С чего начинается Родина. Документальная повесть

Данила Сергеевич Парахин Екатерина Андреевна Шеховцова (Парахина)

«Мы с железным конем все поля обойдем…»

Весной 1880 года прославленный генерал Михаил Дмитриевич Скобелев штурмом взял последнюю туркменскую крепость Геок-Тепе. Русский солдат, сверкнув штыком, прочно встал на Кушке. Присоединение Средней Азии к Российской империи было завершено.

1 марта 1881 года в Петербурге народовольцами был убит Всероссийский Император Александр II – «Освободитель».

В распахнутой бобровой шубе, с обнаженной головой, раскинув руки, Александр Николаевич лежал на спине. Его красивые, карие, широко раскрытые очи неподвижно смотрели в ярко-синее мартовское небо. Там где должны быть ноги – кровавое месиво. Вокруг – грязный, после взрыва бомбы, снег, черно-красные пятна, лужи крови, битое стекло. Протяжно стонала раненная лошадь. Вдалеке раздавались свистки городовых. Куда-то галопом проскакал фельдъегерь. Вокруг суетились люди – конвой, прохожие. Накрыли чем-то лицо лежащего неподалеку кучера.

Александр любил жизнь. Морозную зиму. Медвежью охоту. Летнее разнотравье. Он любил свою семью, свой дом, свою Россию. Он был хорошим отцом. Он был не очень хорошим мужем. Он был русским царем.

Так завершилась эпоха Великих реформ. Россия вступала в эпоху внутриполитической реакции, в то же время – внешнего мира и экономического подъема.

Престол перешел к Александру III – «Миротворцу». В 1889 году на международной конференции в Гааге он впервые озвучил концепцию всеобщего мира и разоружения.

Никому не известный Алеша Пешков «босячил» по Волжскому раздолью.

Кудрявый Володя Ульянов с ранцем на спине бегал по утрам в гимназию.

Безусый юнкер Антон Деникин под барабанный бой «тянул носок» на строевом плацу военного училища.

Британские джентльмены, придерживая ладонью котелок на голове, азартно осваивали новую игру «футбол». Они же – штыками и прикладами хладнокровно загоняли многодетные семьи африканских буров за колючую проволоку концентрационных лагерей.

В свою очередь, у этих же самых суровых буров, мыкал горе в плену молодой гусарский поручик Уинстон Черчилль.

В 1891 году, привычно звякнув кандалами, российская каторга бодро потянула рельсы от Уральских гор, вглубь непролазной тайги, к далекому Тихому океану, к сказочному городу Владивостоку. Началось строительство Великой транссибирской магистрали.

На подмостках российских варьете задорно и беззаботно гремел канкан.

Антоша Чехонте до слез веселил читателей своими короткими рассказами.

На Нижегородских ярмарках Великий Безумец Врубель потрясал людские души безысходной печалью своих «Демонов».

В 1885 году в Севастополе под звуки вальса состоялось торжественное открытие Приморского бульвара.

Данила Сергеевич Парахин родился в 1885 году, в крестьянской семье, в деревне Парахино возле села Успенье Орловской губернии.

Данила в 1895 году окончил три класса церковно-приходской школы. Работал на земле в зажиточной семье Отца. Пахал, сеял, косил.

Воодушевленные братья Люмьер в 1895 году подарили миру чудо «синематографа» – восемнадцатисекундную фильму – «Прибытие поезда на вокзал Ла-Сьёта».

В 1901 году в Стокгольме, впервые в истории, королём Швеции была вручена выдающимся деятелям науки и прогресса Нобелевская премия.

Предприимчивые братья Райт в 1903 году в загородном сарае на последние центы смастерили свою фантастическую крылатую машину.

В 1904 году, после смерти отца, молодой парень Данила оставив родной отчий дом и доброе хозяйство на попечение старшего брата Петра, пошел в батраки к окрестным помещикам.

В 1905 году Данила Сергеевич женился.

Это был год первой русской революции, когда борьба народа с царизмом подошла к всеобщей политической стачке, охватившей страну в октябре 1905 года.

8 октября 1905 года на железнодорожной станции «Елец», что в двадцати верстах от села Успенье, забастовали телеграфисты, стрелочники, конторские служащие и рабочие. В период с 11 по 13 октября 1905 года железнодорожная забастовка в Орловской губернии стала всеобщей. Движение поездов стало.

С наступлением осени обострилось положение и в сельских местностях губернии. В период сельскохозяйственных работ крестьянских выступлений почти не было. Но осень 1905 года стала для орловских помещиков временем «великого страха». Крестьяне Ливенского, Елецкого, Малоархангельского уездов рубили лес, травили посевы, громили поместья. Бросая усадьбы, помещики бежали в города Орел и Елец.

Конечно же, молодой безземельный батрак Парахин Данила Сергеевич не мог оставаться в стороне от этих событий. Буянил, громил усадьбы, грабил и гулял наравне со всеми.

9 ноября 1905 года Орловский губернатор К. А. Балясный посредством регулярных войск предпринял решительные карательные действия в отношении крестьян, с целью строгого пресечения разгоревшегося бунта.

Весной следующего – 1906 года, Данила Сергеевич был призван на службу в армию, что отчасти спасло его и позволило избежать расправы за участие в беспорядках.

Три года он верой и правдой служил Царю и Отечеству. Познавал сложную военную науку. Тянулся в струнку перед «их благородиями». Получал кулаком по морде от фелдфебеля за малейшую провинность. Учился грамоте и закону божьему (в русской армии это были обязательные дисциплины). Постигал основы санитарии и гигиены (за грязь и неопрятность в русской армии строго наказывали). Наливался силой и статью на казенных харчах (кормили в русской армии обильно и сытно).

После службы вернулся в родное село, к семье. Вновь принялся батрачить.

А Россия жила своей неповторимой и нелегкой судьбой.

Могучие броненосные эскадры уходили с Балтики к далекой Цусиме, что бы навсегда растаять в океанских туманах. Инженер Попов в Севастополе проводил первые испытания радио. Православной церковью был предан «анафеме» граф Лев Николаевич Толстой. В Таврическом дворце дружным исполнением гимна «Боже, царя храни…» торжественно открылось первое заседание Государственной Думы.

Летом 1914 года грянул выстрел сербского студента в Сараево. Ни за что, ни про что был убит австрийский эрцгерцог Фердинанд. Началась Первая мировая война.

По мобилизации Данила Сергеевич ушел на фронт, рядовым в пехоту. Воевал всю долгую войну на Юго-Западном фронте. Воевал честно. Ходил в штыковые атаки на германские пулеметы. Вжавшись в земляную стену траншеи, часами неподвижно сидел, пережидая вражеские артобстрелы. Тянулся в струнку перед «их благородиями». Месил ногами осеннюю окопную грязь. Давил вшей.

А война развернулась не на шутку.

Русская армия – то пятилась назад в «Великом отступлении», то сотрясала фронты «Брусиловскими прорывами».

В 1915 году совершил первый боевой вылет первый в мире тяжелый бомбардировщик – русский «Илья Муромец».

В 1916 году в свою первую атаку пошли первые в мире танки – английские «Mk-IV».

В 1916 году мир содрогнулся после первых в истории войн газовых атак – германских.

В конце 1916 года в Петрограде заговорщиками-аристократами был убит Гришка Распутин.

В феврале 1917 года рухнуло самодержавие в России. По стране одна за одной прокатились кровавые волны революционного террора и контрреволюционного мятежа.

Площади гремели митингами. На станциях пронзительно кричали паровозы. Именем революции «уполномоченные» (и неуполномоченные) сплошь и рядом ставили к стенке «контру». От кумачовых знамен, транспарантов, нагрудных бантов рябило в глазах.

«Мир – народам!»

«Земля – крестьянам!»

«Хлеб – голодным!»

«Вся власть Советам!»

«Да здравствует Учредительное Собрание!»

«Анархия – мать порядка!»

«Ура!!!»

Фронты рушились. Армия разбегалась. Солдаты целыми полками, с оружием, оставляли позиции, захватывали железнодорожные эшелоны и отправлялись в тыл. Из распахнутых теплушек неслось нестройное и пьяное: «Эх, яблочко, куды ты котисся…»

Поздней осенью 1917 года вернулся домой и Данила Сергеевич.

За четыре года войны некогда справное хозяйство, оставшееся без работящих и заботливых мужицких рук, пришло в упадок. Жена с детьми едва перебивались с хлеба на квас. Нужно было все начинать сначала.

В марте 1918 года на Россию обрушился позор «Брестского мира».

В стране началась Гражданская война.

На Дону и на Кубани закалялась и крепла в боях, росла численно, белая «Добровольческая армия». На Украину хлынули орды германских войск. Против Советской Республики выступили казачьи атаманы Каледин, Краснов, Дутов, Семенов. В Сибири, на Дальнем Востоке и на Урале поднял контрреволюционный мятеж сорокатысячный Чехословацкий корпус.

В июне 1918 года СОВНАРКОМ принял решение о создании регулярной Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

По Ленинскому призыву Данила Сергеевич добровольцем ушел на фронт сражаться за «Мировую Революцию».

Весь смутный и яростный 1918 год на Восточном фронте, на Волге и на Урале, в жестоких боях, он по-мужицки, насмерть, бился с восставшими белочехами и уральскими казаками, с колчаковскими офицерами – добровольцами и эсерами – савинковцами.

Весной 1919 года вступил в ряды ВКП (б).

Тогда же, в марте 1919 года, лично товарищем Василием Ивановичем Шориным – славным красным командармом, как политически грамотный, сознательный боец, он был направлен с фронта в родную деревню для создания комитетов деревенской бедноты и организации крестьянских коммун.

Буйной весной 1919 года Данила Сергеевич твердо шагал по родной Орловской земле с партийным билетом и революционным мандатом в нагрудном кармане и с заряженным боевыми патронами наганом в кабуре. Под его руководством были поочередно организованы: коммуна им. Ленина в имении бывшего помещика Мишина (с. Преображенье), коммуна им. Калинина в имении бывшего помещика Александрова (д. Никульниково), коммуна «Красная Роза» в имении бывшего помещика Карцева (д. Ниженка). В родном Успенье подходящего для организации коммуны (как её в то время представляли) имения не нашлось.

Позднее, уже в сороковых годах, все три Коммуны были объединены в один колхоз, под названием «Колхоз им. В. И. Ленина» с центром в селе Преображенье.

Что такое Коммуна. Все члены коммуны, вместе с семьями, жили в достаточно большом бывшем помещичьем доме. Кто в отдельной комнате, кто в чулане, кто за перегородкой. «Коммуналка». Питались все из одного общего котла – всем одинаково, всем поровну. Одежда и обувь выдавались со склада (по мере возможности и по необходимости).

Работали все на одном поле, в одном огороде. В усадьбе имелась кузница и мастерские. Баня. Вся живность вплоть до курей – общая.

В коммуну вступали добровольно, в основном деревенская беднота – безлошадные крестьяне, вдовы с детьми, одинокие бобыли, калеки вернувшиеся с войны.

К слову сказать – в условиях гражданской войны, «военного коммунизма», голода, разрухи, бандитизма, тифа – это была реальная возможность выжить. На коммуны большевистская продразверстка не распространялась. Советская власть, наоборот, помогала коммунарам – лошадьми, инвентарем, семенным зерном, одеждой, обувью.

В июле 1919 года, сбив зыбкие заслоны, в тылы Красной Армии прорвался белоказачий кавалерийский корпус генерала Константина Константиновича Мамонтова. Глубоким рейдом прошлись казаки по тылам Красного Южного фронта, уничтожали гарнизоны и части, разрушали связь, уничтожали пункты военного снабжения, распускали мобилизованных большевиками солдат по домам. Белые заняли поочередно города, Тамбов, Лебедянь, Козлов, Елец, Воронеж, Касторная, Грязи. Пришли они и в село Преображенье.

В пока ещё не занятом врагом городе Ельце в те дни спешно создавался Сводный коммунистический отряд для борьбы с контреволюцией. Со всех окрестностей туда стекались большевики, комсомольцы, советские работники. Туда же, надев видавшую виды шинель, сняв со стены винтовку и сунув в карман наган, ушел Данила Сергеевич.

Опасность для молодой советской республики была нешуточная. Для борьбы с белоказачьими конными соединениями нужна была регулярная красная кавалерия. А её не было. Реввоенсовет Советской Республики во главе с Львом Давыдовичем Троцким бросил клич: «Пролетарий – на коня!» В те грозные дни можно было увидеть кронштадтского матроса верхом на лошади, революционного путиловского рабочего с округлившимися глазами, мертвой хваткой вцепившегося в седельную луку.

Данила Сергеевич, с детства хорошо знающий и любящий лошадей, сразу же был зачислен в эскадрон 13-й отдельной кавалерийской бригады под командованием товарища Петра Васильевича Курышко. Задача была – сдерживать продвижение частей генерала К. К. Мамонтова до подхода красного кавалерийского корпуса Семена Михайловича Буденного.

Земля гудела от движения тысячных масс конницы. Среди клочьев сырого тумана всадники съезжались, вновь разъезжались, группировались, перестраивались. Затем конные лавы шагом трогались с места, набирали разбег, и уже с грохотом неудержимо неслись навстречу друг другу.

Комья сырой грязной земли летели из-под копыт. В глазах, сквозь смертную пелену – спины скачущих впереди всадников, крупы их лошадей. Грохот артиллерии, Фонтаны вздыбленной земли. Над головой разрывы шрапнели. Кто-то на полном скаку вместе с конем через голову покатился на землю. Ещё один, и ещё… Пальцы занемели, сжимая эфес шашки. Вперед!

Сшиблись. Атакующий храп и предсмертный визг лошадей. Бессмысленный рев людских глоток. Выстрелы в упор. Перекошенные яростью, озверевшие лица. Сабельные удары наотмашь. Пулеметы на тачанках захлебывались горячими очередями, потом, дымя раскаленными стволами, они замолкали рядом с поникшими расчетами, изрубленными насмерть лихими сабельными ударами.

В жестоких боях с превосходящими силами противника, в полях и оврагах у села Сукманка на подступах к Тамбову, красная 13-я кавалеристская бригада товарища П. В. Курышко потерпела поражение, была разгромлена белоказаками и рассеяна. Её невеликие остатки сумели вырваться из окружения, и влились в состав частей и соединений регулярной Красной Армии.

В сентябре 1919 года генерал К. К. Мамонтов, свернув весьма удачный, но, оказавшийся без поддержки войск фронта рейд, с остатками своих частей и с огромным обозом награбленного добра ушел на Дон.

Но тем не менее, в ноябре месяце деникинские войска в ходе наступления захватили города Курск, Орел, Ливны. Линия фронта проходила всего лишь в десяти верстах от села Преображенья с его крестьянскими большевицкими коммунами, по реке Сосна. Однако в само село белые так и не вошли.

Войска Южного Фронта Российской Советской Республики, выдержали мощные удары Белой Добровольнической Армии под командованием генерала Май-Маевского В. З. в направлении Тулы и Москвы.

В том же ноябре месяце, в многодневном встречном кавалерийском сражении под Воронежем и Касторной, красный кавкорпус Семена Михайловича Буденного разгромил, опрокинул и рассеял казачьи конные массы. А части 42-й стрелковой дивизии Красной Армии отбросили за город Ливны и далеко за реку Сосна 1-ю сводную пехотную дивизию белых.

Под командованием молодых красных командиров А. И. Егорова, И. Э. Якира и В. М. Примакова войска Южного Фронта перешли в решительное контрнаступление и погнали белогвардейцев от Орла на юг к Одессе и Новороссийску.

Данила Сергеевич по приказу партии большевиков вернулся в родное село, в Коммуну.

В ноябре 1920 года, после взятия Красной Армией Крыма, закончилась Гражданская война. Но ещё весь 1921 год молодую Советскую Республику сотрясали контрреволюционные выступления и классовые битвы. Кронштадтский мятеж. Тамбовское восстание. Махновщина на Украине. До 1922 года на Дальнем Востоке бесчинствовали семеновские банды и японские интервенты. Оружие Даниле Сергеевичу приходилось держать под рукой.

Был избран в состав Измалковского райкома ВКП (б).

В 1929 году в стране началась коллективизация.

Однако, коммуна еще долгое время оставалась в своем первоначальном состоянии.

Председателем коммуны, а впоследствии и колхоза, бессменно, до самой своей смерти в 1947 году, оставался Данила Сергеевич.

В 1933, 1934, 1935 годах колхозники жили впроголодь. Хлеба не хватало.

Партия создала в стране четкое планирование и организацию заготовок хлеба, установила учет и жесткий контроль за сдачей колхозами зерна в закрома Родины. Районные и областные уполномоченные назначали план сдачи зерна сразу же после посевной, подсчитывая количество зеленых всходов на один квадратный метр.

Райком партии настойчиво требовал от коммуны и его председателя Данилы Сергеевича увеличения посевных площадей для зерновых культур (пшеницы и ржи – хлеба) за счет сокращения посевных площадей для кормов (клевер, вика, овес, турнепс). Председатель как мог – уклонялся. Выговор следовал за выговором, но он не соглашался, отстаивал свою линию (если вернулся домой из райцентра сильно выпивши – значит опять получил выговор).

Зато в хозяйстве (в отличие от соседних) не было падежа скота, зато весной лошади выходили на пахоту и боронование сытые, способные работать. Отсюда и урожайность зерновых была больше, чем у соседей, и план поставок хлеба государству всегда выполнялся. Потому, наверное, и с председателей не сняли, и из партии не выгнали. Да, к слову сказать, со времен Гражданской войны сохранились у Данилы Сергеевича знакомцы и в НКВД, и в партийных, и в советских органах. Секретарем Краснозоринского райкома партии был двоюродный брат Данилы Сергеевича (как его звали – нам не известно).

А вот Отца Григория, настоятеля церкви «Преображения Господнего», друга детства, друга семьи, «дядю Гришу» – в 1937 году арестовали и увезли в район. Данила Сергеевич поехал за ним, выручил его, вернул домой. Через несколько дней Отца Григория снова забрали. Начальник УГРО Шалунов (боевой товарищ ещё с Гражданской войны) предупредил председателя: «Больше не лезь, сам погоришь и его не спасешь. Дело политическое». Больше Отца Григория никто не видел и никто ничего о нем не слышал.

Кроме Отца Григория из всей деревни в те годы был арестован лишь один человек – печник (фамилия его, к сожалению, не сохранилась в памяти). Мужик был работящий, руки – золотые. Но вот, ни в коммуну, ни в колхоз, ни в артель, ни в кооператив – вступать не захотел. Единоличник – «враг народа».

Кстати, семьи Отца Григория и печника никто не трогал. Жили и работали. У Отца Григория было шесть сыновей. Все они стали коммунарами и колхозниками. Все они, когда настало время, ушли на фронт. Все они не вернулись с войны. Один из сыновей, офицер, старший лейтенант, танкист, в 1943 году приезжал с фронта в краткосрочный отпуск к матери. Жена же Отца Григория, мать шестерых сыновей была частой гостьей в доме Парахиных.

За весь период коллективизации в шести колхозах (деревнях) Преображенского сельсовета было раскулачено лишь две семьи.

Одна семья – в селе Успенье (зять и родная племянница Данилы Сергеевича – Мария – дочь его сестры Варвары). Фамилия семьи по мужу, к сожалению, не сохранилась в памяти. Самого мужика арестовали, землю отобрали, полдома отобрали. Семью не тронули. Его двое сыновей – Михаил и Николай, выросли, выучились, впоследствии служили в рядах Краснознаменной Московской милиции. Оба дослужились до высоких званий, Михаил – подполковник милиции, Николай – майор милиции.

Вторая семья – в деревне Зиброво. Фамилия семьи и её судьба, к сожалению, тоже нам не известна.

Летом 1937 года один из коммунаров села Никульниково украл мешок ржи – пять пудов. Из района приехал следователь. Мужику грозило пять лет лагерей.

Но прежде чем давать делу законный ход, Данила Сергеевич собрал общее собрание. В яблоневом саду поставили стол, накрытый кумачовой скатертью, графин с водой, граненый стакан. Прямо на земле расселись селяне. Возле стола стоял, опустив голову и переминая в руках фуражку, виновник. Все честь по чести.

– Что будем делать, товарищи колхозники? – спросил председатель, – Передадим дело в органы или будим судить общественным судом?

– Сами будем судить! Общественным судом! – загалдело собрание.

Слезы брызнули из глаз провинившегося мужика. Как он благодарил односельчан – клялся искупить. Следователь, отобедав с колхозниками, испив чарку самогону, уехал в район. Мужику объявили общественное порицание.

Как-то, осенью 1938 года районный уполномоченный, с целью перевыполнения плана сдачи зерна государству, потребовал от председателя сдать, кроме всего прочего, общественный семенной фонд.

Данила Сергеевич запер амбар, отдал ключи однорукому сторожу и отправил его на дальнее поле, чтоб долго искать. Уполномоченному же было сказано:

– Амбар закрыт, ключей нет, открыть не могу. Хочешь, – сам ломай замок и сам вывози зерно. Помощников тебе здесь в этом деле нет.

Ломать амбар коммуны – уголовное преступление. Уполномоченный уехал ни с чем.

А соседние колхозы дрогнули, сдали семенной фонд. В районе им обещали – весной, к началу посевной – привезти зерно.

Наступила весна. И ведь привезли! Берите! На станции в Измалково вагоны с отборным зерном стоят. Да вот ведь беда. Зима выдалась снежная. Весна выдалась дружная. Ручьи и реки вздулись, мосты посносило, дороги развезло. Каждый овраг – неодолимая преграда. Как зерно со станции развозить по колхозам? А ведь весной каждый день дорог.

Как же пригодился семенной фонд сохраненный председателем (пришлось, конечно, делиться с нерадивыми соседями).

Каждую ночь, зимой и летом, Данила Сергеевич вставал в два часа. Он одевался, выходил из дома и шел осматривать хозяйство коммуны. Заходил на конюшню, в коровник, проверял амбары, сеновалы, перекидывался парой слов со сторожем, с конюхом. Часам к четырем он возвращался домой, садился за стол, наливал себе стопку самогонки, кружку кваса, разрезал луковицу, солил горбушку. Неспеша выпивал, закуривал (у него был свой самосад) и что-то писал в толстую тетрадь (многолетние систематические записи с наблюдениями за особенностями погоды, состоянием почвы, урожайностью различных культур и прочее, впоследствии бесследно исчезли в государственных архивах). В пять часов председатель ложился спать, а в семь часов уже вставал и шел на работу.

Кроме своих председательских дел, он никогда не считал для себя зазорным работать в поле наравне с рядовыми коммунарами.

В 1934 году в село провели радио. Большой черный рупор был вывешен над крыльцом сельсовета. Когда передавали концерты, песни, музыку – собирались слушать всем селом. В годы войны собирались слушать сводки Совинформбюро.

В этот же год впервые в село на телеге привезли кинопередвижку. Собирались люди со всех окрестных деревень. Фильм показывали на сельской площади после заката солнца на специальном белом экране. Аппарат работал от громко трещащего и дымящего бензинового движка. Титры читали вслух. Оплачивался сеанс из общественной кассы коммуны – 40 рублей. За лето кинопередвижка приезжала три – четыре раза. Много фильмов было немых. Первыми привезенными в село звуковыми фильмами были: «Трактористы» и «Мы из Кронштадта».

Электричество же в село провели только в 1950 году.

К 1939 году коммуна стала крупным богатым хозяйством. Пятьсот гектар пахотной земли. Три американских трактора «Фордзон». Приобрели грузовик ГАЗ-АА – «полуторку». Закупили племенных производителей (быка и кабана в частности), обновили сельхозинвентарь. Коммунары приоделись. Зажили.

Урожая 1939 года хватило сельчанам почти до конца войны. Весной 1945 года уже остро ощущалась нехватка хлеба. В 1946, 1947, 1948 годах – вплоть до урожая 1949 года, был настоящий лютый голод. Люди умирали.

В 1941 году, 22 июня, началась Великая Отечественная война.

Данилу Сергеевича в армию не взяли по возрасту (56 лет).

В ноябре 1941 года, в связи с приближением фронта, Измалковским райкомом партии был создан партизанский отряд. Дом Данилы Сергеевича был назначен «явочной квартирой», сам же он оставался членом подпольного райкома партии.

Немцы пришли в село Преображенье 20 ноября 1941 года и были выбиты кавалерийскими частями Красной Армии 5 декабря 1941 года. За это время (15 дней) ни партизанский отряд, ни подпольный райком не успели провести каких-либо акций в отношении оккупантов.

Деревня и колхоз в целом от немцев почти не пострадали. Конечно, немцы забрали всю скотину (коров, овец, свиней), переловили всю птицу (кур, гусей, уток, индюшек), вывезли всю муку и зерно из амбаров (что нашли, конечно, хотя особо и не искали – «кое-что» осталось). Но, ни одного дома не сожгли, мельницу сохранили, сельхозинвентарь не тронули. Ни одного человека не расстреляли, не повесили, не арестовали и не угнали. Боя в деревне тоже не было. Наши ушли без боя, и немцы ушли без боя.

После ухода немцев и восстановления Советской Власти, селяне наловили по лесам и оврагам отбившихся бесхозных лошадей (и наши бросали, и немцы), прикупили в нетронутых фашистами районах кое-какую скотину, отрыли спрятанное в схоронах зерно и понемногу начали жить.

Военная зима 1941 – 1942 года выдалась морозная, вьюжная. В окрестных оврагах появились волки. От голода да холода они осмелели. По ночам, и даже по вечерам, их вой был слышен в деревнях. Собаки скулили и прятались. По утрам во дворах и на сельских улицах, на снегу – свежие волчьи следы.

Однажды вьюжным зимним вечером Данила Сергеевич вышел во двор, в руках были вилы (шел в коровник – сена скотине дать). Через пару шагов завернул за угол дома. Прямо в лицо – оскаленная пасть, распластавшееся в прыжке сильное звериное тело. Волк! Машинально, на уровне подсознания – присел, расставил ноги, выставил вилы (все в долю секунды, одним движением). Всей своей лютой злобой, всем своим бешеным порывом зверь напоролся на стальные зубья. Как сноп сена председатель поднял замершего волка над собой и, уже бездыханного, отбросил в сторону.

Вернулся домой на ослабевших ногах. Не раздеваясь, сел, дрожащими руками свернул самокрутку. Закурил.

– Там волк, – только и сказал он.

Потом вдвоем с сыном Александром затащили тушу в сени – шкуру снимать. В том волке было не менее ста килограмм.

Летом 1943 года, в преддверии Курской Битвы, командованием Красной армии было принято решение об эвакуации предприятий и населения прифронтовой полосы. Передовая находилась тогда всего в сорока километрах от Преображенья.

Колхозники переделали свои телеги в кибитки (поставили дуги и обтянули их мешковиной), погрузили нехитрый домашний скарб, привязали к телегам коров и длинным обозом двинулись на восток, прочь от войны. Бросили дома, сельхозинвентарь, запасы зерна, птицу. Всего с собой в кибитке не увезешь. Место для жительства им было определено в одном из колхозов дальней Рязанской области.

Долго и медленно шел обоз. Ломались колеса и оси на телегах. Лошади теряли подковы, хромали. Маленькие дети плакали. Дней через двадцать беженцы прибыли на место. Остановились табором на лесной опушке возле какого-то ручья. Здесь их ждала радостная весть. Советские войска на Курской дуге перешли в контрнаступление. Фронт покатился на запад. Уныние сменилось радостью. Колхозники передохнули, починились и, уже знакомой дорогой, бодро тронулись обратно домой. Кратковременная эвакуация закончилась.

Военное горе-лихо не минуло сельчан. Из ушедших на фронт более семидесяти здоровых сильных мужчин, вернулось живыми всего лишь семеро – израненных, покалеченных, обожженных, контуженных.

Данила Сергеевич Парахин – крестьянин, солдат, большевик, коммунар, русский мужик, умер в январе 1947 года от физического истощения (от голода). Не уберегся – простудился, а выздороветь сил не хватило. Зима выдалась снежная, сельское кладбище замело сугробами. Весна же выдалась дружная, половодьем смыло все кресты, сровняло все холмики. Там он и покоится по сей день. Русский человек в русской земле.

Всего в семье у Данилы Сергеевича родилось четырнадцать душ детей, девять из них умерли в младенчестве, а пятеро выросли и прожили свою непростую жизнь.

Сыновья: Ефим, Николай и Александр.

Дочери: Мария и Зинаида.

Екатерина Андреевна Парахина (в девичестве Шеховцова) – жена Данилы Сергеевича Парахина (большинство крестьян села Успенье носило фамилии Парахиных или Шеховцовых).

Родилась в 1886 году, в селе Успенье Россошнинского уезда Орловской губернии.

Школьного образования не получила, малограмотна.

Работала на земле, в доме, по хозяйству.

В 1905 году Екатерина Андреевна году вышла замуж за Данилу Сергеевича Парахина.

В 1906 году проводила мужа на воинскую трехгодичную царскую службу.

В 1914 году проводила мужа на германский фронт.

В 1918 году проводила мужа в Красную Армию.

В 1919 году вместе с мужем вступила в Красную Крестьянскую Коммуну.

Работала. Растила детей.

В селе, в коммуне, в колхозе – она считалась непревзойденной мастерицей-стряпухой в приготовлении еды (щи, каши, соленья), а главное – в выпечке хлеба.

Готовить обед для полевых бригад (особенно трактористов) просили только её. Если готовил кто-то другой – трактористы, бывало, отказывались от еды.

В селе её любили за скромный и тихий характер, за отзывчивость, за чистоплотность и опрятность, за трудолюбие и доброту.

Огород, скотина, двор, дом – всегда у неё ухожены, всегда в порядке.

С началом войны, когда мужики поуходили на фронт, как и все женщины, работала в колхозе и за себя и за них.

Осенью 1942 года вместе с женщинами – бойцами банно-прачечного отряда – солила на зиму капусту, огурцы, грибы – для всего подразделения. Отряд был укомплектован калмычками по национальности – к соленьям не привычным. И помогла им во всем, и научила на будущее.

В зиму 1942—1943 годов частенько наезжал с фронта старший лейтенант интендантской службы, а с ним пара – тройка бойцов. Был «старшой» маленького роста, но с пышными усами. Звали его меж собой – «Шурупчик». Нагрянет бывало к ночи, в пробитой снегом шинели. Вытащит на стол фляжку со спиртом да пару банок американской тушенки, да хлеба казенного буханку, тишком пристроит пару пачек махорки хозяину дома, да пару кусков банного мыла хозяйке. Да шуточки-прибауточки. А нужно-то было всего-навсего служивому – за ночь вне очереди перемолоть на колхозной мельнице привезенное с собой зерно, что бы к утру отправиться с мукой на фронт. Конечно же – все делали для служивого, как тут не использовать служебное положение мужа – председателя колхоза. А пока мельница работала, и картошечку в мундирах на стол, и капустку квашенную, и медку липового в чаю, да разговоры задушевные про жизнь мирную и войну проклятую.

Весной и в начале лета 1943 года, перед Курской битвой, через село непрерывным потоком шли на передовую маршевые роты пополнения. Часто останавливались на дневку. Конечно же, бойцов и кормили, и обшивали, и обстирывали.

В село часто приезжали военные с передовой по различным делам, с различными поручениями (до августа 1943 года Преображенье находилось в сорокакилометровой прифронтовой полосе). Бывали на постое и офицеры, и рядовые, и раненые, и обмороженные. Екатерина Андреевна всегда была радушной и заботливой хозяйкой для гостей-фронтовиков.