилось позади!

Но, видимо, здесь закон магнита

Сработал тоже… Физику дери!

Так, где земля вообще разрыта?

Я спрячусь в ней! И не найдешь двери!

Скажи – ты знаешь, что такое спать

Возле недобитого вокзала,

Что значит – глотки постоянно рвать,

Чтоб другой роман писать сначала?

Когда перед тобой металл летит,

Обращающий живущих в трупы,

Понимаешь, с чего этила спирт

Заменяет вдруг все крови группы.

О крови, кстати… Так все и шумит.

Запретной координаты зоны

Забыты… Послать к черту бы магнит!!!

А ты… Да убей во мне гормоны.

Двадцать четвертый кусок льда

Ты раздражаешь. Почти двенадцать

Занудных месяцев… И, вскинув ствол,

На Проспект хотел было я бацать,

Но решил, что гнев в прошлое ушел.

Осадок – кровь. Кофейные зерна

Взвывают печально и покорно.

А мир расколот объемным градом -

Соседний выдох добрался поздно…

Мне хотелось сжать в руке гранату,

Но ветер рыжий унес все вёсны.

А ты орешь: «Заткните децибел,

Пока я вас кувалдой не огрел!».

Застыл скуки пузырь и совдепа,

Но бухнуть может сразу на весь дом…

Для меня сей храм был как плацебо,

Для тебя же – попранием всех норм.

И спрячь подальше этот алый стяг…

Я – правый, соответственно – твой враг.

Плыла дева – помню – возле бара,

А рядом встал шипящий автомат…

Старая дилемма «было-стало»

Стащила из меня недобрый взгляд,

Ты понимаешь – просто никогда

Не станет плотью чертов кусок льда.

Я хочу быть тебе нужным…

Я застрял меж бугорками,

Компас сломан… Все – пропал!

Пусть простит меня мой ками²³,

Но я брошусь под обвал.

Вокруг снова стало душно,

Вырос айсберг на тропе…

Я хочу быть тебе нужным,

Но не нужен я тебе.

Kirisame (Туманный дождь)

…Вот осталась позади тебя стена,

Над городом туман навис вуалью.

Все разрешила огромная цена,

Столкнувшая меня с пустой печалью.

Не увижу больше цвет твоих волос,

Радость не увижу твоих глаз…

Закапал дождь из вечно юных слез,

Шифрующий все обрывки фраз.

За туманом не видно больше звезды,

Он – купол, скрывший город от других.

Устал видеть соседние форпосты,

Чьи стены глухо рушат каждый стих.

И твои волосы из светлых тьмою станут,

Выжжет лазер родной, нежный взгляд…

А затем дивизии весело нагрянут,

Заявив, что я внезапно виноват.

Туман и дождь – тугие части границы,

Не дающей мне право свободной ходьбы…

Я листаю пожелтевшие страницы,

Понимая, что впереди – дни молотьбы.

Туманный дождь, я вновь беру катану,

Рву все на части… Да пусти меня, пусти!

Не сыпь мне соль на глубокую рану,

Ибо не решит ничего мое «прости».

Вырвал сердце

Да! Я – идеал абсолютного зла!

До кончиков пальцев тупо порочен -

В жертву атмосфера себя принесла,

И мир стал безумен… А я – не точен.

Я соткан из пошлости, глупых идей,

Равнодушных заметок, грязных скотов,

Обожания фиф различных мастей

И червонцев – брать их всегда ведь готов.

Трус, выпивоха, матерщинник, сексист,

Наглый, тщеславный – да просто ублюдок,

Грубый подлиза! Короче, журналист,

Прячущий свой помутненный рассудок…

Вот она, правда! И ей не согреться!

Но не понять сотням схем и диаграмм,

Зачем вырвал ненавистное сердце,

Чтоб бросить к твоим обнаженным ногам.

Пурпурная²⁴

И вот настало время, когда

Алая в мысли мои вошла…

(Группа Why Not's, «Алая»)

Вонзаясь в висок благородством,

Каждую взвинтив из заметок,

Ты, ведомая руководством,

Меня возвела в список деток.

Все они – с мозгами пустыми

И дырявой, бледненькой кожей…

Вино в моем бокале стынет,

Но в нем просыпаются дрожжи.

Послана дальше геральдика,

Ибо пурпур сменил свой берег…

Пусть лучше убьет романтика,

Чем плеть из расплавленных денег.

Вползая в мою ДНК,

Опускаешь на дно стакана

Мои мысли с того родника,

Где ярко блестит хирагана²⁵.

Давай, трави меня финифтью,

Бросай ко мне неприличный лиф!

В чьем же ты находишься лифте:

Там, где Далила? Или Юдифь?²⁶

Свисают с лиан гроздья гнева,

Готов к свободе литой свинец…

И снова пурпурное небо

Нам вещает взаимный конец.

Бах! Грянет Третья мировая!..

Я хочу ее предотвратить…

Пурпурно-глупо умирая,

Забуду, почему хотел жить.

Заклеймили меня позором

Заклеймили меня позором…

И по улице брожу пустой,

Погружая все тело в ссоры,

Понимая, что мир – не простой.

Я – не робот… Им хочется быть,

Чтоб труд являть в «Автоматике»,

Но вместо этого волком выть

Ухожу… Город стал батиком.

Под твоими окнами стоял,

Зная, что та сторона – запрет…

На кухоньке шумит самовар -

На улице не буду согрет.

Заклеймили меня позором!!!

Распято все слово прилюдно…

Я иду по проспекту снова,

Чтоб хоть что-то заделать путно.

А ты снова моешь окна…

А ты снова моешь окна -

На это с улицы смотрю,

И мои нервные волокна

Кипят подобно октябрю.

Кофточка цвета оливы

Обнажит полоску пресса,

А на скороспелы сливы

Выше градус интереса.

Не несу на себе шкуры

Всех красивейших животных,

Я – всего лишь член культуры

Общества всегда голодных,

Под дождем опять намокну,

Но просохнуть – без проблем!

Ты же снова моешь окна -

Я в этот час прекрасно нем.

Будущий киборг

Быть любым живым металлом

И электронной пустотой,

IP-адресом усталым

И просто серной кислотой,

Сборищем чужих ошибок

И сердцем, заточенным в куб…

Будущий я – это киборг,

Из плоти – лишь кусочки губ.

Монета мне в новинку

На счастье бы монету в лужу -

Жаль, у меня нету ни одной монеты…

На счастье бы монету в лужу -

Кому я такой безмонетный нужен?

(Группа Palliatus, «Монета»)

В моем почтовом ящике – монета,

О виде которой и не представлял…

А мне наплевать – в серое одета

Душа, нарисованная без лекал.

Грядет годовщина, когда амеба

(Если угодно, то человек-трутень)

Пошел пинать лежащие сугробы,

Чувствуя, что мозг обратился в студень.

Да, стыдно за прошлое… Гул трамвая

Вернул на одну из улочек детства.

Что делать с новой монетой? Не знаю.

Нужно ли это денежное средство?

Мне не важно – юань ли, иена, вона,

А может, и евро… Отдам старушке!

Нет дома ни молока, ни батона,

Котейки ждут…

Какие тут «игрушки»?

Крась свои губы кислотой

Ах ты ж шлю…

Ой, стоп, цензура!

Меня неправильно поймут…

Здесь родная субкультура

Не вытащит из женских пут.

Мы сидим в винном подвале.

Я глушу стакан десятый…

Тут спасение? Едва ли -

Резко бьет голос поддатый.

Ах ты ж прос…

Короче, дама

Облегченного покроя…

Начинается здесь драма

С банальной вывеской «Нас – двое».

И после дождичка в четверг

Я пришел бы… День потерян!

Ты на столе танцуешь тверк,

И ни в чем я не уверен.

Ах ты ж блу…

Сожги законы -