Ликбез для самых умных. Текст лекций образовательного курса «Ликвидация безграмотности для самых умных». Часть 2. Экономика

Экономика организаций, или производственная экономика, отражается в документе, который называется «План производства на год», в котором на текущий год поквартально приводятся расчетные натурально-трудовые показатели производства продукции по номенклатуре в показателях условных нормативных трудозатрат и расчетные показатели потребности в материально-сырьевых, энергетических ресурсах, комплектующих изделиях, услугах сторонних организаций и трудовых ресурсах в натурально-трудовых показателях. В этом смысле план производства продукции отражает формирование экономических отношений организации с другими организациями и с органами власти территориальных образований разного уровня в рамках текущего времени планового календарного года. При этом экономика организаций реализуется в текущем календарном времени по состоянию на конец планово-отчетных периодов и совершенно не касается управления производственными процессами, которые реализуются через организационно-технологические связи в абстрактном текущем и технологическом времени. При этом перспективные стратегические изменения деятельности организаций решаются в рамках территориальной экономики.

Экономика организаций на виды не подразделяется и реализуется для всех организаций одинаково. Все организации различаются только по организационно-технологическим связям производственных процессов и. соответственно, по системам управления производственными процессами. К экономике организаций относится и отраслевая экономика, потому что она реализует экономические взаимоотношения не в административно-территориальном разрезе, а исходя из принципов и логики производственных организационно-технологических взаимосвязей отраслевых организаций.

Экономика государства, по существу, представляет собой социально-политическую систему в структуре территориальной и производственной организации жизнедеятельности, т. е. централизованную социальную систему производства и распределения продуктов потребления в форме описания состояний по годам перспективного периода в натурально-трудовых показателях по отраслевым классам продукции в разрезе административно-территориальной структуры государства.

Так как номенклатура продуктов потребления составляет «бесконечное» множество, на государственном уровне законодательно определяются приоритеты в производстве и распределении основных классов отраслевых продуктов потребления, обеспечивающих жизнь населения в различных формах социальной организации, а также существование и развитие государства в целом как политической и экономически относительно автономной системы. Экономика на уровне государства всегда имеет политический акцент в связи с тем, что экономическая политика строится на основе материально-отраслевых балансов и логики с позиций экономической социально-экологической эффективности, но с учетом государственных и социальных приоритетов. Государственные приоритеты обусловлены, прежде всего, обеспечением физической, экономической, идеологической и психологической безопасности территории и населения страны, а также обеспечением суверенитета (независимости) государства в системе международных отношений, как юридического лица международного права. Социальные приоритеты ориентированы на обеспечение гуманистически разумных условий жизнедеятельности и уровня благосостояния всего населения страны. Экономика государства представляет собой варианты проектов стратегического социально-экономического развития государства, поэтому все расчетные нормативы имеют долговременный характер, закрепленный в виде институционально установленных нормативов в форме законов, государственных стандартов и других нормативно-правовых актов.

Наибольшее развитие экономика государственных территориальных образований в части теоретических обоснований получила в СССР, где основу экономики составляла государственная (общественная) собственность, прежде всего, на средства производства, землю и природные богатства, объективно требующая рассмотрения всех вопросов экономики с позиций единого народного хозяйства, что в условиях частной собственности обеспечить совершенно невозможно. Такого уровня обобществления производительных сил общества не было нигде в мире, поэтому необходима была теоретическая концепция построения экономических отношений в условиях общественной собственности на средства производства и природные ресурсы. В соответствии с этим экономическая теория была представлена политической экономией на уровне государства (общества) в целом и экономикой отраслевых производственных организаций. При этом экономика в сфере обращения (экономика рыночных отношений) в СССР также была выстроена с позиции общественной собственности – экономической основы социального государства, и реализовывалась через централизованную систему власти в виде экономической ценовой политики^[16] путем установления единых и региональных прейскурантных цен, исходя из социальных интересов территориальной структуры общества на основе диктатуры пролетариата^[17].

Однако существовавшие в советской экономике понятия «политическая экономия» и «экономика предприятий» в настоящее время тоже нуждаются в определенной корректировке и развитии. В СССР для большинства социальных наук (экономика, управление, психология, социальная психология, социология и ряда других) характерным был примат жестких идеологических конструкций, построенных на классовых противоречиях. С одной стороны, это объективно обусловлено, так как перераспределение созданных трудом работающего населения потребительских ценностей всегда осуществляется в соответствии с классовым составом населения страны и социальной ориентацией политического устройства (режима) государства. Поэтому в СССР как единственном в мире государстве, провозгласившем и институционально закрепившем социальные приоритеты трудящегося населения – рабочего класса и крестьянства, естественно, экономика страны строилась на основе социалистической (общественной) политической экономии. С другой стороны, хотя все взаимоотношения людей в обществе могут быть интерпретированы с экономических позиций, однако не все аспекты экономических отношений могут рассматриваться и решаться только через призму сугубо формализованных и упрощенных декларированных идеологических и политических установок. Это обстоятельство, безусловно, существенно ограничивало научную обоснованность и развитие экономической науки СССР, причем не только в области социальных наук. Не случайно корректного научно обоснованного определения политической экономии не было сформулировано. Рассматривать политэкономию СССР как науку об «экономических законах, регулирующих развитие исторически сменяющих друг друга общественных формаций» только на основе производственно-экономических отношений отдельных организаций недостаточно корректно. Более того, буквальное применение понятий «экономия», или «экономика», в сочетании с термином «политическая» для всех уровней общественных отношений тоже неправомерно. Очевидно, современное понимание экономики, даже вульгарно трактуемое как отражение экономических отношений, или точнее, любых отношений, имеющих экономическую интерпретацию, применительно к различным формам организации общества: семьи, организаций материального и духовного производства, территориальных образований (от сельских и урбанизированных поселений до региональных и государственных образований) и человечества в целом – должно быть различным. И понятие «политическая экономия» может занимать соответствующее место в системе экономических знаний и структуре экономических понятий применительно только к территориальным формам организации общества на уровне государства.

Политическая экономия в «советской» науке рассматривалась как экономическая теория организации производства и распределения только материальных жизненных благ, отражающая политическое общественное устройство. В принципе подобное вульгарное определение экономики государства при отсутствии четких корректных научно обоснованных понятий человек, общество, общественный строй, жизнь человека, государство и многих других не позволяет классифицировать политэкономию как политэкономию социализма. Потому что понятие «социализм» до сих пор не имеет четкого научно обоснованного определения, отражающего политическое устройство общества. Здесь, прежде всего, необходимо отметить смешение понятий политического общественного устройства и форм реализации экономики. Если социалистическое (общенародное), буржуазное и мелкобуржуазное устройство общества действительно отражают социальную направленность экономики, т. е. суть общественно-политического устройства, то вульгарные понятия «капитализм» и «империализм» относятся не к политическому общественному устройству, а только к формам реализации экономики производства и распределения, т. е. к системе хозяйствования. Хотя в СССР общественный строй обозначался как социализм, однако при диктатуре пролетариата, а потом диктатуре партии ни о каком равноправном для всех категорий населения, т. е. социалистическом устройстве общества, не могло быть и речи. Поэтому термины «социализм» и «социалистический» можно рассматривать как сугубо декларативные, не соответствующие реальной действительности. Таким образом, понятия «политэкономия капитализма» и «политэкономия империализма» могут быть использованы, потому что они отражают систему хозяйствования, а не систему общественного устройства. А вот понятие «политэкономия социализма» может применяться только при подлинно социалистическом устройстве общества, потому что социалистической системы хозяйствования не бывает. В СССР использовалась классическая капиталистическая система хозяйствования инновационной экономики, т. е. когда развитие производительных сил общества осуществляется за счет инвестиций в капитальное строительство. Подобная понятийно-категориальная некорректность в классификации политического устройства общества применительно к экономике общества приводит к серьезным научным и практическим недоразумениям, связанным, прежде всего, с вопросами ценообразования, учета и общественного распределения экономических результатов, формирования общественных фондов, использования инвестиционного капитала и т. п.

Классическая капиталистическая система ведения хозяйства, включая монополизм, если ее рассматривать не как источник наживы, а только как инновационную экономику развития производительных сил общества за счет капитального строительства материально-технической базы производства, объективно присуща всем развитым странам, независимо от формы власти и общественного устройства. Причем общественное устройство государства не всегда может соответствовать форме политической власти. Например, экономики королевств Швеции и Великобритании, монархии Саудовской Аравии и ОАЭ, республик Франции, Германии, США и СССР развивались как капиталистические системы производства (хозяйствования) с монопольной формой организации основных сфер жизнедеятельности, особенно государственного масштаба (например, оборона, внешняя и внутренняя безопасность, производство средств вооружения, энергетика, транспорт, добыча и переработка топлива и т. п.). Однако, направленность экономической системы общества в части распределения в Швеции часто обозначается как «шведский социализм», по аналогии с этим социальную направленность экономики распределения в ОАЭ, Ливии можно обозначить как исламский социализм. Таким образом, система распределения общественных результатов деятельности, или политического общественного устройства, формы производственного хозяйствования и власти – это совершенно различные понятия. Поэтому для классификации экономики использовать только формы производственного хозяйствования недостаточно.

Если капитализм рассматривать как форму производственного хозяйствования на основе использования в качестве инвестиционного капитала виртуальных финансово-денежных средств для осуществления расширенного воспроизводства путем капитального строительства, то такое понятие капитализма присуще всем индустриально развитым государствам, включая и СССР^[18]. Но это понятие нельзя использовать для характеристики социально-политической системы государственного общественного устройства. Именно этот понятийно-категориальный парадокс присущ социалистическим парадигмам устройства общества, так как без капиталистического, или индустриального, способа организации производственной деятельности на основе капитального строительства его материально-технической базы практически невозможно осуществлять цивилизованное развитие общества и общественных отношений.

Точно также неправомерно отождествлять социально-политическое устройство общества, или социальную направленность экономики, с формой власти. Даже форма власти, основанная на так называемых демократических принципах, свидетельствует только о способах выбора этой власти и некоторых декларируемых правах граждан в обществе, но может совершенно не соответствовать общественно-политическому строю. В настоящее время термин «демократия» повсеместно, не задумываясь, вульгарно трактуется как синоним термина общенародная, справедливая, социальная. В действительности, по существу, все так называемые «демократии» в мире представляют собой в той или иной степени олигархические системы власти, экономика которых может быть обозначена по своей социальной направленности как олигархическая буржуазная политэкономия. Это обусловлено тем, что в последние десятилетия, независимо от формы власти, основу государственной экономики подавляющего большинства цивилизованных индустриально развитых стран составляет не социальная (общественная, демократическая) направленность, а потребительская идеология монетаризма, основанная на частной собственности, власти денег и бессмысленного накопления богатства, за образец которой принята экономическая модель США.

Если под экономикой понимать экономическое содержание, экономическую интерпретацию отношений производства и распределения между субъектами искусственно организованной жизнедеятельности, то можно выделить целый ряд иерархически различных экономик, в зависимости от уровня субъектных отношений. В качестве субъектов экономических отношений всегда выступает только человек как член, представитель организации в различных конституированных формах социальных организованных систем (семья, производственные организации, урбанизированные и сельские поселения, региональные и государственные территориально-административные образования и межгосударственные объединения).

Очевидно, что политическая экономия – это экономика на уровне государства и межгосударственных отношений, реализуемая в форме экономической политики государства. Иначе говоря, это нормативно-правовые экономические отношения, устанавливаемые органами государственной власти в форме экономической политики через законы и подзаконные акты по отношению ко всем формам социальной организации жизнедеятельности общества внутри государства, а также на основе международных нормативно-правовых актов и договоров по отношению к другим странам, участникам государственных объединений и международных отношений. В связи с тем, что государственная власть объективно может реализовываться только в распорядительной форме политики и никак иначе, применительно к экономическим отношениям, институционально устанавливаемым органами государственной власти (силой закона), правомерно использовать понятие «экономическая политика»^[19].

В зависимости от направленности этой политики она может обозначаться как социально ориентированная (в интересах всего общества), т. е. социально-экономическая, или буржуазная, олигархическая (в интересах небольшой кучки олигархов и власть имущих), т. е. буржуазно-экономическая, политика. С тем чтобы завуалировать истинную картину, буржуазная экономическая политика зачастую провозглашается как политика в интересах «среднего класса», а точнее, мелкой буржуазии. К «среднему классу» относят работников с так называемым «средним достатком». При этом никакого научного обоснования понятий «средний достаток» и «средний класс» не делается. Чаще всего, к так называемому «среднему классу» относятся работники, которые заняты не в отраслях реальной экономики, а в сферах обслуживания, торговой, кредитно-финансовой, посреднической и других областях квазидеятельности, где реальные результаты человеческого труда в форме продуктов социального потребления, как правило, отсутствуют и на рынок в качестве товара не поступают, а результатом их «деятельности» является эфемерная прибыль в результате игровых и мошеннических операций. Введение подобного понятийного аппарата в действительности направлено не только на затушевывание классовых противоречий в обществе, но и вообще на исключение классового подхода к рассмотрению социальных проблем.

Вместе с тем основой стратификации общества всегда была частная собственность на людей, землю, средства производства и результаты труда, и разделение групп людей на общественные классы осуществляется по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а, следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которую они получают в свое распоряжение. Таким образом, основой классовой структуры общества является общественное разделение труда и частная собственность на средства производства и результаты совокупного общественного труда.

При отмене частной собственности исчезает основа разделения общества на классы и сословия, на бедных и богатых и, соответственно, устраняются объективные противоречия между трудом и капиталом и различными категориями населения. Однако при этом не только остаются, но и углубляются общественное разделение и профессиональная специализация труда, обусловленные характером и условиями труда. В то же время, в результате научно-технического прогресса и урбанизации жизнедеятельности объективно происходит изменение структуры занятого населения и сглаживание противоречий профессиональной деятельности, вследствие ее объективной специализации, разделения на операции и их симплификации. Использование высокопроизводительной техники и совершенствование технологии сельскохозяйственных работ приводят к сокращению численности занятых в сельском хозяйстве, а вследствие механизации, автоматизации, роботизации и компьютеризации производственных процессов сокращается численность рабочих, непосредственно занятых в реальном секторе экономики материального производства. Труд оставшихся рабочих замещается функциональной операторской деятельностью, резко возрастает количество работников в сфере обслуживания, торговли и посреднической и квазидеятельности, симплифицируется и унифицируется характер их труда. При этом происходит определенная «унификация» производственной деятельности всех слоев населения и появляется реальная основа равноправного социального распределения материальных (овеществленных) результатов общественного труда в интересах всех групп населения, включая специалистов и чиновников органов власти, т. е. создается основа построения социальной, или социально ориентированной, экономики. Вместе с тем реализация социальной экономики может осуществляться только в форме экономической политики, т. е. ранжирования отраслей жизнедеятельности, продуктов потребления с точки зрения социальных приоритетов эффективности.

Однако экономическая политика в рамках политической экономии строится не только с позиции экономической, но и с позиции политической целесообразности. Например, содержание вооруженных сил, функционирование военно-промышленного комплекса (ВПК), разработка и создание новых средств вооружения требуют огромных финансовых ресурсов (в различные периоды времени объем расходов на оборону составляет 3–10 % бюджета государства). При этом из народного хозяйства (бесполезно с социально-экономической точки зрения) отвлекаются большие материально-сырьевые и людские ресурсы, причем, естественно, за счет определенного снижения уровня жизни населения. Это диктуется не соображениями расчетной социальной эффективности, а сугубо политическими решениями государственных органов власти в целях стратегического обеспечения обороноспособности и физической безопасности страны, исходя из прогнозов внешней ситуации, складывающейся международной обстановки. При этом политическая экономия является основой формирования собственно государственной экономической политики единого народного хозяйства страны. Таким образом, экономика страны, построенная исходя из политических целей, в том числе направленных на мировое господство путем захватнических войн (даже в ущерб социальному благосостоянию), может обозначаться как политическая экономия.

Государственная экономика может обозначаться как социальная, или социально ориентированная, экономика только тогда, когда она ориентирована на социальные интересы всех без исключения слоев населения страны, без привилегий каким-либо слоям, или категориям, населения. При этом и политическая экономия, и социальная экономика реализуются в форме экономической политики. Различие здесь заключается в выборе приоритетов: в политической экономии высшими приоритетами являются государственные интересы по обеспечению независимости (суверенитета) и безопасности страны за счет создания и функционирования вооруженных сил и военно-промышленного комплекса, финансовых институтов, а в социальной экономике – социальные интересы, направленные на развитие отраслей, обеспечивающих нормальный (разумный) уровень жизни и личностное развитие всего населения страны на основе высокопроизводительного труда и социальной эффективности народного хозяйства.

Зачастую социальную экономику государства (социальную направленность экономики), которая реализуется через экономическую политику, отождествляют только с перераспределением общественных благ в пользу различных категорий нетрудоспособных членов общества и в такие сферы общественного потребления, как физическая защита государственного пространства и населения, здравоохранение, социальное обеспечение и т. п. В действительности социальная экономическая политика не в меньшей степени проявляется и в производственной сфере, а именно в создании и развитии фундаментальной и отраслевой науки, топливно-энергетического комплекса, транспортного и аграрно-промышленного комплекса, средств связи и т. п. Более того, отраслевые технологические связи выступают в качестве объективной основы формирования экономической политики, т. е. установления отраслевых приоритетов с позиции приоритетов технологических переделов и «жизненных» циклов продукции.

Если эти критерии строятся на основании социальной (общественной) экономической эффективности, то форма устройства общества может быть определена как социализм, если же с позиций частнособственнических интересов, то – как буржуазная олигархия. Эти формы экономических отношений могут быть реализованы через соответствующие формы политического режима: социальную или олигархическую. Однако в реальной действительности все гораздо сложнее, так как социальная равноправная система общественного устройства заменяется на вульгарную «демократическую», которая только декларирует равноправие в обществе, а реально осуществляется олигархическая форма власти и вульгарная капиталистическая система хозяйствования, направленная только на дальнейшее обогащение буржуазно-олигархического слоя.

Демократия как власть народа в буквальном смысле является утопией и объективно не может обеспечить всем гражданам равные, или даже примерно одинаковые, условия организации человеческой жизнедеятельности вследствие целого ряда объективных факторов, обусловленных:

– неравномерным распределением природных ресурсов в местах компактного проживания людей, включая даже самые необходимые (воздух, питьевая вода, растительный и животный мир);

– ландшафтными, природно-климатическими и исторически сложившимися социально-техногенными условиями жизнедеятельности в различных регионах, районах и местах компактного проживания людей;

– индивидуальными производительными способностями членов общества, половозрастными психофизиологическими особенностями;

– уровнем потребностей, обусловленным национальными традициями, исторически сложившимся укладом, стереотипом питания и жизни в местах компактного проживания людей;

– кооперативным характером жизнедеятельности, где трудовые операции объективно не могут быть равноценными по способам, физическим и психическим нагрузкам, условиям их выполнения и т. п.;

– объективным различием возможностей автономного решения проблем территориальной организации жизни на уровне натурального хозяйства.

Демократия в чистом виде – это фикция, так как в понятие «народ» должны входить все граждане государства, независимо от расы, национальности, индивидуальных особенностей и численности различных групп и мест проживания. Однако реально человечество не только территориально разделено на государства, но и в каждом государстве стратифицировано регионально по урбанизированным и сельским поселениям, по слоям, классам, сословиям, профессиональным, национальным и конфессиональным особенностям, различающимся не только по численности, но и по возможностям (способностям) к личностному развитию. Вследствие этого полное представительство подобного конгломерата в органах власти не только неосуществимо, но и бессмысленно.

Реализовать демократическую власть можно только через диктатуру, т. е. властное принуждение подавляющей массы народа небольшой группой людей, выдвигаемых в качестве представителей власти. Но здесь возникает вопрос: по каким личностным и профессиональным характеристикам и как, каким образом должна формироваться представительная власть? Причем здесь должны быть важны не стратифицированные характеристики, а качества социализированного человека, который может принадлежать к любому стратифицированному слою населения. Эти вопросы будут рассмотрены позднее в разделе «Власть».

Здесь важно отметить следующее. Демократия, как форма власти определенной части народа, еще не свидетельствует о социальном (общественном) характере экономической формации. В настоящее время в подавляющем большинстве стран реализована так называемая демократия, которая в основном декларируется как реализация прав каждого гражданина свободно высказываться и участвовать в выборах органов власти, однако нигде экономическую формацию нельзя определить как социальную, т. е. направленную на обеспечение экономического благосостояния всего народа, или подавляющей его части.

Социалистический строй в чистом виде («утопический социализм») как обеспечение экономически равных (одинаковых) условий для жизнедеятельности всего населения государства объективно осуществить невозможно. Реальный социализм, как экономическая формация, может существовать только за счет неравномерного распределения общественных благ по стратифицированным слоям с учетом половозрастных и региональных особенностей условий жизнедеятельности с учетом реальных природно-климатических, социально-экономических и исторически сложившихся условий жизни в местах компактного проживания людей, национальных традиций и обычаев. Попытка создания подобной паллиативной формы социализма была реализована в СССР но только не для всех, а с приоритетной ориентацией на категорию рабочих – гегемона трудящихся и основного источника материальных благ общества. В период становления Республики Советов политическая опора на пролетариат как единственную массовую политически организованную основу поддержки советского строя (за счет концентрации рабочих в рамках крупных индустриальных организаций) была оправданной даже при подавляющем большинстве в стране сельского населения. И самое главное – пролетариат не был обременен «кроме своих цепей» никакой собственностью – источником всех человеческих пороков: зависти, вражды, корыстолюбия, ненависти, злобы, эгоизма и т. п. Тем более, подобный подход и с политической, и с экономической точки зрения являлся целесообразным на этапе превращения СССР в мощную индустриальную державу, в период Великой Отечественной войны, во время послевоенной разрухи и восстановления народного хозяйства. Но, по мере увеличения номенклатуры, объемов и качества продукции материального производства высочайшего уровня, создания крупнейшего в мире производства интеллектуальной и духовной продукции, индустриализации сельскохозяйственного производства, небывалого подъема уровня образования, культуры, появления мощной прослойки инженерной интеллигенции и профессионально подготовленного управленческого персонала социальную направленность экономики необходимо было систематически корректировать в соответствии с изменяющейся структурой трудящегося населения, включая крестьян. Однако никаких теоретических концепций экономики, учитывающих новое качественное состояние населения СССР, не было создано. В результате не только теоретические основы относительно социальной экономики, но и все практические достижения Советской власти в этой сфере были утрачены в течение 10–20 лет после распада СССР.

С позиции социальной направленности экономики можно выделить два принципиально различных типа политэкономии: политэкономию социализма (социальную, или социально ориентированную, политэкономию) и политэкономию буржуазии (буржуазную политэкономию), которая в настоящее время в действительности реализуется как буржуазно-олигархическая политэкономия^[20]. В современных условиях буржуазию и олигархию можно рассматривать как определенную форму «рабовладельческого» строя, когда распределение созданных трудом работников материальных и духовных ценностей осуществляется не в их пользу, а им оставляются только средства для существования как трудоспособных работников. В настоящее время буржуазно-олигархическая форма власти реализуется финансовой олигархией. При этом буржуазно-олигархическая форма власти декларативно представлена республиками (федеративными, президентскими, демократическими), монархиями (королевствами, царствами, эмиратами), военными диктатурами (хунтами). Однако независимо от того, как власть обозначается, в действительности это всегда власть, опирающаяся на крупную частную собственность монополистов-олигархов, представляющую основу экономики государства, и физическое насилие, обеспечивающееся за счет тех же средств крупного капитала. Естественно, в этих условиях экономика направлена на дальнейшее обогащение небольшого слоя крупных владельцев капитала. Идеологической и реальной опорой буржуазно-олигархической монетаристской политики являются клерки, работники отраслей обслуживания, торговой, кредитно-финансовой, посреднической и других сфер квазидеятельности, предприниматели, бизнесмены, мелкие собственники с мещанской потребительской идеологией.