Татьяна мысленно прокручивала разговор в голове. Не давала покоя мысль, что кто-то может специально влиять на людей. Для чего? Здесь все живут и выполняют общее дело. Нет конкуренции, нет вражды. Она села за компьютер и стала просматривать файлы с записями видов планеты, работы людей на станции. Перечитала статью о планете Файзен, ее особенностях, климате, почве, атмосфере. Нет, ничего не указывало бы на вредоносные излучения, ядовитые газы (хотя дышать без скафандра человек здесь не может), что-то, что могло бы как-то повлиять на психику. Продолжительность рабочего дня устанавливалась по согласованию с работниками, длительная вахта требовала и более длительного отдыха. Все нормы сна и отдыха соблюдались. Так что же тогда?

Просигналила внутренняя связь, Татьяна включила скайп, над компьютером показалось голографическое лицо помощника:

– Таня, нас пригласили на вечеринку, устроенную в честь нашего прибытия. Для обитателей станции – это большое событие. Все хотят познакомиться, особенно мужская часть населения, – Тэй многозначительно посмотрел на Татьяну. – Говорят, здесь много красивых женщин.

– Не сомневаюсь, Тэй, ты очень понравишься им. – Татьяна немного помолчала. – Ты хотел бы иметь семью?

– Семью?

– Да, понимаю, мы уже отвыкли от понятия «семья», воспитание детей. Я много читала о прошлом, о семейном воспитании, о семейных ценностях… Знаешь, это здорово. Жаль, что со временем все это было нарушено. Сначала началась гей-лихорадка, все перевернулось с ног на голову, затем межнациональные, расовые конфликты, истребление одних людей другими. Семья отодвинулась на второй план. Люди стали жить одним днем, не рассчитывая на долгие отношения. А дети росли, как правило, с одним родителем. А когда уже освоили космос, когда создали современные ракеты, способные быстро достигать различных точек космоса, когда стали создаваться космические города-станции, то… Жаль, что все это утратили, вот что я хочу сказать.

– Я понимаю. Я знаю из истории, что мои предки были выходцами из Африки, но столько потом всего намешали, что теперь трудно сказать, кто же я. Я просто человек. И ничто человеческое мне не чуждо. Так что собирайтесь, госпожа Татьяна, я Вас жду через полчаса.

– Маловато времени ты мне даешь на подготовку.

– Успеешь, роботы помогут.

Когда Тэй отключился, Татьяна стала думать, что же ей надеть. Вечернего платья у нее не было. Вечная проблема женщин – что надеть! Ничего, подойдет и просто облегающий комбинезон для работы внутри помещений. А вот с прической надо подумать. Она зашла в туалетную комнату. Сначала приняла душ, а потом велела роботам уложить волосы. Руки–манипуляторы аккуратно причесали, уложили волосы, так что они густой волной ниспадали на плечи. Чуть-чуть косметики не помешает. Вечерний макияж тоже не занял много времени. Через полчаса космопсихолог вышла из комнаты. В коридоре ее уже ждал Тэй.

–Вау! Какая красотка! – он в восхищении щелкал языком. – Почему ты так редко пользуешься косметикой?

– Чтобы она не мешала работе, – хитро улыбнувшись, Татьяна тряхнула шелковистой каштановой гривой и пошла вперед.

5

В большом зале собрались обитатели станции, не занятые на работе. Женщины, мужчины, несколько ребятишек – все (около ста человек) повернули головы в сторону вошедших гостей. Доктор Ванг представил их, добавив, что гости прибыли для выполнения определенных работ. А пока они как хозяева станции должны оказать гостеприимство и позаботиться об их комфорте. Поэтому вниманию гостей предлагается небольшой концерт, танцы и праздничный ужин.

В центре зала была небольшая площадка, куда встал молодой мужчина, который под аккомпанемент гитары (еще сохранились некоторые старинные музыкальные инструменты) спел песню о разлуке молодых влюбленных. Мелодичный напев тронул сердца зрителей, и они бурно аплодировали исполнителю. Двое мальчиков показали акробатические номера, покорив присутствующих гибкостью и ловкостью. Татьяна и Тэй от души радовались встрече с людьми станции, «кружанами», как те сами себя называли. Время летело незаметно. Вдруг один из присутствующих предложил гостям показать что-то свое, может быть, спеть, станцевать? Татьяна посмотрела на Тэя, тот заморгал глазами, не зная, что ответить.

– Хорошо, – сказала космопсихолог. – Я сейчас покажу сеанс гипноза, если хотите.

– Хотим! – весело закричали зрители.

– Тогда я попрошу добровольца подойти ко мне.

Из зала вышел молодой человек и сказал, что он готов пожертвовать собой ради науки. Все весело засмеялись и захлопали в ладоши.

– Подойдите ко мне, – Татьяна взглянула ему в глаза. – Ничего не бойтесь.

– А я и не боюсь, – он открыто посмотрел ей в глаза. Татьяна поняла, что с ним будет не так-то легко справиться. Придется задействовать технику.

– Мы когда-нибудь встречались? – спросила она у мужчины.

– Нет, вряд ли.

– Я вас знаю?

– Нет.

– Посмотрите мне в глаза, – ее голос становился тверже, в руке оказался маленький светящийся шарик, который вибрировал и тоненько свистел. – Вы сейчас не работник станции, а астронавт. У Вас в руках навигационная карта, посмотрите на нее!

Молодой человек как бы держал перед собой карту и смотрел на нее.

– Что Вы видите?

– Звезды, созвездия и линию курса.

– Чего Вы ждете? Летим вперед!

Парень сел на воображаемое кресло, согнув ноги в коленях, но при этом крепко держась на них (кресла ведь не было!), осмотрелся вокруг, придвинулся к «пульту управления» и стал нажимать «кнопки», подавая команды. Зал затих, внимательно наблюдая за происходящим.

– Смотрите, загорелся правый двигатель! – Татьяна как бы со страхом показала в сторону.

«Командир корабля» приказал задраить отсек с загоревшимся двигателем, включил режим тушения пожара и переключил управление на второй, резервный, двигатель. Татьяна стала давать другие задания, которые новоиспеченный командир старательно выполнял в полусидячем положении.

– Пробоина в иллюминаторе! – Татьяна показала налево. – Надо ее заделать!

Парень оторвался от пола и поплыл в том направлении, куда показала гипнотизер. У зрителей округлились глаза. В их зале не было невесомости, а человек все-таки перемещался по воздуху. Он делал движения руками, как будто что-то заклеивал. Татьяна приказала ему встать на ноги и прекратила сеанс. Парень начал озираться, не понимая, что с ним произошло. Зрители весело аплодировали.

– Здорово! Как вам это удалось?

– Ну, это мои маленькие хитрости, – ответила космопсихолог и убрала шарик в карман комбинезона.

Через некоторое время испытуемый подошел к Татьяне.

– Меня Ильей зовут. Я думал, что не поддаюсь гипнозу, но мне сказали, что Вы со мной вытворяли, и я …

– Это не моя лично заслуга, а космопсихологии и других смежных наук, поверьте. Любого можно ввести в такое состояние при желании.

– Такое умение опасно в руках корыстных людей.

– Да, поэтому мы даем клятву не использовать свои умения во зло людям. А Вы добровольно согласились на эксперимент. И как Ваши ощущения сейчас?

– О, я чувствую себя прекрасно, но ничего не помню. Говорят, что я управлял ракетой.

– По-моему, Вы прекрасно справились с заданием.

– Если такой человек, как Вы, появляется на станции, значит, что-то произошло? Я прав?

– Возможно. А может, я просто провожу очередной эксперимент или работаю над созданием нового метода использования мыслительной энергии.

– Если я могу помочь, я готов.

– Вы всегда добровольцем выступаете?

– Если надо, то да. С Вами хоть куда.

– Я буду иметь Вас в виду.

К ним подошли другие жители станции и стали расспрашивать о возможностях космопсихологии. Татьяна вкратце рассказала о том, что человеческие ресурсы неисчерпаемы, только надо уметь пользоваться ими, что она и показала. Маленькая девочка подошла и попросила показать ей тот светящийся шарик, он ей очень понравился. Но Татьяна сказала, что это вовсе не игрушка, а серьезный прибор, поэтому пусть он лучше будет в ее руках. Девчушка скорчила недовольную рожицу, но спорить не стала и отошла. Доктор Ванг тихо спросил:

– Это новая разработка – шарик? Я прав? Я читал про них, но пока еще не видел.

– Да, это Maecenas moribus, или коротко – мецемори. С его помощью можно управлять поведением людей. Но только в критических ситуациях, когда человеку грозит опасность, например. То, что я его использовала на сеансе, это, конечно, типа фокуса, но не говорите никому, пожалуйста. Мы его будем использовать в своей работе. Кстати, нам с Тэем необходимо побывать на месте, где у людей появляются эти слуховые галлюцинации. У нас есть еще кое-что для исследования.

Алекс понимающе кивнул. Он был явно заинтригован происходящим. Такие возможности – просто сказка! Сколько проблем можно решить с помощью этого шарика! Хотелось поближе познакомиться с прибором, узнать, как им пользоваться, заказать такой же для работы.

– Завтра приходите ко мне в 9.00, мы выйдем за пределы станции, поэтому необходимы скафандры, их подготовят к этому времени.

– Хорошо. Нам нужен робот-носильщик для аппаратуры или луноход, если это далеко.

– Все будет, что скажете.

Они расстались. Татьяна зашла в свою комнату и переоделась в обычный мягкий домашний халат, повесив комбинезон в шкаф. Все необходимые вещи для жизни на станции предоставлялись быстро. В шкафу оказалась кое-какая одежда, белье, обувь – все ее размера. Как они догадались? И сама себя одернула: она проходила через контрольный пункт, где ее параметры отсканировали и подготовили все необходимое для жизни на станции. Люди перестали брать в полеты одежду, ее готовили на месте. Любой фасон, любые расцветки, модели, толщина материала – все делалось быстро и качественно, хотя материал для одежды – это уже не ткань, как в былые времена, а созданный из полимеров и других веществ продукт.

Татьяна пошла в душ и с удовольствием смыла с себя остатки напряжения и усталости. Вода – ее стихия, она наслаждалась тоненькими струйками, обливающими ее тело. Когда она вышла, ей показалось, что мелькнула какая-то тень к выходу. Она не поняла, что это было. Но, увидев открытую дверцу шкафа, кинулась к комбинезону. Так и есть! Пропал шарик. Нет, ей не показалось, кто-то очень быстрый и ловкий пробрался в комнату и выкрал мецемори. Она выбежала из комнаты, но в коридоре уже никого не было. Татьяна начала мысленно осматривать территорию, но в этом месте уже никого не было. Девушка постучала в дверь к Тэю. Он долго не открывал, а когда открыл, не хотел впускать.