Читать книгу: «Одноклассница. Я тебя ненавижу», страница 3

– Теперь будем перемешиваться. И если вы думаете, что другие учителя не доносят до меня информацию, как вы до сих пор кусаетесь, то вы очень сильно заблуждаетесь. И, я думаю, достаточно ждать от вас благоразумия.

– И что это значит? – аккуратно интересуется сзади Коняев.

Лариса Александровна опирается локтями на стол и подается вперед.

И от этого становится ещё больше не по себе.

– А это значит, Данил, что теперь мы будем сидеть «А» и «Б» за одной партой.

– Да на фига? – тут же в классе поднимается гул из голосов.

Классная ударяет по столу ладонью.

– Это не предложение, если вы не заметили. У вас было время прижиться. Теперь его у вас нет.

И я даже не знаю, с кем будет лучше попасть за одну парту. Хоть бы с девчонкой.

Скрещиваю пальцы под партой. Переглядываемся с Риткой и Ярой. Уверена, у меня такое же выражение лица, как и у них.

Но мы знаем, что Лариса Александровна идет до конца, если её выводят.

А её вывели!

Она диктует фамилии по списку. И с каждой фамилией я молюсь, чтобы следующим был Воеводин.

– Так, Воеводин, – выдыхаю, но рано, – садишься с Малининой за вторую парту третьего ряда. За ними Иванов Арсений и Игнатова.

Ну хоть Ритка рядом.

Воеводин-то как раз и сидит за той партой, куда мне предстоит переезд. Собираю волю в кулак и встаю со своего места.

– Я буду вас помнить, девчонки, – всхлипывает Яра, которую сажают с Игорем из параллели.

– Ой, меньше драматизмУ, – Ритка закатывает глаза и смело шагает к Арсению.

И меня слегка удивляет, как тот напрягается, глядя на подругу.

Плюхаюсь за парту, складываю руки на груди и смотрю перед собой.

– Ну что, Малина, попалась? Мне даже не пришлось охотиться, – наклоняется к уху Кирилл, и по спине ползут мурашки от его вкрадчивого голоса.

Боже, дай мне сил пережить это все.

Кто же мог знать, что наше соседство по парте превратит мою жизнь в кошмар.

Глава 7

Ритка с интересом рассматривает маникюр, подпирая плечом стену раздевалки. О чем-то сосредоточенно размышляет. Её выдают мимика и недовольное посапывание.

– Ну что ты тут сопишь? – натягиваю форму и кошусь на подругу.

– Без Яры как-то не так. Да и за партой без тебя тоже не то пальто.

Хмыкаю.

– Ты думаешь, мне с Воеводиным сказочно повезло и я прям каждую минуту рядом с ним провожу в диком восторге?

Ритка прищуривается и шагает ко мне. Я собираю волосы в высокий хвост и поправляю выбившиеся пряди.

Подруга встает позади меня и смотрит на меня через зеркало. От её пронзительного взгляда хочется поежиться.

– Вот, знаешь, удивительно, что вы за столько дней почти не цеплялись друг к другу.

– Это меня пугает больше, чем если бы он активно меня выводил из себя. А так, словно затаился и готовит какой-то грандиозный план мести.

– Да какой мести? Ты же ему ничего не сделала.

– Да ладно? – скептично гну бровь. – А по морде я ему не давала?

Ритка прыскает и сгибается от громкого хохота.

– Не, ну по роже врезать – это вообще святое. Я Яру переслушивать готова была каждую минуту. Она так воодушевленно рассказывала о том твоем подвиге.

Швыряю в Ритку полотенце, но подруга успевает увернуться, и оно приземляется под ноги Софы.

Одноклассница поднимает его и кидает мне обратно. Благодарю и получаю кивок.

– Это ты можешь, а для меня это первый опыт. Особенно с Воеводиным. Удивительно, что мои обе руки до сих пор на месте, а не откусаны по локоть.

– Ой, – машет на меня рукой Ритка, – не перегибай. Типа я не вижу, как Кир на тебя смотрит.

У меня вытягивается от шока лицо. Хватаю воздух ртом и закашливаюсь.

– Мне кажется, твоя тайная переписка что-то повредила в твоей голове и залила туда розовые сопли, – кручу у виска.

Ритка обиженно надувает губы и показательно отворачивается.

– Да я вообще думаю завязывать с этой перепиской. Непонятно, для чего вообще я её поддерживаю.

Подхожу к подруге и щипаю её за бок. Ритка взвизгивает и потирает то место.

– Потому что тебе жутко интересно, кто же там за неизвестным номером.

Недовольно топает ногой.

– И не берет же трубку, гадина! Я же звонила. Боится, что по голосу узнаю и ему прилетит за эти прятки. А вдруг это девочка? – Риткин голос опускается до шепотка.

Она испуганно озирается по сторонам и прикусывает ноготь.

Не сдерживаю громкого смеха.

– Перестань. И зачем это девочке?

Она пожимает плечами.

– Компромат на меня собрать.

– У тебя мания начинается, поаккуратнее с этим, подружка, – стучу ей по виску, – а то скоро начнут мерещиться враги там, где их нет.

– Пойдем уж, психолоХ!

Тащит меня к залу. Там уже парни разминаются, и стоит нам зайти, как они приосаниваются и напрягают свои мускулы, поигрывая ими при девчонках.

Не все, конечно же. Воеводин с Арсением на появление женской части класса не реагируют никак. Разваливаются на матах, и ощущение, что вообще спят.

– О, Катюш, – ко мне подбегает Борисов и уже весьма смело сгребает меня в объятия, – может, повторим попытку свидания? У меня сегодня должен быть свободный вечер. Честное-пречестное.

Заглядывает мне в глаза таким взглядом, что сердце щемит.

Сжимаю губы.

– Сегодня никак. У меня репетиция по скрипке. Нужно перед слушаниями активно заниматься.

Борисов недовольно хмурится, но быстро берет себя в руки.

– Жаль, конечно. Ну ладно, в другой раз тогда.

Улыбаюсь и ощущаю на себе тяжеленный взгляд.

Кир. Кто ж ещё.

И что, спрашивается, он так пристально за нами наблюдает, стоит нам с Сашей оказаться близко?

Аж раздражает своим навязчивым вниманием.

– Так, парни, – в зал заходит тренер и свистит, – строимся. Девчонки сегодня у нас в сторонке на скакалочке попрыгают. Я у вас сегодня один на всех, так что не шалим.

– Так, может, мы пойдем отдохнем наверху? – невинно хлопает глазками Ритка. – Ну Сергей Юрьевич.

– Ну нет, Игнатова, со мной твои ужимки не сработают. Вон на одноклассниках отрабатывай свои приемчики. Скакалки, ножки качать.

Ритка разочарованно стонет и с неохотой топает в угол зала, где мы обычно занимаемся, когда парни гоняют мяч.

Задевает Арсения и чуть не летит на пол, но парень вовремя успевает подхватить подругу, а я только цокаю.

– Осторожнее, под ножки смотри, Маргарит, – подмигивает ей.

А у меня вытягивается лицо.

Ритка впервые краснеет. Клянусь! Я ни разу не видела, что она краснеет от слов парня.

Надо же. Жалею, что под рукой нет телефона, сфоткала бы.

– Спасибо, Арсюш.

Кир загребает друга и толкает к воротам.

– Сегодня тренировка на вылет. Собираем команду для соревнований, которые через месяц начинаются с другими школами.

– А на фига на вылет? – как-то разом начинают возмущаться парни. – У нас же есть команды.

Свисток, который долбит по ушам.

– У нас две команды, – как для недалеких тренер показывает два пальца, а парни фыркают, – а нам нужна одна. Усекли?

Ритка хмыкает.

– Ты краснеешь от Арсения?

– А? – подруга делает вид, что не понимает, о чем я.

– Я видела.

Ритка цокает.

– Слушайте, а может, ну её, эту скакалку. Может, потанцуем?

– Потанцуем? – девчонки оживляются. – А почему нет?

– Не, не, я лучше скакалочку, – мотаю головой и шагаю назад, – вы тут сами пляшите.

– Смотри, парни сейчас тебя снесут, – Ритка кивает мне за спину.

Вовремя оборачиваюсь, и мимо меня пролетает Воеводин на такой скорости, что я запрыгиваю на лавку, чтобы не улететь вслед за ним.

Подруга хрюкает от смеха.

Лавка под ногами пошатывается, но откуда-то появляется Кир и прижимает меня к себе, придерживая.

Оказываемся с ним на одном уровне, а у меня вдох застревает.

– Под ногами бы ты не путалась, Малина, – скалится нахал, – должна будешь, за очередное спасение.

– Боюсь даже представить, что ты от меня потребуешь, Воеводин, – бурчу под нос, но Кир слышит и довольно хмыкает.

– Не боись, тебе будет под силу выполнить.

А вот это-то как раз и страшно. Что он там может придумать своим воспаленным мозгом?

***

– Собирайся, – сестра хлопает в ладоши, залетая ко мне в комнату.

А я только хорошо так развалилась на кроватке и собиралась пролежать так весь вечер. Ну пока не надо будет садиться за уроки.

– Ну что? – тянусь за подушкой, большой соблазн запулить в сестру. – Дай отдохнуть, я после скрипки рук не чувствую.

– Вообще-то, я уже завтра сваливаю.

Подскакиваю и таращусь на невозмутимую Витку.

– Как завтра? Ты же сказала, что пять дней, а прошло всего три.

Недовольно дую губы.

Сестра пожимает плечами.

– Тренер такой непостоянный. Послезавтра какие-то там показательные выступления, и без меня их ну никак не оттарабанить. Гад.

Вижу, что у сестры не самое радужное настроение, и упрекаю себя в эгоизме.

– И что же ты предлагаешь? – заставляю себя оторваться от кровати и встать.

Витка смотрит на меня, как будто не она ко мне в комнату ворвалась и потребовала вставать, а я.

– Ну ты же зачем-то пришла ко мне, – вопросительно выгибаю бровь.

Она хлопает себя по лбу.

– Ну конечно, – складывает руки на груди в умоляющем жесте и хлопает ресницами, – сходи со мной в ТЦ-шку. Пожалуйста. С меня новое худи тебе.

И вот знает же, чем подкупить!

– Зачем тебе туда?

Сестра тянет меня на выход из комнаты.

– У меня нет шмотья, все как-то резко поизносилось, и я как бомж на тренировках, а тренер-зверь не выпускает в обычные дни за пополнением гардероба. Изверг, – повышает голос.

Бабуля уже стоит в коридоре и куда-то прихорашивается. Встаем с сестрой как по команде посреди прохода и переглядываемся.

– Куда опять? – на всякий случай уточняю.

Потому как не в силах я выучить бабулино расписание.

Бабушка цокает.

– Сегодня у меня языки. Не теряйте. Так, вы в магазин?

Киваем одновременно.

– Отлично. Список, что купить, – вручает бумажку, – и карточка. Ни в чем себе не отказывайте. Родители только сегодня пополнили баланс. Как по часам, – бурчит под нос и недовольно сжимает губы.

Бабушка тоже не в восторге от того, что наши родители решили вот так от нас откупаться постоянно и не участвуют в жизни.

Но стоит нам с Виткой заикнуться, что мы ей мешаем, так бабуля идет за ремнем. Ну, типа за ремнем. На самом деле просто затыкает нас с сестрой, чтобы мы не пороли чепухи.

Она нас безумно любит, и мы с сестрой отвечаем ей тем же. А вот родителей я, кажется, скоро вообще забуду.

Подавляю вздох, а Витка, словно прочитав мои мысли, сжимает мою руку и улыбается.

Бабуля выпархивает из квартиры.

– По времени не ограничиваю. Витка в обиду не даст.

– Ну и мы не будем тянуть, – Витка надевает громоздкие ботинки и переплетает высокий хвост.

А я любуюсь сестрой. Она крутая. Вся такая подтянутая, не перекачанная, как некоторые спортики, но фигура отпад, даже по моим девчачьим меркам.

Волосы длиннее моих, с красными прядями. Глаза большие, зеленые. Помню, когда была помладше, все парни окрестили её ведьмой. Потому что вмиг могла околдовать любого.

Но Витка до сих пор свободна и не торопится окунаться в отношения.

Говорит, что серьезность не для спортсменов.

– Эй, – перед лицом щёлкают пальцами, – куда улетела, сестреныш?

– Тобой любуюсь, – показываю ей язык.

Она выгибает бровь и достает до меня, подтягивая к себе.

– Так ты на себя любуйся, – кивает на зеркало перед нами, висящее на стене в прихожей, – вон какая.

– Ага, сделанная, как кукла.

Кривлю губы. Вспоминая слова Воеводина.

Да, они меня каждый раз задевают.

Брови Витки взлетают и скрываются под длинной челкой.

– Это что ещё за бред? Мальчик какой-то ляпнул?

Отвожу глаза. Сестра разворачивает меня лицом к себе и поднимает за подбородок.

– Кто этот дурак?

– Неважно.

– Слушай, обычно так говорят, когда хотят задеть. А задеть обычно парни хотят тех, кто им небезразличен.

– Вот уж бред, – фыркаю, представляя, что Кирилл ко мне что-то чувствует кроме ненависти.

– Так, отставить повешение носа. У нас есть бабло, деньги и молодость, – машет карточкой и хитро прищуривается, – что ещё нужно для хорошего вечера?

– Что ты задумала?

Витка невинно хлопает глазками и выходит.

– Узнаешь. Шевели булочками, сестра.

Торопливо зашнуровываю ботинки. Никаких каблуков, но высокая подошва никому не вредила.

Бросаю последний взгляд в зеркало и киваю.

Неплохо для пяти минут сборов.

– Я сейчас без тебя уеду, капушенция, – доносится голос сестры от лифтов.

– Да дай хоть квартиру закрыть, – ору в ответ.

Напротив хлопает дверь, и я инстинктивно разворачиваюсь, наталкиваясь на Кира.

Он окидывает меня каким-то странным взглядом. Молча проходит и идет к лифтам.

Отпад, придется с ним спускаться. Хорошо хоть, Витка со мной.

Подходим к лифту почти вместе, хоть я и стараюсь держаться от Кирилла на расстоянии, но он словно специально замедляет шаг и равняется со мной.

– О, Кирюх, привет, – сестра на подъеме.

Глаза весело блестят. Ну точно что-то задумала, чертовка. Но допытывать её бесполезно, все равно не скажет.

– Привет.

Витка хлопает по карманам джинсовки и шипит что-то на неразборчивом русском.

– Что такое?

– Спускайся, я сейчас, – заталкивает меня следом за Киром в лифт.

– Ты куда? – взвизгиваю я в закрывающиеся двери.

– Телефон забыла.

Жесть…

Лифт тут же наполняется аурой Кирилла. Хоть я и стою к нему спиной, но ощущаю его присутствие.

– Далеко собралась? – вздрагиваю от его низкого голоса.

– Тебя не касается.

Меня дергают назад и вжимают в стенку лифта. В карих глазах тлеют угольки, а я сглатываю ком в горле.

– Опять к своему Борисову? – вкрадчиво спрашивает, сканируя мое лицо.

Хочется опять ему врезать. Плохая привычка, если честно. Но руки прям чешутся, когда смотрю в это непроницаемое надменное лицо.

Вздергиваю нос, как делаю это всегда рядом с ним.

– Тебя уж точно не касается, Воеводин, – цежу сквозь стиснутые зубы.

– Держалась бы ты от него подальше, Малина, – как-то задумчиво произносит.

– Слушай, с чего вдруг такая забота? Я же не указываю тебе, от кого тебе держаться подальше, – толкаю его руку, которой он преграждает путь.

– А ты видела меня с кем-то? – ржет гад.

– Я же не лезла к тебе, когда ты с кем-то по телефону мерсикал, – добавляю в голос язвительности.

Брови Кира дергаются от удивления. Но это длится не дольше секунды, и вот он уже берет себя в руки.

– Ревнуешь, что ли, Малина?

– А ты, Воеводин? – встречаемся взглядами, и я перестаю дышать от темных глубин.

Открывает рот, чтобы ответить, но лифт оповещает о прибытии на первый этаж.

– Слабо ответить. Ну, ну, – сама не понимаю, зачем я его дразню.

Отодвигаю его в сторону и спокойно выхожу, пока он медлит.

Вдыхаю свежий воздух, а у самой откат начинается. Руки в карманах куртки подрагивают.

– Малина, – окликает за спиной, – ты доиграешься.

И вроде голос старается сделать жестким, но в глазах его вижу огоньки дьявольские.

– И что ты мне сделаешь? – нагло вздергиваю бровь.

Кир ухмыляется и делает шаг ко мне. Заставляю себя стоять на месте. Но не могу отделаться от ощущения, что я не заметила, как стала добычей хищника.

И от этой мысли коленки подгибаются, а я сама хочу опереться о колонну у подъезда.

– Уверена, что хочешь проверить?

Дверь распахивается, и на улицу вылетает Витка.

– Уф, если бы тренер не дозвонился, фиг мне потом, а не выходные. Бр-р-р-р. – Порыв ветра раскидывает её волосы по плечам.

– Ладно, хорошего вечера, – Воеводин проходит мимо, оставляя за собой еле уловимый шлейф парфюма.

– Ого, Кирюха, у тебя появилась тачка, – сестра чуть ли не подпрыгивает от восторга.

Кирилл и правда подходит к высокому внедорожнику, и двор оглашает сигнализация.

– Подарок на совершеннолетие.

– Крутыш прям. Подбросишь?

Шиплю на сестру и дергаю за рукав куртки.

– Сами доедем.

– Подвезу, чего б не подвезти? – скалится одноклассник.

Он серьезно? Смотрю в его лицо и не понимаю, в чем подвох.

Или это он при Витке решил сыграть в хорошего копа?

– На такси сэкономим. Пойдем, – тянет меня сестра вперед.

Толкает к переднему сидению.

– Не, не, я назад.

– Боишься? – хмыкает Воеводин.

– Меня впереди укачивает, ты прекрасно это знаешь, – продолжает пихать меня в спину сестра.

– Садитесь уже, я опаздываю, – недовольно ворчит Кир и усаживается за руль.

Переглядываемся с сестрой пару секунд, и я все же сдаюсь.

Ну прокачусь я рядом с этим гадом, ну при Витке же он мне ничего не сделает.

– Куда вас? – смотрит исключительно на сестру через зеркало заднего вида.

– А, нас в торговый, который на кольце.

Кивает и рвет с места. Тянусь за ремнем безопасности, и мне удается пристегнуться только с третьей попытки. Неожиданно на дороге появляется множество препятствий, которые Кир типа пытается объехать. На самом же деле бесит меня тем, что мешает пристегнуться.

Гад!

– Спасибочки, Кирюш, – сестра выскакивает из машины намного проворнее меня.

– Помочь? – Кир смотрит со странным выражением лица, как я сражаюсь с ремнем.

Поднимаю на него глаза и прищуриваюсь.

– В честь чего такая доброта?

Он поднимает руки и хмыкает.

– Ладно, ладно, не буду я тебя трогать. Парься сама.

Рычу.

– Помоги, пожалуйста. Кажется, там что-то попало в механизм, – сдаюсь ему на милость.

Сестра заглядывает ко мне в окно и разводит руками.

Показываю ей большой палец и переключаюсь опять на Кирилла. Он наклоняется над моими ногами, и от этого меня слегка бросает в жар.

Смотрю на его склоненную макушку, а у самой пальцы покалывает от желания запустить их в его волосы.

Раздается желанный щелчок, и Кир выпрямляется.

– Спасибо, – удается поблагодарить пересохшими губами.

– Ещё одно спасение. Да, Малина?

Закатываю глаза.

– Ты хочешь поставить меня на счетчик, Воеводин?

– Было бы неплохо.

Качаю головой.

– С меня нечего брать.

Кир хмыкает.

– Домашку за меня будешь делать, – выгибает бровь, а у меня от такой наглости челюсть отваливается.

– Облезешь, – выпрыгиваю из машины и хлопаю дверью.

Стекло опускается, и улицу разрывает громкий голос Кирилла:

– Вот так вам, девкам, и помогай. Опрокидываете потом.

Жмет на газ и с визгом срывается с места.

Витка удивленно хлопает глазами и переводит на меня вопросительный взгляд.

– И что ты там успела ему сделать? Что он так психанул.

Пожимаю плечами.

– Так это его обычное состояние. Это он перед тобой только решил в добряка поиграть, а так ходит в школе на всех рычит, как раненый бык.

Витка хрюкает от смеха и цепляет меня за руку.

– Ой, этих мальчиков не разберешь. Свои тараканы, которые не пересекаются с нашими.

Глава 8

– У меня есть ещё предложение, – Витка скидывает пакеты в прихожей, и её губы растягиваются в улыбку.

По выражению лица сразу становится понятно, что она что-то затеяла. Бабуля ещё не вернулась, а Витка слишком долго сидела взаперти в своем спортивном лагере, и сейчас будет брать от жизни все, что можно.

И даже что нельзя.

– Какое ещё предложение, – со стоном плюхаюсь на скамейку в прихожей и вытягиваю ноги, – может, спать? – с надеждой спрашиваю. Ну, мало ли, она тоже подустала и готова упасть, как я.

Сестра в ответ только возмущенно фыркает.

– Слушай, у тебя впереди выходные, а мне, между прочим, возвращаться в рабство. Так что никаких спать. Встаем!

– Ну и что ты там задумала?

– Паспорт возьми, – распоряжается сестра и поправляет макияж, – и Ритке звони.

Все интереснее.

– Так, сестра, пока не скажешь, какой у нас план, я никуда не сдвинусь!

Топаю ногой.

Витка закатывает глаза и складывает руки на груди, придавливая меня возмущенным взглядом.

– Идем немного потрясти попами. Такой ответ тебя устроит?

– Куда? Мне нет восемнадцати, – вскидываю руки.

– А там с шестнадцати и все в меру твоего возраста. Танцевать в семнадцать не запрещено, между прочим, сестра. Так что давай. Ритку цепляй. Я помню, как она любит подрыгаться.

– О, Ритка, да. Не может без плясок.

– Давай, – складывает руки на груди, – можно немного выдохнуть, когда со мной. Ну.

Поигрывает бровями, и такой соблазн, что мне сложно ему противостоять.

– Ла-а-а-а-а-адно, – набираю подругу.

– Катюня, ты ли это?

– Чем занята?

Ритка как-то грустно вздыхает.

– Да вот, общаюсь со своим анонимом. Не колется, зараза. Даже имя не пишет, – и такая тоска в голосе, что мне становится жалко подругу.

– Бросай ты эту переписку.

– О-о-о-о, есть другие предложения?

– Витка же завтра уезжает и предлагает немного кости промять. Сходить поплясать.

Визг подруги оглушает так, что приходится оторвать телефон от уха. Сестра загибается от хохота. Уверена, до неё тоже долетает этот визг.

– Сколько у меня есть времени?

– Минут сорок. Мы на такси за тобой – и рванем.

– Жду, – и все, конец разговора.

Витка хлопает в ладоши и радостно крутится.

– Ну все, танцпол, жди нас.

***

Мы приезжаем в отдаленный от центра караоке. Тут и попеть, и потанцевать. И даже не обязательно наличие совершеннолетия, но только до полуночи. После полуночи проверка документов, и лети, птичка, куда глаза глядят.

Но нам должно хватить и этих нескольких часов.

Витке так точно. Она спортсмен, у неё режим и все дела.

– О-о-о-о-о, все никак не доходило дело тут потусить, – хлопает в ладоши подруга и осматривает здание, переливающееся разноцветными огнями.

– Красиво, – тоже не скрываю своего восторга.

Хотя, думаю, что меня просто захватило воодушевление Витки и Ритки. Они умеют заражать своими эмоциями.

– Отдохнем, – сестра потирает ручки и расплачивается с таксистом.

– И ровно в полночь карета превратится в тыкву, – смотрит вслед отъезжающей машине Ритка и довольно хмыкает, – но нам и этого хватит. Жду не дождусь, когда ты уже станешь взросленькой.

Щиплет меня за щеку и получает по руке.

Витка только смеется. Тянет нас к входу.

Охранник быстро проверяет документы, особенно тщательно мои. Ожидаемо.

И я выдыхаю, только когда оказываюсь внутри и меня ослепляют вспышки света. Делаю глубокий вдох, пытаясь сильно не крутить головой и не рассматривать сидящих за столами.

Помещение не сильно большое, но в то же время места хватает всем.

Барная стойка, посередине отгороженный танцпол и вокруг него несколько столов с диванчиками.

– На удивление даже места нашлись. – Витка наклоняется и перекрикивает музыку. – Тут, в общем, тридцать минут поем, тридцать пляшем. Ну можно и совмещать, никто слова не скажет, – подмигивает нам.

Ритка уже в предвкушении зажигательного вечера переступает с ноги на ногу.

Смотрю на её потертые кеды и не могу сдержать улыбки.

Сегодня она решила быть собой. Значит, никаких каблуков и никакого шика, как это бывает в школе.

– А где же твои ходули, Ритуль? – смеюсь и получаю в ответ возмущенный взгляд.

– А на фига мне тут ходули? Я приехала развлекаться, а не свою школьную форму выгуливать.

Заказываем сок, и я успеваю сделать пару глотков, когда взгляд цепляется за угловой столик и белую одежду, которая вспыхивает в свете ультрафиолета.

Не знаю, почему мой взгляд постоянно возвращается туда. Но мне кажется, что именно оттуда за мной кто-то следит.

– Эй, ну ты так и будешь стоять тут столбиком? Или все же забьешь на окружающих и окунешься в веселье? – Ритка толкает меня бедром и начинает плавные движения под музыку.

Решаю, что мне стоит прислушаться к подруге, и отключаюсь от мании преследования.

Ну кто меня тут может рассматривать? Да и кто тут из знакомых вообще может быть?

Да даже если и есть, мне должно быть все равно.

Я приехала сюда отвлечься. Вынырнуть из реала и окунуться в свободу.

Полностью отключаюсь. Есть только я и музыка.

– Ого, а Ритка умеет привлекать к себе внимание, – сквозь шум в ушах слышу свист Витки и резко распахиваю глаза.

Сейчас орет какая-то песня о поцелуе, и в центре всего происходящего – моя дорогая подруженька. И Арс.

Он будто бы прикрывает её от взглядов окружающих, но Ритка от такого не в восторге и цепляет Арса за толстовку, притягивая его к себе.

Моргаю, не в состоянии поверить в то, что это реально происходит.

Арс и Ритка. Ну надо же. Кому скажи в школе, не поверят.

А тут вполне себе станцевались. Вон Арс уже даже в такт музыке попадает.

Кошусь вправо, и следующий вдох теряется где-то на пути к легким. Ну конечно же, куда Арс без Воеводина.

А ещё вместе с ними Даня. Вот уж кого я точно не ожидала увидеть вместе с Киром и Арсом, так это Коняева. Но он тут. Шокировано смотрит на Ритку.

А Кир не сводит с меня глаз. А на нем – белая худи. Та самая, которую я заметила раньше.

И почему-то от его присутствия дрожь прокатывается по телу.

Почему он тут? Почему именно ОН тут?

Хотя… какая мне разница? Почему бы просто не реагировать на его присутствие?

Даю себе установку снова отключиться от толпы. Музыка! Музыка, и никакого Воеводина.

А вот Коняева можно и привлечь.

– Ого, сама Малина решила меня выбрать в качестве жертвы? – ржет Даня, когда я вытягиваю его на середину.

– Ну почему жертвы, Дань? Просто хочется с тобой потанцевать немного. Против?

Даня хмыкает.

– Ну если меня не сожжет взгляд Воеводина, то почему бы и не потанцевать с дорогой одноклассницей.

И тут Воеводин. Да что ж за напасть-то такая с ним?

– А при чем тут Воеводин? Неужели ты его боишься, Дань? – притворно вскидываю брови.

Даня косится в сторону Кира и довольно хмыкает.

– Не-а, ни капли страха. Слабоумие и отвага. А не, это из другой оперы.

И только я начинаю наслаждаться танцем с Даней, как меня чуть ли не силой выдирают из рук Коняева и тянут на выход.

– Эй, – упираюсь ногами в пол, чтобы не дать Кириллу возможности все же вытащить меня на улицу, – Воеводин, блин.

– Мне кажется, кому-то пора ехать домой, – злой рык, стиснутая рука на моем запястье.

Но меня он больше не пугает. Он меня злит. Бесит! Раздражает!

– Отпусти меня сейчас же, Кирилл, – тяну руку на себя, но получаю только порцию боли.

Шиплю, а на глаза наворачиваются слезы.

– Кирилл, мне больно, дурак, – дергаю рукой.

– Так не брыкайся, Малина. Прими спокойно свою участь.

– Спокойно? Да как ты смеешь вообще лезть ко мне, ещё и указывать, что мне делать?! – взрываюсь я.

Кир ослабляет захват, и мне кажется, он даже нежно проводит по моему запястью пальцем.

Зажмуриваюсь. Да ну, бред какой-то.

Мне хочется верить, что Кир не отбитый, но он каждый раз доказывает обратное.

– Отпусти! – взвизгиваю я, и Кир наконец слышит мою просьбу.

Резко оказываюсь на свободе. Лицом к лицу со злющим Киром.

– Что это такое было, Кирилл? – указываю рукой на помещение, из которого он меня только что выволок.

– Какого черта ты посреди ночи шарахаешься по таким местам?

– Я не одна! И вообще, не твоего ума дело, Воеводин! – толкаю его в грудь. – Ты не имеешь права меня трогать. Прерывать мое веселье и…

Кир хмыкает, и это злит меня ещё сильнее.

– Что «и»? – складывает руки на груди.

Как будто он тут царь и Бог.

– Что молчишь, Малина?

– А знаешь, ещё раз ты ко мне приблизишься и схватишь против моей воли…

Не договариваю. На самом деле я никогда никому не угрожала, но Воеводин сам напросился. И сейчас стоит с таким видом, как будто ему ничего не может быть от меня.

Кир как-то весело вздергивает бровь.

– Решила объявить мне войну, Катен?

Это имя вышибает из легких весь воздух. Он меня три года так не называл. Три года!

– Решила, – складываю руки на груди и вздергиваю бровь.

Кирилл запрокидывает голову и начинает громко хохотать, пока я ловлю свою челюсть, которая грозит отвалиться от шока.

Кирилл при мне смеется.

Он делает шаг ко мне, и мы оказываемся тесно прижаты друг к другу. Карие глаза загораются внутренним триумфом, а мое сердце ускоряется от его близости.

– Не боишься проиграть, Малина? Потому что, если проиграешь, я сдеру с тебя такие репарации, платить устанешь.

Разворачивается и сваливает, оставляя меня один на один с шоком. И странным послевкусием от разговора.

Война? Я только что объявила войну Кириллу?

Да я вообще в своем уме?