Улыбка Моны Лизы

Конкурс общедоступный, и, чтобы принять в нём участие, необходимо лишь выложить во всемирную сеть оцифрованный макет изобретения, и всемирный разум включит вас в список участников.

– Что тебе положить на обед? – спросила бабушка-робот.

– Да как обычно, только быстрее, опаздываю, уже сорок три минуты, – ответил Дмитрий, спешно натягивая кофту.

Дмитрий – единственный ребенок Софии Меловой. Эгоистичная красивая блондинка забеременела случайно. Будучи порядочным человеком, Роберт Мелов предложил руку и сердце и в меру финансовых возможностей организовал свадьбу. Получилось так, что секс без обязательств в ночном клубе перерос в серьёзные отношения, подкреплённые только фактом рождения сына. Союз просуществовал один год. София не хотела менять разгульный образ жизни и, несмотря на искреннюю привязанность и благородные эмоции Роберта, разрушила социальную ячейку под названием семья. Роберт во второй раз поступил благородно, оформил социальный пакет ответственности за сына и отпустил неверную супругу в свободное плаванье. И она в тот же день, оставив ребёнка на бабушку, улетела на Марс в поиске богатства и любви. В какой-то мере красные пески подарили ей и любовь и деньги, она устроилась работать в бордель. Когда Дмитрию исполнилось шесть лет, умерла бабушка. Ребёнок по сути остался один. Роль мамы наскучила моментально, и, заплатив огромные деньги, София оцифровала сознание матери, а SLG-робко оздали идеальную помощницу. Так в жизни Дмитрия появилась бабушка-робот, в очередной раз заменив материнскую заботу.

В свои неполные четырнадцать лет Дмитрий казался нескладным, словно гадкий утёнок: высокий рост, доставшийся от отца, делал его фигуру непропорционально развитой, длинные конечности и худощавое туловище – за это он и получил прозвище Макаронина. Красота ему досталась от матери: голубые глаза, полные алые губы, белоснежная кожа в сочетании с тёмными как смола кудряшками, точь-в-точь как у отца, харизматично выделяли его среди сверстников. Однако, будучи застенчивым, Дмитрий не имел друзей, поэтому и слыл белой вороной на фоне социально активных одноклассников.

Педантичный перфекционист, Дмитрий ненавидел опаздывать; выезжая из дому буквально на пять минут позже, его биофон попадал в плотный поток жителей города, торопившихся по рабочим местам. А в это утро сломался органайзер, сместив весь график парня на несколько минут вперёд и обрекая на опоздание.

– Ба-робот, некогда решать, давай любой обед, – сказал он и стал на биофон. – Быстрее, пожалуйста.

– Обнимашки, – расплывшись в улыбке, развела руки машина.

Она всегда так делала перед расставанием с внуком. Слегка наклоняла голову вправо, поднимала брови и улыбалась словно Мона Лиза. Создатели роботов намеренно делали такую улыбку машинам, по их словам, этот образ из прошлого придавал лицу робота человечности.

– Ну ба-робот! – понимая, что она не отстанет, он слез с бифа и обнял её.

Как бы Дмитрий ни старался ускорить биф в то утро, добравшись до центральной улицы, он попал в плотный поток спешивших на работу горожан. Толкаться и пытаться протиснуться означало нарваться на испорченное настроение и в лучшем случае поломку биофона, а в худшем всё закончится дракой. Предчувствие предстоящего упрёка от преподавателя истории преследовало до самой двери в класс. Все ученики знали, как он относился к опоздавшим на урок, и тут уже неважно, отличник ты или хулиган.

– Его величество Дмитрий Робертович Мелов! – поприветствовал опоздавшего учитель истории. – Вы нас простите, что мы так рано начали урок.

– Я не специально, – еле слышно промямлил Дмитрий и сел за парту.

– Прекратить смеяться! У господина Мелова дебют в моём списке нарушителей правил! – сказал Егор Антонович. – Напомню, Дмитрий Робертович, с этого дня от каждой заработанной вами оценки я буду отнимать полбалла.

– Макаронина перестанет быть ботаном, – выкрикнул Толик, и весь класс снова разразился хохотом.

– Господин Шнырёв, хотите ещё четверть балла за остроумие?

– Нет, простите.

– Тогда продолжим урок…

Уроки по истории человечества не любили абсолютно все, но этот предмет обязательный в списке необходимых дисциплин при поступлении в институт. Однако к середине урока настроение школьников седьмого «Б» поменял хроновизор. Егор Антоныч пообещал к концу урока продемонстрировать работу машины времени. Тем самым анонсировал скорый приход сотрудника временной полиции. Эта новость заставила включиться в урок даже заядлых бездельников, потому что каждый мечтал увидеть кусочек прошлого через экран хроновизора.

– Здравствуйте, класс, меня зовут Дуглас Эйсон, я офицер временной полиции, ваш учитель, и мой друг попросил рассказать о хроновизоре, – вытирая вспотевшие руки о форму, тараторил полицейский. – Я немного волнуюсь, это моя первая лекция.

– Вы позволите, Дуглас, немного помочь вам? – учитель истории достал из портфеля золотые уголки. – Внешне устройство напоминает четыре угольника из золота. Но это высокотехнологичное изобретение с чипом последнего поколения для обработки и воспроизведения памяти предмета.