Последнее заблуждение. Лекции по эволюционной типологии. Том II

Темпераменты

В предыдущих главах мы вывели четыре психоаналитические квадры, представляющие «дополнение» или «альтернативу» архетипическим квадрам. Если последние несут информацию об Архетипе, то первые говорят о психоаналитическом паттерне – распределении эволютивных уровней по позициям. Знание обеих квадр дает нам в их пересечении искомый тип человека. Таким образом, наши построения уже привели нас к искомому результату – у нас есть необходимые инструменты, описания и методы для определения типа на практике. Однако, оперируя только принципами причастности человека к архетипической квадре и тому или иному Психотипу, не всегда представляется возможным сделать окончательные выводы и надежно установить тип. «Сбои» зачастую вызваны «размытостью» Архетипа или Психотипа – на низких ступенях эволюции Архетип как таковой еще фактически не выявлен, но четко обозначен Психотип, который, наоборот, тускнеет и нивелируется, уступая лидерство Архетипу на высоких ступенях эволюции. К тому же Архетип, будучи некоторым содержанием, вообще может быть «взят напрокат» из чужого гардероба. Такое «заимствование» Архетипа, как и полная его неосознанность (недоразвитость), делают его ненадежным признаком в определении типа. Поэтому мы предлагаем продолжить наши теоретические исследования и рассмотреть еще один типологический ракурс, который мы назвали Темпераментом. Вместе с Психотипом Темперамент образует более надежную пару признаков для типирования – два этих понятия имеют непосредственное отношение к носителю и характеризуют носителя как такового, позволяя нам либо полностью отказаться от Архетипа, либо понизить его роль в типировании до чисто вспомогательного фактора.

Само понятие темперамента, восходящее к латинскому temperamentum, напоминает нам о первой в истории Запада типологической системе, введенной греческим целителем Гиппократом и канонизированной римским врачом Галеном. Речь идет о четырех известных темпераментах: сангвиниках, флегматиках, холериках и меланхоликах, получивших свои имена от преобладания в организме той или иной биологической основы – крови (sanguis), слизи (phlegma), желчи (chole) или черной желчи (melanoschole). Вплоть до Юнга эта базирующаяся на темпераментах система служила корнем европейских (схоластических) представлений о психологических типах.

Заимствуя у европейской традиции понятие о четырех темпераментах, мы тем не менее определяем Темпераменты самостоятельно, исходя из логики наших построений, не претендуя на соответствие и не устанавливая никакого соответствия с классическими описаниями. В самом общем виде мы понимаем под Темпераментом распределение четырех функций по четырем позициям (то есть некоторый способ, которым «шестеренка» функций «зацеплена» за «шестеренку» позиций – с какой именно функции отсчитывается такт, где ставится нуминальный акцент). Темперамент – это пересечение нашей «функциональности» (алхимического кольца функций) и категории Внимания, дающее некоторую четырехсоставную композицию, которую мы ранее очень упрощенно охарактеризовали исключительно по главной позиции и назвали Утренним, Дневным, Вечерним и Ночным типами.

Целью данной главы является расшифровка и дальнейшее более детальное и глубокое понимание этой композиции. Мы должны, забыв на время о психоанализе и теме эволютивной осознанности, научиться видеть, что на самом деле выражается Темпераментом, что стоит за словами Утренний, Дневной, Вечерний и Ночной. Наша задача – осознать свою причастность тому или иному Темпераменту наряду с Архетипом и Психотипом, увидеть Темперамент не менее рельефно, чем Архетип и Психотип. Вместе с Архетипом и Психотипом Темперамент выступает как третья грань Типологии, дающая ей определенную завершенность и позволяющая наблюдать всю полноту картины при проецировании теории в социум.

I. Язык горизонтали и вертикали; феномен излома

Давайте теперь вспомним интерпретацию функций на языке горизонталей и вертикалей, представленную в главе «Четыре функции» в начале книги (см. первый том). Мы имеем две горизонтальные функции (Мышление, Сенсорика) и две вертикальные (Чувство, Эмпирика). Редуцируя функции до их горизонтально-вертикальной сущности и абстрагируясь от фактора экстравертности-интровертности, расположим их по позициям согласно четырем Темпераментам.

Рисунок 11: горизонтально-вертикальные фигуры Темпераментов

Непосредственно из рис. 11 следуют два важных наблюдения. Во-первых, это «дуальность» Темпераментов. Мы видим, что Вечерний тип есть инверсия Утреннего, а Ночной – инверсия Дневного (в том смысле, что их паттерны противоположны). Между Утренним и Вечерним, равно как и между Дневным и Ночным существует глубокая экзистенциальная связь – один тип переходит в другой циклическим сдвигом на две позиции или заменой априорных позиций на экзистентные (essentia на existentia). Точно такая же дуальность была установлена нами между психоквадрами Особи – Существа, Персоны – Организации. Исходя из характера главной позиции, можно условно называть Утренне-Вечернюю пару Рационалами, а Дневную и Ночную – Иррационалами.

Второе, что мы наблюдаем на рис. И, – это важный для понимания Темпераментов феномен излома между первой и второй позициями. Излом как переход горизонтали в вертикаль или наоборот присутствует у Дневных и Ночных типов и отсутствует у Утренне-Вечерних. Это значит, что в последнем случае экзистирование совершается «гладко», тогда как в первом случае выход «из себя» (из своей главной позиции) есть событие драматическое, требующее определенного усилия, сопровождаемое определенным напряжением.

Заметим далее, что для определения Темперамента на практике мы можем ограничиться рассмотрением только главной и оперативной позиции (отвечающих на вопросы «что?» и «как?»). С одной стороны, это именно те позиции, которые мы видим у других (тезис, обсуждавшийся в главе «Позиции»); с другой стороны, нам достаточно знания любых двух позиций, поскольку две позиции однозначно фиксируют весь паттерн Темперамента. Таким образом, основываясь на двух центральных позициях, мы имеем четыре комбинации: вертикаль после вертикали (Утренний), горизонталь после горизонтали (Вечерний), горизонталь после вертикали (Дневной: излом) и вертикаль после горизонтали (Ночной: излом). Мы имеем гладко-горизонтальный тип (Вечерний, напоминающий по своему состоянию море во время штиля), ровно-вертикальный (Утренний, который, несмотря на вертикальность, «ровный», и в этом своем «равенстве» и «уравновешенности» центральных позиций родственный Вечернему) и два противоположных излома: «выравнивающий», словно шпателем нивелирующий шероховатости, и, наоборот, «вздымающий», взламывающий горизонталь.

Более того, давайте вспомним, что еще во вступительной главе первого тома мы призывали научиться типировать людей «по росчерку», то есть по оперативной позиции (отвечающей на вопрос «как?»). Теперь мы можем уточнить, что вся многосложность «росчерка» редуцируется в пределе к двум вариантам: горизонтальному (Дневной, Вечерний) и вертикальному (Утренний, Ночной). Горизонтально-вертикальный характер «росчерка» в совокупности с наличием или отсутствием излома определяет Темперамент, а пересечение Темперамента и Психотипа однозначно устанавливает искомый тип человека (поскольку в каждой психоквадре представлены все четыре времени суток в единичном экземпляре). Мы получили в чем-то неожиданный и удивительный результат: все, что нам необходимо для типирования, – это умение видеть направление «росчерка», присутствие излома и фундаментальный Психотип. Все остальное представляет дополнительный (теоретический) интерес, имеет вспомогательную роль, подкрепляет и «подстраховывает» нашу картину.

Итак, функция в оперативной позиции (не важно, как она называется и какую задачу выполняет!) являет себя через горизонтальность или вертикальность. Это наша самореализация, наш способ экзистировать, выходить в мир, и способ этот может быть вертикальным или горизонтальным. Оперативную позицию можно распознать, например, по манере музыканта исполнять музыку или по манере человека вести диалог, рассказывать нечто, высказываться. У Утренних и Ночных типов любой посыл (экзистирующий выход вовне) наполнен внутренним переживанием, эмоцией, «самоидентификацией», он несет собственную заинтересованность (мнение, оценку) и поэтому вертикален по своей природе. Дневные и Вечерние типы выказывают собственную непричастность через чисто горизонтальное, рациональное, объективирующее движение (Дневные) или «голую» иррациональную констатацию фактов (Вечерние).

Если характер оперативной позиции установлен, требуется далее понять, что предшествует нашей самореализации, что выносится наружу – событие вертикальное (некоторая «эрекция» на главной позиции), которое чем-то является само по себе, или горизонтальное (бесстрастное), которое что-то транслирует, являет. В зависимости от этого мы получим два типа вертикальных реагирований (Утренний и Ночной) и два типа горизонтальных (Дневной и Вечерний). Ночной тип «вертикалит» горизонталь, а значит, он эмоционально вовлечен в мир (по принципу «что вижу, о том пою») – он действует заинтересованно и провокационно, пытаясь «взорвать» этот горизонтальный мир, критикуя, цензурируя, рецензируя, акцентируя, оценивая, активно высказывая свое мнение и отношение. Ночной тип, пропуская мир через свои внутренние фильтры, всегда отвечает ему оперативным психическим реагированием, не терпящим горизонтальной «уравниловки», – вместо горизонтали предлагается некоторая вертикальная иерархия.

Вечерние типы горизонталью «вытягивают» еще дальше горизонталь, «удваивая» ее протяженность, отчего кажутся непристрастными или бесстрастными, скучными, вялыми, чрезмерно спокойными и «вразумленными» (слишком горизонтальными!). Их функционирование напоминает «чеховские мотивы» – какое-то бесконечное дление, настаивание, вглядывание, ожидание… Их манера сообщать о себе, выносить себя наружу, демонстрировать мысль всегда самих их вроде бы и не касается – они сами остаются в стороне, вместо себя транслируя голые аргументы, утверждения. Мы никогда не можем понять, что они на самом деле думают по тому или иному поводу.

Дневные типы «опрокидывают» вертикаль, «горизонталят». Вместо одной вертикальной свечи они выставляют в ряд сотни свечей, превращая любое сингулярное, уникальное, вертикальное событие в распростертый мыслительный ряд (рядоположение). Но, в отличие от Вечерних типов, горизонталь их суждений активна. Это тот случай, когда, мысля, человек себя реализует, выносит в мир свои переживания, рационализирует. Можно назвать таких людей «деятельными», людьми действия, поскольку мышление, действие и самореализация тут спаяны воедино. Заметим, что как «опрокидывание», так и «вздымание» вертикали требуют совершения некоторого усилия, характерного для излома Дневных и Ночных типов, тогда как Утренние и Вечерние типы такого усилия не совершают – они как бы «копируют» горизонталь или вертикаль, «удваивают», выдвигают некоторую «реплику» («по поводу», «о», «на тему»…).

Наконец, Утренний тип «вертикалит» вертикаль, он как бы «пробуждается чувством», психически возбуждается, получая какой-то неожиданный укол, и потом выносит «уколы» своих чувств в виде каких-то переживаний, настроений, состояний, о которых нам активно сообщает (мы лишь наблюдаем со стороны этот странный внутренний поединок двух шпаг – двух вертикалей). Эти переживания подчас кажутся странными, не адекватными ситуации, пришедшими непонятно откуда, о чем свидетельствует и речь Утреннего типа – «исповедь», высказанная «изнутри», читаемая «из другой реальности», из своего «аквариума», самопоглощенная, спонтанная. Утренние типы напоминают тем самым медиумов, которые обращаются к нам из своего, для нас неведомого мира.

Вспомним теперь, что вторая позиция есть своего рода «мост» между первой и третьей. То, куда мы идем, к чему экзистируем, находится на третьей позиции. Добавляя к двум центральным позициям некоторый результат, итог в виде третьей позиции, мы получаем то, что можно было бы назвать динамикой Темперамента, или «долгосрочной перспективой». Какие выводы можно сделать об этой динамике, исходя из рис. 11? Какова интерпретация Темперамента как нашего «образа жизни» на основании паттерна вертикалей и горизонталей?

Из рис. 11 мы видим, что для Утренних типов характерно драматичное возбуждение («эрекция») и последующее «падение», «успокоение». Их паттерн выглядит как активный динамический взрыв, грандиозный пафос в начале (бурная молодость) и спокойное окончание, занижение планки, «размазывание», «рассасывание» в конце. Такой сценарий хорошо проиллюстрирован на примере известного литературного персонажа Остапа Бендера, проявившего невероятную активность, предприимчивость и смекалку ради того, чтобы когда-то в будущем пройтись в белых штанах по Рио-де-Жанейро! Вдохновение, экстаз, жертва – все было призвано во имя того, чтобы реализовать на выходе ничтожную цель. Вопиющему Утреннему аванюризму вертикали, кричащему и заявляющему о себе своей «нетерпеливой верой», противоположна Вечерняя тоска безысходности – жизнь, стиснутая льдами двух горизонталей, где, как у Блока («ночь, улица, фонарь, аптека…»), ничто не меняется и измениться не может. Вечерний Темперамент поэтому воплощает философию постоянного ожидания (Ассоль): две горизонтали осаждают, погружают в какую-то вязкость, томление, растягивают нить времени, превращая жизненный ландшафт в вездесущую «пустыню Тартари», тогда как на дальнем плане (третьей позиции) маячит, как далекая перспектива, одинокая вертикаль («алый парус», который может быть вынесен и за пределы собственной жизни).

Дневные типы занимаются разравниванием вертикали изначального «подъема» – экстатически-вертикального «состояния дел». Оперативно-горизонтальное действие «разгружает» вертикаль, раскладывая составлявшие ее кирпичики по горизонтали (словно выкладывая бесконечную площадь, раскатывая асфальт катком или стесывая холм бульдозером). Конструируя что-то на третью позицию, Мышление «разрывает» человека, создавая иллюзию, что с ним что-то происходит, тогда как в действительности мы имеем в качестве итога лишь транслирующую себя Сенсорную горизонталь, «равнину» мира, простирающуюся перед глазами. Самореализационное действие оказывается настолько самодостаточным в своих «интерпретациях», что в результате оперативная деятельность Мышления сводится к индульгированию — выдаванию воображаемого за действительное.

Под натиском вертикалей (чувств и переживаний) Мышление «покупает индульгенцию» и успокаивается – человек остается «с миром» и «не у дел». Говоря более точно, Мышление «разрывает» два события – событие Одинокого и представление о нем: человек представляет себя не тем, кем он является. Быть «не тем, кем являешься» очень характерно для Дневного типа – Дневной тип в своем духовном пафосе порождает свой «духовный облик», оставаясь на главной позиции отделенным от порожденного «вида себя» (этот феномен «двойного стандарта», интегрированного в образ жизни, не следует путать с психологической раздвоенностью, характерной для квадры Персон и Существ).

Динамика Ночного Темперамента выглядит как разгон, эскалация, отрыв или срыв в бездну. Такой конец предвещают две вертикали, следующие за горизонталью. Траектория Ночного типа похожа на прыжок с парашютом – сначала ровный горизонтальный полет, потом неожиданно распахивающийся люк, толчок и вертикальное падение (никаких альтернатив!). Причем, что характерно, решение всегда принимается в горизонтальном режиме – в представлении объективности объекта, словно за кого-то (за внешний объект), а потом оказывается, что летите (с парашютом) вы сами, и это уже необратимо, с этим ничего не поделаешь… (Здесь подойдет также аналогия с плаванием на байдарке по спокойной реке, которое вдруг обрывается безвозвратно затягивающим водопадом и провалом в бурлящую бездну.) «Игры чувств», с предельной искренностью и честностью (в позыве самореализации) взрывающие горизонталь, заканчиваются внутренними переживаниями и проваливаются в бездну реальности, с которой человек уже совладать не в силах (происходит неизбежное падение в бездну, которое со стороны выглядит как собственный прыжок).

Подытоживая, можно сказать, что, рассматривая конфигурации горизонталей и вертикалей (рис. 11), мы вывели некоторые общие особенности Темпераментов и получили первые качественные характеристики. Сводя все к одной метафоре (и тем самым огрубляя), мы назвали их в случае Утреннего типа – возбуждением, Дневного – действием, Вечернего – ожиданием и Ночного – мнением. Следует также отметить, что «долгосрочная перспектива» Темпераментов простирается до тех пор, пока третья позиция остается тупиком, накапливающим Результат (Препятствием).

II. Четыре экзистенциальные философии

В предыдущем разделе мы попытались взглянуть на Темперамент как на modus vivendi. Хотя мы намеренно игнорировали всю остальную информацию, поставив задачу описать Темперамент на языке только горизонталей и вертикалей, в тексте все же кое-где мелькали названия функций как тех содержаний, которые стоят за каждой вертикалью и горизонталью. Чтобы сделать следующий шаг и увидеть Темперамент глубже, нам следует «раскрыть карты» и обратить внимание на сущностное наполнение позиций.

Вспомним, что две последние позиции появляются вследствие экзистиру-ющего «сдвига» двух первых (априорных) позиций. Поэтому первая и третья позиции (равно как и нулевая и вторая) суть одно и то же, находящееся в разном статусе. Первая позиция имеет статус ноуменальной, тогда как третья позиция несет статус ее экзистенциональной реплики, феномена. В теории мы это без труда можем понять, однако в жизни этот факт остается скрытым от нашего внимания, тем более что в эти позиции вложено разное содержание. Первая позиция хранит для нас тайну – тайну нашего отсутствия посреди окружающего нас сущего. Можно обозначить это отсутствующее присутствие вопросом «что?» или «кто?» – главная позиция провоцирует этот вопрос, подталкивает нас к вопрошанию. Она таит постоянную неудовлетворенность, постоянный зуд по поводу само-определения.

Из главной позиции исходит вопрос «кто?», на который мы отвечаем в третьей позиции. Экзистируя, мы хотим на себя взглянуть «со стороны», узнать о себе. Мы выносим себя в третью позицию и «видим» себя «как» нечто (в вульгарном понимании: как объект) – мы себя «самовоспринимаем» («самоидентифицируем»). Четыре Темперамента и соответствуют по сути четырем содержаниям, проецируемым на свое собственное дополнение, на «вторую сторону себя», на свою «изнанку» или «антифазу» (вспомним наше утверждение о том, что есть не четыре независимые функции, а две – одна Рациональная и одна Иррациональная): Утренний тип задается целью «осмыслить» Чувство как Мышление, Вечерний, наоборот, хочет увидеть Мышление как Чувство, Дневной тип должен увидеть Эмпирику как Сенсорику, «внутренний мир» как «внешний», и Ночной – «внешний мир» как «внутренний», Сенсорику как Эмпирику.

Иными словами, Утренние типы выносят свои чувства на шпаге своих настроений; своим состоянием они сообщают о своих чувствах; их задача – переживать активно и, переживая, осмыслить свои чувства. Вечерние типы, напротив, выносят свои мысли и переводят их в чувства, они должны себя почувствовать. Дневные типы выносят «внутренний мир» во «внешний» и находят себя как внешнее событие. Это отнюдь не означает какой-то вульгарной материализации себя в объект – под внешним событием понимается наше восприятие как таковое, наш взгляд, то есть весь этот «внешний мир», построенный нами по нашему образу и подобию. Ночные типы, реагируя на «внешний мир», переносят его на третью позицию, чтобы пережить как свой «внутренний».

Как следствие такого вселенского «экзистенциального проекта», Утренним типам свойственны очень яркие, острые реакции, взрывной характер и полная автономность психической жизни, протекающей, как нам кажется, независимо от скрытого в нуле «внешнего мира» (феномен «самодурства»). Вечерние типы, будучи полной противоположностью Утренних, склонны к странной задумчивости. Они выглядят странными, поскольку выносят вовне нечто виртуальное, не высказывая по сути ничего о себе, но транслируя какое-то описание, конструкции, порожденные Мышлением мыслеформы. В отличие от Утренних, предстающих вульгарно раздетыми, вывернутыми наизнанку («стриптиз души»), Вечерние типы похожи на кокон, завуалированный и замотанный в паранджу с головы до пят. В свою очередь, Дневные типы, в отличие от Вечерних, ничего не доказывают – они действуют, в то время как их Ночные антиподы активно реагируют на мир, словно на красную тряпку, выносят эмоциональное мнение о мире.

Два типа – Дневной и Ночной – экзистируют (выдвигаются из первой позиции в третью), как мы говорили, через излом. Их «выход из себя» связан с критическими узлами бытия – открыванием и закрыванием «мира», хранением «мира» и «земли», воплощением и развоплощением. Переходя от шкалы ценностей «внутреннего мира» к горизонтальной объективации «внешнего» и от объективации видимого к внутреннему переживанию, они совершают рационализирующее усилие: подъем (эрекцию), возгорание или, наоборот, рядоположение, растекание, выравнивание (шпатлевание). Такая экзистенция связана с радикальной сменой парадигмы – низложением вертикали или вздыманием горизонтали. Утренние и Вечерние типы не совершают на наших глазах экзистенциального усилия – они просто себя являют как есть (их излом проходит между второй и третьей позициями и поэтому никак не может быть засвидетельствован окружающими – это событие, актуальное для самих Утренне-Вечерних типов, для стороннего наблюдателя всегда остается скрытым; Дневные и Ночные, напротив, сами не видят своего излома, не догадываются о своей «изломанной драме», которую показывают окружающим). Можно сказать, что Утренне-Вечерние типы, себя-как-есть-являющие, статичны – достаточно фотоснимка, чтобы выявить тип. Дневные и Ночные, в отличие от них, познаются только в динамике, их тип обнаруживается только в действии – фотоснимок не раскрывает эти типы.

Дневной тип делает шаг изнутри вовне, сопровождаемый некоторым напряжением выхода изнутри наружу, как бы вновь и вновь рождаясь (вспомните о связи функции Мышления с прохождением родовых путей, о которой говорилось в главе «Эволюция» первого тома). В Дневном темпераменте заложено желание себя «объективировать», спроецировать себя во «внешний мир», увидеть «внутренний мир» как «внешний». Мы имеем здесь именно тот случай, когда происходит совпадение ноуменальной позиции с эмпирическим «Я», когда за этим «увидеть себя» стоит «внутренний мир». Дневной тип вопрошает: «Кто я?» – или, вернее: «Есть ли я вообще?» Дневной тип и есть вопрошание о себе в чистом виде, вопрошание о скрытом в главной позиции недоступном эмпирическом «Я» – он всем своим нутром переживает наличие «внутреннего мира», но не видит его и не понимает. Дневной тип озабочен тем, что приносит из нуля Чувство и кто встречает и принимает это Чувство. Поэтому задача Дневного типа – высказаться (высказать себя).

Оперативное Мышление дано ему как способ высказывать себя – оно должно вывести вовне «внутренний мир». При этом Черное Мышление пытается универсализировать ответ, высказать себя через универсальную реплику общественного мнения, найти себя как некоторый универсум, интерпретировать свое «Я» через универсальные роли (кто я на этом корабле: кок, боцман, матрос, капитан…), в то время как Белое Мышление пытается себя индивидуализировать, вывести и вычеркнуть себя из универсума, высказать себя как нечто единственное в своем роде, беспрецедентное.

У Ночного типа мы наблюдаем противоположное Дневному желание – из «внешнего мира» вытащить свое внутреннее состояние. Ночной тип делает шаг вовнутрь, он должен перетащить «внешний мир» вовнутрь себя, чтобы пережить его как свое состояние, свой собственный опыт. Перед Ночным типом лежит тайна этого мира и тайна собственного восприятия – своего смотрения, созерцания, тайна «дыр ушных и вещих глаз», и его задача – разрешить эту тайну в уединенности «внутреннего мира», проникнуть вовнутрь «глаз и ушей». От Ночного типа требуется посредством чувственного раздражения (реакции) перевести источник раздражения в свою внутреннюю лабораторию, в запечатление, в тело, сформировать некоторый отклик на внешнее событие. Для этого необходимо взрывать «внешний мир», проводить диверсии и устраивать провокации в мире, переводить пассивную горизонталь мира в активную вертикаль («вертикалить»).

Ночной тип – это реагирующий, реакционный тип. Он «настроен» на то, чтобы честно реагировать на окружающих, демонстрировать свои реакции на Сенсорику, выражать свое мнение «как есть» (и зачастую в очень восклицательной форме!). А психическая реакция приходит, как мы знаем, молниеносно, ее трудно «подделать», подменить, контролировать (на этом основана идея детектора лжи). Чувство не лжет, поэтому представителей Ночного типа можно назвать нонконформистами — им свойственна честность бабочки, летящей на огонь, свойственно показывать, выводить свое мнение, выявлять и заявлять свое отношение, не идя на компромисс. Ночному темпераменту ничего не остается, кроме как искренне следовать за своим Чувством, определяющим и конкретизирующим нас, нашу расположенность в ситуации. При этом разница между Открытым и Закрытым Чувством состоит в том, что Белое Чувство активно о себе заявляет, «миссионерствует», тогда как Черное Чувство тихо и незаметно самоопределяется (заметим в скобках, что «нонконформизм» Ночного типа не есть противоположность конформизму – это понятие используется нами в своем культурологическом, абсолютном смысле).

Подытоживая «иррациональные» Темпераменты, можно сказать, что содержание Дневного типа заключается в том, чтобы отстраненно сравнивать в горизонтальном режиме события, которые «внутри» выглядят как ценности. Дневной тип должен «потерять заинтересованность», чтобы вертикальные события, переживания (в которых есть глубокая внутренняя заинтересованность) увидеть с точки зрения Вселенной. Ему необходимо поместить события вдаль, отдалить на одинаковое расстояние, рядоположить в Мышлении, чтобы произвести беспристрастное различение. Интенция Ночного типа состоит в том, чтобы, наоборот, через Чувство выставить все в иерархию, приблизить, вывести все в контрастность ближнего плана. Поэтому для Ночного типа характерна близорукость – правдивость его чувств и есть следствие близорукости. Ночной тип должен поставить мир на дыбы и атаковать его своим Чувством как ближайшее обстоятельство – самому быть постоянно на арене, а не смотреть на схватку издалека.

Утренние и Вечерние типы не пересекают границу между «внутренним» и «внешним миром» у нас на глазах – это событие, происходящее между второй и третьей позициями, скрыто от зрителей как своя, тайная, неразделенная драма. Суть Утреннего типа заключается в том, чтобы просто показывать, являть свое бытие, жить перед видеокамерой, существовать «как есть» в пятне прожектора на сцене. Утренние, ничего не утаивая, выносят для других свой «внутренний мир», танцуя свой самодостаточный танец наедине с собой. Они взаимодействуют сами с собой, общаются сами с собой, обращаются к себе, не нуждаясь в том, чтобы кто-то их понимал. Мы свидетельствуем некоторый моноспектакль, который Утренний тип разыгрывает сам для себя, подслушиваем некоторый монолог, который произносится для самоудовлетворения. Даже если мы тоже находимся на сцене, если мы вовлечены в действие, мы все равно остаемся внешними наблюдателями, мы только наблюдаем спектакль, словно подсматриваем в щелочку (вспомните известное в свое время шоу «За стеклом», иллюстрирующее мистерию Утреннего типа).

Если Утренний тип обнажается перед нами, распахивает свою душу, нас будто и не замечая, то Вечерний тип, напротив, несет под паранджой некоторую интригу. Стриптизу Утреннего типа Вечерний противопоставляет полное утаивание, свою Тайну, провоцируя задать вопрос: а кто он на самом деле такой? «Внутренний мир» Вечернего типа скрыт от нас в недоступных позициях, поэтому нам никогда не понять, чем Вечерние типы занимаются наедине с собой, когда мы их не видим (что находится у них под паранджой?). Мы лишь чувствуем запах какого-то «криминала», улавливаем феромоны какой-то интриги, но на фасаде сталкиваемся с чем-то «внешним», с вуалью и паранджой, с Мышлением и Сенсорикой, Белым Идеализмом или Черным Материализмом, с какими-то странными историями, конструкциями, объяснениями, аргументациями, демонстрациями. Вечерний тип всегда выглядит безнадежно горизонтальным, обволакивающим, наводящим скуку и уныние одним своим присутствием, но в то же время он незаметно для нас, в глубине, на третьей позиции защищает свою вертикаль Чувств, трепетно «вертикалит» себя и мир. Эта вертикаль Чувств не предлагается миру, она задвинута в зону защиты, но она постоянно подразумевается и косвенно проявляется: можно при желании заметить, как человек, активно сглаживая и «горизонталя», тайно сохраняет преданность вертикали («веру»).

Замечание 1: наша культура несет в себе богатую палитру следствий и проявлений такой Вечерней «веры» – от мистических озарений до революционных настроений… Мы предлагаем читателю осознать эту особую Вечернюю интонацию – мятежность рвущихся в Тупике сердец – трепетную, полную тайной страсти, упорно защищаемую «веру» слабого Чувства в чудо преображения, весь его болезненный порыв – как ответ никчемной горизонтальности существования… Неподвижно распластанная (не книжная, настоящая, глубокая, суфийская, неискоренимая) Мудрость в эпицентре себя и выращенная контрапунктом «преступная», «революционная» душа, живущая в подполье и лелеющая тайную надежду какого-то атомного взрыва, вселенского скандала, который только и способен взломать и разбросать эти льды… Для «слабой души» свойственна болезненная хрупкость и скрытый апокалиптический потенциал какой-то катастрофы мирового преосуществления в одном лице… Такое опасное тление уголька, готового вспыхнуть мировым пожаром, есть не что иное, как мессианское пред чувствие… Ожидание «прихода»… Акт мистической веры в Явление – Огненного Ангела, Мессии, волхвов, просто какого-то старца, бородатого седого волшебника, пророка, мага, колдуна, Мерлина, Феи или, в христианской версии Владимира Соловьева, – Премудрой Софии, перепетой и воспетой впоследствии Блоком и Волошиным в соответствующих архетипических представлениях. Мистичность этого тщательно охраняемого и вынашиваемого образа обусловлена тайной его сокрытия, потребностью защиты, вуалью таинственности и неприкосновенности. При этом чернокнижие гетевского Фауста, черная магия ведьм и губительные чары гоголевских панночек обретаются в том же Вечернем модусе экзистенции, что и премудрость Софии Соловьева и гипнотическая зачарованность Незнакомки Блока.