Идеальный мир

Сборы заняли несколько часов, и во второй половине дня импровизированный отряд из трех человек уходил из города. На окраине миновали контрольный пункт, где скучающий постовой снял данные о выходе с чипов ребят, и быстро потерял к ним интерес. В чипах была вся загвоздка. Если из запястья еще можно было вытащить болтающийся под кожей шарик трех миллиметров в диаметре, то имплантированный в шею нано паук изъять было невозможно. Соня слышала краем уха, что где-то отступники жили без этих имплантатов и ребята решили решать проблемы по мере их поступления. Льош резонно заметил, что группу из трех простых граждан вряд ли будут искать муниципальные власти или, тем более, ГМП.

Путь предстоял неблизкий. Льош умел водить электротранспорт, но ни у кого из ребят не было личного транспорта. Такое дорогое удовольствие мало кто мог из жителей себе позволить. Шли по древней заброшенной дороге, еще не полностью захваченной растительностью. К вечеру отряд преодолел половину пути и решили устроиться на ночлег, до пункта назначения оставалась еще порядка тридцати километров.

Стремительно темнело, свежий весенний воздух наполнял легкие. Шумел лес, постепенной стихал птичий гомон. Ребята расслабились в такой идиллической обстановке и, весело перебрасываясь шутками, разводили костер и распаковывали припасы для ужина. Для сна было захвачено два спальных мешка и легкая палатка со слабеньким электрогенератором на графеновых элементах питания. На нее Льош потратил почти все свои сбережения. Вскоре костер весело трещал ветками и на лес опускалась тьма.

– Рассказывай, почему тоже решил уходить, – проговорил Льош, подбрасывая в пламя мелкие веточки.

Алекс пошевелился и пересел ближе к огню.

– Мне больше нечего делать в Сибериате. Я думал уехать позднее, когда определюсь, куда именно. – Алекс задумчиво посмотрел на небо, заполняемое звездами. – С Кимберли. Но, как оказалось, она все это время работала в контракте с сутенером. Мне кажется, через некоторое время она бы просто исчезла. Нас ничего не связывало. Знаешь, а ведь мы действительно найдем лучший, идеальный мир. Я верю в это. А вы?

Соня улыбнулась и согласно закивала головой. Льош, внимательно слушавший, протянул руку за большим поленом и затащил его край в ненасытный огонь.

– Найдем. Или построим свой. И не переживай так насчет… нее. Ты кругом прав, и она выбрала свой путь. Все, ложимся спать, завтра будет долгий путь.

Алекс не полез в палатку, закутавшись в спальный мешок под звездным небом. Мерцающие точки или наоборот, сияющие ровным светом были далеки от мальчика. Где-то там, в безумных условиях, люди сражались с враждебной для них средой. Алекс хотел занять место в их рядах, облаченный в непробиваемый скафандр высшей защиты. Или находиться в надежно защищенном отсеке звездолета. Под такие несбыточные мечты Алекс уснул, освещаемый тлеющими углями погасшего костра.

На следующий день, к вечеру, отряд вышел к месту, указанному в записке. Льош сверился с картой на коммуникаторе и огляделся. Вокруг них были лишь равнины и холмы с редкими деревьями.

– И где же они?

Алекс молча тронул друга за плечо и указал рукой вдаль. Льош обернулся. Вдали, около холмов, им махал рукой человек.

Глава 2

Очередной рейд закончился рассмотрением инцидента. Сотрудник убил мужчину и женщину. С его слов он вошел в комнату, где находилось примерно десять человек, еще четверо были мертвы, дети. Мужчина и женщина ядом убивали детей – несколько малышей были связаны, чтобы не смогли убежать. Как пояснил сотрудник, посреди данной ситуации у него случился приступ ярости, и он открыл прицельный огонь по взрослым, после чего освободил детей и вывел их к транспорту.

– Инцидент считаю исчерпанным, сотрудник отправлен во внеочередной отпуск на пять дней и лишен половины премии.

Старший специалист вывел текст на экран и взглянул на своего подчиненного из гвардии ГМП. Молодой, всего пару лет назад вернувшийся из Зоны Жизни, но толковый. Записался к вербовщикам уже давно, обученный еще при базовом гражданстве. Старший специалист вывел описание инцидента на экран и просмотрел запись с датчиков сотрудника без звука.

– Решение подтверждаю, голосовая подпись.

Терминал мигнул экраном и окрасил выделенный файл в синий цвет.

– Какие будут указания, старший?

Старший специалист поморщился.

– Отвыкай уже обращаться, как житель без полноценного гражданства. По старинке – командир. Давай завтра проведи внеплановый инструктаж. И вызови на него мозголаза. На базе вроде крутился один, пусть побеседует с бойцами. Нам не нужно, чтобы сотрудники палили при рейдах в граждан.

– Но они же….

– Граждане. Пока неполноценные, живущие по своим звериным законам, но потенциальные граждане человеческой цивилизации. Тебе еще многому нужно научиться.

– Я все прекрасно понимаю, командир. Мы даем им все необходимые ресурсы и время. Они используют необходимые блага цивилизации. Я сам выбрал службу в гвардии ради поддержания порядка и борьбы за сохранение баланса. Почему они так нас ненавидят и не хотят жить, используя достижения цивилизации человечества?

Старший смерил долгим взглядом подчиненного.

– Потому что бороться в человеческой натуре. Выполняйте распоряжения, жду завтра с отчетом. И не забывайте, через три дня рейд в окрестностях Сибериата. Свободны.

***

До поселения, со слов встретившего их человека, нужно были идти еще порядка двух километров. Человек им сразу представился как Проповедник. Ребята назвали свои имена, на что Проповедник широко улыбнулся и начал указывать путь.

– У нас чипы, – сразу предупредил представителя отступников Льош.

– Знаю, сын мой. Ничего не поделаешь, наша сила будет в постоянном движении. – Проповедник шел рядом, изредка поглядывая на ребят и на древнюю потрепанную карту в руках. На вид ему было лет тридцать или сорок, что в умах ребят вызывало ассоциации с Наставниками из Зон Воспитания.

– Вы знаете, как их вытащить?

– Силой внутренней, да волей божьей все получится, – непонятно ответил Проповедник. Ребята переглянулись в непонимании. Остаток пути прошел в молчании.

Поселок расположился между двух холмов, густо заросших деревьями и кустарником. Неподалеку протекал ручеек, обеспечивающий отступников пресной водой. Шесть небольших домиков, собранных из разнообразных подручных материалов, выглядели неказисто и, казалось, вот-вот развалятся. Ребята удрученно смотрели на идиллическое поселение. Льош сбросил поклажу на землю и присел, отдыхая.

– Располагайтесь в крайнем доме, я скоро вернусь, – бросил Проповедник и исчез между строениями. Алекс занес свои вещи в домишко и, когда вернулся на улицу, Льоша и Сони уже не было, остались только их вещи, которые они даже не занесли, оставив на улице под хлипким навесом.

У хижин копошились младшеклассники. Алекс мысленно одернул себя, ведь это были не ученики Зон Воспитания, а свободные дети. Правда, слегка чумазые и в потрепанной, рваной одежде. Лишь вслушавшись в их гомон, Алекс очень удивился: грязные малыши матерились, многие слова Алекс даже и не знал. Первый раз ругань он услышал в тринадцать лет, и то случайно. Морфологическое значение короткого матерного слова он разбирал тогда два дня, а потом еще и отхватил замечание от воспитателя, опрометчиво начав искать расшифровку в поисковике учебного терминала.

Проповедник вернулся через несколько минут. С женщиной, которая почти сразу же с улыбкой попрощалась с мужчиной. Проповедник тоже улыбнулся в ответ.

– Иди, Арфа, бог с тобой.

– А что такое бог? – спросил Алекс.

– Бог – это всемогущее существо, которое ведет нас к свету.

– Такому свету? – мрачно поинтересовался Алекс, кивнув на матерящихся детей.

Проповедник перестал улыбаться.

– Эта жизнь для нас всего лишь испытание. Бог проверяет нас, достойны ли мы света. Поэтому наша жизнь должна быть по его заветам.

– Он же всемогущий, этот ваш бог. Почему бы ему не управлять вами, чтобы вы вели достойный образ жизни?

– Свобода воли, сын мой, дана человеку не просто так.

– Явно не для того, чтобы придумывать что-то вроде того, что есть ваш бог, – проговорил Алекс с кислой миной на лице.

Проповедник замолчал, укоризненно глядя на парня. Его морщинистое лицо более не ассоциировалось у Алекса с Наставниками. Он мыслил не рационально, непонятно. В поселок вошла группа людей – в поношенной одежде и сильно исхудалых. Все они были с мешками, из которых выглядывали пучки растительности, смутно напоминающие злаки. Двое мужчин остались неподалеку от парня и разожгли едко пахнущие смеси в извлеченных из лохмотьев трубках. Алекс поморщился, когда до парня донесся едкий запах дыма.

Ближе к вечеру слоняющегося по поселку парня нашел Льош. Ребята отправились на край поселка, где уселись на распиленные части деревьев.

– Как тебе жизнь на воле? – спросил Льош.

– Воняет и вообще как-то все глупо, – возмутился Алекс. – Честно говоря, я ожидал чего-то большего.

– Я тоже, – Льош вытянул ноги и откинулся спиной на стенку домика. – Мы обошли близлежащую территорию. Этот микроскопический живой уголок все, что есть у отступников.

– И какой тогда в этом смысл? – недоуменно произнес Алекс.

– А чего ты ожидал?

– Нормального сопротивления, а не проживания в грязных дикарских условиях. Разветвленной сети поселений с хорошим оборудованием для борьбы против системы. Мне кажется, они тут просто дожидаются своего тридцатилетия, чтобы….

Парень замолчал. Льош кивнул. Его лицо было мрачным.

– Найду Проповедника. – Льош неторопливо встал и отряхнулся. – Если он и дальше будет нести чушь, будем уходить.

Алекс не ответил, задумавшись о своем. Ему нужна была подсказка, что делать дальше, так как он снова ощутил себя, как только выброшенный в город ребенок, каким был совсем недавно. Парень понимал, что его друг находится в таком же состоянии, но Льош был человеком постоянного действия, на Алекса же периодически находили состояния размышления. В раздумьях парень направился спать. Ему выделили уголок под крышей самого маленького домика на холме, где обитали еще пять человек. Очень долго плакал годовалый ребенок, с непривычки Алекс долго не мог уснуть под такие звуки.

Проснувшись от движения рядом, Алекс широко распахнул глаза, чтобы увидеть улепетывающую малышню с его рюкзаком. Рассержено встав и одевшись, парень выскочил на улицу и тут же позабыл о маленьких воришках, которые стояли тут же, восхищенно раскрыв рты и задрав головы. В небесах стремительно плыли на поселок большие машины, очень похожие на геликоптеры, которые Алекс раньше никогда не видел, кроме как на изображениях. По земле стелились широкие тени, которые вскоре накрыли поселок.

Алекс наблюдал во все глаза. Гвардейцы ГМП сыпались с двух геликоптеров на почти невидимых тросах прямо на поселок. Раздался грохот и один из геликоптеров окутался огнем. Это с противоположного холма навели на воздушный транспорт длинную трубу и выпустили емкость с огненной смесью. Геликоптер даже не пошевелился, лишь пару раз окутался бледно-белыми струйками противопожарной системы. Несколько гвардейцев побежали в сторону, откуда велся противовоздушный огонь. Алекс скатился с холма и затаился в маленькой траншее, оказавшись рядом с Проповедником.

– Пошумим? – широко улыбнулся мужчина и поджег веревочку у замаскированной на стене импровизированного окопа трубы. Оглушительно грохнуло, у Алекса заложило уши. А недалеко от них взвился огненный смерч. Проповедника уже рядом и не было. Из бушующего огня выходили гвардейцы, один из них заглянул в траншею и одной рукой вытащил Алекса. Мышечные усилители боевых костюмов позволяли поднять и большей вес, но парень этого не знал и в изумлении даже не стал брыкаться.

– Вяжи стрелка. Мы здесь почти закончили, – один из гвардейцев раскрыл щитки шлема, презрительно уставившись на Алекса. – И чего вам не живется нормально?

Алекс молчал. Его толчками привели в центр поселка, где собрали уже всех не успевших убежать жителей поселения. Говоривший с ним гвардеец прошелся перед неровным строем и повернулся к гвардии ГМП.

– Начинаем сортировку.

Гвардейцы повели детей к геликоптерам, в шеренге послышались звуки всхлипываний и потом одна из женщин заплакала. Привели Проповедника.

– Опять ты, Айзек, – гвардеец сверился с данными на своем персокомпе. – Еще восемь лет терпеть твои выходки.

– Простым наказанием за свои злодеяния вы не отделаетесь.

– Как скажешь. Но виновных в нападении на гвардию ГМП при выполнении тактического рейда мы забираем. Лечи свою прогерию дальше, советую обратиться в медцентр.

Проповедник отрицательно махнул лысой головой.

– То, чем меня наградил бог, не должно измениться, такова его воля.

Алекса вытолкнули из шеренги так, что он от неожиданности пошатнулся и чуть не рухнул на землю. Замешкавшись, парень получил еще один ощутимый толчок в спину.

– Шевелись, как стрелять или бежать, так вы резвые, а как идти, так сразу падаете, – раздался голос сзади. Алекс изумленно повернулся.

– Но я не стрелял!

– Конечно. Шевелись!

Перед самой погрузкой в геликоптер Алекс увидел улыбающегося Проповедника, поднявшего руку в прощальном жесте. Парень рассеянно и удивленно смотрел на так легко предавшего его человека. В геликоптер завели еще трех пленников в лохмотьях, которые злобно озирались и корпус воздушного транспорта мелко завибрировал, начался взлет.

Льоша и Соню за все это время Алекс нигде не увидел.

Глава 3

На четвертом уровне тюрьмы были двухместные камеры. Здесь содержались либо те, кто были особо опасны, либо совершенно безобидные преступники. Усиление охранных систем было в виде большего количества гелиодронов наблюдательного и охранного назначения, и различных конфигураций роботов, шастающих по периметру четвертого уровня. Живой охраны практически не было.

Тюрьма начала двадцать второго века вообще была сюрреалистической. Сюда бросали всех подряд и мужчин, и женщин, кроме детей и старших. Условия содержания были чистые, почти стерильные, пища синтетическая, соседи разнообразные. Люди слонялись по тюремным блокам, от скуки занимаясь сексом друг с другом. Нередко можно было увидеть оргию из нескольких десятков человек. У женщин был дополнительный плюс для сексуальных контактов – с трех месяцев беременности и до месяца после родов их помещали в более комфортные условия с улучшенным питанием. Мир заботился о будущих поколениях, и женщины охотно искали секс, подчистую вычищая запасы возбуждающих препаратов в медицинских блоках. Кириш меланхолично наблюдал за этим пыхтящим муравейником, предпочитая не разгуливать в поисках дырок, а читать находящиеся в гибком экране материалы.

Депрессия давала о себе знать.

Кириша закрыли две недели назад. Попался он не после Труэ, а по глупости пьяным в ноль в Белграде. Опознали по сделанным гелиодронами записям. Довольно быстро перевезли в тюрьму и бросили в камеру с уже обитавшем там соседом. На следующий день тюремные роботы привезли суточный рацион продуктов, одежду и гибкий экран. Подключения к компьютерной сети у аппаратуры не было, лишь встроенная база веселого чтива и немного мультимедиа.

Сперва Кириш читал и хохотал один. Потом начал читать вслух, и хохотали вместе с соседом Дэнни. Дэнни, оператора промышленного департамента из Мехико, привезли из реанимации, где месяц вытаскивали с того света после промышленной катастрофы. У Дэнни, кроме всех прочих бед, была кратковременная амнезия, то есть он отлично помнил всю свою предыдущую до происшествия жизнь, но категорически не помнил день аварии на производстве, мгновенно забывая текущие события. И хорошо, что не помнил. По его вине угробилось полторы тысячи человек. Так что одну и ту же историю ему можно было перечитывать хоть тысячу раз, и он все равно хохотал как в первый.

Когда наступила хандра, парень еще неделю терпел амнезию сокамерника. Потом выточенной из куска пластика заточкой Кириш резанул Денни по сухожилиям и его снова забрали медики. Приходил старший, пытался говорить с ним, но парень упорно молчал. Всю ночь Кириш смотрел на пустую койку сокамерника. Осуждающая сидела на ее краешке и качала головой. Темное пятно на ее груди было огромным и Кириш тонул в его черноте, не смея посмотреть Осуждающей в глаза. Она ушла лишь когда наутро в камеру снова пришел старший, чтобы еще полдня пытаться разговорить Кириша.

Дни начали сменяться один за одним. Нового сокамерника Кириш не трогал, чтобы снова не слушать монотонное бормотание старшего.

И чтобы в одиночестве к нему снова не пришла Осуждающая.

***

Алекс не сразу понял, что есть заключенные и заключенные в биорезерв. Вся разница между ними заключалась в том, что последним было нечего терять. У первых были чаще всего небольшие сроки заключения, на год, три и пять лет. Десятилетний срок заключения и заключение в биорезерв чаще всего были равноценны.

Когда Алекса везли по воздуху в геликоптере, он видел с высоты тюремный комплекс. Он был огромным, тянулся на многие километры. Гвардеец напротив парня подался вперед. На нем не было шлема, и он был весьма молод для старшего.

– Ближайший твой дом на несколько лет. Будет время подумать.

Алекс исподлобья посмотрел на гвардейца.

– Я не стрелял.

Гвардеец потерял к нему интерес. Когда выгружались из геликоптера, он разговаривал с еще одним старшим в простой, не боевой гвардейской форме, обращаясь к нему коротко: «ком». Этот старший внимательно следил за выгрузкой пойманных и позже похлопал гвардейца по плечу. Алекс на этом моменте перестал их видеть – его завели в комплекс и отвели в комнату суда, где огласили приговор. Быстро, как на конвейере. Безликий голос в комнате суда вынес парню приговор на три года тюрьмы.

В первую же ночь на третьем уровне тюрьмы Алекс познакомился с ночными жителями. Обыкновенные обитатели третьего уровня чаще всего сидели по трехлетним и пятилетним срокам. Сосед Алекса был обладателем огромной бороды, больше, чем у Виктора, и неразговорчивого характера. Алекс только знал, что он из города государства Дели. Сокамерник хмуро сидел целыми днями в камере и ругался на проходящих мимо женщин: «Падаль».

Алекс с таким нелюдимом торчать не собирался и уже на следующий день начал планомерно обследовать тюрьму. В дневное время все уровни, кроме пятого, были открыты и заключенные болтались по своим делам или без дела. Кормили заключенных только синтетической пищей – роботы развозили дневной рацион по утрам, и он стоил символическое количество кредитов, списывающихся с чипа. В тюремном комплексе были помещения с несложной работой, на которой также можно было заработать смехотворные суммы. Работали там только совсем от скуки, в основном гоняли игры на компьютерах или занимались сексом в укромных уголках.

Отхожие места и душевые также были общими для мужчин и женщин, что поначалу парня сильно смущало, но вскоре он привык – с удивлением обнаружив в себе стадный инстинкт. Скучная тюремная жизнь уже к концу недели стала бы безразличной, если бы не случай.

Алекс, очередным днем отправляясь на прогулку в рабочую зону к компьютерным терминалам, не придал значения двум парням, шагающим за ним следом. Когда перед входом у него на пути стали еще двое, парень лишь удивился. Уже четверо, начали оттеснять его в дверь оранжереи, расположенную перед рабочими помещениями.

– Вы чего, совсем уже? – слегка высоким голосом крикнул Алекс.

– Да ты не дергайся, хуже будет, – пообещал один из них, ухмыляясь. – Держите его.

Алекс начал брыкаться, напрочь позабыв все боевые приемы. А когда с парня начали снимать тюремную одежду, вообще начал дрыгаться хаотично, быстро выдыхаясь в неравной схватке.

– Ты бы расслабился, легче будет, – глухо произнес еще один из нападавших.

Алекс начал орать, в попытках позвать на помощь, но рот ему быстро начали зажимать руками. Потом руки стали одна за другой отпускать его. Упав на бок, Алекс быстро натянул на себя одежду и огляделся.

В оранжерее уже стояли на ногах только трое. Двое нападавших, повизгивая, катались по полу, зажимая руки и ноги. Еще двое стояли в защитной стойке против третьего. Он сделал стремительный выпад и один из парней взвыл, схватившись за плечо. Новый участник действия быстрым движением оказался позади последнего стоявшего и взял его в захват. Еле заметно блеснуло лезвие.

– Валите, биомусор недорезанный. В следующий раз всю кровь бесполезную из вас выпущу. – вкрадчиво произнес вооруженный и, выпустив нападавшего из захвата, дал ему увесистый пинок пониже спины. Нападавшие решили не испытывать дальше удачу и, меньше чем за минуту, убрались из оранжереи прочь.

Алекс отряхнулся и обратился к выручившему его человеку.

– Спасибо.

– За что?

– Ты меня спас.

– С чего ты взял, что мне это нужно? Я давно следил за этой группой, ожидая удобный случай для атаки. Потому что таким образом могли подкараулить и меня. Так что это ты мне помог, а не я тебе.

Алекс удивленно замолчал, наблюдая, как человек спрятал лезвие в рукав, и набрал на щитке управления кибернетикой вызов роботам на уборку помещения.

– Головы им всем оторву! – запоздало разъярился Алекс. Закончив, неизвестный мельком глянул него и ухмыльнулся, обнажив зубы.

– Боец. Чем отрывать будешь?

Алекс растерянно огляделся.

– Найду. Как твое имя?

– Кириш. Если про меня начнут спрашивать, то это они сами друг друга перерезали. У меня нет никакого желания слушать мозголаза из старших весь день.

– Договорились.

Кириш кивнул. За Алексом на ветке раскидистого вяза сидела Осуждающая, свесив ноги и понимающе улыбалась. Кириш зажмурился и отогнал наваждение.

– Пойдем, поедим что ли? – тихо произнес парень. Алекс оживился.

– Да. Хотя синтетику жевать нет никакого желания.

– Вот и повод прогуляться за нормальной провизией.

Алекс, в который уже раз, удивленно воззрился на собеседника. Парни покинули оранжерею и направились вглубь комплекса. По дороге Кириш расспросил Алекса о его приключениях и вкратце поведал о своих. Разговорившись, они пробрались через забитые хламом помещения и Кириш обломком металлической трубы отогнул бывшую когда-то автоматической дверь. Раздался противный скрежет и открылся коридор, с десятком дверей в ряд.

– Склад консервации. Нам в третью.

Впервые за неделю Алекс поел со вкусом. Консервированные овощи и фрукты, рацион в само разогревающейся упаковке и разнообразные напитки в герметичных бутылочках. Кириш ел умеренно, заранее забросив в карманы штанов пару плоских упаковок на вечер.

– И снова спасибо, Кириш, – пробубнил Алекс, догрызая ананас из банки.

– Без меня на этот склад не ходи. – ответил Кириш. – Поймают и прикроют наш доступ к нормальной еде.

Алекс согласно кивнул. Парни тихо покинули склад, Кириш задвинул дверь на место. Алекс вскоре вернулся в основной тюремный блок. Теперь тюремная жизнь уже не казалась ему настолько безысходной – он нашел друга. Парень даже вспомнил его имя. Он слышал его ранее, при ограблении в самый первый день прибытия в город. Алекс решил не говорить Киришу об этом пока, ведь не исключено, что он просто ошибался.

На следующий день после посещения склада парни провели вечер за разговорами в рабочей зоне. Когда Кириш и Алекс пришли туда, там находился один из напавших на Алекса парней. Он поспешно покинул помещение. По рабочей зоне шлялось несколько человек, многие к вечеру расползались по камерам. К парням подошла крупных габаритов девочка и мило улыбнулась.

– Может подружимся?

Прежде чем Алекс открыл рот, Кириш рассмеялся.

– Подружиться можно, но только не так, как ты думаешь. Сколько здесь тебя уже подружило ребят и девочек?

– Я не….

– А я да. Не вожу дружбу с биомусором, – резко прервал ее Кириш.

Девушка, широко раскрыв глаза, изумленно смотрела на Кириша. Алекс тоже был удивлен. Ее реакцией, точнее ее отсутствием. Наконец, девушку отпустило состояние ступора, и она отошла. Алекс заметил навернувшиеся слезы на ее глазах.

– Зачем ты так с ней, потому что она толстая?

Кириш усмехнулся, но как-то недобро.

– Дело не в избыточном весе. А в том, что она ничего сама не хочет. Ее мир – это повседневность сегодняшнего дня. Проснуться, найти еду, найти секс. Таких даже безопасность не заботит и когда ее будут резать, она так же бестолково и удивленно будет хлопать глазенками. Это даже не биомусор, Алекс. Просто бесполезная биомасса, самая низшая ступенька иерархии человеческого общества.

– А мы? Разве мы не такие же?

– Конечно нет. Ты вроде умный, просто еще молод и неопытен. Знаешь, ум, сила и осторожность это все, что нужно для выживания в современном мире. Это же долбанные джунгли, как нас учили на уроках биологии животного мира в Зонах Воспитания. Убей и сожри или будешь сам убит и сожран. – Кириш вздрогнул, вместо Алекса на него с глазами, полными ярости, смотрела Осуждающая. Моргнул, и на него удивленно смотрел Алекс. – Я вижу, что ты ищешь что-то. И мир еще не поставил тебя на колени и не трахнул. Хотя вчера и пытались.

Алекс густо покраснел. А Кириш продолжал.

– Ты чуть не погиб в городе, потом тебя предали. Ты ушел, но тебя схватили и бросили сюда. Снова двойное предательство. Учись держать удар и быть осторожней. Просчитывать свои действия на несколько ходов вперед, как в логических играх. И держись подальше от пустых людей. Ты скоро хорошо научишься определять, кто еда, а кто пожиратель.

– Льош говорил похоже, не полностью, но в деталях. Ты думаешь, нет смысла покидать города? Может ли быть жизнь без муниципальной и планетарной власти?

– У меня пока нет простого ответа на эти вопросы. – Кириш развел руками. – Но я выберусь отсюда и буду еще осторожнее. Найду выход, проживу дольше, чем многие из этих неприспособленных людей, живущих просто по правилам. И да, я вернусь в города.

– Я пойду с тобой, – произнес Алекс твердо. – Если нет законного и легитимного пути, систему нужно планомерно уничтожить. Как минимум, понять, почему жизнь людей стала такой…. Бесполезной.

Кириш одобрительно кивнул. И тут помещение мелко затряслось. Мелкие предметы попадали на пол, звеня или глухо стуча. Стоял гул, как будто под тюрьмой заворочался неведомый крупный зверь, просыпаясь и потягиваясь. Парни непонимающе уставились друг на друга.

– Бежим наверх, осмотримся, – бросил Кириш и сорвался с места, выскочив в дверь. Алекс бросился за ним. Прыгая по лестнице через две или три ступеньки, парни выскочили на эстакаду четвертого уровня. В стенах тюремного комплекса зияли дыры, как будто проломленные чем-то огромным. Что это было, взрывы или последствия подземных толчков, парни не знали. Они только видели, что путь на свободу был открыт.

– Это твои? – озабоченно поинтересовался Алекс.

– Нет, не мои. Но, возможно, за мной. – покачал головой Кириш. – Нужно осторожно выбираться. Мы и так вне закона, что терять.

– Тогда вперед. – Алекса подхватил адреналиновый раж, заставляющий действовать.

Где была и чем занималась гвардия, парни не пытались выяснить, осторожно пробираясь сквозь проломы в стенах. Многие заключенные оставались на своих местах, глупо таращась на убегающих. Алекс опешил: Кириш был прав, людям действительно было наплевать. Уже за пределами тюрьмы парни увидели, что освещение в комплексе погасло. Вечер сменился ночью, и темнота скрыла разбегающихся от тюремного комплекса людей.

– Что дальше? – устало спросил Алекс. Нервное напряжение давало о себе знать мелкой дрожью пальцев. Кириш остановился минут десять назад у старого шоссе и чего-то ждал.

– Одно из двух, – ответил Кириш, сжимая в ладони пластинку электронного маячка, который активировал, когда они добрались до шоссе. – Либо нас сейчас убьют, либо поедем в город.

– Ты слишком спокоен. – поежился Алекс от слов Кириша. – насколько вас много, ночных жителей?

– Достаточно много. – улыбнулся Кириш, заметив приближающийся грузовой кар. Электротранспорт неслышно подкатился и грузовой люк открылся. Внутри находились двое суровых парней.

– Твой сигнал? Ты кто?

– Я Кириш, сигнал мой. Кто устроил взрыв?

– Это не наша работа. Забирайтесь быстрее. Скоро гвардия поднимет геликоптеры и начнут с оптикой прочесывать местность.

Парни нырнули внутрь машины, люк с мягким чавканьем захлопнулся. Кириш внимательно смотрел на ночных, прибывших по сигналу. Они были ему не знакомы, но явно с европейской части континента. Альбирео создала обширную преступную структуру, управлять которой становилось все сложнее. Иначе не было бы провала в Труэ и череды неудач после.

Машина умчала в ночь, по направлению к городу, сиявшему огнями вдалеке.

Глава 4

Мужчина в неприметной серой одежде провел ладонью по сканеру и двери открылись, пропуская его в здание. Под удивленные взгляды находящихся внутри людей он прошел вглубь, не останавливаясь, но и не торопясь. Выступивший наперерез человек под его взглядом сник и отошел в сторону. Возможно, не только от взгляда мужчины, а еще от явно виднеющейся под одеждой массивной кобуры с оружием. Мужчина, не обращая более внимания, распахнул двери и вошел в небольшой зал, где находились два человека, занятые неторопливым разговором – один из которых был ему нужен.

– Что вы здесь делаете? Это частная территория, – возмутился один из людей. Мужчина невозмутимо сел на одно из кресел напротив человека.

– Ничего страшного, Эрген, аннексируем.

– Простите?

– ВКС ГМП.

– И что орбитерам нужно на земле? – Эрген все еще пытался сохранить контроль над ситуацией. Его собеседник после слов мужчины поспешил покинуть помещение. Одежда была явно военного покроя и Эрген потемнел лицом, когда все же узнал незнакомца.

– Расслабьтесь, Эрген, у меня предложение. С орбиты хорошо видно, что вы периодически пропадаете, мне нужно спрятать в это ваше убежище одного человека. Вы уже поняли, кто я? – Эрген осторожно кивнул. – Эту женщину необходимо спрятать в вашем укромном месте. Так, чтобы я, не видел ее с орбиталов, как и вас. И чтобы гвардия не могла до нее добраться.

– А что я с этого получу?

– Вы окажете мне услугу, Эрген.

– Кажется, понимаю, Лидеринг. Вы хотите посадить ее, но не в общую тюрьму, а подальше от всех. Я так понимаю, адмирал, мне не стоит более задавать никаких вопросов?

– Верно, Эрген, верно, – согласился адмирал, распахнув полы серого плаща. Рукоятка изящного магнитного пистолета выглядывала из инкрустированной металлом кобуры. – Не подведете мое доверие?

– Разве у меня есть выбор? – вздохнул Эрген. – Я все сделаю, Лидеринг.

Мужчина с усилием встал и направился к выходу.

– Транспорт прибудет через несколько минут. Ни слова ей про меня вообще, понятно Эрген?

Эрген энергично закивал, продолжая таращиться на адмирала, пока за ним не закрылась дверь. После чего обессиленно опустился на кресло.

– Я знал, что рано или поздно Ламберт или Лидеринг до меня доберутся, – пробормотал Эрген и с силой ударил кулаком по подлокотнику. Двери в зал приоткрылись, в них просунулась голова охранника.