Читать книгу: «Рубашка», страница 3

¶

Глава восьмая

И вот на следующий день,

Переборов и сон и лень,

Едва успели отдохнуть,

Собрались снова в дальний путь:

Решили маршалу Пилону

Визит нежданный нанести;

Cпасал три раза он корону

И мог четвёртый раз спасти,

Но не пришлось: пришла пора,

Когда уже кричать «Ура!»

Осипший голос не давал

И стал страшить в бою провал.

А раньше так блистал отвагой,

Разил врагов он острой шпагой,

Под пули смело сам бросался:

За жизнь свою не опасался.

Пилон был истинным героем,

Почёт и славу заслужил;

Теперь заслуженным покоем

Он как отчизной дорожил.

К нему прийти без приглашенья,

Конечно, было нарушеньем

Всех строгих правил этикета,

Устоев непреложных света.

Но и Катрфей и СенСильвен

Решили, что Пилон простит

Их неожиданный визит,

Не будет неприятных сцен,

Когда узнает цель визита.

«Эй, вы! Ловите паразита! —

Раздался хриплый бас кухарки. —

Ну, ты получишь на подарки!

Скотина! Сволочь! Негодяй!

Козёл! Дурак и скупердяй!

А! Будешь знать, как водку жрать

Ты из моей бутылки!» —

И старика кастрюлей хвать

По лысому затылку;

По лестнице скатился он:

То был сам маршал де Пилон.

Катрфей и СенСильвен сбежали

Так быстро, будто угрожали

И им кастрюлею поддать.

«Мы уцелели! Благодать! —

Катрфей сказал, трясясь от страха. —

Нам ни к чему его рубаха,

Ведь он – несчастный человек,

Хоть славно и прожил свой век!» —

«Катрфей, есть у меня идея:

Пойдём сейчас по богатеям.

Уверен: в первом же дворце

С улыбкой счастья на лице

Мы повстречаем человека,

Который счастлив был от века,

Имея крупный капитал», —

Сказал с надеждой генерал.

Глава девятая

Из тех значительных фигур

Богаче всех был Жак Кобюр,

Имел он горы золотые,

Вином бассейны налитые,

Из золотой посуды ел

И постоянно богател.

К нему друзья зайти решили,

Но всё напрасно: не спешили

Пред ними двери отворять,

Вином бокалы наполнять.

И долго так они плутали…

Вдруг человека увидали,

Который камни ворошил

И их кувалдою крошил.

Катрфей и СенСильвен решили

Узнать дорогу поточней;

Пробившись среди тех камней,

Вопрос задать свой поспешили.

Стал человек угрюм и хмур

И произнёс: «Я – Жак Кобюр».

Затем, кувалду взяв опять,

Стал рьяно камни разбивать.

Опять друзья ни с чем ушли,

Опять счастливца не нашли.

«Кобюр ужасно плох на вид,

Его богатство тяготит, —

Слетело с губ Катрфея. —

И я его жалею».

Глава десятая

К Жозефу Машеро Катрфей

Теперь пойти мечтал:

«Идём к нему, он – богатей:

В руках его металл;

Богатства, как у Креза⁹,

И королём железа

Народ его прозвал».

Ответил генерал:

«Вы видели его портрет?

По виду он – святоша.

Его несчастней в мире нет:

Греха большого ноша

Его безжалостно гнетёт;

Он молится, псалмы поёт,

Душа его не рада —

Страшится очень ада.

Князь де Люзанс – аристократ¹⁰,

Счастливей многих во сто крат.

К нему зайти неплохо бы:

Ведь он – любимец у судьбы!»

Пришли. Люзанс их принял сразу

И пригласил в свой кабинет.

Не приходилось им ни разу

Вести беседу tete a tete¹¹

C таким приятным человеком;

Он в ногу шёл с учёным веком,

В искусстве знатоком он был,

Картины старые любил.

В его картинной галерее

Веласкес, Рубенс и Ван Гог¹².

Он сам сказать уже не мог,

Кто для него из них милее:

Их всех любил самозабвенно

И восхищался непременно

Рисунком, красками, сюжетом,

В душе всегда он был поэтом,

Имел к возвышенному тягу,

Сам «портил» иногда бумагу:

Писал стихи он не для славы,

Писал он их лишь для забавы

И по потребности души.

Плохи они, иль хороши —

Не нам судить, мы не читали.

Но сами в юные года

Мы тоже в облаках летали,

Да и писали иногда

Стихи без рифмы, без размера

И были счастливы не в меру.

Люзанс гостям был очень рад.

Как садоводлюбитель,

Имел цветущий дивный сад —

Своей души обитель.

Террасами спускался сад

К лужайке дивной красоты,

Вдали виднелся водопад,

Повсюду яркие цветы,

Фонтаны мрамором блестели,

Деревья тихо шелестели

Листвой, омытою росой —

Повсюду нега и покой.

Вдруг омрачился взор Люзанса,

Как будто в состоянии транса

Отвисла нижняя губа:

«Ах! Эта чёртова труба

Мне отравляет жизни радость!

Стоит! Дымит! Какая гадость!»

Действительно, у водопада

Стояла чёрная громада,

И из огромной той трубы

Змеились чёрные клубы.

Люзанса словно подменили:

Он грустен стал, уныл и тих,

На щёках желваки ходили:

«Её хозяин – просто псих!

Купить хотел её для сноса

И кучу денег предложил,

А он в ответ мне дал по носу —

Одним ударом уложил.

Я подал в суд на идиота,

Есть у суда теперь работа:

Решают важные вопросы —

Кто виноват? Владелец носа

Или виновник загрязненья?

Три года жду уже решенья,

Но вердикта всё нет и нет,

И мне не мил уж белый свет!»

Опять друзья ни с чем ушли,

Опять счастливца не нашли,

Опять ушла от них удача.

«Нет, надо действовать иначе! —

Катрфей сказал де СенСильвену. —

И я предвижу перемену:

Была удача в облаках,

Окажется у нас в руках!»