Выйти замуж за эльфа

Ой! Я больше не могу! Нельзя же так бесчеловечно меня смешить. Так и помереть недолго, и останется гулять на свободе совершенно никем не востребованный волколак. Ужас! Он же, бедненький, зачахнет без охоты. Скучно ведь просто так по лесу ходить в гордом одиночестве. Смеялись долго, дружно и до икоты. Один только Макс насупился как еж, которому не досталось грибов на зиму.

– Скоро рассвет, – заметил Гарандарэль.

– Какая наблюдательность, – саркастически фыркнул Макс. – А что, эльфы на рассвете исчезают, как призраки? Или укладываетесь в гробики, как вампиры?

– Нет. Мы закапываем трупики, как могильщики, – парировал Гарандарэль, поднимаясь на ноги.

Он попытался привести жалкие остатки некогда роскошной рубашки в порядок. Ничего не вышло. В тонких пальцах остался приличный лоскут ткани. Эльф мученически вздохнул, сорвал остатки и щедрым жестом выбросил их в камин. Туда же последовала и рубашка Тирандереля. Ух ты! Бесплатный стриптиз! А ребята ничего… Хорошо сложены. И вовсе не костлявые, как можно было бы подумать, глядя на кажущуюся хрупкость эльфийских фигур. Просто тонкокостные. Но мышцы имеются. Стоп. О чем это я? Опаньки, я еще и краснею. Ну надо же, какой конфуз.

– Ты прав. Скоро рассвет, а свидетели нам не нужны, – кивнул Тирандерель.

– Народ, это что? Шутка такая, да? – захлопал глазами Макс.

– Нет. Это суровая правда жизни, – отрезал Гарандарэль. – Пока ты осваивал сумку как новую среду обитания, Виктория изволила сбросить сельхозинвентарь на проходящего мимо парня. Чем и прибила бедолагу. Теперь придется тихонько прикопать труп в лесу, или мой род будет опозорен.

– Это еще почему? – нахмурился Макс. – Я что-то не догоняю… Парня пришибла Виктория. Это неудивительно. Она и катастрофа практически синонимы. – Я запустила в целителя подушкой, он ловко увернулся и продолжал: – Все это ужасно, и я обязательно сообщу обо всем Третьякову. Но при чем здесь род эльфов? Почему он будет опозорен?

– Ну это даже я понял, – снисходительно фыркнул Васька. – Уважаемый Гарандарэль является женихом Виктории. Вряд ли ее судимость что-нибудь изменит. А эльфийская принцесса, жена наследника престола, судимая за убийство, – это по меньшей мере скандал.

– Минуточку, – вклинилась я. – Так ты, эльфийская твоя морда, решил помочь мне не по доброте душевной, а чтобы избежать скандала?

Гарандарэль слишком мало меня знал, поэтому грядущей бури не заметил. Васька же тихонько, не привлекая внимания, спрятался за камином. Авось пронесет.

– Виктория, не все ли равно, почему я это делаю. Главное, я готов тебе помочь. – Тоном уставшего отца семейства, вразумляющего свое неразумное чадо, молвил он.

Зря он так. Очень зря.

– То есть лично моя судьба тебе до фонаря. Лишь бы честь семьи сохранить? – возмутилась я, и вторая подушка встретилась с надменной физиономией принца.

Он пытался защищаться, но проснулся Ахурамариэль. Нет. Появляться в виде эльфийского клинка он не стал, благоразумно решив, что убивать мы никого не собираемся, а заставить с собой считаться можно и без применения холодного оружия. Поэтому драка плавно перетекла на другой уровень и в другой темп и стала походить скорее на нечто среднее между своеобразным танцем и спаррингом. Удар, блок, еще удар, опять блок, поворот на носках и снова удар…

– Ну кто так ставит блок?.. Кто так ставит блок, спрашиваю? Ой, позорище… Кто так бьет?.. Кто так бьет, я спрашиваю? О боги! Я учу идиотку! – стенал меч. – Ладно. К этому вопросу мы вернемся на следующей тренировке.

«Кажется, мне хана, – с тоской подумала я. Ахурамариэль довольно захихикал. – Значит, точно хана».

А вот Макс зря вмешался. Если я еще как-то держала темп, прекрасно сознавая, что эльфы просто щадят меня и их истинной целью является избежать травматизма как своего, так и моего, то Макс истинного положения дел не понял и рванул в бой с табуретом наперевес, вопя:

– Наших бьют!

Такого финта от спокойного в общем-то целителя никто не ожидал. Пострадали буквально все. Через пять минут я щеголяла роскошным фингалом под глазом и задумчиво размышляла, можно ли замазать синяк так, чтобы было незаметно, и почему надо было бить обязательно в глаз? Гарандарэль получил табуретом по ребрам и пять отчетливых царапин на предплечье от меня персонально. Тирандерель пострадал меньше всех, если не считать пары клоков волос (все выдрала я!).

– Нашла чем гордиться! – фыркнул меч. – Превратить прекрасное боевое искусство в банальную уличную драку…

«Зато какие результаты!» – довольно ухмыльнулась я, любуясь Максом, которому засветила пяткой в нос.

Целитель смог остановить кровь и теперь прикладывал к пострадавшему органу обоняния пузырь со льдом.

– С кем приходится работать, – вздохнул меч.

7

У подножия башни под грудой сельхозинвентаря, раскинув руки-ноги, лежал бездыханный парень. Васька с видом знатока попытался нащупать пульс, приложил ухо к груди убиенного:

– Спекся, – констатировал он. – Ну ты, мать, даешь… Снайпер. Все снаряды нашли свою цель.

– С чего ты взял? – огрызнулась я.

Хотя с заявлением котика спорить было трудно. Вон какие шишки образовались на черепе убиенного. Одна другой краше и в аккурат по количеству инструментов. Все-таки жалко парнишку. Даже при минимуме освещения было видно, как он молод. И не пожил-то еще! Все. Муки совести меня накрыли с головой, и я пришла к неутешительному выводу, что жизнь моя кончена. Как я теперь жить буду с таким грузом на душе?

– Могу дать веревку, – предложил Ахурамариэль. – Добавь к этому мыло, а хороший дуб, так и быть, укажу.

«Ах ты… Да я тебя… Да я… Я вообще не знаю, что с тобой сделаю!» – возмутилась я.

– Не знаешь – не говори, – отрубил меч.

Просто нет слов. Цензурные одни предлоги. Убила бы. Вопрос только, как провернуть такое мероприятие без ущерба для собственного здоровья.

– За что ты его так? – потрясенно вопросил Макс. – Вон какое чудо конопатое. Чего он тебе такого сделал?

Я устыдилась и опустила глаза долу.

– Он нам спать не давал. Под окном орал как оглашенный, – вклинился Васька.

О! Мой пушистый герой! Я не удержалась и ласково почесала заступника за ухом. Котик довольно заурчал.

– И за это ты его умертвила с особой изощренностью? – поинтересовался Тирандерель. – А говоришь, что это мы странные.

– Он сам меня попросил, – шмыгнула носом я.

– То есть как это сам?

– Так он орал: «Рапунцель! Рапунцель! Сбрось мне свои косы!» Вот я их ему и сбросила.

– Загнибеда!!! – возопил Макс как неупокоенный призрак на потревоженной могиле. – Он просил сбросить волосы, а ты его косой и вилами. Это же классика! Ты что, вообще книг не читаешь?

– Отчего же. Читаю, – подбоченилась я. В конце концов, была задета моя гордость.

– И какую ты сейчас читаешь?

– Никакую.

– А! Что я говорил?

– Я ее только вчера закончила.

– И как она называется? Или ты скажешь, что уже не помнишь ни названия, ни автора?

– Отчего же. На память девичью не жалуюсь. Она называется «Трансформация нежити как способ вызова контролируемых мутаций, или Сам себе некромант в схемах и картинках», автор Трансмигириус Трансмутикус.

Зря это я сказала. Очень даже зря. Народ притих и уставился на меня с таким видом, словно у меня внезапно выросло штук пять лишних голов. Оно и понятно. Книжка-то из запрещенной библиотеки. Насколько мне известно, ее не просто запретили, а уничтожили практически весь тираж. В запрещенной библиотеке в Академии хранился единственный уникальный экземпляр, пока… пока я туда не наведалась. Теперь экземпляр хранится у меня. Они ведь все равно им не пользовались. Когда я на него наткнулась, на бедной книжке был та-а-акой слой пыли…

Напряжение разрядил Васька.

– Минуточку. Хотите сказать, что парень решил ночью обзавестись волосами на шиньон? Он что? Парикмахер?

– При чем здесь шиньон? – опешил Макс.

Молодец, котик! Уловка удалась.

– Так парень орал, чтобы ему сбросили волосы. Зачем еще они могли ему понадобиться? Не порчу же наводить.

– Ну вы даете! Братьев Гримм читать надо. Там у девушки, заточенной в башне, были длинные волосы. Парень приходил к башне, кричал, чтобы Рапунцель сбросила ему свои косы, и преспокойно забирался наверх.

– Понятно, – кивнул Васька. – У-у-у, садист!

Он погрозил убиенному пушистым кулачком.

– Почему садист? – не понял Тирандерель.

– А ты наклонись поближе, я шепну тебе на ухо.

Эльф купился. Ну прямо как маленький! Тирандерель доверчиво наклонился ниже к морде кота, и тот недолго думая вцепился в роскошную рыжую шевелюру эльфа всеми четырьмя лапами. Не ожидавший такого подвоха Тирандерель взвыл благим матом, и мы узнали много новых ругательств на эльфийском. Очень познавательно, надо сказать. Наконец эльфу удалось стряхнуть обнаглевшего кота, и последний отправился в полет, крепко стиснув в зубах рыжий локон. Я рванулась было за фамилиаром, но волнение оказалось напрасным. Васька сделал несколько классических сальто в воздухе и эффектно уцепился за крепкий дубовый сук.

– Одурел?! – буйствовал Тирандерель. – Я же тебя сейчас вместе с деревом закопаю!

– Вот-вот, – самодовольно промурчал Василий. – Заметь, мой вес всего лишь шесть кило и то с натягом. А парень весит минимум шестьдесят. Представляешь, какую гамму непередаваемых ощущений должна испытать эта самая Рапунцель, если доверится сладким посулам и позволит использовать собственные волосы вместо веревки?

Тирандерель зябко передернул плечами, видимо, умножил свои ощущения на десять.

– Да за такое убить мало! – констатировал он.

– Так мы его уже… – виновато потупилась я.

– Плохо… Надо было его медленно… медленно. Например, привязать к дереву и использовать вместо мишени для ножей. Я бы метнул первый в руку… второй в ногу… И он еще не умер… и сползает… сползает… и худеет…

– У-у-у, злыдень, – согласился Макс. – А нам теперь его хоронить.

Огорченный такой несправедливостью жизни, целитель с чувством пнул бесчувственное тело носком сапога.

– А-а-а!!! – завопило тело, высоко подпрыгнуло вверх, сшибло опешившего от такой реакции Макса и умчалось в ночной лес, размахивая руками, как взбесившаяся ветряная мельница.

От неожиданности Васька рухнул с дуба прямо на Гарандарэля, тот поскользнулся и не нашел ничего лучше, как уцепиться за меня. Так что на землю упали мы слаженным трио.

– Слезь с меня, извращенец! – настоятельно порекомендовала я после жесткого приземления на какие-то колючки.

– Почему такая реакция? – усмехнулся он. – Мы ведь скоро поженимся.

– Замечательно, – мило улыбнулась я, как самая счастливая волчица в мире. – А у эльфов пенсия жене инвалида предусмотрена?

– Я не инвалид.

– Будешь.

С меня слезли. Давно бы так. Васька полюбопытствовал узнать размер пенсиона для вдов, чем заслужил от Гарандарэля взгляд, полный обещания долгой и мучительной смерти. Но фамилиара это ничуть не смутило, он даже показал эльфу язык, правда, из-за моей спины.

Занимался рассвет. Небосвод окрасился багрянцем. Многоголосый птичий хор начал свою утреннюю распевку. Ложиться спать не было смысла, и мы отправились в путь. Раньше отправимся, раньше замочим волколака, чтобы впредь нежити неповадно было разгуливать поблизости от селений. Волчок уверенно взял след. Васька мирно посапывал, уютно обернувшись вокруг моей шеи, как воротник из чернобурой лисы. Я не протестовала. В утренней прохладе теплый воротник был очень даже кстати. Яшка шагал легко и по пути завтракал зазевавшимися ящерицами. Громкий хруст и чавканье плотоядного коня смущали эльфов. Они косились на моего четвероногого друга то ли с уважением, то ли с омерзением. Вернувшийся с охоты Филька предпочел общество Макса. Да я и не набивалась ему в спутники.

Я откровенно скучала. Волколак не выл, не точил когтей о деревья, не пугал – словом, никак не выдавал собственного присутствия в лесу. То ли он успел мигрировать, испугавшись одной хвостатой ведьмы с арбалетом (что маловероятно). То ли просто нагло дрых где-нибудь в уютной берлоге. Хотя берлога, кажется, у медведей. Впрочем, неважно. Наглая нежить не менее нагло игнорировала охотников, что было очень негостеприимно с ее стороны. Если уж кто-то сподобился заглянуть к тебе на огонек, гость явно рассчитывает если уж не на роскошный ужин, то хотя бы на чашку чая. А тут полное отсутствие интереса со стороны вышеупомянутой нежити откровенно нервировало. Я скучала, задаваясь вопросом: а был ли монстр? В конце концов решила разнообразить монотонность путешествия занимательной беседой. Кто бы мог подумать, что охота, в сущности, такое нудное занятие? И как только короли умудрялись находить в этом монотонном времяпрепровождении развлечение?

– Гарандарэль, ты, кажется, собирался просто перекантоваться где-нибудь, не привлекая внимания собственного отца. Какой черт тебя занес в лес? – мило поинтересовалась я у бредущего по лесу эльфа.

В отличие от Тирандереля, Гарандарэль чувствовал себя в лесу как дома. Или просто держался более уверенно. Тирандерель городской мальчик, хоть и тщательно это скрывает. То есть рыжий имеет удивительное свойство заблудиться в трех соснах в рекордные сроки, усердно делая вид, что так оно и было задумано с самого начала.

– В лесу я из-за одной ведьмы с хвостом и золотыми рожками, – фыркнул эльф с таким видом, словно съел кило лимонов разом.

– Наглое вранье, – отмахнулась я. – Не помню, чтобы я звала тебя присоединиться к нашей милой компании. И склероза у меня нет.

– Разумеется. Только я просто тихо-мирно отдыхал…

– Ха! Ты еще скажи, что просто книжку читал, – скептически хмыкнул Тирандерель. – Мой тебе совет, Виктория, не верь ни единому слову.

– Сдается мне, сиятельный лорд (это он про Тирандереля? Тоже мне сиятельный!), вы только что изволили назвать меня лгуном? – плавно перетек в боевую стойку принц.

Вот уж никогда не подозревала, что эльфы такой горячий народ. Просто неаполитанские страсти в миниатюре.

– Нет, – пошел на попятный рыжий, чем немного разочаровал. – Я всего лишь хочу сказать, что вы, сиятельный принц, несколько преувеличиваете мою роль в этом деле.

– Вот как? – угрожающе сощурил глаза Гарандарэль. – И в чем конкретно выражается это преувеличение?

– На самом деле я имел честь застать вас за милой беседой с парой мутантов зубастой наружности. И судя по разгрому, который царил в комнате, диалог был очень бурный.

– Ну-ка, ну-ка… С этого места, пожалуйста, поподробнее, – живо заинтересовалась я.

До этого момента причина царящего в доме беспорядка представлялась мне немного иначе, и была она не блондинистой с острыми эльфийскими ушками, а носила имя Дворя и являлась домовым на испытательном сроке. Бедный Дворя. Представляю, насколько бедняге пришлось трудно. А я на него еще и накричала. М-да. Нехорошо как-то получилось. Осознав всю несправедливость по отношению к несчастному домовому, я преисполнилась угрызений совести.

– Не обольщайся. Ты и совесть – два совершенно несовместимых понятия.

Эльфы потупились. Очень сомнительно, что они наконец-то устыдились, осознав содеянное, скорее их разбирала досада. Так глупо попались.

– Так и будете в молчанку играть или все-таки поведаете, зачем разгромили мой дом? Сами до такого додумались или кто особо заботливый подсказал?

Не то чтобы я действительно верила в заказной характер погрома, не настолько я важная персона. Но поинтересоваться стоило. А вдруг? Ваську тоже живо заинтересовала причина необычного поведения перворожденных. Он слегка приоткрыл глаз и с любопытством уставился на эльфов, как энтомолог на новый вид насекомого. Эльфы засмущались еще больше. У Гарандарэля даже покраснели кончики ушей.

– Вика, никто нам тебя не заказывал… – пришел ему на выручку Тирандерель, являя редкостное единодушие своих рядов. – Как-то случайно получилось…

– Суду все ясно, – вынесла вердикт я. – Спелись, голубчики. Только ремонт все равно делать придется.

Тем временем небо над деревней Новые Усадьбы вспороли кожистые крылья черного дракона. Буренки, которых нерадивый пастух все-таки удосужился выгнать на пастбище (после двухчасовых уговоров, взятки в виде заветной четвертинки и перспективы целой поллитры вечером), в ужасе вытаращили глаза и с неожиданной прытью для столь меланхоличных животных прыснули врассыпную. Ошеломленный пастух каменным идолом стоял в центре заливного луга с кнутом наперевес, как воплощение извечного вопроса «Что делать?». Впрочем, реликтовый ящер и не думал охотиться, он заложил широкий круг над опустевшим пастбищем, выискивая что-то янтарными глазами с вертикальными щелями зрачков, раздраженно взревел, выпустил струю дыма и полетел дальше по своим собственным драконьим делам.

Мастер Огня клана Золотого Дракона Роландэль (а в облике черного дракона пребывал именно он) задумчиво осмотрел деревню с высоты птичьего полета.

«Ну? И где тут искать ведьму?» – вопросил он самое себя.

Идея найти Викторию была хороша, как ни верти. Только Роландэль не учел одной маленькой детали: точного адреса он не знал, а найти ведьму в небольшом, в сущности, населенном пункте, когда ты сам находишься в облике дракона, а на драконьем может разговаривать только непосредственно та ведьма, которую ищешь, практически невозможно. Местные обыватели в течение нескольких секунд вызовут истребителей, и доказывай им потом, что ты эльф, а не дракон. Впрочем, оставался вариант со сменой облика. Только он, как водится, тоже имел малюсенький недостаток. Вместе с чешуей дракона в неизвестном направлении исчезала и одежда. Роландэлю с лихвой хватило и прошлого раза, когда облик вернулся прямо в Академии. Тогда местные адептки с визгом фанаток, узревших своего обожаемого кумира, перезрелой вишней посыпались из окон. Хорошо хоть ректор был рядом, а то пришлось бы наплевать на собственные принципы и дать решительный отпор дамам. Оставалось надеяться, что местное население не сплошь идиоты и сообразят вызвать собственную ведьму раньше, чем известят команду истребителей.

Роландэль сделал пару ознакомительных кругов над деревней, нашел подходящий двор, наиболее свободный от линий электропередач и прочих помех, и зашел на посадку.

Погруженный в собственное горе, Богданов даже не заметил появления во дворе незапланированной рептилии. Хотя как можно не заметить ящера размером практически с дом? Остальные гости привычно оседлали ближайшие деревья, некоторые успели добежать до дома, захлопнуть за собой дверь и спешным порядком забаррикадироваться. Это они зря. Если бы дракон действительно решил причинить людям зло, достаточно пары струй огня, и из дома не выбрался бы живым никто.

Черный дракон взрыл мелкий гравий ятаганами когтей и грозно взревел. Богданов вышел из задумчивости, смерил оппонента долгим взглядом, прополоскал полотенце в тазу с холодной водой, выжал его, затем водрузил себе на голову и только потом спокойно заметил:

– Ну чего орешь как резаный? У нас только ведьма драконов понимает. А нету ведьмы… Охотиться она поехала… На волколака.

Роландэль взвыл от огорчения, нервно махнул хвостом и снес беседку. Впрочем, дракон этого даже не заметил. Он как-то не подумал, что Виктория попросту может отсутствовать по каким-то своим делам. В отличие от дракона, Валерий заметил плачевную участь, постигшую несчастную беседку. Разумеется, для рептилии таких размеров обычное деревянное строение не массивней коробки из-под обуви, но Богданов мгновенно оценил, какой ущерб может нанести один реликтовый ящер отдельно взятому особняку. Дом был чем-то нежно дорог своему владельцу.

– Ладно. Не стоит так расстраиваться… Может быть, она уже вернулась… – осторожно предположил он. – Вон Аркашка за ней сейчас сбегает. Аркадий! Кончай душить яблоню! Быстро сбегай за Викторией!

Худосочный юноша, услышав просьбу сраженного горем родителя, отреагировал неадекватно. Он просто рухнул с дерева, ломая тонкие ветки. По пути Аркадий умудрился потерять сознание и теперь лежал, успешно прикидываясь мертвым.

– Какие молодые люди нервные пошли! – всплеснул руками Богданов. – И это мой наследник, продолжатель моего дела! Тьфу!.. Слабак. Эй! Кто-нибудь! Приведите его в чувство.

Но никто не торопился покинуть уютные насиженные места, упорно продолжая разыгрывать из себя елочные украшения. Дело решил сам дракон. Роландэль не стал ждать, когда объявиться доброволец, и просто сорвал когтями ближайший пожарный гидрант. В небо взмыла струя воды, орошая живительной влагой все и всех вокруг. После щедрого душа народ сильно пожалел об отсутствии дождевиков и зонтов, а Аркадий оперативно пришел в себя и шустро метнулся в сторону ведьминого дома.

– Надо же, и напоминать не пришлось, – умилился отец хорошей памяти сына.