По предварительному сговору

Взяв со стола металлическую миску, Кирилл, следом за Степанычем, побрел в столовую. Назначенный повар положил в чашки еле теплых слипшихся переваренных макарон с тушеной свининой. В кубрике, сидя на кровати, поставив миску на табурет, тоскливо поковырял ложкой макароны.

– С такими поварами от голода опухнешь, – поддержал его Куценко, сидя за столом. – Могли бы тушенку обжарить с луком. Один галимый жир.

Веня стоял в центре кубрика, занимая все пространство, и красуясь, примерял новый синий камуфляж. Ему завтра предстояло выехать на блокпост, на трое суток. «Комок», не смотря на свои огромные размеры, плотно облегал его ляжки и грудь.

– У нас в городе подходящих размеров не было. Пришлось ехать и покупать в Москву, – пояснял он, шумно выдыхая и втягивая живот.

Его «разгрузка», не смотря на ослабленные тесьмы, не хотела сходиться и застегиваться на могучей груди Вени. После неудачных попыток он подвел итог словами «и так сойдет, можно и не застегивать» оставил эту пустую затею.

Вернулся с кипой бумаг Володя, майор дежурной части. Вячеслав остался в «дежурке», он был на смене.

– Думал здесь, от бумаг, отдохну. Куда там…

Майор вздохнул и забросил папки на кровать второго яруса.

– Завтра вновь из Ханкалы проверка едет. Во главе со «штабным» подполковником, – довел он до сведения. – Нам до утра поручили в порядок документацию по отряду привести.

Степаныч поднялся с кровати, молча, нарезал крупными кусками хлеб и ножом открыл пару банок с консервами.

– Что-то от макарон у меня изжога разыгралась. Давайте мужики перед сном перекусим, – сворачивая пробку очередной, баклажки с водкой добавил он. – Кирилл бери кружку подходи.

Кирилл поднялся с кровати.

Утром, перед поверкой в кубрик ввалился Тихонов.

– Вениамин! Ты собрался? Иди, грузись в «буханку». Так, мужики, к нам выехала проверка из Ханкалы. Лучше здесь «не светитесь». После поверки, в часиках около девяти, собирайтесь и мотайте в райотдел. Я позвонил начальнику розыска, он вас встретит. Командир в курсе, если, что вас отмажет. Я, с Вениамином – на блокпост.

Здание местной милиции, что располагалось в ста метрах от ПВД и представляло собой большое двухэтажное здание с порядочным ремонтом внутри. В дежурке, им подсказали подняться на второй этаж. В кабинете с табличкой «начальник уголовного розыска» их встретил плечистый чеченец, среднего роста и возраста. Он поднялся из-за стола, протягивая каждому руку.

– А, здравствуйте! Мне Сергей, ваш начальник, утром звонил. Садитесь, – он рукой указал на новые стулья, стоящие вдоль стены кабинета. – Меня Тимур зовут.

Начальник розыска прошел за свой стол и присел в кожаное кресло.

«Если у начальника «угро» такие хоромы, какие тогда у начальника райотдела?» – оглядываясь по сторонам с интересом и некоторой завистью, подумал, присаживаясь на стул Кирилл. Кабинет, оклеенный новыми обоями, приятного фисташкового цвета, с полом, покрытым серым ламинатом, был действительно внушительных размеров. По углам два флага, Российской Федерации и Чеченской Республики. Возле окна, со вставленным стеклопакетом, располагался массивный стол его хозяина. В центре длинный стол для совещаний, вдоль стен пару десятков новых стульев. На стене три портрета, первого и действующего главы Республики, в центре портрет президента Российской Федерации. Неслышно работал кондиционер.

– Значит только прибыли? Это хорошо, очень хорошо, – продолжал, улыбаясь, начальник розыска. – Будем дружить, помогать, взаимодействовать друг с другом.

В это время со стороны ПВД раздалась сирена тревоги.

– Что это? – спросил Тимур, поднимаясь с кресла, отодвинув жалюзи выглядывая в окно.

– Это в гости к нам Ханкала пожаловала. Развлекаются, – спокойно ответил Куценко.

Начальник розыска местной милиции, что-то бросил коротко на чеченском, опустился в кресло, опять улыбнулся.

– Дел, очень много. Мои опера́ на месте совсем не сидят. Целыми днями мотаются по району. Одна часть в Грозном, на усилении, другая в Ингушетии. Там, в горах «зачистки» проводят. Третьи – по селам разъехались. Бумаг скопилось неотработанных много. Запросы, справки, ориентировки…

Начальник розыска с прищуром посмотрел на них.

– Просьба большая, помочь. У вас опыта побольше, поэтому просмотрите дела оперативного учета, справки помогите написать, литерные дела в порядок необходимо привести. Вот скоро проверка с Грозного должна пожаловать. Так, что очень надеемся на вас. Ну, так как?

Степаныч, кивнул головой.

– Отчего же не помочь. Поможем. Не сидеть же в отряде целыми днями.

– Вот и хорошо, – радостно сказал Тимур

Он поднялся с кресла и пересел на стул за стол совещаний, поближе к ним:

– У нас две линии особенно загружены. Это по розыску преступников и НВФ³⁹. И по линии краж и грабежей помощь оказать надо. Везде созданы группы по четыре-пять сотрудников. Определитесь между собой кого, за какой группой закрепить.

– Я по линии розыска займусь, – тихо сказал Степаныч, через несколько секунд раздумья. – Опыт имеется. Ну, а по линии НВФ…

Он посмотрел на Кирилла.

– Давай, мой друг, ты возьмись. Ты ведь на «тяжких» сидишь. За преступления против личности, у себя, отвечаешь. Думаю, справишься.

– Вот и хорошо!

Тимур вновь заулыбался.

– Тогда вы, – обращаясь к Куценко, – по «имущественным» поможешь.

Начальник розыска вернулся в свое кресло, набрал короткий номер по внутреннему телефону, дал кроткое распоряжение и бросил трубку.

Вновь со стороны ПВД завыла сирена тревоги.

– «Веселуха» в отряде идет полным ходом, – шепотом, повернув голову к Кириллу и Степанычу, прокомментировал Валера Куценко.

Через пару минут в кабинет начальника розыска без стука вошли двое. Одного Кирилл признал сразу, это бы один из вчерашних парней, приезжавший на «Приоре» для участия в спецмероприятии на заброшенной кошаре. Второй пожилой чеченец, около пятидесяти лет высокий и худой, с большой залысиной на лбу.

– Вот, знакомьтесь, это опера́ с временного отдела, – обратился к вошедшим Тимур. – Будут оказывать вам помощь. Это – Исмаил. Старший группы по розыску, – представил он немолодого чеченца. – Это – Валентин, с группы НВФ. А где Малик? А-а да, он же в район выехал. Исмаил, – обратился он. – Когда появятся с «имущественного» кто либо, проводи его к ним, – указывая на Куценко.

Начальник розыска приподнялся с кресла, пожал им руки, желая удачи.

В большом кабинете, где расположились сотрудники группы по борьбе с незаконными вооруженными формированиями Кирилл встретил второго парня, с которым им пришлось встретиться вчера. Третьего, вчерашнего чеченца в кабинете не было.

– Георгий, – представился он, вставая и протягивая руку, – можно просто Жора.

– Кирилл.

Они обменялись рукопожатиями. Валентин указал на стол в углу возле окна.

– Падай сюда. Место пока пустует, так что располагайся.

Возле шкафа, у стены, валялись вещмешки, ватные бушлаты и бронежилеты в сумках. За металлическими ящиками просто так стояли автоматы. На четырех столах, в кабинете, обычный и такой привычный для глаз беспорядок какой бывает почему-то на всех рабочих местах сотрудников розыска. Папки и скоросшиватели с делами, ворох бумаг с непонятными записями, огромное количество авторучек с исписанными стержнями.

Они разговорились. Валентин оказался родом из Пскова, Жора из Кировской области. Им по двадцать шесть лет, оба не женаты. В Чечне уже третий год, но собираются продлевать контракт.

– В общем, нормально. Зарплата здесь гораздо выше. Жилье снимаем, дом на двоих. Недорого и недалеко от отдела. В гости приходи обязательно, посидим, пообщаемся. До вас «временщики» были, помогали нам неплохо. Сейчас в районе более-менее спокойно. Когда приехали, конечно, пришлось побегать. Бандгруппа в районе долго лютовала. Недели не проходило, то обстрел, то подрыв. Только информацию получим, мероприятия наметим, так они через ущелье в Грузию уходили. Потом «федералы»⁴⁰ ее накрыли. Большую часть. Сейчас, по тем, кто ушел, работаем. Вот и вчера зачищали кошару. Но это тема «фейсов». Они, что-то «мутят»⁴¹. Но опять пустышка, а может опять кто-то «лажу слил»⁴². Пособников их здесь осталось – хоть отбавляй. Вот двоих, четыре месяца назад вычислили. В общем, дела полистаешь, немного вникнешь, если захочешь, конечно. А в основном бумагами завалили. Ориентировки, запросы, отчеты…

Валентин, как и начальник розыска, внимательно и с вопросом посмотрел на Кирилла.

– Поможем, – повторил слова Степаныча Кирилл.

Валентин и Жора сразу повеселели. Кириллу понравились эти незаносчивые, без высокомерия и чем-то похожие друг на друга, опера́.

– И сколько вас в группе? – поинтересовался Кирилл.

– Всего трое. Умар, он старший группы, утром уехал в Грозный, отчет повез. Еще одно место вакантное.

В это время в кабинет вошел вчерашний чеченец. Одет он был в черные выглаженные брюки и белую рубашку с чистым воротничком. Волосы и борода его были аккуратно подстрижены. Он остановился около дверей и с вопросом посмотрел сначала на Кирилла затем на Валентина с Жорой.

– Привет, Умар. Познакомься. Это Кирилл, о́пер от «временщиков». Его закрепили за нашей группой.

Кирилл поднялся и Умар, подойдя, крепко пожал ему руку, глядя прямо в глаза. Затем обернулся к Валентину с Жорой.

– Пойдем к Тимуру. Дело есть.

Кирилл остался в кабинете один скучающим видом изучал на стене карту Чечни.

Через пятнадцать минут в кабинет вернулись Валентин и Георгий.

– Кирилл, – Валентин из ящика своего стола достал ключ, протягивая ему, – держи, это от кабинета. Папка с неотработанными ориентировками, синенькая, лежит на подоконнике. Посмотри. Ответ знаешь, как составлять. Но это, сразу говорю, давай отложим на завтра. Сегодня мы уже навряд ли появимся. Будешь уходить дверь закрой. Мы выезжаем в район. После обеда будем, – забирая стоящие у стены автоматы, уходя, добавил он.

Еще посидев в кабинете, пять минут, пролистав ориентировки Кирилл, закрыл дверь, прошелся по пустому коридору второго этажа, спустился в пустой двор отдела. В отряд идти, «рисоваться» перед «проверяющими», не хотелось.

В беседке, месте для курения, он увидел Степаныча и Валеру Куценко. Подошел к ним, присел на скамью и молча, закурил.

– Познакомились? – спросил Степаныч.

Кирилл промолчал, пожимая плечами.

– Вы, как хотите. Но я в отдел ходить не буду. Писать бумажки, за «местных» нет никакого желания. На блокпост, «передвижку»⁴³ – пожалуйста. А писанины, мне и дома хватает, – вставая и разминая ноги, произнес Куценко, смотря в сторону.

Кирилл и Степаныч молчали.

– Я в отряд. Обед скоро. Идёте? Или здесь будете прохлаждаться? – и, не дождавшись ответа, Куценко направился в сторону ПВД.

Степаныч дождался, когда калитка на ПВД захлопнулась.

– Вот один уже и «сдулся». Запомни, мой юный друг, здесь самое главное не раскисать. День пролежишь на «шконке»⁴⁴, второй, потом вовсе не захочется подняться.

Он с улыбкой посмотрел на Кирилла.

– А я мужикам помогу. Так и время быстрее проходит и мне самому интересно. Ты, что думаешь?

Кирилл кивнул в ответ и добавил:

– В одном сейчас Куценко, прав. Надо пообедать. На голодный желудок заниматься делами как-то тоскливо. И не забудь, нас еще в гости сегодня пригласили. Костик наверняка вернулся. Степаныч – звони Тихонову, узнавай обстановку.

Проверка документации в отряде шла полным ходом. Возле входа на ПВД их встретил с автоматом боец огневой группы, экипированный в «броник» и шлем. Они быстро проскользнули мимо дежурки в свой кубрик. За столом молча, обедал и смотрел телевизор Куценко. Забежал Тихонов.

– Я вас «отмазал»⁴⁵ от «проверяющих», утром при построении. Наврал, что с «местными» выехали в район. Сейчас они обедают в кубрике начальника. Вы тут шустро определитесь, и «на лыжи»⁴⁶.

– Мы к «фейсам» собрались, если помнишь, Константин нас приглашал.

Тихонов помянул черта и, хлопнув себя ладонью по лбу, присел на табурет.

– Ёп…, совсем забыл. Если проводим пораньше сам подойду. Извинитесь, но пока – я пас.

Он вскочил с табурета и, обернувшись, возле двери, добавил:

– Вы там много не пейте. Без меня конечно.

Кирилл и Степаныч поели на скорую руку рисовый суп, переоделись в «гражданку». Кирилл натянул джинсы и кроссовки, под одетой на выпуск рубахой, на ремень, поместил кобуру с ПМом. Так же незаметно они вдвоем вышли за территорию ПВД. Куценко остался в кубрике.

Здание ФСБ располагалось в пятнадцати минутах ходьбы от расположения отряда, в центре села, рядом со зданием администрации. По дороге, изнывая от жары, они прошли мимо небольшого рынка, откуда с рядов грохотала из мощных колонок популярная песня «Черные глаза». Отреставрированный дом культуры встретил их хитом «Это Кавказ». Только закрытые двери местного отделения Сбербанка отражали угрюмую тишину. Попадавшиеся редко на встречу местные жители, в основном дети и женщины, не обращали на них никакого внимания.

Подойдя к калитке КПП, с высоким кирпичным забором, Кирилл нажал на звонок.

– Вам кого? – поинтересовался суровый мужской голос из домофона оборудованной маленькой видеокамерой. Кирилл кожей почувствовал, как их внимательно рассматривают, и у него неприятно зачесалось между лопаток.

– Нам Константин нужен. Мы договаривались.

Ждать пришлось несколько минут. Калитка приоткрылась, из-за которой выглянул Костик, одетый в майку и шорты, тапки на босых ногах.

– О, привет! Подождите минуту, я руководство предупрежу, – и скрылся за калиткой.

Еще через пару минут калитка вновь приоткрылась и Константин, пропуская их вперед, здороваясь за руку, весело прокомментировал.

– Что-то вы сегодня не полным составом. А где Дмитрич?

– Руководство ублажает. Гости у нас. Обещался подойти, – пробухтел Степаныч.

– Понятно. Хорошо, что пришли, мне ваша помощь понадобится.

Они прошли во двор здания. Возле раздвижных ворот стоял знакомый «БТР». На большой территории было уютно и чисто. На клумбах росли цветы, бордюры были побелены.

– Там у нас склад и спортзал. Дальше, баня. Баня у нас замечательная. По пятницам банный день, так что будет время, приходите, – просвещал Костик.

В беседке, во дворе сидело трое парней, без маек. Двое с азартом играли в нарды, третий с интересом наблюдал за игроками, давая обоим советы.

В одном крыле первого этажа здания местного ФСБ располагалась кухня и огромная столовая с обеденными столами, покрытыми белыми скатертями и удобными стульями. На стене висела огромная «плазма». В другом крыле этажа находились кабинеты комнаты для проживания руководства и помещение, с бронированной дверью и кодовым замком, где располагались шифровальщики.

– Зайдем, я вас руководству нашему представлю. Познакомитесь.

В большом кабинете, с закрытыми плотными шторами окнами и включенным кондиционером, находился невысокий, худой и очень смуглый человек, лет пятидесяти, одетый в джинсы и светлую тенниску. Он стоял возле стола, складывая в черный кожаный портфель папки с документами.

Он поздоровался за руку Кириллом и Степанычем, задал пару вопросов, скорее ради приличия, чем интереса.

– Константин. Встречайте гостей сами. Я уже должен как полчаса выехать.

Выйдя из кабинета, Костик радостным шепотом сообщил:

– «Босс», на два дня в Грозный уезжает.

Они поднялись на второй этаж. Вдоль длинного, по все этажу коридора располагались комнаты сотрудников. Костик провел их в самый край.

– Здесь, на этом этаже мы все и располагаются. А вот и моя обитель, – доставая ключи и открывая дверь.

Из соседней комнаты слышался громкий разговор и смех.

– Вот клоуны! «Босс» еще не уехал, а «тяжелые»⁴⁷ уже отмечают.

В это время дверь распахнулась, и в коридор вывалился, одетый в одни шорты, невысокий жилистый мужик, лет сорока.

– Костян, «главный» уже свалил? – громко и весело спросил он.

Было заметно, что отъезд начальника он стал отмечать на много раньше, чем возможно тот сам планировал свой отъезд.

– О, мужики. Приветствую! Михаил, – представился он, пожимая руки Степанычу и Кириллу.

– Только собирается. Мы только, что от него.

– Во, блин, – он понизил голос, – а на КПП сообщили, что уже уехал. Опять «дезу»⁴⁸ кинули. Надо с ними воспитательную работу провести.

Из комнаты кто-то крикнул.

– «Пегас»! Мать твою. Спрячься, не пали хату.

Дверь закрылась. Кирилл и Степаныч прошли в комнату, узкую, но довольно просторную. Вдоль стен три деревянные кровати, две из которых заправлены. На третьей кровати, на застеленном смятом покрывале, открытый ноутбук. Возле двери стоит холодильник. В углу, у стены, занимающий большое пространство, массивный и высокий шкаф, из дерева, покрашенного в черный цвет. Небольшой журнальный столик посреди комнаты и тумба, на которой разместился небольшой телевизор.

– Я сейчас пока в одиночестве обитаю. Один в отпуске, второго в Грозный откомандировали.

Костик убрал с кровати ноутбук.

– Падайте на кровати.

Он пододвинул к кроватям столик, накрыл его газетными листами. Из холодильника извлек палку копченой колбасы и миску квашеной капусты. Выбежал из комнаты и через минуту вернулся с большой тарелкой холодной отварной картошкой.

– Греть не стал, думаю так вкуснее.

Костик нарезал колбасу и большие куски хлеба. Ловко ножом открыл пару рыбных консервов. Со шкафа достал три стеклянные рюмки. Из морозильной камеры холодильника появилась на столе бутылка водки. Костик разлил спиртное по рюмкам.

– Давайте, за знакомство, за встречу.

Стукнулись рюмками, выпили и закусили картошкой с капустой.

Выпили по второй. В разговоре Кирилл узнал, что Костику тридцать два года, сам он из Мурманска. Дома осталась жена и годовалый ребенок.

– Как обычно. Пришла разнарядка, на год в Чечню. Руководство вызвало и сказало: «Надо!». Вот уже четвертый месяц здесь. В июле планирую смотаться в отпуск, у жены день рождения. По дочери очень скучаю. А так, терпимо.

Третью, не сговариваясь, выпили молча. Не чокаясь.

– В общем, остановка сейчас в районе более-менее спокойная. Это и настораживает.

Костик сделал паузу, отправляя в рот и пережевывая колбасу.

– Мой предыдущий коллега оставил мне кое-какую информацию, да и я тут первое немного время помотался по району. Пообщался с главами сельсоветов, с некоторыми старыми чеченцами. Народ еще запуган, на контакт идут редко. Боятся. Больше за своих родных. К «федералам» относятся с настороженностью. Многие не доверяют. Эх, сейчас бы рыжиков соленых.

Костик вздохнул, подумал, и положил себе в тарелку еще квашеной капусты.

– Два года назад здесь хозяйничала бандгруппа Саламбека Дадашева. Подонок конченный. Его раньше связывала тесная дружба с Шамилем Басаевым, и участие Дадашева в рейде на территорию Ставропольского края и захват больницы в Буденновске, подтверждено полностью. Был далеко не рядовым бойцом, а вроде советника из ближайшего окружения. Находился в розыске, с девяносто шестого года, букет статей уголовного кодекса, впечатляет. Бандитизм, терроризм, участие в НВФ, оружие, похищение людей, убийство представителей власти и сотрудников милиции. Короче, отморозок полный. После того как Басаева, вместе с Хаттабом, вышибли из Дагестана, у них возник между собой серьезный конфликт. На почве чего этот конфликт развился, известно только Аллаху, но всего вероятнее Басаев заподозрил что-то неладное в распределении между «бойками» финансовых потоков, поступающих с Запада и Арабских стран. Обвинение выдвинул серьезное, за это можно головой ответить. После этого Дадашев, не стал дожидаться решения и с группой бойцов, человек сорок ушел от Басаева, объявил себя Амиром, и в один прекрасный день появился в нашем районе. Недели не проходило, чтоб себя не проявили. Подрыв и обстрел колон военнослужащих, нападения на блокпосты. В дальнем селе сожгли дом с семьей учителя. Разбои, грабежи, изнасилования…. Сам Саламбек Дадашев не местный, из семьи репрессированных. Родился в городе Джамбул, Казахской ССР. Засветился здесь в начале «Первой Чеченской». Занимался поставками оружия. И самое главное!..

Константин очередной раз разлил водку, одним глотком выпил из своей рюмки и, ковыряя вилкой в банке с рыбой, продолжил:

– Информацию он, гадёныш, получал совершенно достоверную. Время прохождений войсковых колон, смена на блокпостах, ну и тому подобное. Но как ни странно дальше нашего района не совался.

Он подошел к холодильнику, достал вторую бутылку и вернулся на свое место. Кирилл со Степанычем опустошили свои рюмки, закусывая и не перебивая, слушали.

– Кто-то довольно точно и систематически «сливал»⁴⁹ ему все планы «федералов», – продолжал Константин, – сколько раз войска блокировали район, но все впустую. Дадашев заранее все знал и уходил со своим отрядом через перевалы в Грузию. Сколько этих неизвестных троп через горы точно никто не скажет. И знать о них мог только кто-то из местных жителей. Из этого сделали вывод. Во-первых, что у него есть пособник или пособники, из местных, хорошо знающий горы и всевозможные скрытые тропы в сопредельное государство, а также, во-вторых, имеющий доступ к информации по всем движениям и планам военных в районе.

– Но все же банду уничтожили, – прокомментировал Степаныч.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло. Весной прошлого года небольшой отряд батальона «Запад», кстати, состоявший из одних чеченцев и входивший в состав спецназа ГРУ направился на несколько дней в горы, в соседнем районе. Так называемый свободный поиск. В это время начался затяжной дождь, и они почему-то решили пройти в заданный им квадрат, через наш район. Дать небольшой крюк, но в тоже время сэкономить время пути. Свое руководство в известность соответственно не поставили, решение принял командир отряда самостоятельно. Но, там толи заплутали, то ли непогода помешала, решили на ночь устроить привал. Темень, ничего не видно. Дождь льет как из ведра. Короче устроили до утра лагерь. А там, в нескольких десятках метров ниже, по склону, «бойки» свой лагерь оборудовали. Видать из-за шума дождя они друг друга и не услышали. Только под утро их случайно обнаружили. Ну, организовали, согласно всем правилам искусства ведения боевых действий в горно-лесистой местности, внезапное нападение. Перво-наперво сняли охранение из «винтов»⁵⁰ и «валов»⁵¹, затем забросали лагерь гранатами. Пока «бойки», что-то соображали, основную часть банды положили из пулеметов.

Костик прервался, разлил по рюмкам спиртное. Они чокнулись и выпили.

– Среди уничтоженных бандитов был и Саламбек Дадашев. Жители его опознали. Почти всю банду накрыли разом. До этого два года ловили безрезультатно, а это действительно «фарт»⁵². Командиру группы спецназа батальона «Запад», потом за этот «финт» выговор влепили. Ну, за то, что точно не выполнил распоряжение, отклонился от маршрута движения, и Орден Мужества в придачу.

– Почему «почти»? – задал вопрос Кирилл.

– Среди найденных вещей на месте боя и трупов не оказалось трех – четырех «бойков». Видать им удалось вырваться из засады. Их потом установили. Одного ликвидировали в Веденском районе через полгода. Другой, по информации Интерпола, где-то в Австрии обосновался. А вот еще двоих след потерялся. Как позже установили – это братья Барахоевы. Муса и Али. Одному двадцать пять, другому двадцать три года. С юных лет, в начале девяностых, открыто высказывались за выход из состава России. Добровольно вступили в отряд сопротивления, в двухтысячном году. Участвовали в обороне Грозного и боях за село Комсомольское. А потом влились в отряд Саламбека Дадашева и были у него на хорошем счету. Отличались своей жестокостью и изощренностью.

Костик встал, порылся в тумбе и из папки достал два листа с ориентировками, протянул их операм. Все как обычно. Фамилия, имя отчество, «позывной», дата и место рождения. Статьи уголовного кодекса, номера уголовного и разыскного дела. На нечетких фотографиях, одетые в камуфляжи, улыбающиеся, бородатые, но явно молодые лица. Было очевидно, что снимки сделаны из общей фотографии. «Сбрей бороды, переодень в «цивильное», нипочем не распознаешь в них боевиков» – подумал Кирилл.

– Так вот господа «сыскари». Имеется достоверная информация, что эти два брата – акробата вновь объявились в наших краях.

– От чего такая уверенность? – задал вопрос Степаныч. – Может они также ушли за кордон и где-то загорают на курортах Турции или Испании. А может, ушли в другой район и примкнули к другой бандгруппе. Сам говоришь, последнее время обстановка более-менее спокойная. И, что им двоим здесь делать? – просмотрев ориентировки, он положил их возле себя.

Костик помотал головой.

– Нет. Думаю, информация достоверная. На прошлой неделе от наших спецслужб пришла шифровка. В нашем районе перехвачен закодированный разговор, по спутниковому телефону. Так вот, позывной «Сапфир» принадлежит Мусе Барахоеву. А на днях телефонный разговор повторился. Через спутник засекли место выхода на связь. Одна заброшенная кошара в районе. Кстати мы там вчера с вами и побывали.

Кирилл внутренне напрягся, проявляя большой интерес.

– И что выяснили? – стараясь спокойно говорить, спросил он.

– А ни чего. Чисто как в хирургическом отделении.

– Ну, может ошибка, какая вышла?

– Понимаешь, Кирилл. Там прибрано досконально. Ни окурков, ни клочка бумаги, ни, извиняюсь, что за столом говорю, естественных испражнений. Туда ведь и чабаны заходят, отсидеться от дождя или солнца, когда отары гонят в горы. А это значит, что кто-то там был, но все за собой прибрал и подчистил. На всякий случай – не только за собой. И прибрали там профессионально.

Они замолчали, каждый обдумывая сказанное и услышанное.

– Я выйду, покурю, – вставая, предупредил Кирилл.

– Внизу беседка. Место для курения.

Кирилл спустился на улицу, в беседке никого не было. Он подряд выкурил две сигареты. В голове приятно зашумело, но Кирилл продолжал анализировать услышанное. Что-то не складывалось в его мозгах. Появилось сразу несколько вопросов.

Вернувшись в комнату, Кирилл уселся на кровать. Выпили еще по одной рюмке, поговорили на бытовые темы.

– И все же почему такая уверенность, что на связь выходили именно Барахоевы? Позывной ни на что не указывает. И о чем этот был разговор? – продолжил тему Кирилл.

– Ага, вижу, зацепило? Хоть разговор и шел по зашифрованному каналу, но наши «спецы» его взломали.

Константин сделал паузу, подрезая колбасу.

– Ждут они кого-то. А вот кого, когда и где пока нам не известно. Позывной его знаю точно: «Окулист».

– Врач что ли? – усмехнулся Степаныч.

– Не понятно. Но по нашим базам среди действующих боевиков, такой позывной не проходит. Ни среди ликвидированных, ни среди действующих. И вот еще, – Костик поднял указательный палец вверх, – осенью прошлого года, за два месяца до моего прибытия в Чечню, совершено нападение на бывшую базу отдыха, недалеко от райцентра. База заброшенная, все, что имело хоть какую-либо ценность, оттуда вывези еще в «Первую Войну». Но кое-что из имущества осталось. Администрация решила взять ее под свое покровительство, а то там начали уже здания разбирать на кирпичи. Сторожа туда, старика, отправили. Так вот, одной ночью этого сторожа и застрелили из его же охотничьего ружья. Привязали к воротам, что стоят при въезде на базу и расстреляли. А перед этим, на голову, надели старую милицейскую фуражку. Этот старик еще до войны здесь местным участковым служил. Говорят, порядочный был мужик. В «девяностых», новую власть, самопровозглашенной Ичкерии, не признавал. Открыто проявлял свое недовольство. При формировании отрядов самообороны вступать в них отказался. Так вот, убийство похоже на почерк братьев Барахоевых. При расследовании дела, некоторые местные жители рассказывали, что между молодыми Барахоевыми и стариком Джанкаевым, это фамилия сторожа, еще раньше был конфликт. Он прилюдно называл их шакалами и стервятниками, когда здесь хозяйничали так называемые борцы за независимость Ичкерии.

– Допустим. Но прошло полгода. И они себя больше нигде не проявили. Теперь вновь объявился в этих краях, зная, что они вновь засветились.

– Ты одно забываешь. Здесь – Чечня. И Барахоевы родом из этого района. А родственные отношения у чеченцев очень сильно развиты. Думаю, что появление их полгода назад в районе, неспроста. Необходимо восстановить отношения с родственниками, обзавестись каналами связи, и поставками продуктов. И где-то хорониться они должны? Вот поэтому они и обозначились ночью на базе отдыха. Не смогли устоять от соблазна поквитаться со стариком Джанкаевым. А сейчас прибыли сюда, я полагаю, через перевалы с территории Грузии. И ждут «Окулиста». Чем ни версия? Только вот с какой целью и кто такой «Окулист» мы незнаем. В одном уверен – хорошего ничего не жди. Сегодня ездил в Грозный, отчитывался по данной ситуации. Много нового и интересного выслушал о себе. Но, дали карт-бланш. Ищи, тряси, за что можно и кого нужно и ненужно, но информацию предоставь в кратчайший срок. А сами людей, из отдела, откомандировывают. Мне одному как-то хлопотно и не уютно.

– А «местные», что? Не помогают? Сегодня познакомился с ребятами, которые сидят на линии НВФ, вроде толковые, хоть и молодые. Правда, старший группы у них, какой-то замкнутый.

– Ага! А вот старший группы у них ни кто иной, как Умар Джанкаев, сын убитого на базе сторожа!

Костик откинулся на кровати и с любопытством посмотрел на гостей.

Кирилл опешил. Степаныч перестал жевать капусту, вилка его зависла в воздухе.

– Вот тебе и раз. Это действительно новость, – произнес негромко Степаныч.

– Я тут разузнал кое-что. Умар сразу настоял о переводе в «местный» райотдел, из Грозного, сразу после убийства отца. Он парень неплохой, но необщительный. Какого-либо взаимодействия и обмена информацией от него не дождешься.

Новость для Кирилла стала действительно неожиданной. Старший группы, куда закрепили его, Умар Джанкаев – сын убитого полгода назад сторожа!

– Так, мужики! Давайте на сегодня сменим тему. Я вас спрашивал о возможном оказании посильной помощи? – поинтересовался Костик.

– Какие проблемы! Давай приказывай, поможем.

Константин ткнул пальцем на массивный черный шкаф в углу комнаты.

– Вот эту хренотень надо выволочь из комнаты во двор. В нем ничего не хранится, а место занимает много. Одному мне не вытащить, тяжеловат будет и разобрать не получается, сбит на совесть. Так, что давайте еще по одной тяпнем и попробуем избавиться от этого гроба.

Они выпили по рюмки водки и пошатываясь поднялись из-за стола.

Поначалу они решили, что управятся с проблемой без труда и напрягов. Хоть они сняли со шкафа двери и выдернули полки, через пятнадцать минут им удалось только сдвинуть его с места и протащить пару метров. Рубашка Кирилла сразу стала мокрой от пота.

– Все. Перекур.

Степаныч тяжело дыша, вытер лоб.

– Интересно, как его сюда затаскивали? – подумал вслух Кирилл, присаживаясь на кровать. – Наверное, сначала его подняли краном, а затем установили вокруг стены и крышу.