Цена алчности

Но всё обошлось. Стая прошла над залегшим отрядом, визжа и вопя совсем не птичьими голосами, сделала круг и, не решившись опускаться к самой земле, улетела дальше. Ферзь выждал ещё пять минут и поднял людей. Спустя два километра головной дозор обнаружил нескольких лосей, и пришлось делать крюк. До лаборатории оставалось менее тысячи метров, и отстреливать зверьё означало демаскировать себя. Обходить пришлось ползком, совсем рядом с тихо подвывающей пустотой Центрифугой. Идти по кустам Ферзь не решился: между ними в полумраке теней, то тут, то там вспыхивали поблескивающие серебром нити Паутины, постоянно меняющей места прикрепления. Над кустами противоположной стороны висела Туча, клубящаяся зелёными бурунами, и единственное свободное пространство, не залитое не видимым в дневном свете Студнем, лежало между ней и Центрифугой. Чтобы не тратить ещё час на обход, было решено ползти по этому коридору. Он был довольно широк, не менее десятка метров, но для надежности отряд проползал по нему в колонну по одному.

Пока первая половина вереницы заползала в коридор, Берёзов поднёс к глазам бинокль, разглядывая семейство лосей. Покрытые наполовину синей клочковатой шерстью, наполовину грязно-жёлтыми чешуйчатыми наростами, двухметровые твари являли собою жуткое зрелище. Все те же свойственные животным «Ареала» сверкающие жёлтые глаза без зрачков, строенные когтистые обрубки вместо копыт и сочащиеся ядом толстые иглы подёрнутых гнилью рогов, направленные прямо вперёд, словно изготовленные к бою копья, говорили сами за себя – ждать чего-либо хорошего от этих мутантов не приходилось. Иван хмуро вздохнул: сходства с Бэмби явно немного. Можно было попробовать отработать с бесшумного оружия, да эти твари очень живучи, сразу не сдохнут, а орать наверняка начнут, да и броситься могут, если почувствуют, что терять нечего. Неоправданный риск. Ферзь правильно принял решение об обходе. Иван перевёл взгляд на ползущих через коридор бойцов. Скоро его очередь.

Слабое шевеление в кустах под Тучей привлекло внимание, и Берёзов навёл бинокль на подозрительный участок. Вроде бы ветром шевелит траву, но что-то в этом шевелении казалось подозрительным. Непонятно, что же именно не так. Ближайший к коридору куст шевелится медленнее остальных, что ли… Иван присмотрелся тщательнее. Ничего не видно. В любом случае, если бы там была аномалия, пусть даже блуждающая, Ферзь не мог её пропустить, у него же «Ариадна». Да и кто поймёт эти кусты, вернее, то, во что их превратил «Ареал». Уродливые и чуждые взгляду кожистые переплетения. Словно в подтверждение его слов, «ветви» вздрогнули, и из их глубины в ползущего через коридор бойца ударила грязно-жёлтая струя мутной жидкости. Струя плюхнулась в синюшную траву, не достав до человека меньше метра, и ползущий торопливо принял влево, отодвигаясь от шипящей жижи, курящейся бледно-зелёным дымком, и вскинул руку в предостерегающем жесте. Двигающиеся за ним бойцы мгновенно изготовились к бою, прикрывая товарища. Но атаки не последовало. Вместо этого из куста в противоположную сторону выползла приземистая и очень широкая тварь, напоминающая гибрид зубастой капусты, морской звезды и осьминога, и, медленно извивая щупальца, весьма юрко заползла в другой куст, растущий поодаль. Один из ползущих махнул рукой, и движение через коридор продолжилось. Берёзов через бинокль проследил за тварью. Та вплелась в куст и замерла, очень убедительно покачиваясь в такт ветру, словно часть растительности.

– Осьминог в кустах, – раздался над ухом Ивана голос Медведя. – Как поползёте, принимайте левее, сейчас там выставят ориентир.

– Не бросится? – оглянулся на него Берёзов. – Там метров пять всего. – Он указал на только что воткнутую одним из ползущих ориентир-вешку с маленьким красным флажком. – Ползает-то он быстро!

– Нет. – Медведь отрицательно кивнул. – Над ним Туча, она сейчас грозовая. Значит, шибанёт во что угодно, что двигается быстрее, чем очень медленно. И он об этом знает, твари хорошо чувствуют аномалии. Уверен, именно потому он специально и выбрал те кусты под Тучей.

– Зачем? – спросил кто-то из контрразведчиков.

– Живёт он здесь, – ответил Медведь, – сто процентов! Охотится наверняка в другом месте, а тут спит, потому и забрался под Тучу, чтобы никто не мог подкрасться к нему незаметно. Осьминог – тварь неглупая, не станет делать засаду на добычу там, где не может до неё доплюнуть. Потому и отполз в кусты, там он может спрятаться, и если кто соберётся искать его на прежнем месте, то получит вторую струю, для неё расстояния уже вполне достаточно. Так что нападать Осьминог не будет. К тому же нас много, и он это понимает, эти твари каким-то образом всегда знают, сколько нас… В общем, главное – ползти точно на вешку, а после держать направление на впереди идущего. Не паниковать и ни в коем случае не забирать левее, там начинается кочкарник, его во мху видно плохо, и в каждом втором углублении Студень лежит.

Коридор миновали без осложнений. Доползя до вешки, Иван на пару секунд остановился и навёл бинокль на осьминожий куст. Слившуюся с растительностью тварь заметить не так-то просто, но ему всё же удалось разглядеть обвившиеся вокруг ветвей широкие плоские щупальца, бугрящиеся усеянными крючковатыми шипами-присосками.

Спустя полкилометра отряд достиг невысокого холма, и Ферзь объявил привал. Собрав командиров групп, он подошёл к контрразведчикам и развернул перед ними карту.

– За этим холмом находится указанное вами место, – указал он на обведённую в кружок точку, – лет семь назад там находилась одна из первых научных лабораторий РАО. Возможно, ваш источник имел в виду именно её.

– Источник упоминал, что нелегальная лаборатория расположена на базе старой постройки научного типа, – кивнул Рентген, – так что ваши данные подтверждают наши. Лаборатория наверняка охраняется, советую вашим людям быть предельно осторожными.

– Мы всегда предельно осторожны, – хмыкнул Ферзь, – иначе из «Ареала» живым не выбраться. Думаю, теперь вам это объяснять не требуется. – Он красноречиво кивнул на посиневшую шишку на лбу Рентгена. – Но сразу хочу сказать, что ваши данные – чистой воды дезинформация. Мы никого и ничего там не найдём, всё это место заполнено аномалиями. – Он поднял руку, останавливая уже собравшегося возразить контрразведчика. – Но мы доведём операцию до конца, раз пришли. Сами убедитесь в достоверности своих данных.

Командир ОСОП обернулся к командирам групп и принялся ставить боевые задачи, водя карандашом по затянутому в целлулоид листу карты.

– Группу Червонца я поведу сам. Группа Ветра пойдет в лоб, вот отсюда, – он указал рукой на правое подножие холма, – вот сюда, – карандаш уперся в точку на карте, – двигаться в колонну по одному, дистанция три метра, в сторону восточного обреза здания лабы, ориентир – обрушившаяся кирпичная стена, ширина коридора два шага. К стене ближе десяти метров не подходить, на развалинах Паутина, правее рухнувшей стены россыпи Студня, вдоль которых ходит Центрифуга, левее целый букет аномалий, так что границы коридора соблюдать самым тщательным образом! Задача: дойти до указанной точки, остановиться и ждать дальнейших указаний. Гильзы бросать каждые десять секунд!

Он перевёл взгляд на Лемура и кивнул ему на холм:

– Ты со своими займёшь высоту, задача: с боевого гребня прикрывать огнём штурмовые группы. Левый склон холма не занимать, там Плешь диаметром в десяток метров, крайний левый предел диспозиции – сросшаяся буквой «V» ель в зарослях Игломёта. Близко не подходить, побеги Игломёта уже зрелые, можно заработать много лишних проблем. Сектора обстрела следующие…

– Движение! – перебил Ферзя на полуслове резкий возглас. – Множественное движение в кустах по правому флангу!

– Движение по левому флангу! – крикнул второй наблюдатель. – Быстро приближается, целей не вижу!

– «Филин» даёт десятки отметок! – скороговоркой доложил первый. – Похоже, зверьё! Идёт прямо на нас!

– К бою! – скомандовал Ферзь. – Занять круговую оборону! Позиции не менять! Пулемётчикам разобрать секто…

Дальнейшие его слова потонули в грохоте шквального огня. Залегший отряд бил из всех стволов, пытаясь сдержать потоки хлынувшего из растительности потока всевозможного зверья. Пронзительно визжащие твари выскакивали со всех сторон и бросались в атаку, стараясь поскорее вцепиться в человеческую плоть. Узнать земных животных в усеянных клыками чешуйчато-мохнатых зловещего вида существах, стремительно мелькающих среди синего мха и жёлтых потёков кустарника, было невозможно, да и вряд ли это интересовало сейчас хоть кого-то. Едва не застигнутый врасплох отряд изо всех сил отбивал неожиданную атаку.

Берёзов парой коротких очередей срезал несущегося на него волка, не останавливая движение ствола, поймал в прицел следующую тварь и вновь нажал на спусковой крючок. От покрытого наполовину шерстью, наполовину узловатой кожей существа с облезшим лисьим хвостом брызнули ошметки плоти, но тварь не остановилась. Иван дал ещё одну очередь, но зверь двигался слишком быстро. Автомат щёлкнул бойком по пустому патроннику, сообщая об опустевшем магазине, и в этот миг тварь прыгнула. Берёзов рывком перевернулся на спину, пропуская зверя мимо себя, и ударил его автоматом, словно дубиной. Получив удар, тварь замешкалась, и Иван успел выхватить нож из укреплённых на груди ножен. Зверь развернулся волчком, поджимая лапы для атакующего броска, но так и не прыгнул – двадцать сантиметров стали с серейторной заточкой вспороли ему брюхо, вываливая в красную пыль сплетения внутренностей. Где-то совсем близко, у самой головы, оглушительно защёлкал воздух, пронзаемый пулемётной очередью, и что-то тяжёлое с размаху врезалось в Берёзова, отбрасывая его в сторону. Иван продлил падение перекатом, гася полученную от невидимого врага энергию, и вскочил на колени, готовясь нанести удар ножом. Но рухнувший подле него огромный кабан был уже мёртв. Берёзов бросил благодарный взгляд поверх дымящейся свежей кровью туши, развороченной пулями, в сторону позиции пулемётчика, но Медведь уже не смотрел на него. Его «Печенег» коротко водил стволом из стороны в сторону, выплёвывая огненные сполохи и отбрасывая в сторону фонтанчики стреляных гильз.

Иван перекатился под защиту кабаньей туши, подхватывая с земли автомат, и быстро сменил магазин, бросая взгляд на залёгших сзади контрразведчиков. Те лежали слишком близко друг к другу, если какая тварь прорвётся, может зацепить сразу двоих, но в остальном все в норме. Они не паниковали и не палили в белый свет как в копеечку, скупо отстреливая подбегающее слишком близко зверье. Берёзов уже набрал в легкие воздух, собираясь приказать им увеличить дистанцию между собой, как вдруг заметил в небе возвращающуюся с тыла птичью стаю.

– Воздух, – выдохнул он, выбрасывая руку в указующем жесте в сторону контрразведчиков. – Кто с дробовиками – на спину! С пятнадцати метров – заградительный огонь!

Контрразведчики сообразили сразу. Вооружённые «Сайгами», они перекатились на спину, и спустя несколько мгновений крупная дробь уже выгрызала дыры в кишащем бешеными тварями облаке. С неба на землю посыпались разодранные тушки уродливых птиц. Берёзов перевернулся на грудь и в крайнюю секунду успел всадить очередь в грудь летящему на него в атакующем прыжке зверю. В глубине сознания мелькнула мысль, что по птицам мелкая дробь эффективнее крупной, но дали ли контрразведчикам такие патроны, он не знал. Иван стремительно двинул стволом правее, обгоняя мушкой приближающегося волка, и дал пару коротких очередей на упреждение. Пули вспороли звериный бок, швыряя бугристую тварь на землю, и он переключился на другую цель.

Спустя полминуты сзади, пробиваясь через грохот стрельбы, раздался вопль. Берёзов резким движением развернулся назад. С десяток птиц, спикировав с неба, облепили дальнего из ведущих огонь контрразведчиков.

– Перекатывайся!!! – заорал Медведь, оборачиваясь на крик. – Дави их собой!!!

Попавший под удар человек, извиваясь, словно змея на раскалённой печи, покатился по синему мху, вдавливая в красную резину земли клыкасто-когтистые тушки. Остальные, рискуя задеть его дробью, сосредоточили огонь на пикирующих к нему тварях. Дробовые заряды сшибали птиц, вырывая из них облачка перьев, и стая рванулась вверх, заходя на второй круг.

– Перезаряжай! – Майор успевал одновременно вести огонь из пулемёта и бросать взгляды на контрразведчиков. – Сейчас вернутся! Туман! Слева!!!

Берёзов вскинул автомат одновременно с поворотом головы. Левее него в цепи ближайших к кустам бойцов уже кипела рукопашная схватка. Зверьё прорвалось через плотный огонь, и в ход пошли ножи и приклады. Несколько человек и пара десятков пылающих злобой тварей смешались в рычащий и хрипящий клубок, катающийся по синему мху в клубах красной пыли. Иван прицельными выстрелами сбил одного за другим троих бугристо-кожистых волков, рвущихся к клубящейся красной пылью свалке из людей и животных, и рванул гранатный подсумок.

– Медведь! – крикнул он здоровяку, бросая как можно дальше гладкий шар РГН. – Отсекаем гранатами!

Майор понял без лишних слов, и в воздухе закувыркались зелёные корпуса гранат. В кустах громыхнули взрывы, вздымая в воздух красные земляные брызги и синюшно-жёлтые клочья травы и листьев, отсекая потоками раскалённого металла атакующих тварей. Дюжина разрывов прогремела один за другим почти непрерывно, и напуганное разбрасывающими свистящую смерть грохочущими вспышками зверьё дрогнуло, поворачивая назад. Твари бросились обратно в лес, сзади слитно ударили «Сайги» контрразведчиков, встречая вернувшуюся стаю плотным облаком свинца, и Берёзов с Медведем, не сговариваясь, одновременно рванулись в сторону рукопашной, на ходу выхватывая боевые ножи.

Бой закончился спустя полторы минуты. Зверьё отступило, оставив людям залитую кровью поляну, усеянную развороченными тушками и тушами, и вокруг неожиданно воцарилась тишина, нарушаемая слабыми стонами раненых и клацаньем перезаряжаемого оружия. Отряд спешно готовился отразить вторую атаку, но она так и не последовала, животные бесследно растворились в лесу. Через несколько минут стало ясно, что бой окончен, и Берёзов, устало вытирая покрытый кровью нож, вернулся к контрразведчикам. Те собрались вокруг своего товарища, слабо шевелящегося посреди раздавленных птичьих трупов. Его «Мембрана» была покрыта множеством мелких рваных дыр, едва ли не половина из которых лениво сочилась кровью. Контрразведчики осторожно подняли пострадавшего и потащили к позиции Ферзя, где Айболит уже возился с другими ранеными.

– Жить будет, – не отрываясь от работы, бросил санинструктор, скользнув по нему взглядом, – токсикацию получил от яда с когтей. Туман, вколи ему стандартный антидот и два зелёных шприц-тюбика из аптечки. – Он отвернулся к лежащему на земле бойцу, которому перетягивал искалеченную руку, отгрызенную почти до локтя. Из окровавленных лохмотьев смешавшегося с плотью резинополимера торчал обломок кости со следами клыков. – Я потом подойду. Твою мать… – тихо выругался он себе под нос, – что нашло на этих тварей? – Айболит затянул жгут, и раненый захрипел от боли. – Потерпи ещё немного, Паша, сейчас станет легче. – Он быстрым движением сорвал колпачок со шприц-тюбика с промедолом и вонзил иглу ему в бедро прямо через «Мембрану».

К санинструктору подтащили ещё одного раненого, и Иван, кивнув контрразведчикам, занялся инъекциями антидота для их сослуживца. Получив уколы, тот быстро пришёл в себя.

– Как ты? – коротко спросил его старший.

– Нормально, – слабым голосом ответил он. – Голова кругом идёт, и тело ватное, словно отлежал.

– Побочный эффект от антидотов, – объяснил Берёзов, – вкололи ударную дозу. Пройдёт через полчаса. – Он открыл один из встроенных в «Мембрану» пострадавшего подсумков и достал чёрные лепёшки гермопластыря: – Это ремкомплект на «Мембрану». Надо заклеить на нём все дыры и восстановить герметичность на случай столкновения с едкой аномалией. Справитесь? – Иван посмотрел на контрразведчиков: – Мне бы магазины подобрать…

– Справимся, – кивнул старший, – был инструктаж.

Они занялись своим товарищем, и Берёзов вернулся к недавней позиции. В пылу боя некогда было засовывать опустевшие магазины обратно в разгрузку «Мембраны», приходилось бросать их на землю. Иван собрал магазины и принялся снаряжать их заново.

– Как твой подопечный, цел? – Подошедший Лемур сел рядом с ним прямо на мёртвую кабанью тушу. – Серьёзно его стая накрыла?

– Заживёт, – ответил Берёзов. – Ободрали его капитально, весь в дырках, но глубоких ран нет, вкололи антидот, скоро очухается.

– Повезло, – констатировал Лемур, – жаль, что не всем.

Иван проследил его взгляд. В центре поляны несколько человек укладывали на только что собранные походные носилки тело погибшего бойца. Первая волна зверья состояла из особенно крупных особей, и пулемёты не смогли сдержать всех. Ближайшую к кромке леса огневую позицию смяло потоком тварей, стрелок получил удар кабаньими клыками в грудь такой силы, что лопнувшие ребра вывернуло наружу. Всего же потери ОСОП насчитывали одного убитого и троих раненых, один из которых потерял руку и уже никогда не сможет вернуться к службе. Это не считая отделавшегося поверхностными ранами контрразведчика. Глядя на стоящие вереницей одни за другими носилки, Берёзов тоскливо поморщился. Сотрудников службы безопасности, открывающих огонь без разбору, едва заметив какое-либо зверьё, вполне можно понять. Чёрт бы побрал этот ваш «Ареал» со всеми его мутациями, аномалиями и прочими тварями…

– Туман, к командиру! – негромко окликнули его сзади.

Берёзов рассовал снаряжённые магазины по разгрузочным карманам «Мембраны» и направился к Ферзю. Тот стоял возле контрразведчиков, с «Ариадной» в одной руке и биноклем в другой, и что-то тихо объяснял старшему.

– …четверо носилок, – услышал Иван, подойдя ближе, – по четыре человека на каждые. Итого, минус двадцать человек. Таким образом, остаётся всего девять бойцов, включая меня. Но меня можно исключить сразу. – Он кивнул на сжатую в ладони «Ариадну». – Это надо держать в руке, иначе не сработает. Без неё мы вляпаемся в аномалию, не пройдя и двадцати метров. С одним пистолетом от меня в бою толку не много. Короче, остается восемь стволов. Этого едва хватит для того, чтобы уверенно пройти через половину Жёлтой Зоны и гарантированно вернуться назад живыми. Согласно всем инструкциям, наша операция считается проваленной и подлежит немедленному свёртыванию. Можете проконсультироваться у Тумана, – Ферзь кивнул на подошедшего Берёзова, – если в чём-то меня подозреваете. Он в отряде человек новый, вам это хорошо известно. Я специально прикрепил его к вам, чтобы не было никаких недомолвок, я этого не люблю.

Ферзь сделал паузу и внимательно посмотрел на контрразведчика. Тот болезненно поиграл желваками, бросив взгляд на своего пораненного птичьей стаей товарища, и беспомощно пожал плечами.

– Сворачивайте, раз других вариантов нет, – хмуро ответил он.

– Но я не хочу повторения подобных кровавых авантюр, – продолжил Ферзь, – и потому доведу дело до конца, чтобы у вас не осталось никаких сомнений, раз и навсегда. С этого расстояния все можно закончить прямо сейчас!

Он кивнул рукой в сторону холма и добавил:

– Надо лишь подняться на вершину. Там опасно, так что пойдём втроём. Вы, я и Туман, как лицо незаинтересованное. Большим составом всё равно не пройти. – Ферзь направился вверх по склону, добавив через плечо: – Идите за мной след в след. Ни шагу в сторону.

На гребень холма взбирались долго и осторожно. Слева по склону воздух слегка подрагивал почти незаметными глазу вибрациями, с правой стороны тянуло чем-то очень напряжённым, явственно ощущалось, будто совсем близко замерло нечто большое и угрожающее, в любое мгновение готовое лопнуть и залить всё вокруг незримой смертью. Едва они вышли на вершину, гнетущее ощущение затаившейся рядом гибели пропало, сменившись неожиданной легкостью и беззаботным чувством того, что опасность миновала.

– Стоим здесь! – распорядился Ферзь. – С места не сходить! Ощущение безопасности – обман! – Он в упор посмотрел на контрразведчика: – Есть желание вздохнуть спокойно и умиротворённо разлечься на травке? Особенно вон там? – Командир ОСОП указал на ровную и аккуратную лужайку, покрытую недлинным, но густым ковром чистой зелёной травы.

– Была такая мысль, – удивлённо поднял брови Рентген. – Откуда вам известно? Это тоже действие какой-то аномалии?

– Это Миротворец, – кивнул Ферзь, – таким образом он заманивает добычу. Стоит зайти туда, – кивнул он на лужайку, – и от человека останется лишь кучка окровавленного тряпья, распущенного на лоскуты. Кроме того, если долго стоять рядом, он начнет двигаться и подойдёт к нам сам.

– Где аномалия сейчас? – Контрразведчик подозрительно вгляделся в окрестности лужайки. – Далеко она от этой полянки?

– Эта полянка и есть Миротворец. – Командир ОСОП вложил пистолет в кобуру. – Не будем терять времени. Сейчас все поймёте сами. Проходим прямо сквозь вот этот куст, делаем ровно один шаг и останавливаемся. С того места старую лабораторию будет хорошо видно.

Он шагнул в синюшно-жёлтый кустарник, и оба человека проследовали за ним, тщательно наступая в его следы.

– Вот она, – Ферзь протянул руку вдаль, – точно по вашим координатам, можете проверить. Отсюда до неё по прямой метров пятьдесят. Если спуститься и идти, то выйдет вдвое больше, но я бы не советовал этого делать.

Берёзов смотрел на открывшееся взору здание. Типовой проект полевой научной лаборатории угадывался сразу, хоть это строение и не было точной копией ЛП-32. Чувствовалось, что возводили его давно, ещё по старым проектам. С первого взгляда лаборатория выглядела нетронутой и сохранившейся в целостности.

– Вглядитесь внимательнее, – настоял командир ОСОП, – в само здание. Ничего не замечаете?

– Воздух дрожит, – пригляделся Рентген, – здание подернуто маревом. Вы это имеете в виду?

– Да, – коротко кивнул тот, – это Зыбь. Пожалуй, самая опасная аномалия «Ареала». Обладает высокой скоростью перемещения. Абсолютно непредсказуема. Менее чем за секунду может увеличиваться в объёме втрое. Способна затянуть в себя летящий вертолёт, если захочет. Ураганная скорость диффузии в любой среде, если Зыбь накрывает плотно закупоренное помещение и находит в нём некое отверстие диаметром даже в миллиметр, она неизбежно заполняет весь его объём целиком. Очень быстро. Средств защиты от неё на данный момент не разработано.

Иван разглядывал слегка трепещущее в дрожащем мареве Зыби здание лаборатории и думал, что если и это не убедит контрразведчика и тот продолжит настаивать на проверке строения на предмет нелегальных исследований, то он, пожалуй, самолично даст ему по башке прикладом. Достаточно на сегодня потерь.

– Но это ещё не всё, – неожиданно продолжил Ферзь. – Для того, чтобы вы получили представление обо всей картине целиком, я дам вам возможность взглянуть на всё своими глазами. Снимите перчатку и протяните ко мне руку ладонью вверх.

Контрразведчик подчинился, и командир ОСОП осторожным движением вложил в его ладонь небольшой нежно-жёлтый метаморфит, полупрозрачная капля которого призрачно сияла где-то глубоко внутри мягким красным свечением.

– Сжимайте ладонь и не выпускайте его.

Рентген взял мет и тут же, вздрогнув, рефлекторно дёрнулся в сторону. Ферзь, заранее ожидая подобной реакции, удержал его за локоть.

– Что это? – напряженно окидывая взглядом окрестности, спросил контрразведчик, инстинктивно подбираясь, будто перед прыжком.

– «Ариадна», редчайший метаморфит, позволяющий ощущать все аномалии «Ареала», – спокойно объяснил командир ОСОП. – Сейчас вы видите реальную картину окружающего нас пространства.

– Пульсирующие пятна, воронки и искривления – всё это аномалии? – тревожным голосом переспросил Рентген.

– Да, – лаконично ответил Ферзь, – на данном участке местности их более шестидесяти единиц.

– А это, рядом со мной, – контрразведчик покосился на пустоту справа, – насколько оно опасно?

– Это Гравиконцентратор. – Командир ОСОП достал из подсумка гильзу и коротким движением запустил её в пустоту. Гильзу сорвало с траектории и с коротким пронзительным свистом вбило в красную землю, словно пулю. – Внутри него гравитация достигает значения в сто атмосфер. Убивает мгновенно. Но в данный момент вы в безопасности, – успокоил он контрразведчика, – до него полтора метра, а именно эта разновидность Гравы не умеет двигаться. Как видите, она тянется в нашу сторону, но её возможностей не хватает. Гораздо большую опасность представляют движущиеся аномалии. Если длительное время находиться недалеко от них, можно спровоцировать их приближение. Так что будет лучше, если мы покинем холм.

Он забрал у Рентгена «Ариадну» и направился обратно к отряду, ступая тем же путем, которым вёл их сюда.

– Теперь вы видели, что местность вокруг лаборатории усеяна аномалиями, и даже просто приблизиться к ней невозможно. Не говоря уже о том, что само здание накрывает Зыбь, причём это очень крупная аномалия, а стало быть, очень мощная, с повышенной степенью опасности, – на ходу подытожил Ферзь, – и я ещё раз со всей ответственностью заявляю: в этом месте ничто живое существовать не может. Ваши данные ошибочны. Лаборатории, которую мы ищем, здесь нет.

– Согласен, – буркнул Рентген, настороженно озираясь по сторонам. Было видно, что контакт с «Ариадной» сильно подействовал на контрразведчика. Однажды увидев густоту аномалий, он теперь поневоле ожидал их на каждом шагу. – Мы проведём дополнительное расследование…

– Командир! – К Ферзю подбежал один из бойцов группы Ветра. – У нас серьёзные проблемы. – Он протянул ему бинокль и указал направление: – Левее сломанного дерева, удаление – триста!

– Давно они здесь? – приник к биноклю Ферзь.

Берёзов окинул взглядом отряд. Носилки с ранеными были плотно составлены в центре их небольшого лагеря и укрыты маскировочной сетью, пулемётные позиции наскоро обложили крупными тушами мёртвого зверья, бойцы залегли в невысокой траве, заняв круговую оборону.

– Заметили шесть минут назад, – ответил наблюдатель. – Не меньше двух рот, медленно идут в нашем направлении, прочёсывают зелёнку. И наверняка ещё один отряд обходит нас справа, две минуты назад там кто-то спугнул большую птичью стаю.

– Стало быть, нас ищут, – сделал вывод Ферзь, отдавая бинокль бойцу, – уходим! – Он окинул взглядом отряд и обернулся к Рентгену: – На нас вышли Зомби. Их привлекли звуки боя. Они пока ещё не знают нашего точного местоположения, но скоро узнают. Поэтому уходить будем максимально быстро, насколько позволят носилки с ранеными. Туман! – Командир ОСОП бросил взгляд на Ивана: – Остаётесь с комиссией. Не отходить от них ни на шаг, головой отвечаете за их безопасность!

Ферзь торопливо побежал в голову выстраивающейся колонны, перехватив «Ариадну» в левую руку и на бегу извлекая из кобуры пистолет. Бойцы спешно сворачивали маскировочную сеть и поднимали на плечи носилки.

– Какова конкретная степень опасности Зомби? – спросил у Ивана Рентген. – Не считая численного превосходства?

– Они не чувствительны к болевому шоку, – ответил Берёзов, поправляя ремень своего 9А-91, – слабо чувствительны к кровопотере. Убить их намного сложнее, чем обычного человека, необходимо мгновенно нанести повреждения, несовместимые с жизнью. Да и то не понятно до конца, что с ними дальше происходит. Если не перебить весь отряд Зомби, то остальные утащат трупы своих в Красную Зону или в Эпицентр, кто их знает. Некоторые учёные считают, что там, в Красной, под воздействием обратной регенерации убитые Зомби частично восстанавливают свои жизненные функции. Но точно этого никто не видел, настолько я знаю. Главная же их опасность в том, что Зомби сохраняют свои профессиональные навыки, так что, например, бывший снайпер хуже стрелять не стал. И «Латники» у них тоже есть, у тех, кто был в них одет на момент зомбирования. А вот «Мембрану» они не носят. Снимают и выбрасывают. – Вереница отряда начала движение, и Иван добавил: – Вперёд!