Небольшая, месяцев восьми дворняжка, смотрела на меня с неподдельным интересом. Одно ухо то ли было подломано, то ли так и не встало торчком, еще в щенячьем белом пуху пасть растянулась в зубастой улыбке. Рыжих проталин на шерсти было не так много, пятна не бросались в глаза, их уже перекрывала основная черная расцветка. Я улыбалась.

– Вот это я понимаю любовь с первого взгляда! – прокомментировал Сергеич. – Вы видели, как пес вылетел к Аньке? Словно…

– Словно пуля, – продолжила я. – Ее зовут Пуля.

Васник попытался погладить собаку, но она демонстративно уклонялась и жалась ко мне.

– Пуля, иди ко мне, – скомандовала я и похлопала по бедру. Тут же мой шустрый друг запрыгнул на лавку справа от меня и положил голову мне на коленки. Сергеич от удивления раскрыл рот, а я издала легкий смешок и принялась гладить Пулю вдоль шерсти.

– Надо же, это и правда, девочка… – удивился Слава, – а все называли пес да пес, даже имя не дали. А я между прочем говорил, что надо назвать. Как-никак уже полгода с нами, а мы даже и не в курсе, что…

– Славян, мы тебя поняли, не продолжай, – вставил Сергеич, – но то, что вы не определили даже пол животного это, конечно, интересно.

– Да когда тут определять? – махнул рукой дядя Вася, – мы ж тут сутки напролет учим правила этикета и отчества друг друга! Да, Вячеслав Анатольевич?

– Да, Василий Николаевич, – Слава передразнил начальника и повернулся ко мне. – А почему Пуля, Анна Александровна?

– А это, Слава, и есть продолжение истории. И давай на «ты».

– … и в этом черном-черном доме жила черная пречерная старуха… и выходила она на улицу только темной претемной ночью…

Дождь чеканил по разрушенной беседке, а мы, спасаясь от него, все шесть человек, прижались в один из углов.

– Фу, Ксюх! Это скучно! – воскликнул Кирилл.

Ксюха надула губы и скрестила руки на груди:

– А что я вообще рассказываю? Пусть Нянька рассказывает, она и так все веселье со своим детским садом пропустила!

Я оторопела и удивленно посмотрела на Макса в поисках спасения. Но Ксюха сделала все сама.

– Хотя нет! Тебе не нравиться, вот ты и рассказывай, – она ткнула Кирюху кулаком в бок.

– А вот и расскажу!

– А вот и давай!

– Кирюх, надеюсь, ты не решил раскрыть наш с тобой секрет? – Антоха задал интригу.

– Шшшш, тише… – Кирилл прижал указательный палец к губам, – вдруг он нас услышит.

– Кто он? – подала голос Аленка. – Не пугайте меня, я не люблю страшилки.

– Это не страшилка, Аленка, – прошептал Антоха, – это чистая правда. А верить или не верить, это уже ты решай сама.

Я скукожилась, Макс это заметил и слегка меня приобнял.

– Так вот, – начал Кирилл, – вы все думаете, что мы ходили сегодня на заброшенную дамбу просто пошвырять камешки на дальность? Может вы и да, а вот мы с Антохой точно нет. Мы наблюдали.

– Наблюдали за чем? – еле слышно произнесла Ксюха.

–Не за чем, а за кем, – поправил Антоха. – За ним. Вы никогда не задумывались, почему дамба заброшена?

Наступила гробовая тишина, все мы переглядывались, а продолжил уже Кирилл:

– Она заброшена еще давно, когда мой отец был молодым. Он с компанией любили там гулять, пока не вернулись с очередной сходки не в полном составе. Двое утонули.

– Обними и меня тоже, – прошептала Аленка и прижалась к брату. Мы облепили Макса с двух сторон, так было даже теплее.

– Может это случайность? – спросила Ксюха.

– Может и случайность. Только такой исход был не в первый и не в последний раз. И самое интересное, что каждый утопленник был из приезжих. В городе рассказывают, что дамба является домом для некого духа, который забирает к себе в основном подростков. Кстати, друзьям отца было всего четырнадцать, как раз, как тебе сейчас, Нянь. Мы-то все немного постарше будем.

– Ты вроде говорил, что эти ребята приезжие были, да Кирюх? – добавил Антоха.

– Именно. Лет пять тут прожили, до десятого класса доучились.

Ксюха еле слышно охнула. Дождь не прекращался. Я вжималась в бок к Максиму. Он как назло молчал. Обычно в таких ситуациях он первый пытается вставить, что подобные вещи выдумки, но тут он сидел и смотрел, как и все, с интересом на ребят.

– Ну и хорошо, что я сегодня с вами не пошла, – улыбнулась я, пытаясь разрядить обстановку, включилась защитная реакция.

– Может да, а может и нет, – продолжил Антоха, – говорят, если дух хочет кого-то забрать к себе, то он начинает этого человека притягивать всеми способами. Некоторые говорят, что слышали даже голоса утопленников, с просьбой о помощи, но когда приходили на дамбу, естественно, там никого не было. Некоторых эти голоса сводили с ума так, что одно время из города уезжали целыми семьями.

Дождь усиливался. Стук по крыше становился каким-то металлическим. История прибавляла красок вечеру.

– Так вы с Антохой что-нибудь обнаружили? – спросила Аленка.

– Ну, как сказать, обнаружили… – протянул Кирилл. – Мы только с Антохой недавно поняли, что дух нас зовет. Хотя мы и местные. Вспомните, кто первый предложил туда пойти играть?

– Ты… – в Ксюхиных глазах читался, как испуг, так и недоверие.

– А кого постоянно туда манит, даже просто так посидеть на бережку?

– Антона…

– Он через нас кого-то к себе притягивает, – прошептал Антоха, – наверное…

Откуда-то с низов раздался гул. Именно гул, а не вой ветра или дворового пса. Доски беседки протяжно скрипнули, рассохшиеся прежде, они то и дело наполнялись влагой. Я дернулась. Кирюха издал протяжное тихое «у-у-у» в тему. Аленка почти истерически хихикнула, а вот мне было совсем не смешно. Моя джинсовка со спины немного промокла, дождь был косой. Мне стало холодно, но я пыталась не дрожать. Бабушка мне говорила, что когда начинаешь замерзать, нужно расслабиться и пропустить через себя холод, что я и сделала. Вдобавок не хотелось раздевать Макса. Он бы обязательно надел на меня куртку, если бы я начала трястись.