Феномен и категория зрелости в психологии

Зрелость: эмоциональная, нравственная, личностная, интеллектуальная, социальная, биологическая. Единая или множественная характеристика?

Для современной психологии поставленный вопрос звучит явно риторически. Единая или множественная характеристика? Безусловно, множественная! Однако после того, как мы научимся правильно определять и измерять каждую характеристику в отдельности, можно будет ставить вопрос и о разработке единой суммарной характеристики зрелости человека.

С нашей точки зрения, следует различать, по крайней мере, два совершенно разных аспекта в изучении зрелости человека. Во-первых, под зрелостью следует понимать такой уровень в развитии человека, когда наступает половозрелое состояния, т. е. то время, когда человеческий организм способен размножаться и порождать себе подобных. Такая биологическая зрелость задается преимущественно генетически для каждого вида, в том числе и для человека. Однако, кроме общего видового правила, есть и ряд дополнительных условий, влияющих на время биологической зрелости человека. Время зрелости зависит от пола, расы, географии проживания и качества пищи (Раштон, 1997). У африканских народов, например, половая зрелость наступает в 7–9 лет. У европейцев (кавказоидной расы) – в 12–14 лет, у восточных народов (например, китайцев) – в 14–16 лет. Во всех случаях у женщин зрелость наступает на 1–2 года раньше, чем у мужчин. В более южных (более теплых) районах раньше, чем в северных. Более калорийная пища также способствует раннему половому созреванию. Раннее созревание приводит и к ранней смерти. Действительно, среднестатистически дольше живут восточные народы, а также народы, проживающие на северных широтах, употребляющие менее калорийную пищу, и, как исключение из правила, дольше живут женщины, хотя созревают на 1–2 года раньше. В чем причина данного феномена? Основная причина, по-видимому, заключена в социальном факторе. Мужчинам, идущим, по мнению В. А. Геодакяна (1989), «впереди эволюции», приходится постоянно осваивать новые экологические ниши, что сопряжено с более частыми и более сильными стрессами. Женщины сталкиваются со стрессовыми ситуациями значительно реже, что и обеспечивает им более спокойную и более продолжительную жизнь.

Кстати, именно социальные факторы резко изменили и саму половую дифференциацию. У людей возникла проблема андрогинии и гендера (Берн, 2001). Показано, что гендер (гендерная идентичность) зависит не только от биологического пола, но и от социально-культурной среды развития человека. С помощью специальных методов выявлено существование андрогинов – людей с психологическими признаками и мужчины и женщины. Количество таких людей в разных популяциях может достигать 40 %. Обнаружено также существование фемининных мужчин (мужчин с женскими психологическими признаками) и маскулинных женщин (женщин с мужскими психологическими признаками). Правда, статистически пока их не так много. Но что может означать это явление? Каковы биологические особенности (например, гормональный статус, кариотип, особенности мозговой организации) у людей с выраженной андрогинией и гендером? Когда и как они созревают? Как протекает у них половая дифференциация мозга? Все эти и многие другие вопросы, связанные с андрогинией и гендером, психологии еще предстоит решать.

Достижение половой зрелости совершенно не означает прекращение развития человека как биологического существа. Половая зрелость выступает лишь как основная веха, точка отсчета в развитии человека. Только после полового созревания психические и психофизиологические функции человека начинают достигать так называемого дефинитивного состояния, т. е. такого состояния, когда их основные параметры принципиально не отличаются от значений функций половозрелого человека в определенной популяции. Как правило, дефинитивное состояние достигается в период подросткового и юношеского возраста, когда у человека как отдельного индивида формируются стабильные формы поведения, характерные для взрослых особей. Это совсем не означает, что психические и психофизиологические функции созревают одновременно.

Всем хорошо известен закон гетерохронного развития психических и психофизиологических функций человека (Ананьев, Степанова, 1977; Ананьев, 1980). Этот закон означает, что различные психические и психофизиологические функции созревают (т. е. достигают дефинитивного состояния) в разное время. Для многих психических и психофизиологических функций такое время уже установлено или устанавливается в конкретных исследованиях (например, для памяти, внимания, интеллекта, темперамента, ЭЭГ и т. д.). Однако разброс «дефинитивного» созревания по времени не так уж велик и варьирует в различных популяциях для различных функций в среднем от 12 до 20 лет (Крайг, 2000).

Дефинитивный тип созревания психических и психофизиологических функций зависит в существенной степени от индивидуальных биологических особенностей созревания человека и идет параллельно с формированием вторичных и третичных половых признаков (Вейнингер, 1991). После достижения психическими и психофизиологическими функциями «дефинитивного» состояния наблюдается их относительная стабилизация (плато) в течение примерно 20–25 лет. После 40–45 лет происходит постепенное снижение их эффективности – падает острота слуха, зрения, координация, мышечный тонус и т. д. Ухудшаются, особенно после 60–65 лет многие физиологические показатели. Этот факт хорошо известен в медицинской практике (Кучма, 2002).

К сожалению, в настоящее время не существует единой общепринятой классификации возрастных периодов развития человека. Тем не менее большинство классификаций имеют общую тенденцию: выделяется четыре общих этапа (Крайг, 2000; Мухина, 1998). Первый этап – допубертатный (в среднем до 12 лет), второй – период становления дефинитивного состояния (в среднем от 12 до 20 лет), третий – период стабилизации (плато) – в среднем от 20 до 45 лет. И наконец, четвертый этап – период снижения эффективности психических и психофизиологических функций (в среднем от 45 лет, особенно после 65 лет, до конца жизни).

Следует особо отметить, что общие законы гетерохронного развития (созревания) психических и психофизиологических функций, справедливые в целом для популяции, могут существенно нарушаться у отдельных индивидов в силу индивидуальных генетических причин или же причин внутриутробного характера. Известны многочисленные случаи как чрезмерно раннего, так и чрезмерно позднего развития той или иной психической или психофизиологической функции. Например, по сообщению телевизионного канала «Discovery», недавно у одного 15-летнего мальчика-вундеркинда с очень ранним развитием (к 15 годам он уже блестяще окончил Гарвардский университет) с помощью магнитно-резонансного томографа было установлено, что лобные доли его мозга уже давно достигли взрослого состояния (и по структуре, и по активности), в то же время его эмоциональные структуры (в частности, структуры амигдалы) по уровню развития соответствовали мозгу нормального 15-летнего подростка. Кстати, этот мальчик любит детские игры, и в этом плане ничем не отличается от своих сверстников. Таким образом, интеллектуальные и эмоциональные характеристики у данного конкретного человека совершенно не совпадают по темпам своего развития и созревания. И причина этого – гетерохронное развитие структур мозга.

Очевидно, что использование в будущем новых технических средств поможет нам понять по-новому или даже пересмотреть некоторые законы гетерохронного развития психических и психофизиологических функций как на уровне популяций, так и на уровне отдельного конкретного индивида. Новые технологии изучения мозга принесут нам новые знания о закономерностях развития мозга и особенностей созревания его отдельных психических и психофизиологических функций.

Но имеется и другой, более важный аспект зрелости человека, не зависящий или мало зависящий от его биологических свойств, а именно аспект, характеризующий достижение психическими образованиями своего наивысшего (акмеологического) значения, обеспечивающими человеку так называемый личностный рост, наивысшие уровни его развития. Именно об этом аспекте зрелости я и хотел бы высказать некоторые свои соображения. Принципиальное отличие «акмеологической» зрелости от «дефинитивной», с нашей точки зрения, состоит в том, что акмеологическая зрелость относится, прежде всего, не к отдельным психическим и психофизиологическим свойствам и функциям, а к целостным образованиям и структурам психики человека. Достигнув своей вершины, своего пика, акмеологическая зрелость не останавливается на достигнутом уровне, а продолжает все время постепенно расти, достигая новых вершин, новых пиков.

Изучение развития человека, особенно взрослого, «зрелого» человека, стало в последние годы предметом специальной науки – акмеологии (Деркач, 2002; Бодалев, 2005). В частности, А. А. Бодалев определяет акмеологию «как науку, изучающую феноменологию, закономерности и механизмы развития человека на ступени его зрелости и особенно при достижении им наиболее высокого уровня в этом развитии». Ступень зрелости (вершина зрелости, акме) – это, по мнению А. А. Бодалева, многомерное состояние человека, которое характеризует, насколько человек состоялся как гражданин, как личность, как супруг, как родитель и особенно как специалист-труженик (профессионал «экстра-класса»). В настоящее время развивается не только общая акмеология, но и ее прикладные ветви: акмеология управленческая, педагогическая, военная, спортивная и др. (Деркач, 2002).

К сожалению, однако, многие теоретические вопросы этой молодой науки еще не решены. В частности, не определен основной критерий «акмеологической» зрелости. Достижение одной вершины (акме) еще не гарантирует достижения полной зрелости. Мы предлагаем обсудить следующий критерий. Истинная зрелость, по нашему мнению, наступает тогда, когда человек не только достигает вершины в своем развитии, но и приобретает способность передать плоды своего развития другому человеку, становится образцом, эталоном (гражданина, семьянина, профессионала «экстра-класса» и т. д.), т. е. своего рода идеалом, достойным подражания и тиражирования посредством обучения. Действительно, когда же человек достигает, с нашей теоретической точки зрения, своей акме, становится эталоном, максимально развитой в акмеологическом смысле личностью, развитой эмоционально, нравственно, интеллектуально и социально?

В психологии, особенно экзистенциальной и гуманистической, уже давно введены такие понятия, как «самоактуализирующаяся» личность (Маслоу, 1997), или «полностью функционирущая» личность (Роджерс, 1994), или «зрелая личность» (Оллпорт, 1961). К сожалению, черты, или особенности, такой зрелой личности описываются довольно поверхностно и весьма субъективно. Вот несколько примеров такого описания. Зрелая личность, например, по Г. Оллпорту, способна посмотреть на себя со стороны. У нее близкие отношения с друзьями. Она знает свои сильные и слабые стороны и т. д. Сходные характеристики такой личности мы находим и у А. Маслоу, и у К. Роджерса.

Но возникают вопросы: можно ли объективно измерить «экзистенциальную» зрелость личности, можно ли вообще фиксировать возрастную динамику созревания такой личности? Нам представляется, что до такой возможности еще далеко по той простой причине, что нет ясности в концептуальном аппарате описания не только зрелой личности, но и личности вообще. Мы часто путаем личность с индивидуальностью, личность с субъектом, субъект с индивидуальностью или даже с индивидом. Не лучше обстоят дела и у наших западных коллег. Они не отличают и не пытаются отличать, например, личность от индивидуальности. Для них (например, для Штерна, 1998, или Оллпорта, 1961) эти термины практически взаимозаменяемы. И совершенно очевидно, что пока мы не разберемся, где личность, а где индивидуальность или субъект, вряд ли мы сможем адекватно оценивать и измерять возрастную динамику акмеологической зрелости чело века – нравственную, социальную, личностную или интеллектуальную. Кстати, список различных аспектов зрелости человека значительно шире, чем тот, который рассматривается в данной работе. Можно говорить и о духовной зрелости, и о гражданской зрелости, и о профессиональной зрелости и т. д. и т. п.

Дело в том, что перечисленные выше характеристики выявляют совершенно разные уровни свойств человека и нуждаются в совершенно разных способах для своего описания и измерения, без чего невозможно судить, когда же данная структура достигла своего апогея, или максимума, и стала эталоном для подражания.

Итак, начнем с самого главного. Что же такое субъект и как он соотносится с индивидуальностью? Этому вопросу посвящен целый ряд работ известных отечественных психологов (Рубинштейн, 2003; Брушлинский, 2003; Абульханова-Славская, 1973 и др.). Однако эта проблема далека от своего окончательного решения и нуждается в дальнейшей разработке.

Мы предлагаем для обсуждения следующую импликативную модель свойств человека, которая, с нашей точки зрения, позволит подойти вплотную к проблеме описания и оценки акмеологического аспекта зрелости человека. Имликативная модель свойств человека предполагает «вхождение» свойств более низкого уровня внутрь свойств более высокого уровня. Наиболее общим, внешне наблюдаемым свойством человека является «субъект». По мнению С. Л. Рубинштейна (2003), основными признаками субъекта является его способность к саморазвитию, самоопределению, самосовершенствованию, другими словами, способность достигать высшего оптимального уровня своего развития, своего идеала. По мнению А. В. Брушлинского (2003), субъект всегда активен, социален, идеологичен и историчен. Субъект строит и переделывает общество. Субъект голосует, занимается политикой, отстаивает свои нравственные позиции. Таким образом, основное содержание понятия «субъект» заключается в том, что в нем отражается наивысший уровень развития психики человека.

В субъект, согласно нашей модели, импликативно следует включать другие, лежащие ниже свойства человека: индивидуальность, личность и индивид. Субъект как наивысший уровень развития свойств человека стоит над индивидуальностью, над личностью. Не внутри индивидуальности и личности, а над ними, при этом имеются в виду все аспекты субъекта: и общения, и познания, и труда (согласно Ананьеву, 1980), и деятельности и жизненного пути (согласно Абульхановой-Славской, 1973).

К сожалению, в современной отечественной психологии некоторые авторы непроизвольно многозначно трактуют термин «субъект». Трудно не согласиться с утверждением, что даже самый простейший психический акт представляет собой акт конкретного субъекта жизни и включен в общий контекст его развития (Барабанщиков, 2005). Но если мы принимаем, что субъект – это наивысший уровень, своего рода акме развития психики человека, наивысшая вершина восхождения человека по жизни, то не вытравливаем ли мы само понятие субъект, если говорим, например, о субъекте восприятия, о субъекте мышления?

Субъект, как и любое другое сложное системное психическое образование, может быть незрелым (не достигшим своей акме) и зрелым (достигшим своей акме). Незрелые и зрелые формы субъекта образуют, по-видимому, континуум. Зрелый субъект, с нашей точки зрения, действует во имя общества и решает социальные задачи во имя человека, выполняет функцию идеала в обществе. Незрелый же субъект разрушает общество, уничтожает духовные ценности общества, при этом он может быть высокоинтеллектуальным человеком и эмоционально уравновешенной личностью, более того, он может быть способным смотреть на себя со стороны, у него могут быть близкие отношения с друзьями и т. д. Таким образом, незрелый субъект может иметь вполне зрелую личность. Этот парадокс мы нередко наблюдаем в реальной жизни. Только при наличии уровня зрелого субъекта человек становится творцом не только своей жизни, но и способствует творчеству других людей, принимает ответственные решения по взаимодействию с внешним миром, с обществом. Не личность задает направление движению развития человека, а субъект, поскольку, согласно нашей модели, субъект стоит над индивидуальностью и личностью. Индивидуальность, личность и индивид – всего лишь, согласно нашей модели, внутренние средства, инструменты для реализации жизненных траекторий субъекта.

Зрелый субъект может быть сопоставлен с высшим уровнем развития личности, традиционно называемым в западной психологии уровнем «самоактуализации» (Маслоу, 1997; Роджерс, 1994). По мнению А. Маслоу, далеко не все люди достигают уровня самоактуализации. А точнее, – не более 10 % людей способны самоактуализироватся, т. е. развернуть полностью свой жизненный потенциал в современном обществе, а 90 % людей не способны этого сделать. Может быть, они не хотят этого? Да нет же! Происходит это потому, что, согласно взглядам А. Маслоу, для самоактуализации, помимо внутренних психологических механизмов и опыта, необходимо соблюсти еще целый ряд внешних социальных условий: во-первых, необходимо удовлетворить биологические потребности человека (иметь хорошую пищу и экологию); во-вторых, иметь крышу над головой и иметь достойный заработок; в-третьих, иметь семью; и, в-четвертых, получать уважение со стороны окружающих. И только тогда, по мнению А. Маслоу, человек способен достигнуть уровня самоактуализации (т. е. акме) и жить метапотребностями свободы, красоты, целостности, творчества, трансцендентности и т. д.

Таким образом, самоактуализированная личность – это, как показал А. Маслоу, особый продукт взаимодействия внутренних и внешних условий. Более того, нам кажется, что далеко не каждый человек, достигший уровня самоактуализации, по А. Маслоу, становится автоматически зрелым субъектом в нашем смысле. Зрелый субъект – это особый просоциальный тип самоактуализированной личности, творящий себя и способствующий творчеству других людей в свободном обществе. В недемократических обществах не может быть много самоактуализированных личностей (их только единицы), и естественно – еще меньше зрелых субъектов, поскольку самоактуализированный человек, а тем более творящий себя и других зрелый субъект, живет, прежде всего, потребностями свободы, которая возможна только в демократическом обществе. Отсюда становится понятным, почему так редко можно встретить зрелых субъектов. Тем не менее научная проблема психологии самоактуализации и субъекта должна стоять перед нами, хотя бы в теоретическом плане, как светлое будущее психического развития человека и человечества.

От чего зависит зрелость субъекта? В первую очередь, от самого субъекта, от его индивидуальности, личности и его индивидных свойств, которыми он располагает. Только зрелый индивид, только зрелая личность, только зрелая индивидуальность может «породить» зрелого субъекта. Однако зрелость субъекта не наступает автоматически после того, как индивид, личность и индивидуальность достигли своей зрелости. Решающая роль в формировании зрелого субъекта принадлежит, бесспорно, социальным, политическим, нравственным, а более широко – духовным факторам того общества, в котором живет и развивается человек. В связи с этим временной разброс достижения наивысшей (акмеологической) зрелости субъекта может довольно сильно колебаться – от 35–55 лет и до самой смерти. А при отсутствии адекватных социальных условий может не наступить никогда. Нам представляется, что решением проблем, связанных с субъектом, – его развитием и становлением его зрелых форм, могла бы заниматься специальная наука – субъектология.

Субъекты, а не индивидуальности и личности объединяются в группы, коллективы для решения социальных задач. Только субъект может быть индивидуальным и коллективным. А вот индивидуальность всегда индивидуальна. И личность всегда индивидуальна, поскольку находится внутри индивидуальности. Представления некоторых авторов о существовании некоторой коллективной интегральной индивидуальности (например, интегральная индивидуальность определенной выборки испытуемых) кажутся малоубедительными. Не случайно, что при таком понимании интегральной индивидуальности понятие «субъект» исчезает, становится ненужным.

«Индивидуальная» индивидуальность как компонент субъекта всегда интегральна, так как включает много уровней, ее составляющих, в частности, уровень личности и индивида. Понятие «индивидуальность» значительно шире и богаче, чем понятие «личность» (Мерлин, 1986; Русалов, 1986, 2004). Личность является всего лишь одним из компонентов индивидуальности. Помимо понятия личности, в «индивидуальность» входят также «темперамент» и «индивид как биологическая компонента человека».

Психология индивидуальности, с нашей точки зрения, становится сегодня той площадкой, на которой вновь сливаются, когда-то разделившиеся ветви психологии – общая и дифференциальная. В психологии индивидуальности эти две линии исследования прослеживаются наиболее четко: одна общепсихологическая, другая – дифференциально-психологическая. С общепсихологической точки зрения, индивидуальность – это уникальная, автономная, внутренне конгруэнтная, динамически уравновешенная, саморазвивающаяся система. И как уникальная, сингулярная система она не может быть статистически сравнима ни с какой другой индивидуальностью. Здесь уместен только метафорический язык (например: индивидуальность самобытная, транцендентальная и т. д.). Такое общепсихологическое понимание индивидуальности близко к понятию личности (здесь термины взаимозаменяемы) в экзистенциальной и гуманистической психологии (Франкл, 1990; Маслоу, 1997; Роджерс, 1994 и др.). И совершенно очевидно, что экзистенциальное понимание личности (индивидуальности) далеко от традиционного дифференциально-психологического понимания индивидуальности, поскольку здесь нет измерений, нет средних, нет дисперсии описываемых свойств.

Можно ли определить, когда такая трансцендентальная индивидуальность (личность) созрела, достигла своей акме, своего апогея, стала осознавать и переживать уникальность своего бытия в мире. Трудно сказать, но гипотетически: только на поздних этапах жизни в возрасте примерно 30–50 лет, а, возможно, и на самых последних этапах жизни, когда человек еще способен находить смысл своего бытия.

Конкретную индивидуальность, тем не менее, можно изучать и измерять с дифференциально-психологической точки зрения. Еще В. Штерн (1998) предлагал посмотреть на индивидуальность (личность, для него эти понятия были взаимозаменяемыми) как некоторый профиль (вертикальный срез) психологических свойств относительно обобщенных свойств конкретной популяции, к которой принадлежит данный конкретный человек. Но в этом случае при таком подходе, очевидно, что один и тот же человек, один и тот же индивид (снова парадокс!) может иметь много индивидуальностей (много профилей) в зависимости от конкретных популяций, с которыми сравнивается данная конкретная индивидуальность. Например, среди папуасов некто (по профилю), возможно, высокий стройный красивый мужчина. Среди других популяций – он, возможно, имеет другой, менее привлекательный профиль. Существование универсальной общечеловеческой репрезентативной выборки, с которой можно было бы сравнить конкретного человека, и с теоретической, и с практической точки зрения, является бессмысленным. Отсюда следует, что в данный исторический момент придется признать весьма условный характер профиля, или индивидуальности человека с дифференциально-психологической точки зрения, хотя в рамках определенных популяций (чаще всего таковыми являются студенты) вполне приемлемо проводить статистические сравнения одних «обобщенных» индивидуальностей с другими «обобщенными» индивидуальностями, отличающимися по полу, уровню образования, самооценке и т. д. и т. п. Здесь проблема измерения индивидуальностей становится проблемой измерения индивидуальных различий – производятся обычные статистические сравнения индивидуальных различий между сопоставляемыми группами по всем возможным показателям профиля (по показателям личности, темперамента и индивидным свойствам). В этом случае можно вычислять факторы, кластеры, типы таких различий для разных уровней индивидуальности, что, собственно, и делается, особенно в школе В. С. Мерлина. При таком подходе к индивидуальности, как бы мы ее ни называли, интегральная индивидуальность, или просто индивидуальность, индивидуальность конкретного человека как таковая, здесь отсутствует, растворяется, исчезает в особенностях сопоставляемых групп, поскольку один и тот же человек может иметь не одну, а много индивидуальностей (много профилей) в зависимости от популяций, с которыми конкретная индивидуальность сопоставляется.

По мнению В. С. Мерлина (1986), в будущем мы сможем установить законы иерархического структурирования уровней развития материи в каждом конкретном человеке: от физического, генетического, биохимического, физиологического, личностного и т. д. до групповых и социоисторических уровней. Каждый уровень индивидуальности, с его точки зрения, соответствует определенному уровню развития материи: биохимическая индивидуальность – биохимическому уровню, нейродинамическая индивидуальность – нейродинамическому, психодинамическая индивидуальность – темпераментальному, личностная индивидуальность – личностному уровню и т. д. В. С. Мерлин при этом особенно подчеркивал (и мы с ним здесь вполне солидарны), что индивидуальность человека не может быть сведена ни к одному из вышеперечисленных уровней. Индивидуальность отражает интеграцию всех уровней – и биологических, и социальных – в конкретном отдельно взятом человеке.

В. С. Мерлин (1986) и его ученики, например, Л. Я. Дорфман (1993) в интегральной индивидуальности выделяют не менее восьми уровней. В этом, с теоретической точки зрения, бесспорно, есть резон. Однако мы полагаем, что было бы более целесообразно пока ограничиться выделением четырех основных уровней индивидуальности. Первый, самый высший уровень можно назвать «субъектно-содержательным личностным» уровнем индивидуальности. Это – не субъект. Это – уровень индивидуальности, наиболее тесно взаимодействующий с субъектом. Этот уровень составляют не общественные, а индивидуальные (личностные) смыслы жизни, личная (индивидуальная) система ценностей, самоотношений, самооценок. Указанные характеристики индивидуальности (личности), с нашей точки зрения, «созревают» по мере того, как человек (индивидуальность) убеждается в личной эффективности этих смыслов, ценностей, самоотношений. Эти смыслы, ценности, самоотношения могут беспрерывно меняться, расти и усложняться. Всю жизнь идет поиск новых смыслов, новых ценностей. Когда же этот содержательно-личностный уровень индивидуальности достигает своего апогея, акме? Думаю, происходит это примерно к 30–50 годам. Дальнейшее постепенное наращивание акме (появление новых пиков) этого содержательно-личностного уровня индивидуальности может иметь место в течение всей жизни. Человек и как субъект, и как индивидуальность, и как личность даже перед смертью ищет новые смыслы жизни, новые ценности. Очевидно, что субъектно-содержательный личностный уровень индивидуальности в рамках нашей терминологии аналогичен экзистенциальному (гуманистическому) пониманию личности, принятому в западной психологии (Франкл, 1990; Маслоу, 1997; Роджерс, 1994 и др.).

Второй, или промежуточный, уровень назван нами «личностным динамико-содержательным» уровнем индивидуальности. Сюда мы относим интеллект и характер. Характеристики этого уровня зависят не только от социальных факторов (опыта, образования, самообразования), но от природных предпосылок: темперамента и индивидных свойств, прежде всего от свойств нервной системы (Русалов, 1986, 1999). В связи с двойственной детерминацией свойств этого уровня можно, по-видимому, говорить как об их дефинитивной, так и акмеологической зрелости. Дефинитивные аспекты зрелости интеллекта и характера (зрелость психической активности, зрелость скорости психических процессов, пластичности, эмоционального порога и других формально-динамических компонентов, входящих в интеллект и характер) хорошо изучены и продолжают изучаться с помощью различных методов, в том числе и в лонгитюдных исследованиях. Время дефинитивного созревания формально-динамических аспектов интеллекта и характера происходит, с нашей точки зрения, в среднем примерно в возрасте от 12 до 20 лет. Акмеологические же аспекты интеллекта и характера (ментальный и мотивационный опыт, копинг-стратегии и другие содержательные характеристики) достигают своего апогея, очевидно, значительно позже – к 25–45 годам. Достигнув своей вершины, они продолжают развиваться и дальше, о чем свидетельствуют многочисленные исследования о повышении показателей, например, интеллекта, у людей преклонного возраста, если они продолжают заниматься профессиональной деятельностью (Голубева, 2005). Выше рассмотренные уровни индивидуальности – субъектно-содержательный и динамико-содержательный – и представляют собой, с нашей точки зрения, «личность». Такая личность органически включена в индивидуальность, а индивидуальность в субъект.

Третий уровень индивидуальности касается так называемых поведенческих, стилевых, формально-динамических, или темпераментальных, свойств индивидуальности. Формально-динамические свойства, или свойства темперамента, в своем развитии зависят преимущественно от биологических факторов, в частности, от свойств нервной системы, что объясняет их стабильность и относительную независимость от содержания текущей деятельности (Русалов, 1999, 2004). Эти свойства можно измерять с помощью опросников ОСТ и ОФДСИ (Русалов, 2004). Было показано, что формально-динамические свойства достигают дефинитивного состояния, т. е. созревают примерно к 12–20 годам (Русалов, 2004). Акмеологический же аспект созревания темпераментальных свойств, по-видимому, не существует, поскольку эти свойства в своем развитии обусловлены в основном биологическими факторами (Русалов, 1999).

Четвертый уровень индивидуальности охватывает биологические свойства человека как индивида. Этот уровень (слой) является самым глубоким, самым «внутренним» образованием человека. Это – свойства нервной система, телесные и другие свойства. Изучать такие свойства и их роль в развитии индивидуально-психологических особенностей человека призвана, как известно, специальная наука – дифференциальная психофизиология (Теплов, 1985; Небылицын, 1976; Голубева, 2005; Русалов, 1986). Современное развитие смежных наук (в частности, системной психофизиологии, нейрохимии, нейрофизиологии и др.), а также последние достижения современных технологий, по-видимому, будут способствовать более быстрому развитию этой науки, которая, наряду с психогенетикой, является главным источником наших знаний о природных предпосылках развития человека, куда входят не только мозговые, но и телесные, и биохимические, и биофизические свойства индивида (Аминев, Аминев, 2000).