Но Борис не растерялся вовсе. Наш профессор медицины быстро опомнился от первого впечатления. Агнесса, как женщина, ему понравилась ещё с первого дня на конференции, и не для того он её позвал в круиз, чтобы с самого начала обломаться.

– Вот глупышка! Из за этой ерунды ты устроила целую проблему?

Он бережно утёр слёзы Агнессы и стал расстёгивать её лифчик. Полноценные налитые груди вывалились наружу. Борис стал восторженно ими любоваться, и Агнесса не выдержав мужского взгляда, стеснительно прикрылась руками.

– А вот это ты зря, – произнёс Борис и, раздвинув руки, стал нежно целовать сосочки.

Подобная ласка может заставить любую женщину забыть свои страхи и напасти, и Агнесса тоже не избежала этого. Тело её затрепетало от удовольствия, соски набухли и она крепко обняла Бориса.

– Подумаешь нету пол ноги, – сказал Борис, продолжая с восторгом целовать грудь, – главные элементы для секса ведь на месте?

В доказательство к сказанному он снял её трусики и запустил руку в сокровенное местечко между бёдер.

Раздевшись до конца, они вдвоём вприпрыжку, опираясь друг на друга, залезли под тесный душ.

– Отныне и впредь, моя дорогая, ты будешь принимать душ только со мною. Согласна?

– Согласна не только душ принимать, но и всё что твоя душа захочет.

Одной рукой, крепко поддерживая партнёршу, Борис второй нежно намылил её, задерживаясь на интимных местах, отчего Агнесса периодически вздрагивала, а тело покрылось гусиной кожей.

Вдовец Борис и разведёнка Агнесса давно не имели полноценного секса. Последний раз Борис был с той девицей по вызову, да и то у него тогда случился облом. Памятуя об этом, он и сейчас боялся, что фиаско может повториться. Однако Агнесса, избавившаяся с помощью Бориса от комплекса неполноценности, настолько раскрепостилась, что задала настоящего жару своему партнёру. Два одиночества, наконец, выплеснули наружу накопившуюся страсть и претворили в жизнь самые сокровенные сексуальные фантазии.

Первой вернулась с небес на кровать Агнесса.

– Борис! Ты самый восхитительный мужчина которого я знала в жизни. Это был настоящий праздник!

– А с тобой, моя дорогая, я готов этим делом заниматься хоть каждый день.

Слившись телами воедино, они уснули до самого утра.

Уже сидя за завтраком, Борис спросил:

– Может поведаешь мне?

– О чём?

– О своей прошлой жизни.

– Не хочу вспоминать о прошлом. Сегодня, с тобою я полноценно зажила настоящим.

– Ну мне то можешь хотя бы один разок рассказать.

– Тебе да. Ногу я потеряла после автоаварии, которую устроил мой бывший. После ампутации он благополучно бросил меня и больную дочь.

– У дочки очень всё серьёзно?

– Ты знаешь, проблема не столько серьёзна сколько уникальна. Операцию эту делают только зарубежные специалисты, но даже если их пригласить то сумма практически неподъёмная.

– Я знаю эту сумму, – сказал Борис и показал цифру на своём телефоне.

– Откуда у тебя это?

– От всё того же Христиана.

– Редкое жульё. Он уже столько лет водит меня за нос. Всё обещает и обещает, а сам наверное эти средства тратит на собственные нужды. А ты как с ним познакомился?

Борис подробно рассказал историю знакомства с Доплером, ничего не утаив.

– Я же говорю жульё. Некому его прищучить.

Лайнер мчался по Средиземному морю, а доктора продолжали наслаждаться круизом и друг другом.

– Слушай Агнешка! Я всё хочу у тебя спросить. Откуда этот Христиан знал подробности нашей поездки на конференцию?

Агнесса молча опустила глаза.

– Это я ему рассказала.

– Ты? С какой стати?

– Он заставил поведать всё про тебя. Мол эта информация поспособствует добыть нужную сумму на операцию дочки.

Воцарилось молчание и неприятный холодок пробежал между ними. Первым нарушил молчание Борис.

– Значит вы действовали заодно?

– Прости меня Борис, но несчастье дочки порой мне затмевает разум. Ты не представляешь какая это адская мука видеть не зрячим своего ребёнка. Ради её здоровья я готова буквально на всё.

– Ладно Агнешка, успокойся. Я ни в чём тебя не виню, но давай договоримся, что с сегодняшнего дня мы вдвоём будем решать эту проблему.

– Неужели ты готов ради меня одеть на голову этот тяжёлый хомут?

Последние слова Агнессы вызвали смех у Бориса.

– Тяжёлый хомут? Скажешь тоже!

– А что разве не так? Ведь слинял же мой бывший, не выдержав груза проблем.

– Ну и дурак. Как говорил герой Папанова – Сеня, ты бы ушёл от такой женщины?

– Я правда тебе нравлюсь?

– Нравлюсь слабо сказано, просто с ума сводишь.

– Такая одноногая? Ведь врёшь же.

– Нам вполне хватает на двоих три ноги. Кто в этом сомневается, пускай придёт и проверит нас под душем.

Теперь настала очередь расхохотаться Агнессе.

– А что? В любви главное не ноги, а кое что другое.

– Что например?

– Матка с влагалищем, чтобы потомство рожать и грудь красивая, чтобы кормить это потомство.

– Фу, как грубо вы доктор выражаетесь.

– Ну почему грубо? Очень даже в духе современной медицины.

Между тем лайнер прибыл на Кипр и пришвартовался в порту Ларнаки. Был дождливый хмурый день, какой бывает на Кипре после долгого жаркого лета. На атмосферную прогулку никого не тянуло.

– Ну и что мы будем делать? – спросила Агнесса, предоставляя Борису роль культ.массовика -затейника.

– Отсыпаться, наедаться, рассказывать байки и сидеть в баре до белой горячки.

– Предлагаю наоборот- накачаться в баре отборными напитками и байками, а потом только отсыпаться.

– И не только. Ты знаешь на что я намекаю.

– Намёк принят.

За бортом шёл дождь и было в тот день на Кипре холодно и не уютно. Зато в баре, где они уселись, было всё в ажуре.

– Расскажи про свою жену.

– Увы, она рано ушла, успев раскрыть только положительные стороны своей женской натуры.

– А может у неё не было отрицательных сторон.

– Такого не бывает. Время и гормональные перестройки – главные женские враги.

– Как будто мужиков такие напасти обходят.

– Пока женщины менструируют, откладывают яйцеклетки – всё идёт гладко, но стоит им потерять функцию деторождения, то вместе с этим они теряют и голову.

– Значит по твоему женщина не способная рожать никуда не годится?

– Мой прадед был крепостным мужиком. Так вот он считал, что как только баба прекратит рожать, то такую не возбраняется топором зарубить.

– Какие дремучие были у тебя предки. А как же поговорка: в 45- баба ягодка опять.

От выпитого вискаря у обеих заблестели глаза и развязались языки.

– Тогда на Руси рано выходили замуж и рано отцветали. А вот в Древнем Риме было иначе. Там взрослым матронам не возбранялось ходить в женские дома терпимости, лупанарии, и удовлетворять свои сексуальные нужды без боязни забеременеть. Тогда ведь не было такого понятия, как контрацепция, а там их обслуживали специально кастрированные рабы.

– В каком смысле?

– Если мужику отрезать яйца после полового созревания, то его фаллос по прежнему способен работать, как и прежде, но уже без семяизвержения. Однако это даже к лучшему. Как говорится: удовольствие гарантируется, нежеланная беременность исключается.

– Неужели римские патриции без ревности отпускали своих жён в подобные заведения?

– Конечно! Сами то они ходили в открытую к проституткам, а чтобы жена дома не бесилась в одиночестве, то не возбранялось и ей себя потешить. Секс –шопов тогда ведь не было, вот и придумали ушлые римляне такие забавы.

За подобной интеллектуальной беседой они умудрились опорожнить почти всю бутылку вискаря. В глазах у Агнессы загорелись призывные огоньки, и их не смог не заметить Борис.

– Эх жаль, что на нашем корабле не предусмотрен лупанарий для женщин, – озорным тоном сказала захмелевшая Агнесса, – я бы не прочь им воспользоваться сейчас.

– Ваш намёк принят, мадам. Разрешите пригласить вас на завершающий акт Марлезонского балета.

Не успела Агнесса спустить джинсы с трусиками и снять протез, как Борис схватил её нежно за культю, поцеловал и просунул себе в пах. Это покажется кощунством, но изъян Агнессы действовал на него настолько возбуждающе, что он даже умудрился найти ему применение. Агнесса это почувствовала и вовсе не противилась. Борис притянул её аппетитную попку к своему тёплому животу.

– А душ? – удивилась Агнесса, почувствовав, что её партнёр уже во всеоружии.

– К чёрту душ, – только и успел промолвить Борис, начав погружаться в неё всё глубже и глубже так, что и партнёрша тоже напрочь забыла про душ.

Осенний дождь Кипра продолжал барабанить за окном.

Агнесса вне себя от счастья лежала в изнеможении не прикрытая ничем. Борис бережно завернул свою возлюбленную в махровый халат и, схватив в охапку, понёс на балкон.

– Устанешь ведь, – послышался её тихий голосок из под вороха одежды.

Он бережно усадил её в кресло и вынес два бокала апельсинового сока.

– А тут намного лучше чем в римском лупанарии, – скокетничала Агнесса.

– Правда? Разве в лупанарии не давали апельсиновый сок?

– Сок то давали, но не было партнёра от которого я бы зачала.

Борис внимательно посмотрел на Агнессу.

– Ты этого очень хочешь?

– А иначе ты меня зарубишь топором, – ответила она и захохотала.

– Ну тогда вперёд!

Борис снова сгрёб её в охапку и понёс обратно в каюту.

Крикливые чайки, пролетая мимо балкона, бесстыдно подглядывали через витринное окно каюты на сплетённые тела влюблённых.

Между тем корабль, словно догадавшись, что торчать под дождём Кипра более не имеет смысла, отдал швартовые и поплыл в сторону солнечного Израиля.

Порт Хайфа встретил их ярким солнцем. Борис с Агнессой сразу поехали на экскурсию в Иерусалим. После посещения главных христианских святынь города они задержались под картиной изображающей момент распятия Христа, и экскурсовод принялся увлекательно рассказывать, как всё произошло.

– Христа распяли в пятницу и чтобы он успел погибнуть до наступления еврейского шабада, легионеру Гаю Лонгину было приказано сломать ему колени. Дело в том, что без опоры на колени дышать распятому крайне затруднительно, и он быстро задыхается. Однако Лонгин был фанатичным приверженцем Христа и потому не исполнил приказ. Наоборот, он тайком подал ему хлеб и воду. Наутро явился начальник караула и увидел, что Христос до сих пор жив. Он рассердился на Лонгина и велел немедленно проткнуть печень распятого копьём. Лонгину пришлось так и поступить. Кровь из печени брызнула на глаза легионера и окропила остриё копья. Лонгин, у которого от рождения были проблемы со зрением, после этого излечился.

Борис и особенно Агнесса увлечённо слушали рассказ экскурсовода.

– Это копьё сохранилось?

– К счастью да. На его наконечнике до сих пор можно различить засохшие пятна крови Христа.

– И где оно сейчас находится?

– Апостолы Фадей и Варфоломей привезли его в Армению, в страну первой принявшей христианство на государственном уровне, и теперь он хранится, в кафедральном соборе первопрестольного города Эчмиадзина. Каждый год 28 ноября «Копьё судьбы» выносят на обозрение верующим, а больные люди, в частности с проблемами зрения, прикасаются к нему и вылечиваются.