След в прошлом

На почте я лишь временно подрабатывала, а так по профессии я провизор. Работала в аптеках, сначала в Новосибирске, а потом в Казахстане. Дуся у нас родилась в Новосибирске…

– Извините, я даже предположить не мог, что вы на пенсии, вы так молодо выглядите, – восхищённо сказал в ответ Максим.

– Спасибо, Максим, за такой комплимент, он для меня совсем неожиданный. Мне казалось, что я почернела от горя. Я так сильно расстроена за Дусю…

Максим прокашлялся.

– Я уверен, что она обязательно поправится, а скарб дело наживное. Главное, что вы остались живы…

– Ах, если не вы, Максим, чтобы с нами было, – вырвался из её груди стон.

– Там, наверху, – Максим ткнул пальцем в потолок, – было угодно, чтобы я оказался рядом с вами.

– Да, – кивнула покорно женщина.

– Меня выписывают завтра, а что говорят в отношении вашей выписки?

– Нас с Дусей выпишут на следующей неделе, так сказал нам лечащий врач.

– Мы с Климом приедем за вами. Жить до отъезда будете у нас. У нас двухкомнатная квартире, она будет в полном вашем распоряжении. Насчёт одежды не беспокойтесь, всё необходимое у вас будет.

– Спасибо, Максим, этого не нужно. Мои коллеги с работы и подруги дочери собрали нам два больших баула. К тому же я надеюсь, что нам будет оказана материальная помощь…

– Обязательно будет оказана, я в этом даже не сомневаюсь. Если будет необходимо, то создадим на этом направлении дополнительное усилие. У нас в дивизионе есть несколько курсантов, у которых очень влиятельные родители.

– Вы сейчас, Максим, так забавно сказали про направление и дополнительное усилие, – заметила мать Дуси с улыбкой на лице.

– Это, Елена Феликсовна, потому что я до мозга костей военный человек. Поэтому у меня это нередко проскакивает…

– Мне кажется, что вы, Максим, не такой, – сказала мать Дуси, окинув его тёплым взглядом.

Глава шестая

Дуся пристально всматривалась в окно иллюминатора. Самолёт надрывно гудел, слегка покачивая крыльями. Наконец, в иллюминаторе показалась земля, Дуся с облегчением вздохнула, полёт над морем основательно встревожил её душу и наполнил мрачными мыслями, которые были связаны с Климом и её физическим недугом.

Со времени пожара прошло более месяца, но горечь случившегося была так жива, словно всё произошло вчера. Она встряхнулась и отогнала от себя мрачные мысли. Хватит сетовать на судьбу, нужно верить в лучшее!

Посмотрела на мать и указала ей пальцем иллюминатор. Мать наклонилась вперёд.

– Вижу рыбаков на льду, – тут же объявила она. – Интересно, какую рыбу они ловят?

– Может быть, морских окуней? – высказал предположение Максим.

С заднего ряда раздался хрипловатый мужской голос.

– Они ловят корюшку, – пояснил мужчина. – Великолепная рыбёшка. Вам обязательно с ней нужно познакомиться, от неё зимой исходит запах свежих огурцов.

– Спасибо за информацию. Обязательно с ней познакомимся, – поблагодарил его в ответ Максим.

В динамиках послышался шум. Командир экипажа объявил, что приземление рейса в аэропорту «Хомутово» города Южно-Сахалинска задерживается на непродолжительное время.

Самолёт закружил над сопками островного края. Пассажиры, большую часть которых составляли жители острова, спокойно отнеслись к тому, что их самолёт кружил, выискивая брешь в плотной пелене облаков, ибо непогода была для них обычным явлением.

Но вот, наконец, брешь была найдена, самолёт резко устремился вниз и уже через несколько минут его колёса гулко застучали по замёрзшей бетонной полосе.

По бортовой связи стюардесса объявила:

– Пограничный наряд! Просьба приготовить к проверке документы!

Все оживились. Салон наполнился гулом. Дуся посмотрела на Максима.

Он улыбнулся ей и полез во внутренний карман меховой куртки за документами. Вскоре к ним подошёл старший пограничного наряда – молодой офицер в звании лейтенанта и попросил предъявить документы. Максим протянул ему их паспорта, а также своё служебное удостоверение и предписание.

Офицер бегло взглянул на служебное предписание.

– С прибытием вас! – поприветствовал их офицер. – Я вас, товарищ капитан, хорошо помню по училищу, вы были курсовым офицером во втором дивизионе.

– Точно, был – расплылся в улыбке Максим.

– На привокзальной площади вас ожидает служебная волга, которую за вами направил начальник штаба пограничного отряда, – добавил к сказанному офицер.

Максим довольный данным обстоятельством посмотрел на женщин. Лицо Дуси и её матери тоже озарила улыбка.

– Спасибо, товарищ лейтенант, – поблагодарил он офицера. – Рад встретить сослуживца.

Служебный автомобиль отыскали сразу. Прапорщик поприветствовал их и помог уложить вещи в багажник.

– Удивительно. Сколько снега лежит вокруг, – восхищённо заметил Максим, как только автомобиль тронулся с места.

– Это, товарищ капитан, последствия недавней снежной бури, которая продолжалась у нас почти четыре дня. Скоро сами увидите, что в городе вместо пешеходных дорожек пробиты в снегу тоннели, а во дворах утопают в снегу автомобили…

Немногим более чем через полчаса они въехали в город. И действительно зрелище, которое открылось им, поражало воображение. Кругом виднелись огромные кучи снега, окна первых этажей домов были занесены снегом, светофоры, утопленные в снегу, торчали как поплавки на водной глади.

Было по-зимнему тепло, горожане, не обращая внимания на последствия циклона, занимались своим обычным делом: кто-то спешил в офис на работу, кто-то катил своё дитя на салазках в садик, а кто-то, которую смену уже подряд, занимался очисткой города от снега.

– Ну вот, мы и приехали, – объявил прапорщик, ловко подрулив к крыльцу трёхэтажного здания управления пограничного отряда. – Гостиница находится в этом же здании, вход в неё справа, с торца. Номер, товарищ капитан, для вас заказан, отдыхайте, приводите себя в порядок.

Начальник отряда, ждёт вас у себя ровно в час. – Да чуть не забыл, – спохватился прапорщик, – офицерское кафе, находится на территории отряда, это неподалёку отсюда, метров триста, наискосок. Готовят там весьма неплохо…

– И куда же нас, Максим, направили служить? – с улыбкой на лице поинтересовалась мать Дуси, как только он появился в номере гостиницы. – Наверное, начальник отряда отправил нас к чёрту на кулички?

Максим загадочно улыбнулся.

– Нет, Елена Феликсовна, туда мы точно не едем. Я знаю лишь, что наша застава расположена на южном берегу охотского моря и полетим мы туда уже завтра. А сегодня после обеда мы отправимся смотреть соревнования горнолыжников по прыжкам с трамплина.

В них, помимо наших спортсменов будут также участвовать японские горнолыжники с острова Хоккайдо, так, что будет интересно. Оно будет проходить в знаковом для здешних краёв месте, которое зовётся «Горный воздух». Там есть два лыжных трамплина – на семьдесят и девяносто метров, а также горнолыжная трасса и канатно-кресельная дорога.

Начальник штаба пограничного отряда оказался выпускником алма-атинского училища, он выделил нам свою служебную машину.

– Как это здорово, что здесь в почёте горнолыжный спорт и кругом выпускники нашего пограничного училища, – с удовлетворением отметила мать Дуси.

Максим расплылся в улыбке и посмотрел на Дусю, она почему-то смутилась. Наверное, при упоминании училища подумала сейчас о Климе? – решил он.

– Я не думаю, что здешние спортивные сооружения такие же масштабные, как у нас на Медео и Имбулаке, но всё же…

Мне сказали, в тридцатые годы Тоёхара, так именовали тогда Южно-Сахалинск, претендовал в качестве города-кандидата на проведение Олимпийских игр 1936 года.

И что здесь особенно замечательно, так это необыкновенная природа, великолепная рыбалка и охота. Это мы в скором времени познаем обязательно, – заверил Максим женщин.

– Мы будем ловить корюшку, которая пахнет огурцами? – рассмеялась Елена Феликсовна.

– И не только её.

Дуся потянула мать за рукав, и когда она отреагировала, нарисовала пальцами на уровне её глаз контур дома.

Максим перехватил её взгляд, улыбнулся, взял её руку и накрыл своей большой и сильной ладонью.

– Проблем, Дуся, с жильём у нас не будет, у каждого будет своя комната. Дом благоустроенный, горячая и холодная вода есть, вся необходимая мебель и утварь тоже. Перед отъездом мы купим всё необходимое, нам может понадобиться на первое время – мне выдали хорошие подъёмные, так что денег у нас завались…

– Максим, мне так неудобно, ведь вы же…, – не успела досказать мать, как он тут же её перебил, – Извините, Елена Феликсовна, я понимаю, о чём вы хотите сказать, но у меня для вас есть новость.

– Какая? – настороженно спросила она.

– Сейчас к нам придёт начальник отряда, его зовут Владимир Тихонович, и с ним будет ещё один офицер, они пожелали познакомиться с вами и более того у них к вам будет предложение.

– Какое такое предложение? – испуганно спросила мать Дуси.

– Точно, не знаю, но оно может вам понравиться.

– Максим, скажите сейчас же, вы же знаете… – не успела закончить она, как в дверь раздался стук.

– Можно войти? – раздался голос снаружи.

Максим вопросительно взглянул на женщин. Дуся стремглав бросилась в спальню, закрыла за собой дверь и спешно залезла под одеяло. Мать усмехнулась и кивнула ему.

– Да, можно, входите, – ответил Максим.

В гостиничный номер вошли два старших офицера: полковник и майор. Первый – высокий и поджарый, с убелёнными сединами мужчина, немногим старше пятидесяти лет. Второй наоборот – невысокого роста, круглолицый, плотного телосложения, азиатского склада, вероятнее всего, тувинец.

– Что ж, давайте будем знакомиться, – сказал полковник, обращаясь к матери Дуси. – Я начальник пограничного отряда, зовут меня Владимир Тихонович.

– Елена Феликсовна, – представил её Максим.

– Тобольская, – добавила, смущаясь, она к сказанному. – Мою дочь зовут Евдокия, она сейчас спит, так как утомилась от перелёта, если вы не возражаете, то мы её будить не будем.

– Конечно, конечно…, – поспешил выразить своё согласие начальник отряда. – Мы с вами, уважаемая Елена Феликсовна, и вашей дочерью увидимся ещё не раз, такова специфика нашей службы – знать, как живут офицеры и члены их семей на пограничных заставах.

Сейчас же я к вам пришёл не только познакомиться воочию, но и предложить вам поработать фельдшером на пограничной заставе, куда вы уже полетите через несколько дней. Максим Александрович сказал, что у вас высшее медицинское образование, вы работали в аптеках и даже фельдшером на «Скорой помощи». Это так?

– Да, это действительно так. Мне работа фельдшера известна. Но дело в том, что все мои документы сгорели на пожаре…

– Мы в курсе всего того, что случилось с вами. Мы сделаем необходимые запросы и восстановим все ваши документы. Главное, чтобы вы согласились.

– Я согласна.

– Ну вот, и хорошо. Нам с вами крупно повезло. На отдалённой заставе своевременное оказание медицинской помощи является чрезвычайно важным делом. Со мной начальник медсанчасти пограничного отряда, которого зовут Александр Сотпаевич, он с вами сейчас побеседует на эту тему более обстоятельно, а работодатель, коим являюсь я, – рассмеялся начальник отряда, к сожалению, должен вас оставить. – Дела, куда от них денешься! – лукаво усмехнулся он.

Оставив Елену Феликсовну беседовать с начальником медсанчасти в комнате, Максим вошёл в спальню. Дуся, как и ожидалось, не спала, ей не терпелось узнать, по какому поводу явилось к ним начальство.

Максим взял блокнот, лежащий на тумбочке у кровати матери, и протянул его ей.

– Ты, наверное, сгораешь от любопытства?

– Да! – написала она в ответ. – Как прошёл визит начальства?

– Очень хорошо. У твоей мамы будет работа на пограничной заставе.

– Она будет поварить? – Лицо Дуси расплылось в широкой улыбке.

Максим приглушённо рассмеялся.

– Почему поварить? Нет, не поварить. Мама вспомнит свои молодые годы и будет работать фельдшером.

– Это ж здорово! Её так угнетает, что мы будем сидеть у вас на шее…, – написала она. – Мама довольная?

– Мне, кажется, что она довольная. Что касается того, кто будет сидеть на шее. Ты умеешь стряпать блины?

Глаза Дуси от удивления поползли вверх.

– Я буду на заставе стряпать пограничникам блинчики? – вывела она на бумаге очередную фразу.

– Так, умеешь или нет?

– Конечно, умею.

– Ну вот, и у тебя будет дело, – рассмеялся Максим. – Я обожаю блинчики. Кстати, как ты относишься к варёной сгущёнке?

– Очень положительно, – написала она. – Я её обожаю.

– Тогда я буду её варить для тебя всякий раз, как ты только соберёшься накормить меня блинами.

А ещё я буду ловить для вас с мамой лососей, чтобы ты и мама могли каждый день есть красную икру ложками. Кстати, блинчики будут хороши как с варёной сгущёнкой, так и с красной икрой.

– Мне такие перспективы, Максим Александрович, очень нравятся. Я уже хочу побыстрее улететь на нашу пограничную заставу, – спешно написала она.

– Я в восторге от твоего настроения. Пообещай мне, что ты в нём часто будешь пребывать.

– Обещаю. Я понимаю, что грусть напрасна, потому как жизнь прекрасна. Но должна при этом заметить, что есть одно «но», которое вы не приняли во внимание. То, что случилось со мной и мамой, прекрасным вряд ли назовёшь. Но, я, тем не менее постараюсь не испортить общую идеалистическую картину…

– Ты большая умничка! – восхитился ею Максим. – Климу повезло с тобой…

– Ну, не знаю, повезло ли ему? – быстро написала она. – Но потом на какое-то мгновение задумалась, после чего карандаш вновь заплясал в её блокноте. – Если мне ещё оглохнуть, то я буду идеальной женой, и глухая, и немая, т. е. никаких проблем, одни только достоинства: девушка не слышит, не возмущается, только детей рожает. Все мужики вокруг будут то и дело говорить: «Климу явно повезло с женой».

Максим вновь восхитился ей. Ему были симпатичны люди с юмором и самоиронией. Он и сам был таким.

– Извини, Дуся. Я перефразирую сказанное мной – пусть будет так, чтобы Климу с тобой не повезло. Главное, ведь, чтобы твой недуг отступил.

Убеждён, что море, скалы, чистый воздух, умиротворение красотой природы этого далёкого края, где твоя жизнь будет идти размеренным ритмом, без человеческой суеты, дрязг, подлости, несомненно, прольётся чудодейственным бальзамом на твою израненную душу.

Я в это искренне верю, поэтому всё так и случится, ты в этом можешь даже и не сомневаться.

После столь продолжительного спича, Дуся соскочила с кровати, подбежала к нему, обвила руками и, не раздумывая, поцеловала его в губы.

От неожиданности Максим на мгновение остолбенел, по всему его телу пробежала волнительная дрожь. Он уже был готов, поддавшись внутреннему порыву, заключить её в свои объятья и ответить тем же, но она быстро шмыгнула снова на свою кровать, схватила блокнот, и спешно начертала в нём большими печатными буквами:

Я ВАС ОБОЖАЮ! ВЫ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ!

– Я тебя тоже, малыш! – выдавил он из себя в ответ, преодолев внезапно накативший комок в горле.

В спальню вошла мать, раскрасневшееся лицо которой указывало на то, что она осталась довольной состоявшимся разговором с начмедом.

– Как поговорили, Елена Феликсовна? – спросил её Максим.

– Поговорили, Максим, замечательно! Я очень довольна тем, что мне предоставлена возможность поработать фельдшером на заставе. На меня возлагается контроль за качеством приготовления пищи и санитарным состоянием пищеблока.

В прошлом году, как сказал мне начальник медсанчасти, половина пограничников на нашей заставе переболела трихинеллёзом, потому как употребили в пищу заражённое медвежье мясо.

– Что ж, тогда нам нужно будет в своём питании больше ориентироваться на рыбу, – рассмеялся Максим. – Неслучайно основная пища у японцев морепродукты, поэтому и средняя продолжительность их жизни около восьмидесяти лет.

– Я ему что-то в этом роде и сказала. На что он мне ответил, в рыбе много токсичных химикатов, в частности ртути. И чем старше рыба, тем она более вредна. Сообщил, что во многих странах опасными признаны тунец, навага, горбуша, нельма, чавыча…

– Да уж, ничего не скажешь – начитанный майор… Спасибо, что столь почитаемую здесь корюшку в разряд опасных продуктов не зачислил.

Видимо, язык у него не повернулся сказать про неё что-то плохое, – ухмыльнулся Максим и посмотрел на Дусю, которая внимательно слушала его диалог с матерью.

– Мы с ним сошлись на том, – продолжила её мать, что лучше бараньего мяса ничего нет.

Максим улыбнулся.

– В этом нет ничего удивительного. Если я не ошибаюсь, – сказал он, – то начмед тувинец, а на его исторической родине предпочитают есть шашлычки из барашка, как и в Казахстане.

Дуся приподнялась с кровати и протянула свой блокнот Максиму, где написала:

Как вы думаете, на лыжной базе «Горный воздух» жарят шашлыки из барашка, как у нас на Медео? Вы упомянули про них, и у меня сразу засосало под ложечкой…

Ваша голодная Дуся.

Максим бросил взгляд на часы.

– Через двадцать минут нам нужно выйти к крыльцу штаба. Там нас будет ожидать «уазик». По приезде на базу «Горный воздух» мы узнаем, какие там шашлыки жарят.

А вечером предлагаю пойти в ресторан «Океан», чтобы воочию познать, насколько хороши блюда из морепродуктов. – Не возражаете, Елена Феликсовна, против похода в злачное место?

Елена Феликсовна расплылась в улыбке.

– Я не возражаю. Повод замечательный…

– А ты, Дуся?

Дуся посмотрела на них лукавым взглядом, а затем по-детски растянула себе пальцами рот, давая понять, что безмерно рада такому предложению. Максим и её мать, видя такой её жест, закатились в безудержном смехе…

Глава седьмая

Погода в день отлёта на пограничную заставу установилась под стать настроению – день был яркий и солнечный, а небо чистое и открытое.

Ми-8, набрав необходимую высоту, летел вдоль прибрежной полосы на автопилоте, немного раскачиваясь сбоку на бок, как лодка в море при лёгком бризе.

Дуся и её мать с интересом вглядывались в мелькавшие за окнами иллюминаторов безмолвные снежные пейзажи. Настроение у них было, поначалу тревожное, но постепенно тревога улетучилась. Им хотелось поскорее попасть заставу, они морально устали и нуждались в отдыхе.

Вертолёт, сделав небольшой разворот, пошёл на снижение. Внизу, среди снегов, показались постройки пограничной заставы, состоящие из трёх отдельно стоящих зданий: казармы, дома офицерского состава, склада.

Из кабины пилотов вышел бортмеханик в звании прапорщика.

– Подлетаем к заставе! – прокричал он на ухо Максиму, так как разговаривать в салоне вертолёта из-за гула, исходящего от винтов, было весьма трудно.

Дуся с матерью вновь прильнули к окнам иллюминаторов.

По окраинам вертолётной площадки, обозначенной красными флажками, стояли пограничники, в руках они держали лопаты.

– Молодцы, товарищ капитан, ваши погранцы, – вновь прокричал ему на ухо прапорщик. – Они хорошо почистили площадку, несмотря на то, что снегу было по пояс. – Знатный был тайфун, – добавил он к сказанному.

Сильные струи воздуха, идущие от винтов, подняли снежный столб, и, раскрутив его, превратили в поток снежного вихря. В кабине вертолёта стало намного темнее. На здании пограничной заставы, находившейся недалеко от вертолётной площадки, от шквального ветра забился в неистовом порыве на флагштоке красный флаг с серпом и молотом. У пограничников, стоявших поодаль, чуть не сорвало с голов порывом ветра шапки-ушанки, они едва успели прижать их к головам руками.

Шасси вертолёта коснулись посадочной площадки, и бортмеханик спрыгнул на землю. Винты остановились, и он пригласил всех к выходу.

Первым по трапу сошёл Максим. Затем он помог сойти женщинам. К ним, пригнувши навстречу ветру голову, подбежал офицер и с ним три пограничника. От ветра и мороза их лица были красными. Шинель офицера была запорошена снегом, и нельзя было понять в каком он звании.

– Заместитель начальника заставы по боевой подготовке, старший лейтенант Сергеев Николай Васильевич, – чётко, по-военному представился он Максиму.

– Начальник погранзаставы капитан Ломакин Максим Алексеевич, – представился ему в ответ Максим, широко при этом улыбаясь.

Сергеев тепло поприветствовал женщин и крепко пожал руку бортмеханику.

– Привет, Володя? Что ты нам привёз в этот раз? – поинтересовался он у него.

– Всё как обычно: почту, продукты, книги для вашей библиотеки, а также медикаменты для фельдшерского пункта. – И чуть не забыл, – спохватился он, – сигареты и конфеты находятся в фанерном ящике, он в конце грузового отсека.

– Парни, разгружаем вертолёт! – последовала команда старлея, отданная им пограничникам, стоявшим рядом.

Их лица озарила улыбка. Ведь прибытие вертолёта – ожидаемое событие! Сигареты, конфеты и письма от родных и близких – это то, что нужно для полного счастья пограничнику на далёкой заставе.

Максим представил своему заместителю мать и дочь. После чего, все они дружно зашагали по тропинке, расчищенной от снега, в направлении заставы.

– Вашу квартиру, товарищ капитан, мы привели в полный порядок, ещё по осени сделали во всех комнатах косметический ремонт, заменили всю сантехнику на кухне и ванной комнате, и даже повесили новые шторы, – принялся рассказывать Максиму его заместитель, – надеюсь, что вашим женщинам они понравятся.

– Спасибо, Николай Васильевич, приятно это слышать, – поблагодарил своего заместителя Максим. – В последний месяц до отлёта на Сахалин моим женщинам пришлось немало пережить в связи с известными событиями, которые произошли в Алма – Ате. Это и потеря крова, и физические страдания…

Максим на мгновение умолк, словно собираясь с мыслями.

– О том, что случилось в Алма-Ате мы, Максим Алексеевич, изначально узнали из новостного канала японского телевидения. Ведь Япония по прямой линии совсем недалеко – порядка сорока километров.

В прошлом году на участке заставы выбросило на скалы японскую шхуну, на ней мы обнаружили хорошо сохранившийся телевизор марки «Саньё», который превосходно берёт Японию.

– А как к этому событию отнёсся Особый отдел? У него, наверное, нашлось что-либо сказать по этому поводу.

– Особисты о нём ничего не знают. А что касается телевизора, то мы ему присвоили статус «ничейного» и он в настоящее время находится в вашей квартире. Мы там его смотрели с замполитом.

Володя сейчас воюет в Афганистане, в составе мотоманевренной группы Пянджского погранотряда, а его семья находится в Нижнем Новгороде у своих родителей. В июне – июле он должен появиться здесь…

Максим понимающе качнул головой.

– Понятно. Ну а насчёт касается телевизора, то пусть пока побудет у меня, особистов я попытаюсь убедить, что тлетворная пропаганда соседей не возымеет на меня и моих женщин никакого пагубного влияния. А там глядишь, и контейнер с моими домашними вещами подойдёт. Только вот как свой скарб сюда доставить?

Говоря о том, что с особистами ему удастся договориться, Максим умолчал, о том за полтора месяца до того, как ему пришёл перевод на Сахалин, ему было предложено перейти на службу в органы военной контрразведки. Он дал своё согласие быть кандидатом на работу в Особый отдел КГБ СССР. А так как время прохождения кандидатского стажа было не менее года, то распространяться на сей счёт раньше времени он счёл для себя излишним.

– Ваши вещи можно доставить на заставу только осенью кораблём во время планового завоза продуктов на заставу, или небольшими партиями вертолётом, – сказал его заместитель.

Дом, в который они вошли, был построен из расчёта на четыре семьи. Кроме их квартиры, пустовала также квартира старшины заставы, пребывавшего на данный момент на курсах переподготовки прапорщиков.

Квартира, по меркам пограничной заставы, была очень даже неплохой. От протопленной печи в доме было тепло и уютно.

Максим с удовлетворением отметил, что все комнаты меблированы простой, но весьма добротной мебелью, гладкие деревянные полы были выкрашены хорошей эмалью коричневого цвета, на стенах новые светлые обои, а на окнах, как уже было сказано, приятной расцветки шторы.

Единственное, что его сейчас волновало – как это спартанское убранство, которое понравилось ему, восприняли Дуся и её мать?

Женщины обошли и внимательно осмотрели все комнаты. В зале, раздвинув шторы, они выглянули из окна. Их взору предстало одноэтажное здание казармы, по периметру которой прохаживался в белом полушубке часовой заставы с автоматом на плече.

Рядом с ним на расчищенной от снега площадке, служившей пограничникам строевым плацем, весело играли два трёхмесячных щенка. При их виде лицо Дуси в умилении засияло улыбкой.

На кухне заместитель Максима широко распахнул дверцу холодильника. У всех от неожиданности открылись рты. Холодильник был доверху забит продуктами.

– Не пугайтесь! Это ваш продовольственный паёк за февраль. Здесь мороженное мясо, рыба, фарш, консервы, масло. Все остальные продукты: сахар, печенье, крупы, сгущённое молоко, я разместил в нижней части кухонного шкафа.

Первой спохватилась Елена Феликсовна.

– Я сейчас приготовлю нам что-нибудь поесть…

Видя такую её реакцию, заместитель Максима понимающе улыбнулся.

– Сейчас, Елена Феликсовна, готовить ничего не нужно, потому как для вас уже накрыт обед в столовой заставы. – Ждём вас всех там, – сказал он и направился к выходу.

– Ну, как, Елена Феликсовна, понравилось вам наше жильё? – нетерпеливо спросил Максим, как только за Николаем закрылась дверь.

– Жильё мне пришлось по душе. Думаю, что Дусе тоже, – сказала она взглянув на дочь. – Та продолжала стоять у окна и любоваться щенками. Услышав своё имя, Дуся обернулась, расплылась в улыбке, и выразила восторг большим пальцем руки, задранным вверх. – Спасибо вам, Максим за всё, что вы делаете для нас, – сказала проникновенно Елена Феликсовна утерев неожиданную слезу, выкатившуюся из её глаз…

Послышался стук в дверь. В дом вошли три пограничника. Они внесли их чемоданы, которые поставили у входа. Дуся вопросительно посмотрела на Максима. Он улыбнулся ей, ему было понятно, что крылось за этим взглядом.

– Выбирай, Дуся, себе комнату, первоочередное право за тобой, – сказал он. – Не так ли, Елена Феликсовна?

– Я не возражаю, мне нравятся все комнаты.

Дуся, не раздумывая, указала на угловую комнату, окна которой выходили на берег моря. Максим взял её чемодан и торжественно внёс его туда.

Разместившись по комнатам, они поспешили на заставу, где их уже поджидал Николай.

Обед был на славу. Великолепный борщ, жареная корюшка, жаркое из косули, и, конечно же, традиционные корейские салаты, так обожаемые жителями острова.

Их на заставу, как выяснилось позже, завезли шефы. Это и специфического засола капуста «кимча» с кусочками лосося, и семена пророщенной сои, и побеги молодого папоротника. Особое восхищение вызвал тонизирующий напиток из ягод красники, которую сахалинцы называют попросту «клоповкой».

– Ну как, вам наша корюшка? – поинтересовался Николай. – Понравилась?

– Объедение и только! – почти одновременно выразили свой восторг Максим и Елена Феликсовна.

– Вообще, корюшка – уникальная, она единственная в своём роде рыбка, которую не надо чистить при приготовлении, – сказал Николай. – Её пожарить просто – вытаскиваешь из мешка за хвостик, обмакиваешь в муке и на сковородку. Что же касаемо вяленой корюшки, то она непременный атрибут любой пивной компании на Сахалине.

– Нам нужно обязательно пристраститься к ловле корюшки, – тут же отреагировал Максим.

– Это правильно, – улыбнулся Николай. – На правом фланге заставы в районе маяка начался активный клёв корюшки, так что Елена Феликсовна и Дуся готовьтесь морально к тому, чтобы в один из пригожих дней поехать «за огурцами».

Моя супруга, её зовут Лена, и сын Артём, приготовят для вас зимние удочки, они у меня заядлые рыбаки…

– Мне нужно будет провести на заставе вакцинацию от гриппа, – вспомнила Елена Феликсовна.

– О! Это не займёт много времени. У нас народ сознательный, от желающих отбоя не будет, – рассмеялся Николай.

– Тогда я тоже поеду. Мне это интересно. У себя в Казахстане, мне несколько раз довелось побывать на зимней рыбалке на озере Шалкар. Я однажды поймала там одиннадцать окуней, из которых мы сварили великолепную уху…

Дуся от удивления выпучила глаза. Услышать такую новость от своей матери она явно не ожидала.

Прошла первая неделя. Максим принял пограничную заставу и официально вступил в должность. Дусю и её мать пограничники заставы называли по имени-отчеству уже на следующий день.

Елена Феликсовна приступила к исполнению обязанностей фельдшера. Она оборудовала в выделенном ей помещении заставы, находящимся рядом с библиотекой, фельдшерский пункт, провела медицинский осмотр личного состава и стала готовиться к вакцинации.

Дуся же всё это время упивалась чтением художественных книг, благо библиотека на заставе насчитывала несколько сот книг. Не забывала она и про щенят, которые завидев её, с визгом бросались к ней навстречу.

А по вечерам, когда все были дома, они с соседями смотрели программы японского телевидения.

– Соседки! – раздался на пороге их квартиры задорный голос Лены, – собирайтесь, едем на рыбалку. Мы с Тёмой уже собрались…

– Сейчас, Леночка, мы с Дусей мухой…

Когда они вышли из дома, то увидели стоящие у крыльца дома два снегохода «Буран». Максим о чём-то оживлённо разговаривал с Николаем.

Все женщины были одеты в армейские бушлаты, шапки-ушанки, стёганые шаровары и чуни.

Тёма же был одет в тёплый лыжный костюм и финскую куртку «Аляску».

Елена Феликсовна и Лена уселись на задние сидения, а Дусю и Артёма посадили в сани и укрыли постовым тулупом. Максим и Николай едва сдерживали себя, чтобы не рассмеяться от вида Дуси. Если на взрослых женщинах эта экипировка выглядела более или менее, то на её хрупкой фигуре она смотрелась комично.

Снегоходы, управляемые двумя пограничниками, взревев, резво тронулись с места, оставив за собой столб снежной пыли.

– Ждём вас с уловом! – прокричал им вслед Николай.

– Корюшку будем ловить напротив маяка, – доверительно сказал Дусе Тёма. – Там глубина метров шесть. Рыба клюёт весь день. Прошлой весной мы с мамой поймали несколько зубаток размером с маленькую горбушу, а ещё там бегает много лис…

Дуся достала из кармана бушлата блокнот, который всегда был с ней, и карандаш.

– А почему ты Тёма не учишься в школе? – написала она.

Мальчик вытаращил на неё глаза.

– Как это не учусь? Я учусь в пятом классе в городе Корсакове. Живу я там у своей бабушки. А сейчас у меня каникулы…

– Понятно, – вывела она на листе.

– Дуся?

Она вопросительно посмотрела на него.

– Ты очень красивая девушка! – с детской непосредственностью неожиданно выпалил он. – Я научу тебя ловить крупную корюшку. У меня есть классные гирлянды, которые я сделал из жёлтых и зелёных нитей бабушкиной мохеровой шапки, я дам тебе пару штук…

Дуся от такого комплимента мальчика, сделанного в её адрес, почему-то вдруг смутилась и не нашла ничего лучшего, как высунуть голову наружу, чтобы остудить разгорячённое лицо. Холодный и пронизывающий ветер чуть не сорвал шапку, она едва удержала её руками на голове.