После того, как странный посланец Хори скрылся, мы занялись расселением новых постояльцев. Обе свободные квартиры были на втором этаже. Сенбернару досталась та, что Хуа раньше использовал в качестве склада для разного тряпья. Модник поворчал немного, но позволил новому жильцу запихать всю одежду в кладовку.

Маугли же занял комнату рядом с моей. Я набрал ему ванну, а сам спустился к ребятам. Нам предстояло серьёзное совещание.

Несмотря на то, что я считал наиболее важным исцеление мальчика, Боб снова заговорил о безопасности.

– Это ещё ни о чём не говорит, – заявил он. – Мало ли, что сказала эта белочка?

– Эта белочка, между прочим, посланец Хори, – заметил я. – Я просил хомяка разведать обстановку. И у меня нет причин не верить ему.

– Мыши, – фыркнул Роти.

– А о чём, собственно, речь? – подала голос черепаха.

К моменту ухода Бела она, похоже, снова задремала. И мы, занятые суетой с расселением новых постояльцев, совсем про неё забыли.

– Опять посторонние! – вздохнул Боб. – Невозможно работать в таких условиях!

– Так даже лучше! – не согласился я. – Иногда свежий взгляд со стороны очень важен. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. – Я оглядел спутников. – Точнее, пять.

– Это уже мутант какой-то получается, – картинно ужаснулся Хуа. – Змей Горыныч.

– Сегодня утром, – начал рассказ я, – мы встретили в городе лесных обитателей.

– К нам подошла лиса и попыталась втереться в доверие, – процедил Роти.

– Что, прямо настоящая лиса? – Бабуля любопытно вытянула шею. – Как в сказках?

– В каких ещё сказках? – недовольно пробурчал Боб.

– А откуда, простите, она знает человеческий язык, если всё это время жила в лесу ?– задала новый вопрос черепаха.

Действительно, откуда? Этому могло быть лишь одно объяснение, которое я и высказал:

– Видимо, научилась, пока кур с фермы таскала.

– В самом деле? – усомнилась черепаха. – И как ты себе это представляешь? Фермер заходит в курятник, видит, что его кур бесстыдно пожирает лиса. Ну, и он, разумеется, тут же начинает обучать её трудностям русского языка. А она, значит, слушает, да ест.

И правда, что-то не сходилось. Картинка, нарисованная Бабулей, была полной нелепицей. Но и сидя в засаде, язык особо не выучишь. Тем более, если выходить на охоту ночью, когда люди предпочитают спать, а не разговаривать. Разве что нашу Корги поймали, и она жила какое-то время в клетке?

– Скорее всего, её в клетке держали, – словно прочитал мои мысли Роти.

– Кроме всего прочего, – добавил я, – чтобы заразиться вирусом, надо было контачить с инфицированным человеком. Кстати, именно потому среди птиц встречается очень мало разумных.

– То есть ты хочешь сказать, что угрозы нет? – сеттер покачал головой. Его уши прошлись по замысловатой траектории. Прежде чем они снова спокойно повисли, Боб добавил: – По-твоему, если хищники не знали человека, то они так и останутся неразумными животными?

– Это бы сразу решило кучу проблем ещё до их появления, ведь так? – хихикнул Хуа. – Но мы ведь не ищем лёгких путей. Наш Бобик везде найдёт угрозу!

– В конце концов, они его просто могли съесть, – весомо вставил Роти. – Я имею в виду, того человека, от которого заразились.

– А пока они его ели, он сделал им доклад по лингвистике, – добавила Бабуля.

– Ну что мы спорим? – я вздохнул и взмахнул лапами. – Пойдём к ней завтра и спросим. Она должна была у Лорда поселиться, если всё пошло нормально.

– Так она тебе всё и рассказала, – пробурчал Боб.

– Всё-таки, как же хорошо, что в нашем городе не было большого зоопарка, – промолвил чихуахуа. – С тиграми, бегемотами. Со слонами.

– Лично мне хватило той троицы коней, что поселились рядом с Катькой, – хмыкнул Роти.

Действительно, ребята были колоритные. Раньше, при людях, работали у фонтана, катали детишек да новобрачных. А теперь занимались срочным извозом. На задние лапы вставали крайне редко. В основном, когда хотели на кого-нибудь надавить.

Серый, которого звали Майором, управлял открытой коляской с бубенцами. Гонял быстро, но аккуратно. И называл свой агрегат тачкой бизнес класса.

Вороной по имени Пират впрягался в какую-то древнюю телегу, которая производила жуткий грохот и тряслась, точно электрик от удара током. Лично я бы на такой не рискнул прокатиться. Но, как я видел, желающие периодически находились.

Ну, а Савраска, буланый с белыми пятнами, самый здоровый из троицы, предпочитал возить клиентов на спине. Такой способ передвижения устраивал только кошек. Потому как пёс, даже самый ловкий, ни за что бы не удержался в седле на скорости, с которой конь передвигался.

И вели себя эти кони соответственно. Как кони. Ржали, как кони. Толкались, как кони. Договориться с ними о чём-то, что не соответствовало их интересам, было попросту невозможно.

На данный момент эти ребята были самыми крупными обитателями городских улиц. И крупнее нам не надо.

– Надо будет остальных тоже опросить, – задумчиво проговорил Боб.

– Кого остальных? – не поняла Бабуля.

– Там ещё несколько зайцев было, – пояснил Роти. – И ежи.

– Смотри, не уколись, – посоветовала черепаха.

– Давайте теперь перейдём к Маугли, – предложил я. Парни выжидающе посмотрели на меня. – Когда я обустраивал его на квартире, мы перекинулись парой слов. К сожалению, он не смог внятно объяснить, после чего к нему вернулся разум. Сказал, что будто бы прямо на бегу вынырнул из кошмарного сна. А когда более-менее успокоился, осознал, что находится у автовокзала.

– То есть ответа, с чего его туда понесло, у нас нет, – констатировал Боб. – И на остальные вопросы касательно мальчика – тоже.

– Бабуля, а каким образом ты узнала о том, что я ему нужен? – я повернулся к черепахе, свесившей голову с края стола и что-то рассматривающей на полу.

– Скоро осень, – чуть слышно проговорила она. – Дожди, грязища. Кто будет полы мыть?

– Что, прости? – не понял я.

– Кто, спрашиваю, полы мыть будет? – Бабуля подняла голову. – Вы ж своими лапами всё тут в момент изгваздаете!

– Хочешь к нам уборщицей устроиться? – то ли в шутку, то ли всерьёз спросил Хуа. – А что, тебе каждую пылинку будет видно. Удобно.

– И голодной не останусь, – продолжила рассуждения черепаха. – У вас на полу и крошки, и даже цельные печеньки вон валяются.

– Раньше были такие маленькие роботы-пылесосы, – вспомнил Боб. – Я в питомнике видел.

– А я не видел, – пожал плечами Роти.

– Да они все сломались уже, – пояснил сеттер.

– Какие роботы? – не сдержался я. – Какие пылесосы? Бабуля! Я задал конкретный вопрос! Когда ответишь, можешь хоть пылесосом быть, хоть просто подушечкой на диване!

– Я не согласен! – заявил Хуа. – Слишком жёсткая подушка получится. А я люблю на диван с разбегу запрыгивать.

– И нечего туда запрыгивать, – сказал Роти. – Потому что там лежу я.

Я закрыл глаза лапами.

– Но я одна не справлюсь, – продолжала Бабуля. – Надо ещё десяток черепах собрать. Тогда мы из вашего дома конфетку сделаем.

– Ну, если только Боб не станет их всех проверять на благонадёжность, то я не против, – улыбнулся чихуахуа. – Иначе это затянется на годы.

– Ничего не имею против черепах в доме, – сеттер сложил лапы на груди. – Даже если и украдут чего, то далеко унести не успеют.

– Ну, не знаю, – усомнился ротвейлер. – Выдержу ли я такое количество бабуль? А вдруг они сговорятся и устроят нам бабовщину?

Я заскулил. Ну почему они так со мной? Допустим, Бабуля по какой-то причине не хочет отвечать на мой вопрос. Но с чего её поддержали парни?

– Джек, форточку открой.

Я не сразу понял, что черепаха обращается ко мне. Она поскребла по столу, привлекая моё внимание.

– Свифт прилетел. Открой ему, пожалуйста.

Я потряс головой. Потом повернулся к окну. Там, с нижней ветки тополя, на меня пристально глядел воробей в красном картузе.

Вздохнув, я забрался на подоконник и, немного повозившись с запором, открыл форточку. Птица влетела внутрь и, сев на люстру, зачирикала.

– Помедленнее, Свифт, – укорила его Бабуля.

Возможно, воробей и стал чирикать медленнее. Но это не помогло мне его понять.

– А это пернатое нам здесь зачем? – Боб упёр лапы в бока.

– Если ты и его собираешься привлекать к уборке помещения, то прошу тебя одуматься! – Хуа потряс правой лапой, попытавшись выставить указательный палец. – Эти воробьи и голуби нагадят больше, чем соберут!

Что-то всё это меня жутко утомило. Пока они там чирикали и лаяли, я прошёл в дальний угол комнаты, устало опустился в кресло. Свернулся клубочком. Не знаю, чем всё закончилось. Глаза мои сомкнулись. Я погрузился в сон.

14

Я потянулся, не открывая глаз. Я лежал явно не в кресле. Просторно. Мягко. И запах знакомый. Мой запах. Никакого сомнения. Я у себя в кровати. Интересно, кто перенёс меня? Скорее всего, Роти.

Снилась невнятная и нервная беготня. Кажется, в моём сне были парни. А ещё Бабуля. Она что-то долго и нудно втолковывала мне. Вот только сейчас я не мог ничего вспомнить из её слов.

Ещё немного повалявшись, я открыл глаза. О, а вот и Бабуля. Лежит камушком на тумбочке в углу. Занимается любимым делом. Спит.

Я поднялся и, крадучись, направился к ней. Сейчас как подберусь, как гавкну в отверстие, в которое прячется её голова! Кто сказал, что мы, собаки, не имеем чувства юмора?

Не судьба. Хлопнула дверь в санузел.

– Джек! – Маугли с воплем радости бросился мне на шею.

Потом обнял за место, которое у людей называется талией, и попытался приподнять меня. Но после преображения я несколько потяжелел. Я лизнул мальчика в нос.

– Я тоже рад тебя видеть. Как спалось?

– Спасибо, хорошо, – он улыбнулся. – По правде говоря, я уже давно не спал в таких прекрасных условиях. Знаешь, последние месяцы слились для меня в один кошмарный сон.

– Ну, теперь всё будет хорошо.

– Надеюсь, – мальчик вздохнул и отступил на шаг. – Надеюсь, этот сон не поглотит меня снова.

Я присел на кровати.

– Давай попытаемся понять, что помогло тебе излечиться. Садись, – я постучал лапой рядом с собой. – Рассказывай абсолютно всё, что можешь вспомнить.

Он послушно устроился по соседству.

– Дело в том, что я действительно ничего не помню.

– В том-то и основная проблема со снами, – согласился я. – Вот мне сегодня снилась наша Бабуля. Целую лекцию прочитала. Но о чём – хоть убей, не помню.

– Ну и балбес,– донеслось из панциря. – Я так старалась!

Мы с Маугли переглянулись и повернули к ней головы.

– Думаешь, я просто так вчера проигнорировала твой вопрос? – черепаха медленно высунула голову из своего убежища. Я закивал. По мне, так она просто надо мной издевалась. – Вовсе нет! Я хотела поговорить с тобой наедине. Причём в месте, где никто не смог бы нас подслушать.

– Так бы и сказала. И незачем было начинать болтовню про уборку.

– Про уборку, между прочим, я совершенно серьёзно. Хорошо, у нас за всё лето не было ни одного серьёзного ливня. Иначе вы бы уже плескались в грязи, как свиньи.

– Мы не свиньи, – обиделся я. – Мы собаки.

– Не лучше, – Бабуля то ли закашляла, то ли рассмеялась.

– Джек, если надо, я могу мыть полы, – сказал Маугли, заглянув мне в глаза.

– Да мы сами уже несколько раз их мыли! – я раздражённо взмахнул лапами. – Приспособились кое-как! Мы что, снова будем болтать об уборке?

– Тебе надо какую-нибудь зелень посадить на подоконник, – прищурившись, произнесла черепаха. – Зелень благотворно влияет на нервную систему.

Я закатил глаза.

– Ладно, громила, успокойся. Андрюшка, перенеси меня на кровать. Хочу быть к тебе поближе. Опять-таки, может, не расслышат.

Мальчик вскочил со своего места и быстро исполнил просьбу старушки.

– Ну, говори уже, – я поторопил Бабулю, пока она снова не заснула или не начала болтать про какую-нибудь ерунду вроде уборки. – Место надёжное. Никто не подслушает.

Черепаха покряхтела, словно сомневалась в правдивости моего утверждения.

– Я вижу сны, – сказала она, наконец.

– Я тоже, – откровенно говоря, я удивился этой фразе. – Все видят сны.

– Но я вижу сны других существ, – заявила Бабуля.

– В каком смысле? – не понял я.

– Я действительно заходила ночью в твой сон. И хотела тебе рассказать там, как я узнала про Андрюшку. А ты, балбес, всё забыл.

Кажется, моя челюсть отвисла. Возможно, я даже пустил слюну.

– Да, кажется, я вспоминаю, – задумчиво проговорил мальчик. – Кажется, ты была там, перед тем, как я оказался на автовокзале.

– В тот раз получилось как-то странно, – черепаха подвигала головой из стороны в сторону. – Я даже не думала, что так бывает.

– Ты что же, хочешь сказать, что это ты вылечила Маугли? – наконец смог вымолвить я.

– Мне бы хотелось так думать. Но – нет. Я всего лишь видела его сон. Из него я и узнала, в какой беде оказался мой Андрюшка.

– Но как?– я не мог поверить её словам. – Как ты это делаешь? Так же не бывает!

– А разве бывает, что собаки разговаривают, да ещё надевают белый халат и очки? – В ответ я только моргнул. – В этом городе сейчас возможно всё,– хмыкнула она. Помолчала и добавила: – А ещё на внутренней стороне панциря я вижу звёзды.

– Какой у тебя богатый внутренний мир, – только и смог выговорить я.

– Так и знала, что не поверишь, – Бабуля покачала головой. – Потому и хотела поговорить внутри сна.

– А я тебе верю, – успокоил черепаху мальчик. – Я же помню, когда раньше брал тебя с собой в кровать, мне всегда снились волшебные сны.

– Да? – удивилась Бабуля. – Оказывается, я даже круче, чем считала.

– Ну, хорошо, – я вскочил и зашагал по комнате. – Допустим, ты гуляешь по чужим снам, словно Хуа по парку. И рассмотрим такую возможность, что именно ты как-то пробудила,… то есть, излечила Маугли.

Мальчик радостно закивал. А черепаха проворчала:

– Хватит мельтешить. А то у меня сейчас голова закружится.

Я проигнорировал её жалобу и на следующем круге продолжил свою мысль:

– В таком случае ты не откажешься провести серию экспериментов с людьми в питомнике? Если всё, как ты говоришь, мы сможем излечить ещё кого-нибудь. Фёдора Степаныча, например.

– А с чего мне отказываться? – кашлянула Бабуля. – Работа – не бей лежачего. Любой депутат бы позавидовал. Спать я люблю. Людей не боюсь.

– Тогда давай собираться, – я поспешил в ванную комнату.

Признаться, мне довольно легко далась привычка умываться каждое утро. Приятно намочить лапы и потереть ими свою волосатую мордашку. Приятно набрать половину раковины и вдоволь пошлёпать по поверхности воды, подставляя брызгам нос.

Принимать душ мне тоже нравится. Только через некоторое время приходится вызывать сантехника. Потому как шерсть очень быстро забивает слив.

А кто у нас сантехник? Правильно. Кот Вельзевул. Не знаю, каким образом ему удаётся так ловко справляться со всеми этими резьбовыми соединениями. Я бы так точно не смог. Так что дело своё он, без сомнения, знает. Засоры удаляет на раз, не забывая при этом чихвостить всё и всех. И ещё пахнет кот, прямо скажем, не очень. А в остальном – очень нужный член нашего зверского общества.

Несмотря на тягу к чистоте, зубы чистить мы так и не научились. Сложно выдавить пасту из тюбика зубами так, чтобы в ней осталось больше половины. А то и вовсе прокусишь, так что белые червяки начинают ползать по всей раковине. Да и с зубными щётками вечно проблемы. Лапами не удержишь. И щетина не вкусная.

В общем, я ограничился тем, что наскоро намочил нос и чуть протёр глаза. Уже через две минуты выбирал в шкафу подходящий халат из десятка одинаковых.

– Бери тот, белый, – посоветовала Бабуля, явно издеваясь.

Легко ей говорить! Вот у этого, крайнего справа, например, шов на левом рукаве неровный. Вон, ниточка торчит. Того гляди поползёт. А у того, что рядом уголок внизу словно обгрызен. Но я не грыз, честное слово!

В конце концов, я остановил свой выбор на пятом слева. Гордо водрузил на нос очки. У этих была оправа чуть потолще оставленных на автовокзале. Лучше бы их потерять, чем те. Ну, да ладно.

– О, уже собрался! – донеслось от двери.

На пороге стоял Роти. Тоже полностью одетый.

Я вопросительно посмотрел на него:

– Ты идёшь с нами?

– Нет, – ротвейлер покачал головой. – Это ты идёшь с нами.

– Куда? – не понял я.

– К лисе. Ты что, забыл, что ли?

– А ещё к ёжикам, – пискнул из-за его спины Хуа.

– Ребята, сходите без меня, – попросил я.

– Э, нет, – Роти клацнул зубами. – После вчерашней выходки мы тебя одного не отпустим.

– Да я не один буду, – запротестовал я. – Со мной будут Маугли и Бабуля.

– Идеальная охрана, – хмыкнул ротвейлер.

Позади них, в коридоре, бабахнула дверь.

– Доброе утро, братья! – услышал я глубокий спокойный голос.

– О! – воскликнул Хуа. – Родственничек проснулся!

После недолгой возни чихуахуа пискнул, и над плечом Роти, с трудом протиснувшись в остатки дверного проёма, возникла голова сенбернара.

– Привет, Джек. Когда пойдём проповедовать?

– Как раз собирался, – ответил я и ехидно глянул на ротвейлера. – Ну, что, теперь я в безопасности?

– Теперь я боюсь за тебя ещё больше, – буркнул Роти.

– Не доверяй этой болонке-переростку! – протявкал Хуа, пытаясь найти хоть малейшую щель, чтобы протиснуться ко мне. – Ты что, предашь своих давних друзей ради какого-то проходимца?

– Да не собираюсь я никого предавать! – с чувством воскликнул я. – Мы всего лишь дойдём до питомника и кое-что попробуем сделать!

– Будем нести свет истины в умы падших людей, – весомо добавил Сеня.

– Смотрите там своими свечками пожар не наделайте! – возмущённо провизжал модник. – А то у нас с пожарными проблема. Нету их.

– На улице божий день, – возразил ему сенбернар. – Ни свечей, ни костров не потребуется.

– Слыхал, Джек? – Хуа никак не хотел успокаиваться. – Он теперь о кострах заговорил! Нам здесь только инквизиции не хватало!

– Давайте, выпихивайтесь из двери, – я похлопал Роти по пиджаку. – Нам в любом случае надо отсюда выходить.

Голова сенбернара исчезла. Ротвейлер тоже повернулся и пошёл к лестнице, ворча на ходу:

– Сходили бы вместе к лисе, а потом и до питомника добрались. Всё равно надо мальчонку туда вернуть. Да и периметр после его побега не мешало бы проверить. А то ещё кто-нибудь сбежит, и лови его потом. Так нет же! Всё надо сделать наперекосяк!

Из этого потока недовольства я вычленил только одно.

– Не надо возвращать Маугли в питомник! – крикнул я ему вдогонку. – Он совершенно нормальный! Кроме того, он может быть нам полезен здесь. Нам всегда пригодится пара человеческих рук.

– Ну, не надо так не надо, – согласился Роти. Он вдруг остановился, и я уткнулся в его спину. – Вот что, – повернувшись, сказал ротвейлер, – давай всё же сделаем по-моему. Сначала навестим лису. Ежи с зайцами пусть живут себе, где хотят. А потом все вместе отправимся в питомник.

Я вздохнул. Хотелось бы, конечно, поскорее попробовать этот странный способ исцеления. Но я пока ещё не совсем верил в рассказ черепахи.

– Ладно. К лисе, так к лисе, – я обернулся в сторону двери моей квартиры: – Маугли! Побудь пока здесь! Никуда не ходи, дождись нас!

15

Как я и упоминал ранее, Лорд проживал в двух кварталах от нас. Он занял почти весь первый этаж во втором подъезде старенького панельного дома. Три из четырёх квартир. В четвёртой остался почти слепой персидский кот Фердинанд, с которым ризеншнауцер дружил, как он говорил, с детства. А ещё в одной из принадлежавших Лорду квартир поселились две беззубые кошки, хромой бассет и такса с травмой позвоночника, из-за которой у бедняги отказали задние лапы. В общем, это был своеобразный дом престарелых, о которых заботился хозяин этажа.

Издалека мы увидели медленно прогуливающуюся вдоль улицы парочку. Тележка, заменяющая таксе задние конечности, поскрипывала. Бассет переваливался с боку на бок, как утка, и покряхтывал в такт шагам. И, думаю, не надо упоминать, что двигались собаки по-старому, а вовсе не на двух ногах. Это при их длинных телах и коротких лапах и так было бы невозможно. А уж учитывая проблемы со здоровьем и подавно.

– Привет пенсионерам! – поприветствовал их Хуа, приблизившись на расстояние трёх шагов. Дальше, думаю, они бы нас попросту не услышали.

– Доброе утро, – уныло проговорил бассет и добавил: – В чём я, лично, сомневаюсь.

– Нормальное утро, Иа, – бодрым голосом протявкала такса. – Жизнь прекрасна, и каждый день приносит нам что-то необыкновенное. Вы к нам?

Сеня, который увязался за нами, с уважением поглядел на неё и заметил:

– Какое удивительное жизнелюбие в столь ветхом теле. Как твоё имя, сестра?

Такса подозрительно покосилась на бугая-проповедника, но всё же ответила:

– Зови меня Марта, братан. Сам-то откуда взялся?

– Я узрел путь, – произнёс сенбернар.

– Поздравляю, – промямлил Иа. – Не все могут… А другим и не хочется…

– Марта, – вступил в разговор я, – к вам вчера лиса приходила?

Такса и бассет переглянулись.

– Ты про ту рыжую собаку в комбинезоне, что ли? – изобразила понимание Марта.

– Да, про неё, – подтвердил я.

– Только она не собака, – добавил Боб. – Она из лесных.

– Наглая рыжая морда, – с чувством проговорил Иа.

– Что она натворила? – проявил любопытство Роти.

– Не драматизируй, Иа, – такса покачала головой. – Ничего такого ужасного. Ну, пофлиртовала чертовка с нашим старичком Лордом. Что ж такого?

Хуа захихикал.

– Ну, хитрюга! – сквозь смех проговорил он. – Ловко в доверие втирается!

– И где она сейчас? – Боб не стал вдаваться в подробности о личной жизни местных обитателей.

– Думаю, у себя, – ответила Марта. – Лорд ей отдельную квартирку выделил. Но там хлама всякого было по брюхо. Так что рыжая прибирается. Как-то привлекла к уборке Фифу и Бонни.

Это она говорила о престарелых кошках.

– А нас не взяла, – пробурчал Иа. – Говорит, мы неуклюжие.

– Но мы и вправду неуклюжие! – хихикнула такса. – Даже не представляю, как бы я в том свинарнике на своей тачке разворачивалась. А ты б и вовсе ненароком посшибал с ног всех, кто рядом.

– А Фердинанду почему можно? – с обидой спросил бассет.

– Он и без глаз нормально ориентируется. Это мы с тобой пришлые. А Фер тут с детства обитает. И в грации этому пушистому не откажешь.

– Спасибо за информацию, – поблагодарил я.

– И вам не хворать, – пробурчал нам вслед Иа.

Мы прошли мимо парочки гуляющих пенсионеров и вошли в подъезд.

– Скорее всего, нам сюда, – я указал на обитую выцветшей искусственной кожей дверь.

Дверь, как и практически все в нашем новом мире, была не заперта. Но открыть её оказалось не так просто. Я долго упирался, пока мне на помощь не пришёл Сеня. Лёгким движением лапы он сдвинул кучу, блокировавшую дверь с внутренней стороны.

– М-да, разборки тут конкретные, – воскликнул Хуа, проскакивая вперёд всех.

Боязливо отпихнув лапой горшок с кактусом, я тоже пролез в квартиру. Кто вообще придумал эту гадость выращивать? Колется, цветёт вообще непонятно как!

– Эй, хозяйка! – протявкал Хуа, огибая груду кастрюль. – Принимай гостей!

Вместо ответа из-за стенки вылетела, шелестя страницами, толстая книга и ударила нежданного гостя по уху. Модная кепка при этом слетела на пол, а сам её обладатель от неожиданности споткнулся о посуду, развалил стопку и грохнулся задницей прямо в самую широкую кастрюлю.

– Кор, тут к тебе бульонка пришла! – промяукала пятнистая кошка, появившаяся на шум. И тут же поприветствовала меня: – Привет, Джек!

– Привет, Бонни, – ответил я. – Хозяйка дома?

– Конечно. Очень деятельная особа!

– Деятельная! – проворчал Хуа, пытаясь выбраться из неожиданной ловушки. – Тоже мне, деятельность – раскидать всё по углам и ждать, когда кто-то ногу сломает!

Кошка фыркнула и вернулась за стенку. Я отправился за ней.

– Вылезай, бульонка, – услышал я сзади спокойный голос Сени. – А то и вправду сварят.

Краем глаза я заметил, что наш святой выдернул чихуахуа из кастрюли и аккуратно поставил на пол.

– А, доктор Джек, – лиса помахала мне лапой. – Пришёл помочь с перестановкой?

Она была всё в том же комбинезоне. Стояла на подоконнике, сверху озирая поле битвы с вещами. Обе кошки копались в горе каких-то разноцветных тряпок. Длинный хвост торчал из дверей шкафа, чуть подёргиваясь из стороны в сторону. По пушистости и расцветке я понял, что принадлежал он коту Фердинанду.

– Привет, Корги. У нас с ребятами есть несколько вопросов.

– Интересно, чем я могу вам помочь? – удивилась лиса. – Не смогли отгадать какой-то кроссворд и с чего-то решили, что я знаю последнее слово?

– Откуда у вас в лесу кроссворды? – удивился Боб.

Мы с сеттером выпучили на лисицу глаза. Кошки уставились на нас. Вошедший вслед за мной Хуа мотал головой из стороны в сторону, переводя взгляд с одного на другого, а потом на всех остальных.

– А с чего вы вообще решили, что я всю жизнь прожила в лесу? – хмыкнула Корги. – И в прошлый раз на меня как-то странно смотрели.

Действительно, почему?

– Но ты ведь лиса? – на всякий случай уточнил я. – А лисы живут в лесах. Или нет?

– Обычно да, – согласилась рыжая, усаживаясь на подоконнике. – Но я ещё лисёнком попала к охотнику. Какое-то время прожила у него в семье, детишек развлекала. А потом меня продали в город. В мини-зоопарк. Я не очень хорошо помню, как всё было, но было всё именно так.

Захихикал Хуа. Я тоже выдавил из себя улыбку. Даже Роти хохотнул. А Боб заскулил. Вся его теория заговора пошла коту, а точнее лисе, под хвост.

– Не переживай, брат, – Сеня легонько постучал сеттера по холке. – Лесная она, или не лесная – все мы дети божьи. Перед мощью любви видовые различия бессильны.

Боб уставился на сенбернара, не в силах вымолвить ни слова. Глаза он выпучил не хуже чихуахуа. А сам Хуа захихикал ещё пронзительнее:

– Ой, не могу! – протявкал он.

– Сеня, ты всё не так понял, – я поспешил объяснить сенбернару его ошибку. – Ни о какой любви речи нет. Боб просто беспокоится о безопасности города.

– Не поняла, – теперь лисица выглядела удивлённой. – Он что, считает меня опасной? Да не просто для себя, а для всего города?

– Мы приютили террористку! – ахнула Фифа и картинно прикрыла рот лапами.

– Где террористы? – грозно промяукал Фердинанд, резким движением выпрыгнув из шкафа. – Покажите мне их! Впрочем, нет, не показывайте. Я всё равно не увижу.

– Напугал, комок шерсти, – Сеня приложил лапу к груди. – Ты что выскакиваешь, как чёртик из табакерки?

Кот заинтересованно прислушался к его голосу и уверенно направился к сенбернару. При этом он обходил все препятствия, словно у него не было никаких проблем со зрением.

– Какой большой, – задумчиво промурчал он, ощупывая лапой проповедника. Пёс замер и старался не шевелиться. Впрочем, перс не выпускал когтей. – На ощупь похож на большого плюшевого медведя, который был у детёныша моих хозяев. Забавно. Кто ты, зверь неведомый?

– Это Сеня, – пояснил я. – Он сенбернар.

– Да уж чую, что не болонка, – недовольная мордочка Фердинанда стала ещё более недовольной. – Надеюсь, Лорд не хочет здесь поселить ещё и этого?

– Не беспокойся. Мы здесь по другому поводу.

– Жаль, – мурлыкнул кот. – Из него получилась бы хорошая подушка.

– Вы что, решили, что я какой-то шпион? – напомнила о себе Корги.

– Вроде того, – Хуа хихикнул и поправил кепку. Той на голове не оказалось. Чихуахуа завертел головой и обнаружил пропажу на полу среди кастрюль.

– Так что же ты устроила этот карнавал с именем? – Боб взмахнул лапами. – Если ты жила среди людей, значит, и имя у тебя должно быть! – с уверенностью заявил он.

Лиса поглядела на него исподлобья:

– А что, если оно мне просто не нравилось? – с вызовом спросила она. – Неужели я должна постоянно носить с собой груз прошлых лет?

– Все мы носим свой крест, сестра, – подал голос ощупанный и обнюханный сенбернар. – Но иногда полезно переложить его на другие плечи. Особенно, если тебе предлагают помощь.

– И чем ты можешь помочь мне, здоровяк? – Корги заинтересованно наклонила голову. – Разве что перенести мебель из соседнего дома. Вот тамошние обитатели удивятся.

– Мы ведь предлагаем ей помощь? Да, Джек? – неуверенно спросил у меня Сеня.

Пёс угнездился в кресле, а на руках у него устроился Фердинанд. Кот громко тарахтел и слегка драл когтями шерсть сенбернара.

– Подожди, – отмахнулся я и снова обратился к лисе: – А почему ты тогда не знала про нас с парнями? И почему у тебя до сих пор не было жилья? Ведь прошло уже несколько месяцев, как мы с людьми поменялись местами! Где ты обитала всё это время?

Рыжая усмехнулась:

– Вы слишком переоцениваете свою известность. Город всё-таки несколько больше, чем пара улиц. Ты когда-нибудь слышал про Малинки?

– Это такая ягода, – проявил осведомлённость Хуа.

Я с ним был, в принципе, согласен, но промолчал. Остальные же уставились на лису в ожидании ответа на её собственный вопрос.

– Это большой дом на краю города, – сказала Корги, почесав ухо левой ногой. – Кажется, люди называли его торгово-завлекательный центр.

– И кого туда завлекали? – поинтересовался Роти.

– Силки дьявольские, вот что это такое! – весомо заявил сенбернар.

Лиса перевела на него свой взгляд и почему-то покивала головой.

– Так что, твой зоопарк был именно в этом малиннике? – спросил Боб.

– В Малинках, – поправила рыжая. – На третьем этаже.

– И что, ты все эти месяцы никак не могла выйти оттуда? – продолжил допрос сеттер. – Может, там двери заклинило? Или посетители не пускали?

– В точку! – огрызнулась лиса. – Не знаю, как тут у вас, а у нас просто бойня была. Вначале все передрались из-за товаров. Вы когда-нибудь видели драку на телевизорах?

Мы дружно помотали головами. Да, телевизоры бывают разные. Но на мой непросвещённый взгляд драться ими, как минимум, не удобно.

– Повторюсь, сначала была бойня. Но я её не слишком хорошо помню. Я тогда просто забилась в угол клетки и дрожала в ожидании расправы. К счастью, на нас никто внимания не обращал. Людям было чем заняться. Кто-то тащил всё, что под руку попадалось. Кто-то орал, кто-то кидался на всех, кого видел.

Знакомая картинка. У нас, правда, ещё и оружие огнестрельное было. А у них… Ну, если дрались даже телевизорами, то можно представить себе последствия. А ведь есть ещё молотки всякие, дрели, шуруповёрты. Я уж не говорю о сковородках.

– Через какое-то время всё стихло, – продолжила свой рассказ рыжая. – Но, поскольку мы были заперты в клетках, что-либо предпринять не представлялось возможным. Я была готова отгрызть собственный хвост от голода, когда услышала странный голос. Приглядевшись, я поняла, что ёж из клетки напротив матерится на чистейшем человечьем и ковыряется в запоре. Провозился он долго, но, в конце концов, оказался на свободе. Потом стал освобождать других ежей. Следом помог выбраться остальным. – Лиса хмыкнула. – Меня выпускать не хотел. Всё-таки я хищник. Но тут во мне внезапно родился ораторский талант. Так что я убедила его помочь мне. Кстати, никто из них об этом не пожалел. Я, между прочим, снабжала всю компашку пищей. А потом мы смогли выбраться наружу.