Трэвелмания. Сборник рассказов

Украденное сердце

― И смотрите, чтобы вас не украли там какие-нибудь кабальеро! Вы у меня еще те красотки! ― именно эти слова крикнула нам вслед мама, провожая нас с моей подругой Жанкой в Мексику.

Несколько лет назад я отправилась в первое в своей жизни путешествие и с тех пор просто не могу остановиться. Да и не хочу. Путешествия для меня ― это всегда что-то новое, неизведанное, часто непредсказуемое. Всегда хочется сюрпризов, какого-то экстрима! И на этот раз мой выбор пал на Мексику. А это же настоящее приключение! Так что, пристегните ремни!

Приключения начались уже в самолете. Жанка загадочно посмотрела на меня и вытащила колоду карт Таро:

– Развлечемся? Погадаем на ближайшее будущее? На любовь, например.

– Давай, ― улыбнулась я.

Жанка артистично закатила глаза вверх, поводила над разложенными картами руками и сказала:

– Тяни!

Я прищурилась и вытащила одну из карт.

– Разверни ее ко мне. Сама пока не подглядывай. Сейчас посмотрю, что она обозначает…― произнесла Жанка, отрывая глаза от толкователя.

И тут она побледнела, уставившись на карту.

– Что? – спросила я.

– Что?

– Что ты повторяешь «что»? Карта что обозначает?

– Может, лучше не надо? – виновато спросила Жанка.

– Сама предложила!

Я развернула карту. «Смерть».

– Дай сюда! – я быстро выхватила у Жанки инструкцию со значением таро.

– Карта служит предупреждением… Ага… Будущее – конец чего-то старого, – бегло читала я вслух.

– В любви: символизирует начало значительных перемен. В общем, ничего особенного, так что… Максимум, правда, пристанут пару кабальеро.

Жанка все еще испуганно смотрела на меня.

– Тем более что в Мексике, куда мы летим, ― успокоила я ее, ― к смерти совсем другое отношение. Там в День мертвых вся страна расцветает.

Мексика делится на 2 части. Одна такая вся пятизвездочно-отельная, а другая загадочная, с первозданной природой, традициями и культурой. И именно вторая интересовала нас с Жанкой. Очень хотелось познакомиться с местным колоритом, почувствовать его изнутри. Так оно и получилось.

Мы сами сняли жилье через один проверенный сайт. Мексиканцы очень общительные и дружелюбные. Выручало еще то, что мы с Жанкой закончили лингвистическую школу. Так что никакого языкового барьера не было.

Ароматы уличных кафешек, шум блошиного рынка Лагунилья, музыка мариячи, зажигательная сальса – это все Мехико. И не только.

Выйдя из своих апартаментов, мы решили заняться поиском велосипедов. Очень уж хотелось прокатиться по проспекту Реформа до исторического центра.

Пешком мы Жанкой добрели до блошиного рынка Лагунилья. Велосипеды напрокат так и не взяли. Машину тем более. Водить все равно не умеем. Как оказалось, это все к лучшему.

Пройдя еще несколько улиц, мы оказались на главной площади Сокале. Когда-то это место было резиденцией ацтекских императоров. А неподалеку ― рынок Цитадели. Мы не удержались и попробовали потрясающие такос с изысканным соусом из перца и помидоров. Здесь каждый может найти что-то по своему вкусу, и не только из еды.

Мое внимание привлекли сувениры. И пока я с упоением разглядывала всю эту красоту, как вдруг почувствовала резкий рывок. Раз! И нет моего рюкзачка за плечами – одни лямки! Воришка сработал ловко и был таков.

Вдруг один из парней, стоявших с друзьями неподалеку, бросился за ним вслед.

Через некоторое время он вернулся с моим рюкзачком. Я поблагодарила его на испанском. Он был очень удивлен. Обычно туристы изъясняются на английском. Мы познакомились и разговорились. Оказалось, его зовут Диего. Он спортивный журналист, увлекается дайвингом и сейчас тоже в отпуске.

Диего предложил нам с Жанкой присоединиться к их компании, которая направлялась в экологический парк Сочимилько. Этот район знаменит рукотворными островами и узкими каналами, построенными еще ацтеками. Мы с радостью согласились.

Прихватив с собой еды, мы сели в большую лодку-трахинерас и наслаждались водной прогулкой под звуки мариячи. Все это время Диего рассказывал нам о Мексике, об их культуре.

Потом мы подплыли к острову заброшенных кукол. Крепкие нервишки, скажу я вам, надо иметь, чтобы спокойно спать после посещения этого места. Сотни сломанных и изуродованных кукол развешены по всему острову.

Жанке, да и мне тоже, потом еще две ночи подряд кошмары снились. Приходилось текилу как успокоительное принимать.

Тем не менее поездка была увлекательной, а общение с новым знакомым приятным. И мы с Диего договорились поехать на следующий день в национальный парк «Холм звезды», который находится на востоке Мехико.

Когда-то на этом месте горел огонь ацтеков. Сейчас оттуда открывается чудесный вид. До сих пор сохранился храм в виде пирамиды. Вот там мы и повстречали койотов. Пока мы искали выход, они искали ужин. Хорошо, что охранники вовремя подоспели.

– Это предупреждение, ― объявила Жанка. ― Из карты.

Но я только отмахнулась.

Через пару дней Диего пригласил нас на экскурсию на остров Косумель.

Это самый большой остров Мексики. Он играл важную роль в империи майя, был торговым портом, укрывал пиратов в 17 веке. А мы туда приехали, чтобы заняться…дайвингом.

– Нет! Нет! И нет! – завопила Жанка. ― И тебе не советую!

– Ты же в Мексике, детка! – широко улыбнулась я. – Ну, побудь ты остренькой кесадильей! Что ты как вяленая вобла!

Но она наотрез отказалась.

Самое страшное – это решиться спрыгнуть в воду спиной. Да еще и вверх ногами! На первый взгляд, это кажется легко и просто. Но в море меня охватила самая настоящая паника! Я отчаянно стала показывать, что мне надо обратно, на берег. Диего отрицательно помотал головой. Он взял меня за руки и, глядя мне прямо в глаза, стал постепенно погружаться вместе со мной. Это было невероятно.

А вечером мы сидели в одной из кафешек на берегу моря, ели коктейли из креветок и обсуждали творчество Фриды Кало.

Мне захотелось прогуляться, и Диего вызвался составить мне компанию. Мы брели по берегу и любовались лазурью морских волн. А потом был долгий поцелуй. Такой, с привкусом чаранды.

– Карта! Это точно карта, – произнесла, словно заклинание, Жанка, когда перед сном я ей рассказала о своем маленьком романтическом приключении. «А, может, и правда…» ― подумала я.

Хотя это было уже не важно. Мексика навсегда забрала мое сердце.

@Ol_gavesna

Сказ о том, как Иван в Мексике побывал

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был Иван – стрелец, красавец, удалой молодец. Бог дал силушку ему безмерную, а вот умишко скудное пожаловал, зато ростом не обидел да сердцем жалостливым наградил.

Служил Иван царю-батюшке верою правдою, уж много раз жизнь спасал благодетелю. И решил царь за службу честную отдать в жены стрельцу дочь меньшую, что Наташкой лахудрою люди добрые кликали. Хороша собой была дочка царская: белолицая, чернобровая, ясные очи, что небо синее, алые губки, что ягоды спелые, стан величавый, осиная талия, но коварна была та Наталия. Не хотела девица в бабы замужние и задумала разом неладное.

Позвала стрельца вечером, молвила:

– Люба ль я тебе, Ванечка?

– Люба, краса ненаглядная!

Того ответа ей только и надобно.

– Захворала я, мой суженый. Скоро хворь в сыру землю сведёт, – заблестели слезами девичьи глазоньки, – за высокими горами, за глубокими морями есть страна заморская Мексика. Смертушку по осени там чествуют, бродит по улицам Костлявая, у неё есть лекарство от хвори окаянной, шоколадом называется.

– Жизнь отдам, но добуду, голубушка! Обними ж на прощание, милая!

Долго ли, коротко ли шёл Иван по полям, по лесам, притомился, прилёг отдохнуть под могучим дубом. Сном богатырским его вмиг окутало, да вдруг сердце заныло, замаялось, и на грудь что-то сверху свалилося. Распахнулися очи молодца, видит, бьётся в отчаяньи горлица, цепями к ветвям прикованная. Тотчас разорвал Иван оковы железные, пригодилася сила недюжая.

И промолвила та девичьим голосом:

– Благодарствую! За свободу мою дам награду. Знаю, путь держишь в края чужеземные, не добраться тебе без помощи. Тут колдунья одна ворожбой занимается, под корнями у дуба картинки волшебные спрятала, что зовутся колодою Таро. Их возьми, доставай лишь в мгновения трудные. Ещё подарю тебе три пёрышка. Как коснется пёрышко земли, вмиг где нужно окажешься. Прощай, добрый молодец!

Поклонился Иван горлице, взял Таро, дунул на пёрышко. Поднялися ветры буйные, закружили, завертели стрельца и унесли в страну далёкую Мексику.

– Чудеса! ― Иван диву даётся, град стоит пред ним диковинный. Терема все из камня сделаны, да такой красоты невиданной. Девы вокруг смугляночки в ярких нарядах кружатся. Речь иноземная шумная из домов кругом доносится. Как найти теперь Костлявую да лекарство добыть для суженой?

Вспомнил Иван про картинки волшебные да полез рукою в котомку, вытащил карту с царевною.

– Помоги мне, царица-кудесница, понимать язык чужестранный.

Но молчала царица на карточке и сердитые взгляды бросала.

– Вынь меня, помогу, ― из котомки раздалося, ― а царевна плохая тебе помощница.

– Я не плохая, просто меня такой нарисовали, ― возразила царевна подумавши. Рукой повела по кругу и дала Ивану затрещину.

– Очнись, гринго!!! ― молодой мексиканец в сомбреро хлопал Ивана по щекам.

– Где мои пёрышки? Где царевна? ― турист открыл глаза, солнечные блики отражались от лазурной прозрачной воды Карибского моря.

– Как тебя торкнуло, друг! Нельзя столько текилы пить, а тем более на солнце. Где твоя женщина? Лодка скоро отплывает с Юкатана.

– Наташка! ― заорал Иван, оглядывая пляж.

Жена дремала рядом в гамаке.

«Всё-таки хорошо, что я послушал свою лахудру и приехал сюда, текила здесь, что надо!» ― подумал Иван и снова заорал:

– Наташка! Просыпайся, едем дальше Мексику смотреть.

Екатерина Бухвалова

День мертвых

― Ну не обижайся, хорошо? Кто мог предположить, что все так обернется!

– Ты понимаешь, что мне одной отсюда не выбраться! Говорю только по-английски, даже машину не взять напрокат ― водить я не умею!

– Ну Аася, ну я же не знала, что так получится! Мы приедем завтра утром!

– Наташа, у нас вылет из Акапулько через неделю. Главное, к этому времени появись! ― от злости на подругу я даже говорить толком не могла, цедила слова сквозь зубы.

– Ась, ну какая неделя? Я приеду завтра утром. Пабло говорит…

– Все, утром так утром.

– Не забудь про карнавал! Выйди посмотри хотя бы!

– Спасибо. Постараюсь.

Я бросила телефон на кровать.

Карнавал.

Карнавал ей, мать твою!

Поперлась куда-то со своим Пабло, а теперь придумывает отговорки, почему вернуться вовремя не может ― перестрелка наркодилеров.

Перестрелка! Уж врала бы поубедительнее, что ли! Я забегала по комнате, пытаясь унять ярость. Вот в этом вся Наташка! Жареный петух в задницу клюнул, унеслась куда-то, а я тут сиди!

Чтобы успокоиться, плеснула себе воды с лимоном. Ярость сменилась слезами.

Ну и что мне теперь делать?

Мы с Наташкой решили поехать в Мексику еще школьницами, на заре мексиканских сериалов.

Смотрели на удивительные дома с каминами и округлыми лестницами, зарисовывали фасоны нарядов, возмущались подлецом Луисом Альберто ― но какое красивое имя, а?

Там еще АндрЭс был, не какой-то безвольный Андрей, и не бесформенный Андреас, а прямо конкистадор!

И вот, не прошло и двадцати лет, мы сидим в самолете Москва-Мехико. Вернее, Москва ― Франкфурт. А потом Франкфурт― Мехико.

Наглотавшись таблеток, я дремала весь полет, а у Наташки завязался жаркий роман с сидевшим рядом молодым мексиканцем Пабло, живущим в Германии.

Вид Мехико из иллюминатора ошеломил.

Огромный человеческий муравейник.

Бесконечные квадраты жилых кварталов, поделенные широкими улицами.

Редкие островки зелени, небоскребы…

Одуревшие от перелета, мы были счастливы оказаться в снятом доме ― точно, как в сериалах ― чтоб гостиная, и камин, и лестница.

Но в тот день оценили мы только кровати ― спали двенадцать часов кряду.

А утром началась сказка.

Небоскребы, фонтаны ― и бесконечные прилавки с шоколадными и сахарными черепами и скелетами. Dias de los Muertos ― День мертвых.

Кругом гробы, алтари, заставленные оранжевыми пахучими бархатцами. Маленькие скелетики в ярких платьях.

Дикость какая-то.

Высоченные пальмы вдоль улиц, просторные проспекты, и люди, люди…

Мы покупали острые тортильи с красным рисом в “Тортиллерии Сан Антонио” на углу ― лепешки с острой пастой из фасоли, и мескаль, от которого вставали дыбом волосы на руках.

Для дезинфекции, как выразилась Наташка.

А потом приехал Пабло и повез нас в Оахаку.

…С улицы донеслась музыка.

Карнавал мертвых. Я вышла на террасу ― город праздновал.

Совсем с ума посходили.

– Настья, ты там? ― окликнула меня снизу Фрида, хозяйка дома.

Это была пожилая американка откуда-то из Детройта, живущая в Мексике лет двадцать.

Нам с ней повезло ― это был единственный сдающий комнаты дом, где было указано, что хозяева говорят по-английски. И вайфай.

Чудесный дом, сложенный из камней, утопающий в зелени, с двумя огромными кактусами с обеих сторон от входа наподобие экзотических колонн.

– Да, Фрида!

– А где Наташа?

– Они с Пабло вернутся завтра утром.

– Ну надо же, как жалко! Спускайся вниз, я сделала тебе матэ!

Чай. Как мило. Мне сейчас только чаю не хватает.

Впрочем, сидеть одна я тоже больше не могла.

– Сейчас спущусь!

Я натянула джинсы и футболку, достала колоду Таро и вытянула три карты ― двойка монет, смерть, шесть мечей. Хмммм… Ну и что это значит? Перемены?

Или день мертвых?

Я вынула еще одну ― 6 посохов.

И то хлеб.Две шестерки рядом ―меня ждет приятный сюрприз…

…Стол был заставлен тарелками и тарелочками, лежал хлеб и сдобные булочки в сахарной обсыпке ― хлеб мертвых.

Почувствовав запах сдобы, я сглотнула слюну ― из-за Наташки я даже поесть забыла!

Пока мы пили матэ, в дверь влетели Анита и Джессика, внучки Фриды, и затарахтели по-испански.

От их вида у меня округлились глаза ― джинсы и футболки сменили черные платья с широкими юбками, длинные волосы уложены в высокие прически и украшены цветочными венками.

Анита выложила на стол коробочки с гримом, блестки, кисточки. Фрида разрисовала одну, затем вторую.

На лицах девушек появились симпатичные белые черепа, украшенные блестками и цветами ― зрелище диковатое.

Девушки стреляли в меня глазами. Я не улавливала ни одного знакомого слова ― пила чай, улыбалась и смотрела на них.

Фрида болтала одновременно со всеми ― по-английски и по-испански, и в какой-то момент сюрреализм происходящего захватил меня.

Вместе со всеми я лихо хлопнула рюмку мескаля, доела хлеб, рассмотрела зеленые штучки на тарелке, оказавшиеся жареными кузнечиками, и, чтобы удержать съеденное внутри, выпила еще.

Анита, старшая из сестер, потянула меня за руку, что-то горячо объясняя.

– Она хочет, чтобы я разрисовала лицо и тебе!

Мескаль ударил мне в голову, и я уселась перед Фридой.

Она нарисовала мне огромные светло-зеленые круги вокруг глаз, красивый цветок на лбу, наклеила стразы вдоль бровей, затемнила нос.

Косы мне было не из чего плести ― ограничились венком на резинке.

Я отправила сэлфи маме ― с нее смотрела жизнерадостная такая черепушка с блестками и стразами.

Тут же пришел ответ:

«Ужас какой!»

«Я не плохая, просто меня такой нарисовали. Мы пошли на карнавал» ― и убрала телефон. Незачем маме волноваться.

Начало темнеть.

Внучки Фриды убежали, я поднялась к себе и сделала еще пару селфи. Постояла на террасе, послушала музыку ― и, повинуясь порыву, схватила куртку и вышла из дома.

Не хочу откладывать мечты на потом!

На углу улицы, у витрины магазина с большим черным гробом, я присмотрела себе местечко.

Вокруг творилось что-то невероятное ― ночь превратилась в день.

Взметались пышные юбки девушек, под ногами крутились раскрашенные дети, гремела музыка, смех…

Вид чужого веселья завораживал.

Я пожалела, что Наташки нет ― ей бы понравилось.

Черт его знает, может, я зря на нее злюсь? Это же Мексика, может, и правда перестрелка?

Два парня остановились рядом со мной.

Один пониже, с бородкой, в клетчатой рубашке, другой повыше, в котелке и авиаторских очках, с кучей браслетов и цепочек на руках. Тот, что повыше, что-то сказал мне по-испански, я только развела руками.

– Are you american?

– No, i’m from Russia! ― ответила я.

– My name is Mike! ― прокричал он.

Потом мы пили с ними мескаль, танцевали, и, кажется, я таки попробовала тех кузнечиков, chapullines.

Когда меня разбудила Наташка, ужасно хотелось пить.

– Что это такое? ― спросила она меня, рассматривая мизансцену ― куртку и обувь, сваленные у кровати, меня, спящую в одежде, черный котелок на зеркале, потеки грима на лице.

– Когда не сняла макияж после ночного клуба, ― проворчала я и потянулась за бутылкой воды у изголовья.

В дверь постучали, и в щели появилась лохматая голова Пабло.

– Там внизу какой-то парень, требует Наститу! Говорит, что его зовут Майк.

А потом он заметил мое лицо с размазанным черепом, обалдевшее лицо Наташки ― и захохотал.

Менке Наталья @fee_copywriting

Подарок

Солнце нещадно палило. Около колонны «Ангел независимости» толпились туристы. От разноязычного разноголосого гомона нестерпимо разболелась голова. 12 километров пешком по проспекту Пасео-де-ла-Реформа меня окончательно вымотали.

– Сеньорита! Меня зовут Анхель Отеро. Могу вам показать Мехико. Вы заплатите только за бензин, а в благодарность посмотрите мои картины. Я понял с первого взгляда, что вы интересуйтесь живописью. Мои работы ещё не выставлялись, но гарантирую, что вам понравится.

Высокий мужчина, одетый в серую майку и заляпанные краской джинсы выжидающе смотрит на меня. Правильные черты лица, высокий лоб с двумя глубокими горизонтальными морщинами и проницательные карие глаза. Прямой, умный взгляд. Широкие брови похожие на крылья черной птицы. Неожиданно для себя я соглашаюсь. Меня предупреждали, что в Мехико могут ограбить иностранцев, но мне не страшно. Непонятно почему, но я доверяю незнакомцу.

– Вы водите? ― Анхель открывает мне дверь автомобиля.

– Нет, не вожу. Меня зовут Анна.

Машина старенькая, с облупившейся на капоте краской, издаёт слабый рычащий шум.

– Вы были в музее Фриды Кало? Она наша гордость. Сильная женщина, которая жила полной жизнью, улыбалась, но плакала в своих картинах. Она наш символ гордость. Но я покажу вам то, что не принято показывать туристам. Тут недалеко, всего 18 километров остров на канале в Сочимилько. Его называют Остров кукол Хулиана Баррера.

Горячий ветер врывался в салон автомобиля, обжигал лицоно я не замечала этого. Анхель рассказывал о Фриде, как о любимой женщине. Я узнала, что полиомиелит в раннем детстве оставил ее хромой, о том, как она попала в аварию, которая её искалечила. Об огромной и болезненной любви к художнику Диего Ривера.

Остовов кукол меня поразил. Он был кошмарным и выглядел, как декорация к мистическому триллеру: повсюду на деревьях висели сломанные старые куклы и части их тел. Хулиан Баррера был свидетелем трагической гибели маленькой девочки. Она тонула, а Баррейра не смог её спасти. В воде он нашёл только куклу ребёнка. По ночам он слышал крики и стоны: словно призрак утонувшего ребёнка плакал и просил у него дать ей новые игрушки. 50 лет Хулиан доставал кукол из канала и вешал их на деревьях, чтобы успокоить призрака. Но дух не исчезал, и тогда мужчина начал намерено их ломать, чтобы сдержать привидение. Баррера умер рядом с тем местом, где утонул ребёнок.

Да, Анхель был прав. Мало кто захочет видеть этот кошмар.

На меня навалилась свинцовая усталость, глаза сами собой начали закрываться.

– Сеньорита Анна! Вы устали, но я попрошу вас посмотреть мои картины. Это не займёт много времени.

В квартире Анхеля, на удивление было прохладно. Вдоль стен стояли картины. Все холсты были повёрнуты к стене.

– Вам надо было приехать в начале ноября, когда здесь отмечают День мёртвых.

Художник поворачивал картины, а я еле сдерживалась, чтобы не закричать от ужаса. На каждой картине был изображён скелет в обрамлении оранжевых бархатцев. Скелеты мужчин во фраках, женщин в пышных одеждах и детей, смотрели на меня живыми глазами.

– Смерть, это не конец, мы перерождаемся заново. Это праздник, которому мы рады. Анна, я видел сон. В нем Святая Смерть сказала, что вам надо показать мои рисунки и подарить карты Таро. Я нарисовал их для вас. Возьмите.

Анхель протянул мне колоду карт, завёрнутую в желтую тряпку.

– Там, где Святые бессильны, всегда помогает она, Сантиссиме. Любой человек может попросить её. Сигареты, сладости, неважно что. Ей нужно пожертвовать от чистого сердца, и она отзовется.

Поражённая я сжимала карты в руке и не могла понять, откуда Анхель знает, что я гадаю. Мне стало страшно. Казалось, что картины вдоль стены оживают.

– Погадайте мне, ― попросил мужчина.

Карты были необыкновенно красивы. Мне чудилось, что они сами, без моей помощи раскладывались в Кельтский крест. Художник стоял рядом и внимательно наблюдал за мной. Рыцарь Жезлов и 8 Кубков. Никогда такого расклада я не видела. Казалось, что карты заговорили со мной. Мои руки дрогнули.

– У меня лейкоз, осталось очень мало. Мой путь завершается. Сантиссиме хочет, чтобы вы были её проводником. Теперь вы можете менять жизнь людей, так как захотите. У вас есть дар, ― печально улыбнулся он.

Через два дня я вернулась домой. В багаже у меня была колода Таро и картина Святой Смерти, написанная Анхелем.

Елена Пожиганова @Belka_Helya