Кто есть who, или Почем фунт лиха?

Глава 6

Шила в мешке не утаишь! (русская народная поговорка)

…Несмотря на трудности и осложнения, ближе к полудню намеченную на этот день половину села ветеринары происследовали. Санитарки доложили, что в «своих» дворах никаких больных они не обнаружили. Дав им задание на вторую половину дня, Андрей поспешил в «Шанхай», на подворье Хахарновых: их животину нужно было держать на особом контроле.

Уже подходя к двору Руслана, Березинцев увидел стоящего у его калитки милиционера. Сержант был при пистолете и дубинке.

«Ого! – удивился Андрей. – Даже тут пост выставили. Ну, надо же!.. Что за дурдом? Тут-то зачем постовой? Хрупкий боится, что кто-то будет сюда ходить и разносить инфекцию? Так, во двор зайти-то можно и с задов. Совсем уж наш клоун оскудел умишком!»

Заметил его и милиционер. Когда Березинцев подошёл к калитке, тот настороженно спросил:

– А вы кто и куда идёте?

Андрей нам это от души рассмеялся.

– Я – заведующий ветучастком. Хочу посмотреть личное поголовье овцы в этом дворе. Что, на главврача не слишком похож?

Заметно смущённый этим вопросом, сержант неопределённо пожал плечами.

– Ну-у… Почему же – нет? Просто… Я обязан выяснять, кто и зачем сюда приходит.

– Да, ладно, чего уж там?.. Сам знаю, что больше смахиваю на бомжа… – понимающе резюмировал Березинцев и, приглушив голос, иронично добавил. – Вот, приедет сюда наш начальник Свербилов, как-нибудь спросите у него: почему участковые врачи ходят, как оборвыши, и куда он девает деньги, которые государство выделяет нам на спецодежду.

Он прошёл во двор и постучал в окно. Самого Хахарнова дома не оказалось, вышла его жена. Она заверила, что с их овцами всё в порядке. Для проформы заглянув в загон, Андрей отправился домой. Когда он уже подходил к своей калитке, его окликнула проходившая мимо уборщица конторы местного «кустового» ЖКХ:

– Андрей Васильевич! Вас просила зайти Елизавета Борисовна.

Молча кивнув, Березинцев поспешил домой, отметив про себя, что в ЖКХ он, конечно же, зайдёт, но только после обеда. Обед – это святое. Если слишком часто совмещать его с ужином, то язва желудка ждать себя не заставит…

Умывшись, он сел за стол, размышляя о предстоящей поездке в Староновск. Первым делом, сейчас надо будет сходить в колхозную контору, и получить деньги на закупку медикаментов. Заодно, если это удастся, можно будет в Староновске забежать на какой-нибудь рынок – там цены, говорят, куда ниже, чем в Кипарове, и кое-что купить пацанам к школе…

– О чём задумался? – ставя перед ним тарелку, поинтересовалась Ольга.

Узнав о том, что намечается поездка в областной центр, она тут же начала загибать пальцы:

– Коле надо бы купить новые ботинки, Славику ранец, штаны, обоим по рубашке…

Написав на бумажке наименования и размеры обновок покупок, Ольга неожиданно спросила:

– А это правда, что тебя кто-то хочет выдвигать в преды колхоза?

– По-моему, это пустые сплетни… – Андрей иронично усмехнулся. – Не удивлюсь, если вдруг окажется, что сам Пупырин это всё и сочиняет.

– А для чего ему это было бы нужно? – на лице Ольги отразилось недоумение.

– Элементарно, Ватсон! – Березинцев негромко рассмеялся. – Чтобы, например, по моей реакции выяснить: не воспринял ли я это всерьёз, не собираюсь ли спихнуть его с кресла, как когда-то он сам – Юлия?

– А-а-а, вон оно чего! – удивлённо протянула Ольга. – Ну а про сибирку ничего нового узнать не удалось? Я после школы заходила в магазин за хлебом, Нина Мамедова говорила мне, что, вроде бы, Хахарнов овец привозил из Коммунарского района. Вроде бы, ей Хахарнова Алия об этом сказала по секрету.

– Из Коммунарского? – Андрей пожал плечами. – Ну-у, не знаю… Мне почему-то кажется, что это – «деза», и тебе её подбросили, чтобы пустить меня по ложному следу. От нас до Коммунарска, без малого, сотня километров. Есть посты ГАИ. Скотину он, скорее всего, возит без справок. А там его могут тормознуть. Нет, тут ему куролесить безопаснее. Ну, всё, спасибо за обед. Надо бежать в колхозную контору, потом в ЖКХ. Штырякина чего-то захотела меня увидеть…

Окинув себя в зеркале критичным взглядом, он немного подумал, и достал из шифоньера лёгкий летний костюм типа «сафари» – позапрошлогодний       подарок сестры к дню рождения. Его он, фактически, не надевал ещё ни разу – а когда?! По какому случаю?

– Что, решил малость принарядиться? – насмешливо поинтересовалась Ольга.

– Да, надоело ходить в наряде «а-ля бомж»… – включая утюг, пояснил Андрей.

Он вкратце поведал о своём недавнем разговоре с милицейским сержантом у двора Хахарновых.

– …Вот и подумалось мне: а оденусь-ка я во что-нибудь более-менее приличное… Костюм мне – ещё когда презентовали? Вот! А его я даже не примерил. С этой работой, блин, скоро человеческий облик потеряешь…

– Давай-ка я поглажу! – Ольга взяла утюг. – А ты, что, и ЖКХашное подсобное хозяйство обслуживаешь? Зарплату-то ты у них, насколько я знаю, не получаешь…

– Ну, как обслуживаю? Плановые исследования и прививки делать я обязан по всему ветучастку. А лечить своих коров и свиней они не приглашали. У них кто-то свой есть, ездит сюда из Кротовки. Сколько они ему платят – я не знаю. Но не думаю, что больше четвертака-тридцатки…

– Кстати, сегодня к тебе приезжала какая-то важная особа. То ли, из района, то ли, из области… – сноровисто работая утюгом, сообщила Ольга. – Вышла напротив нас из машины, озирается по сторонам. Увидела меня, спрашивает: где тут проживает завветучастком Березинцев? Ну, я указала ей на наш дом, сказала, что ты на обработках по селу. Она глянула, головой покрутила, глазами похлопала, и, слышу, как бы, про себя говорит: оё-ёй!.. Потом села в машину, и тут же смылась. Кто она, зачем?

Одевшись и, взглянув в зеркало, своим внешним видом Андрей остался вполне доволен. Ольга, издав ироничное «хм-м-м», отметила:

– Да ты у меня – о-го-го! Прямо, брутал и мачо. Как бы не отбили…

Коротко отмахнувшись, Березинцев, кивнул в сторону окна.

– Ага! В окно выглянь – там озабоченные отбивальщицы перед нашим двором уже выстроились в очередь!

Первым делом, он отправился в правление колхоза. В кассе его ждало разочарование: Пупырин выделил денег в пределах лишь половины от минимально необходимого. Выдавая ему новенькие, деноминированные купюры с не совсем ещё привычным рисунком нового образца, колхозная кассирша Тарасовна – шустрая, бойкая тётка предпенсионного возраста, не без ехидцы прокомментировала:

– Вот что делает с людьми моднячая одежда – тебя, Андрей Васильевич, в этом костюмчике и не узнать. О, как сидит! Кого завлекать собрался?

– Всю колхозную контору – от уборщицы, до главбухши! – направляясь к двери, отмахнулся Березинцев.

– Если только твоя Олечка разрешит! – жизнерадостно хохотнула Тарасовна. – Она у тебя стро-о-о-гая… Шаг вправо, шаг влево – сразу увидит. Молодец! Так и надо с вами, мужиками!

– Надо думать, кости мне и ей тут уже не раз перемыли? – с долей сарказма уточнил Березинцев.

– Ну, а как же ты хочешь, Андрей Васильевич? – кассирша энергично из стороны в сторону покачала головой. – Чисто бабский коллектив, посплетничать – первое дело. Но ты не переживай, тут всем «кости моют». И тебе, и твоим сотрудницам, и Федьке Зазнобину – ему, каб, не больше всех, и Лёвчику… То бишь, Льву Львовичу. Всем!

– А в процессе вот этой «гигиенической процедуры» тема сибирской язвы у вас не проскальзывала? – изучающе глядя на Тарасовну, Андрей остановился у двери.

– Что, всё-таки надеешься найти хоть какие-то «концы»? – посерьёзнев, кассирша утвердительно кивнула. – Да, только вот сегодня утром толковали про эту заразу. Вчера Вероника Михайловна ездила в Кипарово на совещание, и там разговаривала с главбухом из «Урожайного». В «Урожайном» о сибирке тоже все знают! Ну и вот, был такой слушок, будто там уже несколько раз видели этого Хахарнова. Он там уже даже примелькался. Вроде того, как на своей «тачке» вечером туда прикатит – значит, по тамошним бабам. Ещё тот кобелишка! А вот раза три приезжал он зачем-то ночью, на чьей-то грузовой с тентом. У них в совхозе овцы уже нет, а вот у людей – полно. Вот и делай выводы…

…Шагая в сторону конторы ЖКХ, Березинцев обдумывал только что услышанное. Значит, Хахарнов не редкий гость в «Урожайном»… Но там главврач – спец старой закалки. Юрий Павлович – не тот человек, чтобы прошляпить с прививками от сибирки. Не-е-е-т! Халтуры он не допустит. Да, он может и «заложить за воротник». Может! Но когда массовые прививки, трезв, как стёклышко. Может, сгонять туда, с ним поговорить? Вдруг, подскажет что-нибудь дельное?

Андрей прошёл в машинный двору ЖКХ, огороженный невысоким бетонным забором, который примыкал к длинному одноэтажному складу, в крайнем отсеке которого и был оборудован «офис» коммунальщиков. У решётчатых ворот машдвора, за которыми на территории виднелась уже ветхая, давно выработавшая свой век, техника – самосвал, лёгкий МТЗовский экскаватор и ассенизаторская автоцистерна, стояла пара столь же «видавших виды» «Москвичей», «копейка» с мятыми боками и чей-то новенький «ИЖ» без коляски.

Войдя в просторный вестибюль конторы, Андрей увидел там человек пять ЖКХовских работяг, которые, покуривая, что-то неспешно обсуждали. Известный даниловский прикольщик и хохмач Петька Краснощёков, увидев в дверях заведующего ветучастком, в ответ на его «Добрый день!» картинно снял кепку и раскланялся со всякими выкрутасами.

– Моё восхищение Андрею Васильевичу! – с ехидцей провозгласил он. – Завтра же справлю себе точно такой же костюм! Да, теперь все девки будут ваши… – с томным вздохом он покачал головой.

В этот момент из приёмной директорши ЖКХ Штырякиной, о чём-то разговаривая, вышли молодая завскладша Римма Щуркова и неделю назад принятая сюда на работу её помощница (одновременно, техничка и курьер) Катя Золотова, недавняя выпускница местной школы. Увидев Березинцева, Римма, особа довольно бесшабашная и лишённая каких бы то ни было комплексов, не замедляя шага, демонстративно оглядела его со всех сторон и одобрительно оценила:

– Супер! Жду приглашения на свидание!

Не промолчала и Катя. Проходя мимо Андрея, порозовев, она шёпотом отметила:

– Вам очень идёт!

– Спасибо… – без энтузиазма в голосе, и тоже шёпотом, коротко ответил Березинцев.

Внутренне он уже начал жалеть, что надумал пощеголять в этом стильном «сафари». Его «выход в свет», как определил он это сам, вылился в заурядное моднячество, и даже некоторое пижонство. Ну а Петька тут же во всеуслышание резюмировал:

– Ну, а я что говорил? Риммуся и Катенька уже запали на доктора, как мухи на липучку. Васильич, завтра ждём подробностей!

Дымя табачными изделиями, прочие сдержанно посмеивались над Петькиными клоунадами.

– Ты погоди с подробностями! – Андрей изобразил упреждающий жест рукой. – Я что хотел спросить-то? Мужики, а чей это «ИЖ» стоял там, у ворот?

– Как стоял? Он разве уже не стоит? – враз посерьёзнев, Краснощёков метнулся на улицу.

Несколько секунд спустя, облегчённо переводя дух, он вошёл в вестибюль.

– «Моцик» на месте… Андрей Васильевич, что за прикол? Я думал, его угнали…

– А я разве сказал, что его там нет? – Березинцев пожал плечами. – Ну, немножко неправильно в смысле грамматики сформулировал вопрос. Петя, я же ветеринар, а не филолог… Извини!

– Ну, Андрей Васильевич! Вот, от кого мог ждать такого розыгрыша, так, только не от вас! – он укоризненно помотал головой. – Ну, всё! Я теперь вас так разыграю… – под смешки мужиков пообещал он.

– А-а-а, Петь! Догадываюсь, догадываюсь! – направляясь к двери приёмной, Андрей приятельски улыбнулся. – Сегодня ночью ты прибежишь ко мне, и объявишь, что у тебя заболела корова. Ну а я-то теперь уже точно буду знать, что с коровой всё в порядке, что ты меня разыгрываешь, и мне можно спать дальше. Ох, и посмеёмся! М-м-м-м!

Подмигнув огорошенному Петьке, сопровождаемый смехом курильщиков, он шагнул в приёмную. Сосредоточенно тыкая пальцем в калькулятор и, что-то записывая в толстенный журнал, за своим столом сидела Аня, секретарша Штырякиной.

– О, как хорошо, что вы пришли! – обрадовалась она. – А то я уже собиралась бежать, вас разыскивать. Там вас ждёт главная докторша из СЭС. Ну, или, как её там? Заведующая, что ли?

«Ах, вон оно кто спрашивал у Оли, где я живу! Поня-а-а-тно… Значит, санэпидстанция тоже решила почтить нас своим вниманием… Ну-ну!..» – иронично констатировал Березинцев.

Стукнув пару раз в дверь, он вошёл в просторный кабинет, вдоль стен которого стояли клубного образца скамейки с откидными сиденьями – Штырякина любила проводить расширенные планёрки с участием всех работающих в ЖКХ, вплоть до дворника и сторожа. Андрей сразу же уловил витающий в помещении аромат коньяка и запах пряного дыма дорогих дамских сигарет. Напротив хозяйки кабинета за столом сидела заведующая СЭС Архангельская, которую Андрей пару раз уже видел на семинарах и ПДСах (ПДС – постоянно действующее совещание) в районной администрации. Прикрыв за собой дверь, он сдержанно поздоровался. Оглянувшись, главная блюстительница санитарии, тут же, с ходу, поинтересовалась:

– Вы завветучастком Березинцев? Тогда рассказывайте, как же вы ухитрились развести тут сибирскую язву…

Штырякина, как видно, не вполне согласная с таким суждением, поёрзав в кресле, поспешила внести свои коррективы:

– Серафима Валерьевна, м-м-м… Ну… Я бы не стала возлагать вину на одного лишь Андрея Васильевича. Всё же, есть немалая доля вины и жителя нашего села Хахарнова.

– Да, Хахарнов тоже виноват, – важно кивнула та. – Но… Прежде всего, всегда и везде, в первую очередь отвечает тот, кто был обязан обеспечить санитарное благополучие. Я слушаю вас, Березинцев!

Стараясь говорить как можно сдержаннее и нейтральнее, Андрей суховато отметил:

– Ну, вообще-то, в том, что именно Хахарнов – главный виновник происшедшего, в пределах этого села едва ли кто сомневается.

Он сжато изложил свои доводы, сделав упор на то, что действия Хахарнова были заведомо умышленными, причём, очень скрытными, что говорит об одном: он прекрасно сознавал, какие риски создаёт своим «левым бизнесом». А теперь, когда из-за его головотяпства выявилась овца, больная сибиркой, Хахарнов начал отпираться: «я – не я, и лошадь – не моя».

– …Я вообще не понимаю, почему некоторые представители района безоговорочно верят на слово человеку с сомнительной репутацией, и всю вину вешают на ветврача, который меньше всех заинтересован в том, чтобы здесь разгулялась сибирка? – Березинцев пожал плечами. – Это же наш «великий ясновидящий» господин Свербилов сказал вам, что я – главный виновник? Ну-ну! Приехал сюда, не глядя ткнул пальцем и вынес приговор. Гениально! Теперь, вслед за ним, и все прочие районные чины, даже не вникая в суть вопроса, назначают виновного. Если кто-то располагает реальными фактами, подтверждающими то, что я «не ловлю мышей», с удовольствием эти доводы выслушаю.

– Да-а-а… – Архангельская сокрушённо покачала головой. – Всё гораздо хуже, чем я думала. Доложу об этом главе района. Кстати, а Арсений Витальевич у вас сегодня здесь был?

– Нет, не видел его, – с безразличием в голосе ответил Андрей.

– Странно… – Серафима недоумённо взглянула на Штырякину. – Мне сказали, что он поехал именно в Даниловку.

– Он проезжал, но к нам не завернул, – приглушив голос, сообщила та. – Он уже который день ездит в Бубновку, у него какие-то дела в «Труженике».

– Да-а? И чего он там забыл? – двинув вверх плечом, Архангельская подняла брови.

Многозначительно улыбнувшись, уже почти шёпотом Елизавета пояснила:

– Там – сауна, шашлыки, ну, и… Всякое прочее для мужского отдыха. Туда ездят о-о-чень многие. Даже… – она указала глазами вверх.

Серафима от услышанного даже закашлялась. Оглянувшись в сторону Березинцева, она махнула рукой.

– Идите, и работайте! А то, как бы ещё и чуму не развели здесь!.. – с показной строгостью торопливо бросила она.

– Одну секундочку! – поспешила вставить Штырякина. – Андрей Васильевич, а вы не смогли бы на ближайшие пару недель взять под свою опеку наше подсобное хозяйство? А то наш штатный доктор приболел, выйдет не скоро. Сможете?

Не выражая голосом ни радости, ни огорчения, Андрей деловито поинтересовался:

– А лечить-то у вас есть чем? Как у вас с медикаментами? Кстати, на днях я еду в Староновск, в зооветаптеку, если чего-то не хватает, могу купить.

– Ой, как здорово! – обрадовалась Елизавета. – Вы же знаете, где наше подсобное хозяйство? Гляньте, там, в ветаптеке, прикиньте, что есть, чего нет… И если чего-то не хватает, завтра утром ко мне зайдите, денег изыщем. Хорошо?

– Хорошо, я посмотрю… – выходя, пообещал Березинцев.

Упоминание Архангельской о Свербилове и его частых поездках в Бубновку Андрея заинтересовало очень и очень. А ведь, и в самом деле! Какого ему беса мотаться то и дело туда, если «горячей точкой» Даниловка перестанет быть не завтра, и не послезавтра? Направляясь к своему дому, Березинцев рассудил, что будет не лишним сегодня же об этом подетальнее расспросить всезная Зазнобина. А вдруг, эти визиты Хрупкого к их дальним соседям могут быть как-то связаны с происходящим в Даниловке?

Его мысли прервало появление жителя «Шанхая» Егорки Мешкова по прозвищу Кочеток, которое он получил из-за излишнего гонора и задиристости. Тот, появившись откуда-то из-за угла, хамовато окликнул Березинцева в нарочито «блатяцкой» манере:

– Э, ты! А ну-к, погодь! Базар есть!

Оглянувшись и, окинув Кочетка изучающим взглядом, Андрей сразу же понял, что тот «под газом», и основательно. А Мешков, чуть пригнувшись и держа немного на отлёте руки, сжатые в кулаках, с угрожающим видом агрессивного петуха приближался к нему. Видимо, Кочеток ожидал, что ветеринар испугается его грозного вида и кинется наутёк. Но Березинцев убегать и не подумал. Повернувшись к Кочетку лицом, он спокойно поджидал драчливого выпивоху. Это задиру заметно обескуражило.

– Ты, чё, деловой, что ли?!! – нагоняя на себя кураж, заорал Мешков, остановившись в паре шагов от Андрея и, размахивая кулаками. – Заразу по деревне развёл, да ещё и мать обидел!

Только тут Березинцев вспомнил, что Кочеток – зять Цыбулиной. Вон оно что! Сердито рассмеявшись, он поинтересовался:

– Это ты сам надумал подухариться, или Наливайка науськала?

– Че-е-го-о-о-о?!! – возопил тот. – Как ты сказал?

Зло ощерясь, он ринулся на Андрея, сначала попытавшись ударить его кулаком в лицо, а потом ногой в живот. Тут же отступив на шаг назад, Березинцев заблокировал оба удара предплечьем левой руки, и тут же контратаковал агрессивного выпивоху, нанеся ему резкий толчок основанием ладони правой руки в подбородок. Можно было бы «засветить» и кулаком, но Андрей помнил, что если у этого придурка окажется расквашенным нос или, тем более, будет сломана челюсть, то, с учётом нынешней ситуации, мороки ему резко прибавится.

Впрочем, хватило и этого тычка, чтобы Кочеток, нелепо взмахнув руками, плюхнулся на задницу, ошарашенно воззрившись на ветврача. Мгновение спустя, как видно, опомнившись, он сделал движение, намереваясь вскочить на ноги. Но, резко шагнув к нему, Березинцев жёстко скомандовал:

– Сидеть, тварь! А то сейчас грохну, как последнюю сволочь!

В этот момент, судя по всему, через окно увидев стычку, на крыльцо конторы выскочили курильщики, и побежали в их сторону. Послышались возгласы:

– Э! Чего там такое, мужики?!!

– Кочеток! Совсем, что ль, охренел?

– А чё он тут понтует? А?! – скривив лицо и, подсапливая носом, Мешков неуклюже поднялся на ноги. – Чё он матери нахамил?

– Что, захотелось на зону по «хулиганке»? – спросил подошедший к ним мастер ЖКХ Волынчук. – На «условку» ты уже заработал. Если участковый получит на тебя заяву, погоришь, как швед под Полтавой.

– А чё? У нас есть такой закон оскорблять женщину?! – голосом обиженного ябеды заорал Кочеток, тыча пальцем в сторону Андрея.

– Да, пошёл ты… – Березинцев коротко отмахнулся, и зашагал в сторону своего дома.

Он ещё издалека увидел подъезжающего к его двору Хахарнова. Тот выглядел чем-то очень угнетённым, что называется, «не в своей тарелке». Переминаясь с ноги на ногу, Руслан окликнул:

– Андрей Васильевич! А-а-а… Вас можно на пару минут?

– Что там у тебя опять? – суховато спросил Березинцев.

– Да тут такое дело… – Хахарнов прерывисто вздохнул. – Понимаете, сегодня утром ко мне заезжал Арсений Витальевич и приказал умертвить нашу собаку и всех кошек. И не как-нибудь, а задушить их…

Березинцев поморщился.

– Тьфу ты, блин! А кошек и собаку-то зачем убивать? – уточнил он. – Они, что, тоже заболели сибиркой?

Хахарнов отрицательно покачал головой.

– Нет… Он спросил меня, ели они мясо той овцы или нет. Я по дури ляпнул, что ели. И тогда он приказал их убить, иначе, как он сказал, семь шкур с меня спустит. А я… Понимаете, я не могу их душить, – на лице Руслана отразилась крайняя досада. – Ну, зарезать овцу, там, бычка – это не проблема. Их для этого и растим. А вот своего Дружка… Ну, как я его буду душить? И кошек тоже… Андрей Васильевич, а у вас есть какие-нибудь такие уколы, ну, чтобы их усыпить?

– Хм… Это «почётное» дело ты хочешь на меня переложить? – Андрей прищурился и изучающе взглянул на Хахарнова.

– Я заплачу! – поспешно заверил тот. – Сколько это стоит – скажите, и я сейчас же заплачу…

Березинцев саркастично усмехнулся.

– Мне твои деньги не нужны. Мне нужна информация, откуда ты привёз овец, – категорично уведомил он. – Я информацию меняю на препарат, чтобы твою живность усыпить. Только так, и никак не иначе. Ну, что на это скажешь?

Стиснув руки, с мученической миной на лице, Руслан огляделся по сторонам и вполголоса произнёс:

– Да, эти овцы не мои. Я их привёз со стороны. Но это всё, в чём я могу признаться. И только вам. А откуда, и у кого конкретно я их брал, никому не скажу и под дулом автомата. Иначе, запросто могу остаться без головы. Да и моей семье не поздоровится. Это… Это очень опасные люди. Это страшные люди!

Андрей, немного подумав, предложил:

– Хорошо, ты мне скажешь, в нашем районе или каком-то другом брал овцу, и я дам тебе препарат. Нет, нет, денег не надо. Дам бесплатно. Но вводить его будешь сам – я в киллеры для кошек и собак не записывался. Сам напортачил – сам и расхлёбывайся. Ну, так, откуда овечки? Только не врать – всё равно ведь докопаюсь!

– Здешние, из нашего района… – неохотно, чуть слышно выдавил Хахарнов.

– Ну, уж, хотя бы это… – Андрей махнул рукой. – Хорошо, я сейчас переоденусь, и мы доедем до ветаптеки на ферме. Я там возьму всё, что нужно.

* * *