Он провел рукой вокруг, давая понять, что не возражает. Я начал фотографировать, как общий вид библиотеки, так и ее отдельные элементы. Покончив с фотосессией, я убрал фотоаппарат и снова сел за стол.

– Вы еще не видели наш город?

– Не успел, вчера рано лег спать. Единственное – познакомился с одним журналистом-англичанином.

– Как его зовут?

– Марк, он из газеты «Санди».

Омар чуть наморщил лоб: – Не знаю, не довелось встречаться… Я помню, у вас было желание открыть у нас магазин.

– Не желание, а возможность попробовать.

– Возможности надо использовать. Вы пройдитесь по городу, посмотрите, подумайте, а там посмотрим, что возможно.

– Спасибо, но как мне кажется, у вас в отношении меня есть иной интерес.

Он чуть прищурил глаза: – Я уже понял, что вы проницательный человек. С вами приятно иметь дело. Можно говорить открыто?

– Предпочтительно. Все равно, что не захотите сказать – не скажете. Я вас слушаю.

– Тогда небольшая экскурсия в прошлое. Вы знаете, что у нас маленькая страна и с трех сторон омывается водами Персидского залива. Границы с Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами фактически нет. Это ни хорошо, ни плохо. Почти вся территория у нас каменистая и пустынная. Раньше занимались в основном добычей жемчуга, ловлей рыбы, разводили скот, но нам повезло. С тех пор, как у нас нашли нефть, а потом и газ, жизнь из кочевой, и скажем прямо нищенской, стала улучшаться. Эмир построил правильную политику, доходы от экспорта нефти вкладываются в развитие других отраслей, в том числе за границей. Уровень жизни жителей, я имею ввиду коренных жителей Катара, растет. Так вот. Будучи обделенными климатом и малым наличием растительности, взамен мы получили природные ресурсы в очень больших количествах, которые и позволяют нам становиться богаче. Деньги не должны просто лежать, они, как известно, должны работать. В последнее время мы начали задумываться и о телевидении и о радио. Надо рассказывать и о себе и о событиях в мире.Компании, которые здесь работают, в основном западные или ближайших государств. Они высказывают свое мнение, а нам хочется высказать свое.

– А причем здесь я?

– Я помню выше высказывание относительно того, что правду говорить сложно, и что вы не хотели бы принуждать ко лжи сотрудников, если бы владели средствами массовой информации.

– Я был не прав?

– Правы. К тому же мы хотели бы в дальнейшем обсудить с вами сотрудничество с области искусства. Но это чуть позже. А о главное – не хотите подумать над предложением, создать телекомпанию у нас.

– Это ваше предложение или желание эмира?

Он чуть поморщился: – Эмиру еще не предлагали, но есть лица, которым это интересно и создание компании, возможно, я бы сказал очень реально, но чуть позже. Пока мы ведем переговоры.

– Вы понимаете, что предлагаете? Во-первых, я далек от этой области и плохо знаю тонкости данного бизнеса, а точнее совсем не знаю. Во-вторых, у меня будет свое мнение, и оно может разойтись с вашим, и в третьих, у меня нет столько денег.

– Вопрос денег решаем. Об этом не беспокойтесь. Что касается отсутствия опыта, то мне кажется это и не плохо. У вас свежий взгляд на мир. Вы не зациклены на рамках. Конечно, ограничения неизбежны. Не принято говорить об эмире. У нас в отличие от европейцев другой менталитет. Это у вас можно писать о правительстве все что угодно. У нас нет. Но есть другие темы. Вы же не журналистом работаете, а организатором.

– Но любой канал – рупор власти. Вы захотите высказывать свое мнение?

– Конечно, но это можно подавать параллельно с другим мнением.

– Не ожидал такого предложения.

– Я понимаю, что оно звучит неожиданно.

– Более чем.

– Вы надолго приехали?

– Виза на месяц, – я не хотел посвящать его, что собираюсь пробыть меньше.

– Тогда у вас достаточно времени, чтобы обдумать предложение.

– Я не уверен, что соглашусь, каждый должен заниматься тем делом, которое он знает.

– Для того чтобы человек понял, он должен пройти путь. Не занимаясь делом, не накопишь опыт. Всегда приходиться что-то делать вновь. Человеку не всегда хочется делать то, что он должен делать, но если ему убедительно доказать, почему, то он это сделает. Оглядываясь в прошлое, – тихо произнес Омар, – я не всегда горжусь тем, что делал, а сейчас порой хочется провести анализ всего произошедшего со мной. Мы не знаем, что ждет впереди, но надеемся, что лучшее точно впереди, нооно так и не наступает.

– Возможно, вы правы. А если я соглашусь, что тогда? Как потом?

– Все просто. Вы работаете здесь, пользуетесь почетом и уважением.

– Почему вы не хотите это предложить арабам? У вас же есть арабы журналисты. Им ваши мысли ближе по культуре, по религии.

– Они тоже будут работать, но под вашим началом. Свобода действий у вас почти не ограничена.

Когда яразговаривалс ним, то наблюдал за его мимикой. Я видел, что он лжет. Не профессионал мог бы этого и не заметить, этому надо учиться. Во время разговора, я замечал, что у него сужаются зрачки, опускается взгляд или он, рассуждая, смотрит чуть влево от меня. Все это признаки лжи. Но вот зачем он это делает, мне было не ясно. Омар, Омар,– подумал я, – ты можешь, сколько угодно говорить хвалебные слова в мой адрес, контролировать слова, жесты, но контролировать глаза не возможно.

– Я должен подумать.

– Если бы вы согласились сразу, я бы вам не поверил. Это не просто предложение попить чаю. Да, о чае. Я предлагаю вам впить чаю. На это вы согласны?

– На это, да, – усмехнулся я, – поверите?

– Поверю, тогда прошу. Я очень редко пью чай в библиотеке, только когда один и вечером.

Мы встали из-за стола, и он направился к выходу. Едва мы вышли за дверь, я увидел в холле женщину. Это была европейка. Одета в широкие светлые брюки и блузку, на вид ей было лет двадцать пять, двадцать семь. Увидев мой недоуменный взгляд, Омар пояснил: – Охрана. Я доверяю европейской охране. Вроде бы бояться нечего, но местные жители не все нашего клана и всегда будут недовольные. А женщины в охране более надежны, чем мужчины, и, кстати,более воинственны и даже жестоки. Это гремучая человеческая смесь женственности и боеспособности.

Я окинул взглядом женщину. Ростом под метр семьдесят, темные глаза, были прищурены. Взгляд спокойный, изучающий.

Мы прошли в другую комнату, где был накрыт стол для чаепития.

– А я думал, вы не пользуетесь столом.

– Когда все свои, нет, но зачем причинять гостю неудобства.Это глупо насаждать свои правила тому, кого пригласил.

Возле стола стоял мужчина и когда мы сели, он налил чай и удалился.

– Как вы переносите жару? – спросил Омар.

– Пока сносно, да я ее еще и не почувствовал.

– Ничего, она даст о себе знать. Мы здесь живем и привыкли. Рекомендую вечером сходить в бассейн или на море.

– Посмотрим.

После чаепития мы вышли в холл; Омар вышел меня проводить.

– Извините, но Али не сможет вас отвезти, но вас отвезут. Скажите куда, и она вас отвезет, – указал он на женщину.– Приношу извинения, я с удовольствием сам показал бы вам вечером город, когда спадет жара, но занят.

– А как же охрана?

– Она здесь не одна, а дома я себя чувствую спокойно.

Мы попрощались, и я вышел вслед за женщиной. Машина уже стояла возле дверей, и едва мы сели, рванула с места.

– Вы всегда так водите? – спросил я, вжимаясь в спинку сиденья.

– Почти.

– Хотелось бы попасть в ту часть, которая не входит в «почти»

– Может быть вам и повезет.

Мы выехали за ворота.

Она уверенно вела машину, устремив взгляд вперед. Абсолютно непроницаемое лицо, красивое, но без живости. Интересно, она всегда такая или все же в ней осталось что-то женское. Я, не скрывая своего интереса, повернулся и откровенно смотрел на нее. Она чувствовала мой взгляд, а скорее видела боковым зрением, но не реагировала. Устав играть в гляделки, я повернулся, и стал смотреть на дорогу.

– Вы всегда так молчаливы? – попытался я вывести ее из молчания.

– Чаще всего.

– Жаль. Хотелось бы узнать, что вы иная.

– Это вряд ли.

– Кто знает. Мир хоть и кажется большим, но иногда обнаруживаешь, что он удивительно тесен. Как вас зовут?

– Инга, – ответила она, не поворачивая головы.

– Инга, – повторил я, пробуя имя на вкус. – Вы откуда?

– Хотите навести справки?

– Скорее навести мосты.

– Не все мосты долго служат.

– Это верно. Да, извините, меня зовут…

– Не нужно, – прервала она меня– этого достаточно, что вас как-то зовут. Мне не интересно. А родом я из Прибалтики. Знаете, там есть несколько небольших стран.

– С географией у меня все в порядке. Я не настаиваю на том, чтобы узнать вашу биографию.

– Даже если захотите, не получится.

– Вот потому и не собираюсь. Я впервые встречаю женщину на такой работе. Опасная.

– Обычная. Мне подходит.

– Надо полагать, вы не только машину умеете водить.

– Не только.

– И что вас привлекает в этой работе?

Тут она впервые повернула голову и посмотрела на меня: – Деньги, – и снова стала смотреть вперед.

– Иного ответа я и не ждал. А как вам ваш наниматель? Как отношения с ним?

– Бестактный вопрос, но если вы думаете, что я ним сплю, то ошибаетесь. Я не смешиваю личное с работой.Это всегда мешает. В работе не должно быть привязанностей.

Здесь я с ней был согласен. Сам такой же. Стоит работе и личному пересечься, как будет где-то сбой.

– Я не это имел ввиду. Мне не нужна ваша личная жизнь.

– Неужели? – сказала она язвительно. – Обычно это очень интересная тема, потому, как зная личное, можно влиять на человека.

– Мне этого не нужно.

Что ее привело сюда? Моя бывшая соотечественница. Как разметала всех жизнь, а, наверное, жила и не думала, что будет охранять людей. Можно подумать над тем, кто она. А я что думал, что буду тем, кем, в сущности, и являюсь сейчас?

– Вам куда? – вывел ее вопрос из размышлений.

– Лучше к отелю, – не стал я уточнять название, полагая, что оно ей известно.

Остаток пути мы проделали молча. Когда машина подъехала и остановилась у входа, я обернулся:

– Не сочтите за назойливость, может быть, мы встретимся?

Она тихо засмеялась: – Обычная глупая тактика мужчин, при виде симпатичной женщины. Жаль, что вы не оказались исключением…

– Да подождите вы, – перебил я ее. – Что вы меряете всех мужчин по одной мерке, даже высказаться не дали. Мое предложение не носит характер интимного предложения. Я думаю, что вы достаточно много знаете об этой стране и мне интересно знать ваше мнение. Я не приглашаю вас в номер. Скажите где вам удобнее и когда. Это просто ужин. Да и давно ли вы общались с европейцем, просто так.

Она повернулась ко мне и посмотрела опытным взглядом профессионала. Я выдержал ее взгляд, придавая своему выражению лица полную откровенность. Мне и не надо было прикидываться, потому что то,что я сказал, была правда. Я не строил в отношении ее никаких планов, как женщины. Я знал, что такой тип женщин бесполезно уговаривать. Мне хотелось попробовать больше узнать об Омаре, об его окружении, хотя уверенности, что получу от нее информацию, не было.

– Хорошо, – оценив меня, отреагировала Инга. – Можно и встретиться, а вы мне расскажете о своей жизни в Европе.

– Договорились. Я остановился в пятьсот пятом номере. Зовут меня Жан. Звонить вам неудобно, вы живете не у себя. Позвоните мне.

– Нет,я не живу в доме Омара, – возразила она. – У меня есть квартира, где я живу, а у него я только работаю. Но вы правы. Я вам позвоню, вероятно, завтра.

Я вышел из машины и вошел в вестибюль. Взяв ключи у администратора, поднялся в номер. Время приближалось к обеду и,переодевшись, яспустился в ресторан. Кондиционер в зале работал исправно, поддерживая оптимальную температуру. Когда я вошел, то увидел за одним из столиков Марка, который приветливо помахал мне рукой, приглашая к себе. Я подошел, и мы обменялись рукопожатием. Одет он был как-то совсем по-домашнему: светлые брюки, футболка, сандалии.

– Решили пообедать? – спросил он.

– Надо утолять голод по мере его появления. Желудок не спрашивает расписания.

– Не ешьте много, – посоветовал он, – в такую погоду очень тяжело переваривать. Возьмите фруктовый салат, и что-либо попить. Этого вам хватит, а позже плотнее поужинайте.

Я прислушался к его совету и заказал то, что рекомендовал Марк, подошедшему официанту. Пить заказал воду.

–Вина хотите? – предложил Марк, указывая на бутылку, стоящую на столе.

– Спасибо, нет, – мне не хотелось алкоголя. День еще не закончился, и впередибыли планы. – Мы с вами встречаемся второй раз и все время в ресторане. Скажите, а когда вы работаете? – поинтересовался я, – со мной все ясно – практически турист.

– Вы думаете, журналист должен бегать с ручкой и блокнотом по городу в поисках информации?

– Во всяком случае, мне так казалось. Наверное, есть исключения, если информация сама приходит к журналисту.

– Это было бы здорово! – засмеялся он. – Лежишь на диване и вдруг стук в дверь. Кто там? Я – информация. Заходи. Узнаешь что-то и отправляешь в редакцию, а на счет поступает гонорар. Но, увы, это не так. Бывает, и хожу, и бегаю. Сейчас такой мертвый сезон. Новостей нет. А вы где были?

– Ездил в гости.

– Прекрасно! К тому, кто вас пригласил?

Я кивнул головой. Официант принес заказ, и я приступил к еде. Фруктовый салат мне понравился; был в меру сладким и холодным. Пока я ел, Марк потягивал вино, не отвлекая меня вопросами, хотя я чувствовал, что они у него были. Покончив с салатом, я отодвинул тарелку и, отпив воды, посмотрел на Марка: – Спрашивайте.

Он с нескрываемым удивлением спросил: – Что спрашивать?

– Ну как же! Вы журналист. Я был в гостях у чиновника. Вас это должно интересовать.

– Браво! – захлопал он в ладоши. – Вы сообразительны. Вам бы журналистом работать.

– Увольте, мне своей работы хватает.

– Но что-то мне подсказывает, наверное, опыт, что вы не будете откровенны. Я не думаю, что вы разговаривали о погоде, о природе. Что было личное, все равно не скажете.

– Тогда будем считать, что интервью не удалось.

– Ну почему же! Я бы мог вам предложить, замолвить за меня слово у вашего знакомого, чтобы он дал мне интервью.

Я пожал плечами: – Попросить можете, но я не думаю, что он согласится.

– Этокак попросить.

– Просить не буду. Не в моих правилах, но я могу оказать вам услугу. Вы напишите вопросы, а я при встрече передам их ему. Но не более. Если его заинтересует, то с вами свяжутся. Больше ничем помочь не могу.

– Это уже не мало. Ваша услуга будет оплачена.

– Я не ставлю целью зарабатывать деньги таким способом.

– Но что-то хотите получить взамен. Я не верю в бескорыстие.

– Я тоже. Пока не знаю, но если получиться, долг будет за вами.

– В разумных пределах?

– Безусловно. Я не буду просить вас представить меня английской королеве.

– А вы знаете, если постараться, то иногда это возможно.

– Я подумаю.

Марк налил себе еще вина и снова предложил мне, но я отказался. Это была разминка. Я не верил, что он просто журналист. Он, конечно, был им по документам и даже числился в штате, но должен был иметь отношение к спецслужбам. Слишком дорогое удовольствие держать журналиста в маленькой стране постоянно, где событий мало, легче краткосрочные командировки. Американские базы ему вряд ли были интересны, да и не по зубам. Пока я думал, Марк, отпивая вино, смотрел на меня, изредка бросая взгляды по сторонам, словно готовился к чему-то более серьезному и обдумывал.

Я посмотрел на него в упор, призывая начать.

– Мне говорили, что вы умный, не ординарный человек, – начал он.

Ну вот, разродился, наконец, – подумал я, и не меня выражения лица спросил:

– Я не стремлюсь к славе, но приятно, что меня знают в столь отдаленных уголках, я не считаю себя фигурой равной Черчиллю.

– И про то, что вы умеете владеть лицом.

– Чтобы им владеть, его надо иметь.

– Никаких сомнений, что вы его имеете. Но вас не интересует, кто мне говорил?

– Интересует, – ответил я, понимая, кто в Англии мог меня знать, – но спрашивать не буду. Сами скажете.

– А если промолчу?

– А как вы тогда будете выстраивать разговор? Сошлетесь на слухи при дворе королевы? Я вот привык задавать вопросы, на которые хочу получить ответы, и без догадок. Зачем задавать вопрос, если знаешь ответ, а в любой беседе есть лимит вопросов, исчерпав ответы на которые собеседник устает. Поэтому много собеседник сам скажет, порой больше, чем спрашивают.

– Разумно. Сведения о вас не преувеличены.

– Так может быть, перейдете к сути? Раз вы получили обо мне информацию, и достаточно быстро, то значит, сделали запрос не голубиной почтой.

– Я понял, что вы догадались от кого информация.

– Я не гадалка.

– Вы правы, – словно не слыша мой ответ, произнес Марк. – Мне сказал о вас Александр Браун, – и замолчал, смотря на мою реакцию.

– И что он рассказал? – спросил я буднично, не проявляя особого интереса.

– То, что вы сообразительны, и что с вами можно иметь дело, но предупредил, что давить бесполезно, можно только попросить, если вы согласитесь.

– Он вам сказал, откуда знает меня?

– Нет, об этом разговора не было. Он попросил передать вам, что если у вас будет возможность помочь мне, то он благодарен вам.

Это было не плохо. Не хватало, чтобы в МИ-6 говорили обо мне на каждом углу. Значит операция в Китае, не доступна, – отметил я про себя.

– Что вы хотите?

– Мне нужен выход на аппарат эмира.

– Вы думаете, я туда вхож?

– Пока нет, но у вас хороший знакомый.

– Что вы хотите получить от него?

– Нас интересует для начала знакомство с ним, общение, чтобы можно было оценивать настрой во власти.

– Для чего?

– У нас здесь экономические интересы и нам не безразлично, что за планы у правителей.

Так, снова наши интересы пересекаются, а мне это было совсем не нужно. Я не собирался отдавать им канал с Омаром, и остаться в стороне. Мне следовало их познакомить, но с выгодой для себя. Я не мог позволить давить на него еще с их стороны, хотя пока и с моей давления не было. Я подозвал официанта и заказал мартини. Пока выполняли заказ, я, молча, обдумывал ситуацию. Марк тоже молчал, понимая, что у меня идет мыслительный процесс. Официант принес мартини и удалился, а я чуть глотнув, продолжил разговор:

– Это я понимаю, но думаю, что все не так просто. У каждой услуги, есть цена, мы говорили об этом.

– Назовите цену, но как помню, это вас не интересует.

– Вы правильно понимаете. Деньги я зарабатываю сам. Мне нужна услуга.

– Мы говорили и об этом – если она разумна.

– Разумна. Я познакомился с Омаром в Париже. Он был у меня в салоне. Его заинтересовали некоторые картины, но как понял, у него это был не просто отдых…

– Почему вы так решили? – перебил меня Марк.

Он не был профессионалом, а если и был то слабым. Ни один профессионал не будет перебивать. Он даст высказаться собеседнику, так как, перебивая, он сбивает его с мысли и проявляет излишнее любопытство. А выслушав можно узнать больше. Надо уметь не только слушать, но и слышать, а потом анализировать слова, мимику.

– Чувствую я, понимаете? – усмехаясь, ответил ему. – Я от природы сообразительный. Не допускаете же вы, что я за ним следил. Мне продолжать?

–Да, извините.

– Так вот. Меня интересует его встречи в Европе, счета, о которых вы можете знать. Я думаю, раз вы здесь, то наверняка знали о его поездке и не оставили без присмотра в Европе.

– Опа! Это уже не просто размышления. Это вопросы профессионала, – и Марк изучающе посмотрел на меня.

– Вам же сказали,что я умный, – парировал я.

– Зачем вам это?

– Я уже упоминал, вам, что хочу попробовать открыть здесь бизнес, вот и хочу договориться, но чтобы он не смог мне отказать. А еще важнее помог.

– Этопохоже на шантаж.

– Называйте, как хотите.

– Мы не можем все знать, да и слишком много хотите.

– Достаточно части, но существенной.

– Я не могу обещать.

– Я подожду. Сутки вам хватит? Про меня быстро узнали. Если информация есть, то ее не надо добывать снова. И еще. Я не хочу, чтобы вы его привлекали к работе. Не хватало ему давления с двух сторон, сорвется. Я предлагаю вам не использовать мой метод. Я вас знакомлю, через него выходите на других. Омара не трогайте, не напугайте. Понятно?

– Более чем, – усмехнулся Марк. – Да, в аппетите вам не откажешь Хватка.

– Никакой хватки нет. Есть сделка. Вы мне информацию, я вам знакомство, так сказать выход в свет.

– Вы думаете, мы здесь в темноте сидим?

– Нет. В различных компаниях есть наверняка ваши люди, но это другой уровень.

– А если он не согласиться, как вы говорили?

– Согласиться.

– Раньше вы не были так уверены.

– Ситуация другая, другой разговор. Мне не нравиться слово уверен в данной ситуации. Скажем так – убежден.

– С вами действительно можно иметь дело. Конкретно и понятно.

– Иначе я был бы наемным работником. Если я правильно понимаю, то итог нашей беседы таков: вы делаете запрос и сообщаете мне, а я вас знакомлю с Омаром. Завтра в два здесь же, устроит?

– Что так быстро?

– Я не хочу здесь задерживаться.

– Я не обещаю, не от меня зависит.

– Я понимаю. В любом случае можем встретиться здесь завтра.

– Хорошо.

Я подозвал официанта и, расплатившись, вышел. В холле подошел к администратору и предупредил, чтобы меня ни с кем не соединяли, если будут звонить. Я буду отдыхать. Поднявшись в номер, я запер дверь, повесил снаружи табличку «не беспокоить», достал все необходимое и начал гримироваться.

Я вышел из отеля через черный ход. Если бы меня кто встретил из знакомых в Европе, то вряд ли узнал бы. Искусство гримироваться преподавали хорошо, да и опыт был. На плече у меня висела сумка, в которой лежала необходимая мне миниатюрная аппаратура. На улице я остановил такси и назвал адрес улицы с множеством магазинов. Выйдя из машины, я прошел вдоль улицы и зашел в ювелирный магазин. Прошел я ровно столько, чтобы если водитель посмотрит в зеркало заднего вида, то увидит, куда я свернул. Номер машины я запомнил, чтобы не сесть в нее второй раз. Пробыв в магазине минут десять, где осматривал украшения, вышели, пройдя метров сто, снова остановил такси. Водителю я назвал улицу, куда доехать было можно обязательно мимо того места, где должна была стоять приготовленная машина. Она была на месте. Рассчитавшись, я прошел немного назад и свернул в боковую улицу, а потом направился к автомобилю, выждав, чтобы такси уехало.

Машин на обочине было не мало. Я открыл машину и,найдя ключи под ковриком, поехал в район, где жил Омар. Остановив машину на обочине, так чтобы можно было поймать связь с микрофоном, я пересел на заднее сиденье. Если что я мог сказать, что жду приятеля. Документы на меня были под ковриком. Дом Омара был в переделах досягаемости сигнала. Стекла в машине были тонированы, чтобы меня не было видно, а в лобовое стекло не сразу увидишь, есть ли кто на заднем сиденье. Вставил в ухо наушник и стал слушать, когда включить запись. Почему я решил слушать сегодня? Потому что не хотел терять время, а к тому же меня в отель отвозил не Али, а значит, он нужен Омару для других дел вечером, о которых упомянул Омар.

Я не был уверен, что к Омару придут гости, а он будет просто читать книги, но надеялся на это, хотя он мог встречаться где угодно. Надежда была основана на том, что вид библиотеки не совсем соответствовал виду библиотеки, к тому же видно было, что местами ворс ковра в районе стола чуть стерт, а значит, там бывали часто люди. После разговора с Марком, убеждение, что Омар ездил в Европу не отдыхать окрепло. Что он делал в Америке мне не узнать, но если я получу информацию по Европе, то смыслего встреч, мне будет ясен.

Я вслушивался, не отрывая взгляда от улицы. Раздался слабый звук открываемой двери, а затем звук шагов, уже около стола. Прозвучал голос Омара: – Проходи, располагайся. Что будешь пить? Чай кофе?

– Оставь это Омар, налей вина… и не смотри на меня так, мы не в гостях у эмира. Здесь мы одни и можем себе это позволить, тем более я отношусь к неверным, а значит мне дозволено, а ты как хочешь.

Я не верил своим ушам. Я узнал этот голос, я его слышал совсем недавно. Это был голос Марка. Лихо! Но эту ситуацию мне обдумывать потом, а сейчас моя главная задача – слушать.

– Я не возражаю, – по голосу можно было понять, что Омар и сам не против – у нас немного времени, скоро подъедут Карим и Махмуд.

Было слышно, как Омар открывает дверцу бара и звук бутылок. Вскоре шаги приблизились.

– Рассказывай, что удалось узнать, – спросил Омар.

– Скажи сначала, а вы действительно познакомились с ним в Париже, в его галерее?

Я понял, что речь сейчас идет обо мне.

– Не совсем так. Я был у него в галерее… – наступила пауза, которую можно было понять так, что они смотрели друг на друга, понимая, о чем идет речь, – но виделись мы с ним у меня в номере отеля.

– Не в деталях суть. Зачем он тебе?

– Это тебя не касается. Это вопрос других инстанций. Или проверяешь?

Омар не упомянул о Монте-Карло, хотя возможно не считал это нужным. Я не знал, какие у них отношения.

– Так что узнал? Время идет, – снова спросил Омар.

– Узнал очень интересную вещь. Он каким-то образом знает одного из ключевых сотрудников нашей службы.

– Кого?

– Извини, но у меня, как и у тебя есть предел информация для доступа, но мы думаем об одном человеке.

– Хорошо. Дальше.

– Я сделал запрос и мне пришел ответ, что это умный, сообразительный человек и с ним можно иметь дело, даже нужно, но его можно только попросить.

– Как думаешь, он ваш сотрудник?

– Думаю, нет, иначе мне не стали бы давать рекомендации на него, как с ним общаться.

– А если секретный?

– Не могу ответить. Тогда зачем ему спрашивать то, что я хотел сказать тебе. Возможно, они где-то пересеклись и были общие интересы.

– А если другой страны?

– Вероятность есть, но наши, надеюсь, проверили его, но об этом мне не сообщили. Поэтому вероятность есть всегда, но не большая. Так можно любогоотнести к секретным агентам.

– Так что он хотел?

– Получить данные о твоих встречах в Европе и счетах.

Наступило молчание. Я мог только предположить какое выражение лица у Омара, и как он смотрит на Марка.

– И после этого ты мне хочешь сказать, что он простой смертный? Ты меня за кого считаешь? –сдержанно произнес Омар. – Да это вопросы словно написать на бумаге, что я агент. Зачем она ему? Что он собирается с ней делать?

– Успокойся. Омар, он хочет тебя шантажировать.

– Зачем? – голос удивления был не поддельным.

– Чтобы получить возможность открыть здесь свой бизнес, а ты ему помог.

– На таких условиях он ничего не получит. Хорошо, если вообще уедет здоровым. Что захотел! Да не верю я в такой наивный вариант.

– Если тебе хочется так думать, дело твое, но пока иных фактов нет. Согласен, что просьба не обычна, но ты сам бизнесмен и знаешь, что для достижения цели все средства хороши. Не надо ему доверять полностью, но и не надо отказывать. Отказать –значит навлечь подозрение, в том числе и на меня. А он человек не глупый умеет не только складывать, но и вычитать. У тебя есть основания ему отказать?

– Нет. Но мне не сложно и помочь.

– Вот видишь! Сначала изобрази гнев, а потом согласись. Если ты откажешь, то онсложит то, что я дал ему сведения, которые не сработали, а должны, а значит твой гнев – ложь. Значит, ты либо знаешь, что у него есть информация, либо она не верна, а значит, виноват я.Вычтя причину можно догадаться об игре. Так что, как и сказал, он умеет и складывать и вычитать.

– Что ты просил у него взамен?– уже спокойнее спросил Омар.

Марк засмеялся: – Получить доступ к тебе, чтобы ты дал мне интервью, а через тебя к другим чиновникам.

– Хороший ход.

– Вот и я о том же! Твое знакомство с ним и его приезд сюда – это то, что надо! Это дает возможность нам официально познакомиться. Кстати, он передаст тебе мои вопросы для интервью, так уж будь добр, согласись.

Снова возникла пауза. Затем прозвучал голос Омара.

– Ты мне покажешь ответ, что получишь для него?

– Сделаю копию. А как моя услуга? Я же тоже буду знать, что и как?

– Шакал ты.

– Пусть так, но я не хочу всю жизнь здесь сидеть, я хочу вернуться домой и не с пустыми руками.

– Ты меня уже шантажируешь? Он еще не начал, а ты уже.

– Я просто хочу получить за свою работу. Согласись, знать такую горячую информацию – не мало. Это дорогого стоит. Кстати, он в некоторой степени защищал тебя, просил не давить на тебя, а заняться другими. Предупреждал, что ты можешь сорваться.

– Вот именно. Он хотя бы денег не спрашивает, а хочет помощи. Свои вкладывает. Его шантаж так, развлечение.

– Так как мои услуги? – снова поинтересовался Марк.

– Три процента.

– Маловато.

– Хватит. Не известно,какая информация там будет. Может простономера счетов.

– Это вряд ли! Обычно знают поступление денег.

– Кругом обман. Вот и верь в тайну счетов, – горестно вздохнул Омар, – я сказал три процента. Надо быстрее обнулить счета.

– Не торопись. Это вызовет подозрение.

– Ладно, подождем развития событий, но информация мне нужна, и ты прав, его интерес позволяет мне знать, что знает ваша служба. Все тебе пора. А его надо все-таки проверить.

– Не грубо только. Любая провокация в его адрес привлечет внимание. И не забудь про интервью. Почитай вопросы и согласись со мной встретится.

– Хорошо. Все. Выходи через другую дверь.

Было слышно, как открылась и закрылась дверь.Это вышел Марк.

– Паршивый шакал, – услышал я голос Омара, – я припомню тебе все, дай только время.

Было слышно, как он убрал фужеры и закрыл бар, а затем вышел. Я выключил магнитофон, чтобы не расходовать пленку. Омар ждал гостей, а значит не время уходить. Размышлять об услышанном, я не хотел, не место, чтобы расслабляться. Я взял бутылку воды, что захватил с собой и отпил, в машине было душно. Из разговора я понял, что полной информации не знает ни один из них, иначе они не обсуждали бы меня. Марк не стал говорить, что я знаю Александра, а Омар не стал говорить о своих сведениях. Работая совместно, каждый преследовал свои интересы.

Минут через пять дверь снова открылась.

– Проходи, Карим, – прозвучал голос Омара.

– Мы не виделись с того дня, как ты приехал, – донесся голос неизвестного мне Карима. – Как поездка?