Чёрное золото лепреконов

Ты представляешь: зима, озеро, лед. И я один на один с королем мира, я просто не имел права упустить такой шанс. Тем более, он был без охраны. Я тут же выхватил меч, и мы начали драться насмерть. Али-Асан «Жестокий» был самым великим воином, с кем я имел честь сражаться. И я признаюсь, что я проиграл в той битве, он отрубил мне руку и часть ноги.

– А как? – Веррле указал на наличие второй руки.

– Магия камня власти, мы с ним одно целое, моя плоть, умирая, превращается в камень, – ответил Айкон, – с тех пор я и хромаю на левую ногу. Так вот, когда я, истекая кровью, лежал на снегу и приготовился умирать. Он со словами: «Я хочу видеть твои глаза перед смертью» – схватил меня за подбородок. И я в отчаяньи что есть мочи укусил его за большой палец, и, по-моему, вырвал его напрочь; из кисти хлынула кровь, обессиленный, я упал на лед и потерял сознание. Проснулся часа через три, вокруг никого не было, но во льду была огромная дыра, видать, перстень прожег лед и упал в воду. Моя рука и нога были на месте, но они были из камня. После этого я обрел новую жизнь, я стал орудием в руках владельца камня власти, я стал Айконом. Бессмертным рабом камня.

– Так это вышло случайно?

– Нет, палец я откусил от отчаянья, а вот то, что на нем было кольцо тайны, оказалось случайностью.

– И что же получается, что Али-Асан его не успел его подобрать, а фальшивку сделали для того, чтобы не потерять власть над лепреконами, – предположил Данил.

– Именно так, Человек, кольцо дает бессмертие, – ответил Айкон. – А когда царь мира начал стареть, приближенные все поняли, но никто не смел сказать это в лицо, впрочем, царь оставался царем до последнего своего дня, и он и умер, как истинный правитель мира: с мечом в руках, сражаясь за свою правду.

– Вопрос: Айкон, кто был тот лепрекон?

– Тон Фаррел, – с ненавистью в голосе произнес нейтральный маг. – Жаль, что его убил царь мира, но с тех пор я поклялся вырезать весь род Фаррелов, как только обрету свободу.

– Мне теперь понятно, почему ты не любишь лепреконов, – иронично подметил Данил.

Sms (Лена): Видел бы ты этот бар в глуши… Жуть, еще этот гид с черными когтями, мне реально не по себе.

– Прости, сейчас, – Данил в спешке ответил на неожиданно пришедшее смс.

Sms (Данил): Лен, а как называется тот бар?

То, что произошло потом, не входило в планы ни Леона, умело притворявшегося гномом за стойкой бара, ни Данила, ни даже Фиолента, спрятавшегося во временном кармане.

В бар вошли 4 туриста, и двое из них были русскими. Все вокруг вмиг оживились, по столикам пробежался такой сладостный слушок: «Мясо пришло, свеженькое мясо»! Туристов обхаживали со всех сторон, были с ними вежливы и обходительны. Их усадили за лучшие столики. Принесли лучшие блюда, жареных поросят на вертеле, хотя не самом деле это были кошки, при этом не забывая подливать волшебного эля, который на людей действовал одурманивающе, напрочь подчиняя волю человека. И где-то через полчаса живое мясо было готово к употреблению, тролли уже потирали руки, настолько сильно им хотелось человечинки.

Sms (Лена): У Айкона, они нас пытаются напоить…

Зрелище до дрожи страшное, Данил до этого случая не раз видел, как горстка троллей поедала людей, но тут среди жертв была Елена Сергеевна, та самая тайная любовь молодого сыщика. И это действительно ужасало, но что можно было сделать в этой ситуации? Заставить Айкона убить троллей, так нет, он поймет, что Данилу небезразлична эта русская девушка, и потребует плату за этот поступок. В любом случае, если Данил заставит Айкона убить, тот нарушит закон камня: не пользуйся силой для убийства – и тогда, как гласит древний манускрипт, хозяин, пустивший чужую кровь, прольет свою.

Тем временем туристы были уже изрядно пьяны.

– Ленусик, нуна сфоткать меня с этим прикольным китайцем, – еле шевеля языком от выпитого, попросил майор полиции. – На работе покажу фотки, все обхохочутся.

– Это точно, – пыталась его сфотографировать уже хорошо пьяная Елена Сергеевна. – Владимир… Улыбочку, скажите «китаез», ха-ха. – Рассмеявшись, девушка и сделала фотку.

И тут же по привычке просматривая фотку, она неожиданно для себя произнесла вслух:

– А что тут делает лейтенант Веррле?

– Какой Веррле. – Майор судорожно завертел головой, ища Данила.

– На моей фотке, – ответила Елена Сергеевна, увеличив задний план, на котором и вправду четко было видно Данила.

– И вправду, старший лейтенант Веррле, – узнав коллегу, подметил пьяный майор. – Ленусик, надо выяснить, в чем дело, и почему этот старлей не на рабочем месте. – Майор стукнул по столу и попытался встать, но волшебный эль начал свое темное дело, и здоровенная туша Владимира Павловича рухнула на пол. Елена Сергеевна рассмеялась, но через пару секунд тоже потеряла сознания. С этой секунды в мире людей Елену Сергеевну и Владимира Павловича можно было считать без вести пропавшими.

– Леон Марсель не дай им убить ее, – вскочив из-за стола, неожиданно закричал Данил.

А тролли уже привязывали двоих американцев к вертелу, срывая с них одежду.

Бедный Леон даже поперхнулся, когда услышал свое имя. Надо заметить, все тут же замерли после громкой просьбы человека. Потому что все знали, кто такой Леон Марсель. И понимали, что может произойти, появись он в баре.

– Спасибо тебе, Данил, – встав из-за стола, прошептал себе под нос лепрекон. – Да, да, чего уставились – тот самый Леон Марсель, – проходя между озадаченных посетителей бара, говорил лепрекон. – Не хотел я это делать, тролли, но придется. – Он резко вытащил палочку и направил ее на главного из них. – Прикажи им развязать их, животное.

Лицо Айкона в мгновение изменилось, и он из дружелюбного здоровяка буквально превратился в безжалостного убийцу с горящими желтыми глазами и двумя волшебными мечами за спиной.

– В моем доме не будет произнесено ни одно заклинание, – закричал убийца магов и вытащил два волшебных меча. Один тут же воспылал огнем, а второй покрылся инеем, сам Айкон не дышал, а ревел, словно дикий зверь, готовый прыгнуть на свою жертву. И если бы не Данил, который буквально встал на пути у нейтрального мага с зажатым в руке камнем власти, Айкон кинулся бы на лепрекона.

– Стой, стой, стой! – закричал Данил.

– Уйди, Человек, у меня давний счет с каждым из лепреконов, и мне помнится, я предупреждал не появляться в моем баре, – отодвигая мечом парнишку, произнес Айкон. – Я обещал убить, а Айкон держит свое слово.

– Стой, Айкон, я верну тебе камень, если ты дашь нам уйти.

Зверь тут же стал прежним человеком, большим добрячком и, лукаво улыбаясь, посмотрел на человека.

– Отдашь камень за жизнь еды и темного мага? – словно не веря своим ушам, переспросил убийца магов.

– Он пошутил, – попытался хоть как-то исправить ситуацию Леон Марсель. – Данил, ни одна человеческая жизнь не стоит камня власти.

– Твоя жизнь и моя того стоят, – решительно ответил Данил.

– Ты в своем уме, Данил Веррле, этот камень – твой пропуск в мой мир, твоя защита, – объяснял лепрекон.

– Я не могу дать им умереть.

– Ты слышал, лепрекон, – радостно улыбаясь, совсем по-другому заговорил Айкон, – Ему нужно это мясо! Человек сделал выбор.

– И ты дашь нам уйти? – спросил Леон у нейтрального мага.

– Даю слово, – тут же улыбаясь, ответил великий Айкон.

Конечно Леон понимал, что даже втроем они не смогут выбраться из бара живыми, если начнется драка. Уж слишком неравные силы. И надо же было именно Елене Сергеевне оказаться одной из четырех жертв у троллей-людоедов. Но это скорей провидение, а значит, на долю Веррле выпало лишь право выбора, что оставить – камень или человеческую жизнь.

– Слушайте все, – громко произнес человек, – И запомните впредь: ни одна магическая вещь, ни один камень не стоит жизни человека, я даю слово, Айкон, что если из твоего бара свободными уйдут все люди, и впредь тут не будет рабов из моего мира, тогда я отдам тебе камень.

– Речь шла о мясе и лепреконе, Человек, – тут же поправил его Айкон.

– Ну да, но заметь, я тебе отдаю не просто камушек, а камень власти, – тут же отреагировал Веррле.

– А ты самый непростой из всех человечков, которые попадались мне на пути, – подметил Айкон, подойдя по ближе к Данилу. – Давай камень!

– Когда будем уходить, Айкон, – смотря ему в глаза, ответил человек.

Глаза убийцы магов на мгновение вспыхнули желтым цветом, но тут же потухли, он хоть и был волшебным существом, выполнявшим роль равновесия между добром и злом, при этом не подчиняясь ни одному из придуманных министерством законов, но данное им слово ценилось дороже всех приказов министерства магии. Уверен, Айкону до безумия хотелось разорвать этого человечка на маленькие кусочки. Но сила камня не давала ему эту возможность. А тут такая оплошность со стороны человека, Айкон вряд ли сможет понять, почему Данил поступил именно так, а не иначе, но, по сути, ему было неважно, какой ценой получить собственную свободу.

– Тролль, сколько ты заплатил за это мясо? – не поворачиваясь к троллю, а продолжая смотреть на Веррле, задал вопрос нейтральный маг.

– 10 монет золотом, – недовольно буркнул тот, понимая, что его пир отменяется.

– Можешь считать, ты мне ничего не должен, – произнес великий Айкон. – Тук, вычеркни его долг.

– Да, хозяин, – произнес прикованный музыкант.

– Развязывай, – приказал Айкон троллям, и те с нежеланием, но все же выполнили приказ владельца бара. – Отныне из меню бара «У Айкона» исключено человеческое мясо.

«Нет! Это против закона»! – послышались возмущенные возгласы из толпы посетителей бара.

– Я сказал – не будет человеческого мяса, – громко повторил Айкон. – Убивайте гномов, эльфов, лепреконов, но не людей, – разъяснил он. – Ну что, Человек, все пункты я выполнил.

– Отпусти прислугу, – глядя на прикованного цепью музыканта и официантку, потребовал Данил. – Они тоже люди.

Глаза Айкона еще сильнее загорелись ненавистью, и два меча за его спиной вновь покрылись один огнем, другой инеем. Такой приступ злости продлился секунд 30, и, совладав с собой, убийца магов подошел к роялю и перерубил цепь.

– Беги, Тук, пока отпускаю, и ты, Катрин, тоже, – как-то по-особенному, с ноткой нежности в голосе, прошептал он.

После этого появился уже Фиолент и помог привести в чувство всех четверых. Немного пошатываясь, но при этом полностью не понимая, где они и что с ними происходит, все шестеро: четверо туристов и парень с девушкой, бывшие рабы Айкона – в сопровождении Фиолента покинули бар.

Леон Марсель, не убирая палочку, медленно пятясь назад, подошел к выходу. Данил же напротив, ничего не боясь, шел сквозь ряды разъяренных и озлобленных волшебных существ, но при этом что есть силы сжимал камень власти. У самой двери он на мгновение остановился и посмотрел в глаза Айкону.

– Хорошо ли, плохо я тобой правил – время покажет, одно истинно: я не заставлял тебя творить зло и проливать чужую кровь, и, наверное, это судьба, и камень знал, что я выберу именно его, – говорил Веррле. – Ану-ду-хо Арон Корфа, – прошептал он заклятие освобождения и кинул камень нейтральному магу.

Тут же на Леона и Данила кинулись волшебные твари с одним желанием – убить сыщиков. Но Леон, выстреливая палочкой то в одного, то в другого, немного поостудил пыл волшебных существ. Да и они поняли, что без убийцы магов им будет трудно совладать с сыщиками.

Но Айкон почему-то молчал, словно выжидая, когда эмоции поутихнут. Троих троллей Леон покалечил, одного убил, оркам подпалил шкуры, и только после этого все остальные поостыли, бросая непонятные взгляды на хозяина бара. Который с невозмутимым лицом смотрел на все происходящее.

– А знаешь, Человек, я тоже могу думать, и я могу менять души вокруг себя, менять что-то внутри даже самой безнадежной твари. Они ведь боятся только силы, у тебя был камень – они дрожали перед тобой, ты его отдал – они кинулись, как стая шакалов на мясо, не думая о том, что ты и без камня не боялся их. Ты силен разумом, мыслями, и мне хватает мудрости видеть это, Человек, И пускай ты слаб телом, но разум твой победил каждого из здесь присутствовавших. Я уважаю тех, кто не подчиняется законам, написанным слабыми, – неожиданно заговорил нейтральный маг. – Я не буду тебя искать, чтобы убить, как я убивал всех, кто пытался мной управлять, но если ты сам найдешь меня и станешь на моем пути – не обижайся, убью. И тебя, и лепрекона, и даже домашнего эльфа, – строго произнес он. – А теперь идите, они вас не тронут.

– Спасибо, друг, – произнес Данил, и они спешно покинули это место.

* * *

Все произошедшее можно сравнить лишь с танцами перед самым носом медведя в его берлоге, да еще вдобавок зимой разбудив его во время спячки. Попробуйте после такого неторопливо покинуть его берлогу.

Но тут заслуга была Веррле, а именно – его отношения к Айкону: он действительно ни разу не воспользовался своей властью над ним со злыми намереньями, но это, как говорится, дело прошлого… Так что идем дальше.

Гостиница «Хилтон-холл», где за англичанами были закреплены номера. Именно туда Фиолент отволок полутрезвых англичан. А вот полусонных Елену Сергеевну и Владимира Павловича они посадили в самолет и отправили в Петербург. Действие волшебного эля закончилось где-то над Красноярском, и им явно было некомфортно после всего перенесенного. Мало того, что голова раскалывалась, так еще никто ничего не помнил.

– А где мы? – первое, что произнес майор полиции, внезапно протрезвев.

– Ой, как паршиво, – придя в себя, прошептала Елена Сергеевна, схватившись за голову. – Владимир Павлович, чем вы меня напоили, вообще ничего не помню.

– Ох, Леночка, сам ничего не помню, – оглядываясь по сторонам и понимая, что они в самолете, говорил полицейский. – Получается, мы пьяные сели на самолет, уснули и через пару часов пришли в себя.

– Это невозможно, а таможенный контроль?

– Значит, нам помогли сесть на самолет, – раскручивая минералку, говорил Владимир Павлович. – По приезду надо проверить, все ли вещи на месте, ох, как паршиво.

На этом их диалог прекратился, и они, отвернувшись друг от друга, погрузились в свои мысли. Владимир Павлович пытался вспомнить, не было ли у него отношений с Еленой Сергеевной, она же в свою очередь с ужасом пыталась вспомнить, что же на самом деле произошло в ту ночь в баре «У Айкона». И хорошо, что волшебный эль напрочь стирает все воспоминания уже после первого глотка.

По приезду в Петербург у них начались обыденные полицейские будни: с постоянными проблемами, с постоянной ответственностью за страну и спокойствие граждан. Куда более интересные события развивались в одном из гостиничных номеров Иркутска, куда после нижеизложенных событий отправились наши сыщики.

Озеро Байкал стало тем самым местом, где среди всей массы воды уже однозначно скрывался перстень тайны. Правда, была одна маленькая проблемка – где именно?

– Подожди, подожди, Тук, – даже немного оживился Леон Марсель в номере отеля, – Ты говоришь, вы с Айконом все эти годы искали перстень?

– Да, – сухо ответил бывший пианист из бара Айкона.

– Только не говори, что он нашел его.

– Нет, Леон, в том-то и дело: мы перерыли дно Байкала от начала до конца, потратив на это 10 лет, но все было впустую, там нет перстня, – заявил человечек. – Его кто-то нашел!

– Неправда, если бы перстень тайны был у кого-то в руках из моего мира, я имею в виду, волшебное существо, то об этом знали бы все. И им бы уже пользовались, это очень могущественное оружие, – рассуждал Леон. – И предположим – его нашел человек и надел. Об этом тут же узнали бы в министерстве. Но ни того, ни другого не произошло, значит, следуя логике вещей, кольцо находится именно в озере, – сделал вывод лепрекон. – Выходит, Тук, вы с Айконом плохо искали.

– А что если оно не на дне? – неожиданно предложил Данил, положив в принесенный Фиолентом кофе ложечку сахара.

– А где же? – с ухмылкой на лице подметил Леон. – Кольцо тяжелее воды, Данил.

– Не, я не имел в виду воду, я имел в виду рыб, – тут же ответил Веррле.

– Рыб, – шепотом произнес Леон Марсель и на мгновение замолчал, словно обдумывая что-то очень важное.

Получилась такая необычная пауза в номере отеля. Данил размешивал кофе, Фиолент выставил на журнальный столик еще 4 чашечки, Тук, он же Бенджамин Долс (по документам) сидел напротив Леона и хотел было взять свой кофе, Катрин непринужденно что-то читала, а лепрекон нервно ходил возле столика, то и дело потягивая трубку. Но в тот момент, когда Данил Веррле сделал предположение, что перстень мог находиться в рыбе, все прекратили свои дела и с какой-то особой надеждой во взгляде посмотрели на Леона, словно ожидая его реакции.

– А ведь правда, Айкон откусил кольцо с пальцем, а это кусочек мяса, который могла проглотить большая рыба, – улыбаясь, словно нашел долгожданное решение, произнес свои мысли вслух ирландский гном-лепрекон. – А значит, Тук, вы просто не там искали.

Тук был человеком, так же как и его сестра Катрин, на вид ему было лет 25, ну, максимум 30. Невысокого роста с коротко стрижеными, черного цвета волосами и карими глазами он казался таким маленьким, беззащитным, что у всех возникало желание защитить этого маленького человечка с его трогательной сестренкой. Может, поэтому Данил и забрал из рабства эту парочку.

– Сэр, если позволите заметить, – неожиданно заговорил Фиолент, – идея хорошая, но на реализацию уйдут годы, да и придется использовать магию, чтобы не запутаться во всем многообразии рыб, но даже с учетом всего, я повторюсь, потребуются годы.

– Ну да, – сделав очередной глоток, нерешительно подметил Бенджамин. – А если позвать всех лепреконов, чье золото спрятано в сундуке?

– Ты в своем уме, Тук? – закричал Леон.

– А почему нет, Леон? – поддержал человечка Веррле.

– Вы спятили, они неуправляемы, – возмутился Леон.

– Тогда мне непонятна цель всей этой игры, если ты не хочешь делиться с другими, значит, ты хочешь ими управлять единолично, – довольно-таки строго заметил Данил.

– Дело не в этом, Данил, – ответил Леон. – В этом сундуке черное золото, за которым стояли тысячи убитых не по своей воле людей и волшебных существ, и владельцы этих монет не очень таки жалуют светлую сторону и таких, как мы.

– Ничего страшного, я встречался и не с такими представителями темной стороны, – заметил Веррле.

– А знаете, сэр, – вмешался в диалог Фиолент, – Бенджамин прав – если позвать все роды, то шансы отыскать перстень увеличатся в разы, пускай это опасно, но это единственный быстрый способ решить эту проблему. Тем более сейчас, когда Айкон приобрел свободу. Ибо свободный Айкон начнет убивать лепреконов, это лишь вопрос времени.

После этих слов гном-лепрекон задумался. Управлять родами с помощью черного золота в его планы не входило, он желал лишь получить свою монету, одну единственную, ту самую – за смерть прадеда Веррле, когда дед Леона и прадед Данила искали цветок папоротника. Это была случайная непреднамеренная смерть, которую никто не хотел, но сундук «Золотого глаза» всегда вел счет смертей от рук лепреконов, забирая их черное золото по некогда подписанному договору.

Именно эта монета нужна была роду Марселей, чтобы смыть темное пятно с репутации своего рода, все остальное в его планы не входило. Надо признать, Леон побаивался лепреконов, ведь каждый из них способен на убийство, предательство, интриги, но при этом здравый смысл говорил, что идея Данила сработает, и тогда будет шанс открыть сундук, а значит, достать и свою монету.

– Другими словами, пообещать им черное золото… Их черное золото, – подкурив трубку, задумался Леон.

– Да, сэр, и они не то что всю рыбу выловят, так они заново все дно перепроверят, – иронично подметил домашний эльф, собирая пустые кофейные чашки.

– Мне не нравится эта идея, потому что я боюсь лепреконов, но это единственный способ найти кольцо, – тут же заметил Бенджамин Долс по прозвищу Тук.

– Я тоже их недолюбливаю, но брат прав, – подержала брата Катрин.

– Они вас не тронут, – заявил Леон. – Я лично буду вас оберегать, скажем им, что вы – мои слуги.

– Не посчитайте меня трусом, но это, наверное, отпечаток долгого рабства у лепреконов, – заметил Тук. – Меня охватывает неистовый страх при виде любого из твоих братьев по крови, Леон Марсель.

– Это пройдет, Тук, пройдет. – Данил встал и похлопал его по плечу. – Мы тебя не оставим, а сейчас надо выспаться, завтра будет сложный день.

– Еще какой сложный, – подхватил Фиолент и, собрав все чашки, удалился с подносом в прихожую.

За окном была глубокая ночь, все постояльцы номера 406/б спали безмятежным сном, даже лепрекон – и тот, сидя в кресле возле искусно выполненного камина, уснул на мгновение. Бенджамин и Катрин спали в одной кровати, Данил лег на соседнее кресло. После спасения брата и сестры Леон, поддавшись виду этих беззащитных человечков, разрешил им остаться рядом. Тем более Тук, он же Бенджамин, поделился очень ценной информацией с сыщиками. Ведь он был рабом Айкона, а значит, все видел и все слышал о сокровищах Овермана. Грубо говоря, Леон тешил себя мыслями, что убил двух зайцев: помог беззащитному и нашел источник информации. Но так ли это было на самом деле? В ту безмятежную ночь еще никто не знал, какую тайну скрывают Бенджамин и Катрин Долс.

* * *

Выписка из интернет-ресурсов в человеческом мире:

«Лепреконы – в мире людей представлены персонажами ирландского фольклора, традиционно изображаемые в виде небольших коренастых человечков, одетых в зеленый костюм и шляпу. Само слово «лепрекон» происходит от ирландских слов «сапожник» или «карлик». На вид это человек преклонного возраста, часто бывающий навеселе, но увлечение потином (ирландским самогоном) не влияет на их мастерство сапожника.

Лепреконы носят зеленую одежду (чтобы легче прятаться в траве) и настоящие кожаные передники. Они мастерят обувь для других представителей потусторонних сил – фей, клуриконов – но видят их обычно всегда только с одним левым ботинком.

Лепреконы хранят древние сокровища. По ночам они пробираются в людские жилища и отщипывают маленькие кусочки от монет. Каждый лепрекон или группа лепреконов имеет свой горшочек или кувшинчик с золотом.

Лепрекона описывают как хитреца и обманщика, которого люди пытаются поймать, чтобы завладеть его горшком с золотом или заставить исполнить три своих желания. Современное описание лепрекона отличается от тех исходных версий, что существовали в ирландском фольклоре».

Вот это то немногое, что удалось найти во всемирной паутине на запрос «Лепрекон». Правды в вышеперечисленном не так уж много, ну, давайте по порядку.

Персонаж ирландского фольклора, ну еще бы – треть всех лепреконов имеет ирландские корни, поэтому такая множественная община волшебных существ просто не могла остаться незамеченной человеком.

Насчет «сапожников» – да, встречаются роды, в герб которых входит сапог, что говорит об их умении делать обувь, но это скорей исключение, нежели правило.

Карлики – в принципе, да. Средний рост – 145 см, и с возрастом они уменьшаются в росте, а живут лепреконы до 400 лет.

Носят зеленую одежду, чтобы прятаться – ну, может, когда-то это и было именно так, а в современном мире вы ни за что не различите в невзрачном старичке того самого лепрекона.

Мастерит обувь для фей, клуриконов и прочих – полная чушь. Лепрекону приятнее будет съесть фею или причинить ей зло. Лепреконы – темная сторона магии, очень сильная в волшебном плане, но зависимая от своего золота.

Что касательно сокровищ, явно они его не отщипывают; будь у человека золотая монетка рода лепреконов, он ее выкрадет или же добудет любым доступным способом, а если человек не в курсе, что попало в его руки, то лепрекон может и убить, а потом просто забрать монету.

Горшочек, кувшин – я бы сюда еще добавил шляпу и волшебный сундук.

А пункт, который говорит о людях, пытающихся его поймать – вообще бред, лепреконы порой сами ловят людей и продают их в качестве живого товара троллям, оркам и прочей нечисти, обожающей человечинку.

Ну а что касается желаний – правда, только не три, а одно, за одну монету. Будь у тебя сто монет – будет сто желаний исполнено, но как только они закончатся, лепрекон будет мстить за рабство, поэтому надо быть как минимум волшебным существом, чтобы позволить себе контролировать лепрекона.

Образ, конечно, не положительный, но они темные маги, и это все предопределяет, бывают исключения, как род Марселей и еще с десяток других родов, чья кровь перемешалась с кровью гномов, разбавив темную сторону лепрекона светлыми качествами, но все равно, большая часть древних родов – темные маги. Очень опасные темные маги как для человека, так и для волшебных существ моего мира.

– Асту-рун-дому-кэру-фа, – держа монету своего рода, шептал Леон Марсель.

Данил стоял возле огромного костра посередине необитаемого острова на озере Байкал. Он с опаской осматривался по сторонам в ожидании прихода лепреконов. Фиолент, Тук и Катрин спрятались в кармане возле костра. На небе не было ни одной звезды, ночь как специально оказалась очень темной и сырой, то и дело срывался мелкий дождик.

– Ро-кару-леторама-асто, – шептал Леон, созывая древний совет лепреконов, – Асто-леторамо, асто, – повторил он еще раз и разломил золотую монету напополам.

Казалось, стало еще темнее, да и сам костер как-то неожиданно приутих, но тут же подкинутые Данилом чурки загорелись с новой силой, а из темноты начали появляться невысокого роста волшебные существа с котелками и шляпами на голове. Многие из них ругались на ирландском языке, кто-то смеялся, кто-то распивал эль, кто-то вообще был в пижаме, одним словом, магия золота доставила лепреконов сиюминутно, не дав даже времени на сборы.

– Братья по крови, это я призвал вас, лепрекон из рода Марселей! – громко заявил Леон, и все 113 родов обступили костер. – Я призвал вас по очень радостному поводу. – Марсель снял котелок в знак приветствия и слегка наклонил голову. – Я знаю, где спрятано кольцо тайны.

«Али-Асан мертв, кого бояться!», «Зачем нам нужно черное золото?» – слышались выкрики из толпы.

– Кого бояться, говорите? – выйдя в центр круга, довольно решительно заявил Данил. – Айкона надо бояться.

«Гоните прочь отсюда человека», – закричал кто-то.

«Не, пусть остается, мы им в аккурат поужинаем», – выкрикнул один из лепреконов, и вся толпа разразилась бурным смехом. И только немногие из лепреконов молча наблюдали за всем происходящим. Данил проявил выдержку и абсолютно спокойно дождался тишины, чтобы продолжить.

– Айкон на протяжении 10 лет искал перстень, – заявил человек.

– И что с этого? – спросил лепрекон из рода Оссори.

– А то, что теперь он свободен, я отдал ему камень власти, – ответил Данил.

И тут же гул и невнимательность толпы стихли, каждый услышал сказанное и немного ужаснулся, понимая, кто приобрел реальную свободу. Бен Оссори и Гарри Фаррел с настороженностью переглянулись и сделали шаг вперед. Фаррел подошел к Данилу и острыми когтями аккуратно разорвал пуговицу на рубашке, обнажив грудь человека. Камня там не было, вся толпа неодобрительно вздохнула, и послышался шепот: «Будет война, будет война»!

– И какова цена, которую заплатил Айкон за свободу? – спросил Гарри Фаррел.

– Цена жизнь человека.

– Твоя жизнь не стоит крупицы золота, глупый человек, – закричал Фаррел. – Ты хоть знаешь, что ты наделал?

– Да, но я теперь знаю, где перстень, – ответил Данил.

– И что с того, глупый человек, – вмешался в диалог Бен Оссори. – Айкон – убийца магов, и он будет убивать, перстень тайны его не остановит. И теперь, если он найдет золото, он убьет нас всех. И никто не сможет его остановить.

– А может, Человеку это выгодно? – сделал предположение Гарри Фаррел.

Худощавый лепрекон недоверчиво смотрел на человека. Род Фаррелов, как и род Оссори, был одним из самых влиятельных и древних родов мира фэнтези. Они были темными магами, и за ними тянулась длинная цепочка загубленных человеческих жизней.

Кстати, что Бен, что Гарри не блистали особой красотой, напротив, Гарри имел крючковатый нос, вытянутое лицо, тонкие длинные губы и массивные надбровные дуги с высоким лбом. Глаза и зубы были черными. Бен был своего рода антиподом роду Фаррел, он был тучным, болтливым, но не менее страшным во внешнем виде. Его глаза были изумрудного цвета, обоим было за 300 лет, и они были представителями 3 поколения лепреконов.

Зато прозвища, данные Гарри и Бену, в какой-то мере характеризовали темных магов. Гарри Фаррел по прозвищу «Трость» никогда не расставался с костяной тростью, усыпанной изумрудами, с черепом детеныша дракона вместо рукоятки. Эту самую трость некогда проиграл в кости Теодор Марсель. Она была создана гномами, это был подарок супруги в день свадьбы. Трость могла рассеивать тьму. Но род Фаррелов не пользовался ей, а носил всегда с собой скорей всего из чувства презрения, желая насолить роду Леона, подчеркивая свое превосходство над невезучим игроком из рода Марселей.

Бену Оссори досталось немного смешное прозвище «Бочонок эля», говорили, что он может осушить бочку эля за один раз, но, скорей всего, прозвище дали за визуальное сходство с бочкой эля. Оссори был очень упитанный лепрекон, чем-то похожий на бочонок.

Другие 111 родов тоже имели свои тайны, прозвища, но об этом в другой раз, для этой истории очень важными оказались именно эти два лепрекона.

Но давайте продолжим…

– А, может, Человеку это выгодно? – сделал предположение Гарри Фаррел.

– Чем? – усмехнулся Данил на выдвинутые против него подозрения.

– Как – чем, найдешь кольцо, откроешь сундук, а потом появится Айкон, и вы завладеете черным золотом, нашим золотом, – недоверчиво произнес Фаррел и резко вытащил черную палочку из костяной трости. – Чем ты докажешь обратное? – направив на человека палочку, спросил лепрекон.

Данил некоторое время молчал, словно выдерживая паузу. Он прекрасно понимал, что в случае чего Леон не сможет ему помочь, хотя тот тут же вытащил свою палочку, пытаясь защитить напарника. Это действие вызвало лишь улыбку на лице Гарри Фаррела. И он еще увереннее направил на человека свою палочку.

– Ты можешь меня убить, – уверенно начал Данил, – но тогда, найдя кольцо, ты не сможешь им воспользоваться, ты также можешь меня убить после того, как я надену его, но тогда ты не узнаешь, где сундук. – Веррле дотронулся до головы, давая понять, о чем идет речь. – Так что у тебя только один выход: убить меня, когда я открою сундук, а вот будет там Айкон – вопрос вопросов, – закончил свою речь человек.

– Он говорит правду о карте? – спросил у Леона Фаррел.

– Да я не видел ее, – правдиво ответил Леон. – Он нужен нам, Фаррел, если мы хотим вернуть золото.

– Джар-са, – закричал от злости Гарри Фаррел и выстрелил в скалу из палочки, в той образовалась внушительных размеров вмятина.